Принц оказался умнее и коварнее многих, но отказываться не было особого смысла. Я не знала, что произошло в доме эльфа после моего исчезновения. Друзья могли уже отправиться на мои поиски и не факт, что покинув замок, я встречу их в скором времени. О более плачевных последствиях колдовства непутевого мага думать не хотелось. Участь быть пойманной Королевой или ее свитой, жаждущей получить в награду мешок с золотом, тоже не сильно грела душу. Оставалось лишь следовать за принцем к писарю.
Надиктовав небольшое послание друзьям, я заворожено следила, как невысокий худой мужчина коверкает мои слова странными буквами. Красиво, но разобрать то ли он написал – невозможно. Попросив продублировать письмо дважды, я, как могла, объяснила, куда следует это доставить. В случае если по моим описаниям дом эльфа не будет обнаружен (о том, что Фьеллис не является представителем от человеческой расы я уточнять не стала), ведь его скрывает какая-то магия, а объяснять я умела не бог весть как, копию письма следовало доставить деревенской девушке Алессе. Уж ее-то в Хворьках найти не составит никакого труда. А находчивая Алесса сумеет уж придумать, как передать письмо моим друзьям. Главное, чтобы гонцу не посчастливилось встретиться с ревнивым мужем девушки до того, как он сумет найти ее.
Вложив в письмо несколько приглашений на бал, Лансел распорядился снарядить гонца самой быстрой лошадью и отправляться тот час же.
– Ваше желание исполнено, леди Элея, – поклонился принц.
Не знаю, как развлекал принц себя в другое время, но мне было предложено поохотиться. Я честно признала, что если мне в руки попадет любое оружие (не важно, будет то лук или арбалет), то будущему Королю придется серьезно окружить себя несколькими рядами верных и не боящихся смерти стражников, ведь стрелы полетят во все стороны, и предугадать траекторию их полета не сможет даже самый именитый математик. Да и смотреть на животных, в чью тушку вонзится стрела, не считалось для меня каким-то развлечением. Если уж охотиться, то для добычи пропитания, а уж точно не ради забавы.
Отказавшись от верховой езды (этого с меня за последнее время хватило), шахмат (никогда не понимала, как может кто-то увлекаться подобным) и вышивки крестиком (хочется верить, что сам он подобным не увлекается, хоть и уверял, что предложил лишь от того, что издревле женщинам нравилось подобное), я готова была забиться в угол, лишь бы не слышать все новых идей принца. Отчаявшись, Лансел предложил отобедать и начать готовиться к предстоящему вечером очередному балу.
По возвращении из трапезной во временно занимаемые покои принца, меня ожидала более привычная этому миру, но не мне, одежда. Лансел в полупоклоне представил мне то, во что я буду облачена на вечернем мероприятии.
Атласное красное платье с пышной юбкой, под которую нужно было надеть жесткий каркас для пущей пышности, вызвало у меня бурю негативных эмоций. Пришедшая на помощь растерянному принцу портниха не стала спрашивать моего мнения. Вежливо выпроводив молодого человека за дверь, она быстро втиснула мое тело в каркас, закрепляя его на поясе, и, не давая опомниться, натянула через голову платье.
Я казалась себе фигуркой на свадебном торте окропленном свежей кровью. Ходить в таком было неудобно и непривычно.
Обежав меня, женщина ловко затянула болтающиеся за спиной тесемки вшитого корсета, окончательно перекрывая подачу воздуха.
– Пощадите… – пискнула я, чувствуя, как лицо начинает синеть. Но женщина лишь отмахнулась, доставая откуда-то красные туфли на каблучке и водружая их на мои ноги, ведь согнуться в этом одеянии казалось равносильным сделать последнее движение в жизни.
На этом мучения мои не закончились, ведь на смену портнихе, тучной ласточкой выпорхнувшей из комнаты, в нее зашла угрюмая девушка с тяжелым гребнем наперевес и начала пытать меня так, что я бы и рада была рассказать ей все, задай она лишь какой-то вопрос. Но девушка молчала, продолжая расчесывать спутанные волосы.
К ожидающему принцу я вышла лишь спустя пару часов. Ему как видно картина была привычна, тогда как у меня перед глазами начинал плыть весь мир.
– Лан, не сочти за грубость, но ты же раздевал прежде женщин? – я уже чувствовала, как кровь пульсирует в висках.
Принц лукаво улыбнулся и кивнул, не совсем понимая мои намерения.
– Будь другом, ослабь тесемки, пока из меня последний дух не вышел.
Я неуклюже повернулась к принцу спиной. Позади послышался еле сдерживаемый смех, но спустя мгновенье корсет чуть ослаб, и к миру начали возвращаться утерянные краски. Трижды переспросив хорошо ли он завязал тесемки, ведь верх платья держался исключительно за счет корсета, и получив довольно размытый ответ, мол, в завязывании он не профессионал, я последовала вслед за принцем, неловко переставляя ноги и чувствуя, как юбка колышется отдельно от меня при каждом шаге.
Бальный зал быстро заполнялся гостями, стекающимися со всей страны. К моему разочарованию, все взгляды устремились на появившегося в дверях принца, а заодно и на его спутницу. А ведь мне еще предстояло преодолеть в неудобном наряде пять опасных для жизни моей и окружающих ступенек.
Бал прошел хорошо. И хоть я и просила отпустить меня на заслуженный отдых, Лансел не расставался со мной ни на минуту. Вскоре я готова была сжечь замок со всеми его гостями, лишь бы мне дали избавиться от платья и вытянуть уставшие до боли ноги. Но часы пробили полночь, и некоторые гости начали расходиться. В общей толчее исчезли и мы с принцем, забеспокоившимся, что еще один танец, и мое бездыханное тело придется нести на руках через все коридоры. А платье, между прочим, весило с треть меня, если не больше!
Снова воспользовавшись услугами «профессионала по части развязывания тесемок», поддерживая корсет, я с великим трудом протиснула юбку в показавшуюся вдруг узкой дверь спальни. Выбраться из пышного наряда мешал жесткий каркас, от которого я отцеплялась еще минут пятнадцать. Вылезти сверху не получилось и пришлось выползать из-под подола.
Мне была приготовлена мягкая ночная рубашка и домашние туфли. Желание всего вечера, наконец, осуществилось, и я забралась на кровать, укрывшись одеялом и вытянув ноги.
И как Лансел умудрялся засыпать так быстро? Мне на новом месте не спалось совершенно. Даже несмотря на смертельную усталость, что готова была свалить меня еще на балу.
Переодевшись в свою одежду, прокравшись мимо мирно посапывающего принца, я вышла из комнаты, тихо затворяя дверь. Стражников поблизости не оказалось, и небольшими шажками удалось довольно быстро покинуть коридор. Мягкие туфли, приготовленные у кровати, бесшумно ступали по полу, скрывая мое присутствие ото всех. Заслышав или завидев охрану, я тут же пряталась за угол, колонну, гобелен, если такой попадался на пути, или просто тихо приседала у редких постаментов, на которых величаво громоздились пустые доспехи. То ли прятаться у меня получалось мастерски, то ли стражники работали спустя рукава, но мне удалось незамеченной пробраться во внутренние коридоры, в которых я не бывала раньше.
Свет здесь казался тусклее. Коридоры были уже и короче. По стенам шли деревянные двери, одна из которых оказалась приоткрыта.
Заглянув в щель, я смогла разглядеть большой очаг с котлом, висящим над разожженным огнем. Из помещения шло приятное тепло и легкий пряный аромат.
– Кто здесь?
Услышав голос, я не сразу осознала, что обращаются ко мне, ведь считала себя полностью скрытой в тени.
Помещением оказалась кухня. Массивный стол для готовки в центре, где виднелась миска со свежими яйцами, большой кувшин с молоком, несколько заранее заготовленных сковородок и горшочков, и много шкафов, заполненных продуктами, баночками и пакетиками со специями и посудой, вдоль стен. На полу стояли мешки с мукой и зерном, а в углу поместился большой чан с водой.
Из темноты вышла крупная женщина в фартуке. Волосы ее, убранные в тугой пучок, едва умещались в натянутой на голову сеточке. Натруженные руки, способные как замесить крутое тесто, так и наподдать любому недоброжелателю, сжимали половник.
Осмотрев меня с ног до головы, женщина ухмыльнулась. Лицо ее походило на лицо отставного сержанта.
Я сжалась в комок, ожидая получить по голове зажатым в руке оружием.
– Ты кто? Не видела тебя раньше. Новая служка? – голос у женщины был строгим, под стать внешности.
– Хм, скорее гостья. Зовут Элея.
Страшно было подавать женщине руку, поэтому пришлось ограничиться кивком головы.
– И что же забыла здесь гостья посреди ночи? – недоверчиво спросила женщина, перекидывая половник в другую руку, что, казалось, никоим образом не повлияет на силу удара.
– Вы не представляете, как трудно заснуть на новом месте. Я решила побродить по замку, сон нагулять, так сказать. Смотрю, дверь открыта. Заглянула, а тут очаг горит. Так уютно!
– Готовить умеешь? Или ручки золотые?
– Умею. Не повар конечно, но до сих пор никого не отравила. А если и отравила, то никто не жаловался. И руки, поверьте мне, даже на серебряные не тянут, – я усмехнулась, покрутив руками в воздухе.
Кухарка рассмеялась, опуская свое грозное оружие и кладя его на стол.
Варта оказалась довольно добродушной женщиной. Еще с ночи она начинала готовить, чтобы подать завтрак вовремя. Помощников, которые по ее словам лишь мешались под ногами, словно блохастые щенки, она разогнала, предпочитая делать все сама. Так и за здоровье принца можно не волноваться, и на качество еды всегда можно положиться. Допускалась на ее кухню только лишь посудомойка, появляющаяся традиционно три раза за день. Для меня тоже сделали исключение.
По большей части я просто смотрела, как Варта готовит, стараясь не мешать. Особенно после того, как перепутав какие-то травы, чуть не испортила одно из блюд и тут же получила нагоняй от хозяйки кухни. Заявление о том, что от диареи еще никто не умирал, было воспринято в штыки. Уверена, помощники сами сбегали с ее кухни, не дожидаясь официального увольнения.
Мне доверили помочь в приготовлении хлеба, хоть и следили так пристально, что иногда я начинала сомневаться, мои ли руки положили очередной ингредиент. Занятный процесс, результаты которого вскоре дивным ароматом распространились по кухне.
В желудке заурчало. Варта, улыбнувшись, отломила мне ломоть горячего хлеба, принесла масла, сыра и поставила кружку с молоком.
Такого вкусного завтрака у меня еще не было! Гордясь проделанной работой, умяв все за пару минут и сердечно поблагодарив женщину за интересный опыт и приятно проведенное время, я вышла обратно в коридор, пообещав заглянуть как-нибудь еще. Рассвело, а значит скоро проснется принц, и не дай бог снова не найдет меня на месте. Проверка темницы в этот раз тоже не даст особого результата, и следующую ночь я рискую провести привязанной к кровати.
Прятаться в светлое время оказалось гораздо труднее и не мудрено, что вскоре меня заметили. Высокий худоватый стражник, отдернув гобелен, ставший моим очередным спасительным местом, навис надо мной, сжимая в руке меч.
– Что вы здесь делаете?
– В прятки играю. Шшшш… А-то выдашь меня. Закрой обратно, как было! – понадеявшись на то, что с утра у стражи не до конца работает осознание действительности, прошипела я, приложив палец к губам.
Вероятно, мужчина хорошо спал этой ночью. Подняв меня за руку и не отпуская, он пошел в уже знакомом мне направлении. Неужели принц еще не всех предупредил о своей гостье страдающей бессонницей?
– Боги, опять… – послышалось за спиной, когда мы уже почти свернули в коридор, ведущий к лестнице к темницам. – Отпустите ее.
Без разговоров стражник отпустил руку, становясь по струнке.
Принц, облаченный в светлые штаны и голубую тунику, шел нам навстречу.
– Передайте всем, что в замке красноволосая гостья. Пусть не трогают ее, не провожают в темницу. Каждый день я спускаться туда не намерен, – голос Лансела звучал повелительно строго. Стражник коротко поклонился и, с позволения своего господина, строевым шагом покинул коридор.
– Утречко доброе, принц, – мне оставалось лишь лучезарно улыбаться под испепеляющим взглядом будущего Короля. – Надеюсь, вам хорошо спалось?
– Да, миледи. До самого пробуждения, пока я не обнаружил пропажу. Кажется, такое уже случалось, не находите?
– Нет, Лан, сегодня до решетки меня все же не довели. Но! Если бы ты предупредил свою свиту о том, что в замке девушка, возможно подобно привидению бродящая по ночным коридорам, то я бы вернулась еще до твоего пробуждения. Я так и хотела.
– Зачем вы ходите по ночам по замку, Элея? – недоуменно воскликнул принц.
– Да я же никому не мешаю! Цепями не гремлю, каблуками не стучу. Вот, даже тапочки мягкие, чтобы все бесшумно было, – я подняла ногу, демонстрируя обувь.
– Завтрак? – отчаявшись втолковать в мою голову здравые мысли, сдался принц. Мне стало немного неудобно перед ним, ведь я уже поела. Хотя вчера в такой же ситуации Лан высидел со мной трапезу еще раз.
– Простите, принц, но я, пожалуй, пойду, посплю. До темницы не довели, выспаться не дали. Можно? – бросив на Лансела молебный взгляд, улыбнулась я.
Принцу ничего не оставалось, как кивнуть и махнуть рукой, отпуская меня восвояси.
– Поверьте, принц, сегодня за завтраком я буду к вам как нельзя ближе! – оставив молодого человека додумывать сказанное, я быстро вернулась в комнату, ложась на мягкую постель и тут же погружаясь в сон.
Остаток дня прошел в отчаянных попытках Лансела выяснить мою подноготную. Я, как могла, обходила стороной все интересные моменты, рассказывая лишь то, что могло бы усыпить любого, но иногда, забывшись, делилась ненужными подробностями. Изредка в разговоре проскальзывало упоминание о другом мире, но я старалась быстро исправлять свои ошибки, вставляя что-то более занимательное. Но принц был умнее, чем хотел показаться на первый взгляд, и в итоге все же имел почти четкую картину, опустив все ненужное.
Взамен я выпытала причину его странных отношений с Флорианой.
Как и упомянул вскользь Лансел, мачеха навсегда останется мачехой. Женившись во второй раз, Король потакал любимой во всем. В том числе и в том, чтобы в возрасте десяти лет отправить своего сына от первого брака на отдельное проживание. В первое время отец еще посещал принца, но с каждым разом приезжал все реже, в конце концов, предоставив сына самому себе.
Нанятые преподаватели хорошо сумели обучить Лансела, но все же ничто не заменит отцовскую поддержку. Король появился лишь спустя пару лет, объявив, что у него скоро родится второй ребенок. Но слухи оказались ложью, и отец снова забыл о существовании отпрыска. Королева Флориана занимала все его время, в которое он не разъезжал по стране, улаживая государственные дела.
Вот от чего у Лансела появилась некая неприязнь к новой Королеве. Но, мачеха никогда не делала ему ничего плохого, поэтому упрекнуть ее ни в чем было нельзя. От того и противоречивые чувства.
Вечер встретил меня очередным балом и подготовительными работами. Возможно, не обошлось без участия принца, ведь сегодняшнее платье не отличалось пышными юбками, но все же имело корсет. Одели меня в разы быстрее, а на выходе я привычно повернулась к лучащемуся улыбкой Ланселу спиной, позволив ослабить тесемки. Зато благодаря облегченному наряду получилось с честью перенести бал от начала и до конца, все же оставаясь не в силах избавиться от общества принца.
Надиктовав небольшое послание друзьям, я заворожено следила, как невысокий худой мужчина коверкает мои слова странными буквами. Красиво, но разобрать то ли он написал – невозможно. Попросив продублировать письмо дважды, я, как могла, объяснила, куда следует это доставить. В случае если по моим описаниям дом эльфа не будет обнаружен (о том, что Фьеллис не является представителем от человеческой расы я уточнять не стала), ведь его скрывает какая-то магия, а объяснять я умела не бог весть как, копию письма следовало доставить деревенской девушке Алессе. Уж ее-то в Хворьках найти не составит никакого труда. А находчивая Алесса сумеет уж придумать, как передать письмо моим друзьям. Главное, чтобы гонцу не посчастливилось встретиться с ревнивым мужем девушки до того, как он сумет найти ее.
Вложив в письмо несколько приглашений на бал, Лансел распорядился снарядить гонца самой быстрой лошадью и отправляться тот час же.
– Ваше желание исполнено, леди Элея, – поклонился принц.
Не знаю, как развлекал принц себя в другое время, но мне было предложено поохотиться. Я честно признала, что если мне в руки попадет любое оружие (не важно, будет то лук или арбалет), то будущему Королю придется серьезно окружить себя несколькими рядами верных и не боящихся смерти стражников, ведь стрелы полетят во все стороны, и предугадать траекторию их полета не сможет даже самый именитый математик. Да и смотреть на животных, в чью тушку вонзится стрела, не считалось для меня каким-то развлечением. Если уж охотиться, то для добычи пропитания, а уж точно не ради забавы.
Отказавшись от верховой езды (этого с меня за последнее время хватило), шахмат (никогда не понимала, как может кто-то увлекаться подобным) и вышивки крестиком (хочется верить, что сам он подобным не увлекается, хоть и уверял, что предложил лишь от того, что издревле женщинам нравилось подобное), я готова была забиться в угол, лишь бы не слышать все новых идей принца. Отчаявшись, Лансел предложил отобедать и начать готовиться к предстоящему вечером очередному балу.
По возвращении из трапезной во временно занимаемые покои принца, меня ожидала более привычная этому миру, но не мне, одежда. Лансел в полупоклоне представил мне то, во что я буду облачена на вечернем мероприятии.
Атласное красное платье с пышной юбкой, под которую нужно было надеть жесткий каркас для пущей пышности, вызвало у меня бурю негативных эмоций. Пришедшая на помощь растерянному принцу портниха не стала спрашивать моего мнения. Вежливо выпроводив молодого человека за дверь, она быстро втиснула мое тело в каркас, закрепляя его на поясе, и, не давая опомниться, натянула через голову платье.
Я казалась себе фигуркой на свадебном торте окропленном свежей кровью. Ходить в таком было неудобно и непривычно.
Обежав меня, женщина ловко затянула болтающиеся за спиной тесемки вшитого корсета, окончательно перекрывая подачу воздуха.
– Пощадите… – пискнула я, чувствуя, как лицо начинает синеть. Но женщина лишь отмахнулась, доставая откуда-то красные туфли на каблучке и водружая их на мои ноги, ведь согнуться в этом одеянии казалось равносильным сделать последнее движение в жизни.
На этом мучения мои не закончились, ведь на смену портнихе, тучной ласточкой выпорхнувшей из комнаты, в нее зашла угрюмая девушка с тяжелым гребнем наперевес и начала пытать меня так, что я бы и рада была рассказать ей все, задай она лишь какой-то вопрос. Но девушка молчала, продолжая расчесывать спутанные волосы.
К ожидающему принцу я вышла лишь спустя пару часов. Ему как видно картина была привычна, тогда как у меня перед глазами начинал плыть весь мир.
– Лан, не сочти за грубость, но ты же раздевал прежде женщин? – я уже чувствовала, как кровь пульсирует в висках.
Принц лукаво улыбнулся и кивнул, не совсем понимая мои намерения.
– Будь другом, ослабь тесемки, пока из меня последний дух не вышел.
Я неуклюже повернулась к принцу спиной. Позади послышался еле сдерживаемый смех, но спустя мгновенье корсет чуть ослаб, и к миру начали возвращаться утерянные краски. Трижды переспросив хорошо ли он завязал тесемки, ведь верх платья держался исключительно за счет корсета, и получив довольно размытый ответ, мол, в завязывании он не профессионал, я последовала вслед за принцем, неловко переставляя ноги и чувствуя, как юбка колышется отдельно от меня при каждом шаге.
Бальный зал быстро заполнялся гостями, стекающимися со всей страны. К моему разочарованию, все взгляды устремились на появившегося в дверях принца, а заодно и на его спутницу. А ведь мне еще предстояло преодолеть в неудобном наряде пять опасных для жизни моей и окружающих ступенек.
Бал прошел хорошо. И хоть я и просила отпустить меня на заслуженный отдых, Лансел не расставался со мной ни на минуту. Вскоре я готова была сжечь замок со всеми его гостями, лишь бы мне дали избавиться от платья и вытянуть уставшие до боли ноги. Но часы пробили полночь, и некоторые гости начали расходиться. В общей толчее исчезли и мы с принцем, забеспокоившимся, что еще один танец, и мое бездыханное тело придется нести на руках через все коридоры. А платье, между прочим, весило с треть меня, если не больше!
Снова воспользовавшись услугами «профессионала по части развязывания тесемок», поддерживая корсет, я с великим трудом протиснула юбку в показавшуюся вдруг узкой дверь спальни. Выбраться из пышного наряда мешал жесткий каркас, от которого я отцеплялась еще минут пятнадцать. Вылезти сверху не получилось и пришлось выползать из-под подола.
Мне была приготовлена мягкая ночная рубашка и домашние туфли. Желание всего вечера, наконец, осуществилось, и я забралась на кровать, укрывшись одеялом и вытянув ноги.
И как Лансел умудрялся засыпать так быстро? Мне на новом месте не спалось совершенно. Даже несмотря на смертельную усталость, что готова была свалить меня еще на балу.
Переодевшись в свою одежду, прокравшись мимо мирно посапывающего принца, я вышла из комнаты, тихо затворяя дверь. Стражников поблизости не оказалось, и небольшими шажками удалось довольно быстро покинуть коридор. Мягкие туфли, приготовленные у кровати, бесшумно ступали по полу, скрывая мое присутствие ото всех. Заслышав или завидев охрану, я тут же пряталась за угол, колонну, гобелен, если такой попадался на пути, или просто тихо приседала у редких постаментов, на которых величаво громоздились пустые доспехи. То ли прятаться у меня получалось мастерски, то ли стражники работали спустя рукава, но мне удалось незамеченной пробраться во внутренние коридоры, в которых я не бывала раньше.
Свет здесь казался тусклее. Коридоры были уже и короче. По стенам шли деревянные двери, одна из которых оказалась приоткрыта.
Заглянув в щель, я смогла разглядеть большой очаг с котлом, висящим над разожженным огнем. Из помещения шло приятное тепло и легкий пряный аромат.
– Кто здесь?
Услышав голос, я не сразу осознала, что обращаются ко мне, ведь считала себя полностью скрытой в тени.
Помещением оказалась кухня. Массивный стол для готовки в центре, где виднелась миска со свежими яйцами, большой кувшин с молоком, несколько заранее заготовленных сковородок и горшочков, и много шкафов, заполненных продуктами, баночками и пакетиками со специями и посудой, вдоль стен. На полу стояли мешки с мукой и зерном, а в углу поместился большой чан с водой.
Из темноты вышла крупная женщина в фартуке. Волосы ее, убранные в тугой пучок, едва умещались в натянутой на голову сеточке. Натруженные руки, способные как замесить крутое тесто, так и наподдать любому недоброжелателю, сжимали половник.
Осмотрев меня с ног до головы, женщина ухмыльнулась. Лицо ее походило на лицо отставного сержанта.
Я сжалась в комок, ожидая получить по голове зажатым в руке оружием.
– Ты кто? Не видела тебя раньше. Новая служка? – голос у женщины был строгим, под стать внешности.
– Хм, скорее гостья. Зовут Элея.
Страшно было подавать женщине руку, поэтому пришлось ограничиться кивком головы.
– И что же забыла здесь гостья посреди ночи? – недоверчиво спросила женщина, перекидывая половник в другую руку, что, казалось, никоим образом не повлияет на силу удара.
– Вы не представляете, как трудно заснуть на новом месте. Я решила побродить по замку, сон нагулять, так сказать. Смотрю, дверь открыта. Заглянула, а тут очаг горит. Так уютно!
– Готовить умеешь? Или ручки золотые?
– Умею. Не повар конечно, но до сих пор никого не отравила. А если и отравила, то никто не жаловался. И руки, поверьте мне, даже на серебряные не тянут, – я усмехнулась, покрутив руками в воздухе.
Кухарка рассмеялась, опуская свое грозное оружие и кладя его на стол.
Варта оказалась довольно добродушной женщиной. Еще с ночи она начинала готовить, чтобы подать завтрак вовремя. Помощников, которые по ее словам лишь мешались под ногами, словно блохастые щенки, она разогнала, предпочитая делать все сама. Так и за здоровье принца можно не волноваться, и на качество еды всегда можно положиться. Допускалась на ее кухню только лишь посудомойка, появляющаяся традиционно три раза за день. Для меня тоже сделали исключение.
По большей части я просто смотрела, как Варта готовит, стараясь не мешать. Особенно после того, как перепутав какие-то травы, чуть не испортила одно из блюд и тут же получила нагоняй от хозяйки кухни. Заявление о том, что от диареи еще никто не умирал, было воспринято в штыки. Уверена, помощники сами сбегали с ее кухни, не дожидаясь официального увольнения.
Мне доверили помочь в приготовлении хлеба, хоть и следили так пристально, что иногда я начинала сомневаться, мои ли руки положили очередной ингредиент. Занятный процесс, результаты которого вскоре дивным ароматом распространились по кухне.
В желудке заурчало. Варта, улыбнувшись, отломила мне ломоть горячего хлеба, принесла масла, сыра и поставила кружку с молоком.
Такого вкусного завтрака у меня еще не было! Гордясь проделанной работой, умяв все за пару минут и сердечно поблагодарив женщину за интересный опыт и приятно проведенное время, я вышла обратно в коридор, пообещав заглянуть как-нибудь еще. Рассвело, а значит скоро проснется принц, и не дай бог снова не найдет меня на месте. Проверка темницы в этот раз тоже не даст особого результата, и следующую ночь я рискую провести привязанной к кровати.
Прятаться в светлое время оказалось гораздо труднее и не мудрено, что вскоре меня заметили. Высокий худоватый стражник, отдернув гобелен, ставший моим очередным спасительным местом, навис надо мной, сжимая в руке меч.
– Что вы здесь делаете?
– В прятки играю. Шшшш… А-то выдашь меня. Закрой обратно, как было! – понадеявшись на то, что с утра у стражи не до конца работает осознание действительности, прошипела я, приложив палец к губам.
Вероятно, мужчина хорошо спал этой ночью. Подняв меня за руку и не отпуская, он пошел в уже знакомом мне направлении. Неужели принц еще не всех предупредил о своей гостье страдающей бессонницей?
– Боги, опять… – послышалось за спиной, когда мы уже почти свернули в коридор, ведущий к лестнице к темницам. – Отпустите ее.
Без разговоров стражник отпустил руку, становясь по струнке.
Принц, облаченный в светлые штаны и голубую тунику, шел нам навстречу.
– Передайте всем, что в замке красноволосая гостья. Пусть не трогают ее, не провожают в темницу. Каждый день я спускаться туда не намерен, – голос Лансела звучал повелительно строго. Стражник коротко поклонился и, с позволения своего господина, строевым шагом покинул коридор.
– Утречко доброе, принц, – мне оставалось лишь лучезарно улыбаться под испепеляющим взглядом будущего Короля. – Надеюсь, вам хорошо спалось?
– Да, миледи. До самого пробуждения, пока я не обнаружил пропажу. Кажется, такое уже случалось, не находите?
– Нет, Лан, сегодня до решетки меня все же не довели. Но! Если бы ты предупредил свою свиту о том, что в замке девушка, возможно подобно привидению бродящая по ночным коридорам, то я бы вернулась еще до твоего пробуждения. Я так и хотела.
– Зачем вы ходите по ночам по замку, Элея? – недоуменно воскликнул принц.
– Да я же никому не мешаю! Цепями не гремлю, каблуками не стучу. Вот, даже тапочки мягкие, чтобы все бесшумно было, – я подняла ногу, демонстрируя обувь.
– Завтрак? – отчаявшись втолковать в мою голову здравые мысли, сдался принц. Мне стало немного неудобно перед ним, ведь я уже поела. Хотя вчера в такой же ситуации Лан высидел со мной трапезу еще раз.
– Простите, принц, но я, пожалуй, пойду, посплю. До темницы не довели, выспаться не дали. Можно? – бросив на Лансела молебный взгляд, улыбнулась я.
Принцу ничего не оставалось, как кивнуть и махнуть рукой, отпуская меня восвояси.
– Поверьте, принц, сегодня за завтраком я буду к вам как нельзя ближе! – оставив молодого человека додумывать сказанное, я быстро вернулась в комнату, ложась на мягкую постель и тут же погружаясь в сон.
Остаток дня прошел в отчаянных попытках Лансела выяснить мою подноготную. Я, как могла, обходила стороной все интересные моменты, рассказывая лишь то, что могло бы усыпить любого, но иногда, забывшись, делилась ненужными подробностями. Изредка в разговоре проскальзывало упоминание о другом мире, но я старалась быстро исправлять свои ошибки, вставляя что-то более занимательное. Но принц был умнее, чем хотел показаться на первый взгляд, и в итоге все же имел почти четкую картину, опустив все ненужное.
Взамен я выпытала причину его странных отношений с Флорианой.
Как и упомянул вскользь Лансел, мачеха навсегда останется мачехой. Женившись во второй раз, Король потакал любимой во всем. В том числе и в том, чтобы в возрасте десяти лет отправить своего сына от первого брака на отдельное проживание. В первое время отец еще посещал принца, но с каждым разом приезжал все реже, в конце концов, предоставив сына самому себе.
Нанятые преподаватели хорошо сумели обучить Лансела, но все же ничто не заменит отцовскую поддержку. Король появился лишь спустя пару лет, объявив, что у него скоро родится второй ребенок. Но слухи оказались ложью, и отец снова забыл о существовании отпрыска. Королева Флориана занимала все его время, в которое он не разъезжал по стране, улаживая государственные дела.
Вот от чего у Лансела появилась некая неприязнь к новой Королеве. Но, мачеха никогда не делала ему ничего плохого, поэтому упрекнуть ее ни в чем было нельзя. От того и противоречивые чувства.
Вечер встретил меня очередным балом и подготовительными работами. Возможно, не обошлось без участия принца, ведь сегодняшнее платье не отличалось пышными юбками, но все же имело корсет. Одели меня в разы быстрее, а на выходе я привычно повернулась к лучащемуся улыбкой Ланселу спиной, позволив ослабить тесемки. Зато благодаря облегченному наряду получилось с честью перенести бал от начала и до конца, все же оставаясь не в силах избавиться от общества принца.
