Увидев опасность, Микола среагировал первым, вдавив палец в кнопку карманного фонарика. Он помнил рассказ Юрия и зажмурился, как только уверился, что послал луч в недруга, однако, не услышав звуков, какие бы обозначили ярость, боль или раздражение, он раскрыл глаза. Сначала призрачный юноша взглянул на Наташу, направившую свой источник света так же в цель, после чего решился на отчаянное действие.
В кошмарной тишине два слабых пятна света, наслоившись друг на друга, осветили саму тьму. Лицо монстра походило на черный кирпич, сужавшийся книзу, и на неподвижный манекен одновременно, только очертания глаз несколько подрагивали. Все части тела трудно было разглядеть возможно потому, что они сливались с цветом тела, но только две из них отчетливо виднелись на темном фоне: глаза и зубы. Две красные кнопки, расположенные близко друг к другу, ввиду узости вытянутого лица, казалось, окрашивали лучи света алым и окружности их пульсировали, точно сердце, создавав явление водной ряби. В нижней части лица виднелся круг из белесых, словно отполированных от желтизны, треугольников; в последние мгновения, когда чудовище зашевелилось, колья, обращенные острым концом внутрь круга, стали расходиться, превратив это зубастое кольцо в широкое отверстие рта.
Весь план рушился. Вопрос спасения стал риторическим.
Все это Микола осмелился увидеть в течение половины секунды, после чего тело успело съежиться, задрожать. И вот темное время суток обратилось ярким днем с палящим солнцем на небосводе, вытянутое лицо приобретало знакомые очертания сурового отцовского, а кладбищенские надгробия сменились длинным полем, усыпанным грядками с культурами. В те времена еще мальчик устремил взгляд на горсть семян в выкопанной лунке, и недовольства отца проносились мимо.
— Микола! — кричал Юрий остолбеневшему товарищу.
— Микола! — кричал отец остолбеневшему сыну. — Ты шо, з глузду зйихав, га? Хочэш батька у могылу? Я багато чого очикував вид такого недолугого сына, як ты, але вчитель… Твий дид працював на ций земли, я працюю на ций земли, и ты будэш працюваты на ций земли. И тилькы спробуй мени ще раз заговорыты за цю бабську роботу. Я тоби покажу, ух покажу, лэдар! А тепер швидко закопуй цю грядку, покы тут буръяны не вырослы!
Лишившись ума, призрачный юноша брел в сторону монстра, свесив ладони и ссутулившись. Плетеное кольцо на поясе сдерживало нездоровый порыв, но трос натянулся так, что готов был порваться. А между тем тяжелые ноги все совершали шаги в сторону смерти.
Поскольку Микола не подавал сигнал, приспешники Ника заподозрили неладное и не увеличивали длину бечевки. Вместо того чтобы ждать разрыва троса, чудовище двинулось в сторону жертвы, и в свете луны блеснула сталь клинка, сжатая в едва различимых паучьих пальцах.
— Наташа! — раздался, точно выстрел, голос Юрия. — Помоги ему!
— Скажи как, и я это сделаю, черт возьми! Свет не работает.
— Ударь его или толкни. Скорее! Если кто и заслуживает жизни, это он.
Фонарик упал на землю, и луч света погас от удара. Старавшись обходить надгробия, а иной раз перескакивать через них, призрачная девушка рванулась к товарищу. Последние слова Юрия отражались эхом в голове, что прибавляло сил и несколько отдаляло страх. Однако ничто не смогло бы унять первобытный ужас, настигший ее, когда она встала подле Миколы и увидела надвигавшееся зло. Несмотря на ее средний девичий рост, монстр показался гигантом, не иначе как вдвое-втрое выше нее.
Наташа тянула Миколу за руку, но легкое по своей природе призрачное тело налилось вдруг немыслимой тяжестью. Не прерывав зрительной связи, существо увидело отчаянные стремления призрачной девушки и только ускорило шаг. Наконец лезвие занеслось над ее головой и жаждало легко располовинить не только бечевку. Увидев угрозу в последний момент, она оттолкнулась ногой от надгробия и навалилась на товарища с такой силой, что тот потерял опору и устремился на землю вместе с ней. Перед падением на мгновение раздался скрежет острия клинка о гранитный камень.
Словно ожидав момента, Микола очнулся резко и еще в полете успел приобнять призрачную девушку, отчего ее падение получилось мягким. В его спине сразу в нескольких местах раздалась ноющая боль, но он приказал ей отступить. Без промедлений, как тренированный боец, «искатель», приобняв подругу, перекатился по узкому клочку земли и несколько налег сверху; широкой грудью он закрыл девичье лицо и сам уперся лбом в землю. В таком положении они оказались недоступными гипнозу, а использовать клинок монстр по неведомым причинам не стал.
В то же время Юрий заковылял в сторону синего свечения, которое и без того приближалось к театру действий, будто желав рассмотреть развернувшуюся сцену. Он набрался смелости и крикнул, и слова его ударились чудовищу в затылок. Красные круги в сопровождении звучного топота ног стремительно пронеслись по воздуху, остановившись напротив призрачного юноши.
Юрий ловко прикрыл глаза ладонью и пошел наугад, выставив вторую руку вперед, чтобы в случае чего схватить сферу. Когда его бороздившие воздух пальцы прошлись подле темного тела монстра, кожа ощутила не только естественную прохладу этой черноты, но и необъяснимый гнев, если таковой можно было понять физически. Монстр отпрянул от призрачных пальцев и принялся изгибать свой рост невидимыми во тьме способами в попытке добраться до дрожавшего взгляда жертвы. После каждой новой попытки вогнутая сторона ладони крепче прижималась к бровям и пальцы смыкались так сильно, что синий луч света не проскальзывал между ними.
Однако сфера оказалась своенравной и перескочила через темный столб — а это, нужно сказать, четыре с половиной аршина высоты — и оказалась за спиной Юрия, в шагах десяти. Чувствовав, что с поимкой крохотного камня, наступит поражение, монстр раздвинул тонкие руки и перекинул верхнюю часть туловища назад, словно выпрямлял позвоночник, но с таким рвением, что человек неминуемо бы погиб. Из глубины зубастого кольца впервые вырвался отрывистый звук, схожий с птичьим карканьем, и теплая волна воздуха пронеслась по окружению.
Микола вновь приступил к осенней пахотной работе, удобрению почвы и посеву озимых сортов культуры под гневным руководством отца. Зимняя пора года, когда дети играли в снежки, настигла Юрия. Однако Наташу гипноз миновал, и она не знала причины такой удачи, но предпочла раздумью действие.
Чудовище застыло в указанной позе, околдовав сразу двух призрачных юношей; его колени были согнуты почти под прямым углом, а туловище заброшено назад, но тем не менее оно медленно переставляло невидимые ступни и призраки покорно шли за ним.
Наташа подняла с земли ближайшую приличного размера палку и метнулась к существу, надеявшись на его беспомощность. Она вонзила острый конец орудия в то место, где выпирали, подобно доскам, ребра. После этого раздался второй вороний крик, и существо ожило, сняв остолбенение с призраков. Монстр потянулся к волосам призрачной девушки и быстро, как если бы ухватился за раскаленный металл, приложил ее виском о надгробие. Обессиленное тело повалилось на землю без чувств.
Получив контроль над телом, призрачные юноши безмолвно разделили обязанности: Микола с криком воина, взяв мелкий фонарь как дубинку, побежал на недруга, пока тот еще корчился от болезненных ощущений, а Юрий семенил между надгробиями в сторону яркой сферы, медленно удалявшейся от него.
Призрачный юноша применил хитрость: потянул бечевку дважды раньше времени. Напряжение в ногах вмиг перестало чувствоваться, а крохотное пятно света стремительно увеличивалось в размерах. Однако за эти широкие прыжки много сил тратилось, чтобы уклоняться от надгробий и каждый раз приземлять подошву мягко, постепенно, с носка на пятку.
Юрий обернулся — и в тот же момент острейшим кинжалом монстр рассек кожаный красный сапог Миколы в области ступни, отчего «искатель» рухнул на колено, и метким броском послал орудие в спину сбегавшей жертве. Призрачному юноше удалось удачно сжать маленькое тело, и клинок, пролетев подле плеча, попал в бечевку. Некоторое время трос, точно змея, петлял среди могил, но — верно, его предельно легкий вес смутил «искателей» — вскоре замер.
В течение всей истории живых существ страх смерти придавал жизненной силы: одни обретали ранее невиданную высоту прыжка, другие задерживали дыхание втрое дольше обычного, а иные постигали тайны вселенной вмиг до смерти. Случилась подобная ситуация: медлительный призрачный юноша замер в ошеломлении, словно копил мощь, после чего за секунду добежал до оборванного конца бечевки и наскоро сделал простой узел. И он вновь дернул трос дважды.
Вскоре сияние сделалось таким ярким, что резало глаза, заставляв жмуриться. Будто увидев приближение захватчика, сфера застыла и заняла время, чтобы подготовиться к необычайно длинному прыжку. Едва она взметнулась в воздух, как с силой впилась в узкую ладонь Юрия, отчего кости в суставе хрустнули. Тепло неизвестного минерала грело задубевшую кожу, даже обжигало, поэтому гладкий камень отправился в карман штанов, куда долго, брыкавшись, не желал заползать.
Обездвиженный Микола осел на землю и смотрел вслед удалявшемуся чудовищу. Он приподнял Наташу на руки и бегло осмотрел ее голову; удар вытолкнул сознание из тела и из треснувшей кожи на виске собралась капля крови, застыв на холоде. К призрачной девушке вернулась живость, пусть и в виде болезненного стона и подрагивания губ и век, она открыла глаза. Неожиданно резко «искатель» привстал на рабочую ногу, с трудом выпрямив тело.
Микола опирался одной рукой о надгробие, а другой удерживал легкую подругу на весу. В таком положении, стояв на здоровой ноге, он направил последние силы, надумавшие покинуть тело, на то, чтобы собрать два спасительных троса в ладонь и потянуть их. Случились долгие секунды ожидания. Тогда призрачный юноша повторил свое действие, оскалившись от боли и начав пыхтеть, как поезд. Ответных действий со стороны склепа не было. Их не подтянули, их не собирались возвращать.
Мир Юрия преобразился в одно мгновение: тьма сменилась светом, холод — теплотой, а раненные товарищи — здоровыми. В некотором оцепенении он стоял у порога главного склепа, куда его втащили почти силой, и наблюдал, как сторожевой призрак бесконечно долго закрывает тяжелую каменную дверь. Несколько приспешников Ника стояли в обнимку с катушкой и позевывали; лишь у одного из них на лбу выступила испарина.
— Там еще… — задыхался он, приложив руку не то на сердце, не то на легкие. — Они там… Живы!.. Откройте!
И когда грубые пальцы соскребли еще теплый черный камень и победоносно, как боевое знамя, возвысили над головами призраков, события последних минут пронеслись в голове кадрами, на манер кинопленки. А между тем дверь медленно-медленно закрывалась.
Юрий вспомнил, как старательно огибал препятствия, чувствовав себя в кошмарном сне, где за ним гонится свирепое чудище; как это чудище желало вонзить ему в спину острое кольцо зубов, длинные пальцы; как мельком увидел очертания товарищей в лунном свете; как стремительно показался склеп, точно вырос из-под земли; как он успел ударить в дверь маленькими кулаками, сильно, как некто, не только повидавший смерть, но убежавший от нее… Товарищи… Он же отправился в ночную вылазку не один, так почему же сейчас на пороге только его две ноги?
Как же он посмел оставить друзей? Как же он сумел позабыть о подлой сущности главаря банды?
Подле катушки валялись два конца бечевки — они принадлежали Миколе и Наташе. Как только Юрий потянул первым, как только он обрек команду на смерть, их спасительные нити были сброшены — вот почему единая катушка подтянула только его, вот почему вспотел только один призрак.
Ввиду хрупкого телосложения призрачного юноши, ни главный «искатель», ни его подручные не сообразили удержать его, и это вылилось в безрассудное действие.
Едва щель между дверью и косяком сузилась до толщины пальца, Юрий обрушил всю мощь своего тела на каменную глыбу. После удара из легких вмиг вырвался весь воздух, и пришлось прилагать немалые усилия, чтобы вернуть его; каждое ребро, каждый позвонок, каждая кость шеи и плеча — все они больно сместились в суставах, и краткая вспышка тока пролетела сверху-вниз, затем последовала боль. И венцом этого выпада стала распахнутая настежь дверь, словно ее каменные петли смазали маслом.
Призрачный юноша оказался на границе двух зол: с одной стороны, левой, пятились «искатели», направив нервные взгляды на прямоугольник темноты, а с другой, чувствовались как гнилой запах, так и гневный взгляд монстра, которого отпугивал свет керосиновой лампы. И он застыл, не в силах определить более пагубное.
— Быро закурочьте парадку , мля! Хватайте за внутряк !
Несмотря на четкий приказ, никто не осмелился совершить шаг в сторону двери и даже взглянуть на нее, помнив утренние наставления о безопасности.
Тогда Ник мягко толкнул ногой сторожевого призрака, попав в поясницу, и повторил указание; на сей раз он добавил, чтобы подручный не только закрыл дверь, но и выпроводил за порог Юрия, причем, не поленившись высказать мысли о виновнике ситуации, обрушил череду ругательств.
Медленными шагами «искатель» направился к Юрию и несильно оттолкнул его рукой, поскольку шел наугад. Все же ему пришлось раскрыть веки, чтобы подсмотреть положение дверного засова. Быстро его ломанные движения смягчились, частое дыхание успокоилось, и призрак зашагал уверенно, скрывшись во тьме.
В надежде, что чудовище получило желанную жертву, Юрий сделал шаг в сторону выхода, но тотчас же отскочил в испуге. Нечто подтолкнуло дверь с наружной стороны, отчего Ник достал складной нож, но затем за боковой край ухватились самые человеческие пальцы. Из тьмы резко вынырнул силуэт, что, подобно героям древних сказаний, вернулся со своей любовью из преисподней. Вместе с Наташей на руках Микола занимал весь дверной проем.
— Пацаны, Санька двиньте! Пусть быро дует сюда!
— Я и не сплю, — сказал незнакомец в ответ.
Неожиданно учтиво Ник протянул руки, чтобы взять призрачную девушку, но Микола, готовый рухнуть в любой момент, грозно взглянул на него. Хотя вид призрачного юноши был изнеможенный, а правая ступня безжизненно болталась, укутанная в сапог, он выглядел устрашающе, словно желал наброситься на недруга с кулаками.
— Шо цэ було?! — закричал он, оглушив не только всех призраков в предбаннике, но и приспешников Ника в комнате внизу. — Бисы кляти! Мы там трохы копыта нэ видкынулы! Чому нэ тяглы ?
Лицо главного «искателя» осталось немым, а в глазах осело хладнокровное спокойствие. Он зацепил взгляд на пятне девичьей крови, размазавшемся по белой сорочке; он обдумывал дальнейшие действия.
— Веревку зажевало, — спокойно ответил призрак у катушки, верно, единственный, кто работал.
В кошмарной тишине два слабых пятна света, наслоившись друг на друга, осветили саму тьму. Лицо монстра походило на черный кирпич, сужавшийся книзу, и на неподвижный манекен одновременно, только очертания глаз несколько подрагивали. Все части тела трудно было разглядеть возможно потому, что они сливались с цветом тела, но только две из них отчетливо виднелись на темном фоне: глаза и зубы. Две красные кнопки, расположенные близко друг к другу, ввиду узости вытянутого лица, казалось, окрашивали лучи света алым и окружности их пульсировали, точно сердце, создавав явление водной ряби. В нижней части лица виднелся круг из белесых, словно отполированных от желтизны, треугольников; в последние мгновения, когда чудовище зашевелилось, колья, обращенные острым концом внутрь круга, стали расходиться, превратив это зубастое кольцо в широкое отверстие рта.
Весь план рушился. Вопрос спасения стал риторическим.
Все это Микола осмелился увидеть в течение половины секунды, после чего тело успело съежиться, задрожать. И вот темное время суток обратилось ярким днем с палящим солнцем на небосводе, вытянутое лицо приобретало знакомые очертания сурового отцовского, а кладбищенские надгробия сменились длинным полем, усыпанным грядками с культурами. В те времена еще мальчик устремил взгляд на горсть семян в выкопанной лунке, и недовольства отца проносились мимо.
— Микола! — кричал Юрий остолбеневшему товарищу.
— Микола! — кричал отец остолбеневшему сыну. — Ты шо, з глузду зйихав, га? Хочэш батька у могылу? Я багато чого очикував вид такого недолугого сына, як ты, але вчитель… Твий дид працював на ций земли, я працюю на ций земли, и ты будэш працюваты на ций земли. И тилькы спробуй мени ще раз заговорыты за цю бабську роботу. Я тоби покажу, ух покажу, лэдар! А тепер швидко закопуй цю грядку, покы тут буръяны не вырослы!
Лишившись ума, призрачный юноша брел в сторону монстра, свесив ладони и ссутулившись. Плетеное кольцо на поясе сдерживало нездоровый порыв, но трос натянулся так, что готов был порваться. А между тем тяжелые ноги все совершали шаги в сторону смерти.
Поскольку Микола не подавал сигнал, приспешники Ника заподозрили неладное и не увеличивали длину бечевки. Вместо того чтобы ждать разрыва троса, чудовище двинулось в сторону жертвы, и в свете луны блеснула сталь клинка, сжатая в едва различимых паучьих пальцах.
— Наташа! — раздался, точно выстрел, голос Юрия. — Помоги ему!
— Скажи как, и я это сделаю, черт возьми! Свет не работает.
— Ударь его или толкни. Скорее! Если кто и заслуживает жизни, это он.
Фонарик упал на землю, и луч света погас от удара. Старавшись обходить надгробия, а иной раз перескакивать через них, призрачная девушка рванулась к товарищу. Последние слова Юрия отражались эхом в голове, что прибавляло сил и несколько отдаляло страх. Однако ничто не смогло бы унять первобытный ужас, настигший ее, когда она встала подле Миколы и увидела надвигавшееся зло. Несмотря на ее средний девичий рост, монстр показался гигантом, не иначе как вдвое-втрое выше нее.
Наташа тянула Миколу за руку, но легкое по своей природе призрачное тело налилось вдруг немыслимой тяжестью. Не прерывав зрительной связи, существо увидело отчаянные стремления призрачной девушки и только ускорило шаг. Наконец лезвие занеслось над ее головой и жаждало легко располовинить не только бечевку. Увидев угрозу в последний момент, она оттолкнулась ногой от надгробия и навалилась на товарища с такой силой, что тот потерял опору и устремился на землю вместе с ней. Перед падением на мгновение раздался скрежет острия клинка о гранитный камень.
Словно ожидав момента, Микола очнулся резко и еще в полете успел приобнять призрачную девушку, отчего ее падение получилось мягким. В его спине сразу в нескольких местах раздалась ноющая боль, но он приказал ей отступить. Без промедлений, как тренированный боец, «искатель», приобняв подругу, перекатился по узкому клочку земли и несколько налег сверху; широкой грудью он закрыл девичье лицо и сам уперся лбом в землю. В таком положении они оказались недоступными гипнозу, а использовать клинок монстр по неведомым причинам не стал.
В то же время Юрий заковылял в сторону синего свечения, которое и без того приближалось к театру действий, будто желав рассмотреть развернувшуюся сцену. Он набрался смелости и крикнул, и слова его ударились чудовищу в затылок. Красные круги в сопровождении звучного топота ног стремительно пронеслись по воздуху, остановившись напротив призрачного юноши.
Юрий ловко прикрыл глаза ладонью и пошел наугад, выставив вторую руку вперед, чтобы в случае чего схватить сферу. Когда его бороздившие воздух пальцы прошлись подле темного тела монстра, кожа ощутила не только естественную прохладу этой черноты, но и необъяснимый гнев, если таковой можно было понять физически. Монстр отпрянул от призрачных пальцев и принялся изгибать свой рост невидимыми во тьме способами в попытке добраться до дрожавшего взгляда жертвы. После каждой новой попытки вогнутая сторона ладони крепче прижималась к бровям и пальцы смыкались так сильно, что синий луч света не проскальзывал между ними.
Однако сфера оказалась своенравной и перескочила через темный столб — а это, нужно сказать, четыре с половиной аршина высоты — и оказалась за спиной Юрия, в шагах десяти. Чувствовав, что с поимкой крохотного камня, наступит поражение, монстр раздвинул тонкие руки и перекинул верхнюю часть туловища назад, словно выпрямлял позвоночник, но с таким рвением, что человек неминуемо бы погиб. Из глубины зубастого кольца впервые вырвался отрывистый звук, схожий с птичьим карканьем, и теплая волна воздуха пронеслась по окружению.
Микола вновь приступил к осенней пахотной работе, удобрению почвы и посеву озимых сортов культуры под гневным руководством отца. Зимняя пора года, когда дети играли в снежки, настигла Юрия. Однако Наташу гипноз миновал, и она не знала причины такой удачи, но предпочла раздумью действие.
Чудовище застыло в указанной позе, околдовав сразу двух призрачных юношей; его колени были согнуты почти под прямым углом, а туловище заброшено назад, но тем не менее оно медленно переставляло невидимые ступни и призраки покорно шли за ним.
Наташа подняла с земли ближайшую приличного размера палку и метнулась к существу, надеявшись на его беспомощность. Она вонзила острый конец орудия в то место, где выпирали, подобно доскам, ребра. После этого раздался второй вороний крик, и существо ожило, сняв остолбенение с призраков. Монстр потянулся к волосам призрачной девушки и быстро, как если бы ухватился за раскаленный металл, приложил ее виском о надгробие. Обессиленное тело повалилось на землю без чувств.
Получив контроль над телом, призрачные юноши безмолвно разделили обязанности: Микола с криком воина, взяв мелкий фонарь как дубинку, побежал на недруга, пока тот еще корчился от болезненных ощущений, а Юрий семенил между надгробиями в сторону яркой сферы, медленно удалявшейся от него.
Призрачный юноша применил хитрость: потянул бечевку дважды раньше времени. Напряжение в ногах вмиг перестало чувствоваться, а крохотное пятно света стремительно увеличивалось в размерах. Однако за эти широкие прыжки много сил тратилось, чтобы уклоняться от надгробий и каждый раз приземлять подошву мягко, постепенно, с носка на пятку.
Юрий обернулся — и в тот же момент острейшим кинжалом монстр рассек кожаный красный сапог Миколы в области ступни, отчего «искатель» рухнул на колено, и метким броском послал орудие в спину сбегавшей жертве. Призрачному юноше удалось удачно сжать маленькое тело, и клинок, пролетев подле плеча, попал в бечевку. Некоторое время трос, точно змея, петлял среди могил, но — верно, его предельно легкий вес смутил «искателей» — вскоре замер.
В течение всей истории живых существ страх смерти придавал жизненной силы: одни обретали ранее невиданную высоту прыжка, другие задерживали дыхание втрое дольше обычного, а иные постигали тайны вселенной вмиг до смерти. Случилась подобная ситуация: медлительный призрачный юноша замер в ошеломлении, словно копил мощь, после чего за секунду добежал до оборванного конца бечевки и наскоро сделал простой узел. И он вновь дернул трос дважды.
Вскоре сияние сделалось таким ярким, что резало глаза, заставляв жмуриться. Будто увидев приближение захватчика, сфера застыла и заняла время, чтобы подготовиться к необычайно длинному прыжку. Едва она взметнулась в воздух, как с силой впилась в узкую ладонь Юрия, отчего кости в суставе хрустнули. Тепло неизвестного минерала грело задубевшую кожу, даже обжигало, поэтому гладкий камень отправился в карман штанов, куда долго, брыкавшись, не желал заползать.
Обездвиженный Микола осел на землю и смотрел вслед удалявшемуся чудовищу. Он приподнял Наташу на руки и бегло осмотрел ее голову; удар вытолкнул сознание из тела и из треснувшей кожи на виске собралась капля крови, застыв на холоде. К призрачной девушке вернулась живость, пусть и в виде болезненного стона и подрагивания губ и век, она открыла глаза. Неожиданно резко «искатель» привстал на рабочую ногу, с трудом выпрямив тело.
Микола опирался одной рукой о надгробие, а другой удерживал легкую подругу на весу. В таком положении, стояв на здоровой ноге, он направил последние силы, надумавшие покинуть тело, на то, чтобы собрать два спасительных троса в ладонь и потянуть их. Случились долгие секунды ожидания. Тогда призрачный юноша повторил свое действие, оскалившись от боли и начав пыхтеть, как поезд. Ответных действий со стороны склепа не было. Их не подтянули, их не собирались возвращать.
Мир Юрия преобразился в одно мгновение: тьма сменилась светом, холод — теплотой, а раненные товарищи — здоровыми. В некотором оцепенении он стоял у порога главного склепа, куда его втащили почти силой, и наблюдал, как сторожевой призрак бесконечно долго закрывает тяжелую каменную дверь. Несколько приспешников Ника стояли в обнимку с катушкой и позевывали; лишь у одного из них на лбу выступила испарина.
— Там еще… — задыхался он, приложив руку не то на сердце, не то на легкие. — Они там… Живы!.. Откройте!
Главарь банды подошел вплотную и что-то рявкнул, начал требовать, исказившись в лице, но прокуренный бас терялся в окружении. Казалось, призрачный юноша постепенно погружался на дно — лицо Ника отдалялось — и сквозь толщу воды все звуки ощущались приглушенными, искаженными, неразличимыми. Однако он успокоил проступивший гнев главного «искателя» и сунул руку в карман, за сферой, сияние которой в освещенной комнате померкло.
И когда грубые пальцы соскребли еще теплый черный камень и победоносно, как боевое знамя, возвысили над головами призраков, события последних минут пронеслись в голове кадрами, на манер кинопленки. А между тем дверь медленно-медленно закрывалась.
Юрий вспомнил, как старательно огибал препятствия, чувствовав себя в кошмарном сне, где за ним гонится свирепое чудище; как это чудище желало вонзить ему в спину острое кольцо зубов, длинные пальцы; как мельком увидел очертания товарищей в лунном свете; как стремительно показался склеп, точно вырос из-под земли; как он успел ударить в дверь маленькими кулаками, сильно, как некто, не только повидавший смерть, но убежавший от нее… Товарищи… Он же отправился в ночную вылазку не один, так почему же сейчас на пороге только его две ноги?
Как же он посмел оставить друзей? Как же он сумел позабыть о подлой сущности главаря банды?
Подле катушки валялись два конца бечевки — они принадлежали Миколе и Наташе. Как только Юрий потянул первым, как только он обрек команду на смерть, их спасительные нити были сброшены — вот почему единая катушка подтянула только его, вот почему вспотел только один призрак.
Ввиду хрупкого телосложения призрачного юноши, ни главный «искатель», ни его подручные не сообразили удержать его, и это вылилось в безрассудное действие.
Едва щель между дверью и косяком сузилась до толщины пальца, Юрий обрушил всю мощь своего тела на каменную глыбу. После удара из легких вмиг вырвался весь воздух, и пришлось прилагать немалые усилия, чтобы вернуть его; каждое ребро, каждый позвонок, каждая кость шеи и плеча — все они больно сместились в суставах, и краткая вспышка тока пролетела сверху-вниз, затем последовала боль. И венцом этого выпада стала распахнутая настежь дверь, словно ее каменные петли смазали маслом.
Призрачный юноша оказался на границе двух зол: с одной стороны, левой, пятились «искатели», направив нервные взгляды на прямоугольник темноты, а с другой, чувствовались как гнилой запах, так и гневный взгляд монстра, которого отпугивал свет керосиновой лампы. И он застыл, не в силах определить более пагубное.
— Быро закурочьте парадку , мля! Хватайте за внутряк !
Несмотря на четкий приказ, никто не осмелился совершить шаг в сторону двери и даже взглянуть на нее, помнив утренние наставления о безопасности.
Тогда Ник мягко толкнул ногой сторожевого призрака, попав в поясницу, и повторил указание; на сей раз он добавил, чтобы подручный не только закрыл дверь, но и выпроводил за порог Юрия, причем, не поленившись высказать мысли о виновнике ситуации, обрушил череду ругательств.
Медленными шагами «искатель» направился к Юрию и несильно оттолкнул его рукой, поскольку шел наугад. Все же ему пришлось раскрыть веки, чтобы подсмотреть положение дверного засова. Быстро его ломанные движения смягчились, частое дыхание успокоилось, и призрак зашагал уверенно, скрывшись во тьме.
В надежде, что чудовище получило желанную жертву, Юрий сделал шаг в сторону выхода, но тотчас же отскочил в испуге. Нечто подтолкнуло дверь с наружной стороны, отчего Ник достал складной нож, но затем за боковой край ухватились самые человеческие пальцы. Из тьмы резко вынырнул силуэт, что, подобно героям древних сказаний, вернулся со своей любовью из преисподней. Вместе с Наташей на руках Микола занимал весь дверной проем.
Главарь банды недовольно дернул верхней губой, но закричал:
— Пацаны, Санька двиньте! Пусть быро дует сюда!
— Я и не сплю, — сказал незнакомец в ответ.
Неожиданно учтиво Ник протянул руки, чтобы взять призрачную девушку, но Микола, готовый рухнуть в любой момент, грозно взглянул на него. Хотя вид призрачного юноши был изнеможенный, а правая ступня безжизненно болталась, укутанная в сапог, он выглядел устрашающе, словно желал наброситься на недруга с кулаками.
— Шо цэ було?! — закричал он, оглушив не только всех призраков в предбаннике, но и приспешников Ника в комнате внизу. — Бисы кляти! Мы там трохы копыта нэ видкынулы! Чому нэ тяглы ?
Лицо главного «искателя» осталось немым, а в глазах осело хладнокровное спокойствие. Он зацепил взгляд на пятне девичьей крови, размазавшемся по белой сорочке; он обдумывал дальнейшие действия.
— Веревку зажевало, — спокойно ответил призрак у катушки, верно, единственный, кто работал.
