Они стали для Вас всего лишь трамплином, оттолкнувшись от которого Вы намеревались взмыть к новым высотам могущества и величия. Топливом для Вашего тщеславия. Именно поэтому Вы и упустили из виду целый ряд событий, произошедших здесь, не заметили, как менялось настроение людей, которые ранее были Вам безоговорочно преданны, как в их среде начал вызревать бунт. Сперва молчаливый, ну а впоследствии принимавший все более открытые формы. Ну а теперь все выплеснулось наружу, Вы действительно сумели взрастить самую настоящую ненависть из нашей былой любви. Теперь расхлебывайте.
Собати умолкла, отвернувшись и устремив взор на витражные окна, словно ей было совершенно наплевать, как воспримет Сиарна ее эмоциональную исповедь, и какие кары на нее обрушит. Повисшая в зале тишина нарушалась лишь потрескиванием нагревающихся на утреннем солнце оконных рам.
Казалось, что присутствующие даже дышать перестали. Настолько откровенно возить богиню носом по ее просчетам, очевидность которых теперь ни у кого не вызывала сомнений, доселе не позволял себе еще никто и никогда. Даже те безумцы, что осмеливались всего лишь сомневаться в верности принимаемых Сиарной решений, покидали Тронный Зал исключительно вперед ногами, и от предчувствия неизбежной вспышки божественного гнева всем стало откровенно не по себе. Тут даже простым свидетелям может прийтись очень и очень несладко, ибо за пределами Дворца никто не должен знать о том унижении, которому подверглась их Госпожа.
Наместница с шумом выдохнула и снова горделиво выпрямилась на троне, как и подобает представителю божества, вершащему судьбы мира. Недолгое показное панибратство закончилось, пришло время платить по счетам.
– Я так понимаю, что пришло время вершить мой скорый суд, не так ли? – сухо поинтересовалась она. – Во всяком случае, черного гнева во мне сейчас хоть отбавляй. Что ж, наслаждайтесь.
Одного небрежного взмаха руки в белой перчатке оказалось достаточно, чтобы Собати, сдавленно вскрикнув, повалилась набок, скрученная болезненной судорогой. В тот же миг в углах зала вспыхнули яркие софиты, означавшие, что Сиарна желает обратиться к своим почитателям в прямом эфире.
– ДЕТИ МОИ! МЫ ЖДАЛИ, МЫ БОЯЛИСЬ, МЫ ГОТОВИЛИСЬ, И ЭТОТ ЧАС НАСТАЛ! – загрохотал Ее голос под высокими сводами, заставляя дребезжать витражные стекла окон и завязываться в узел напряженные до предела нервы всех, кому не посчастливилось оказаться непосредственным свидетелем ее речи. – ПРИШЛО ВРЕМЯ ФИНАЛЬНОЙ СХВАТКИ СВЕТА И ТЬМЫ! ВРЕМЯ ОТВЕТОВ НА ГЛАВНЫЕ ВОПРОСЫ ВСЕЙ НАШЕЙ ЖИЗНИ!
Сьюзен почувствовала, как ее подхватывает и увлекает за собой вихрь всеобщего энтузиазма. Правильно подобранные слова способны сорвать с насиженных мест тысячи и миллионы людей, охваченных жаждой лучшей доли. Однако позитивный настрой не обладает достаточной мотивирующей силой, чтобы привести народные массы в движение. Тут необходимы яркие негативные эмоции – ненависть, гнев, жажда праведной мести. И Сиарна прекрасно знала, как разжечь соответствующее пламя в сердцах и душах.
По всей Клиссе и далеко за ее пределами люди замирали, жадно ловя каждое слово своей светлой повелительницы.
Изначальная вспышка воодушевления уступила место неистовой ярости, обрушившейся на головы тех, кто посмел Госпожу предать.
– НО ДАЖЕ В ПРЕДДВЕРИИ ВЕЛИКИХ ПОДВИГОВ И ВЕЛИКИХ ЖЕРТВ НАШЛОСЬ МЕСТО ГНУСНОСТИ И МАЛОДУШИЮ! – продолжила вещать богиня. – САД МОЙ ЗАПОЛОНИЛИ СОРНЯКИ, И ПРИШЛО ВРЕМЯ НАВЕСТИ В НЕМ ПОРЯДОК! ГОРЬКАЯ ЖАТВА ПРЕДСТОИТ МНЕ, ЕСЛИ ГНИЛЬ ПРОНИКЛА ДО САМОЙ СЕРДЦЕВИНЫ!
Камеры буквально впились в скрючившуюся на полу Сестру Джейх, которой уже давно не было никакого дела до мирских хлопот. Все ее существо всецело поглотила неописуемая Боль, низвергаемая Сиарной на мятежную Жрицу. Людям следовало знать, как дорого может стоить им их предательство.
– НАРЫВ, ЗРЕВШИЙ УЖЕ ДАВНО, СЕГОДНЯ ПРОРВАЛСЯ, ВСКРЫВ ЗАГОВОР, ГОТОВИВШИЙСЯ ПРИСПЕШНИКАМИ АНРАЙСА, ПРОСОЧИВШИМИСЯ В САМЫЕ ВЫСШИЕ КРУГИ СВЯЩЕННОЙ КАНЦЕЛЯРИИ! МОЙ ГНУСНЫЙ БРАТ, ПОНИМАЯ, ЧТО НЕ СМОЖЕТ ПОБЕДИТЬ В ОТКРЫТОМ БОЮ, ПУСТИЛСЯ ВСЕ ТЯЖКИЕ, НЕ БРЕЗГУЯ ОТКРОВЕННЫМИ ДИВЕРСИЯМИ И ГРЯЗНЫМИ ИНТРИГАМИ И ИГРАЯ НА САМЫХ НИЗМЕННЫХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СТРАСТЯХ И ПОРОКАХ!
Лучи ослепительного света сфокусировались на фигуре Первой Наместницы, которая, восседая на троне, буквально сияла в их перекрестии.
– НО ТЕМ САМЫМ ОН ОБНАЖИЛ СВОЮ СЛАБОСТЬ! И СЕЙЧАС, КОГДА АНРАЙС УЯЗВИМ КАК НИКОГДА ПРЕЖДЕ, МЫ ОБЯЗАНЫ НАНЕСТИ ПОСЛЕДНИЙ УДАР, НАВСЕГДА ОЧИСТИВ ВСЕЛЕННУЮ ОТ ЕГО МЕРЗОСТИ И МРАКА! ГРЯДЕТ ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА, И МЫ ОБЯЗАТЕЛЬНО В НЕЙ ПОБЕДИМ! Я ВЕРЮ В ВАС, ДЕТИ МОИ! ВЕРЬТЕ И ВЫ!
Свет погас, и Наместница обмякла, выйдя из священного транса. Из боковых дверей тут же выбежали послушницы, готовые ее подхватить и отвести в покои для переодевания и отдыха. Сьюзен же осторожно, крадучись подошла к неподвижно лежавшей на полу Сестре Джейх. Присев на корточки, она тронула Жрицу за плечо.
– Тетя Соби?
Молчание было ей ответом. За спиной у девочки неловко переминались другие Служители, присутствовавшие на аудиенции, но заговорить первым никто не решался. Многие откровенно побаивались самой юной в истории Жрицы, пользовавшейся особым расположением Сиарны и известной своей беспощадностью по отношению к врагам и отступникам.
– Тетя Соби?! – Сьюзен толкнула недвижную Сестру чуть сильнее, и та перекатилась набок, открыв расчерченное уже засохшими кровавыми потеками лицо и устремленный в потолок невидящий взор.
Девочка сдавленно вскрикнула и, отпрянув назад, потеряла равновесие, плюхнувшись на мраморные плиты. Она зажала рот ладошкой и, широко распахнув глаза, таращилась на бездыханное тело своей старой наставницы. Ее всю затрясло, а потом дрожь, словно найдя выход, выплеснулась наружу. Сьюзен уронила лицо в ладони и заплакала.
– Клянусь, я ее уничтожу!!! – Дэлери ударила кулаком по столу с такой силой, что стоявшие на нем чашки дружно подпрыгнули. – Я убью эту тварь!!! На атомы расщеплю и пепел по ветру развею!!! Да не молчи же, Анрайс тебя раздери!!!
Шимаэл даже вздрогнул, когда взбешенная Жрица резко развернулась к нему. Немного отстраненно он отметил, что раскрасневшиеся щеки и выбившиеся волосы делают ее еще прекрасней, вот только злить Дэлери лишь ради того, чтобы полюбоваться этой красотой, все же не стоило. В таком состоянии она и вправду могла уничтожить пару-тройку планетных систем, попавших под ее горячую руку.
– Я потрясен не меньше твоего, – честно признался пилот. – Мне нужно некоторое время, чтобы в полной мере осмыслить случившееся.
– Так осмысливай! Да поскорее! – Жрица рухнула на табурет и обхватила себя за плечи, словно боялась взорваться от бушующей внутри ярости.
Только что они просмотрели последнее обращение Сиарны к пастве, в ходе которого светлая богиня по сути объявила войну мирам бывшей Республики, большая часть которых находилась сейчас под властью Анрайса. Галактика, только-только отошедшая от Гражданской войны и конфликта между Республикой и Клиссой, вновь оказалась на грани масштабного кровопролития.
Ну а публичная казнь Сестры Джейх и вовсе вывела Дэлери из себя, в результате чего Шимаэл с Лайсом были вынуждены тихонько отползти в сторону, чтобы не схлопотать по шее от разъяренной Жрицы.
Подобный поворот и впрямь представлялся беспрецедентным. Провинившиеся Служители и раньше получали от Сиарны серьезные выволочки и отправлялись в отставку, но еще никогда Госпожа не убивала своих слуг вот так публично, под пристальным взглядом телекамер. Старейшая из Жриц была прилюдно низвергнута, осрамлена и убита без малейшей тени жалости или милосердия.
– Я Ее ненавижу! – процедила Дэлери сквозь стиснутые зубы. – А когда-то была готова без малейших колебаний жизнь за Нее отдать!
– «Лишь ненависть сумеешь ты из любви взрастить», – меланхолично процитировал Шимаэл.
– Заткнись, а! – буркнула Жрица, обхватив руками голову. – Такое впечатление, что вся моя предшествующая жизнь была лишь бегом по колее, предусмотрительно проложенной древними пророчествами! Что все мы – всего лишь слепые орудия в руках Высших сил!
– Позволю себе не согласиться. У всех нас имелся выбор – мы могли смиренно приять все решения и волеизъявления Сиарны и сохранить свое привилегированное положение, да еще бы и почестей каких-нибудь удостоились. Но мы же сами решили пойти против течения, взбунтовавшись против того, что считали несправедливым и неправильным. Мы пожертвовали всем, и это было наше собственное решение.
– Пожертвовали всем, говоришь? – невесело усмехнулась Дэлери. – Вы хоть понимаете, что Собати пожертвовала Жизнью только ради того, чтобы мы имели возможность убраться с Пустынного Континента?! Что она направила к нам Лайса, прекрасно понимая, что он не даст меня в обиду?! И что ей самой потом придется держать ответ за содеянное перед самой Сиарной?! Что мы до сих пор живы только благодаря Собати?! Она мертва, а мы все еще живы! Понимаете?!
Дэлери умолкла, увидев, как Лайс, что-то буркнув себе под нос, сложил руки на груди и уставился в стену. Что ни говори, а мысль о том, что тебя банально использовали, мало кого способна воодушевить.
– Лайсиндор! – окликнула она парня. – Посмотри на меня!
Тот нехотя подчинился, постаравшись придать своему взгляду максимум угрюмости.
– Умоляю тебя, пойми – все мы, и ты, и я, – словно шестеренки в часах. Более крупные всегда будут заставлять крутиться тех, что поменьше, но и их собственная свобода очень ограничена и условна. Я сотни лет сама работала послушным колесиком в огромной машине, приводимой в движение волей Сиарны. Но сейчас, когда она пошла вразнос, все больше и больше мелких деталей просто выбрасывает прочь из механизма. Как меня. И как тебя. Да, я манипулировала тобой, глупо отрицать очевидное, – Дэлери, извиняясь, развела руками. – Однако последние события показывают, что предпринятые мною меры предосторожности вовсе не были излишни. Собати, увы, погибла, но мы-то все еще живы и продолжаем бороться! Благодаря тебе в том числе.
– Вантузу сказали «спасибо», – буркнул Лайс. – Ладно, принято.
– И, возможно, миллионы спасенных жизней для тебя – пустой звук?
– Насколько мне известно, мы пока еще никого не спасли. Только Сестру Джейх погубили.
– И наш долг – оправдать ее жертву! Сиарна не стала бы за нами гоняться, если бы добытая нами информация была абсолютно бесполезна. Она испугалась, она занервничала, а это значит, что мы на верном пути!
– Занервничала – не то слово! – фыркнул Шимаэл.
– Ты о чем? – крутанулась к нему Дэлери.
– Просто в своей последней речи Сиарна использовала целый кусок из того, что Найда вещала перед Сестрой Зиолой тогда, много лет назад, прежде чем ее убить. Но слова Найды являлись откровенным гротеском, пародией на настоящую богиню, а сегодня Госпожа произносила их абсолютно серьезно! Словно превратившись в издевательскую карикатуру на саму себя! – пилот замотал головой. – В общем, я окончательно перестал понимать, что происходит.
– Ее человеческое нутро все еще пытается противостоять захватившей его божественной сущности. Отсюда и постоянные метания, и резкие перемены настроения и внезапные вспышки гнева. Она сражается сама с собой!
– Но, как я понимаю, – Шимаэл задумчиво почесал свой большой нос, – ее божественная сторона все же одерживает верх?
– Постойте, постойте! – замахал руками Лайс. – Не так быстро! Что еще за «человеческое нутро»? Вы о чем?
Дэлери оглянулась на него с легким раздражением во взгляде, но быстро смягчилась. Все же объясняя некоторые вещи постороннему человеку, ты иногда и сам лучше их понимаешь.
– Ты ведь знаешь классическую легенду про влюбленных Первосвященника и Жрицу, что своими жаркими молитвами впустили в наш мир Сиарну и Анрайса?
– Естественно! – Лайс выглядел чуть ли не оскорбленным. Кому понравится, когда его держат за недоумка?
– Но в основе любой легенды лежит реальная история. И там, среди песков Пустынного Континента, мы нашли ее реальные свидетельства.
– Какого рода? – скептицизм Лайса и не думал отступать.
– Бекташ Руорн и есть тот первосвященник, что призвал Анрайса, – Дэлери вперила взгляд в лицо парня, внимательно следя за его реакцией. – И точно так же, как сейчас он таится внутри воплощенного Владыки Тьмы, в глубине Сиарны прячется та Жрица, которую он любил. И во всех поступках Светлой Госпожи так или иначе проявляется и ее характер, ее человеческая душа.
Некоторое время Лайс тупо таращился в пространство перед собой, пытаясь уложить в голове новые факты, и в тишине камбуза было почти слышно, как напряженно скрипят его мозговые извилины.
– На редкость взбалмошная особа! – заключил он наконец.
– Нет-нет, не скажи! – Жрица энергично замотала головой, отчего пряди ее бронзовых волос разлетелись в стороны. – Пока ее власть ограничивалась Клиссой, Сиарна вела себя исключительно рассудительно и трезво. Священный Договор, всевозможная помощь почитателям и строгость к неверным – она создала исключительно стройную и логичную систему взаимоотношений с людьми. Но вот перспектива власти над всем миром, над десятками и сотнями планет, над всей галактикой, очевидно свела ее с ума. А довлеющее над ней проклятие обрекает ее снова и снова творить зло. Некогда впустившая ее Жрица все еще пытается сопротивляться, но ее силы уже на исходе, я буквально чувствую ее отчаяние.
– Что верно, то верно, – согласился Шимаэл. – Ведь именно после того, как Ей стали доступны межзвездные перелеты, Госпожа окончательно перестала испытывать всяческое стеснение в выборе средств и методов, взяв на вооружение такие грязные приемы, как соблазнение влиятельных политиков или, напротив, их компрометацию порочащими связями.
– Только не напоминай, ладно? – недовольно поморщилась Дэлери. – Мне и без того тошно.
– Соблазнение?! – Лайс выглядел откроено растерянным.
Шимаэл, предчувствуя очередную порцию откровений, воздел глаза к потолку. Он был бы рад зажать еще и уши, но это выглядело бы совсем уж невежливо. Жрица тяжело вздохнула.
– Большая политика – грязная штука, Лайс, – пояснила она. – И иногда заветная цель оправдывает любые средства. Даже самые низменные и порочные.
– Как в случае со мной, да?
В камбузе повисла угрожающая звенящая тишина.
– Не стану врать, – осторожно заговорила Дэлери, – каких-то особо жарких чувств я к тебе никогда не испытывала. Хотя черты Лиры, проскакивавшие в твоем поведении время от времени, меня определенно привлекали…
– То есть я для вас – что-то вроде гомункула?! Вы видите во мне лишь отражение своей давней подруги?!
– Больше, чем подруги… впрочем, неважно, – женщина устало провела ладонями по лицу и вновь нацелила свой жесткий взгляд на Лайса. – Но так и ты получил немало, не правда ли? Разве плохо – раскидать в стороны всех соперников и конкурентов, утвердившись на самой вершине иерархии? Сколько бы отдали другие выпускники за одну лишь возможность мимолетно прикоснуться к моему телу?! Но ты же смог пробиться в мою спальню, в постель к самой Верховной и неоднократно поиметь ее в самых разных позах – и тебе этого недостаточно?!
– Я… – парень потупился, густо покрасневший и охваченный растерянностью и смятением.
– Пойми, Лайсиндор, – Дэлери подалась вперед, и ее хриплый голос
Собати умолкла, отвернувшись и устремив взор на витражные окна, словно ей было совершенно наплевать, как воспримет Сиарна ее эмоциональную исповедь, и какие кары на нее обрушит. Повисшая в зале тишина нарушалась лишь потрескиванием нагревающихся на утреннем солнце оконных рам.
Казалось, что присутствующие даже дышать перестали. Настолько откровенно возить богиню носом по ее просчетам, очевидность которых теперь ни у кого не вызывала сомнений, доселе не позволял себе еще никто и никогда. Даже те безумцы, что осмеливались всего лишь сомневаться в верности принимаемых Сиарной решений, покидали Тронный Зал исключительно вперед ногами, и от предчувствия неизбежной вспышки божественного гнева всем стало откровенно не по себе. Тут даже простым свидетелям может прийтись очень и очень несладко, ибо за пределами Дворца никто не должен знать о том унижении, которому подверглась их Госпожа.
Наместница с шумом выдохнула и снова горделиво выпрямилась на троне, как и подобает представителю божества, вершащему судьбы мира. Недолгое показное панибратство закончилось, пришло время платить по счетам.
– Я так понимаю, что пришло время вершить мой скорый суд, не так ли? – сухо поинтересовалась она. – Во всяком случае, черного гнева во мне сейчас хоть отбавляй. Что ж, наслаждайтесь.
Одного небрежного взмаха руки в белой перчатке оказалось достаточно, чтобы Собати, сдавленно вскрикнув, повалилась набок, скрученная болезненной судорогой. В тот же миг в углах зала вспыхнули яркие софиты, означавшие, что Сиарна желает обратиться к своим почитателям в прямом эфире.
– ДЕТИ МОИ! МЫ ЖДАЛИ, МЫ БОЯЛИСЬ, МЫ ГОТОВИЛИСЬ, И ЭТОТ ЧАС НАСТАЛ! – загрохотал Ее голос под высокими сводами, заставляя дребезжать витражные стекла окон и завязываться в узел напряженные до предела нервы всех, кому не посчастливилось оказаться непосредственным свидетелем ее речи. – ПРИШЛО ВРЕМЯ ФИНАЛЬНОЙ СХВАТКИ СВЕТА И ТЬМЫ! ВРЕМЯ ОТВЕТОВ НА ГЛАВНЫЕ ВОПРОСЫ ВСЕЙ НАШЕЙ ЖИЗНИ!
Сьюзен почувствовала, как ее подхватывает и увлекает за собой вихрь всеобщего энтузиазма. Правильно подобранные слова способны сорвать с насиженных мест тысячи и миллионы людей, охваченных жаждой лучшей доли. Однако позитивный настрой не обладает достаточной мотивирующей силой, чтобы привести народные массы в движение. Тут необходимы яркие негативные эмоции – ненависть, гнев, жажда праведной мести. И Сиарна прекрасно знала, как разжечь соответствующее пламя в сердцах и душах.
По всей Клиссе и далеко за ее пределами люди замирали, жадно ловя каждое слово своей светлой повелительницы.
Изначальная вспышка воодушевления уступила место неистовой ярости, обрушившейся на головы тех, кто посмел Госпожу предать.
– НО ДАЖЕ В ПРЕДДВЕРИИ ВЕЛИКИХ ПОДВИГОВ И ВЕЛИКИХ ЖЕРТВ НАШЛОСЬ МЕСТО ГНУСНОСТИ И МАЛОДУШИЮ! – продолжила вещать богиня. – САД МОЙ ЗАПОЛОНИЛИ СОРНЯКИ, И ПРИШЛО ВРЕМЯ НАВЕСТИ В НЕМ ПОРЯДОК! ГОРЬКАЯ ЖАТВА ПРЕДСТОИТ МНЕ, ЕСЛИ ГНИЛЬ ПРОНИКЛА ДО САМОЙ СЕРДЦЕВИНЫ!
Камеры буквально впились в скрючившуюся на полу Сестру Джейх, которой уже давно не было никакого дела до мирских хлопот. Все ее существо всецело поглотила неописуемая Боль, низвергаемая Сиарной на мятежную Жрицу. Людям следовало знать, как дорого может стоить им их предательство.
– НАРЫВ, ЗРЕВШИЙ УЖЕ ДАВНО, СЕГОДНЯ ПРОРВАЛСЯ, ВСКРЫВ ЗАГОВОР, ГОТОВИВШИЙСЯ ПРИСПЕШНИКАМИ АНРАЙСА, ПРОСОЧИВШИМИСЯ В САМЫЕ ВЫСШИЕ КРУГИ СВЯЩЕННОЙ КАНЦЕЛЯРИИ! МОЙ ГНУСНЫЙ БРАТ, ПОНИМАЯ, ЧТО НЕ СМОЖЕТ ПОБЕДИТЬ В ОТКРЫТОМ БОЮ, ПУСТИЛСЯ ВСЕ ТЯЖКИЕ, НЕ БРЕЗГУЯ ОТКРОВЕННЫМИ ДИВЕРСИЯМИ И ГРЯЗНЫМИ ИНТРИГАМИ И ИГРАЯ НА САМЫХ НИЗМЕННЫХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СТРАСТЯХ И ПОРОКАХ!
Лучи ослепительного света сфокусировались на фигуре Первой Наместницы, которая, восседая на троне, буквально сияла в их перекрестии.
– НО ТЕМ САМЫМ ОН ОБНАЖИЛ СВОЮ СЛАБОСТЬ! И СЕЙЧАС, КОГДА АНРАЙС УЯЗВИМ КАК НИКОГДА ПРЕЖДЕ, МЫ ОБЯЗАНЫ НАНЕСТИ ПОСЛЕДНИЙ УДАР, НАВСЕГДА ОЧИСТИВ ВСЕЛЕННУЮ ОТ ЕГО МЕРЗОСТИ И МРАКА! ГРЯДЕТ ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА, И МЫ ОБЯЗАТЕЛЬНО В НЕЙ ПОБЕДИМ! Я ВЕРЮ В ВАС, ДЕТИ МОИ! ВЕРЬТЕ И ВЫ!
Свет погас, и Наместница обмякла, выйдя из священного транса. Из боковых дверей тут же выбежали послушницы, готовые ее подхватить и отвести в покои для переодевания и отдыха. Сьюзен же осторожно, крадучись подошла к неподвижно лежавшей на полу Сестре Джейх. Присев на корточки, она тронула Жрицу за плечо.
– Тетя Соби?
Молчание было ей ответом. За спиной у девочки неловко переминались другие Служители, присутствовавшие на аудиенции, но заговорить первым никто не решался. Многие откровенно побаивались самой юной в истории Жрицы, пользовавшейся особым расположением Сиарны и известной своей беспощадностью по отношению к врагам и отступникам.
– Тетя Соби?! – Сьюзен толкнула недвижную Сестру чуть сильнее, и та перекатилась набок, открыв расчерченное уже засохшими кровавыми потеками лицо и устремленный в потолок невидящий взор.
Девочка сдавленно вскрикнула и, отпрянув назад, потеряла равновесие, плюхнувшись на мраморные плиты. Она зажала рот ладошкой и, широко распахнув глаза, таращилась на бездыханное тело своей старой наставницы. Ее всю затрясло, а потом дрожь, словно найдя выход, выплеснулась наружу. Сьюзен уронила лицо в ладони и заплакала.
Глава 23
– Клянусь, я ее уничтожу!!! – Дэлери ударила кулаком по столу с такой силой, что стоявшие на нем чашки дружно подпрыгнули. – Я убью эту тварь!!! На атомы расщеплю и пепел по ветру развею!!! Да не молчи же, Анрайс тебя раздери!!!
Шимаэл даже вздрогнул, когда взбешенная Жрица резко развернулась к нему. Немного отстраненно он отметил, что раскрасневшиеся щеки и выбившиеся волосы делают ее еще прекрасней, вот только злить Дэлери лишь ради того, чтобы полюбоваться этой красотой, все же не стоило. В таком состоянии она и вправду могла уничтожить пару-тройку планетных систем, попавших под ее горячую руку.
– Я потрясен не меньше твоего, – честно признался пилот. – Мне нужно некоторое время, чтобы в полной мере осмыслить случившееся.
– Так осмысливай! Да поскорее! – Жрица рухнула на табурет и обхватила себя за плечи, словно боялась взорваться от бушующей внутри ярости.
Только что они просмотрели последнее обращение Сиарны к пастве, в ходе которого светлая богиня по сути объявила войну мирам бывшей Республики, большая часть которых находилась сейчас под властью Анрайса. Галактика, только-только отошедшая от Гражданской войны и конфликта между Республикой и Клиссой, вновь оказалась на грани масштабного кровопролития.
Ну а публичная казнь Сестры Джейх и вовсе вывела Дэлери из себя, в результате чего Шимаэл с Лайсом были вынуждены тихонько отползти в сторону, чтобы не схлопотать по шее от разъяренной Жрицы.
Подобный поворот и впрямь представлялся беспрецедентным. Провинившиеся Служители и раньше получали от Сиарны серьезные выволочки и отправлялись в отставку, но еще никогда Госпожа не убивала своих слуг вот так публично, под пристальным взглядом телекамер. Старейшая из Жриц была прилюдно низвергнута, осрамлена и убита без малейшей тени жалости или милосердия.
– Я Ее ненавижу! – процедила Дэлери сквозь стиснутые зубы. – А когда-то была готова без малейших колебаний жизнь за Нее отдать!
– «Лишь ненависть сумеешь ты из любви взрастить», – меланхолично процитировал Шимаэл.
– Заткнись, а! – буркнула Жрица, обхватив руками голову. – Такое впечатление, что вся моя предшествующая жизнь была лишь бегом по колее, предусмотрительно проложенной древними пророчествами! Что все мы – всего лишь слепые орудия в руках Высших сил!
– Позволю себе не согласиться. У всех нас имелся выбор – мы могли смиренно приять все решения и волеизъявления Сиарны и сохранить свое привилегированное положение, да еще бы и почестей каких-нибудь удостоились. Но мы же сами решили пойти против течения, взбунтовавшись против того, что считали несправедливым и неправильным. Мы пожертвовали всем, и это было наше собственное решение.
– Пожертвовали всем, говоришь? – невесело усмехнулась Дэлери. – Вы хоть понимаете, что Собати пожертвовала Жизнью только ради того, чтобы мы имели возможность убраться с Пустынного Континента?! Что она направила к нам Лайса, прекрасно понимая, что он не даст меня в обиду?! И что ей самой потом придется держать ответ за содеянное перед самой Сиарной?! Что мы до сих пор живы только благодаря Собати?! Она мертва, а мы все еще живы! Понимаете?!
Дэлери умолкла, увидев, как Лайс, что-то буркнув себе под нос, сложил руки на груди и уставился в стену. Что ни говори, а мысль о том, что тебя банально использовали, мало кого способна воодушевить.
– Лайсиндор! – окликнула она парня. – Посмотри на меня!
Тот нехотя подчинился, постаравшись придать своему взгляду максимум угрюмости.
– Умоляю тебя, пойми – все мы, и ты, и я, – словно шестеренки в часах. Более крупные всегда будут заставлять крутиться тех, что поменьше, но и их собственная свобода очень ограничена и условна. Я сотни лет сама работала послушным колесиком в огромной машине, приводимой в движение волей Сиарны. Но сейчас, когда она пошла вразнос, все больше и больше мелких деталей просто выбрасывает прочь из механизма. Как меня. И как тебя. Да, я манипулировала тобой, глупо отрицать очевидное, – Дэлери, извиняясь, развела руками. – Однако последние события показывают, что предпринятые мною меры предосторожности вовсе не были излишни. Собати, увы, погибла, но мы-то все еще живы и продолжаем бороться! Благодаря тебе в том числе.
– Вантузу сказали «спасибо», – буркнул Лайс. – Ладно, принято.
– И, возможно, миллионы спасенных жизней для тебя – пустой звук?
– Насколько мне известно, мы пока еще никого не спасли. Только Сестру Джейх погубили.
– И наш долг – оправдать ее жертву! Сиарна не стала бы за нами гоняться, если бы добытая нами информация была абсолютно бесполезна. Она испугалась, она занервничала, а это значит, что мы на верном пути!
– Занервничала – не то слово! – фыркнул Шимаэл.
– Ты о чем? – крутанулась к нему Дэлери.
– Просто в своей последней речи Сиарна использовала целый кусок из того, что Найда вещала перед Сестрой Зиолой тогда, много лет назад, прежде чем ее убить. Но слова Найды являлись откровенным гротеском, пародией на настоящую богиню, а сегодня Госпожа произносила их абсолютно серьезно! Словно превратившись в издевательскую карикатуру на саму себя! – пилот замотал головой. – В общем, я окончательно перестал понимать, что происходит.
– Ее человеческое нутро все еще пытается противостоять захватившей его божественной сущности. Отсюда и постоянные метания, и резкие перемены настроения и внезапные вспышки гнева. Она сражается сама с собой!
– Но, как я понимаю, – Шимаэл задумчиво почесал свой большой нос, – ее божественная сторона все же одерживает верх?
– Постойте, постойте! – замахал руками Лайс. – Не так быстро! Что еще за «человеческое нутро»? Вы о чем?
Дэлери оглянулась на него с легким раздражением во взгляде, но быстро смягчилась. Все же объясняя некоторые вещи постороннему человеку, ты иногда и сам лучше их понимаешь.
– Ты ведь знаешь классическую легенду про влюбленных Первосвященника и Жрицу, что своими жаркими молитвами впустили в наш мир Сиарну и Анрайса?
– Естественно! – Лайс выглядел чуть ли не оскорбленным. Кому понравится, когда его держат за недоумка?
– Но в основе любой легенды лежит реальная история. И там, среди песков Пустынного Континента, мы нашли ее реальные свидетельства.
– Какого рода? – скептицизм Лайса и не думал отступать.
– Бекташ Руорн и есть тот первосвященник, что призвал Анрайса, – Дэлери вперила взгляд в лицо парня, внимательно следя за его реакцией. – И точно так же, как сейчас он таится внутри воплощенного Владыки Тьмы, в глубине Сиарны прячется та Жрица, которую он любил. И во всех поступках Светлой Госпожи так или иначе проявляется и ее характер, ее человеческая душа.
Некоторое время Лайс тупо таращился в пространство перед собой, пытаясь уложить в голове новые факты, и в тишине камбуза было почти слышно, как напряженно скрипят его мозговые извилины.
– На редкость взбалмошная особа! – заключил он наконец.
– Нет-нет, не скажи! – Жрица энергично замотала головой, отчего пряди ее бронзовых волос разлетелись в стороны. – Пока ее власть ограничивалась Клиссой, Сиарна вела себя исключительно рассудительно и трезво. Священный Договор, всевозможная помощь почитателям и строгость к неверным – она создала исключительно стройную и логичную систему взаимоотношений с людьми. Но вот перспектива власти над всем миром, над десятками и сотнями планет, над всей галактикой, очевидно свела ее с ума. А довлеющее над ней проклятие обрекает ее снова и снова творить зло. Некогда впустившая ее Жрица все еще пытается сопротивляться, но ее силы уже на исходе, я буквально чувствую ее отчаяние.
– Что верно, то верно, – согласился Шимаэл. – Ведь именно после того, как Ей стали доступны межзвездные перелеты, Госпожа окончательно перестала испытывать всяческое стеснение в выборе средств и методов, взяв на вооружение такие грязные приемы, как соблазнение влиятельных политиков или, напротив, их компрометацию порочащими связями.
– Только не напоминай, ладно? – недовольно поморщилась Дэлери. – Мне и без того тошно.
– Соблазнение?! – Лайс выглядел откроено растерянным.
Шимаэл, предчувствуя очередную порцию откровений, воздел глаза к потолку. Он был бы рад зажать еще и уши, но это выглядело бы совсем уж невежливо. Жрица тяжело вздохнула.
– Большая политика – грязная штука, Лайс, – пояснила она. – И иногда заветная цель оправдывает любые средства. Даже самые низменные и порочные.
– Как в случае со мной, да?
В камбузе повисла угрожающая звенящая тишина.
– Не стану врать, – осторожно заговорила Дэлери, – каких-то особо жарких чувств я к тебе никогда не испытывала. Хотя черты Лиры, проскакивавшие в твоем поведении время от времени, меня определенно привлекали…
– То есть я для вас – что-то вроде гомункула?! Вы видите во мне лишь отражение своей давней подруги?!
– Больше, чем подруги… впрочем, неважно, – женщина устало провела ладонями по лицу и вновь нацелила свой жесткий взгляд на Лайса. – Но так и ты получил немало, не правда ли? Разве плохо – раскидать в стороны всех соперников и конкурентов, утвердившись на самой вершине иерархии? Сколько бы отдали другие выпускники за одну лишь возможность мимолетно прикоснуться к моему телу?! Но ты же смог пробиться в мою спальню, в постель к самой Верховной и неоднократно поиметь ее в самых разных позах – и тебе этого недостаточно?!
– Я… – парень потупился, густо покрасневший и охваченный растерянностью и смятением.
– Пойми, Лайсиндор, – Дэлери подалась вперед, и ее хриплый голос
