Но Звягинцев хотел, чтобы увлечение было не просто приключением на неделю, а чем-то более ярким, необычным. Тогда-то и раздался тот самый спасительный звонок, после которого у злодея закрутился свой план.
Объявился давний знакомый, разбирая дела давно почившего Павла, да-да, того самого, что повстречался мне в моей же квартире одной холодной осенней ночью. Так вот, он нашел папку с документами на Настю. Она выросла, стала хорошей девушкой с кристально чистым прошлым, пока это прошлое не вернулось в ее настоящее. Уж не знаю каким образом она прознала кто повинен в смерти ее мамы, но она твердо решила мстить, но не так, как это стала бы делать я, протирая патронник, а мелко, по-женски что ли. Она решила обаять одного из тогдашних главарей одной местной банды, чтобы тот в свою очередь решил все за нее, отомстив по принципу «кровь за кровь».
М-да…Глупая девочка не учла принцип иерархии в таких кругах, естественно Звягинцев был в курсе с самого начала. Он решил разыграть гамбит, как в лучшей шахматной партии и девочка из королевы превратилась в пешку. Она играла чувствами и влюбилась в своего врага – Звягинцева, а ради него она продала свое тело Видову. В общем, в результате всей этой «тропиканки», Видов распрощался со своей жизнью, как только Настя втерлась к нему в доверие окончательно и смогла уговорить на сумасшедший поступок – обман всесильного Звягинцева. Видов перед смертью так радовался, что ему удалось провернуть такую хитрую махинацию, не чувствуя подвоха со стороны напарника. И ловушка захлопнулась, для Видова навсегда.
– Тогда зачем приглашать нас к расследованию? Нравится устраивать цирк для местечковых детективов? – не удержалась от колкости в его адрес я. Во мне закипала злость. Столько всего пришлось пережить, столько раз моя жизнь находилась на краю пропасти и все ради того, чтобы посмотреть со стороны на этот цирк. Пфф… Позер несчастный.
– А у нашего всемогущего заказчика есть еще более влиятельные недруги, которые, тут можете меня поправить, очень обеспокоились такой пропаже. – Олег говорил на грани эмоций, еще немного и зарычит. Он смотрел на оппонента и даже не мигал. Злился. Я знала такого Олега и очень боялась как бы все успеть провернуть.
– Верно, именно поэтому я и разыграл оставшуюся часть партии. А вас я выбрал именно по их рекомендации. Правда, приятно будет еще и в этом плане «насолить».
– Неправда. – усмехнулась я, конечно, блеф был очевиден, но не трястись же перед ним. Я слишком настрадалась из-за него, чтобы еще и тут спасовать. – Еще все только впереди. Знаете в чем прелесть шахмат?
– В чем же? – охотно откликнулся он.
– Что после четвертого хода вариаций игры может быть несчетное количество. А шахматы– игра парная.
– Ой, я вас умоляю! – бравировал он, не расценив мои пустые угрозы. Или не пустые? Пусть думает, как ему удобно, сейчас я должна была всеми правдами и неправдами собрать вокруг себя своеобразный круг из мертвых душ, которые с легкостью поделились бы своей последней каплей жизни, растворившись в эфире мироздания, но отомстив самому своему главному врагу. Порой за это стоит отдать свою душу. Весьма щедрый подарок для Смерти. Не находите? – Показать вам что-то интересное? – отвлек от моих размышлений вкрадчивый и одновременно какой-то несдержанный тон Звягинцева.
Один кивок головы и охранник, что стоял дальше всех от нас растворился в тусклом свете офиса, чтобы появиться с гостьей на руках. Поломанная рыжеволосая куколка лежала у него в объятиях без всякого намека на жизнь. Ее серые глаза больше никогда не наполнятся теплом, замерший рот в неслышном крике больше никогда не расскажет историй, холодное сердце больше не познает любви. Грустно. Неправильно.
– Она же глупое дитя совсем! – не сдержалась от эмоциональных высказываний я, даже подалась вперед, чтобы получше рассмотреть глаза этого подлеца. Олег сохранял царственное молчание, но было видно, как сильно напряжены его руки, как желваки на лице ходят ходуном от невысказанных слов, но что он мог поделать в этой ситуации? Любое движение в сторону этого урода, и нас раскатают как лист фанеры, а жить хотелось. И сильно. Мне было кому помочь, не все долги еще были розданы. Круг мертвых все ширился, но этого было недостаточно.
Забавно, как одно слово, наполненное истинными чувствами, может так сильно привязать уставшую душу. Как много людей ходит по свету, думая, что никто их не слышит. Может среди живых и не слышат, а вот про мертвых такое сказать нельзя. Каждая эмоция имеет свою окраску и души видят их, плохое притягивается к плохому, доброе к доброму и так далее. А что может быть злобнее душ, чьи жизни были отняты одним властолюбцем?
– Может и так, но надо уметь просчитывать варианты. Она явно переоценила свои возможности. И вы тоже. – акцентируя внимание на последних словах, парировал Звягинцев.
– Нас ожидает та же перспектива? – уточнила я, хотя мне было и плевать на его ответ. Сейчас все это не имело никакого смысла. Нечто удивительно разворачивалось прямо у него под носом, на порядок выше чем любое событие в мире живых, и я наблюдала нечто такое, что навсегда оставит след у меня в душе.
– Почему бы и нет. Погибнуть в таком опасном деле уже слава. Вы прежде всего детективы и погибнуть на задании едва ли не мечта каждого из вас, так почему же не устроить такую малость?
– Действительно. Вот только позвольте задать последний вопрос. – дождавшись величественного кивка, задала давно волнующий меня вопрос. – Катю похитили вы?
Он на секунду задержался у бара, где наливал себе порцию алкоголя, а потом развернулся к нам лицом и я поняла, что про похищение он ничегошеньки не знал. Тем лучше для него, а иначе мне бы пришлось постараться сохранить ему жизнь или то, что от нее останется.
Тем временем прямо посреди комнаты свои силы набирала смертельная по своей силе воронка. Она переливалась всеми красками радуги, то на минуту замирала, словно раздумывая над дальнейшими действиями, то вновь активно кружилась, все расширяясь и расширяясь. Я очень боялась, что, сработав в определенный момент, и нас затронет, унесет в неизведанное, но поделать с этим ровным счетом ничего не могла. В какой-то момент в комнате стало слишком тихо и холодно, воронка все еще копила силы и ей требовалось еще больше. Руку начало жечь, я мельком взглянула на кольцо, которое, казалось, прожигало палец, врезаясь под кожу, навсегда оставляя свой след. Крик выдался неожиданным не только для меня, телохранители резко дернулись в нашу сторону, но были остановлены рукой Звягинцева, который внимательно наблюдал за происходящими метаморфозами.
– Аллергия на металл? – раздался глупый вопрос. Я все также старалась не кричат, стиснув зубы. Просто приказала себе молчать, не поддаваться ни на какие провокации, а иначе все будет зря. Все самое интересное происходит неожиданно, вот пусть интрига еще немного подержится. Воронка забирала мою силу через кольцо, я чувствовала как мои годы тают вместе с металлом, который вплавился практически полностью в мой палец.
Со стороны Олега я отчетливо услышала рычание, низкое, угрожающее, утробное. Это был зверь во плоти. Он скалился, силясь что-то сказать, но из горла вырывалось злобное рычание:
– Если ты только посмеешь дотронутся до нее хоть пальцем, хоть своим зловонным дыханием, я заставлю тебя собственной кровью захлебнутся. – и так на него посмотрел, что я невольно вздернула плечом, поверив на слово – действительно сможет.
Звягинцев, казалось, застыл, оценивая возможные варианты, и, так подленько ухмыльнувшись, сделал шаг назад, под защиту телохранителей. Те синхронно окружили хозяина, цепные псы при исполнении. Достали свои пистолеты, подумать можно мы тут сопротивлялись, просто немного вышли из состояния равновесия, про воронку они же не знали. А вот она, похоже, уже напиталась и была готова захлопнуться в любой момент. Пора было заканчивать весь этот цирк. Конечно, в первый раз, когда спасалась в лесу от этих уголовников, я забыла рассмотреть весь процесс образования воронки, но сейчас она была прекрасна, вся светилась силой, гневом, обидой и все это было сравнимо атомной бомбе, только в локальном масштабе.
И если где-то далеко и глубоко в душе совесть позволила себе напомнить, что мы не судьи и не наш удел лишать жизни пусть и такого ублюдка, но все же рода человеческого, то жажда мести, появившаяся под влиянием душ, которые подарили себя госпоже Смерти, была куда сильнее. Я сейчас не была Никой, а работала в качестве звезды смерти, своеобразный ретранслятор воли тех, кто ушел из жизни слишком рано. А с совестью я всегда смогу договорится, наверное…
– Да вы просто дьявол во плоти! – ни к кому конкретно не обращаясь прошипел Звягинцев, все еще думая, что держит ситуацию под контролем.
– Знаете что такое эндшпиль в шахматах? – невинно произнесла я, не обращая внимания на метаморфозы напарника. Вроде не маленький, так что возьмет контроль над эмоциями, ну, или хотя бы не станет мешаться у меня под ногами или руками, даже не знаю как правильнее. Сама-то этот процесс я не контролирую, скорее интуитивно понимаю куда «нажать на кнопку», чтобы этот процесс запустить.
– Для вас действительно конец близок. Вы же понимаете, что после всего услышанного люди долго не живут?
– Как вам будет угодно.
В эту минуту я почувствовала, как несколько душ устремились сквозь меня, щедро делясь своими эмоциями и переживаниями. Проходя сквозь меня, они теряли раз и навсегда единение души, но могли на несколько мгновений стать вполне себе живыми, стать орудием праведной мести, последней инстанцией перед самым главным судьей.
Воронка ужасающе засвистела, выпуская все новых и новых желающих, комната в одну секунду превратилась в вокзал ожидания, вот только слез радости не было. Поначалу телохранители попытались пустить в ход оружие, но пули увязали в телах, теряя импульс, осыпаясь свинцовой пылью. Лицо Звягинцева я буду вспоминать всю жизнь. Перекошенное злобой и своей очередной победой, оно словно смылось, как только в комнате стало появляться его прошлое. Тут пришел мой черед ухмыльнуться. А когда мертвыми пали его защитники, то маска сменилась и перед нами предстал совсем другой человек. Растерявший былой налет неприкосновенности и самоуверенности, сломленный, напуганный и ничего не понимающий.
– Кто вы такие?! – прокричал он фальцетом, прячась за кресло, попутно бросая полупустые бутылки со спиртным в призраков. Те не спешили приступить к расправе, даже после смерти они его опасались.
– Скажем так, у нас есть привилегия в том мире, где вас пока нет. – совершено спокойным тоном ответила я, встала со стула, на котором все это время мирно восседала, прошла к бару, взяла одну бутылку и предложила – Может рюмашку перед смертью?
– Это не может быть правдой. – словно загипнотизированный он повторял это много-много раз, а призраки тем временем уже окружили его плотным кольцом.
– Вы выбрали не тех детективов. – констатировал очевидное Олег, подходя ко мне и обнимая легонько за плечи. Он видел, как сильно меня пробивает дрожь, а глаза блестят бешеным светом. Вот как оказывается выглядит мой защитник. Сейчас мои глаза были словно не моими. А вместо души Олега я видела огромного волка, рвущего зубами свободу и не дай высшие силы он вырвется, живого места не останется от всех, кто посмеет встать у нас на пути.
– Так вот во что мы превратимся – едва слышно прошептала ему я и уткнулась в плечо. Мне казалось, что только оно сейчас в этой комнате отдает хоть какой-то живой энергией, заставляет дышать.
– Прости. – протянул он, а затем все в одну минуту изменилось. В меня летел кортик, непонятно откуда взявшийся, но все же смертельно опасный, Олег встал на мою защиту, нож прошел сквозь его тело, он смотрел на меня своими огромными зелеными глазами, а я словно постарела на миллионы лет. Едва удерживая его под руки, помогла опуститься на пол, а сама устремила свой взор на Звягинцева. Тот улыбался, как и всегда с превосходством. Наивный. С моих губ сорвалось лишь одно слово и призраки взялись за работу. Они рвали тело, пытаясь добраться до души, которая давным-давно покрылась слоем грязи и воняла хуже разложившегося тела. Он кричал. О, да! Сильно, громко, неистово, с надрывом, но мне было все равно. На пустующем этаже бизнес-центра никому до него дела не было. Он сам позаботился, заманив нас под глупым предлогом, решил разыграть гамбит, но сам проиграл. Так бывает и жалко его почему-то не было.
Как только дело было окончено, а окровавленные ошметки некогда дорогого итальянского костюма прикрывали то, что от него осталось, я ринулась к Олегу. Души растворялись в мировом эфире, заплатив дорогую цену за свою месть, но долг платежом красен. Телохранители валялись мертвыми куклами рядом с девчонкой и больше никого не было. Я нашарила во внутреннем кармане пиджака Олега мобильный телефон и набрала номер скорой, затем номер Миши и без всякой лишней тягомотины попросила приехать его на помощь нам. Олег выглядел совсем плохо. Потеряв сознание от болевого шока, он явно не мог помочь мне понять его, а я со своими переломами такого позволить не могла. Мелкие бисеринки пота покрывали все его тело, рубашка быстро промокла, давая простор кровавым пятнам, растекавшимся с огромной скоростью. Наверняка был задет какой-то важный сосуд, я постаралась пережать рану, но выходило плохо. Нервно кусая губы я молила всех чтобы помощь пришла как можно скорее.
Я и представить себе не могла, что моя опора, мой зеленый океан может навсегда покинуть мня, оставив в бесплодной пустыни в полном одиночестве. Я не хотела и мысли допускать, что есть жизнь без него, моего самого главного мужчины во всей этой жизни. Слезы лить себе запретила сразу же, настоящие сыщики не плачут, настоящие друзья раньше времени не хоронят. Я все его целовала в щеки, пытаясь привести в сознание, прощупывала пульс, который очень быстро сменился с уверенного сердцебиения на нитевидный, едва прощупывающийся. Минуты утекали из часов, отведенных нам. Но он же обещал что не умрет, пока я жива.
– Ты же обещал! – простонала я вслух и погрузилась в темноту. Нет это не была потеря сознания, я провалилась прямо в мир Смерти. Она не была гостьей в моем сознании, она была хозяйкой пространства.
– Это ваш дом? – поинтересовалась я у нее, как только заприметила у окна. Она сидела на лавке и смотрела вдаль невидящим взором, даже непонятно было в какой из реальностей она пребывает.
– Да. И раз ты здесь оказалась, значит кто-то из вас умирает. Я права?
– Да. – послушно ответила я, не решаясь и шагу ступить в тумане, окутавшем весь низ дома. Он был холодным, колючим я бы даже сказала и совсем не было никакого желания ступать в неизвестность.
– Это печально, но ты не приняла мои условия, лишь дары, а этого мало, чтобы спасти твоего друга. – она все также не смотрела на меня, словно я была прокаженной. Ее слова больно ударили меня куда-то в области сердца, заставив его пропустить удар. Я поперхнулась собственными словами. Да, не приняла. Да, легко пользовалась, отдавая свои силы, но никак не ожидала, что мой друг может пострадать, умереть за меня.
– Я думала у меня есть еще немного времени. – растерянно протянула я. – Я думала что уже делаю многое для вас.
Объявился давний знакомый, разбирая дела давно почившего Павла, да-да, того самого, что повстречался мне в моей же квартире одной холодной осенней ночью. Так вот, он нашел папку с документами на Настю. Она выросла, стала хорошей девушкой с кристально чистым прошлым, пока это прошлое не вернулось в ее настоящее. Уж не знаю каким образом она прознала кто повинен в смерти ее мамы, но она твердо решила мстить, но не так, как это стала бы делать я, протирая патронник, а мелко, по-женски что ли. Она решила обаять одного из тогдашних главарей одной местной банды, чтобы тот в свою очередь решил все за нее, отомстив по принципу «кровь за кровь».
М-да…Глупая девочка не учла принцип иерархии в таких кругах, естественно Звягинцев был в курсе с самого начала. Он решил разыграть гамбит, как в лучшей шахматной партии и девочка из королевы превратилась в пешку. Она играла чувствами и влюбилась в своего врага – Звягинцева, а ради него она продала свое тело Видову. В общем, в результате всей этой «тропиканки», Видов распрощался со своей жизнью, как только Настя втерлась к нему в доверие окончательно и смогла уговорить на сумасшедший поступок – обман всесильного Звягинцева. Видов перед смертью так радовался, что ему удалось провернуть такую хитрую махинацию, не чувствуя подвоха со стороны напарника. И ловушка захлопнулась, для Видова навсегда.
– Тогда зачем приглашать нас к расследованию? Нравится устраивать цирк для местечковых детективов? – не удержалась от колкости в его адрес я. Во мне закипала злость. Столько всего пришлось пережить, столько раз моя жизнь находилась на краю пропасти и все ради того, чтобы посмотреть со стороны на этот цирк. Пфф… Позер несчастный.
– А у нашего всемогущего заказчика есть еще более влиятельные недруги, которые, тут можете меня поправить, очень обеспокоились такой пропаже. – Олег говорил на грани эмоций, еще немного и зарычит. Он смотрел на оппонента и даже не мигал. Злился. Я знала такого Олега и очень боялась как бы все успеть провернуть.
– Верно, именно поэтому я и разыграл оставшуюся часть партии. А вас я выбрал именно по их рекомендации. Правда, приятно будет еще и в этом плане «насолить».
– Неправда. – усмехнулась я, конечно, блеф был очевиден, но не трястись же перед ним. Я слишком настрадалась из-за него, чтобы еще и тут спасовать. – Еще все только впереди. Знаете в чем прелесть шахмат?
– В чем же? – охотно откликнулся он.
– Что после четвертого хода вариаций игры может быть несчетное количество. А шахматы– игра парная.
– Ой, я вас умоляю! – бравировал он, не расценив мои пустые угрозы. Или не пустые? Пусть думает, как ему удобно, сейчас я должна была всеми правдами и неправдами собрать вокруг себя своеобразный круг из мертвых душ, которые с легкостью поделились бы своей последней каплей жизни, растворившись в эфире мироздания, но отомстив самому своему главному врагу. Порой за это стоит отдать свою душу. Весьма щедрый подарок для Смерти. Не находите? – Показать вам что-то интересное? – отвлек от моих размышлений вкрадчивый и одновременно какой-то несдержанный тон Звягинцева.
Один кивок головы и охранник, что стоял дальше всех от нас растворился в тусклом свете офиса, чтобы появиться с гостьей на руках. Поломанная рыжеволосая куколка лежала у него в объятиях без всякого намека на жизнь. Ее серые глаза больше никогда не наполнятся теплом, замерший рот в неслышном крике больше никогда не расскажет историй, холодное сердце больше не познает любви. Грустно. Неправильно.
– Она же глупое дитя совсем! – не сдержалась от эмоциональных высказываний я, даже подалась вперед, чтобы получше рассмотреть глаза этого подлеца. Олег сохранял царственное молчание, но было видно, как сильно напряжены его руки, как желваки на лице ходят ходуном от невысказанных слов, но что он мог поделать в этой ситуации? Любое движение в сторону этого урода, и нас раскатают как лист фанеры, а жить хотелось. И сильно. Мне было кому помочь, не все долги еще были розданы. Круг мертвых все ширился, но этого было недостаточно.
Забавно, как одно слово, наполненное истинными чувствами, может так сильно привязать уставшую душу. Как много людей ходит по свету, думая, что никто их не слышит. Может среди живых и не слышат, а вот про мертвых такое сказать нельзя. Каждая эмоция имеет свою окраску и души видят их, плохое притягивается к плохому, доброе к доброму и так далее. А что может быть злобнее душ, чьи жизни были отняты одним властолюбцем?
– Может и так, но надо уметь просчитывать варианты. Она явно переоценила свои возможности. И вы тоже. – акцентируя внимание на последних словах, парировал Звягинцев.
– Нас ожидает та же перспектива? – уточнила я, хотя мне было и плевать на его ответ. Сейчас все это не имело никакого смысла. Нечто удивительно разворачивалось прямо у него под носом, на порядок выше чем любое событие в мире живых, и я наблюдала нечто такое, что навсегда оставит след у меня в душе.
– Почему бы и нет. Погибнуть в таком опасном деле уже слава. Вы прежде всего детективы и погибнуть на задании едва ли не мечта каждого из вас, так почему же не устроить такую малость?
– Действительно. Вот только позвольте задать последний вопрос. – дождавшись величественного кивка, задала давно волнующий меня вопрос. – Катю похитили вы?
Он на секунду задержался у бара, где наливал себе порцию алкоголя, а потом развернулся к нам лицом и я поняла, что про похищение он ничегошеньки не знал. Тем лучше для него, а иначе мне бы пришлось постараться сохранить ему жизнь или то, что от нее останется.
Тем временем прямо посреди комнаты свои силы набирала смертельная по своей силе воронка. Она переливалась всеми красками радуги, то на минуту замирала, словно раздумывая над дальнейшими действиями, то вновь активно кружилась, все расширяясь и расширяясь. Я очень боялась, что, сработав в определенный момент, и нас затронет, унесет в неизведанное, но поделать с этим ровным счетом ничего не могла. В какой-то момент в комнате стало слишком тихо и холодно, воронка все еще копила силы и ей требовалось еще больше. Руку начало жечь, я мельком взглянула на кольцо, которое, казалось, прожигало палец, врезаясь под кожу, навсегда оставляя свой след. Крик выдался неожиданным не только для меня, телохранители резко дернулись в нашу сторону, но были остановлены рукой Звягинцева, который внимательно наблюдал за происходящими метаморфозами.
– Аллергия на металл? – раздался глупый вопрос. Я все также старалась не кричат, стиснув зубы. Просто приказала себе молчать, не поддаваться ни на какие провокации, а иначе все будет зря. Все самое интересное происходит неожиданно, вот пусть интрига еще немного подержится. Воронка забирала мою силу через кольцо, я чувствовала как мои годы тают вместе с металлом, который вплавился практически полностью в мой палец.
Со стороны Олега я отчетливо услышала рычание, низкое, угрожающее, утробное. Это был зверь во плоти. Он скалился, силясь что-то сказать, но из горла вырывалось злобное рычание:
– Если ты только посмеешь дотронутся до нее хоть пальцем, хоть своим зловонным дыханием, я заставлю тебя собственной кровью захлебнутся. – и так на него посмотрел, что я невольно вздернула плечом, поверив на слово – действительно сможет.
Звягинцев, казалось, застыл, оценивая возможные варианты, и, так подленько ухмыльнувшись, сделал шаг назад, под защиту телохранителей. Те синхронно окружили хозяина, цепные псы при исполнении. Достали свои пистолеты, подумать можно мы тут сопротивлялись, просто немного вышли из состояния равновесия, про воронку они же не знали. А вот она, похоже, уже напиталась и была готова захлопнуться в любой момент. Пора было заканчивать весь этот цирк. Конечно, в первый раз, когда спасалась в лесу от этих уголовников, я забыла рассмотреть весь процесс образования воронки, но сейчас она была прекрасна, вся светилась силой, гневом, обидой и все это было сравнимо атомной бомбе, только в локальном масштабе.
И если где-то далеко и глубоко в душе совесть позволила себе напомнить, что мы не судьи и не наш удел лишать жизни пусть и такого ублюдка, но все же рода человеческого, то жажда мести, появившаяся под влиянием душ, которые подарили себя госпоже Смерти, была куда сильнее. Я сейчас не была Никой, а работала в качестве звезды смерти, своеобразный ретранслятор воли тех, кто ушел из жизни слишком рано. А с совестью я всегда смогу договорится, наверное…
– Да вы просто дьявол во плоти! – ни к кому конкретно не обращаясь прошипел Звягинцев, все еще думая, что держит ситуацию под контролем.
– Знаете что такое эндшпиль в шахматах? – невинно произнесла я, не обращая внимания на метаморфозы напарника. Вроде не маленький, так что возьмет контроль над эмоциями, ну, или хотя бы не станет мешаться у меня под ногами или руками, даже не знаю как правильнее. Сама-то этот процесс я не контролирую, скорее интуитивно понимаю куда «нажать на кнопку», чтобы этот процесс запустить.
– Для вас действительно конец близок. Вы же понимаете, что после всего услышанного люди долго не живут?
– Как вам будет угодно.
В эту минуту я почувствовала, как несколько душ устремились сквозь меня, щедро делясь своими эмоциями и переживаниями. Проходя сквозь меня, они теряли раз и навсегда единение души, но могли на несколько мгновений стать вполне себе живыми, стать орудием праведной мести, последней инстанцией перед самым главным судьей.
Воронка ужасающе засвистела, выпуская все новых и новых желающих, комната в одну секунду превратилась в вокзал ожидания, вот только слез радости не было. Поначалу телохранители попытались пустить в ход оружие, но пули увязали в телах, теряя импульс, осыпаясь свинцовой пылью. Лицо Звягинцева я буду вспоминать всю жизнь. Перекошенное злобой и своей очередной победой, оно словно смылось, как только в комнате стало появляться его прошлое. Тут пришел мой черед ухмыльнуться. А когда мертвыми пали его защитники, то маска сменилась и перед нами предстал совсем другой человек. Растерявший былой налет неприкосновенности и самоуверенности, сломленный, напуганный и ничего не понимающий.
– Кто вы такие?! – прокричал он фальцетом, прячась за кресло, попутно бросая полупустые бутылки со спиртным в призраков. Те не спешили приступить к расправе, даже после смерти они его опасались.
– Скажем так, у нас есть привилегия в том мире, где вас пока нет. – совершено спокойным тоном ответила я, встала со стула, на котором все это время мирно восседала, прошла к бару, взяла одну бутылку и предложила – Может рюмашку перед смертью?
– Это не может быть правдой. – словно загипнотизированный он повторял это много-много раз, а призраки тем временем уже окружили его плотным кольцом.
– Вы выбрали не тех детективов. – констатировал очевидное Олег, подходя ко мне и обнимая легонько за плечи. Он видел, как сильно меня пробивает дрожь, а глаза блестят бешеным светом. Вот как оказывается выглядит мой защитник. Сейчас мои глаза были словно не моими. А вместо души Олега я видела огромного волка, рвущего зубами свободу и не дай высшие силы он вырвется, живого места не останется от всех, кто посмеет встать у нас на пути.
– Так вот во что мы превратимся – едва слышно прошептала ему я и уткнулась в плечо. Мне казалось, что только оно сейчас в этой комнате отдает хоть какой-то живой энергией, заставляет дышать.
– Прости. – протянул он, а затем все в одну минуту изменилось. В меня летел кортик, непонятно откуда взявшийся, но все же смертельно опасный, Олег встал на мою защиту, нож прошел сквозь его тело, он смотрел на меня своими огромными зелеными глазами, а я словно постарела на миллионы лет. Едва удерживая его под руки, помогла опуститься на пол, а сама устремила свой взор на Звягинцева. Тот улыбался, как и всегда с превосходством. Наивный. С моих губ сорвалось лишь одно слово и призраки взялись за работу. Они рвали тело, пытаясь добраться до души, которая давным-давно покрылась слоем грязи и воняла хуже разложившегося тела. Он кричал. О, да! Сильно, громко, неистово, с надрывом, но мне было все равно. На пустующем этаже бизнес-центра никому до него дела не было. Он сам позаботился, заманив нас под глупым предлогом, решил разыграть гамбит, но сам проиграл. Так бывает и жалко его почему-то не было.
Как только дело было окончено, а окровавленные ошметки некогда дорогого итальянского костюма прикрывали то, что от него осталось, я ринулась к Олегу. Души растворялись в мировом эфире, заплатив дорогую цену за свою месть, но долг платежом красен. Телохранители валялись мертвыми куклами рядом с девчонкой и больше никого не было. Я нашарила во внутреннем кармане пиджака Олега мобильный телефон и набрала номер скорой, затем номер Миши и без всякой лишней тягомотины попросила приехать его на помощь нам. Олег выглядел совсем плохо. Потеряв сознание от болевого шока, он явно не мог помочь мне понять его, а я со своими переломами такого позволить не могла. Мелкие бисеринки пота покрывали все его тело, рубашка быстро промокла, давая простор кровавым пятнам, растекавшимся с огромной скоростью. Наверняка был задет какой-то важный сосуд, я постаралась пережать рану, но выходило плохо. Нервно кусая губы я молила всех чтобы помощь пришла как можно скорее.
Я и представить себе не могла, что моя опора, мой зеленый океан может навсегда покинуть мня, оставив в бесплодной пустыни в полном одиночестве. Я не хотела и мысли допускать, что есть жизнь без него, моего самого главного мужчины во всей этой жизни. Слезы лить себе запретила сразу же, настоящие сыщики не плачут, настоящие друзья раньше времени не хоронят. Я все его целовала в щеки, пытаясь привести в сознание, прощупывала пульс, который очень быстро сменился с уверенного сердцебиения на нитевидный, едва прощупывающийся. Минуты утекали из часов, отведенных нам. Но он же обещал что не умрет, пока я жива.
– Ты же обещал! – простонала я вслух и погрузилась в темноту. Нет это не была потеря сознания, я провалилась прямо в мир Смерти. Она не была гостьей в моем сознании, она была хозяйкой пространства.
– Это ваш дом? – поинтересовалась я у нее, как только заприметила у окна. Она сидела на лавке и смотрела вдаль невидящим взором, даже непонятно было в какой из реальностей она пребывает.
– Да. И раз ты здесь оказалась, значит кто-то из вас умирает. Я права?
– Да. – послушно ответила я, не решаясь и шагу ступить в тумане, окутавшем весь низ дома. Он был холодным, колючим я бы даже сказала и совсем не было никакого желания ступать в неизвестность.
– Это печально, но ты не приняла мои условия, лишь дары, а этого мало, чтобы спасти твоего друга. – она все также не смотрела на меня, словно я была прокаженной. Ее слова больно ударили меня куда-то в области сердца, заставив его пропустить удар. Я поперхнулась собственными словами. Да, не приняла. Да, легко пользовалась, отдавая свои силы, но никак не ожидала, что мой друг может пострадать, умереть за меня.
– Я думала у меня есть еще немного времени. – растерянно протянула я. – Я думала что уже делаю многое для вас.
