А их мечи и наносимые ими удары были самыми что ни на есть настоящими. Рано или поздно, но чья-то кровь должна обагрить этот песок. Скорее всего, его собственная.
Всерьез, так всерьез! В сложившейся ситуации терять Игану все равно было нечего, и он решил действовать.
Очередной нападающий, упав на землю, уже не поднялся, а так и остался лежать, скорчившись пополам и хватая ртом воздух. Следом за ним, получив удар тяжелой рукояткой по затылку, рухнул еще один. Иган бросился навстречу третьему. Его прут лязгнул по клинку и заскользил по нему вниз. Отводя удар в сторону, Иган подступил к солдату вплотную. Тот сдавленно вскрикнул, когда рукоять меча выскользнула из его заломленной руки.
С коротким свистом лезвие рассекло воздух и опустилось гвардейцу на шею. Глядя на внезапно побелевшее лицо несчастного, Иган не без злорадства медленно потянул меч на себя. Солдат испуганно вскинул руку, из под его пальцев на грудь побежала тонкая красная змейка.
-Довольно! – раздался резкий окрик Ораны.
Иган повернулся к Куратору, сжимая в левой руке учебный прут, а в правой – добытый в бою меч. Он тяжело дышал и двигался крайне осторожно, но не по причине усталости, а потому как что-то в голосе женщины говорило ему, что стоит лишь дернуться, как получишь стрелу. Причем, уже не ниже спины, а точно в глаз.
И он не ошибся.
-Довольна ли Ваша Светлость представлением? – Иган слегка поклонился.
-Брось меч!
-Почему Вам так не терпится сжить меня со света? – поинтересовался он, бросив оружие на песок перед собой и утирая пот со лба.
-Отнюдь! Я всего лишь хотела проверить дошедшие до меня слухи, в правдивости которых испытывала некоторые сомнения.
-И что теперь?
-Я предлагаю тебе сделку.
-Вот как? – Иган удивленно приподнял бровь, - и какую же?
-Я хочу, чтобы ты научил так же обращаться с оружием моих людей.
-Что я получу взамен?
-Жизнь.
-Хм, щедро, ничего не скажешь. Вы и своих солдат на таком же коротком поводке держите?
-Нас с ними связывают доверие и преданность, хотя, боюсь, тебе этого не понять. От тебя же мне достаточно простого послушания.
-А как насчет сотрудничества? Я помогу Вам, Вы поможете мне.
-Беда в том, что я тебе по-прежнему не доверяю. Ни на йоту.
-А Вы попробуйте.
-Каким же образом?
-Для начала уберите арбалет, которым Вы постоянно в меня тычете. На запугивании доверия не построишь.
Орана некоторое время размышляла, задумчиво глядя на Игана поверх блестящего наконечника, потом усмехнулась и, отведя руку в сторону, спустила курок. Стрела с глухим стуком глубоко вонзилась в бревенчатую стену конюшни.
-Хорошо, что дальше?
-Видите, это совсем несложно, - Иган сделал несколько шагов и остановился прямо перед Куратором, обнаружив, что она почти такого же роста, как и он сам, - нужно только захотеть…
Если бы у него имелась хоть доля секунды на размышление, то он никогда бы не сделал того, что произошло в следующее мгновение. Его правая рука, словно сама собой взлетела вверх и отвесила женщине звонкую пощечину. По двору разнесся общий вздох, вслед за которым зашелестели вынимаемые из ножен мечи.
-Нет! – все замерли на месте, повинуясь властному окрику.
Орана несколько секунд сверлила Зверолова полным бешенства взглядом. Ей пришлось закрыть глаза и сделать несколько глубоких вдохов, сдерживая клокочущую внутри бурю. На левой щеке женщины постепенно проступал красный отпечаток пятерни. Иган вдруг со всей очевидностью понял, что если у него и оставался призрачный шанс выбраться из этой передряги живым, то он только что его безвозвратно утопил.
И вдруг Орана рассмеялась.
-Ты определенно сумасшедший! – она ткнула Игана в грудь пальцем в кожаной перчатке, - но это, по крайней мере, было действительно искренне.
-Джентльмены! – обратилась она к своим гвардейцам, в нерешительности переминавшимся с ноги на ногу поодаль, - познакомьтесь в вашим новым учителем! Вы все имели возможность познакомиться с его мастерством, и ваша задача – его перенять. Занятия начнем прямо с завтрашнего утра, - а потом добавила, но уже тише, - я же свой первый урок уже получила.
С этого момента жизнь Игана в доме Ораны резко изменилась. На смену подчеркнутому игнорированию пришло уважение, смешанное с любопытством. На следующее же утро Чеплок вытащил его из постели еще затемно и отправил во двор, где его уже ожидали гвардейцы Куратора. Обратно Иган вернулся лишь поздно ночью, еле передвигая ноги, и таким стал его режим на все последующие дни.
В обмен, Орана рассказала ему все, что ее людям удалось узнать о событиях, что происходили после его ранения. Действительно, вскоре после того памятного вечера, в таверне объявились два незнакомца, в которых Иган опознал Кехшавада и Лео. Также как и он, их парочка появилась из ниоткуда, не оставив никаких следов, и, после визита в госпиталь, так же бесследно испарилась. За прошедшие несколько недель информаторы Ораны ни разу не сообщали о каких-либо необъяснимых явлениях, бесследных исчезновениях или возникающих из ниоткуда подозрительных чужаках. Все свидетельствовало о том, что его партнеры поверили в легенду о его смерти и, судя по всему, решили свернуть операцию.
У Игана еще оставалась зыбкая надежда, что Саир и Лео объявятся, но он предпочел на этой мысли особо не зацикливаться, хотя и попросил Куратора держать его в курсе дел. Он продолжал тренировать солдат, мало-помалу свыкаясь с перспективой, что на Пракусе ему придется задержаться надолго, а то и провести здесь весь остаток своей жизни.
Сама Орана также брала у него уроки. Из-за ее плотного рабочего графика занятия получались нерегулярными, а потому, чтобы добиться их максимальной эффективности, они устраивали выездные занятия только для нее и командного состава в лице Чеплока и еще двух офицеров.
Остальным солдатам стоило бы поучиться тому, с каким остервенением тренировалась их начальница, натирая порой руки до кровавых мозолей. Зная, как она любит во все вникать, докапываясь до самой сути, Иган старался больше напирать не на выработку рефлексов, а на понимание того, что они делают, и почему они делают это именно так, а не иначе. И, несмотря на то, что занималась Орана много меньше своих подчиненных, она быстро их опередила и с каждым уроком увеличивала отрыв.
Возвращаясь домой, куратор часто подъезжала на своей лошади поближе к Игану, чтобы задать еще пару-тройку вопросов. Эти редкие минуты усталого покачивания в седле, укутавшись в плащ от вечернего холода, остались для них теперь, по сути, единственной возможностью поговорить. Почти все свое время Иган проводил во дворе с солдатами.
Поскольку он считался теперь не пленником Ораны, а вполне равноправным партнером, то и сам использовал любую возможность, чтобы побольше разузнать об особенностях местной жизни. Однажды, когда сопровождавшие их гвардейцы малость поотстали, он решился задать вопрос, который мучил его уже давно, но подходящего момента никак не выдавалось.
-Моя госпожа, - нерешительно начал он, - однажды Вы упомянули некое проклятие, которое навлекли на Вашу землю подобные мне охотники из другого мира. Что Вы имели в виду?
-Лучше не напоминай, - поморщилась Орана, - это одна из причин, почему мне до сих пор иногда хочется пустить тебе кровь.
-За что?
-Лично против тебя я ничего не имею, - Иган поймал взгляд женщины, в котором промелькнуло что-то похожее на извинение, - я ненавижу всех вас, кто без спроса сваливается нам на голову, а потом испаряется, оставляя нас разбираться с оставленным бардаком. Но твои коллеги, надумавшие поиграть с древним злом, стоят отдельной строкой в моем Списке Ненависти.
-Вы о Ледяном Дьяволе?
-О да! Тогда твои приятели получили по заслугам.
-Что же они такого натворили?
-Я не знаю зачем, но они вызвали Его из Царства Мертвых, - Орана фыркнула, - а Он, пройдя сквозь открытую ими дверь в наш мир, забрал все их гнусные душонки. Я очень надеюсь, что перед смертью они страдали.
-Откуда в Вас столько злобы? - удивился Иган, - Что они Вам-то плохого сделали?
-Что они сделали? – переспросила Куратор, цедя слова сквозь стиснутые зубы, - призванный ими Ледяной Дьявол оставил там, в Столовых горах рядом со Вдовиной Щелью свое Семя Проклятья, и источаемая им скверна отравляет все вокруг. Те земли полностью опустошены, из них ушли все звери и птицы, люди бежали из своих домов, побросав все добро. Там вечный сумрак, вечный дождь и вечная гроза. Вся округа, некогда цветущая и богатая, превратилась в зловонное болото, пропитанное разложением и смертью. Те, кто осмеливается вступить в Гнилые Земли, рано или поздно сходят с ума, либо просто не возвращаются.
Она вытянула правую руку, указывая на темную полосу облаков, нависающую над горным хребтом далеко на севере.
-Вон там, видишь? Три дня пути – и ты в Гнилых Землях.
-Похоже не грозовой фронт - предположил Иган, глядя в указанном направлении.
-Эти тучи висят там постоянно. Все пятнадцать лет, что прошли с тех пор.
Иган вспомнил, как долго кружила Парвати вокруг того района, ожидая, когда рассеется густая облачность, и. в конце концов, приземлилась в другом месте. Но он и не подозревал, что все обстоит куда более серьезно. Их выходка, казавшаяся невинной шалостью, обернулась страданиями сотен и тысяч людей. Однажды Кехшавад продемонстрировал ему воздействие чешуйки Эрамонта на погоду, но Иган только сейчас в полной мере осознал, насколько оно сильное, и невольно поежился.
-Ледяной Дьявол – что это за тварь такая, и откуда он взялся? – осторожно поинтересовался он.
-Ты хочешь сказать, что не знаешь и этого? – Орана с неподдельным удивлением посмотрела на Игана, - чему тебя только учили?
-Все больше разным практическим вещам, - он надеялся, что Куратор не заметит проступившей у него на лбу испарины, - мифология не является у нас основным предметом.
-Я уже говорила тебе, это – не мифология, а основы мироздания, - женщина говорила как терпеливый педагог, вдалбливающий в бестолковые головы учеников очевидный факт, что дважды два – всегда четыре, - Он Хранитель Путей Мертвых, обитающий по ту сторону Студеных Вод. Он встречает всех, кто выходит на Другой Берег, но никого не выпускает обратно. Он один из стражей порядка, лежащего в основании нашего мира.
Из страданий Он выковал когти Его,
Его зубы из боли отлил,
Крепче камня броню из страхов соткал,
Яд отчаянья в венах течет…
Закончив декламировать, Орана повернулась и посмотрела на Игана.
-Ну да, Генеалогию Демонов ты тоже не учил.
-Увы! Только я не понимаю, если он обитает в Мире Мертвых, то каким же образом он попал сюда?
-Я не знаю. Возможно, кто-то оказался достаточно умен, чтобы найти способ выманить Ледяного Дьявола в наш мир, и достаточно безумен, чтобы проделать это. Все нечестивцы погибли, поскольку Жизнь и Смерть несовместимы, но проделанный ими пролом в стене между мирами остался открыт, и теперь сквозь него сюда струится могильный холод с оборотной стороны бытия. Царство Мертвых мало-помалу завоевывает наш мир, и сам Ледяной Дьявол, говорят, иногда наведывается в те края. Непрекращающаяся гроза рвет там молниями самую ткань мироздания, и небо отвечает ей вечным плачем дождя. В тех местах умерло все, и Гнилые Земли продолжают расширяться. Эта огромная язва на нашей земле постоянно сочится ядом, отравляя сами души всех, кто живет поблизости. В заброшенных деревнях облюбовал себе место всякий сброд – бандиты, воры, беглые преступники. Если ничего не изменится, то Восточный Предел может обезлюдеть окончательно. Мой отец, бывший тогда Куратором, и мой брат пытались хоть что-то предпринять, но…
-Они хотели убить Ледяного Дьявола?
-Как можно убить того, кто и так обитает в Царстве Мертвых?
-Тогда… что?
Иган надеялся, что Орана не заметит, как дрожит его голос, и как по его вискам сбегают предательские капли холодного пота. Его обуял ужас от постепенного осознания степени безумия, свершенного ими пятнадцать лет назад. Кто мог подумать, что те события повлекут за собой целый шлейф последствий, отдававших самой настоящей мистикой. Он отчаянно стремился удержаться в рамках рациональных объяснений, но, сопоставляя изложенные Ораной факты с теми, что были известны ему самому, понимал, что у него это вряд ли получится. А если Куратор вдруг прознает, что Иган входил в число тех охотников, что навлекли беду на ее земли, то убьет его на месте. Удавит голыми руками.
-Они хотели найти Семя Проклятья и, если не уничтожить его, то хотя бы отвезти его подальше в степи, чтобы очистить наш Предел, - негромко заговорила женщина, глядя в одну точку перед собой, - надеялись, что тогда Дьявол оставит нас в покое.
-И что? – спросил Иган, когда Орана вдруг умолкла.
-Я не знаю, - Орана приподняла и снова уронила плечи, - они так и не вернулись. Тогда мне самой пришлось стать Куратором Восточного Предела.
-Мне очень жаль, - Игану хотелось протянуть руку и ободряюще коснуться ее плеча, но он не решился. Ему подумалось, что в данной ситуации его жест отдавал бы лицемерием.
-Это было давно, - Орана тряхнула головой и, пришпорив лошадь, поскакала вперед, к открывающимся воротам.
Несколькими днями позже Иган, измотанный, как обычно, до предела, поднимался поздно вечером в свою комнату, как вдруг его слуха коснулся странный звук. Кто-то играл на гитаре. Услышать такое среди холодных стен армейского гарнизона он никак не ожидал, и поэтому Игану потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что это – не галлюцинация.
Музыка доносилась из спальни Ораны, что было неожиданно вдвойне. Стараясь ступать как можно тише, заинтригованный Иган на цыпочках двинулся вперед.
Он находился буквально в двух шагах от приоткрытой двери, из которой в коридор протянулась тускло освещенная неверным светом полоса, когда мелодия вдруг оборвалась. Иган застыл как вкопанный, стараясь даже не дышать. Он только сейчас задумался о том, как он будет выглядеть, если его вдруг здесь застукают. Впрочем, он все равно не имел возможности для какого-либо маневра, а потому ему оставалось только стоять и терпеливо ждать, что будет дальше.
Пальцы пробежали по струнам, и Орана негромко запела. Иган был настолько поражен, что, почти забыв об осторожности, подошел к самой двери. У куратора оказался удивительно приятный бархатистый голос, который резко контрастировал с тем холодным, металлическим тембром, которым она отдавала распоряжения и приказы. Игану даже захотелось заглянуть внутрь, чтобы убедиться, что поет именно она, а не кто-то другой. Ему стоило немалых усилий побороть этот соблазн и просто стоять и слушать ее неспешный распев:
Ветер – вечный странник земной.
Ты не ведаешь боли с любимой прощаний,
Никогда не познаешь отрады возврата домой.
И как воздух пусты все твои обещанья.
Небо – летописец бесстрастный.
Ты - свидетель ушедших эпох.
Но никто никогда не сумеет
Разгадать тайны вязи твоих облаков.
Солнце – жар любви безрассудной
Ты – незрячий отец наш родной
Обласкаешь младенца ты девицы блудной
И в песках белоснежные кости убитых тобой.
Голос Ораны взлетел на октаву вверх, зазвенев с надрывом и горечью:
Мать сырая земля, твоя боль бесконечна,
Реки слез собираешь ты в чаши морей.
В их соленом стекле отразится как завтра
Твои щеки омоем мы кровью своей.
Всерьез, так всерьез! В сложившейся ситуации терять Игану все равно было нечего, и он решил действовать.
Очередной нападающий, упав на землю, уже не поднялся, а так и остался лежать, скорчившись пополам и хватая ртом воздух. Следом за ним, получив удар тяжелой рукояткой по затылку, рухнул еще один. Иган бросился навстречу третьему. Его прут лязгнул по клинку и заскользил по нему вниз. Отводя удар в сторону, Иган подступил к солдату вплотную. Тот сдавленно вскрикнул, когда рукоять меча выскользнула из его заломленной руки.
С коротким свистом лезвие рассекло воздух и опустилось гвардейцу на шею. Глядя на внезапно побелевшее лицо несчастного, Иган не без злорадства медленно потянул меч на себя. Солдат испуганно вскинул руку, из под его пальцев на грудь побежала тонкая красная змейка.
-Довольно! – раздался резкий окрик Ораны.
Иган повернулся к Куратору, сжимая в левой руке учебный прут, а в правой – добытый в бою меч. Он тяжело дышал и двигался крайне осторожно, но не по причине усталости, а потому как что-то в голосе женщины говорило ему, что стоит лишь дернуться, как получишь стрелу. Причем, уже не ниже спины, а точно в глаз.
И он не ошибся.
-Довольна ли Ваша Светлость представлением? – Иган слегка поклонился.
-Брось меч!
-Почему Вам так не терпится сжить меня со света? – поинтересовался он, бросив оружие на песок перед собой и утирая пот со лба.
-Отнюдь! Я всего лишь хотела проверить дошедшие до меня слухи, в правдивости которых испытывала некоторые сомнения.
-И что теперь?
-Я предлагаю тебе сделку.
-Вот как? – Иган удивленно приподнял бровь, - и какую же?
-Я хочу, чтобы ты научил так же обращаться с оружием моих людей.
-Что я получу взамен?
-Жизнь.
-Хм, щедро, ничего не скажешь. Вы и своих солдат на таком же коротком поводке держите?
-Нас с ними связывают доверие и преданность, хотя, боюсь, тебе этого не понять. От тебя же мне достаточно простого послушания.
-А как насчет сотрудничества? Я помогу Вам, Вы поможете мне.
-Беда в том, что я тебе по-прежнему не доверяю. Ни на йоту.
-А Вы попробуйте.
-Каким же образом?
-Для начала уберите арбалет, которым Вы постоянно в меня тычете. На запугивании доверия не построишь.
Орана некоторое время размышляла, задумчиво глядя на Игана поверх блестящего наконечника, потом усмехнулась и, отведя руку в сторону, спустила курок. Стрела с глухим стуком глубоко вонзилась в бревенчатую стену конюшни.
-Хорошо, что дальше?
-Видите, это совсем несложно, - Иган сделал несколько шагов и остановился прямо перед Куратором, обнаружив, что она почти такого же роста, как и он сам, - нужно только захотеть…
Если бы у него имелась хоть доля секунды на размышление, то он никогда бы не сделал того, что произошло в следующее мгновение. Его правая рука, словно сама собой взлетела вверх и отвесила женщине звонкую пощечину. По двору разнесся общий вздох, вслед за которым зашелестели вынимаемые из ножен мечи.
-Нет! – все замерли на месте, повинуясь властному окрику.
Орана несколько секунд сверлила Зверолова полным бешенства взглядом. Ей пришлось закрыть глаза и сделать несколько глубоких вдохов, сдерживая клокочущую внутри бурю. На левой щеке женщины постепенно проступал красный отпечаток пятерни. Иган вдруг со всей очевидностью понял, что если у него и оставался призрачный шанс выбраться из этой передряги живым, то он только что его безвозвратно утопил.
И вдруг Орана рассмеялась.
-Ты определенно сумасшедший! – она ткнула Игана в грудь пальцем в кожаной перчатке, - но это, по крайней мере, было действительно искренне.
-Джентльмены! – обратилась она к своим гвардейцам, в нерешительности переминавшимся с ноги на ногу поодаль, - познакомьтесь в вашим новым учителем! Вы все имели возможность познакомиться с его мастерством, и ваша задача – его перенять. Занятия начнем прямо с завтрашнего утра, - а потом добавила, но уже тише, - я же свой первый урок уже получила.
Глава 16
С этого момента жизнь Игана в доме Ораны резко изменилась. На смену подчеркнутому игнорированию пришло уважение, смешанное с любопытством. На следующее же утро Чеплок вытащил его из постели еще затемно и отправил во двор, где его уже ожидали гвардейцы Куратора. Обратно Иган вернулся лишь поздно ночью, еле передвигая ноги, и таким стал его режим на все последующие дни.
В обмен, Орана рассказала ему все, что ее людям удалось узнать о событиях, что происходили после его ранения. Действительно, вскоре после того памятного вечера, в таверне объявились два незнакомца, в которых Иган опознал Кехшавада и Лео. Также как и он, их парочка появилась из ниоткуда, не оставив никаких следов, и, после визита в госпиталь, так же бесследно испарилась. За прошедшие несколько недель информаторы Ораны ни разу не сообщали о каких-либо необъяснимых явлениях, бесследных исчезновениях или возникающих из ниоткуда подозрительных чужаках. Все свидетельствовало о том, что его партнеры поверили в легенду о его смерти и, судя по всему, решили свернуть операцию.
У Игана еще оставалась зыбкая надежда, что Саир и Лео объявятся, но он предпочел на этой мысли особо не зацикливаться, хотя и попросил Куратора держать его в курсе дел. Он продолжал тренировать солдат, мало-помалу свыкаясь с перспективой, что на Пракусе ему придется задержаться надолго, а то и провести здесь весь остаток своей жизни.
Сама Орана также брала у него уроки. Из-за ее плотного рабочего графика занятия получались нерегулярными, а потому, чтобы добиться их максимальной эффективности, они устраивали выездные занятия только для нее и командного состава в лице Чеплока и еще двух офицеров.
Остальным солдатам стоило бы поучиться тому, с каким остервенением тренировалась их начальница, натирая порой руки до кровавых мозолей. Зная, как она любит во все вникать, докапываясь до самой сути, Иган старался больше напирать не на выработку рефлексов, а на понимание того, что они делают, и почему они делают это именно так, а не иначе. И, несмотря на то, что занималась Орана много меньше своих подчиненных, она быстро их опередила и с каждым уроком увеличивала отрыв.
Возвращаясь домой, куратор часто подъезжала на своей лошади поближе к Игану, чтобы задать еще пару-тройку вопросов. Эти редкие минуты усталого покачивания в седле, укутавшись в плащ от вечернего холода, остались для них теперь, по сути, единственной возможностью поговорить. Почти все свое время Иган проводил во дворе с солдатами.
Поскольку он считался теперь не пленником Ораны, а вполне равноправным партнером, то и сам использовал любую возможность, чтобы побольше разузнать об особенностях местной жизни. Однажды, когда сопровождавшие их гвардейцы малость поотстали, он решился задать вопрос, который мучил его уже давно, но подходящего момента никак не выдавалось.
-Моя госпожа, - нерешительно начал он, - однажды Вы упомянули некое проклятие, которое навлекли на Вашу землю подобные мне охотники из другого мира. Что Вы имели в виду?
-Лучше не напоминай, - поморщилась Орана, - это одна из причин, почему мне до сих пор иногда хочется пустить тебе кровь.
-За что?
-Лично против тебя я ничего не имею, - Иган поймал взгляд женщины, в котором промелькнуло что-то похожее на извинение, - я ненавижу всех вас, кто без спроса сваливается нам на голову, а потом испаряется, оставляя нас разбираться с оставленным бардаком. Но твои коллеги, надумавшие поиграть с древним злом, стоят отдельной строкой в моем Списке Ненависти.
-Вы о Ледяном Дьяволе?
-О да! Тогда твои приятели получили по заслугам.
-Что же они такого натворили?
-Я не знаю зачем, но они вызвали Его из Царства Мертвых, - Орана фыркнула, - а Он, пройдя сквозь открытую ими дверь в наш мир, забрал все их гнусные душонки. Я очень надеюсь, что перед смертью они страдали.
-Откуда в Вас столько злобы? - удивился Иган, - Что они Вам-то плохого сделали?
-Что они сделали? – переспросила Куратор, цедя слова сквозь стиснутые зубы, - призванный ими Ледяной Дьявол оставил там, в Столовых горах рядом со Вдовиной Щелью свое Семя Проклятья, и источаемая им скверна отравляет все вокруг. Те земли полностью опустошены, из них ушли все звери и птицы, люди бежали из своих домов, побросав все добро. Там вечный сумрак, вечный дождь и вечная гроза. Вся округа, некогда цветущая и богатая, превратилась в зловонное болото, пропитанное разложением и смертью. Те, кто осмеливается вступить в Гнилые Земли, рано или поздно сходят с ума, либо просто не возвращаются.
Она вытянула правую руку, указывая на темную полосу облаков, нависающую над горным хребтом далеко на севере.
-Вон там, видишь? Три дня пути – и ты в Гнилых Землях.
-Похоже не грозовой фронт - предположил Иган, глядя в указанном направлении.
-Эти тучи висят там постоянно. Все пятнадцать лет, что прошли с тех пор.
Иган вспомнил, как долго кружила Парвати вокруг того района, ожидая, когда рассеется густая облачность, и. в конце концов, приземлилась в другом месте. Но он и не подозревал, что все обстоит куда более серьезно. Их выходка, казавшаяся невинной шалостью, обернулась страданиями сотен и тысяч людей. Однажды Кехшавад продемонстрировал ему воздействие чешуйки Эрамонта на погоду, но Иган только сейчас в полной мере осознал, насколько оно сильное, и невольно поежился.
-Ледяной Дьявол – что это за тварь такая, и откуда он взялся? – осторожно поинтересовался он.
-Ты хочешь сказать, что не знаешь и этого? – Орана с неподдельным удивлением посмотрела на Игана, - чему тебя только учили?
-Все больше разным практическим вещам, - он надеялся, что Куратор не заметит проступившей у него на лбу испарины, - мифология не является у нас основным предметом.
-Я уже говорила тебе, это – не мифология, а основы мироздания, - женщина говорила как терпеливый педагог, вдалбливающий в бестолковые головы учеников очевидный факт, что дважды два – всегда четыре, - Он Хранитель Путей Мертвых, обитающий по ту сторону Студеных Вод. Он встречает всех, кто выходит на Другой Берег, но никого не выпускает обратно. Он один из стражей порядка, лежащего в основании нашего мира.
Из страданий Он выковал когти Его,
Его зубы из боли отлил,
Крепче камня броню из страхов соткал,
Яд отчаянья в венах течет…
Закончив декламировать, Орана повернулась и посмотрела на Игана.
-Ну да, Генеалогию Демонов ты тоже не учил.
-Увы! Только я не понимаю, если он обитает в Мире Мертвых, то каким же образом он попал сюда?
-Я не знаю. Возможно, кто-то оказался достаточно умен, чтобы найти способ выманить Ледяного Дьявола в наш мир, и достаточно безумен, чтобы проделать это. Все нечестивцы погибли, поскольку Жизнь и Смерть несовместимы, но проделанный ими пролом в стене между мирами остался открыт, и теперь сквозь него сюда струится могильный холод с оборотной стороны бытия. Царство Мертвых мало-помалу завоевывает наш мир, и сам Ледяной Дьявол, говорят, иногда наведывается в те края. Непрекращающаяся гроза рвет там молниями самую ткань мироздания, и небо отвечает ей вечным плачем дождя. В тех местах умерло все, и Гнилые Земли продолжают расширяться. Эта огромная язва на нашей земле постоянно сочится ядом, отравляя сами души всех, кто живет поблизости. В заброшенных деревнях облюбовал себе место всякий сброд – бандиты, воры, беглые преступники. Если ничего не изменится, то Восточный Предел может обезлюдеть окончательно. Мой отец, бывший тогда Куратором, и мой брат пытались хоть что-то предпринять, но…
-Они хотели убить Ледяного Дьявола?
-Как можно убить того, кто и так обитает в Царстве Мертвых?
-Тогда… что?
Иган надеялся, что Орана не заметит, как дрожит его голос, и как по его вискам сбегают предательские капли холодного пота. Его обуял ужас от постепенного осознания степени безумия, свершенного ими пятнадцать лет назад. Кто мог подумать, что те события повлекут за собой целый шлейф последствий, отдававших самой настоящей мистикой. Он отчаянно стремился удержаться в рамках рациональных объяснений, но, сопоставляя изложенные Ораной факты с теми, что были известны ему самому, понимал, что у него это вряд ли получится. А если Куратор вдруг прознает, что Иган входил в число тех охотников, что навлекли беду на ее земли, то убьет его на месте. Удавит голыми руками.
-Они хотели найти Семя Проклятья и, если не уничтожить его, то хотя бы отвезти его подальше в степи, чтобы очистить наш Предел, - негромко заговорила женщина, глядя в одну точку перед собой, - надеялись, что тогда Дьявол оставит нас в покое.
-И что? – спросил Иган, когда Орана вдруг умолкла.
-Я не знаю, - Орана приподняла и снова уронила плечи, - они так и не вернулись. Тогда мне самой пришлось стать Куратором Восточного Предела.
-Мне очень жаль, - Игану хотелось протянуть руку и ободряюще коснуться ее плеча, но он не решился. Ему подумалось, что в данной ситуации его жест отдавал бы лицемерием.
-Это было давно, - Орана тряхнула головой и, пришпорив лошадь, поскакала вперед, к открывающимся воротам.
Несколькими днями позже Иган, измотанный, как обычно, до предела, поднимался поздно вечером в свою комнату, как вдруг его слуха коснулся странный звук. Кто-то играл на гитаре. Услышать такое среди холодных стен армейского гарнизона он никак не ожидал, и поэтому Игану потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что это – не галлюцинация.
Музыка доносилась из спальни Ораны, что было неожиданно вдвойне. Стараясь ступать как можно тише, заинтригованный Иган на цыпочках двинулся вперед.
Он находился буквально в двух шагах от приоткрытой двери, из которой в коридор протянулась тускло освещенная неверным светом полоса, когда мелодия вдруг оборвалась. Иган застыл как вкопанный, стараясь даже не дышать. Он только сейчас задумался о том, как он будет выглядеть, если его вдруг здесь застукают. Впрочем, он все равно не имел возможности для какого-либо маневра, а потому ему оставалось только стоять и терпеливо ждать, что будет дальше.
Пальцы пробежали по струнам, и Орана негромко запела. Иган был настолько поражен, что, почти забыв об осторожности, подошел к самой двери. У куратора оказался удивительно приятный бархатистый голос, который резко контрастировал с тем холодным, металлическим тембром, которым она отдавала распоряжения и приказы. Игану даже захотелось заглянуть внутрь, чтобы убедиться, что поет именно она, а не кто-то другой. Ему стоило немалых усилий побороть этот соблазн и просто стоять и слушать ее неспешный распев:
Ветер – вечный странник земной.
Ты не ведаешь боли с любимой прощаний,
Никогда не познаешь отрады возврата домой.
И как воздух пусты все твои обещанья.
Небо – летописец бесстрастный.
Ты - свидетель ушедших эпох.
Но никто никогда не сумеет
Разгадать тайны вязи твоих облаков.
Солнце – жар любви безрассудной
Ты – незрячий отец наш родной
Обласкаешь младенца ты девицы блудной
И в песках белоснежные кости убитых тобой.
Голос Ораны взлетел на октаву вверх, зазвенев с надрывом и горечью:
Мать сырая земля, твоя боль бесконечна,
Реки слез собираешь ты в чаши морей.
В их соленом стекле отразится как завтра
Твои щеки омоем мы кровью своей.
