всю дорогу опекал Лайса, помогая ему развить свои уникальные способности? Кто привязал его к себе, вскружив парню голову? Поговаривают, что даже та попытка суицида, от которой он тебя уберег, также служила тому, чтобы заложить в его голову верные установки. Ты продемонстрировала ему свою слабость и вызвала в несмышленом мальчишке естественное желание тебя защитить, что вылилось затем в открытую измену присяге и убийство Кордока, – Шимаэл насупился и засунул руки в карманы куртки. – Ну а дальше оставалось только дергать за веревочки.
– Ты забыл упомянуть, как я заставила еще юного Лайса взглянуть в глаза умирающей Лире Кьюси. Ведь именно тогда все началось, не так ли? – холодно проговорила Дэлери.
– Такой трюк представляется мне совсем уж фантастическим, но ты же мастер выжимать максимум из тех карт, что оказались в твоих руках, и никогда не упускаешь возможности обернуть обстоятельства в свою пользу.
– А еще я разругалась с собственной дочерью и принесла в жертву лучшую подругу. Ничего не пропустила? – Жрица вскинула руку и ткнула ей куда-то в сторону. – Да я знаю, что многие считают меня бессердечной и безжалостной стервой. Но не до такой же степени! Ты не поверишь, но я даже плачу иногда, Бекташ не даст соврать! Не скрою, мне было любопытно играть с Лайсом, рассматривая его как свой козырь в рукаве, но я не строила никаких далеко идущих планов на его счет. Да и как я могла, если о существовании Пракуса узнала всего несколько дней назад?! На информацию о котором ты наткнулся так удивительно своевременно. Мне теперь что, и тебя подозревать следует?!
– Я разбирал бумаги Риккардо после того, как мы переселились на «Турин», – немного опешивший от такого напора Шимаэл вынуждено перешел к обороне, – и случайно наткнулся на записи о планете, которая не числится ни в каких каталогах. Разумеется, я заинтересовался, особенно после того, как обнаружил рядом упоминание о Сейдуране.
– Случайно – вот ключевое слово! – Дэлери подняла вверх указательный палец. – Слишком многое из того, что происходило с нами, происходило случайно, но, одновременно, исключительно удачно.
– Ты меня извини, но я в такие невероятные совпадения не верю. Потому и спрашиваю.
– Ну, было бы неплохо, конечно, иметь настолько изощренный ум и длинные руки, но увы, – подойдя к пилоту, Дэлери взяла его под локоть, и они двинулись по дороге дальше. – Вполне возможно, что смерть Кьюси послужила спусковым крючком, запустившим целую череду событий, нам самим кажущихся никак между собой не связанными, но которые неуклонно, шаг за шагом, вели именно к той развязке, что свершилась здесь, на Пракусе.
– Полагаешь, наши действия направлял сам… Отец, которому осточертели дрязги его не в меру расшалившихся детишек? А Лайс был проводником Его воли в нашем мире?
– Кто знает.
– Но парень, насколько я могу судить, все еще имеет на тебя зуб, считая, что это ты использовала его в своих целях.
– Я ему уже объясняла, что в реальности все обстоит несколько иначе, но должно пройти некоторое время, чтобы он понял это сам.
– Как он себя сейчас чувствует?
– Уже лучше, – Дэлери улыбнулась. – В присутствии Сью хорохорится и изображает готовность хоть прямо сейчас спрыгнуть с койки и пуститься в пляс, несмотря на то, что еще вчера он начинал стонать и чертыхаться даже при малейшем шевелении и утверждал, что вывихнул абсолютно все суставы в своем теле.
– И они снова держатся за руки?
– Ага! Прямо как мы с тобой.
– Но-но, полегче! – деланно возмутился Шимаэл, но руку отдергивать не стал.
За поворотом открылся перекресток, где их поджидала машина Корсея, громко тарахтящая и кашлявшая клубами сизого дыма. Сам же Корсей старательно расчесывал свою густую бороду, глядя на отражение в ветровом стекле. Его авторитет в глазах соплеменников нынче взлетел на какую-то совершенно недосягаемую высоту, и он всеми силами старался ему соответствовать.
Поскольку Пракус был теперь рассекречен, то попытки введения строгого карантина не имели смысла, и планету включили в галактическое сообщество на общих основаниях. Улаживание всех бюрократических процедур требовало немалого времени, а до той поры именно Корсею пришлось исполнять обязанности официального представителя своей планеты. Впрочем, он и не возражал, тем более, что долгу службы обладал неплохим управленческим и дипломатическим опытом.
Накануне вечером они с Калимом, с трудом выцарапав немного свободного времени в плотном рабочем графике, допоздна засиделись у камина, делясь воспоминаниями о его покойных родителях. Шимаэл и Дэлери в тот вечер узнали для себя немало нового как о связанной с Пракусом семейной трагедии Калима, так и о нем самом. И было странно слышать, как в голосе экс-премьера Республики нет-нет да и проскакивала сентиментальная ностальгическая нотка. Свалившийся с его души тяжелый камень высвободил какие-то новые ее грани, погребенные доселе под гнетом огромной ответственности.
На следующее утро водоворот дел вновь закружил всю их компанию, и о вечерних посиделках вспоминать было уже некогда. Медики доставили из лазарета погруженных в сон «новорожденных», которых следовало разместить, и до того, как они проснутся, еще успеть навести порядок в доме и вернуться на базу. Хлопот навалилось такое количество, что Шимаэлу и Дэлери даже словом некогда было перекинуться. И только сейчас, по дороге к машине, у них выдалась минутка, чтобы поговорить по душам и окончательно расставить все точки над «и»…
В кармане у Шимаэла призывно зачирикал сигнал вызова.
– Ну вот, легок на помине, – вздохнул пилот, взглянув на экран, и вскинул рацию ко рту. – Калим, мы уже выезжаем, будем через десять минут.
В ответ старик что-то недовольно проворчал и отключился.
– Ладно, – вздохнула Дэлери, – отложим лирику до лучших времен. Сейчас нам и вправду других забот хватает.
– Калим, помнится, сравнивал свои попытки сохранить Пракус в тайне с недопущением неразумного ребенка до коробка со спичками, – задумчиво заговорил Шимаэл, убирая рацию обратно, – но сейчас, когда тайна раскрыта, удастся ли нам уберечь человечество от новых рискованных экспериментов?
– Нет, разумеется! Максимум, на который мы можем рассчитывать – это оттянуть тот момент, когда люди в очередной раз во что-нибудь вляпаются. А выигранное время нам следует использовать для подготовки к купированию возможных последствий, – Дэлери обвела вокруг свободной рукой. – По крайней мере, теперь мы знаем, что нас со всех сторон окружают незапертые двери, и какая-нибудь из них может распахнуться буквально в любой момент. А кто предупрежден – тот вооружен, не правда ли?
При их появлении Корсей резко оживился. Сначала он запрыгнул в кабину на водительское место, потом, спохватившись, выскочил обратно и распахнул перед приближающейся парой дверь салона.
– Звучит не особо вдохновляюще, – пилот подал Дэлери руку, помогая забраться внутрь.
– Зато реалистично, а это сейчас важней, чем красивые обещания. Человека в очередной раз вышвырнули из Эдема во тьму и грязь, и, если мы не хотим погрузиться в еще одни Темные Века, то должны смотреть на вещи максимально прагматично и трезво. Не забывай, нам придется заново приучать людей к жизни с опорой исключительно на собственные силы, и тут места для отсрочек или поблажек просто не остается. В том числе и для нас самих.
Машина тронулась с места, громко дребезжа и подпрыгивая на каждой кочке. Дэлери невольно вспомнились былые времена, когда сестрам приходилось путешествовать от городка к городку на скрипучих каретах, верхом, а то и вовсе на своих двоих. Но жрицы тогда не жаловались, не пристало и им сегодня морщить нос по причине недостаточного уровня комфорта. Многие великие дела нередко творятся именно так – пешком, на коленке, в чистом поле. Роскошные кабинеты и мягкие кресла как раз убивают в людях страсть, лишают их тяги к риску и дерзким свершениям.
Что ж, тогда такое скрипящее и лязгающее начало их работы вполне можно счесть добрым предзнаменованием!
– Чему ты улыбаешься? – нахмурился Шимаэл.
– Молодость вдруг вспомнила. Как мы, молодые и горячие, носились по дорогам и весям точно так же намозоливая себе зады на разбитых колеях.
– Ты так говоришь, словно сама уже древняя старуха, и вокруг твоей юбки целая стая внуков и правнуков вьется, – пилот рассмеялся вместе с ней. – Ну уж нет, красавица, так легко ты не отделаешься! Настоящая Жизнь только начинается!
Дэлери с недоверием покосилась на него, кокетливо поправляя выбившийся локон.
– Ты и вправду так считаешь?
– Ты забыл упомянуть, как я заставила еще юного Лайса взглянуть в глаза умирающей Лире Кьюси. Ведь именно тогда все началось, не так ли? – холодно проговорила Дэлери.
– Такой трюк представляется мне совсем уж фантастическим, но ты же мастер выжимать максимум из тех карт, что оказались в твоих руках, и никогда не упускаешь возможности обернуть обстоятельства в свою пользу.
– А еще я разругалась с собственной дочерью и принесла в жертву лучшую подругу. Ничего не пропустила? – Жрица вскинула руку и ткнула ей куда-то в сторону. – Да я знаю, что многие считают меня бессердечной и безжалостной стервой. Но не до такой же степени! Ты не поверишь, но я даже плачу иногда, Бекташ не даст соврать! Не скрою, мне было любопытно играть с Лайсом, рассматривая его как свой козырь в рукаве, но я не строила никаких далеко идущих планов на его счет. Да и как я могла, если о существовании Пракуса узнала всего несколько дней назад?! На информацию о котором ты наткнулся так удивительно своевременно. Мне теперь что, и тебя подозревать следует?!
– Я разбирал бумаги Риккардо после того, как мы переселились на «Турин», – немного опешивший от такого напора Шимаэл вынуждено перешел к обороне, – и случайно наткнулся на записи о планете, которая не числится ни в каких каталогах. Разумеется, я заинтересовался, особенно после того, как обнаружил рядом упоминание о Сейдуране.
– Случайно – вот ключевое слово! – Дэлери подняла вверх указательный палец. – Слишком многое из того, что происходило с нами, происходило случайно, но, одновременно, исключительно удачно.
– Ты меня извини, но я в такие невероятные совпадения не верю. Потому и спрашиваю.
– Ну, было бы неплохо, конечно, иметь настолько изощренный ум и длинные руки, но увы, – подойдя к пилоту, Дэлери взяла его под локоть, и они двинулись по дороге дальше. – Вполне возможно, что смерть Кьюси послужила спусковым крючком, запустившим целую череду событий, нам самим кажущихся никак между собой не связанными, но которые неуклонно, шаг за шагом, вели именно к той развязке, что свершилась здесь, на Пракусе.
– Полагаешь, наши действия направлял сам… Отец, которому осточертели дрязги его не в меру расшалившихся детишек? А Лайс был проводником Его воли в нашем мире?
– Кто знает.
– Но парень, насколько я могу судить, все еще имеет на тебя зуб, считая, что это ты использовала его в своих целях.
– Я ему уже объясняла, что в реальности все обстоит несколько иначе, но должно пройти некоторое время, чтобы он понял это сам.
– Как он себя сейчас чувствует?
– Уже лучше, – Дэлери улыбнулась. – В присутствии Сью хорохорится и изображает готовность хоть прямо сейчас спрыгнуть с койки и пуститься в пляс, несмотря на то, что еще вчера он начинал стонать и чертыхаться даже при малейшем шевелении и утверждал, что вывихнул абсолютно все суставы в своем теле.
– И они снова держатся за руки?
– Ага! Прямо как мы с тобой.
– Но-но, полегче! – деланно возмутился Шимаэл, но руку отдергивать не стал.
За поворотом открылся перекресток, где их поджидала машина Корсея, громко тарахтящая и кашлявшая клубами сизого дыма. Сам же Корсей старательно расчесывал свою густую бороду, глядя на отражение в ветровом стекле. Его авторитет в глазах соплеменников нынче взлетел на какую-то совершенно недосягаемую высоту, и он всеми силами старался ему соответствовать.
Поскольку Пракус был теперь рассекречен, то попытки введения строгого карантина не имели смысла, и планету включили в галактическое сообщество на общих основаниях. Улаживание всех бюрократических процедур требовало немалого времени, а до той поры именно Корсею пришлось исполнять обязанности официального представителя своей планеты. Впрочем, он и не возражал, тем более, что долгу службы обладал неплохим управленческим и дипломатическим опытом.
Накануне вечером они с Калимом, с трудом выцарапав немного свободного времени в плотном рабочем графике, допоздна засиделись у камина, делясь воспоминаниями о его покойных родителях. Шимаэл и Дэлери в тот вечер узнали для себя немало нового как о связанной с Пракусом семейной трагедии Калима, так и о нем самом. И было странно слышать, как в голосе экс-премьера Республики нет-нет да и проскакивала сентиментальная ностальгическая нотка. Свалившийся с его души тяжелый камень высвободил какие-то новые ее грани, погребенные доселе под гнетом огромной ответственности.
На следующее утро водоворот дел вновь закружил всю их компанию, и о вечерних посиделках вспоминать было уже некогда. Медики доставили из лазарета погруженных в сон «новорожденных», которых следовало разместить, и до того, как они проснутся, еще успеть навести порядок в доме и вернуться на базу. Хлопот навалилось такое количество, что Шимаэлу и Дэлери даже словом некогда было перекинуться. И только сейчас, по дороге к машине, у них выдалась минутка, чтобы поговорить по душам и окончательно расставить все точки над «и»…
В кармане у Шимаэла призывно зачирикал сигнал вызова.
– Ну вот, легок на помине, – вздохнул пилот, взглянув на экран, и вскинул рацию ко рту. – Калим, мы уже выезжаем, будем через десять минут.
В ответ старик что-то недовольно проворчал и отключился.
– Ладно, – вздохнула Дэлери, – отложим лирику до лучших времен. Сейчас нам и вправду других забот хватает.
– Калим, помнится, сравнивал свои попытки сохранить Пракус в тайне с недопущением неразумного ребенка до коробка со спичками, – задумчиво заговорил Шимаэл, убирая рацию обратно, – но сейчас, когда тайна раскрыта, удастся ли нам уберечь человечество от новых рискованных экспериментов?
– Нет, разумеется! Максимум, на который мы можем рассчитывать – это оттянуть тот момент, когда люди в очередной раз во что-нибудь вляпаются. А выигранное время нам следует использовать для подготовки к купированию возможных последствий, – Дэлери обвела вокруг свободной рукой. – По крайней мере, теперь мы знаем, что нас со всех сторон окружают незапертые двери, и какая-нибудь из них может распахнуться буквально в любой момент. А кто предупрежден – тот вооружен, не правда ли?
При их появлении Корсей резко оживился. Сначала он запрыгнул в кабину на водительское место, потом, спохватившись, выскочил обратно и распахнул перед приближающейся парой дверь салона.
– Звучит не особо вдохновляюще, – пилот подал Дэлери руку, помогая забраться внутрь.
– Зато реалистично, а это сейчас важней, чем красивые обещания. Человека в очередной раз вышвырнули из Эдема во тьму и грязь, и, если мы не хотим погрузиться в еще одни Темные Века, то должны смотреть на вещи максимально прагматично и трезво. Не забывай, нам придется заново приучать людей к жизни с опорой исключительно на собственные силы, и тут места для отсрочек или поблажек просто не остается. В том числе и для нас самих.
Машина тронулась с места, громко дребезжа и подпрыгивая на каждой кочке. Дэлери невольно вспомнились былые времена, когда сестрам приходилось путешествовать от городка к городку на скрипучих каретах, верхом, а то и вовсе на своих двоих. Но жрицы тогда не жаловались, не пристало и им сегодня морщить нос по причине недостаточного уровня комфорта. Многие великие дела нередко творятся именно так – пешком, на коленке, в чистом поле. Роскошные кабинеты и мягкие кресла как раз убивают в людях страсть, лишают их тяги к риску и дерзким свершениям.
Что ж, тогда такое скрипящее и лязгающее начало их работы вполне можно счесть добрым предзнаменованием!
– Чему ты улыбаешься? – нахмурился Шимаэл.
– Молодость вдруг вспомнила. Как мы, молодые и горячие, носились по дорогам и весям точно так же намозоливая себе зады на разбитых колеях.
– Ты так говоришь, словно сама уже древняя старуха, и вокруг твоей юбки целая стая внуков и правнуков вьется, – пилот рассмеялся вместе с ней. – Ну уж нет, красавица, так легко ты не отделаешься! Настоящая Жизнь только начинается!
Дэлери с недоверием покосилась на него, кокетливо поправляя выбившийся локон.
– Ты и вправду так считаешь?
