Я проверила, большее количество вещей отсутствовало, сиротливо висела парочка костюмов, которые она любила надевать в офис, да зимние вещи. Значит человек явно собирался вернуться до холодов. Постель аккуратно заправлена, постельного белья не было. Интересно… Кто-то решил прибраться на дорожку? Необходимо заглянуть в ванну, может там отыщется постельное белье. Ноутбук я решила забрать сразу, может Илья чего –нибудь полезного откопает.
Сергей уже заканчивал сборы, так как переместился в коридор, где отыскал обувь для малышки. Я быстро заглянула в ванную, где не обнаружила абсолютно ничего, то есть там даже не было туалетной бумаги, вообще ничего. И мои подозрения камнем скрутили горло. Предчувствие непоправимого все сильнее давило на мозг. Куда же моя крошка влипла? На кухне картина была такой же, только пара кружек и детский набор посуды для Юльки, ну, парочка кастрюль еще имелась.
– Человек явно стремился покинуть жилище.
Я вздрогнула. За спиной стоял Сергей и во взгляде читалось разочарование. Я молча похлопала по плечу и смогла только выдавить, что мы ее найдем и разберемся в происходящем.
– Я знаю, что нашего ребенка она не бросила, и, возможно, оставив вечером под моими дверями, она поступила правильно.
Он вышел из квартиры, оставив меня наедине со своими мыслями в абсолютно пустой квартире. По первому впечатлению хозяйка просто ушла из этой жизни, собрав все, что могло ей пригодиться там, в неизвестности. Но как она могла оставить дочь? Я точно знаю что та Катя, которая была моей подругой, так поступить не могла. Для нее ребенок не просто смысл жизни, для нее ребенок воздух, без которого она умрет.
Что же такого могло произойти за эти пару недель? И еще хотелось бы знать где обитает и чем дышит ее новая любовь – банковский работник с невообразимо красивыми глазами. Пожалуй, с него я и начну поиски пропажи, да может в компьютере отыщутся нужные сведения. Похоже Илье от меня будет не просто отвязаться. Что же, каждому из нас рано или поздно приходится платить за свои ошибки. Видимо, для Ильи время пришло.
Как и договаривались, с моим «прикрытием» встретились около главного входа в царство Смерти. Илье пришлось подождать меня с добрых пол часа, но по-другому добраться у меня не было возможности. Стоит ли говорить как сильно я спешила, да так «удачно», что точно получу письмо счастья о превышении скорости, но сейчас на эти копейки мне было плевать, потому что тот азарт, который заставляет гончих гнаться за добычей, кипел у меня в крови требуя выхода немедленно. Ия была бы безумно счастлива, если бы поиски моей подруги стали приоритетными. В деле о черных риелторах вряд ли я смогла бы разобраться в одиночку, а ждать выздоровления Олега сейчас непозволительная роскошь.
Кстати о нашем боссе. Илья умудрился отчитаться о моей задумке и, как ожидалось, получил ощутимый нагоняй и пророчества быстрой смерти, если со мной что-нибудь случится. В долгу Илья не остался, сорвав свое плохое настроение на мне, поэтому наша прогулка до места захоронения Романа проходила под монотонный скрип гравия под нашими ногами. Впрочем, всех это устраивало.
Умерших я научилась отгонять, ну, или они сами побаивались меня, потому как никого, кроме решивших перейти за Грань я не ощущала рядом с собой. Даже старичков, поведавших мне о новом, предположительно новом, захоронении, не было. А жизнь начинает налаживаться! Я даже улыбнулась своим позитивным мыслям, ровно до того момента, пока не ощутила уже знакомое чувство – здесь был кто-то очень испуганный, одинокий, мертвый, но сам еще не ведавший об этом. Приехали…
– Стой. – схватив Илью за рукав, прошипела я и прислушалась. Кто-то находился совсем рядом, может быть за надгробием, или за деревом. Мужчина, старенький, как и та пара, сидел и плакал.
Сердце сжалось от невообразимой тоски. Забавно, еще совсем недавно я совершенно не испытывала нежных и теплых чувств по отношению к мертвым, я и с живыми не всегда была обходительна, но сейчас, когда моя душа стала подвластна госпоже Смерти, что-то во мне изменилось. Неужели и она испытывает к каждому такое или только к избранным? Ведь вряд ли она станет жалеть убийц и маргиналов или станет? Да и вообще, что она за штучка? Почему так мало о ней известно, ведь, наверняка, свою свиту она подбирала из таких же живых, как мы с Олегом, так что мешало им рассказывать разные небылицы про ее норов, обязанности, чувства или что там рассказывают в таких случаях. Конечно, в наш век в такие истории поверят скорее нежели в прошлом. Хорошо, если не сожгут на веселом кострище, как еретика или ведьму.
– Где же ты? – озадаченно потирая лоб, спросила я и обернулась, чтобы получше определить направление. Конечно, можно было дойти до могилы Романа, а от нее искать свежевскопанную могилу и дальше по знакомому сценарию набирать Мишу, долго объясняться, томно вздыхать, слушая какая я неблагодарная, но я делать того категорически не хотела. Короче говоря, я собиралась поступить не совсем этично.
– С кем ты разговариваешь? – тревожным тоном спросил Илья, нервно потирая шею. Явно предчувствовал приближающееся приключение, о котором он не скоро забудет. – Хотя знаешь… лучше не рассказывай.
– Хорошо, не стану. – рассеянно произнесла я в ответ, так как успела заметить едва ли видимое человеческому глазу серебристое свечение.
– Попался! – вскрикнула я и устремилась к объекту своих поисков.
– Стой, шальная! – заорал Илья, хватая меня за руку. – А вдруг там засада?
Я посмотрела на него со смесью скепсиса и негодования, а потом выразительно перевела взгляд на руку, которую все еще сжимала его ладонь. Руку поспешно отпустил.
– С каких пор ты заделался телохранителем? И я попросила тебя просто рядом постоять, а не мешать мне! – твердым тоном, не принимающим никаких протестов, поинтересовалась я. Илья моментально стух, плечи опустились, черты лица немного разгладились, а поза стала куда менее напряженной, но все же глаза горели огнем, и если надо, то он вполне может попытаться мне помешать. Но станет ли?
– Ни с каких, – насупившись ответил он. – Но лучше подумай еще раз, а то не хотелось бы умереть в столь молодом возрасте. Олег шутить не станет.
– А я думала ты меня опасаешься. – подтрунила я, чтобы разрядить обстановку, но как-то слабо получилось.
– Знаешь что, Соколова! Индюк тоже много думал, но в суп все же попал.
– Пока я тут буду с тобой обсуждать философские вопросы, клиент уйдет, и буду искать его по всему кладбищу, поэтому, если не хочешь сидеть тут до второго пришествия, советую не мешать мне, а просто смотреть, чтобы моя задница не нашла нам обоим приключений. Ты же знаешь, я это умею как никто другой. – гордо поправив немного сползшие джинсы, я отправилась в ту сторону, где все еще виднелось слабое мерцание.
Как и ожидалось, легким это дело риелторов точно не назовешь. Хотя бы потому что жертвы были убиты кощунственным способом, допросить их было еще сложнее, а это проявление неуважения к моим талантам. Так стоит ли говорить, как сильно я распалялась и злилась, разливая тонны яда вокруг себя. Неужели они не понимают, что на костях деньги унести не удастся, но нет, они тратят свою жизнь на бездарное прожигание средств, заработанных на смерти других людей. Ублюдки, одним словом.
Все это я успела обдумать, пока пробиралась сквозь заросли сорняков у неизвестной могилы. Как будто распорядитель кладбища и знать не знал о пестицидах. Плохо работал товарищ, а вот орать умел он знатно. До сих пор вспоминаю его раскрасневшуюся рожу с незапамятной встречи у могилы Романа. Надо будет навестить его и расспросить, может он знает что-то такое, о чем необходимо рассказать Мише. Есть мнение, что директор кладбища та еще ягодка, с гнильцой и плесенью по бокам. Не поверю, что вот так просто можно пронести труп, да еще и захоронить, не вызывая подозрений. Все же это не пятиминутное дело, а значит кто-нибудь да что-нибудь мог видеть.
– Эй, мистер, стойте! – прокричала я удалявшейся фигуре, одетой явно не по погоде, сильно протертые штаны из плотной ткани и весьма полинявшую от солнечного зноя мастерку времен СССР. К сожалению, лица пока не было видно, но я ощущала его эмоции, приятного мало, конечно. – Мне необходимо с вами переговорить.
К чести Ильи, он не стал комментировать и упражняться в ехидстве, видя как я бегаю среди могил и кричу непонятно кому, а просто тихонько семенил рядом, часто оглядываясь по сторонам. Смирился, стало быть, со своей ролью прикрытия.
Мужчина останавливаться не собрался, паря над могильными эпитафиями, силясь их прочитать. Что он искал было непонятно, чем больше вызывало подозрение, а не сумасшедший ли он. Дело в том, что при жизни от психически неуравновешенных людей можно ожидать чего угодно, а от призраков и того хуже, они могут влезть к тебе в голову и постараться, к примеру, стать тобой, или заставить тебя сделать что-то невообразимое, чаще смертельно опасное, просто чтобы посмеяться лишний раз. А если к такому состоянию добавить и полную неадекватность от той дряни, что при жизни подсыпали риелторы в алкоголь, то опасность общения с такими индивидуумами возрастает во сто крат. Но работа есть работа и делать ее кому-то, частности мне, все равно придется.
Вдохнув воздуха побольше, я закричала вслед:
– Вы здесь случайно не заблудились? Я могу помочь вам отыскать нужное захоронение. – идея прикинутся работником кладбища пришла в голову абсолютно случайно, но все же мужчина остановился. Медленно повернулся ко мне лицом, и должна признать, мне стоило огромных усилий, чтобы не закричать во все горло. На меня смотрел мой папа. Высокий, худой мужчина, при жизни его глаза наполнялись светом каждый раз, как он видел меня или смотрел на мою маму, а теперь в них не было ничего живого, просто черные дыры, сквозь которые утекла жизнь. Кожа была покрыта морщинами, волосы растрепались словно от ветра, а в уголках рта виднелась черная струйка запекшейся крови, руки тряслись, а ногти словно кто-то по живому содрал. Брр…
– Папа?! – прокричала я, оседая на землю прямо у могилы неизвестной женщины. – Нет! НЕТ! Не может этого быть!
Призрак печально кивнул головой, медленно подплывая ко мне. Я инстинктивно шарахнулась, как от прокаженного, прикосновение обжигало холодом.
– Ты лжешь! – подхватившись с земли, прокричала я и оттолкнула от себя призрак, кольцо обожгло палец, словно напитываясь перед сокрушительным ударом. – Ты не мой отец! Этого просто не может быть!
– Почему? – призрак всего лишь раскрыл рот, но слово вспыхнуло у меня в мозгу, раскалив боль до бела. – Я твой отец. Ты так долго не навещала меня. Видишь, каким я стал.
Он вновь протянул свои костлявые руки ко мне, но я уже была готова к этому и отскочила еще на несколько шагов. Мой рассудок отказывался напрочь принять эту информацию за правду. Такого просто не могло случиться. Во-первых, мои родители н ежили в этом проклятом городе, во-вторых, мой папа не мог ТАК плохо выглядеть. Я приезжала к ним в прошлом году и точно знаю в какой физической форме мой отец. Да и не так давно созванивалась с мамой, и она точно рассказала бы мне, случись с моим папой что неладное.
– Точно? – раздался сладкий голос у меня в голове. – Вспомни точнее, когда в последний раз ты созванивалась с родителями. С теми, кто дал тебе жизнь.
Где-то на краю сознания еще жила мысль, что все это ложь и чья-то злая шутка, но вот он стоял рядом со мной, смотрел своими печальными карими глазами и в них читалось сочувствие.
– Но я почувствовала совсем другого человека и это точно не мог быть ты. Думаешь я бы не узнала, если бы близкого человека не стало? – привела аргумент, который все еще позволял стоять на зыбкой почве неверия. – Не знаю кто ты и как это проделываешь, но тебе, дружок, лучше поостеречься, а иначе я так и оставлю бродить среди холодных могильных плит никому не нужным, никем не оплакиваемый.
Призрак смотрел на меня все такими же грустными глазами, чем пугал еще сильнее. А что если это все правда? А что если я чего-то не знала, а замотавшись по больницам из-за своей работы, пропустила действительно что-то важное?
Он не стал больше разговаривать, просто развернулся ко мне спиной и медленно поплыл сквозь нестройные ряды могил, все дальше отдаляясь от меня. Я не сразу сообразила, что таким образом наш разговор был окончен, но я не собиралась сдаваться. Окончен он будет тогда, когда я докопаюсь до правды, а пока он должен отвечать на мои вопросы и рассказать зачем решил таким жестоким образом подшутить надо мной. Так себе, встряска если честно.
– Ника, стой. – раздался слегка приглушенный голос Ильи, его рука лишь на мгновение дотронулась до моего плеча и тут же исчезла, растворяясь среди холода каменных плит. – Что происходит? Я вижу, как ты на всех порах бежишь к могиле неизвестного тебе человека, падаешь, плачешь и причитаешь едва слышно, затем встаешь и собираешься бежать дальше. Ты совсем рехнулась?!
Время работало против меня, призрак удалялся, а разговоры с Ильей сильно отвлекали. Да и что я ему могла объяснить?! Вряд ли он стал бы слушать и вновь завел свою старую пластинку о главном. Раздражаясь все больше, я вот-вот собиралась лопнуть, как мыльный пузырь, обдав даром праведного гнева все, кто был рядом. Живых или неживых, без разницы.
– Илья, – почти спокойно начала я, затем сглотнула горький ком, внезапно подкативший к горлу, сделав мой голос незнакомым, ломким. – Я попрошу тебя остаться прямо здесь, мне необходимо выяснить один момент и обещаю тебе, – прервав сопение, которое отчетливо слышно было за километр. – Обещаю, что расскажу все известное мне, только чуть позже. Договорились?
Не став дожидаться ответа, я пошла следом за тем, кто выдавал себя за моего отца. Необходимо было наказать наглеца, но перед этим я собиралась применить все возможное, чтобы выудить максимум информации, а затем развеять его по ветру.
– Эй, стой! Я не закончила с тобой еще. – пробираясь все дальше вглубь кладбища, не сразу заметила, что Илья остался там, позади.
Надо будет ему выписать денежную премию за исполнительность. Вот бы так с призраком, а пока он все дальше уплывал от меня, абсолютно не реагируя на мои угрозы и проклятия, которые градом сыпались на его голову.
В конце концов он остановился около небольшой могилки, с покосившимся деревянным крестом, на котором и надписи поплыли давным – давно. Холмик зарос травой-муравой и небольшими грибами, что смогли прорасти сквозь деревянный гроб, выставив свои уродливые тела навстречу солнцу. Эдакий последний луч, что соединяет бренные останки с нашим миром и солнечным светом.
Лишь мельком взглянув на могилку, все еще пыталась рассмотреть истинный облик призрака. Я уже понимала, что связалась с психически неустойчивым человеком, которым он был при жизни. Но откуда ему было знать как выглядит мой отец? И потом, к чему этот спектакль? Какая роль была отведена мне? И почему он так меня раздражал?
– Ты лжец! – прошипела я, продолжая испепелять взглядом то место, где стоял он. – И вместо умиротворения, помощи и заботы ты получишь отмщение. Можешь не сомневаться.
В тот момент, я пылала яростью и злостью. Она клокотала где-то в глубине души, требовала расплаты за душевные терзания, и мой разум больше не мог сопротивляться этому. Как он посмел затронуть то немногое, что в этом гиблом мире имело ценность?
Сергей уже заканчивал сборы, так как переместился в коридор, где отыскал обувь для малышки. Я быстро заглянула в ванную, где не обнаружила абсолютно ничего, то есть там даже не было туалетной бумаги, вообще ничего. И мои подозрения камнем скрутили горло. Предчувствие непоправимого все сильнее давило на мозг. Куда же моя крошка влипла? На кухне картина была такой же, только пара кружек и детский набор посуды для Юльки, ну, парочка кастрюль еще имелась.
– Человек явно стремился покинуть жилище.
Я вздрогнула. За спиной стоял Сергей и во взгляде читалось разочарование. Я молча похлопала по плечу и смогла только выдавить, что мы ее найдем и разберемся в происходящем.
– Я знаю, что нашего ребенка она не бросила, и, возможно, оставив вечером под моими дверями, она поступила правильно.
Он вышел из квартиры, оставив меня наедине со своими мыслями в абсолютно пустой квартире. По первому впечатлению хозяйка просто ушла из этой жизни, собрав все, что могло ей пригодиться там, в неизвестности. Но как она могла оставить дочь? Я точно знаю что та Катя, которая была моей подругой, так поступить не могла. Для нее ребенок не просто смысл жизни, для нее ребенок воздух, без которого она умрет.
Что же такого могло произойти за эти пару недель? И еще хотелось бы знать где обитает и чем дышит ее новая любовь – банковский работник с невообразимо красивыми глазами. Пожалуй, с него я и начну поиски пропажи, да может в компьютере отыщутся нужные сведения. Похоже Илье от меня будет не просто отвязаться. Что же, каждому из нас рано или поздно приходится платить за свои ошибки. Видимо, для Ильи время пришло.
Как и договаривались, с моим «прикрытием» встретились около главного входа в царство Смерти. Илье пришлось подождать меня с добрых пол часа, но по-другому добраться у меня не было возможности. Стоит ли говорить как сильно я спешила, да так «удачно», что точно получу письмо счастья о превышении скорости, но сейчас на эти копейки мне было плевать, потому что тот азарт, который заставляет гончих гнаться за добычей, кипел у меня в крови требуя выхода немедленно. Ия была бы безумно счастлива, если бы поиски моей подруги стали приоритетными. В деле о черных риелторах вряд ли я смогла бы разобраться в одиночку, а ждать выздоровления Олега сейчас непозволительная роскошь.
Кстати о нашем боссе. Илья умудрился отчитаться о моей задумке и, как ожидалось, получил ощутимый нагоняй и пророчества быстрой смерти, если со мной что-нибудь случится. В долгу Илья не остался, сорвав свое плохое настроение на мне, поэтому наша прогулка до места захоронения Романа проходила под монотонный скрип гравия под нашими ногами. Впрочем, всех это устраивало.
Умерших я научилась отгонять, ну, или они сами побаивались меня, потому как никого, кроме решивших перейти за Грань я не ощущала рядом с собой. Даже старичков, поведавших мне о новом, предположительно новом, захоронении, не было. А жизнь начинает налаживаться! Я даже улыбнулась своим позитивным мыслям, ровно до того момента, пока не ощутила уже знакомое чувство – здесь был кто-то очень испуганный, одинокий, мертвый, но сам еще не ведавший об этом. Приехали…
– Стой. – схватив Илью за рукав, прошипела я и прислушалась. Кто-то находился совсем рядом, может быть за надгробием, или за деревом. Мужчина, старенький, как и та пара, сидел и плакал.
Сердце сжалось от невообразимой тоски. Забавно, еще совсем недавно я совершенно не испытывала нежных и теплых чувств по отношению к мертвым, я и с живыми не всегда была обходительна, но сейчас, когда моя душа стала подвластна госпоже Смерти, что-то во мне изменилось. Неужели и она испытывает к каждому такое или только к избранным? Ведь вряд ли она станет жалеть убийц и маргиналов или станет? Да и вообще, что она за штучка? Почему так мало о ней известно, ведь, наверняка, свою свиту она подбирала из таких же живых, как мы с Олегом, так что мешало им рассказывать разные небылицы про ее норов, обязанности, чувства или что там рассказывают в таких случаях. Конечно, в наш век в такие истории поверят скорее нежели в прошлом. Хорошо, если не сожгут на веселом кострище, как еретика или ведьму.
– Где же ты? – озадаченно потирая лоб, спросила я и обернулась, чтобы получше определить направление. Конечно, можно было дойти до могилы Романа, а от нее искать свежевскопанную могилу и дальше по знакомому сценарию набирать Мишу, долго объясняться, томно вздыхать, слушая какая я неблагодарная, но я делать того категорически не хотела. Короче говоря, я собиралась поступить не совсем этично.
– С кем ты разговариваешь? – тревожным тоном спросил Илья, нервно потирая шею. Явно предчувствовал приближающееся приключение, о котором он не скоро забудет. – Хотя знаешь… лучше не рассказывай.
– Хорошо, не стану. – рассеянно произнесла я в ответ, так как успела заметить едва ли видимое человеческому глазу серебристое свечение.
– Попался! – вскрикнула я и устремилась к объекту своих поисков.
– Стой, шальная! – заорал Илья, хватая меня за руку. – А вдруг там засада?
Я посмотрела на него со смесью скепсиса и негодования, а потом выразительно перевела взгляд на руку, которую все еще сжимала его ладонь. Руку поспешно отпустил.
– С каких пор ты заделался телохранителем? И я попросила тебя просто рядом постоять, а не мешать мне! – твердым тоном, не принимающим никаких протестов, поинтересовалась я. Илья моментально стух, плечи опустились, черты лица немного разгладились, а поза стала куда менее напряженной, но все же глаза горели огнем, и если надо, то он вполне может попытаться мне помешать. Но станет ли?
– Ни с каких, – насупившись ответил он. – Но лучше подумай еще раз, а то не хотелось бы умереть в столь молодом возрасте. Олег шутить не станет.
– А я думала ты меня опасаешься. – подтрунила я, чтобы разрядить обстановку, но как-то слабо получилось.
– Знаешь что, Соколова! Индюк тоже много думал, но в суп все же попал.
– Пока я тут буду с тобой обсуждать философские вопросы, клиент уйдет, и буду искать его по всему кладбищу, поэтому, если не хочешь сидеть тут до второго пришествия, советую не мешать мне, а просто смотреть, чтобы моя задница не нашла нам обоим приключений. Ты же знаешь, я это умею как никто другой. – гордо поправив немного сползшие джинсы, я отправилась в ту сторону, где все еще виднелось слабое мерцание.
Как и ожидалось, легким это дело риелторов точно не назовешь. Хотя бы потому что жертвы были убиты кощунственным способом, допросить их было еще сложнее, а это проявление неуважения к моим талантам. Так стоит ли говорить, как сильно я распалялась и злилась, разливая тонны яда вокруг себя. Неужели они не понимают, что на костях деньги унести не удастся, но нет, они тратят свою жизнь на бездарное прожигание средств, заработанных на смерти других людей. Ублюдки, одним словом.
Все это я успела обдумать, пока пробиралась сквозь заросли сорняков у неизвестной могилы. Как будто распорядитель кладбища и знать не знал о пестицидах. Плохо работал товарищ, а вот орать умел он знатно. До сих пор вспоминаю его раскрасневшуюся рожу с незапамятной встречи у могилы Романа. Надо будет навестить его и расспросить, может он знает что-то такое, о чем необходимо рассказать Мише. Есть мнение, что директор кладбища та еще ягодка, с гнильцой и плесенью по бокам. Не поверю, что вот так просто можно пронести труп, да еще и захоронить, не вызывая подозрений. Все же это не пятиминутное дело, а значит кто-нибудь да что-нибудь мог видеть.
– Эй, мистер, стойте! – прокричала я удалявшейся фигуре, одетой явно не по погоде, сильно протертые штаны из плотной ткани и весьма полинявшую от солнечного зноя мастерку времен СССР. К сожалению, лица пока не было видно, но я ощущала его эмоции, приятного мало, конечно. – Мне необходимо с вами переговорить.
К чести Ильи, он не стал комментировать и упражняться в ехидстве, видя как я бегаю среди могил и кричу непонятно кому, а просто тихонько семенил рядом, часто оглядываясь по сторонам. Смирился, стало быть, со своей ролью прикрытия.
Мужчина останавливаться не собрался, паря над могильными эпитафиями, силясь их прочитать. Что он искал было непонятно, чем больше вызывало подозрение, а не сумасшедший ли он. Дело в том, что при жизни от психически неуравновешенных людей можно ожидать чего угодно, а от призраков и того хуже, они могут влезть к тебе в голову и постараться, к примеру, стать тобой, или заставить тебя сделать что-то невообразимое, чаще смертельно опасное, просто чтобы посмеяться лишний раз. А если к такому состоянию добавить и полную неадекватность от той дряни, что при жизни подсыпали риелторы в алкоголь, то опасность общения с такими индивидуумами возрастает во сто крат. Но работа есть работа и делать ее кому-то, частности мне, все равно придется.
Вдохнув воздуха побольше, я закричала вслед:
– Вы здесь случайно не заблудились? Я могу помочь вам отыскать нужное захоронение. – идея прикинутся работником кладбища пришла в голову абсолютно случайно, но все же мужчина остановился. Медленно повернулся ко мне лицом, и должна признать, мне стоило огромных усилий, чтобы не закричать во все горло. На меня смотрел мой папа. Высокий, худой мужчина, при жизни его глаза наполнялись светом каждый раз, как он видел меня или смотрел на мою маму, а теперь в них не было ничего живого, просто черные дыры, сквозь которые утекла жизнь. Кожа была покрыта морщинами, волосы растрепались словно от ветра, а в уголках рта виднелась черная струйка запекшейся крови, руки тряслись, а ногти словно кто-то по живому содрал. Брр…
– Папа?! – прокричала я, оседая на землю прямо у могилы неизвестной женщины. – Нет! НЕТ! Не может этого быть!
Призрак печально кивнул головой, медленно подплывая ко мне. Я инстинктивно шарахнулась, как от прокаженного, прикосновение обжигало холодом.
– Ты лжешь! – подхватившись с земли, прокричала я и оттолкнула от себя призрак, кольцо обожгло палец, словно напитываясь перед сокрушительным ударом. – Ты не мой отец! Этого просто не может быть!
– Почему? – призрак всего лишь раскрыл рот, но слово вспыхнуло у меня в мозгу, раскалив боль до бела. – Я твой отец. Ты так долго не навещала меня. Видишь, каким я стал.
Он вновь протянул свои костлявые руки ко мне, но я уже была готова к этому и отскочила еще на несколько шагов. Мой рассудок отказывался напрочь принять эту информацию за правду. Такого просто не могло случиться. Во-первых, мои родители н ежили в этом проклятом городе, во-вторых, мой папа не мог ТАК плохо выглядеть. Я приезжала к ним в прошлом году и точно знаю в какой физической форме мой отец. Да и не так давно созванивалась с мамой, и она точно рассказала бы мне, случись с моим папой что неладное.
– Точно? – раздался сладкий голос у меня в голове. – Вспомни точнее, когда в последний раз ты созванивалась с родителями. С теми, кто дал тебе жизнь.
Где-то на краю сознания еще жила мысль, что все это ложь и чья-то злая шутка, но вот он стоял рядом со мной, смотрел своими печальными карими глазами и в них читалось сочувствие.
– Но я почувствовала совсем другого человека и это точно не мог быть ты. Думаешь я бы не узнала, если бы близкого человека не стало? – привела аргумент, который все еще позволял стоять на зыбкой почве неверия. – Не знаю кто ты и как это проделываешь, но тебе, дружок, лучше поостеречься, а иначе я так и оставлю бродить среди холодных могильных плит никому не нужным, никем не оплакиваемый.
Призрак смотрел на меня все такими же грустными глазами, чем пугал еще сильнее. А что если это все правда? А что если я чего-то не знала, а замотавшись по больницам из-за своей работы, пропустила действительно что-то важное?
Он не стал больше разговаривать, просто развернулся ко мне спиной и медленно поплыл сквозь нестройные ряды могил, все дальше отдаляясь от меня. Я не сразу сообразила, что таким образом наш разговор был окончен, но я не собиралась сдаваться. Окончен он будет тогда, когда я докопаюсь до правды, а пока он должен отвечать на мои вопросы и рассказать зачем решил таким жестоким образом подшутить надо мной. Так себе, встряска если честно.
– Ника, стой. – раздался слегка приглушенный голос Ильи, его рука лишь на мгновение дотронулась до моего плеча и тут же исчезла, растворяясь среди холода каменных плит. – Что происходит? Я вижу, как ты на всех порах бежишь к могиле неизвестного тебе человека, падаешь, плачешь и причитаешь едва слышно, затем встаешь и собираешься бежать дальше. Ты совсем рехнулась?!
Время работало против меня, призрак удалялся, а разговоры с Ильей сильно отвлекали. Да и что я ему могла объяснить?! Вряд ли он стал бы слушать и вновь завел свою старую пластинку о главном. Раздражаясь все больше, я вот-вот собиралась лопнуть, как мыльный пузырь, обдав даром праведного гнева все, кто был рядом. Живых или неживых, без разницы.
– Илья, – почти спокойно начала я, затем сглотнула горький ком, внезапно подкативший к горлу, сделав мой голос незнакомым, ломким. – Я попрошу тебя остаться прямо здесь, мне необходимо выяснить один момент и обещаю тебе, – прервав сопение, которое отчетливо слышно было за километр. – Обещаю, что расскажу все известное мне, только чуть позже. Договорились?
Не став дожидаться ответа, я пошла следом за тем, кто выдавал себя за моего отца. Необходимо было наказать наглеца, но перед этим я собиралась применить все возможное, чтобы выудить максимум информации, а затем развеять его по ветру.
– Эй, стой! Я не закончила с тобой еще. – пробираясь все дальше вглубь кладбища, не сразу заметила, что Илья остался там, позади.
Надо будет ему выписать денежную премию за исполнительность. Вот бы так с призраком, а пока он все дальше уплывал от меня, абсолютно не реагируя на мои угрозы и проклятия, которые градом сыпались на его голову.
В конце концов он остановился около небольшой могилки, с покосившимся деревянным крестом, на котором и надписи поплыли давным – давно. Холмик зарос травой-муравой и небольшими грибами, что смогли прорасти сквозь деревянный гроб, выставив свои уродливые тела навстречу солнцу. Эдакий последний луч, что соединяет бренные останки с нашим миром и солнечным светом.
Лишь мельком взглянув на могилку, все еще пыталась рассмотреть истинный облик призрака. Я уже понимала, что связалась с психически неустойчивым человеком, которым он был при жизни. Но откуда ему было знать как выглядит мой отец? И потом, к чему этот спектакль? Какая роль была отведена мне? И почему он так меня раздражал?
– Ты лжец! – прошипела я, продолжая испепелять взглядом то место, где стоял он. – И вместо умиротворения, помощи и заботы ты получишь отмщение. Можешь не сомневаться.
В тот момент, я пылала яростью и злостью. Она клокотала где-то в глубине души, требовала расплаты за душевные терзания, и мой разум больше не мог сопротивляться этому. Как он посмел затронуть то немногое, что в этом гиблом мире имело ценность?
