Так что немедленно покиньте холодное место и выпейте порошочек от простуды, которая вам итак обеспечена. – а затем обратился уже к Мише. – Как долго она находилась без сознания
– Немногим больше нескольких минут. – туманно ответил Миша и задумался. – Да. Около трех минут.
– Ясненько. – бодро подытожил короткий разговор врач и бегло осмотрел мою окоченевшую тушку. Тушка не сопротивлялась, разумно полагаясь на профессионализм молодого человека. – Уведите ее в тепло как можно скорее, а иначе ей грозит госпитализация из-за переохлаждения.
Он быстро всучил мне в руки записку с названием препарата, что-то нашептал Олегу на ухо, пожал руки мужчинам и удалился прочь, туда, где уже выкопали тела убитых. От созерцания этой картины некоторым становилось плохо, и помощь была там куда нужнее. Хоть в полиции работают люди с железной силой воли, но, порой, и их стальным нервам приходиться тяжко. Так было и на этот раз.
Я, не без помощи Миши, встала и потянулась на цыпочках, чтобы рассмотреть картину целиком и, быть может, подметить интересующие меня детали. Голова кружилась и гудела, глаза все никак не могли приноровиться к тому скудному освещению, оперативно расставленному по периметру от места обнаружения незаконного захоронения, да и холод, казалось, добрался до костей, но я продолжала смотреть и запоминать все увиденное.
Знаете, со временем у мумий мышцы и кожа ссыхаются, поэтому нижняя челюсть открывается в беззвучном крике, а вот у тех, кто похоронен заживо гримаса совсем другая. Но не это страшно, а открытые глаза, в которых застыл ужас, понимание, отчаяние и еще мириады эмоций. Они были похоронены вместе, просто уложены один на одного и страшно представить, что пережили в последние минуты своей агонии. Мужчина умер первым. Просто задохнулся под тяжестью женщины. А женщина… Ее ногти остались на крышке гроба, в котором они упокоились. Лежать на мертвом теле любимого мужчины, понимать что конец совсем близко и поделать с этим ничего нельзя. Черт! Я хочу лично разодрать глотки этим мразям, решившим, что в праве покушаться на жизнь заведомо слабых.
– Мерзко! – подала первой голос я, чем привлекла к себе внимание мужчин, которые тоже внимательно следили за работой экспертов.
– Да. С тобой сложно не согласиться. – тихо прошептал Миша и поцеловал в лоб и я отпустила обиду, до этого терзавшую меня, словно тысячи змей, впивающихся в мое тело. Какая к черту разница, что он там говорил на интервенции?! Здесь и сейчас – вот что по-настоящему важно. И только я ощутила весь спектр положительных эмоций, как уловила подозрительный взгляд своего рыцаря, а затем услышала. – Только позволь спросить? Это твое очередное дело или ты просто «случайно» ночью решила прогуляться по кладбищу, чтобы привести в порядок мысли? И пока ты не ответила, – заметив замешательство у меня на лице, тут же поспешил договорить Миша. – лучше бы тебе выбрать второй вариант.
Вот что в такой ситуации поделать? Соврать? Но ведь мы и впрямь займемся этим делом. Сказать правду? И он потеряет сон, потому что точно не захочет подвергнуть такой чудовищной опасности меня, если я ему дорога, конечно. Хотя кого я обманываю?! Конечно, дорога! Черт! Черт! Черт! Ну, почему жизнь такая сложная штука?! Почему нельзя разделить весь мир на черное и белое?!
Не найдя ответа на эти вопросы, я просто отстранилась от его объятий, и, понурив голову, пошла к выходу с кладбища, оставив Мишу наедине со своими мыслями. Все интересующее нас, я уже узнала, а результаты экспертизы будут в лучшем случае через несколько недель. Здесь делать больше нечего, по крайней мере сейчас, да и голова нестерпимо болела, напоминая о моем интересном диалоге с госпожой Смертью.
А Миша итак все понял. Конечно же я оказалась здесь не случайно…
– Ну, скажи ей ты, Олег! – не сдавался он, обращаясь с мольбой в голосе к своему другу. М-да…. Ну, я и дрянь все-таки. Самой от себя порой становиться мерзко, но Смерть правильно сказала, что иногда мы не в силах выбирать кем нам быть и мы просто существуем, выполняя свои обязанности. Я звезда смерти. Не знаю что это означает, но, по всей видимости, моя жизнь и люди в ней всегда будут в некоторой опасности, потому что невозможно ходить по краю и не сорваться хотя бы один раз вниз.
– А что я могу сказать? – тихо прошептал напарник, но я все равно услышала каждое его слово. Это было не трудно, все же мы находились ночью на кладбище, а место тут тихое даже днем. – Ты видел в каком она состоянии находилась все это время, а сейчас она хотя бы выглядит живой. Я буду участвовать в каждом этапе расследования, не переживай, такое больше не повториться.
Они еще тихо переговаривались между собой, но мне нет до этого никакого дела. Я продолжала думать о сказанном мне ранее, пыталась найти объяснение, почему со мной происходят все эти хоть и удивительные, но ужасающие одновременно, вещи. Я даже не сразу услышала его шаги следом за мной. Просто в какой-то момент почувствовала его взгляд на своей спине. Был там еще один взгляд, но так и не решилась обернуться. Боялась увидеть в его глазах боль и страх, а для меня он рыцарь в белых доспехах, вот пусть таким и остается, а я постараюсь выжить. Как показала жизнь – это единственное, что у меня получается хорошо.
– Да подожди ты! – прокричал запыхавшийся Олег почти у самого выхода. Я остановилась, все также не оборачиваясь. – Никто не гонится за нами.
– Это тебе так кажется. Даю руку на отсечение, что нас ожидает тот еще денек! Как известно, пришла беда, отворяй ворота, ибо она одна не приходит. – я постаралась включить ту самую безрассудную Нику, которую все знали и любили, а свои размышления на философские темы запрятать куда-нибудь подальше в уголок своей израненной души. Об этом я подумаю позже, когда останусь наедине со своими мыслями. Если останусь… Олег возражать не стал и продолжил со мной путь рядом. Молча.
Мы с ним знакомы слишком долго, чтобы не понимать друг друга с полуслова, а иногда и с молчаливого взгляда. Сейчас мне необходима была пауза, чтобы продумать дальнейшие свои действия. С чего начать, куда податься.
– Поедем в офис? – не то спросила, не то утвердительно произнесла я. Олег кивнул, соглашаясь, и открыл дверь машины.
– Расскажешь мне?
Такой простой вопрос, а ответа здесь и сейчас я не могла дать. Надо было подумать и тщательно подобрать слова, чтобы описать что произошло на кладбище, когда Роман прошел сквозь меня, показав свою жизнь с самого начала и до неутешительного конца.
– Да. Только не сейчас. Мне нужно подумать.
Он все понял и не настаивал. Включил обогрев сидений и печку, чтобы хоть как-то выполнить указания молодого врача, увез меня прочь отсюда, как можно быстрее.
До офиса добрались быстро. Ведь город еще спал и только некоторые жители возвращались с работы или уже работали в полную мощь, борясь с грязью на улицах. Есть некая притягательная, таинственная атмосфера у каждого будничного утра. Столько свершений впереди, столько эмоций еще не пережито, и этот манящий аромат свежезаваренного кофе вместе с выпечкой в полюбившемся кафе. Это же блаженство! По крайней мере, для всех нормальных людей, а для меня и Олега впереди ждет нервотрепка, запах смерти и мноооого документов, скопившихся за время моего отсутствия.
– Хочу есть – буркнула я, предвкушая весь тот ад, в который вот-вот окунусь..
– Ба! Да что я слышу?! Наша девочка все же вернулась в строй? – не без ехидства в голосе поинтересовался Олег, но я не обиделась. И впрямь в последнее время многое изменилось, так на что тут обижаться?
Наш офис располагался в одном из бизнес центров на фиолетовой ветке и включал в себя кабинет по техобслуживанию для Игорька, приемной для Катерины и двух наших кабинетов, располагавшихся друг напротив друга. Тепло, уютно, немноголюдно – идеально! Как только мы разделись и вымыли руки, а я еще и переоделась в одежду, которую оставляла в офисе на непредвиденный случай. Теплое трикотажное платье нейтрального серого цвета с вышивкой и длинным воротом, колготки темного цвета и, в довершении образа, черные туфли с ремешком и высоким каблуком.
– И для чего, спрашивается, я вообще оставила это тут – выходя из кабинета спросила я риторический вопрос у Олега. Ведь он как никто знает, как я «люблю» каблуки и платья.
– По всей видимости, – улыбаясь озорливо, ответил мне напарник. – потому что ты стала слушать своего старого друга. Потому что твоя худоба портит нам репутацию. Что это за детективное агентство, которое не может накормить своего сотрудника? Или ты соревнуешься с призраками в легкости фигуры!
И вот что ответить этому нахалу?! Ничего другого, кроме как потрясти кулаком и пригрозить всеми немыслимыми карами.
– Ставь кофе, есть хочу ужасно.
– Добро пожаловать в мир живых! – галантно поклонившись, возвестил Олег и направился делать первую за сегодня кружку ароматного кофе.
Кофемашина уже заработала и мой латте вот-вот будет готов, а в холодильнике я отыскала два шоколадных батончика с орешками, которые Катя явно прятала еще со времен «сухого» закона, но сейчас мне было все равно, голод не тетка, а поэтому сойдет любая еда, которая не бегает.
– С чего начнем?
– Хм… – многозначно протянула я, неистово расправляясь с несчастным шоколадным батончиком. – Вопрос и впрямь хорош, да вот только ответа пока не знаю.
– Тогда пойдем от обратного, и углубимся в изучение документов, которые скопились за это время.
Я скривилась, но спорить с ним было сейчас и впрямь не очень умно. Во-первых, меня не было слишком долго, чтобы проигнорировать такую важную составляющую сторону нашего бизнеса, как документооборот, а во-вторых, я действительно понятия не имела с чего начать.
Никакой важной информации так и не узнала, за исключением приблизительного описания внешности погибших, но этого слишком мало, чтобы начать поиски в таком городе как Питер. Да еще и неизвестно точно жили они здесь или в пригороде, тогда дело пахнет тухлятиной, потому как даже моих суперспособностей не хватит, чтобы отыскать в таком потоке людей нужную информацию.
– Сколько времени у нас есть до приезда Екатерины? – поинтересовалась я после двухчасового марафона по документообороту конторы. – Мне необходим кофеин и калории.
А еще было чертовски холодно, руки совсем окоченели, отказываясь перебирать всю ту кучу документов, которую разобрать было просто необходимо. Призраки ходили, смотрели и исчезали, так и не отваживаясь пройти сквозь меня. Я не знаю как должна действовать в изменившейся ситуации, но с распростертыми объятиями их точно не стану ждать. И вообще! Проживать с каждым, из прошедших через меня, их жизнь с самого рождения, если Смерть не соврала и я действительно своего рода портал, совсем «не улыбалось». Подумать можно мне заняться нечем!
– Так когда она приедет? Я действительно сильно нуждаюсь в здоровом куске стейка, и ты поедешь со мной! – категорично заявила я Олегу, который все также утопал в бумагах, успевая подписывать необходимые сметы, отчеты, счета и кучу других неизвестных нормальным людям документов, которые требовались всем возможным инстанциям.
– А-а?! – в конце концов, вспомнил он обо мне и выглянул из-под стола, где искал еще скопившиеся папки с законченными делами. – Какой стейк в девять утра? Ты чего?! Максимум это колбаски с яичницей да крем-суп какой.
– М-м-м… – протянула я, плотоядно облизывая губы в предвкушении сытного завтрака. – Я даже готова съесть голову мамонта, если это хоть как-то поможет. Поэтому я тебя и спрашиваю, когда уже придет Катька?!
– Тут я. – не успев открыть дверь в наш офис, заявила моя подруга и с удивлением уставилась на нас. – Картина маслом! Давно корпите над бумажками?
– Да так, всего пару часов. Дома не спалось. – соврала я, еще немного злясь на нее, а точнее на позицию, которую она заняла после моего возвращения из больницы.
Нет, я не спорю, что несколько эксцентрично отреагировала на присутствие Романа Александровича рядом с собой, но и меня понять ведь можно было, а не собирать боевой отряд во главе с моим любимым рыцарем. В общем, вроде как все выяснили, а осадочек-то остался.
– Слышала я про ваше «дома не спалось» – прищурив хитро левый глаз, протянула она и поспешила включить телевизор.
– А я думала он не работает! – удивилась я, но тут же изменилась в лице, увидев новостную ленту одного из телеканала.
– Не может быть! Твою ж мать! – разразился руганью Олег и расстегнул ворот рубашки. А ведь из всех нас он меньше всех выражался. Я даже по этому поводу удивленно присвистнула. – И как только пронюхали, черти немытые!
А на экране в полный масштаб показывали могилу Романа и всю следственную группу, которая осталась работать на месте обнаружения захоронения, там же маячил и красный и озлобленный директор кладбища, пытаясь дать свое интервью заинтересованным лицам.
Репортер браво рапортовала о чуть ли не серии загадочных убийств, которые волной опустились с небес на головы бедным петербуржцам, а полиция тем временем предпринимает недостаточно результативные меры по предотвращению всего этого хаоса.
– М-да… Действительно недостаточно! – разозлилась я, внимательно прислушиваясь к каждому слову этой профурсетки! – Надо было гнать этих в шею куда подальше.
А затем встала, переключила новостной канал на любой другой, и гордой походкой побитой львицы удалилась собираться к себе. Пора завтракать!
– Я хочу есть. – прокричала из-за двери Олегу, а затем злобно еще раз хлопнула дверью, словно выплеск эмоций поможет разобраться в этом деле.
Как же все это раздражает! Не хватало, чтобы кто-нибудь из виновных увидел, что их главный секрет раскрыт и скрылись в срочном порядке от нас в какой-нибудь малоприметный городок.
Так и не справившись с эмоциями, я поспешила набрать Мишу, попутно натягивая сапоги на ледяные ноги. Он откликнулся не сразу, а когда я услышала его голос, то расстроилась еще больше.
– Мы все видели, я могу помочь. – коротко пояснила цель своего звонка и затаила дыхание в ожидании ответа.
– Ты меня убиваешь. – раздался уставший голос на том конце провода спустя томительную минуту ожидания, а я тихонько поспешила выдохнуть. – Я хочу тебя увидеть.
– Увидишь, конечно, только для начала пришли мне ту смышленую девчонку, чтобы мы вместе составили прижизненные портреты жертв. А потом, если я не свалюсь от усталости и не раскопаю еще что-нибудь важное, я постараюсь заскочить к тебе в районе восьми-девяти вечера. Идет?
Мне было бесконечно жалко Мишу, ведь придав огласке это дело, его начальство захочет выслужиться, а посему давить на ход следствия будут сильно, как будто у команды нет других дел. А еще очень сильно хотелось выполнить обещание, данное Роману, и исполнить надо как можно скорее, чтобы подарить покой жертвам алчности и стремлений обогащения за чужой счет.
– Куда ты сейчас направляешься? – так и не ответив мне на мое предложение, перевел тему разговора он, но хоть не послал веселой дорогой и то хорошо. Поэтому я воодушевилась и честно рассказала план действия на ближайшие часы, а именно предаться обжорству в пристойном месте и в хорошей компании.
– Хочешь я и тебе кусочек лакомый оставлю? – невинно поинтересовалась я, уже зная заранее ответ.
– Ладно тебе, Соколова! Лети со своим компаньоном завтракать, а я в отдел еще поеду, уже вызывали «на ковер».
– Немногим больше нескольких минут. – туманно ответил Миша и задумался. – Да. Около трех минут.
– Ясненько. – бодро подытожил короткий разговор врач и бегло осмотрел мою окоченевшую тушку. Тушка не сопротивлялась, разумно полагаясь на профессионализм молодого человека. – Уведите ее в тепло как можно скорее, а иначе ей грозит госпитализация из-за переохлаждения.
Он быстро всучил мне в руки записку с названием препарата, что-то нашептал Олегу на ухо, пожал руки мужчинам и удалился прочь, туда, где уже выкопали тела убитых. От созерцания этой картины некоторым становилось плохо, и помощь была там куда нужнее. Хоть в полиции работают люди с железной силой воли, но, порой, и их стальным нервам приходиться тяжко. Так было и на этот раз.
Я, не без помощи Миши, встала и потянулась на цыпочках, чтобы рассмотреть картину целиком и, быть может, подметить интересующие меня детали. Голова кружилась и гудела, глаза все никак не могли приноровиться к тому скудному освещению, оперативно расставленному по периметру от места обнаружения незаконного захоронения, да и холод, казалось, добрался до костей, но я продолжала смотреть и запоминать все увиденное.
Знаете, со временем у мумий мышцы и кожа ссыхаются, поэтому нижняя челюсть открывается в беззвучном крике, а вот у тех, кто похоронен заживо гримаса совсем другая. Но не это страшно, а открытые глаза, в которых застыл ужас, понимание, отчаяние и еще мириады эмоций. Они были похоронены вместе, просто уложены один на одного и страшно представить, что пережили в последние минуты своей агонии. Мужчина умер первым. Просто задохнулся под тяжестью женщины. А женщина… Ее ногти остались на крышке гроба, в котором они упокоились. Лежать на мертвом теле любимого мужчины, понимать что конец совсем близко и поделать с этим ничего нельзя. Черт! Я хочу лично разодрать глотки этим мразям, решившим, что в праве покушаться на жизнь заведомо слабых.
– Мерзко! – подала первой голос я, чем привлекла к себе внимание мужчин, которые тоже внимательно следили за работой экспертов.
– Да. С тобой сложно не согласиться. – тихо прошептал Миша и поцеловал в лоб и я отпустила обиду, до этого терзавшую меня, словно тысячи змей, впивающихся в мое тело. Какая к черту разница, что он там говорил на интервенции?! Здесь и сейчас – вот что по-настоящему важно. И только я ощутила весь спектр положительных эмоций, как уловила подозрительный взгляд своего рыцаря, а затем услышала. – Только позволь спросить? Это твое очередное дело или ты просто «случайно» ночью решила прогуляться по кладбищу, чтобы привести в порядок мысли? И пока ты не ответила, – заметив замешательство у меня на лице, тут же поспешил договорить Миша. – лучше бы тебе выбрать второй вариант.
Вот что в такой ситуации поделать? Соврать? Но ведь мы и впрямь займемся этим делом. Сказать правду? И он потеряет сон, потому что точно не захочет подвергнуть такой чудовищной опасности меня, если я ему дорога, конечно. Хотя кого я обманываю?! Конечно, дорога! Черт! Черт! Черт! Ну, почему жизнь такая сложная штука?! Почему нельзя разделить весь мир на черное и белое?!
Не найдя ответа на эти вопросы, я просто отстранилась от его объятий, и, понурив голову, пошла к выходу с кладбища, оставив Мишу наедине со своими мыслями. Все интересующее нас, я уже узнала, а результаты экспертизы будут в лучшем случае через несколько недель. Здесь делать больше нечего, по крайней мере сейчас, да и голова нестерпимо болела, напоминая о моем интересном диалоге с госпожой Смертью.
А Миша итак все понял. Конечно же я оказалась здесь не случайно…
– Ну, скажи ей ты, Олег! – не сдавался он, обращаясь с мольбой в голосе к своему другу. М-да…. Ну, я и дрянь все-таки. Самой от себя порой становиться мерзко, но Смерть правильно сказала, что иногда мы не в силах выбирать кем нам быть и мы просто существуем, выполняя свои обязанности. Я звезда смерти. Не знаю что это означает, но, по всей видимости, моя жизнь и люди в ней всегда будут в некоторой опасности, потому что невозможно ходить по краю и не сорваться хотя бы один раз вниз.
– А что я могу сказать? – тихо прошептал напарник, но я все равно услышала каждое его слово. Это было не трудно, все же мы находились ночью на кладбище, а место тут тихое даже днем. – Ты видел в каком она состоянии находилась все это время, а сейчас она хотя бы выглядит живой. Я буду участвовать в каждом этапе расследования, не переживай, такое больше не повториться.
Они еще тихо переговаривались между собой, но мне нет до этого никакого дела. Я продолжала думать о сказанном мне ранее, пыталась найти объяснение, почему со мной происходят все эти хоть и удивительные, но ужасающие одновременно, вещи. Я даже не сразу услышала его шаги следом за мной. Просто в какой-то момент почувствовала его взгляд на своей спине. Был там еще один взгляд, но так и не решилась обернуться. Боялась увидеть в его глазах боль и страх, а для меня он рыцарь в белых доспехах, вот пусть таким и остается, а я постараюсь выжить. Как показала жизнь – это единственное, что у меня получается хорошо.
– Да подожди ты! – прокричал запыхавшийся Олег почти у самого выхода. Я остановилась, все также не оборачиваясь. – Никто не гонится за нами.
– Это тебе так кажется. Даю руку на отсечение, что нас ожидает тот еще денек! Как известно, пришла беда, отворяй ворота, ибо она одна не приходит. – я постаралась включить ту самую безрассудную Нику, которую все знали и любили, а свои размышления на философские темы запрятать куда-нибудь подальше в уголок своей израненной души. Об этом я подумаю позже, когда останусь наедине со своими мыслями. Если останусь… Олег возражать не стал и продолжил со мной путь рядом. Молча.
Мы с ним знакомы слишком долго, чтобы не понимать друг друга с полуслова, а иногда и с молчаливого взгляда. Сейчас мне необходима была пауза, чтобы продумать дальнейшие свои действия. С чего начать, куда податься.
– Поедем в офис? – не то спросила, не то утвердительно произнесла я. Олег кивнул, соглашаясь, и открыл дверь машины.
– Расскажешь мне?
Такой простой вопрос, а ответа здесь и сейчас я не могла дать. Надо было подумать и тщательно подобрать слова, чтобы описать что произошло на кладбище, когда Роман прошел сквозь меня, показав свою жизнь с самого начала и до неутешительного конца.
– Да. Только не сейчас. Мне нужно подумать.
Он все понял и не настаивал. Включил обогрев сидений и печку, чтобы хоть как-то выполнить указания молодого врача, увез меня прочь отсюда, как можно быстрее.
До офиса добрались быстро. Ведь город еще спал и только некоторые жители возвращались с работы или уже работали в полную мощь, борясь с грязью на улицах. Есть некая притягательная, таинственная атмосфера у каждого будничного утра. Столько свершений впереди, столько эмоций еще не пережито, и этот манящий аромат свежезаваренного кофе вместе с выпечкой в полюбившемся кафе. Это же блаженство! По крайней мере, для всех нормальных людей, а для меня и Олега впереди ждет нервотрепка, запах смерти и мноооого документов, скопившихся за время моего отсутствия.
– Хочу есть – буркнула я, предвкушая весь тот ад, в который вот-вот окунусь..
– Ба! Да что я слышу?! Наша девочка все же вернулась в строй? – не без ехидства в голосе поинтересовался Олег, но я не обиделась. И впрямь в последнее время многое изменилось, так на что тут обижаться?
Наш офис располагался в одном из бизнес центров на фиолетовой ветке и включал в себя кабинет по техобслуживанию для Игорька, приемной для Катерины и двух наших кабинетов, располагавшихся друг напротив друга. Тепло, уютно, немноголюдно – идеально! Как только мы разделись и вымыли руки, а я еще и переоделась в одежду, которую оставляла в офисе на непредвиденный случай. Теплое трикотажное платье нейтрального серого цвета с вышивкой и длинным воротом, колготки темного цвета и, в довершении образа, черные туфли с ремешком и высоким каблуком.
– И для чего, спрашивается, я вообще оставила это тут – выходя из кабинета спросила я риторический вопрос у Олега. Ведь он как никто знает, как я «люблю» каблуки и платья.
– По всей видимости, – улыбаясь озорливо, ответил мне напарник. – потому что ты стала слушать своего старого друга. Потому что твоя худоба портит нам репутацию. Что это за детективное агентство, которое не может накормить своего сотрудника? Или ты соревнуешься с призраками в легкости фигуры!
И вот что ответить этому нахалу?! Ничего другого, кроме как потрясти кулаком и пригрозить всеми немыслимыми карами.
– Ставь кофе, есть хочу ужасно.
– Добро пожаловать в мир живых! – галантно поклонившись, возвестил Олег и направился делать первую за сегодня кружку ароматного кофе.
Кофемашина уже заработала и мой латте вот-вот будет готов, а в холодильнике я отыскала два шоколадных батончика с орешками, которые Катя явно прятала еще со времен «сухого» закона, но сейчас мне было все равно, голод не тетка, а поэтому сойдет любая еда, которая не бегает.
– С чего начнем?
– Хм… – многозначно протянула я, неистово расправляясь с несчастным шоколадным батончиком. – Вопрос и впрямь хорош, да вот только ответа пока не знаю.
– Тогда пойдем от обратного, и углубимся в изучение документов, которые скопились за это время.
Я скривилась, но спорить с ним было сейчас и впрямь не очень умно. Во-первых, меня не было слишком долго, чтобы проигнорировать такую важную составляющую сторону нашего бизнеса, как документооборот, а во-вторых, я действительно понятия не имела с чего начать.
Никакой важной информации так и не узнала, за исключением приблизительного описания внешности погибших, но этого слишком мало, чтобы начать поиски в таком городе как Питер. Да еще и неизвестно точно жили они здесь или в пригороде, тогда дело пахнет тухлятиной, потому как даже моих суперспособностей не хватит, чтобы отыскать в таком потоке людей нужную информацию.
– Сколько времени у нас есть до приезда Екатерины? – поинтересовалась я после двухчасового марафона по документообороту конторы. – Мне необходим кофеин и калории.
А еще было чертовски холодно, руки совсем окоченели, отказываясь перебирать всю ту кучу документов, которую разобрать было просто необходимо. Призраки ходили, смотрели и исчезали, так и не отваживаясь пройти сквозь меня. Я не знаю как должна действовать в изменившейся ситуации, но с распростертыми объятиями их точно не стану ждать. И вообще! Проживать с каждым, из прошедших через меня, их жизнь с самого рождения, если Смерть не соврала и я действительно своего рода портал, совсем «не улыбалось». Подумать можно мне заняться нечем!
– Так когда она приедет? Я действительно сильно нуждаюсь в здоровом куске стейка, и ты поедешь со мной! – категорично заявила я Олегу, который все также утопал в бумагах, успевая подписывать необходимые сметы, отчеты, счета и кучу других неизвестных нормальным людям документов, которые требовались всем возможным инстанциям.
– А-а?! – в конце концов, вспомнил он обо мне и выглянул из-под стола, где искал еще скопившиеся папки с законченными делами. – Какой стейк в девять утра? Ты чего?! Максимум это колбаски с яичницей да крем-суп какой.
– М-м-м… – протянула я, плотоядно облизывая губы в предвкушении сытного завтрака. – Я даже готова съесть голову мамонта, если это хоть как-то поможет. Поэтому я тебя и спрашиваю, когда уже придет Катька?!
– Тут я. – не успев открыть дверь в наш офис, заявила моя подруга и с удивлением уставилась на нас. – Картина маслом! Давно корпите над бумажками?
– Да так, всего пару часов. Дома не спалось. – соврала я, еще немного злясь на нее, а точнее на позицию, которую она заняла после моего возвращения из больницы.
Нет, я не спорю, что несколько эксцентрично отреагировала на присутствие Романа Александровича рядом с собой, но и меня понять ведь можно было, а не собирать боевой отряд во главе с моим любимым рыцарем. В общем, вроде как все выяснили, а осадочек-то остался.
– Слышала я про ваше «дома не спалось» – прищурив хитро левый глаз, протянула она и поспешила включить телевизор.
– А я думала он не работает! – удивилась я, но тут же изменилась в лице, увидев новостную ленту одного из телеканала.
– Не может быть! Твою ж мать! – разразился руганью Олег и расстегнул ворот рубашки. А ведь из всех нас он меньше всех выражался. Я даже по этому поводу удивленно присвистнула. – И как только пронюхали, черти немытые!
А на экране в полный масштаб показывали могилу Романа и всю следственную группу, которая осталась работать на месте обнаружения захоронения, там же маячил и красный и озлобленный директор кладбища, пытаясь дать свое интервью заинтересованным лицам.
Репортер браво рапортовала о чуть ли не серии загадочных убийств, которые волной опустились с небес на головы бедным петербуржцам, а полиция тем временем предпринимает недостаточно результативные меры по предотвращению всего этого хаоса.
– М-да… Действительно недостаточно! – разозлилась я, внимательно прислушиваясь к каждому слову этой профурсетки! – Надо было гнать этих в шею куда подальше.
А затем встала, переключила новостной канал на любой другой, и гордой походкой побитой львицы удалилась собираться к себе. Пора завтракать!
– Я хочу есть. – прокричала из-за двери Олегу, а затем злобно еще раз хлопнула дверью, словно выплеск эмоций поможет разобраться в этом деле.
Как же все это раздражает! Не хватало, чтобы кто-нибудь из виновных увидел, что их главный секрет раскрыт и скрылись в срочном порядке от нас в какой-нибудь малоприметный городок.
Так и не справившись с эмоциями, я поспешила набрать Мишу, попутно натягивая сапоги на ледяные ноги. Он откликнулся не сразу, а когда я услышала его голос, то расстроилась еще больше.
– Мы все видели, я могу помочь. – коротко пояснила цель своего звонка и затаила дыхание в ожидании ответа.
– Ты меня убиваешь. – раздался уставший голос на том конце провода спустя томительную минуту ожидания, а я тихонько поспешила выдохнуть. – Я хочу тебя увидеть.
– Увидишь, конечно, только для начала пришли мне ту смышленую девчонку, чтобы мы вместе составили прижизненные портреты жертв. А потом, если я не свалюсь от усталости и не раскопаю еще что-нибудь важное, я постараюсь заскочить к тебе в районе восьми-девяти вечера. Идет?
Мне было бесконечно жалко Мишу, ведь придав огласке это дело, его начальство захочет выслужиться, а посему давить на ход следствия будут сильно, как будто у команды нет других дел. А еще очень сильно хотелось выполнить обещание, данное Роману, и исполнить надо как можно скорее, чтобы подарить покой жертвам алчности и стремлений обогащения за чужой счет.
– Куда ты сейчас направляешься? – так и не ответив мне на мое предложение, перевел тему разговора он, но хоть не послал веселой дорогой и то хорошо. Поэтому я воодушевилась и честно рассказала план действия на ближайшие часы, а именно предаться обжорству в пристойном месте и в хорошей компании.
– Хочешь я и тебе кусочек лакомый оставлю? – невинно поинтересовалась я, уже зная заранее ответ.
– Ладно тебе, Соколова! Лети со своим компаньоном завтракать, а я в отдел еще поеду, уже вызывали «на ковер».
