- Чем цеплять? Кошки нет. Пока будем делать, сварка нужна, начнётся прилив и всё, пиши - пропало.
- Давай попробуем якорями Матросова с промерных катеров. Они крепкие, не тяжёлые и лапами запросто захватят леера.
- Молодец Каминский! – воскликнул Романовский и скомандовал – Калягин, Шаврик – быстро с катеров якоря сюда. Каминский из шкиперской толстые шкерты - все бросились исполнять команды Алексея. Оснастили якоря и практически с третьей попытки зацепили сходню. Она показалась над поверхностью воды. Аккуратно завели петлю из сизальского троса за клювообразный зацеп сходни. Собрав на палубе бойцов из экспедиции, подтянули её к борту. Тут стало понятно, что тянуть её надо не на судно, с отрицательным углом формы наружного борта, который не позволяет её вытянуть, а на стенку. Володя словно обезьяна, по швартовым, перебрался на стенку сказалась выучка Демьяныча с «Гигрометра». Жестами и на нецензурном русском объяснил неграм, что от них требуется. Сизаль перекинули Вовке на стенку и толпа негров в момент, одним рывком вытащила сходню на причал. Победа! Аплодировали все, и команда, и экспедиция, и очень эмоционально радовались принявшие участие в подъёме сходни аборигены. В стороне мрачным, оттопыривши нижнюю губу, стоял Башун, рядом Баринов и словно, шакал Табаки возле тигра Шер-Хана, вокруг командиров вертелся Беляков. Егор подошёл опять к Романовскому.
- Швартовые надо разнести. С кормы и носа, завести на стенку в районе мидель-шпангоута. Типа шпрингов. И с кнехтов юта и бака к дальним палам на стенке. Обтянем шпилем на юте, а на баке через турачку брашпиля, только медленно, остальные запросто подобьём руками. За счёт большой длинны троса «Стрелец» будет подниматься и опускаться, а не отваливать от стенки, а кормовые и носовые будем потравливать или подбирать, в зависимости от ситуации.
- Давай попробуем. Всё равно ничего другого никто не предлагает. - Повернувшись спиной к отцам-командирам, Леша добавил:
– Стоят как паны, даже не помогут.
- Не царское это дело Леша в женской киске колупаться – съязвил Каминский и спросил Романовского:
– Ну что? Погнали:
- Погнали! Монахов Коля! Со мной. Калягин с Каминским на бак. Шаврик! На стенке будешь с негритосами швартовые заводить, так как я скажу. Погнали братва!
По сути своей, Каминский предложил, завести канаты способом крест на крест и главное значительно увеличить их длину. Канаты из плетёного пропилена, материала достаточно эластичного, и очень прочного. В случае крепления крест на крест, всегда есть возможность, спокойно, без мощного палубного оборудования, руками, обтянуть или потравить швартовые. Так, как два швартовых постоянно работают на прижим судна к пирсу, а два на удержание, и в зависимости прилив или отлив их роли меняются.
Егор вспомнил, как на лекции по морской практике в школе, преподаватель капитан 2-го ранга Кирилов, рассказывал случай с крейсером «Киров». В мощный шторм его не могли удержать у стенки. Все толстые стальные канаты лопались как нитки. Пока в их середину, не ввязали несколько шлаков капроновых канатов. Капрон стал работать, как резиновый амортизатор. Крейсер потом спокойно стоял у стенки.
Это должен знать в первую очередь боцман, старпом, как будущий командир, естественно сам командир. Только помимо изучения в училище темы швартовки, нужна практика. Поэтому, все курсанты военно-морских училищ при двухмесячной практике на кораблях, как «сраные коты», бегают по палубам рядовыми матросами и постигают эту науку через мозоли на ладонях. Только это не про Башуна и Андрюшу. Чтобы называться морским офицером, мало нацепить погоны, офицером и моряком ещё надо стать. Кому-то это так никогда и не удаётся. Что же, и так бывает.
За полчаса матросы под руководством Романовского вернули с помощью шпилей и брашпиля к стенке «Стрелец». Обтянули швартовые. Вернули на место сходню. Егор заступил на вахту у трапа. Башун, Баринов и Беляков всё это время не проронив не слова, простояли у трюма, презрительно наблюдая за работой боцкоманды. Когда «Стрелец» наконец занял своё место у стенки, ничего не сказав удалились в каюты.
Демонстрация фильма в Бисау – то ещё кино.
Вскоре на палубе появился первый помощник Маслов Иван Михайлович. Он подошёл к вахтенному Каминскому.
- Когда сменяешься? - спросил он матроса.
- Через час, если конечно, опять не переведут часы назад, как вчера – съязвил Каминский. Маслов пропустил его язву мимо ушей.
- Готовь киноустановку на шлюпочной палубе у ботика. Экран на рампу повесь. Будем нести советскую культуру в негритянские массы - Егор не возражал, тем более негры им помогли при подъёме сходни из воды.
Сменившись с вахты и установив аппаратуру. Егор с помощью Сергея и Вовки повесили экран. На стенке, словно в хорошем кинотеатре, собралась толпа негров. Яблоку негде упасть Егор выбрал грузинскую комедию, всё равно негры по-русски ни в зуб ногой, а так хоть комедия динамичная. Он не ошибся. Реакцию зрителей на пирсе описать невозможно, так эмоционально и искренне они реагировали на происходящее, на экране. Команда и члены экспедиции на борту смотрели не фильм, а на негров. Эта картина с неграми, затмила сам фильм.
Вторым сеансом Егор зарядил «Железный поток» по роману Серафимовича о гражданской войне. Фильм пошёл. Негры притихли, наступила тишина, словно и нет никого на стенке. С какими только чувствами они, переживали происходящее на экране, не понимая, кто с кем и за что воюет. Трудно описать. Присутствовала вся гамма эмоций. Кульминацией стал фрагмент, когда женщина несёт на руках мёртвого младенца с кровавой раной головы от осколка снаряда. Негры с воем хватали себя за волосы. Многие кататься с плачем по бетонному пирсу. Женщины запричитали в голос. Каминский, насилу удержался, чтобы не остановить сеанс. Такой реакции аборигенов никто из советских моряков не ожидал. По окончании сеанса все молча расходились по каютам. Первое знакомство с Африкой и её народом состоялось. Было над чем задуматься.
Часовой-полиглот.
С нулей до четырёх Каминскому заступать к трапу. Команда, наконец, угомонилась. Егор сменил Вовку у трапа. «Стрелец» больше не отходил от стенки, а поднимался и опускался вместе с уровнем океана. Егор охранял судно и команду, а по сути, границу СССР, так как судно считается территорией того государства, чей флаг на нём поднят, а поднят был флаг гидрографического флота СССР. Так вот охранял он её, с голыми руками. Необходимо более обстоятельно рассказать об этом.
Коммунистические правители СССР, больше внешнего врага боялись собственного народа. Получить возможность выехать за пределы социалистического лагеря, очень непросто. Проверялись люди до седьмого поколения и колена. Не дай Бог, у вас прадедушка пират, или прабабушка еврейка - заграницы вам не видать, как собственных ушей, если только в зеркале. Ещё больший страх вызывал вооружённый собственный народ. На борту «Стрельца» находился приличный арсенал, но давать его в руки морякам - боже упаси. В Гвинее-Бисау, Гвинее, Мозамбике, Эфиопии везде, где будет стоять в портах «Стрелец», перманентно шли гражданские войны. Если бандиты поубивают советских моряков, а такое было и не редко, тому и быть. Похоронят с почестями – это в лучшем случае. Как правило, просто засекретят, а всем очевидцам заткнут рты. Возможно, наградят посмертно - возьми значок, дурачок. Человеческая жизнь, а тем более жизнь военного за границей, не стоила в «коммуняцкой» идеологии и гроша ломаного. Для начальников, страшное дело вооружить матроса у трапа. Поэтому стояли, ребята у трапа в ночных тропиках рассчитывая, только на свои руки и святого угодника батьку Николая.
В Бисау, на стенке выставили для охраны гостей из СССР, солдата местной армии. Невысокий тщедушный солдатик с АКМ и примкнутым штыком. Егору скучно было и он, собрав весь запас иностранных слов, решил поговорить с «чомбитасом», так наши называли африканских солдат в память конголезского диктатора, антикоммуниста Моизе Чомбе.
- Good afternoon, - обратился Егор к солдату.
- Здравствуй, – ответил на русском, с лёгким акцентом Егору, чомбитас.
- Ты говоришь по-русский? – удивился Каминский.
- Да. Еще на португальском, английском и криуло, – продолжал удивлять Егора черный полиглот.
- Откуда знаешь русский?
- Сам изучил. Брат помог он, в Союзе учится на электрика-механика. Я дослужу и тоже поеду учиться к вам в Союз. Стану электриком. Большой буду человек в Бисау. Главнее колдуна-шамана. Колдун не может зажечь электролампу, а я смогу, – продолжал поражать воображение Егора солдат, похоже, он не меньше Каминского соскучился по общению. Растерявшийся Егор угостил негра сигаретой. Они, закурили, присев рядышком на сходню-трап.
- Как служится в армии? – поинтересовался Егор.
- Плохо. У бандитов лучше и платят в два раза больше. Многие кто отслужил в Армии, потом уходят в банды. Мне нельзя. Хочу, ехать учиться, в Союз, – от последних слов Егор впал в прострацию: «Вот кто охраняет нас. Этот, значит, лучший экземпляр. Будь на его месте чомбитас, собравшийся в банду, он бы и меня с собой притащил, как барана. Много с голой пяткой против штыка и «Калаша» не повоюешь», – подумал Егор. Оставил негру ещё сигарет и вернулся на борт судна: «Хорошее начало. Посмотрим, какой будет конец» - думал парень, стоя за шлюпбалкой левого промерного катера. Впервые у него появились мысли: «Не так уж хороша моя Родина Советский Союз, а небожители начальники и командиры, похоже, просто сволочи и срать они хотели на нас».
Заправка в океане.
На следующий день «Стрелец» покинул порт Бисау и направился в океан на встречу с советским танкером, который должен передать «Стрельцу» топливо для дальнейшего плавания. Встретились после обеда. Со «Стрельца» линемётом подали линь на танкер. С танкера необходимо вытянуть фал-переходник, а потом и буксировочный трос. «Стрелец» встал в фарватер танкера. Дистанция между ними около 400 метров, как и положено, при таких работах, на баке командовал боцман Беляков.
- Каминский, Шаврин, Калягин, Романовский, Монахов сейчас будете выбирать линь и потом проводник с танкера.
- Отставить! – раздалася голос командира Башуна.
– Беляков, ты дурак? – обратился он к боцману и продолжил командовать вместо него.
– Все матросы к надстройке встали. Романовский берёшь линь и бегом по всему баку к надстройке. Потом Каминский, Шаврин и остальные. Не дать линю и проводнику оказаться в воде. Их в момент намотает на винты танкера. Заводите проводник на турачку брашпиля и выбираете в натяг буксир. Я сбавлю немного ход, чтобы трос шёл в натяг, а ты Беляков контролером регулируй натяжение, - неожиданно повернулся к стоящему рядом старпому Баринову и рявкнул:
– Андрюша, мать твою, что стоишь, как додик? Я за тебя всё должен организовывать? Послал Бог старпома. Начали!
Все засуетились. Беляков встал к контролеру брашпиля, начал щёлкать рычагом-переключателем брашпиль молчал как покойник. Растерянный боцман смотрел на старпома, старпом на боцмана. Два сапога пара. Вмешался Романовсикй.
- Вадим ты давал команду в ЦПУ дать питание на брашпиль.
- Нет, – ответил Беляков.
- Так какого хера ты им щёлкаешь? – Лёша открыл переговорный ящик, на фальшборту. Взяв микрофон, произнёс:
- ЦПУ, дать питание на брашпиль.
- Есть питание на брашпиль, – ответили из Центрального Поста Управления. Брашпиль взревел. Турачки завертелись! Хорошо Каминский до этого успел зажать ленточные тормоза, и вывести из зацепления турачки, иначе брашпиль рванул бы якорные цепи, а дури у него много, и последствия могли быть самые плачевные, вплоть до обрыва якорей. Все укоряюще посмотрели на Белякова. Нашёлся старпом
- Романовский, к контролеру. Командуй. Беляков, иди отсюда на хер, - Лёша взял командование на себя.
- Егор, Володя, организуйте буксирную серьгу из швартовых, – матросы расчехлили стоящие по бортам вьюшки со швартовыми канатами. Отмерив по шесть метров каждого левого и правого троса от огона, завели их на левый и правый кнехты. Огоны, соединили мощной буксирной скобой, которую к этому времени нашёл и принёс по приказу Романовского, матрос Монахов. Ни хрена Беляков за день не подготовил, хотя о заправке было известно ещё в Бисау, да и не знал он, как следует проводить заправку в море.
Романовский изменяя скоростью вращения турачки на контролере брашпиля, а вахтенный помощник командира на ГКП, плавно изменяя с помощью «Липс» разворот лопастей винтов аккуратно приняли буксир. Завели его в носовой буксирный клюз, и в итоге танкер взял на буксир «Стрелец». По буксировочному тросу передали шланги и приступили к приёму топлива. Пока возились - стемнело. Приём топлива занял часов шесть. Благо море спокойное. Ночь и звёзды. Луны не было.
Внезапно звёзды погасли. Поднялся сильный ветер. Благо не было волны, только сильная рябь от ветра. Это налетел тропический шквал. Сверкнула молния! Такой молнии никто из команды судна не видел в своей жизни никогда. Небо, будто автомобильное стекло в миг с оглушительным треском, раскололось множеством молний по всей сфере небосклона. Тут же ударил оглушительный раскат грома. Такой эффект повторялся с десяток раз. Следом обрушился тропический ливень! Стена воды такой плотности, что исчезли огни впереди идущего танкера. Все с бака попрятались в надстройку. С ГКП поступила команда принять с буксировочного троса контейнер с документами на топливо. Ливень стеной. Не видно даже носа «Стрельца» а он в десяти шагах.
- Кто пойдет? – спросил старпом.
- Я пойду, – вызвался Каминский. Он сбросил с себя всю одежду, не хотелось ночью ходить мокрым, босиком и нагишом выскочил на бак. По телу хлестнули холодные, как лёд струи воды. Егор от боли и неожиданности закричал. Метнулся к клюзу, больно зацепил пальцем правой ноги фундамент кнехта. Стиснув от боли зубы, из-за бьющих словно плети струй и разбитого пальца, Егор снял контейнер и рванул назад в настройку. Его там уже ждал Володя с полотенцами. Каминский дрожал от холода и боли не только в пальце ноги, но жгла и горела, словно содранная спина.
- Ни хрена себе! - воскликнул Романовский, повернув Егора спиной к себе – У тебя вся спина огромный большой синяк!- С КГП принесли документы на топливо с отметкой о получении. Нужно опять передать на танкер. Ливень не унимался. Володя, учитывая результат хождения под тропическим душем Каминского, надел спасательный бушлат. Бушлат был набит пакетами с ненамокаемой синтетической ватой. Всё сделал без травм и тяжёлых последствий. Только Володя вбежал в надстройку, как ливень внезапно прекратился, будто кто-то закрыл кран. Минуту, и на небе засверкали звёзды, появился впереди танкер, а через пять минут палуба высохла и уже ничего, кроме разбитого в кровь пальца на ноге Каминского, и его черной, словно один синяк спины, не напоминало о ливне.
Через час «Стрелец» аккуратно отдал буксировочный трос. Суда обменялись прощальными гудками, пожелав друг другу семь футов под килем и разошлись, действительно как в море корабли. Егор поковылял в каюту. Осмотрел палец. Ничего серьёзного. Остаток ночи пришлось спать на животе. Океан это стихия и с ней не договоришься и пощады от неё не жди. Только, грамотное, точное в мелочах исполнение своих обязанностей позволит противостоять стихии.
- Давай попробуем якорями Матросова с промерных катеров. Они крепкие, не тяжёлые и лапами запросто захватят леера.
- Молодец Каминский! – воскликнул Романовский и скомандовал – Калягин, Шаврик – быстро с катеров якоря сюда. Каминский из шкиперской толстые шкерты - все бросились исполнять команды Алексея. Оснастили якоря и практически с третьей попытки зацепили сходню. Она показалась над поверхностью воды. Аккуратно завели петлю из сизальского троса за клювообразный зацеп сходни. Собрав на палубе бойцов из экспедиции, подтянули её к борту. Тут стало понятно, что тянуть её надо не на судно, с отрицательным углом формы наружного борта, который не позволяет её вытянуть, а на стенку. Володя словно обезьяна, по швартовым, перебрался на стенку сказалась выучка Демьяныча с «Гигрометра». Жестами и на нецензурном русском объяснил неграм, что от них требуется. Сизаль перекинули Вовке на стенку и толпа негров в момент, одним рывком вытащила сходню на причал. Победа! Аплодировали все, и команда, и экспедиция, и очень эмоционально радовались принявшие участие в подъёме сходни аборигены. В стороне мрачным, оттопыривши нижнюю губу, стоял Башун, рядом Баринов и словно, шакал Табаки возле тигра Шер-Хана, вокруг командиров вертелся Беляков. Егор подошёл опять к Романовскому.
- Швартовые надо разнести. С кормы и носа, завести на стенку в районе мидель-шпангоута. Типа шпрингов. И с кнехтов юта и бака к дальним палам на стенке. Обтянем шпилем на юте, а на баке через турачку брашпиля, только медленно, остальные запросто подобьём руками. За счёт большой длинны троса «Стрелец» будет подниматься и опускаться, а не отваливать от стенки, а кормовые и носовые будем потравливать или подбирать, в зависимости от ситуации.
- Давай попробуем. Всё равно ничего другого никто не предлагает. - Повернувшись спиной к отцам-командирам, Леша добавил:
– Стоят как паны, даже не помогут.
- Не царское это дело Леша в женской киске колупаться – съязвил Каминский и спросил Романовского:
– Ну что? Погнали:
- Погнали! Монахов Коля! Со мной. Калягин с Каминским на бак. Шаврик! На стенке будешь с негритосами швартовые заводить, так как я скажу. Погнали братва!
По сути своей, Каминский предложил, завести канаты способом крест на крест и главное значительно увеличить их длину. Канаты из плетёного пропилена, материала достаточно эластичного, и очень прочного. В случае крепления крест на крест, всегда есть возможность, спокойно, без мощного палубного оборудования, руками, обтянуть или потравить швартовые. Так, как два швартовых постоянно работают на прижим судна к пирсу, а два на удержание, и в зависимости прилив или отлив их роли меняются.
Егор вспомнил, как на лекции по морской практике в школе, преподаватель капитан 2-го ранга Кирилов, рассказывал случай с крейсером «Киров». В мощный шторм его не могли удержать у стенки. Все толстые стальные канаты лопались как нитки. Пока в их середину, не ввязали несколько шлаков капроновых канатов. Капрон стал работать, как резиновый амортизатор. Крейсер потом спокойно стоял у стенки.
Это должен знать в первую очередь боцман, старпом, как будущий командир, естественно сам командир. Только помимо изучения в училище темы швартовки, нужна практика. Поэтому, все курсанты военно-морских училищ при двухмесячной практике на кораблях, как «сраные коты», бегают по палубам рядовыми матросами и постигают эту науку через мозоли на ладонях. Только это не про Башуна и Андрюшу. Чтобы называться морским офицером, мало нацепить погоны, офицером и моряком ещё надо стать. Кому-то это так никогда и не удаётся. Что же, и так бывает.
За полчаса матросы под руководством Романовского вернули с помощью шпилей и брашпиля к стенке «Стрелец». Обтянули швартовые. Вернули на место сходню. Егор заступил на вахту у трапа. Башун, Баринов и Беляков всё это время не проронив не слова, простояли у трюма, презрительно наблюдая за работой боцкоманды. Когда «Стрелец» наконец занял своё место у стенки, ничего не сказав удалились в каюты.
Демонстрация фильма в Бисау – то ещё кино.
Вскоре на палубе появился первый помощник Маслов Иван Михайлович. Он подошёл к вахтенному Каминскому.
- Когда сменяешься? - спросил он матроса.
- Через час, если конечно, опять не переведут часы назад, как вчера – съязвил Каминский. Маслов пропустил его язву мимо ушей.
- Готовь киноустановку на шлюпочной палубе у ботика. Экран на рампу повесь. Будем нести советскую культуру в негритянские массы - Егор не возражал, тем более негры им помогли при подъёме сходни из воды.
Сменившись с вахты и установив аппаратуру. Егор с помощью Сергея и Вовки повесили экран. На стенке, словно в хорошем кинотеатре, собралась толпа негров. Яблоку негде упасть Егор выбрал грузинскую комедию, всё равно негры по-русски ни в зуб ногой, а так хоть комедия динамичная. Он не ошибся. Реакцию зрителей на пирсе описать невозможно, так эмоционально и искренне они реагировали на происходящее, на экране. Команда и члены экспедиции на борту смотрели не фильм, а на негров. Эта картина с неграми, затмила сам фильм.
Вторым сеансом Егор зарядил «Железный поток» по роману Серафимовича о гражданской войне. Фильм пошёл. Негры притихли, наступила тишина, словно и нет никого на стенке. С какими только чувствами они, переживали происходящее на экране, не понимая, кто с кем и за что воюет. Трудно описать. Присутствовала вся гамма эмоций. Кульминацией стал фрагмент, когда женщина несёт на руках мёртвого младенца с кровавой раной головы от осколка снаряда. Негры с воем хватали себя за волосы. Многие кататься с плачем по бетонному пирсу. Женщины запричитали в голос. Каминский, насилу удержался, чтобы не остановить сеанс. Такой реакции аборигенов никто из советских моряков не ожидал. По окончании сеанса все молча расходились по каютам. Первое знакомство с Африкой и её народом состоялось. Было над чем задуматься.
Часовой-полиглот.
С нулей до четырёх Каминскому заступать к трапу. Команда, наконец, угомонилась. Егор сменил Вовку у трапа. «Стрелец» больше не отходил от стенки, а поднимался и опускался вместе с уровнем океана. Егор охранял судно и команду, а по сути, границу СССР, так как судно считается территорией того государства, чей флаг на нём поднят, а поднят был флаг гидрографического флота СССР. Так вот охранял он её, с голыми руками. Необходимо более обстоятельно рассказать об этом.
Коммунистические правители СССР, больше внешнего врага боялись собственного народа. Получить возможность выехать за пределы социалистического лагеря, очень непросто. Проверялись люди до седьмого поколения и колена. Не дай Бог, у вас прадедушка пират, или прабабушка еврейка - заграницы вам не видать, как собственных ушей, если только в зеркале. Ещё больший страх вызывал вооружённый собственный народ. На борту «Стрельца» находился приличный арсенал, но давать его в руки морякам - боже упаси. В Гвинее-Бисау, Гвинее, Мозамбике, Эфиопии везде, где будет стоять в портах «Стрелец», перманентно шли гражданские войны. Если бандиты поубивают советских моряков, а такое было и не редко, тому и быть. Похоронят с почестями – это в лучшем случае. Как правило, просто засекретят, а всем очевидцам заткнут рты. Возможно, наградят посмертно - возьми значок, дурачок. Человеческая жизнь, а тем более жизнь военного за границей, не стоила в «коммуняцкой» идеологии и гроша ломаного. Для начальников, страшное дело вооружить матроса у трапа. Поэтому стояли, ребята у трапа в ночных тропиках рассчитывая, только на свои руки и святого угодника батьку Николая.
В Бисау, на стенке выставили для охраны гостей из СССР, солдата местной армии. Невысокий тщедушный солдатик с АКМ и примкнутым штыком. Егору скучно было и он, собрав весь запас иностранных слов, решил поговорить с «чомбитасом», так наши называли африканских солдат в память конголезского диктатора, антикоммуниста Моизе Чомбе.
- Good afternoon, - обратился Егор к солдату.
- Здравствуй, – ответил на русском, с лёгким акцентом Егору, чомбитас.
- Ты говоришь по-русский? – удивился Каминский.
- Да. Еще на португальском, английском и криуло, – продолжал удивлять Егора черный полиглот.
- Откуда знаешь русский?
- Сам изучил. Брат помог он, в Союзе учится на электрика-механика. Я дослужу и тоже поеду учиться к вам в Союз. Стану электриком. Большой буду человек в Бисау. Главнее колдуна-шамана. Колдун не может зажечь электролампу, а я смогу, – продолжал поражать воображение Егора солдат, похоже, он не меньше Каминского соскучился по общению. Растерявшийся Егор угостил негра сигаретой. Они, закурили, присев рядышком на сходню-трап.
- Как служится в армии? – поинтересовался Егор.
- Плохо. У бандитов лучше и платят в два раза больше. Многие кто отслужил в Армии, потом уходят в банды. Мне нельзя. Хочу, ехать учиться, в Союз, – от последних слов Егор впал в прострацию: «Вот кто охраняет нас. Этот, значит, лучший экземпляр. Будь на его месте чомбитас, собравшийся в банду, он бы и меня с собой притащил, как барана. Много с голой пяткой против штыка и «Калаша» не повоюешь», – подумал Егор. Оставил негру ещё сигарет и вернулся на борт судна: «Хорошее начало. Посмотрим, какой будет конец» - думал парень, стоя за шлюпбалкой левого промерного катера. Впервые у него появились мысли: «Не так уж хороша моя Родина Советский Союз, а небожители начальники и командиры, похоже, просто сволочи и срать они хотели на нас».
Заправка в океане.
На следующий день «Стрелец» покинул порт Бисау и направился в океан на встречу с советским танкером, который должен передать «Стрельцу» топливо для дальнейшего плавания. Встретились после обеда. Со «Стрельца» линемётом подали линь на танкер. С танкера необходимо вытянуть фал-переходник, а потом и буксировочный трос. «Стрелец» встал в фарватер танкера. Дистанция между ними около 400 метров, как и положено, при таких работах, на баке командовал боцман Беляков.
- Каминский, Шаврин, Калягин, Романовский, Монахов сейчас будете выбирать линь и потом проводник с танкера.
- Отставить! – раздалася голос командира Башуна.
– Беляков, ты дурак? – обратился он к боцману и продолжил командовать вместо него.
– Все матросы к надстройке встали. Романовский берёшь линь и бегом по всему баку к надстройке. Потом Каминский, Шаврин и остальные. Не дать линю и проводнику оказаться в воде. Их в момент намотает на винты танкера. Заводите проводник на турачку брашпиля и выбираете в натяг буксир. Я сбавлю немного ход, чтобы трос шёл в натяг, а ты Беляков контролером регулируй натяжение, - неожиданно повернулся к стоящему рядом старпому Баринову и рявкнул:
– Андрюша, мать твою, что стоишь, как додик? Я за тебя всё должен организовывать? Послал Бог старпома. Начали!
Все засуетились. Беляков встал к контролеру брашпиля, начал щёлкать рычагом-переключателем брашпиль молчал как покойник. Растерянный боцман смотрел на старпома, старпом на боцмана. Два сапога пара. Вмешался Романовсикй.
- Вадим ты давал команду в ЦПУ дать питание на брашпиль.
- Нет, – ответил Беляков.
- Так какого хера ты им щёлкаешь? – Лёша открыл переговорный ящик, на фальшборту. Взяв микрофон, произнёс:
- ЦПУ, дать питание на брашпиль.
- Есть питание на брашпиль, – ответили из Центрального Поста Управления. Брашпиль взревел. Турачки завертелись! Хорошо Каминский до этого успел зажать ленточные тормоза, и вывести из зацепления турачки, иначе брашпиль рванул бы якорные цепи, а дури у него много, и последствия могли быть самые плачевные, вплоть до обрыва якорей. Все укоряюще посмотрели на Белякова. Нашёлся старпом
- Романовский, к контролеру. Командуй. Беляков, иди отсюда на хер, - Лёша взял командование на себя.
- Егор, Володя, организуйте буксирную серьгу из швартовых, – матросы расчехлили стоящие по бортам вьюшки со швартовыми канатами. Отмерив по шесть метров каждого левого и правого троса от огона, завели их на левый и правый кнехты. Огоны, соединили мощной буксирной скобой, которую к этому времени нашёл и принёс по приказу Романовского, матрос Монахов. Ни хрена Беляков за день не подготовил, хотя о заправке было известно ещё в Бисау, да и не знал он, как следует проводить заправку в море.
Романовский изменяя скоростью вращения турачки на контролере брашпиля, а вахтенный помощник командира на ГКП, плавно изменяя с помощью «Липс» разворот лопастей винтов аккуратно приняли буксир. Завели его в носовой буксирный клюз, и в итоге танкер взял на буксир «Стрелец». По буксировочному тросу передали шланги и приступили к приёму топлива. Пока возились - стемнело. Приём топлива занял часов шесть. Благо море спокойное. Ночь и звёзды. Луны не было.
Внезапно звёзды погасли. Поднялся сильный ветер. Благо не было волны, только сильная рябь от ветра. Это налетел тропический шквал. Сверкнула молния! Такой молнии никто из команды судна не видел в своей жизни никогда. Небо, будто автомобильное стекло в миг с оглушительным треском, раскололось множеством молний по всей сфере небосклона. Тут же ударил оглушительный раскат грома. Такой эффект повторялся с десяток раз. Следом обрушился тропический ливень! Стена воды такой плотности, что исчезли огни впереди идущего танкера. Все с бака попрятались в надстройку. С ГКП поступила команда принять с буксировочного троса контейнер с документами на топливо. Ливень стеной. Не видно даже носа «Стрельца» а он в десяти шагах.
- Кто пойдет? – спросил старпом.
- Я пойду, – вызвался Каминский. Он сбросил с себя всю одежду, не хотелось ночью ходить мокрым, босиком и нагишом выскочил на бак. По телу хлестнули холодные, как лёд струи воды. Егор от боли и неожиданности закричал. Метнулся к клюзу, больно зацепил пальцем правой ноги фундамент кнехта. Стиснув от боли зубы, из-за бьющих словно плети струй и разбитого пальца, Егор снял контейнер и рванул назад в настройку. Его там уже ждал Володя с полотенцами. Каминский дрожал от холода и боли не только в пальце ноги, но жгла и горела, словно содранная спина.
- Ни хрена себе! - воскликнул Романовский, повернув Егора спиной к себе – У тебя вся спина огромный большой синяк!- С КГП принесли документы на топливо с отметкой о получении. Нужно опять передать на танкер. Ливень не унимался. Володя, учитывая результат хождения под тропическим душем Каминского, надел спасательный бушлат. Бушлат был набит пакетами с ненамокаемой синтетической ватой. Всё сделал без травм и тяжёлых последствий. Только Володя вбежал в надстройку, как ливень внезапно прекратился, будто кто-то закрыл кран. Минуту, и на небе засверкали звёзды, появился впереди танкер, а через пять минут палуба высохла и уже ничего, кроме разбитого в кровь пальца на ноге Каминского, и его черной, словно один синяк спины, не напоминало о ливне.
Через час «Стрелец» аккуратно отдал буксировочный трос. Суда обменялись прощальными гудками, пожелав друг другу семь футов под килем и разошлись, действительно как в море корабли. Егор поковылял в каюту. Осмотрел палец. Ничего серьёзного. Остаток ночи пришлось спать на животе. Океан это стихия и с ней не договоришься и пощады от неё не жди. Только, грамотное, точное в мелочах исполнение своих обязанностей позволит противостоять стихии.
