Это и понятно. Расположившись в каюте, кто, где мог, травили анекдоты, под кофеёк пока не кончился, потом под чаёк. Непросто травили, а записывали. Разработали систему записи анекдота. Писали только смысловые, ключевые слова, а порой и дно слово. Доходило до смешного. Кто-то называл два или одно слова все смеялись и отметали анекдот, как уже записанный. Так к концу выхода, в тетрадке значилось 1200 анекдотов. Егор, впоследствии, удачно использовал этот опыт. Будучи шпионом и работая под прикрытием по легенде корреспондента газеты «Демократический Тильзит», Егор в ресторане или в компаниях, на спор утверждал, что на любое слово расскажет анекдот. Это слово прозвучит в анекдоте или даже будет нести смысловую нагрузку. Он никогда не проигрывал. Такие способности быстро делали его своим в любой компании и располагали к общению, что и надо шпиону.
Через неделю начался шторм. Ветер крепчал. Поднялась волна. Стало понятно, что при таких погодных условиях никакой гидрологической практики у студентов не будет. Командир, принял решение идти домой, в Балтийск.
После очередных посиделок у Каминского, когда он готовился идти на мостик, менять Калягина на руле, Стрекоза напросилась посмотреть шторм наяву. По приказу старпома, чтобы студенты не шастали по верхним палубам, а таких увальней запросто смоет за борт, все двери наглухо задраили и выход наружу только через ГКП. Такая адреналинщица, как Наташа, не могла упустить шанс испытать шторм на себе. Эта мелкая Стрекоза, оказалась разрядницей по скалолазанию, и решение старпома поручить её Каминскому было верным. Она не укачалась и даже наоборот, её веселила качка. Егор в свою очередь, привязался к этой девчонке и уже больше потыкал ей, чем гасил её энергию. Он решил так.
- Стрекоза. Сделаем так. Я поднимусь в рубку. Если там нет шефа или старпома, я открою дверь и подам тебе знак. Будешь ждать в коридорчике, но только как мышка, каюта шефа рядом. Пойдём чуток попозжа, чтобы Шарапов сменил Брюзгина. Борис свой парень не будет возражать, - девушка захлопала в ладоши и запрыгала на месте. Потом чмокнула Егора в щёку. Знала бы эта Стрекоза, чем для неё обернётся знакомство со штормом, поумерила бы свой пыл.
Каминский поднялся на ГКП. В рубке был уже Шарапов. Калягин недовольно проворчал.
- Где ты ходишь. Давай меняться, - в рубке было темно, только светились панели приборов, а за бронированными дверями ревел шторм. Море разбушевалось на все шесть баллов. Егор открыл дверь и подал знак девушке. Та легко взбежала по трапу в рубку. Изумлённая открывшейся ей картиной, так похожей на космический корабль, она восторженно воскликнула. На её возглас вышел Борис. Со света он не рассмотрел кто это и спросил.
- Кто тут пищит?
- Я – ответила девушка.
- Кто Я
- Я, Стрекоза! – Сергей и Егор засмеялись в голос. Борис вернулся в штурманскую рубку. Наташа стояла, широко расставив ноги. ГКП располагался на десяти метрах над уровнем моря, это третий этаж дома, и поэтому эту часть судна кидало по большой амплитуде. «Стрелец», то ложился на борт, и кругом сияло звёздное небо, то проваливался в пучину, и тогда в метре от борта ревело штормовое море. Егор спросил Наташу.
- Ты готова? Открываю дверь.
- Открывай! – и она шагнула на правое крыло мостика. В этот момент «Стрелец» лежал на левом борту, а кругом сверкали звёзды. Наташка, ухватившись за леер, с восхищением смотрела в глубину Вселенной! Только при шторме, нет статического положения ни у кого и не у чего. «Стрелец» провалился в волну! Рядом с девушкой уже в полной темноте ревело бешено море, звёзды, пропали в мгновение, а их заменила, солёная пена и гребни гор-волн. От страха Наташка мёртвой хваткой вцепилась в сталь леера и орала от ужаса, перекрикивая рёв ветра. Егор, ни как не мог оторвать её от леера. Эта скалолазочка намертво вцепилась в трубу ограждения борта. Калягин на руле. Егор закричал в рубку.
- Борис помоги! - Шарапов выскочил из рубки и быстро сообразил что происходит. Они вдвоём смогли отцепить это цепкое насекомое в мокрых джинсах от трубы леера и втащить в рубку. Егор набросился на девушку.
- Стрекоза! Ты сума сошла! Орать над каютой шефа. Давайте с Серёгой отсюда быстро. Если он тебя слышал, то сейчас Башун будет здесь, - потом посмотрел на девушку, на лужу под ней и с удивлением спросил.
- Ты чего мокрая? Волна то до мостика, не достаёт, - Наташ прижала губы к его уху и призналась.
- Я от страха описалась, - Егор только покачал головой и передал её в руки Сергея. Они по быстрому покинули ГКП. Каминский немедленно протёр лужу щёткой с тряпкой и встал к манипулятору. При таком шторме, авторулевой уже плохо держал курс. Башун не появился. Видно принял крики Стрекозы за вой ветра.
К утру вошли в Балтийск. Вечером все пошли провожать студентов в Кеник. Прощались на вокзале. Наташка, похоже, тоже привязалась к Егору. Она всё время, держал его за руку, и прослезилась когда садилась в дизель на Калининград. Больше им не суждено было встретиться. Вся морская жизнь Егор состояла из встреч и расставаний. Он смотрел в след уезжающему дизелю и думал: «Проклят я что ли? Софи, Женька, вот теперь классная девчушка Стрекоза. Такую можно полюбить. С ней весело и интересно, это не дура Людка зацикленная на деньгах. Девчонка много знает. Стремится к знаниям, а любопытства на десятерых хватит. Милое личико, крепкая спортивная фигура». Егор сбросил тоску. Повернувшись к провожавшим друзей членам команды сказал.
- Пошли в кабак. Я угощаю. Надо же отметить наше возвращение с гидрологии и проводы студентов, - Алевтина, Витя Терещенко, Вовка не возражали. Они отправились к вскоре открывающейся «Дружбе».
Переподготовка.
В ресторане Егор встретил Светлану из Белого Дома. Подруги и знакомые называли её «Седая», по цвету её волос. Егор по закрытию ресторана, ушёл с ней в её общежитие. Алевтина в сопровождении Витька и Вовки пошли на «Стрелец», ехать ей домой в Мечниково было поздно. Автобусы уже не ходили, а завтра рабочий день. Утром все встретились на «Стрельце». Как выяснилось на следующий день у Алевтины, день рождения и она приглашает Егора, Вовку, Витька Терещенко и молодого электрорадионавигатора Валеру к себе домой в гости. Егор, отправил молодых за подарком для именинницы, обеспечив их деньгами. Он давно получил, и деньги за Алжир и валюту. Чеки вернул ребятам с «Андромеды», а за зарплату каждый день сидел в кабаках. Вечером собрались дома у Алевтины. Она, как было принято на «Стрельце», в день рождения освобождалась от работ на судне и ждала ребят у себя дома. Стол оказался одно объедение! Алевтина даже превзошла бессменную и непревзойдённую кока Татьяну. Впивали, кушали, танцевали! Алевтина была счастлива она и четыре кавалера. Незаметно вечер подошёл к концу. Моряки начали собираться, чтобы не опоздать на последний автобус. Девушка взяла Егор за руку и попросила.
- Останься, - Егор не стал возражать. Вовка только усмехнулся и ушёл с молодыми.
Утром на автобусе Алевтина и Егор вместе ехали в Балтийск, на этом же автобусе, на «Стрелец» ехала и их легендарная завпрод, начальница Алевтины, Анна Ивановна. Она, конечно, всё поняла и только улыбнулась, когда они с ней поздоровались. Свой человек!
На судне никто ничего из старослужащих матросов делать уже не хотел не сегодня, так завтра им на эсминец «Беспокойный». Чтобы не мозолить никому глаза они спустились в малярку на баке. Вовка решил подколоть Егор.
- Ну, как остался с Алевтиной. Всё хорошо?
- Хорошая женщина мне понравилась, - ответил Каминский приятелю.
- Мне тоже она понравилась, Хорошая женщина, приятная и понятливая, - неожиданно произнёс Калягин. Приятели от неожиданности сказанного уставились на него. Сергей продолжил.
- Я с ней во время Адмиральского часа переспал. Ещё до выхода на гидрологию, на второй день как она пришла на «Стрелец», - уж от кого, но от него, этого Егор не ожидал. Вот он верный, женатик. Калягин к тому времени уже женился.
- А я с ней ночь провёл после кабака, когда студентов провожали, - признался Володя.
- Вот даёт деваха! - В один голос, не сговариваясь, выпалили матросы и засмеялись.
В этот вечер Егор в очередной раз снял женщину в ресторане. Звали её Ольга. Она была на год его младше, разведённая, но уже имела двух детей. Жила в Камсигале, рядом с домом, где в своё время он снимал комнату для себя и Галки. На ночь он пошёл к своей новой знакомой в Камсигал.
Утром, все у кого подходил срок службы к концу, собрались в Военной гавани на стенке у эсминца «Беспокойный». Боцман с эсминца, старший мичман, всех построил и доложил сошедшему с трапа командиру корабля, капитану 3-го ранга о наличии личного состава. Командир обратился к морякам.
- Вот, что товарищи моряки. Вам предстоит переподготовка сроком 45 суток. Так вот. Ни мне, ни Родине, ни флоту, ни «Беспокойному», вы на фиг не нужны. Я полгода наводил на корабле порядок и устанавливал уставную дисциплину и теперь мне дают три десятка анархистов. Я вас даже не пущу на борт. Но мне приказано вами заниматься. Я за вас отвечаю. Значит так. Я думаю, у каждого найдётся в Балтийске жильё или нора. Я прав?
- Так точно товарищ капитан 3-го ранга! – гаркнули в тридцать глоток моряки. Командир продолжил.
- Будете каждое утро приходить сюда к подъёму флага. После переклички, свободны до следующего дня. Суббота и воскресенье можете не приходить. Но если хоть одного не досчитаюсь, в строю, пеняйте на себя. Закрою всех в отсеке и поставлю автоматчика. Всё! До завтра. Разойдись! – моряки разошлись, но потом собрались на совещание и так решили: «Если хоть одна сука не придёт или залетит в комендатуру, сами найдём и похороним в дюнах на «Полигоне Смерти»». Вечером, вся команда, за исключением женатых, не сговариваясь собралась в «Дружбе». К концу вечера, уже не выяснить, кто затеял драку, но примчался комендантский патруль морпехов. Парней начали вязать. Никому не хотелось в отсек под караул на 45 суток. Поэтому морпехов, отметелили, парней отбили, и рассеялись по Балтийску.
Егор и ещё один парень по кличке «Лейтенант», а по паспорту Паша, любил он женщинам представляться как лейтенант. Отправились к Ольге в Камсигал и договорились с ней на время переподготовки снять у неё одну из комнат. Ольга, конечно, согласилась, она с мужем не жила, а деньги всегда не бывают лишними, тем более у неё было три комнаты. На первом этаже в комнате жила её мать. Сама Ольга спала с Егором на втором этаже, а Паше предоставили комнату в детской. Дочь её Аня трёх лет от роду, жила в комнате бабушки, а сын Женька у соседки, подруге её матери. Так Каминский с комфортом устроился на время переподготовки.
Утром все были на построении. Никого не задержали. После поверки всех отпустили. Куда идти? Большинство отправились на пляж. Зашли в магазин. Затарились «Сидром», стоил он чуть меньше рубля. Взяли сразу полсотни бутылок! Чего мелочиться. С трудом дотащили всё это богатство до берега моря. Разлеглись на пляже, предварительно прихватили полотенца со своих коробок. Закопали «Сидр» в песок, оставив на поверхности только горлышки с пробками. Кто хотел, открывал пробку и пил вино. В итоге, на жаре, все вырубились. Свалил здоровый молодой сон. После такого отдыха на пляже парни капитально обгорели на солнце. На следующий день, при построении на поверку, самой популярной садистской шуткой стало похлопать товарища по плечу в знак приветствия. Каминскому в этом повезло. Прежде чем вырубиться, он успел накрыться простынёй. У него обгорела только полоска кожи на голени, но и это было больно.
Все дни моряки, отправленные на переподготовку, проводили на пляже и однажды они наткнулись на «Полигон Смерти», о котором много слышали, но большинство видело его впервые.
После штурма Балтийска Красной Армией в 1945 году в городе и округе валялось, по только приблизительным подсчётам около 70 тысяч тел погибших немецких солдат и гражданских. В дюнах, в метрах двухстах от береговой черты техникой вырыли глубокие параллельные траншеи и в несколько слоёв свалили туда тела. Несколько лет назад повадились на это братское кладбище, мародёры. Они раскапывали могилы в поисках драгоценностей и надо сказать не безрезультатно. Порой в Балтийске, с рук можно было за бесценок купить отличное колечко и даже с камушком. На «Николае Зубове» работал такой морячок-мародёр. Он как на работу ходил на «Полигон Смерти», так это место прозвали жители города. Экипировавшись дипломатом-мыльницей, в котором лежала малая сапёрная лопата и складной щуп, он искал драгоценности и представьте - нашёл. Однажды, пришёл в столовую команды, кинул на стол восемь золотых, некоторые с камушками, сразу видно старинных перстней и сказал: «Всё. Мне хватит. В сапоге у эсесовца были». Он вскоре уволился и уехал к себе на Родину. Результат этих раскопов был у всех на виду. Вся площадь захоронения усыпана белыми человеческими костьми. Какие-то шутники, выложили пирамиду с человеческий рост из черепов. Нашлись на одном из кораблей и патриоты. Они из черепа изготовили пепельницу и очень гордились этим изделием, приговаривая: «Вот настоящее назначения для сверхчеловека, истинного арийца - стать пепельницей на столе советского моряка-победителя!». Правда никто не спросил мнение ветерана-фронтовика, настоящего победителя фашизма, как он относится к этой дикости своих потомков. Власти вяло, но всё-таки пытались бороться с этим фактом массового мародёрства. Посылали периодический на «Полигон Смерти» наряд милиции, иногда там дежурили морпехи, но безрезультатно, за всё время, никого задержать не удалось.
Когда парни и Егор, попали на это место, перед ними открылась картина апокалипсиса. Куда не ступи и не брось взгляд, валялись кости, черепа с волосами, подошвы сапог, ботинок, женские туфли, и шокирующие – детские черепа и косточки! Кто из ребят был навеселе, мгновенно протрезвели. Моряки попятились назад. Все молчали шокированные открывшимся перед ними видом. Вернулись на пляж. До вечера почти никто особо не разговаривал. Думали об увиденном сегодня.
Пройдут годы. Егор создаст военно-патриотические клубы «Поиск» и «Гвардия». Ему с ребятами придётся иногда перезахоранивать останки погибших красноармейцев. Только тогда ему откроются масштабы этой трагедии. Множество брошенных по лесам и полям погибших воинов и это не тела, оставленные при отступлении в 1941 году. Это погибшие в Восточной Пруссии в 1945 году, на территории которую присоединил к себе победитель Советский Союз, обозвав её Калининградская область. Ни одна армия мира, не бросает своих погибших солдат, не захоронив их. Это только прерогатива Красной Армия и её преемниц Советской. Бахвальное и насквозь лживое утверждение «Русские своих не бросают». Как показала история войн, только русские своих и бросают. Если русские не заботятся о своих погибших воинах, какое им дело до мёртвых солдат противника. Егору ещё предстоит долгий и тяжёлый путь познания и осмысления аксиомы, что фашизм и коммунизм, это родные братья близнецы. По сути своей людоедские идеологии, несущие всему миру горе и разрушение. Но это произойдёт в другой жизни, а сейчас Егора ждали потрясение очень даже личного характера. Крайне для него неожиданные и неприятные. Хотя и закономерные при том образе жизни, который он вёл с момента, как оказался в Балтийске.
Через неделю начался шторм. Ветер крепчал. Поднялась волна. Стало понятно, что при таких погодных условиях никакой гидрологической практики у студентов не будет. Командир, принял решение идти домой, в Балтийск.
После очередных посиделок у Каминского, когда он готовился идти на мостик, менять Калягина на руле, Стрекоза напросилась посмотреть шторм наяву. По приказу старпома, чтобы студенты не шастали по верхним палубам, а таких увальней запросто смоет за борт, все двери наглухо задраили и выход наружу только через ГКП. Такая адреналинщица, как Наташа, не могла упустить шанс испытать шторм на себе. Эта мелкая Стрекоза, оказалась разрядницей по скалолазанию, и решение старпома поручить её Каминскому было верным. Она не укачалась и даже наоборот, её веселила качка. Егор в свою очередь, привязался к этой девчонке и уже больше потыкал ей, чем гасил её энергию. Он решил так.
- Стрекоза. Сделаем так. Я поднимусь в рубку. Если там нет шефа или старпома, я открою дверь и подам тебе знак. Будешь ждать в коридорчике, но только как мышка, каюта шефа рядом. Пойдём чуток попозжа, чтобы Шарапов сменил Брюзгина. Борис свой парень не будет возражать, - девушка захлопала в ладоши и запрыгала на месте. Потом чмокнула Егора в щёку. Знала бы эта Стрекоза, чем для неё обернётся знакомство со штормом, поумерила бы свой пыл.
Каминский поднялся на ГКП. В рубке был уже Шарапов. Калягин недовольно проворчал.
- Где ты ходишь. Давай меняться, - в рубке было темно, только светились панели приборов, а за бронированными дверями ревел шторм. Море разбушевалось на все шесть баллов. Егор открыл дверь и подал знак девушке. Та легко взбежала по трапу в рубку. Изумлённая открывшейся ей картиной, так похожей на космический корабль, она восторженно воскликнула. На её возглас вышел Борис. Со света он не рассмотрел кто это и спросил.
- Кто тут пищит?
- Я – ответила девушка.
- Кто Я
- Я, Стрекоза! – Сергей и Егор засмеялись в голос. Борис вернулся в штурманскую рубку. Наташа стояла, широко расставив ноги. ГКП располагался на десяти метрах над уровнем моря, это третий этаж дома, и поэтому эту часть судна кидало по большой амплитуде. «Стрелец», то ложился на борт, и кругом сияло звёздное небо, то проваливался в пучину, и тогда в метре от борта ревело штормовое море. Егор спросил Наташу.
- Ты готова? Открываю дверь.
- Открывай! – и она шагнула на правое крыло мостика. В этот момент «Стрелец» лежал на левом борту, а кругом сверкали звёзды. Наташка, ухватившись за леер, с восхищением смотрела в глубину Вселенной! Только при шторме, нет статического положения ни у кого и не у чего. «Стрелец» провалился в волну! Рядом с девушкой уже в полной темноте ревело бешено море, звёзды, пропали в мгновение, а их заменила, солёная пена и гребни гор-волн. От страха Наташка мёртвой хваткой вцепилась в сталь леера и орала от ужаса, перекрикивая рёв ветра. Егор, ни как не мог оторвать её от леера. Эта скалолазочка намертво вцепилась в трубу ограждения борта. Калягин на руле. Егор закричал в рубку.
- Борис помоги! - Шарапов выскочил из рубки и быстро сообразил что происходит. Они вдвоём смогли отцепить это цепкое насекомое в мокрых джинсах от трубы леера и втащить в рубку. Егор набросился на девушку.
- Стрекоза! Ты сума сошла! Орать над каютой шефа. Давайте с Серёгой отсюда быстро. Если он тебя слышал, то сейчас Башун будет здесь, - потом посмотрел на девушку, на лужу под ней и с удивлением спросил.
- Ты чего мокрая? Волна то до мостика, не достаёт, - Наташ прижала губы к его уху и призналась.
- Я от страха описалась, - Егор только покачал головой и передал её в руки Сергея. Они по быстрому покинули ГКП. Каминский немедленно протёр лужу щёткой с тряпкой и встал к манипулятору. При таком шторме, авторулевой уже плохо держал курс. Башун не появился. Видно принял крики Стрекозы за вой ветра.
К утру вошли в Балтийск. Вечером все пошли провожать студентов в Кеник. Прощались на вокзале. Наташка, похоже, тоже привязалась к Егору. Она всё время, держал его за руку, и прослезилась когда садилась в дизель на Калининград. Больше им не суждено было встретиться. Вся морская жизнь Егор состояла из встреч и расставаний. Он смотрел в след уезжающему дизелю и думал: «Проклят я что ли? Софи, Женька, вот теперь классная девчушка Стрекоза. Такую можно полюбить. С ней весело и интересно, это не дура Людка зацикленная на деньгах. Девчонка много знает. Стремится к знаниям, а любопытства на десятерых хватит. Милое личико, крепкая спортивная фигура». Егор сбросил тоску. Повернувшись к провожавшим друзей членам команды сказал.
- Пошли в кабак. Я угощаю. Надо же отметить наше возвращение с гидрологии и проводы студентов, - Алевтина, Витя Терещенко, Вовка не возражали. Они отправились к вскоре открывающейся «Дружбе».
Переподготовка.
В ресторане Егор встретил Светлану из Белого Дома. Подруги и знакомые называли её «Седая», по цвету её волос. Егор по закрытию ресторана, ушёл с ней в её общежитие. Алевтина в сопровождении Витька и Вовки пошли на «Стрелец», ехать ей домой в Мечниково было поздно. Автобусы уже не ходили, а завтра рабочий день. Утром все встретились на «Стрельце». Как выяснилось на следующий день у Алевтины, день рождения и она приглашает Егора, Вовку, Витька Терещенко и молодого электрорадионавигатора Валеру к себе домой в гости. Егор, отправил молодых за подарком для именинницы, обеспечив их деньгами. Он давно получил, и деньги за Алжир и валюту. Чеки вернул ребятам с «Андромеды», а за зарплату каждый день сидел в кабаках. Вечером собрались дома у Алевтины. Она, как было принято на «Стрельце», в день рождения освобождалась от работ на судне и ждала ребят у себя дома. Стол оказался одно объедение! Алевтина даже превзошла бессменную и непревзойдённую кока Татьяну. Впивали, кушали, танцевали! Алевтина была счастлива она и четыре кавалера. Незаметно вечер подошёл к концу. Моряки начали собираться, чтобы не опоздать на последний автобус. Девушка взяла Егор за руку и попросила.
- Останься, - Егор не стал возражать. Вовка только усмехнулся и ушёл с молодыми.
Утром на автобусе Алевтина и Егор вместе ехали в Балтийск, на этом же автобусе, на «Стрелец» ехала и их легендарная завпрод, начальница Алевтины, Анна Ивановна. Она, конечно, всё поняла и только улыбнулась, когда они с ней поздоровались. Свой человек!
На судне никто ничего из старослужащих матросов делать уже не хотел не сегодня, так завтра им на эсминец «Беспокойный». Чтобы не мозолить никому глаза они спустились в малярку на баке. Вовка решил подколоть Егор.
- Ну, как остался с Алевтиной. Всё хорошо?
- Хорошая женщина мне понравилась, - ответил Каминский приятелю.
- Мне тоже она понравилась, Хорошая женщина, приятная и понятливая, - неожиданно произнёс Калягин. Приятели от неожиданности сказанного уставились на него. Сергей продолжил.
- Я с ней во время Адмиральского часа переспал. Ещё до выхода на гидрологию, на второй день как она пришла на «Стрелец», - уж от кого, но от него, этого Егор не ожидал. Вот он верный, женатик. Калягин к тому времени уже женился.
- А я с ней ночь провёл после кабака, когда студентов провожали, - признался Володя.
- Вот даёт деваха! - В один голос, не сговариваясь, выпалили матросы и засмеялись.
В этот вечер Егор в очередной раз снял женщину в ресторане. Звали её Ольга. Она была на год его младше, разведённая, но уже имела двух детей. Жила в Камсигале, рядом с домом, где в своё время он снимал комнату для себя и Галки. На ночь он пошёл к своей новой знакомой в Камсигал.
Утром, все у кого подходил срок службы к концу, собрались в Военной гавани на стенке у эсминца «Беспокойный». Боцман с эсминца, старший мичман, всех построил и доложил сошедшему с трапа командиру корабля, капитану 3-го ранга о наличии личного состава. Командир обратился к морякам.
- Вот, что товарищи моряки. Вам предстоит переподготовка сроком 45 суток. Так вот. Ни мне, ни Родине, ни флоту, ни «Беспокойному», вы на фиг не нужны. Я полгода наводил на корабле порядок и устанавливал уставную дисциплину и теперь мне дают три десятка анархистов. Я вас даже не пущу на борт. Но мне приказано вами заниматься. Я за вас отвечаю. Значит так. Я думаю, у каждого найдётся в Балтийске жильё или нора. Я прав?
- Так точно товарищ капитан 3-го ранга! – гаркнули в тридцать глоток моряки. Командир продолжил.
- Будете каждое утро приходить сюда к подъёму флага. После переклички, свободны до следующего дня. Суббота и воскресенье можете не приходить. Но если хоть одного не досчитаюсь, в строю, пеняйте на себя. Закрою всех в отсеке и поставлю автоматчика. Всё! До завтра. Разойдись! – моряки разошлись, но потом собрались на совещание и так решили: «Если хоть одна сука не придёт или залетит в комендатуру, сами найдём и похороним в дюнах на «Полигоне Смерти»». Вечером, вся команда, за исключением женатых, не сговариваясь собралась в «Дружбе». К концу вечера, уже не выяснить, кто затеял драку, но примчался комендантский патруль морпехов. Парней начали вязать. Никому не хотелось в отсек под караул на 45 суток. Поэтому морпехов, отметелили, парней отбили, и рассеялись по Балтийску.
Егор и ещё один парень по кличке «Лейтенант», а по паспорту Паша, любил он женщинам представляться как лейтенант. Отправились к Ольге в Камсигал и договорились с ней на время переподготовки снять у неё одну из комнат. Ольга, конечно, согласилась, она с мужем не жила, а деньги всегда не бывают лишними, тем более у неё было три комнаты. На первом этаже в комнате жила её мать. Сама Ольга спала с Егором на втором этаже, а Паше предоставили комнату в детской. Дочь её Аня трёх лет от роду, жила в комнате бабушки, а сын Женька у соседки, подруге её матери. Так Каминский с комфортом устроился на время переподготовки.
Утром все были на построении. Никого не задержали. После поверки всех отпустили. Куда идти? Большинство отправились на пляж. Зашли в магазин. Затарились «Сидром», стоил он чуть меньше рубля. Взяли сразу полсотни бутылок! Чего мелочиться. С трудом дотащили всё это богатство до берега моря. Разлеглись на пляже, предварительно прихватили полотенца со своих коробок. Закопали «Сидр» в песок, оставив на поверхности только горлышки с пробками. Кто хотел, открывал пробку и пил вино. В итоге, на жаре, все вырубились. Свалил здоровый молодой сон. После такого отдыха на пляже парни капитально обгорели на солнце. На следующий день, при построении на поверку, самой популярной садистской шуткой стало похлопать товарища по плечу в знак приветствия. Каминскому в этом повезло. Прежде чем вырубиться, он успел накрыться простынёй. У него обгорела только полоска кожи на голени, но и это было больно.
Все дни моряки, отправленные на переподготовку, проводили на пляже и однажды они наткнулись на «Полигон Смерти», о котором много слышали, но большинство видело его впервые.
После штурма Балтийска Красной Армией в 1945 году в городе и округе валялось, по только приблизительным подсчётам около 70 тысяч тел погибших немецких солдат и гражданских. В дюнах, в метрах двухстах от береговой черты техникой вырыли глубокие параллельные траншеи и в несколько слоёв свалили туда тела. Несколько лет назад повадились на это братское кладбище, мародёры. Они раскапывали могилы в поисках драгоценностей и надо сказать не безрезультатно. Порой в Балтийске, с рук можно было за бесценок купить отличное колечко и даже с камушком. На «Николае Зубове» работал такой морячок-мародёр. Он как на работу ходил на «Полигон Смерти», так это место прозвали жители города. Экипировавшись дипломатом-мыльницей, в котором лежала малая сапёрная лопата и складной щуп, он искал драгоценности и представьте - нашёл. Однажды, пришёл в столовую команды, кинул на стол восемь золотых, некоторые с камушками, сразу видно старинных перстней и сказал: «Всё. Мне хватит. В сапоге у эсесовца были». Он вскоре уволился и уехал к себе на Родину. Результат этих раскопов был у всех на виду. Вся площадь захоронения усыпана белыми человеческими костьми. Какие-то шутники, выложили пирамиду с человеческий рост из черепов. Нашлись на одном из кораблей и патриоты. Они из черепа изготовили пепельницу и очень гордились этим изделием, приговаривая: «Вот настоящее назначения для сверхчеловека, истинного арийца - стать пепельницей на столе советского моряка-победителя!». Правда никто не спросил мнение ветерана-фронтовика, настоящего победителя фашизма, как он относится к этой дикости своих потомков. Власти вяло, но всё-таки пытались бороться с этим фактом массового мародёрства. Посылали периодический на «Полигон Смерти» наряд милиции, иногда там дежурили морпехи, но безрезультатно, за всё время, никого задержать не удалось.
Когда парни и Егор, попали на это место, перед ними открылась картина апокалипсиса. Куда не ступи и не брось взгляд, валялись кости, черепа с волосами, подошвы сапог, ботинок, женские туфли, и шокирующие – детские черепа и косточки! Кто из ребят был навеселе, мгновенно протрезвели. Моряки попятились назад. Все молчали шокированные открывшимся перед ними видом. Вернулись на пляж. До вечера почти никто особо не разговаривал. Думали об увиденном сегодня.
Пройдут годы. Егор создаст военно-патриотические клубы «Поиск» и «Гвардия». Ему с ребятами придётся иногда перезахоранивать останки погибших красноармейцев. Только тогда ему откроются масштабы этой трагедии. Множество брошенных по лесам и полям погибших воинов и это не тела, оставленные при отступлении в 1941 году. Это погибшие в Восточной Пруссии в 1945 году, на территории которую присоединил к себе победитель Советский Союз, обозвав её Калининградская область. Ни одна армия мира, не бросает своих погибших солдат, не захоронив их. Это только прерогатива Красной Армия и её преемниц Советской. Бахвальное и насквозь лживое утверждение «Русские своих не бросают». Как показала история войн, только русские своих и бросают. Если русские не заботятся о своих погибших воинах, какое им дело до мёртвых солдат противника. Егору ещё предстоит долгий и тяжёлый путь познания и осмысления аксиомы, что фашизм и коммунизм, это родные братья близнецы. По сути своей людоедские идеологии, несущие всему миру горе и разрушение. Но это произойдёт в другой жизни, а сейчас Егора ждали потрясение очень даже личного характера. Крайне для него неожиданные и неприятные. Хотя и закономерные при том образе жизни, который он вёл с момента, как оказался в Балтийске.
