Эвен знал, что наговорил лишнего, что перешел грань, за которую нельзя было переходить, каким бы близким другом Инар для него не был. Но он не жалел. Ему до смерти надоела вся эта ситуация. Он любил друга, любил Клем и очень хотел, чтобы эти двое разобрались наконец, приняли решение и шли по выбранному пути, не сворачивая на перекрестках. Желательно, чтобы шли вместе, рука об руку, презрев все свои страхи, даже если этот путь будет коротким, ведь иначе… зачем тогда жить?
— Тебе дан великий дар истинной любви, а ты бежишь от него, как от чумы.
— Тебе известно, почему я это делаю.
— Да. Но не лучше ли прожить пять счастливых лет, чем всю жизнь мучиться от боли и отчаяния?
— Не тебе меня судить, — резко оборвал новые попытки возражений повелитель. Эвен понял, но все же сказал то, что хотел сказать.
— Да, не мне. Это за меня сделает Клем. И уверяю, мой друг, мало тебе не покажется. Рано или поздно она найдет в себе силы вырвать тебя из своего сердца. И что ты будешь делать тогда?
Вопрос остался без ответа. Инар закрылся в свою извечную броню ледяного равнодушия.
— Надеюсь, ты заявился в такую рань не для того, чтобы читать мне морали? Что там с нашим делом?
— Нормально, — хмуро отозвался Эвен, — видящих собрал, фигуры на шахматной доске расположил, осталось только ждать. Через пару часов пойду туда, все лично проконтролирую. Но, надеюсь, ты понимаешь, что весь этот утренний переполох не самоцель наших заговорщиков?
— Понимаю, — поджал губы повелитель.
— Вопрос в том, куда они хотят ударить?
— Сейчас этот вопрос меня интересует меньше, чем это, — Инар поднялся с кресла, подошел к столу, выдвинул верхний ящик и достал оттуда шифрованное письмо, присланное ему рано утром.
— Да быть такого не может! — воскликнул Эвен, пробежав глазами содержимое письма.
— Я тоже так думал, — многозначительно хмыкнул повелитель. — Однако факт остается фактом.
— Потрясающе! Кажется, в последний раз они выползали из своей изоляции лет двенадцать назад.
— Да, — лаконично ответил он.
— Когда ты был слегка не в себе.
— Не буду спорить.
— Ты понимаешь, что это может означать?
— Предполагаю.
— Невероятно! Мало того, что эти песочные мерзавцы знают больше, чем мы, так еще и заговорщики обнаглели настолько, что собираются устроить переворот. Немыслимо!
— Пока у нас нет доказательств, что дело в перевороте. Предпочту думать, что это случайность.
— Таких случайностей не бывает! — убежденно сказал Эвен.
— Может быть, а может и нет. Впрочем, вряд ли они настолько сильны, чтобы в открытую выступить против меня.
— Хорошо, допустим. Но если не ты мишень, то кто?
— Видящие, полукровки, Совет, Солнечный принц, договор с Арвитаном, причин множество, — начал перечислять Инар.
А у Эвена закончились слова. Нет, он предполагал нечто подобное, но как абстракцию, а теперь, когда его предположения озвучены…
— И что мне делать?
— Ничего. Занимайся столицей. Об остальном я сам подумаю.
— Хм, похоже Халиэль не так просто появился в городе.
Судя по выражению лица Инара, Эвен в своих предположениях не ошибся. Это он, идиот, всерьез решил, что сможет хоть что-то оставить в тайне от повелителя. Несусветная глупость.
— Так или иначе, но к вечеру мы все узнаем.
— Согласен. А что ты намерен делать с этим? — спросил он, вернув письмо.
— Думаю сделать это следующим заданием Халиэля.
— Я бы сам мог этим заняться.
— Ты нужен мне здесь, — отказал повелитель.
— Как скажешь, — покорно согласился Эвен. Как-то растерял он в свете последних новостей всяческое желание спорить. — Задание будет не из простых. Собираешься их задержать?
— Подумываю об этом.
— Значит, о быстром полете по небу следует забыть.
— Не стоит лишать наших дорогих гостей удовольствия пешего путешествия.
— Сурово. Не хочешь, чтобы «дорогие» гости появились на балу?
— Не хочу, — подтвердил догадки Эвена Инар, — я слишком хорошо помню, как они влияют на женщин. Не хватало еще после их посещения разбираться с разводами и супружеской неверностью.
— А также не хотелось бы, чтобы Клем подпала под их обаяние, — с намеком заметил Эвен, за что получил угрожающий взгляд. — Все, молчу, молчу.
«А ведь волнуется. Виду не подает, но…» — подумал Тень, и настроение снова улучшилось. — «Хм, а это будет интересно. И, если грамотно все разыграть, глядишь…».
— Даже не думай, — оборвал полет его фантазии повелитель.
— Да ладно. Ты же уже все решил. Самолично от нее отказался. Так какая теперь разница?
— Шел бы ты… — процедил Инар, прекрасно понявший намек.
— Ревность — плохое чувство, — просиял Эвен и поспешил удалиться, пока не такой уж непробиваемый, как хочет казаться, повелитель не испепелил взглядом единственного друга.
* * *
Утро для меня началось с Теи. Подруга-садистка заявилась ни свет, ни заря и чуть не убила меня любимую каким-то толстенным журналом. Пока я выползала из-под одеяла, пока собирала мозги в кучу, пока с трудом фокусировала взгляд на предмете убиения, в меня полетели брюки и свитер.
— Одевайся! Мы же вчера договорились, что я приду.
— Разве?
— Ты забыла, что ли? — возмущенно засопела Тейка.
— Так не в такую же рань!
Да, я тоже была в возмущении.
— А ты бы предпочла заявиться к Дивии в сопровождении шпионов моей «любимой мамочки»? — напомнила о неприятном подруга.
А я засомневалась. Вряд ли Паэль станет следить за ней по причине того, что раньше восьми Огненная принцесса из постели не вылезает. И если бы не завтраки Паэль, она бы и до двенадцати дрыхла.
— Ну, допустим, а это что? — потрясла журнальчиком.
— Это наша месть, — получила гордый ответ. — Ты закладочку-то открой.
Я открыла, впечатлилась, закрыла обратно.
— Ну, дела-а-а... А нас за это не того?
— Пусть только попробуют, — в Тее явно проснулся дух воинственности, правда, здравый смысл там тоже присутствовал. — И я надеюсь, что твой камень впечатлит их чуточку больше.
— Да уж. И я на это надеюсь, иначе нам обеим придется спешно спасаться бегством.
— Так, хватит болтать. Нам еще это, — ткнула подруга пальчиком в журнал, — в жизнь воплощать.
— Представляю, что это будет за жизнь. Не долгая и страшная.
— Фу, дави пессимистичные мысли.
— Да я пытаюсь. Только они, гады такие, не давятся.
— Тогда трави их, трави, — посоветовала Тей.
В общем, спорить с ней было глупо и бесперспективно. Поэтому я с обреченным вздохом взяла одежду, поднялась с кровати и тут же рухнула обратно, кривясь от боли.
— Что? — воскликнула подруга и бросилась ко мне, а я уставилась на свои изрезанные ступни. Кровь на ранах давно свернулась, образовав неприятную коричневую корку.
— Ты что ночью по стеклу ходила? Как парнасские шаманы? Или это новая тренировочка от твоего «доброго» дедушки-садиста? — начала по- новой заводиться Тея, я же похлопала глазами, пытаясь выудить из закромов памяти ответ на заданный вопрос. Память что-либо рассказывать отказалась.
Нет, я помню, как вчера вернулась, как с дедом поговорила, как пошла спать и долго размышляла о несправедливости жизни, глядя на мерно сияющий кардамис. И это все. Дальше я уснула, и, кажется, ничего особенного мне не снилось. По крайней мере, снов я не помню.
— А может ты это? Ходишь во сне?
— С чего бы это? Раньше ведь не ходила.
— Раньше не ходила, теперь начала.
Да, загадка. Может, и правда, я ночью по стеклу прогулялась. Вопрос, где я его откопать умудрилась? Надеюсь, не в нашем саду. Надо бы у Кахаара расспросить, чем он наши садовые дорожки посыпает? Вдруг, в самом деле, стеклом?
Когда я одетая, умытая, с обработанными ступнями спустилась по лестнице, почему-то нахмурилась. Что-то в памяти промелькнуло и тут же пропало. Остановилась, попыталась уловить образ, но нетерпеливое шипение подруги отвлекло:
— Ты чего застыла? Идем скорей, пока никто нас не увидел.
— Да я не могу.
— Почему?
— Без охранника не пойду.
— Богиня, а я уж понадеялась, что правильная и послушная девочка Клем спит глубоким сном. Куда бунтарка-то подевалась?
Понятия не имею, куда она подевалась, но сейчас внутренний голос не говорил, он вопил, что будет правильно разбудить моего хранителя.
Так что я внутреннему голосу вняла и свернула в коридор для слуг. Кажется, Кахаар упоминал вчера, что расположит хранителя в своей бывшей комнате.
Когда хранитель открыл дверь, я с облегчением выдохнула. Слава богам, комнатой не ошиблась, а то конфуз бы случился, если бы мне открыл кто-то другой из пополнения служащих, которыми Кахаар уже успел обзавестись. Впрочем, ошибки не случилось, и это главное. Насторожило другое — хранитель явно встревожился, увидев меня на пороге. И пока он осматривал пустой коридор, меня как-то вывел из равновесия его полуобнаженный вид. Нет, я видела раньше полуголых парней и даже голого один раз видела, но как-то интереса за собой раньше не наблюдала. Разве что элита «драконьего когтя» в нашей Академии. Но это ж элита, полубоги, ну и Инар, разумеется. Правда, ни голым, ни полуголым мне его видеть не доводилось. Вспомнив о нашем непогрешимом повелителе, настроение сразу испортилось, а еще злость меня обуяла. Вот как сейчас возьму, да влюблюсь вот в этого с голым торсом, буграми там, мышцами и всем тем, чем парни красуются перед девчонками.
— Кхм, — напомнили о своем присутствии некоторые. Я же оторвала взгляд от загорелой груди, посмотрела в лицо ее обладателю, заметила ироничный взгляд зеленых глаз и какую-то слишком примерзкую понимающую улыбку и смутилась. Это ж надо так сплоховать и перед кем? Вот дура!
— Я ухожу. Решила предупредить, — хмуро буркнула, спрятав глаза, и поспешно удалилась.
Ждать он себя не заставил. Оделся быстро, Тей даже не успела спросить, что у меня с лицом, хотя хотела. А вот я не сдержала понимающей улыбки, когда заметила ожидающего нас у ворот Жерома. Ага-ага, бунтарка в ней сегодня тоже не проснулась.
* * *
На пороге дома Мариссы нас встретила Дивия — наша новая подруга, а по совместительству, лучшая модистка Илларии до недавнего времени, ага, с того самого времени, как на глаза Флемора умудрилась попасться. Отвратительные высшие, самые худшие дэйвы, каких мне вообще когда-либо доводилось встречать, да еще извращенцы. Ух! Как же мне хотелось с ними поквитаться за себя, за Дивию, за других девочек, которым они сломали жизнь. Ну, ничего. И в нашем Доме когда-нибудь случится праздник. Вот разберусь с мыслеловами, так сразу и случится.
Охранники остались за барьером, а мы поспешили в объятия наших любимых нянюшек, которые на время переселились сюда. Во дворце ни няня Олена, ни няня Вера жить не любили, особенно когда мы с Теей в Академию уезжали учиться. Им все казалось, что они бездельницы, живут за счет правящего Дома, как какие-то приживалки. И ладно няня Вера, ее хоть утешало то, что изначально она была приставлена к нянюшке Олене в качестве компаньонки-помощницы. Но у второй нашей нянюшки такого оправдания не было. Зато было другое — наша безграничная любовь и преданность.
После Кровавых песков ее здоровье оставляло желать лучшего, не столько физическое, сколько эмоциональное. Никому не пожелаю пережить то, что пережила эта сильная, прекрасная женщина. Ей бы в деревне жить поселиться, внуков воспитывать, хозяйство завести, но… она для нас с Тей вместо матери, бабушки и тетушки одновременно, да и не сможет она одна в деревне. А Адиль — ее сын, ни женой, ни детьми обзаводиться не спешит, да и навещает мать от силы раз в полгода. Занятой он, видите ли. Так что мы теперь нянюшке и за дочерей, и за внучек.
Впрочем, переселение явно благотворно сказалось на обеих нянюшках. Они расцвели, помолодели даже, а главное — угостили нас своими фирменными булочками с корицей, которые лично я просто обожаю, особенно если запивать их теплым молоком с капелькой меда.
И пока Тей наслаждалась обществом нянюшек и «вкусом» нашего общего детства, я оказалась в умелых руках Дивии, которая крутила меня из стороны в сторону с сантиметром в руках, измеряла параметры и записывала результаты в маленький блокнот.
— Ну, как? — устав стоять, как истукан, нетерпеливо спросила я.
— Все именно так, как я и думала, — спокойно отозвалась дэйва.
— Див, а ты успеешь? До бала всего ничего осталось.
— Не волнуйся, я уже начала работу, прикинула на глаз параметры и почти все совпало. Осталось только определиться с длиной и чуть ужать в талии. У тебя она тоньше, чем я предполагала.
— Я полностью полагаюсь на вас с Теей, — милостиво спихнула право командовать на их хрупкие плечи. У меня и так проблем выше крыши, не хватало еще голову размером подола занимать. И я еще не выяснила, откуда на моих ступнях взялись порезы?
— Так когда нам ждать примерки? — спросила Тей, едва мы с Див присоединились к чаепитию и поеданию все еще горячих булочек с корицей.
— Завтра, — пообещала дэйва. Тей поморщилась, видимо надеялась на сегодня, но спорить не стала.
— А если что-то пойдет не так? Не понравится?
— О, теперь тебя одолевают пессимистичные мысли, — хихикнула я.
— Это они от тебя ко мне переселились, — рыкнула Тей.
— Скорее ты ими заразилась.
— Ага, как корью.
— Скорее уж бешенством.
Мы еще немного по пререкались, а потом переключились на животрепещущую тему благополучия Дивии. Дэйва заверила, что у нее все хорошо, она замечательно себя чувствует и ни в чем не нуждается.
— Если что, ты нашим няням скажи. Они все сделают.
— Обязательно скажу. Но мне, правда, ничего не нужно.
Ну, нет, так нет. Наше дело предложить.
Дивия отправилась в мастерскую колдовать, а мы остались с нянюшками. У Тей был странный вопрос о каком-то неизвестном мне типе.
— Что вы знаете о господине Поплине?
— О ком? — некстати спросила я, а Тей раздраженно на меня шикнула. Я заткнулась.
— Поплин, Поплин, — задумчиво протянула няня Олена.
— Это организатор, что ли? — догадалась няня Вера.
— Точно, тот тощий павлин, которого наша статс-дама привечает.
— А почему павлин? — снова некстати влезла я.
— О, это надо видеть, — прыснула няня Олена.
— Он носит высокий парик… — также улыбаясь, продолжила няня Вера.
— Жуткие яркие костюмы, словно ярмарочный шут…
— И вставляет в свой парик множество павлиньих перьев.
— Оригинально, — впечатлилась я, представив сию картину. А вот Тей интересовала вовсе не его внешность.
— О слабостях данного господина что-нибудь известно? Подкупить или запугать его можно?
— Запросто, — хмыкнула няня Вера.
— Только зачем? — проявила подозрительность няня Олена. Меня данный вопрос тоже заинтересовал, но Тей не спешила откровенничать.
— Господин Поплин весьма труслив, на счет подкупности не знаем, но в трусости уверены.
— Ладно, спасибо, — задумчиво покусала губы подруга, но так и не соизволила нам ничего рассказать. Мы настаивать не стали. Разговор перетек на тему бала, а затем и вовсе съехал на персону знаменитого Солнечного принца, при одном упоминании о котором принцесса снова нахмурилась. А мне стало очень интересно, что же это за история такая, покрытая мраком, что не дает покоя моей любимой подруге? И причем здесь Солнечный принц?
— Так, когда там приезжает дорогой гость?
— Вечером, кажется, — равнодушно ответила Тей. И если бы я ее так хорошо не знала, то запросто бы поверила, что она и правда равнодушна, но…
— Тебе дан великий дар истинной любви, а ты бежишь от него, как от чумы.
— Тебе известно, почему я это делаю.
— Да. Но не лучше ли прожить пять счастливых лет, чем всю жизнь мучиться от боли и отчаяния?
— Не тебе меня судить, — резко оборвал новые попытки возражений повелитель. Эвен понял, но все же сказал то, что хотел сказать.
— Да, не мне. Это за меня сделает Клем. И уверяю, мой друг, мало тебе не покажется. Рано или поздно она найдет в себе силы вырвать тебя из своего сердца. И что ты будешь делать тогда?
Вопрос остался без ответа. Инар закрылся в свою извечную броню ледяного равнодушия.
— Надеюсь, ты заявился в такую рань не для того, чтобы читать мне морали? Что там с нашим делом?
— Нормально, — хмуро отозвался Эвен, — видящих собрал, фигуры на шахматной доске расположил, осталось только ждать. Через пару часов пойду туда, все лично проконтролирую. Но, надеюсь, ты понимаешь, что весь этот утренний переполох не самоцель наших заговорщиков?
— Понимаю, — поджал губы повелитель.
— Вопрос в том, куда они хотят ударить?
— Сейчас этот вопрос меня интересует меньше, чем это, — Инар поднялся с кресла, подошел к столу, выдвинул верхний ящик и достал оттуда шифрованное письмо, присланное ему рано утром.
— Да быть такого не может! — воскликнул Эвен, пробежав глазами содержимое письма.
— Я тоже так думал, — многозначительно хмыкнул повелитель. — Однако факт остается фактом.
— Потрясающе! Кажется, в последний раз они выползали из своей изоляции лет двенадцать назад.
— Да, — лаконично ответил он.
— Когда ты был слегка не в себе.
— Не буду спорить.
— Ты понимаешь, что это может означать?
— Предполагаю.
— Невероятно! Мало того, что эти песочные мерзавцы знают больше, чем мы, так еще и заговорщики обнаглели настолько, что собираются устроить переворот. Немыслимо!
— Пока у нас нет доказательств, что дело в перевороте. Предпочту думать, что это случайность.
— Таких случайностей не бывает! — убежденно сказал Эвен.
— Может быть, а может и нет. Впрочем, вряд ли они настолько сильны, чтобы в открытую выступить против меня.
— Хорошо, допустим. Но если не ты мишень, то кто?
— Видящие, полукровки, Совет, Солнечный принц, договор с Арвитаном, причин множество, — начал перечислять Инар.
А у Эвена закончились слова. Нет, он предполагал нечто подобное, но как абстракцию, а теперь, когда его предположения озвучены…
— И что мне делать?
— Ничего. Занимайся столицей. Об остальном я сам подумаю.
— Хм, похоже Халиэль не так просто появился в городе.
Судя по выражению лица Инара, Эвен в своих предположениях не ошибся. Это он, идиот, всерьез решил, что сможет хоть что-то оставить в тайне от повелителя. Несусветная глупость.
— Так или иначе, но к вечеру мы все узнаем.
— Согласен. А что ты намерен делать с этим? — спросил он, вернув письмо.
— Думаю сделать это следующим заданием Халиэля.
— Я бы сам мог этим заняться.
— Ты нужен мне здесь, — отказал повелитель.
— Как скажешь, — покорно согласился Эвен. Как-то растерял он в свете последних новостей всяческое желание спорить. — Задание будет не из простых. Собираешься их задержать?
— Подумываю об этом.
— Значит, о быстром полете по небу следует забыть.
— Не стоит лишать наших дорогих гостей удовольствия пешего путешествия.
— Сурово. Не хочешь, чтобы «дорогие» гости появились на балу?
— Не хочу, — подтвердил догадки Эвена Инар, — я слишком хорошо помню, как они влияют на женщин. Не хватало еще после их посещения разбираться с разводами и супружеской неверностью.
— А также не хотелось бы, чтобы Клем подпала под их обаяние, — с намеком заметил Эвен, за что получил угрожающий взгляд. — Все, молчу, молчу.
«А ведь волнуется. Виду не подает, но…» — подумал Тень, и настроение снова улучшилось. — «Хм, а это будет интересно. И, если грамотно все разыграть, глядишь…».
— Даже не думай, — оборвал полет его фантазии повелитель.
— Да ладно. Ты же уже все решил. Самолично от нее отказался. Так какая теперь разница?
— Шел бы ты… — процедил Инар, прекрасно понявший намек.
— Ревность — плохое чувство, — просиял Эвен и поспешил удалиться, пока не такой уж непробиваемый, как хочет казаться, повелитель не испепелил взглядом единственного друга.
* * *
Утро для меня началось с Теи. Подруга-садистка заявилась ни свет, ни заря и чуть не убила меня любимую каким-то толстенным журналом. Пока я выползала из-под одеяла, пока собирала мозги в кучу, пока с трудом фокусировала взгляд на предмете убиения, в меня полетели брюки и свитер.
— Одевайся! Мы же вчера договорились, что я приду.
— Разве?
— Ты забыла, что ли? — возмущенно засопела Тейка.
— Так не в такую же рань!
Да, я тоже была в возмущении.
— А ты бы предпочла заявиться к Дивии в сопровождении шпионов моей «любимой мамочки»? — напомнила о неприятном подруга.
А я засомневалась. Вряд ли Паэль станет следить за ней по причине того, что раньше восьми Огненная принцесса из постели не вылезает. И если бы не завтраки Паэль, она бы и до двенадцати дрыхла.
— Ну, допустим, а это что? — потрясла журнальчиком.
— Это наша месть, — получила гордый ответ. — Ты закладочку-то открой.
Я открыла, впечатлилась, закрыла обратно.
— Ну, дела-а-а... А нас за это не того?
— Пусть только попробуют, — в Тее явно проснулся дух воинственности, правда, здравый смысл там тоже присутствовал. — И я надеюсь, что твой камень впечатлит их чуточку больше.
— Да уж. И я на это надеюсь, иначе нам обеим придется спешно спасаться бегством.
— Так, хватит болтать. Нам еще это, — ткнула подруга пальчиком в журнал, — в жизнь воплощать.
— Представляю, что это будет за жизнь. Не долгая и страшная.
— Фу, дави пессимистичные мысли.
— Да я пытаюсь. Только они, гады такие, не давятся.
— Тогда трави их, трави, — посоветовала Тей.
В общем, спорить с ней было глупо и бесперспективно. Поэтому я с обреченным вздохом взяла одежду, поднялась с кровати и тут же рухнула обратно, кривясь от боли.
— Что? — воскликнула подруга и бросилась ко мне, а я уставилась на свои изрезанные ступни. Кровь на ранах давно свернулась, образовав неприятную коричневую корку.
— Ты что ночью по стеклу ходила? Как парнасские шаманы? Или это новая тренировочка от твоего «доброго» дедушки-садиста? — начала по- новой заводиться Тея, я же похлопала глазами, пытаясь выудить из закромов памяти ответ на заданный вопрос. Память что-либо рассказывать отказалась.
Нет, я помню, как вчера вернулась, как с дедом поговорила, как пошла спать и долго размышляла о несправедливости жизни, глядя на мерно сияющий кардамис. И это все. Дальше я уснула, и, кажется, ничего особенного мне не снилось. По крайней мере, снов я не помню.
— А может ты это? Ходишь во сне?
— С чего бы это? Раньше ведь не ходила.
— Раньше не ходила, теперь начала.
Да, загадка. Может, и правда, я ночью по стеклу прогулялась. Вопрос, где я его откопать умудрилась? Надеюсь, не в нашем саду. Надо бы у Кахаара расспросить, чем он наши садовые дорожки посыпает? Вдруг, в самом деле, стеклом?
Когда я одетая, умытая, с обработанными ступнями спустилась по лестнице, почему-то нахмурилась. Что-то в памяти промелькнуло и тут же пропало. Остановилась, попыталась уловить образ, но нетерпеливое шипение подруги отвлекло:
— Ты чего застыла? Идем скорей, пока никто нас не увидел.
— Да я не могу.
— Почему?
— Без охранника не пойду.
— Богиня, а я уж понадеялась, что правильная и послушная девочка Клем спит глубоким сном. Куда бунтарка-то подевалась?
Понятия не имею, куда она подевалась, но сейчас внутренний голос не говорил, он вопил, что будет правильно разбудить моего хранителя.
Так что я внутреннему голосу вняла и свернула в коридор для слуг. Кажется, Кахаар упоминал вчера, что расположит хранителя в своей бывшей комнате.
Когда хранитель открыл дверь, я с облегчением выдохнула. Слава богам, комнатой не ошиблась, а то конфуз бы случился, если бы мне открыл кто-то другой из пополнения служащих, которыми Кахаар уже успел обзавестись. Впрочем, ошибки не случилось, и это главное. Насторожило другое — хранитель явно встревожился, увидев меня на пороге. И пока он осматривал пустой коридор, меня как-то вывел из равновесия его полуобнаженный вид. Нет, я видела раньше полуголых парней и даже голого один раз видела, но как-то интереса за собой раньше не наблюдала. Разве что элита «драконьего когтя» в нашей Академии. Но это ж элита, полубоги, ну и Инар, разумеется. Правда, ни голым, ни полуголым мне его видеть не доводилось. Вспомнив о нашем непогрешимом повелителе, настроение сразу испортилось, а еще злость меня обуяла. Вот как сейчас возьму, да влюблюсь вот в этого с голым торсом, буграми там, мышцами и всем тем, чем парни красуются перед девчонками.
— Кхм, — напомнили о своем присутствии некоторые. Я же оторвала взгляд от загорелой груди, посмотрела в лицо ее обладателю, заметила ироничный взгляд зеленых глаз и какую-то слишком примерзкую понимающую улыбку и смутилась. Это ж надо так сплоховать и перед кем? Вот дура!
— Я ухожу. Решила предупредить, — хмуро буркнула, спрятав глаза, и поспешно удалилась.
Ждать он себя не заставил. Оделся быстро, Тей даже не успела спросить, что у меня с лицом, хотя хотела. А вот я не сдержала понимающей улыбки, когда заметила ожидающего нас у ворот Жерома. Ага-ага, бунтарка в ней сегодня тоже не проснулась.
* * *
На пороге дома Мариссы нас встретила Дивия — наша новая подруга, а по совместительству, лучшая модистка Илларии до недавнего времени, ага, с того самого времени, как на глаза Флемора умудрилась попасться. Отвратительные высшие, самые худшие дэйвы, каких мне вообще когда-либо доводилось встречать, да еще извращенцы. Ух! Как же мне хотелось с ними поквитаться за себя, за Дивию, за других девочек, которым они сломали жизнь. Ну, ничего. И в нашем Доме когда-нибудь случится праздник. Вот разберусь с мыслеловами, так сразу и случится.
Охранники остались за барьером, а мы поспешили в объятия наших любимых нянюшек, которые на время переселились сюда. Во дворце ни няня Олена, ни няня Вера жить не любили, особенно когда мы с Теей в Академию уезжали учиться. Им все казалось, что они бездельницы, живут за счет правящего Дома, как какие-то приживалки. И ладно няня Вера, ее хоть утешало то, что изначально она была приставлена к нянюшке Олене в качестве компаньонки-помощницы. Но у второй нашей нянюшки такого оправдания не было. Зато было другое — наша безграничная любовь и преданность.
После Кровавых песков ее здоровье оставляло желать лучшего, не столько физическое, сколько эмоциональное. Никому не пожелаю пережить то, что пережила эта сильная, прекрасная женщина. Ей бы в деревне жить поселиться, внуков воспитывать, хозяйство завести, но… она для нас с Тей вместо матери, бабушки и тетушки одновременно, да и не сможет она одна в деревне. А Адиль — ее сын, ни женой, ни детьми обзаводиться не спешит, да и навещает мать от силы раз в полгода. Занятой он, видите ли. Так что мы теперь нянюшке и за дочерей, и за внучек.
Впрочем, переселение явно благотворно сказалось на обеих нянюшках. Они расцвели, помолодели даже, а главное — угостили нас своими фирменными булочками с корицей, которые лично я просто обожаю, особенно если запивать их теплым молоком с капелькой меда.
И пока Тей наслаждалась обществом нянюшек и «вкусом» нашего общего детства, я оказалась в умелых руках Дивии, которая крутила меня из стороны в сторону с сантиметром в руках, измеряла параметры и записывала результаты в маленький блокнот.
— Ну, как? — устав стоять, как истукан, нетерпеливо спросила я.
— Все именно так, как я и думала, — спокойно отозвалась дэйва.
— Див, а ты успеешь? До бала всего ничего осталось.
— Не волнуйся, я уже начала работу, прикинула на глаз параметры и почти все совпало. Осталось только определиться с длиной и чуть ужать в талии. У тебя она тоньше, чем я предполагала.
— Я полностью полагаюсь на вас с Теей, — милостиво спихнула право командовать на их хрупкие плечи. У меня и так проблем выше крыши, не хватало еще голову размером подола занимать. И я еще не выяснила, откуда на моих ступнях взялись порезы?
— Так когда нам ждать примерки? — спросила Тей, едва мы с Див присоединились к чаепитию и поеданию все еще горячих булочек с корицей.
— Завтра, — пообещала дэйва. Тей поморщилась, видимо надеялась на сегодня, но спорить не стала.
— А если что-то пойдет не так? Не понравится?
— О, теперь тебя одолевают пессимистичные мысли, — хихикнула я.
— Это они от тебя ко мне переселились, — рыкнула Тей.
— Скорее ты ими заразилась.
— Ага, как корью.
— Скорее уж бешенством.
Мы еще немного по пререкались, а потом переключились на животрепещущую тему благополучия Дивии. Дэйва заверила, что у нее все хорошо, она замечательно себя чувствует и ни в чем не нуждается.
— Если что, ты нашим няням скажи. Они все сделают.
— Обязательно скажу. Но мне, правда, ничего не нужно.
Ну, нет, так нет. Наше дело предложить.
Дивия отправилась в мастерскую колдовать, а мы остались с нянюшками. У Тей был странный вопрос о каком-то неизвестном мне типе.
— Что вы знаете о господине Поплине?
— О ком? — некстати спросила я, а Тей раздраженно на меня шикнула. Я заткнулась.
— Поплин, Поплин, — задумчиво протянула няня Олена.
— Это организатор, что ли? — догадалась няня Вера.
— Точно, тот тощий павлин, которого наша статс-дама привечает.
— А почему павлин? — снова некстати влезла я.
— О, это надо видеть, — прыснула няня Олена.
— Он носит высокий парик… — также улыбаясь, продолжила няня Вера.
— Жуткие яркие костюмы, словно ярмарочный шут…
— И вставляет в свой парик множество павлиньих перьев.
— Оригинально, — впечатлилась я, представив сию картину. А вот Тей интересовала вовсе не его внешность.
— О слабостях данного господина что-нибудь известно? Подкупить или запугать его можно?
— Запросто, — хмыкнула няня Вера.
— Только зачем? — проявила подозрительность няня Олена. Меня данный вопрос тоже заинтересовал, но Тей не спешила откровенничать.
— Господин Поплин весьма труслив, на счет подкупности не знаем, но в трусости уверены.
— Ладно, спасибо, — задумчиво покусала губы подруга, но так и не соизволила нам ничего рассказать. Мы настаивать не стали. Разговор перетек на тему бала, а затем и вовсе съехал на персону знаменитого Солнечного принца, при одном упоминании о котором принцесса снова нахмурилась. А мне стало очень интересно, что же это за история такая, покрытая мраком, что не дает покоя моей любимой подруге? И причем здесь Солнечный принц?
— Так, когда там приезжает дорогой гость?
— Вечером, кажется, — равнодушно ответила Тей. И если бы я ее так хорошо не знала, то запросто бы поверила, что она и правда равнодушна, но…
