Мы купили в буфете по бутылочке негазированной лимонной воды и вышли на воздух. Прохлада уже была явственно ощутимой для всех. Люди расходились с шумом, вязнувшим в общем людском потоке и казавшимся неразличимой словесной массой. Мы остановились около выхода, отошли в сторону и с наслаждением начали утолять жажду.
- Тебе холодно? – спросил я, посмотрев на подрагивавшие плечи Лианы.
- Есть чуть-чуть, - негромко ответила она.
- Может, тебя согреть? – Я начал снимать с себя куртку, чтобы надеть на неё.
- Неееет, - жеманно протянула Лиана. Протянула, мне показалось, даже с некоторым возмущением, словно бы я предложил ей выпить бутылку водки на спор или сыграть в карты на раздевание.
«И что вы позволяете себе, молодой человек?» - с иронией подумал я, но вслух не сказал.
- Может, прогуляемся по вечернему городу? – спросил я её.
- Давай, - согласилась она спокойно, будто бы ничего и не было. Впрочем, если бы моя Лиана не была такой непредсказуемой, она бы потеряла немалую долю своего очарования.
Мы отправились гулять по вечернему городу, благо он был хорошо освещён, и общаться на разные темы. По пути остановились около одной кофейни и заказали себе по капучино.
- Вечером кофе пью, - улыбнулась Лиана, - Утром кофе пила и днём у тёти. Ночью буду бодрствовать.
- Великий французский писатель Бальзак выпивал в день по 50 чашек кофе и умер в 51 год, - блеснул я эрудицией.
- Нет, даже для меня это слишком сильно, - смутилась она.
- Погода сегодня хорошая, не правда ли?
- Да, но всё равно холодно. Жду весны, а за ней и лета. А у тебя какое любимое время года?
- Конец мая – начало июня.
- У меня тоже, - с уставшим видом ответила Лиана. Набегалась за день, бедная.
После того, как мы выпили кофе и бросили стаканчики в урну, мы продолжили наш неспешный путь по вечернему городу, который жил своей вечерней жизнью. Возле одного из торговых центров проходил фестиваль народной музыки. Женщина, увенчанная сарафаном и кокошником, протяжно напевала песню, подыгрывая себе на домре. Посмотрев минуту на этот концерт, я и Лиана пошли дальше. Центр города был пройден, и предстояло перейти через парк, не слишком хорошо освещённый. Во мне словно ниоткуда появилось сильное волнение. Лиана, очевидно, почувствовала это.
- Страшно? Не бойся, я с тобой, - пошутила она, слегка ко мне прижавшись.
- Да нет, я волнуюсь не из-за этого, – сказал я спокойно, как только мог.
- Да? А из-за чего же? – спросила Лиана.
- Из-за другого, - невнятно ответил я. «Уже большая девочка, должна понимать, что к чему» - такая мысль предательски возникла во мне. Почему я стал допускать в себе и перестал контролировать подобные мысли, которые изгонял из себя на первом свидании?
- Ну ладно? Другое, так другое, - произнесла моя девушка. Кажется, безучастно.
Парк мы прошли, слава Богу, без приключений и неприятностей. До моего дома оставалось пара кварталов. Тут я взволновался ещё сильнее, но сдержать чувства у меня получилось.
Гвалт развлечений городского центра сменялся постиндустриальным шумом городских окраин. В одном автосервисе чинили машины, в автомойке напротив другие машины мыли, в автосалоне на соседней улице машины продавали. Суетились официанты и повара в кафешках и ресторанчиках. Мимо проходили влюблённые пары, которые часто не скрывали своих чувств, и целовались взасос прилюдно. Мы пока не могли позволить себе такую степень близости, о чём я слегка сожалел, посмотрев на Лиану, невероятно притягательную в полутьме. Пять минут мы шли, не проронив ни слова.
Молчание прервала Лиана, когда мы остановились на красный свет, готовясь переходить дорогу.
- Куда мы направляемся? – спросила она своим обычным невозмутимым, лишённых эмоций тоном.
- Сам не знаю. Зайдём ко мне домой, попьём кофе? Или чай? – неожиданно, будто против моей воли, вырвалось у меня.
- К тебе? Мммммм, – загадочно промычала Лиана. Она сделала паузу, затем зажёгся зелёный свет на светофоре, мы перешли дорогу. До моего дома оставалось пройти около трёхсот метров.
- Ну как? Ты приняла решение? – не вытерпев, спросил я, и тут же обругал себя и про себя за это.
- Давай, хорошо, я согласна, - неожиданно легко согласилась Лиана. С такой же лёгкостью, с каким возмущением она отказалась надеть куртку после посещения нами кинотеатра. В очередной раз Лиана доказала, что у неё семь пятниц на неделе.
Мы вошли во двор моего дома, и мне показалось, что все жители и соседи смотрят на нас, затаив дыхание. На самом деле это было, конечно, чепухой, и каждый занимался своими делами, не обращая на нас никакого внимания. Открыв ключом входную дверь, оборудованную по новейшей моде домофоном, я и Лиана вошли в полутёмный, пахнущий свежей краской подъезд, в котором только недавно закончился ремонт, затеянный жителями первого этажа. Вызвав непонятно зачем покрашенный лифт, я пытался унять беспокойство и загнать волнение внутрь себя. Лиана не смотрела на меня, изучая цветные и чёрно-белые рекламные объявления на стене. Наконец, после долгого ожидания, лифт открылся, и мы с Лианой вошли внутрь. Я нажал на кнопку моего этажа, и снова превеликим усилием стал удерживать рвущуюся наружу нервозность. Когда лифт довёз нас на мой этаж, я подошёл к двери и стал открывать её, закрытую на два замка.
- Нервничаешь? – спросила Лиана, пока я открывал верхний замок, уже открыв нижний.
- Да нет, всё ровно, всё ништяк, - перейдя на жаргон, я, очевидно, стремился показать ей, насколько я спокоен, и уверен в себе.
Наконец, Лиана переступила порог моей квартиры. Я специально хотел провалиться в состояние полусна, полудрёмы, чтобы заморозить нервную систему и забыть все присущие мне инстинкты. В таком сомнамбулическом состоянии, словно псих под психотропами, я прошёл на кухню и стал наливать чай. Лиана, однако, неожиданно сказала, что она хотела бы выпить кофе.
- Ты прямо рисковая, как Бальзак, - пошутил я, и, показалось, что моя цель по достижению полного внутреннего спокойствия была достигнута.
- У тебя какой кофе? Якобс? – спросила Лиана.
- Да, есть такая тема, - я снова продолжал шпарить на жаргоне.
- Я утром сегодня пила дома Нескафе Голд, потом у тёти пила Маккофе, потом с тобой пила капучино, сейчас буду пить Якобс.
- Любишь разнообразие, - сказал я, наливая кофе себе и ей, - Молоко, сливки?
- Много сливок, много сахара, - засмеялась она, - Смотрел «Криминальное чтиво»?
- Конечно, - ответил я, - Классный фильм.
- Обожаю Уму Турман, - сказала Лиана, прихлёбывая кофе. Я сел в кресло, она устроилась на диване.
И вот в этот момент, когда я откинулся назад в своём поцарапанном кошкой кресле с бежевого цвета обивкой, я почувствовал высший кайф и неземное блаженство. Поистине, нет лучшего пристанища для человеческого духа, чем тело интеллигентного мужчины, проводящего вечер с любимой женщиной. Я и Лиана надолго замолчали, прихлёбывая кофе мелкими глотками. Жизнь за окном шла своим чередом, другие люди радовались, плакали, ссорились, млели от восторга, бурно переживали радости и невзгоды, ну а мы с Лианой наслаждались состоянием полного покоя. Некоторые от свободы летят вниз и обнажают в себе звериную, животную сущность человека. Мы наслаждались свободой, подавив в себе низкие желания. На краю стола лежало портмоне Лианы, как одинокий представитель мира вещей, пришедший в гости на чужую территорию. Лиана задумчиво смотрела в окно, размышляя о чём-то своём. Потом она отвлеклась и от окна, и от своих мыслей, и с улыбкой кинула на меня взгляд.
- Скажи честно, - спросила она, - сколько ты бы хотел иметь детей?
«К чему бы это?» – подумал я про себя, при этом то ли насторожился, то ли обнадёжился, а потом сказал вслух:
- Одного точно, максимум пятерых. Зависит от материального благосостояния.
- Хоккейную команду набираешь? – засмеялась Лиана, - Я очень люблю детей, - внезапно погрустнела она, и эта перемена в её настроении выстрелила в меня как из пращи неприятным сюрпризом в сердце.
А тем временем за окном неумолимыми шагами приближалась ночь. Она наполнила меня всего тревожным ожиданием. Чёрные, как смоль, глаза Лианы, идеально гармонировали с этой ночью, и в них я почувствовал сильную напряжённость, словно слившуюся в неслышимом хоре с моей тревогой. Ночь придавала очарование всему подлунному пространству, огни нашего большого города напоминали золотые слитки на огромном чёрном покрывале. В эту минуту и я, и Лиана осмысляли весь наш прошлый жизненный путь и цепь событий, которая привела нас к нашей судьбоносной встрече у меня на работе. Она пришла туда как клиентка для получения консультаций, встретила меня на кухне, куда пришла налить себе кофе, и мы с ней разговорились как бы ни о чём, и всё закончилось тем, что мы договорились о встрече. Суждено ли нам судьбою быть с ней вместе или нет, но наша встреча всё равно станет судьбоносной, и этот факт станет неистребимой аксиомой наших жизней, ведь наша встреча навсегда поменяла мои и Лианы представления о жизни и восприятие окружающего мира.
Взгляд Лианы упал на античную вазу, привезённую когда-то из Америки моим отцом. Её глаза удивлённо расширились и после некоторого колебания она произнесла:
- Какая клёвая ваза у тебя.
- Спасибо, - ответил я, - Я рад, что тебе понравилось. Отец привёз её из командировки, из Штатов. Антиквариат. Куплен в лавке на Брайтон-Бич.
Лиана подошла поближе, внимательно рассмотрела вазу.
- Можно потрогать эту драгоценную реликвию? – спросила она.
- Конечно. От прикосновения твоих рук она станет ещё драгоценнее, - произнеся эту фразу, я тут же обругал себя за неё. Кажется, в своих комплиментах я перегибаю палку. К счастью для меня, Лиана нисколько не была этим смущена, даже и не думая укорять меня за лесть. Я успокоился, и даже ещё более обрадовался от того, что она знает такое слово, как «реликвия».
Спокойствие внутри меня достигло своей высшей точки, и я более не испытывал ни волнения, ни неблагонравных порывов. Помолчав несколько секунд, пока Лиана рассматривала вазу, я негромко сказал ей:
- Лиан, пошли, я тебе покажу свою квартиру целиком, посмотришь.
- Хорошо, - так же тихо сказала она, - Красивая ваза, ничего не скажешь. Умели древние греки вазы делать.
Я улыбнулся, и мы с ней вышли в коридор. И снова в моей голове бодро запрыгали осенявшие её идеи. Я предложил ей сделать селфи. Мы остановились на середине коридора и я, направив экран своего смартфона на нас, щёлкнул на красный кружочек-камеру в нижней части экрана, и таким образом мы были запечатлены для вечности.
После фотосессии мы прошли по комнатам моей квартиры. Осмотрев интерьеры и внутреннее убранство моей берлоги, Лиана вместе со мной прошла в сторону спальни моих родителей, около которой располагался книжный шкаф. Она остановилась около него, рассматривая книги и восхищённо цокая языком, видимо от радости, что судьба свела её с таким интеллектуалом.
Пока Лиана изучала сокровища библиотеки, она заметила крем для рук, одиноко смотревший сверху вниз с самой верхней полки. Она попросила меня показать ей этот крем, и я потянулся за этой мелочью, которую уже давно ни при какой погоде не замечал. Случайно моя рука задела одну из серединных полок, молниеносно катапультировала вниз и опустилась прямо на плечо Лианы. Пока я собирался извиниться перед ней, она быстро оглянулась на меня и вперилась в меня взглядом, полным огня, ложного укора и коварства. Остолбенев под её взглядом, я ещё больше похолодел, когда она плавным, дугообразным, словно у дельфина, движением положила обе свои руки мне на плечи. Затем она приблизилась ко мне, наклонив голову, и поцеловала меня. И своим густым, сочным и длинным поцелуем она словно бы превратила меня в восковую фигуру, оставив живыми только органы ощущения счастья.
И в таком оцепенении я готов был стоять бесконечно. Но она после долгой и приятной прелюдии прервала поцелуй и шепнула мне на ухо:
- Ну, что же ты окаменел? Действуй! Я твоя!
И эти её слова расколдовали меня. Я ответил ей ещё более страстным поцелуем, и мы оба отдались этому волшебному ритуалу с максимальной отдачей. Потом мы исступлённо обхватили друг друга, словно дикие звери, и принялись ласкать, щипать и тереть оголённые участки наших тел. Мы словно испытывали границы земного удовольствия на прочность, словно бы пытались прорваться в неведомое и невесомое путём познания друг друга. Потом я предложил ей переместиться в мою спальню. Она сразу согласилась, с трудом дыша, и я поднял Лиану и на руках отнёс её туда. Там я бросил её на кровать, будто плюшевого медвежонка, и мы снова сплелись во взаимных объятиях, как собаки в клинче. С затуманившимся мозгом и одуревшим взглядом я целовал её шею, лицо, нос, глаза, руки, щекотал языком её уши.
- Как же я тебя люблю, о, моя ласточка, моя бэйби, - приговаривал я, полный восторга и безумия.
- Я тебя тоже люблю, - отвечала она громким шёпотом. Казалось, она была готова задохнуться в моих объятиях.
- Моя малышка, моя кисонька, я никого так никогда не любил, как тебя, - я растрепал ей причёску, вдыхал запах её волос, а она, проводя своей рукой по моим волосам, приговаривала, словно на последнем издыхании:
- И ты тоже, мой любимый. Ты – лучшее, что было в моей жизни.
- Этот миг счастья оправдывает всю мою жизнь. Только ради этого действительно стоило жить, - я опять поцеловал её в губы и мы сливались в поцелуе и ощущали друг друга как мягкий шоколад.
Нас обоих словно охватил солнечный удар, и бурное изъявление чувств вышло на новый этап. Я начал снимать с неё кофту и джинсы, она стягивала с меня футболку, брюки и носки, и мы беспорядочно кидали всё это на пол, продолжая жадно облизывать друг друга. Она чесала и слегка царапала мне спину, пока я покрывал поцелуями её живот. Наконец, я расстёгивал её бюстгальтер и мы оба должны были остаться в нижнем белье, а потом и последние куски материи должны были покинуть наши разгорячённые Амуром тела.
В этот момент зазвенел телефон, и я сразу понял, что это телефон Лианы. Я не придал этому значения, ведь говорил же герой у классика, что пусть мир провалится, а он хочет пить чай. Так и я желал в этот лишь момент лишь всеобъемлющей любви, и окружающий мир не имел для меня значения. Но телефон, как назло, звонил долго и упорно, и Лиана с закрывавшим её груди расстёгнутым лифчиком попросила меня сделать паузу. Потом она присела на кровать, подняла с пола свою кофту, прикрыла своё тело и взяла в руки телефон. В один миг её лицо приняло очень сосредоточенное и напряжённое выражение. Она нервно нажала зелёный кружок внизу экрана и поднесла его к уху. В следующее мгновение я услышал мужской голос, а затем и её ответ:
- Да, конечно, в девять вечера ровно я буду. Как я могла забыть?
И тут я интуитивно почувствовал, что в наших с Лианой отношениях наметился тектонический разлом. Дурное, смутное предчувствие появилось во мне внезапно. А Лиана тем временем продолжила:
- Да, я обязательно заберу её, не сомневайся во мне. Ладно, пока.
- Кого её? – только и успел спросить я Лиану, как только её разговор с неизвестным мне собеседником завершился.
- Ну… как кого, - начала запинаться в заминке слегка покрасневшая Лиана, - ну… дочку мою.
- Что??? У тебя есть ребёнок? И ты мне ничего об этом не говорила? – в этот миг я и понял, что читаю последнюю главу нашего романа.
- Тебе холодно? – спросил я, посмотрев на подрагивавшие плечи Лианы.
- Есть чуть-чуть, - негромко ответила она.
- Может, тебя согреть? – Я начал снимать с себя куртку, чтобы надеть на неё.
- Неееет, - жеманно протянула Лиана. Протянула, мне показалось, даже с некоторым возмущением, словно бы я предложил ей выпить бутылку водки на спор или сыграть в карты на раздевание.
«И что вы позволяете себе, молодой человек?» - с иронией подумал я, но вслух не сказал.
- Может, прогуляемся по вечернему городу? – спросил я её.
- Давай, - согласилась она спокойно, будто бы ничего и не было. Впрочем, если бы моя Лиана не была такой непредсказуемой, она бы потеряла немалую долю своего очарования.
Мы отправились гулять по вечернему городу, благо он был хорошо освещён, и общаться на разные темы. По пути остановились около одной кофейни и заказали себе по капучино.
- Вечером кофе пью, - улыбнулась Лиана, - Утром кофе пила и днём у тёти. Ночью буду бодрствовать.
- Великий французский писатель Бальзак выпивал в день по 50 чашек кофе и умер в 51 год, - блеснул я эрудицией.
- Нет, даже для меня это слишком сильно, - смутилась она.
- Погода сегодня хорошая, не правда ли?
- Да, но всё равно холодно. Жду весны, а за ней и лета. А у тебя какое любимое время года?
- Конец мая – начало июня.
- У меня тоже, - с уставшим видом ответила Лиана. Набегалась за день, бедная.
После того, как мы выпили кофе и бросили стаканчики в урну, мы продолжили наш неспешный путь по вечернему городу, который жил своей вечерней жизнью. Возле одного из торговых центров проходил фестиваль народной музыки. Женщина, увенчанная сарафаном и кокошником, протяжно напевала песню, подыгрывая себе на домре. Посмотрев минуту на этот концерт, я и Лиана пошли дальше. Центр города был пройден, и предстояло перейти через парк, не слишком хорошо освещённый. Во мне словно ниоткуда появилось сильное волнение. Лиана, очевидно, почувствовала это.
- Страшно? Не бойся, я с тобой, - пошутила она, слегка ко мне прижавшись.
- Да нет, я волнуюсь не из-за этого, – сказал я спокойно, как только мог.
- Да? А из-за чего же? – спросила Лиана.
- Из-за другого, - невнятно ответил я. «Уже большая девочка, должна понимать, что к чему» - такая мысль предательски возникла во мне. Почему я стал допускать в себе и перестал контролировать подобные мысли, которые изгонял из себя на первом свидании?
- Ну ладно? Другое, так другое, - произнесла моя девушка. Кажется, безучастно.
Парк мы прошли, слава Богу, без приключений и неприятностей. До моего дома оставалось пара кварталов. Тут я взволновался ещё сильнее, но сдержать чувства у меня получилось.
Гвалт развлечений городского центра сменялся постиндустриальным шумом городских окраин. В одном автосервисе чинили машины, в автомойке напротив другие машины мыли, в автосалоне на соседней улице машины продавали. Суетились официанты и повара в кафешках и ресторанчиках. Мимо проходили влюблённые пары, которые часто не скрывали своих чувств, и целовались взасос прилюдно. Мы пока не могли позволить себе такую степень близости, о чём я слегка сожалел, посмотрев на Лиану, невероятно притягательную в полутьме. Пять минут мы шли, не проронив ни слова.
Молчание прервала Лиана, когда мы остановились на красный свет, готовясь переходить дорогу.
- Куда мы направляемся? – спросила она своим обычным невозмутимым, лишённых эмоций тоном.
- Сам не знаю. Зайдём ко мне домой, попьём кофе? Или чай? – неожиданно, будто против моей воли, вырвалось у меня.
- К тебе? Мммммм, – загадочно промычала Лиана. Она сделала паузу, затем зажёгся зелёный свет на светофоре, мы перешли дорогу. До моего дома оставалось пройти около трёхсот метров.
- Ну как? Ты приняла решение? – не вытерпев, спросил я, и тут же обругал себя и про себя за это.
- Давай, хорошо, я согласна, - неожиданно легко согласилась Лиана. С такой же лёгкостью, с каким возмущением она отказалась надеть куртку после посещения нами кинотеатра. В очередной раз Лиана доказала, что у неё семь пятниц на неделе.
Мы вошли во двор моего дома, и мне показалось, что все жители и соседи смотрят на нас, затаив дыхание. На самом деле это было, конечно, чепухой, и каждый занимался своими делами, не обращая на нас никакого внимания. Открыв ключом входную дверь, оборудованную по новейшей моде домофоном, я и Лиана вошли в полутёмный, пахнущий свежей краской подъезд, в котором только недавно закончился ремонт, затеянный жителями первого этажа. Вызвав непонятно зачем покрашенный лифт, я пытался унять беспокойство и загнать волнение внутрь себя. Лиана не смотрела на меня, изучая цветные и чёрно-белые рекламные объявления на стене. Наконец, после долгого ожидания, лифт открылся, и мы с Лианой вошли внутрь. Я нажал на кнопку моего этажа, и снова превеликим усилием стал удерживать рвущуюся наружу нервозность. Когда лифт довёз нас на мой этаж, я подошёл к двери и стал открывать её, закрытую на два замка.
- Нервничаешь? – спросила Лиана, пока я открывал верхний замок, уже открыв нижний.
- Да нет, всё ровно, всё ништяк, - перейдя на жаргон, я, очевидно, стремился показать ей, насколько я спокоен, и уверен в себе.
Наконец, Лиана переступила порог моей квартиры. Я специально хотел провалиться в состояние полусна, полудрёмы, чтобы заморозить нервную систему и забыть все присущие мне инстинкты. В таком сомнамбулическом состоянии, словно псих под психотропами, я прошёл на кухню и стал наливать чай. Лиана, однако, неожиданно сказала, что она хотела бы выпить кофе.
- Ты прямо рисковая, как Бальзак, - пошутил я, и, показалось, что моя цель по достижению полного внутреннего спокойствия была достигнута.
- У тебя какой кофе? Якобс? – спросила Лиана.
- Да, есть такая тема, - я снова продолжал шпарить на жаргоне.
- Я утром сегодня пила дома Нескафе Голд, потом у тёти пила Маккофе, потом с тобой пила капучино, сейчас буду пить Якобс.
- Любишь разнообразие, - сказал я, наливая кофе себе и ей, - Молоко, сливки?
- Много сливок, много сахара, - засмеялась она, - Смотрел «Криминальное чтиво»?
- Конечно, - ответил я, - Классный фильм.
- Обожаю Уму Турман, - сказала Лиана, прихлёбывая кофе. Я сел в кресло, она устроилась на диване.
И вот в этот момент, когда я откинулся назад в своём поцарапанном кошкой кресле с бежевого цвета обивкой, я почувствовал высший кайф и неземное блаженство. Поистине, нет лучшего пристанища для человеческого духа, чем тело интеллигентного мужчины, проводящего вечер с любимой женщиной. Я и Лиана надолго замолчали, прихлёбывая кофе мелкими глотками. Жизнь за окном шла своим чередом, другие люди радовались, плакали, ссорились, млели от восторга, бурно переживали радости и невзгоды, ну а мы с Лианой наслаждались состоянием полного покоя. Некоторые от свободы летят вниз и обнажают в себе звериную, животную сущность человека. Мы наслаждались свободой, подавив в себе низкие желания. На краю стола лежало портмоне Лианы, как одинокий представитель мира вещей, пришедший в гости на чужую территорию. Лиана задумчиво смотрела в окно, размышляя о чём-то своём. Потом она отвлеклась и от окна, и от своих мыслей, и с улыбкой кинула на меня взгляд.
- Скажи честно, - спросила она, - сколько ты бы хотел иметь детей?
«К чему бы это?» – подумал я про себя, при этом то ли насторожился, то ли обнадёжился, а потом сказал вслух:
- Одного точно, максимум пятерых. Зависит от материального благосостояния.
- Хоккейную команду набираешь? – засмеялась Лиана, - Я очень люблю детей, - внезапно погрустнела она, и эта перемена в её настроении выстрелила в меня как из пращи неприятным сюрпризом в сердце.
А тем временем за окном неумолимыми шагами приближалась ночь. Она наполнила меня всего тревожным ожиданием. Чёрные, как смоль, глаза Лианы, идеально гармонировали с этой ночью, и в них я почувствовал сильную напряжённость, словно слившуюся в неслышимом хоре с моей тревогой. Ночь придавала очарование всему подлунному пространству, огни нашего большого города напоминали золотые слитки на огромном чёрном покрывале. В эту минуту и я, и Лиана осмысляли весь наш прошлый жизненный путь и цепь событий, которая привела нас к нашей судьбоносной встрече у меня на работе. Она пришла туда как клиентка для получения консультаций, встретила меня на кухне, куда пришла налить себе кофе, и мы с ней разговорились как бы ни о чём, и всё закончилось тем, что мы договорились о встрече. Суждено ли нам судьбою быть с ней вместе или нет, но наша встреча всё равно станет судьбоносной, и этот факт станет неистребимой аксиомой наших жизней, ведь наша встреча навсегда поменяла мои и Лианы представления о жизни и восприятие окружающего мира.
Взгляд Лианы упал на античную вазу, привезённую когда-то из Америки моим отцом. Её глаза удивлённо расширились и после некоторого колебания она произнесла:
- Какая клёвая ваза у тебя.
- Спасибо, - ответил я, - Я рад, что тебе понравилось. Отец привёз её из командировки, из Штатов. Антиквариат. Куплен в лавке на Брайтон-Бич.
Лиана подошла поближе, внимательно рассмотрела вазу.
- Можно потрогать эту драгоценную реликвию? – спросила она.
- Конечно. От прикосновения твоих рук она станет ещё драгоценнее, - произнеся эту фразу, я тут же обругал себя за неё. Кажется, в своих комплиментах я перегибаю палку. К счастью для меня, Лиана нисколько не была этим смущена, даже и не думая укорять меня за лесть. Я успокоился, и даже ещё более обрадовался от того, что она знает такое слово, как «реликвия».
Спокойствие внутри меня достигло своей высшей точки, и я более не испытывал ни волнения, ни неблагонравных порывов. Помолчав несколько секунд, пока Лиана рассматривала вазу, я негромко сказал ей:
- Лиан, пошли, я тебе покажу свою квартиру целиком, посмотришь.
- Хорошо, - так же тихо сказала она, - Красивая ваза, ничего не скажешь. Умели древние греки вазы делать.
Я улыбнулся, и мы с ней вышли в коридор. И снова в моей голове бодро запрыгали осенявшие её идеи. Я предложил ей сделать селфи. Мы остановились на середине коридора и я, направив экран своего смартфона на нас, щёлкнул на красный кружочек-камеру в нижней части экрана, и таким образом мы были запечатлены для вечности.
После фотосессии мы прошли по комнатам моей квартиры. Осмотрев интерьеры и внутреннее убранство моей берлоги, Лиана вместе со мной прошла в сторону спальни моих родителей, около которой располагался книжный шкаф. Она остановилась около него, рассматривая книги и восхищённо цокая языком, видимо от радости, что судьба свела её с таким интеллектуалом.
Пока Лиана изучала сокровища библиотеки, она заметила крем для рук, одиноко смотревший сверху вниз с самой верхней полки. Она попросила меня показать ей этот крем, и я потянулся за этой мелочью, которую уже давно ни при какой погоде не замечал. Случайно моя рука задела одну из серединных полок, молниеносно катапультировала вниз и опустилась прямо на плечо Лианы. Пока я собирался извиниться перед ней, она быстро оглянулась на меня и вперилась в меня взглядом, полным огня, ложного укора и коварства. Остолбенев под её взглядом, я ещё больше похолодел, когда она плавным, дугообразным, словно у дельфина, движением положила обе свои руки мне на плечи. Затем она приблизилась ко мне, наклонив голову, и поцеловала меня. И своим густым, сочным и длинным поцелуем она словно бы превратила меня в восковую фигуру, оставив живыми только органы ощущения счастья.
И в таком оцепенении я готов был стоять бесконечно. Но она после долгой и приятной прелюдии прервала поцелуй и шепнула мне на ухо:
- Ну, что же ты окаменел? Действуй! Я твоя!
И эти её слова расколдовали меня. Я ответил ей ещё более страстным поцелуем, и мы оба отдались этому волшебному ритуалу с максимальной отдачей. Потом мы исступлённо обхватили друг друга, словно дикие звери, и принялись ласкать, щипать и тереть оголённые участки наших тел. Мы словно испытывали границы земного удовольствия на прочность, словно бы пытались прорваться в неведомое и невесомое путём познания друг друга. Потом я предложил ей переместиться в мою спальню. Она сразу согласилась, с трудом дыша, и я поднял Лиану и на руках отнёс её туда. Там я бросил её на кровать, будто плюшевого медвежонка, и мы снова сплелись во взаимных объятиях, как собаки в клинче. С затуманившимся мозгом и одуревшим взглядом я целовал её шею, лицо, нос, глаза, руки, щекотал языком её уши.
- Как же я тебя люблю, о, моя ласточка, моя бэйби, - приговаривал я, полный восторга и безумия.
- Я тебя тоже люблю, - отвечала она громким шёпотом. Казалось, она была готова задохнуться в моих объятиях.
- Моя малышка, моя кисонька, я никого так никогда не любил, как тебя, - я растрепал ей причёску, вдыхал запах её волос, а она, проводя своей рукой по моим волосам, приговаривала, словно на последнем издыхании:
- И ты тоже, мой любимый. Ты – лучшее, что было в моей жизни.
- Этот миг счастья оправдывает всю мою жизнь. Только ради этого действительно стоило жить, - я опять поцеловал её в губы и мы сливались в поцелуе и ощущали друг друга как мягкий шоколад.
Нас обоих словно охватил солнечный удар, и бурное изъявление чувств вышло на новый этап. Я начал снимать с неё кофту и джинсы, она стягивала с меня футболку, брюки и носки, и мы беспорядочно кидали всё это на пол, продолжая жадно облизывать друг друга. Она чесала и слегка царапала мне спину, пока я покрывал поцелуями её живот. Наконец, я расстёгивал её бюстгальтер и мы оба должны были остаться в нижнем белье, а потом и последние куски материи должны были покинуть наши разгорячённые Амуром тела.
В этот момент зазвенел телефон, и я сразу понял, что это телефон Лианы. Я не придал этому значения, ведь говорил же герой у классика, что пусть мир провалится, а он хочет пить чай. Так и я желал в этот лишь момент лишь всеобъемлющей любви, и окружающий мир не имел для меня значения. Но телефон, как назло, звонил долго и упорно, и Лиана с закрывавшим её груди расстёгнутым лифчиком попросила меня сделать паузу. Потом она присела на кровать, подняла с пола свою кофту, прикрыла своё тело и взяла в руки телефон. В один миг её лицо приняло очень сосредоточенное и напряжённое выражение. Она нервно нажала зелёный кружок внизу экрана и поднесла его к уху. В следующее мгновение я услышал мужской голос, а затем и её ответ:
- Да, конечно, в девять вечера ровно я буду. Как я могла забыть?
И тут я интуитивно почувствовал, что в наших с Лианой отношениях наметился тектонический разлом. Дурное, смутное предчувствие появилось во мне внезапно. А Лиана тем временем продолжила:
- Да, я обязательно заберу её, не сомневайся во мне. Ладно, пока.
- Кого её? – только и успел спросить я Лиану, как только её разговор с неизвестным мне собеседником завершился.
- Ну… как кого, - начала запинаться в заминке слегка покрасневшая Лиана, - ну… дочку мою.
- Что??? У тебя есть ребёнок? И ты мне ничего об этом не говорила? – в этот миг я и понял, что читаю последнюю главу нашего романа.
