Десантник некоторое время сосредоточенно морщил лоб, а потом чего медленно перевел пистолет с Гильгамеша на Бориса с майором.
-Эй, ты что творишь!? – вскричал не на шутку перепугавшийся курьер, - прекрати немедленно!
-Стоп! Стоп! Стоп! – вновь затормозил ситуацию наш капитан, - давайте без скоропалительности! Я предлагаю вам другой, мирный выход из кризиса.
Убедившись, что пока никто никаких решительных действий предпринимать не собирается, он продолжил:
-Давайте сделаем так - вы удовлетворяете мое любопытство, а потом мы расходимся. Тихо и спокойно. Все останутся довольны. А?
По напряженному лицу майора можно было легко следить за ходом его напряженного мыслительного процесса. И он уже был готов уступить, как вдруг слово взял держащий его на прицеле десантник.
-Нарушение режима секретности недопустимо!
Не успела физиономия курьера приобрести первоначальный цвет, как тут же вся кровь опять отхлынула от него, сделав пепельно-серым.
-Эй, парень, погоди, не горячись! – Борис балансировал на очень тонкой грани. Сержант был настроен весьма решительно и вполне мог на самом деле перейти к реализации «плана Б», - тебе так не терпится обагрить руки кровью собственного командира? Я тебя прекрасно понимаю, но не торопись. В конце концов, ты всегда можешь прикончить всех нас после. А мне все же хотелось бы выяснить, за что именно я погибну смертью храбрых.
Десантник, немного подумав, снял указательный палец со спускового крючка и положил его на защитную скобу.
-Благодарю, - кивнул Борис и вновь обратился к майору, - ну давай, выкладывай, зачем вам понадобился мой юнга?
-У него… - курьер осторожно кашлянул, опасаясь за свой глаз, - у него есть какая-то информация, касающаяся гомокосмиков.
-Никаров, - поправил его капитан, - у всех нас про них что-то есть. Почему претензии именно к Олегу?
-Понятия не имею, но нужен именно он. Лично.
-Ну-ка, юнга, напряги память, - Борис вопросительно посмотрел на меня, - что у тебя есть такого, о чем я не знаю?
-Понятия не имею, - повторил я слова майора, - быть может, адрес?
-Что еще за адрес? - капитан нахмурился.
-Кадеста оставила.
-Так-так, - тон Бориса не предвещал ничего хорошего, - а почему Министерство Обороны об этом знает, а я, твой капитан – нет?
-Вы не отпаивали меня «Токаем», - буркнул я, стараясь не смотреть ему в глаза.
-Понятно. Что у трезвого на уме, то у пьяного в соцсети. И что, весь сыр-бор из-за такой ерунды? – он наклонился к майору, - или ты мне что-то не договариваешь?
-Это все, что мне известно.
-Так в чем проблема? Юнга, запиши им этот адресок на бумажку, и пусть катятся ко всем чертям!
-Не выйдет, - покачал я головой.
-Почему же?
-Это персональное приглашение лично для меня. На тот случай, если я захочу нанести Кадесте ответный визит. Кроме меня никто этим адресом воспользоваться не сможет.
-Вот за этим нам и нужен Олег. В целости и сохранности, - самообладание понемногу возвращалось к майору, - может, уже уберешь свой нож от моего глаза?
-Куда-то торопишься? – усмехнулся капитан, - вообще-то я еще не закончил. Мне совсем не светит остаться слепым и глухим на другом конце Галактики. Я не отдам вам Олега, пока у меня не будет нового связиста.
-Денис – ваш новый связист, - вздохнул курьер.
-Вот как? Ха! – Борис посмотрел на целящегося в него сержанта оценивающим взглядом, - думаю, мы сработаемся. Выходит, нам крупно повезло, что Гильгамеш начал не с тебя. Кстати, можешь убрать пистолет, я разрешаю.
-Сначала нож, - десантник оставался предельно серьезен.
-Еще пару минут терпения. Юнга, планшет при тебе?
-Всегда, - я выдернул своего извечного спутника из кармана штанов и разложил в рабочее положение.
-Хочу оставить предсмертную записку, - Борис театрально прокашлялся, - возьми-ка некролог…
Я понятия не имел, что он задумал, но прекрасно усвоил простое правило – если капитан приказывает, подчиненные исполняют и не задают лишних вопросов. Благо, все рабочие материалы находились у меня буквально «на кончиках пальцев».
-… и подшей к нему запись во-о-он с той камеры наблюдения в конце коридора. А теперь синхронизируй.
-Готово! – все было кончено еще до того, как наши незваные гости сообразили, что к чему. Моя физиономия сама собой расплылась в довольной ухмылке. Да, не зря Борис гонял меня с утра до вечера, добиваясь, чтобы все оборудование работало как часы. Как предвидел!
-Так что теперь, - старик разжал захват и оттолкнул от себя майора, - если с нашей «Бертой» или с кем-то из ее экипажа вдруг приключится какая-нибудь досадная неприятность, то вся ваша секретность вкупе с вашим позором немедленно станет достоянием широкой общественности. Имейте это в виду.
-Ах ты сукин сын! – воскликнул держащийся за свой глаз майор. До него только что дошел смысл допущенной промашки.
-Есть немного, - кивнул злорадно ухмыляющийся Борис, - без этого в нашем деле никуда.
-Паскуда!
-Хе-хе.
-Что уставился!? – офицер, словно в отместку, накинулся на меня, - собирай манатки!
-Вы все-таки меня им отдаете? – спросил я капитана без особой надежды.
-У нас с самого начала не было выбора, - Борис пожал плечами, - но я должен был выяснить, в чем тут дело. А ты впредь будешь лучше следить за своим не в меру длинным языком.
-Угу, - я понуро вздохнул и уже повернулся к двери в каюту, как вдруг в коридор вывалился Жан, разом превратив разворачивавшуюся тут драму в комедию.
Как всегда несуразный и нескладный, одетый в какую-то помесь футболки с пижамой, с помятой физиономией и распущенными рыжими волосами он производил совершенно сногсшибательное впечатление. Несколько иного рода, нежели Гильгамеш, но не менее убийственное. Если бы он работал клоуном в цирке, то администрация могла бы неплохо сэкономить на гриме – его попросту не требовалось. Мне захотелось одновременно и провалиться сквозь пол от стыда за такого члена моей команды и расхохотаться в голос.
-Mon Dieu! Что у вас тут происходит? – Жан обвел мутным взглядом раскинувшуюся перед ним картину – и валяющегося на полу десантника, который как раз начал подавать признаки жизни, и Дениса, убирающего пистолет в кобуру, и пунцового от ярости майора, сжимающего и разжимающего кулаки в бессильной злобе, - я пропустил что-то интересное?
Подробно описывать свой обратный перелет на Землю я не буду. Интересного по пути встретилось немного, кроме, разве что, самой возможности прокатиться на армейском курьерском челноке. Отход от «Берты», короткий разгон, прыжок, переход на орбиту снижения, торможение в атмосфере и посадка – вот, собственно и весь полет. Единственная разница состояла в том, что у простых смертных все эти процедуры заняли бы пару суток с учетом всех регистраций и получения разрешений, а мы уложились в пару часов.
За всю дорогу я не проронил ни единого слова. Не то, чтобы это было моей принципиальной позицией, просто меня никто ни о чем не спрашивал, да и сомнительно было, чтобы оскорбленный и униженный майор или его потрепанный охранник захотели бы со мной общаться. А пилоту и без моих вопросов дел хватало. Так что я оказался предоставлен сам себе и смог вволю поразмышлять над своим положением. Оптимизма мне мои раздумья не прибавили.
В конечном итоге я остановился на наиболее правдоподобной версии, что из меня собираются сделать шпиона, которого зашлют в логово никаров для сбора разведданных. И отказаться от этого предложения почти наверняка будет невозможно. И никто не станет особо задумываться над тем, как я буду при этом смотреть в глаза Кадесте.
Приземлились мы на каком-то военном аэродроме под Москвой, где нас уже поджидала машина. В столице я до этого бывал всего пару раз, а потому, как ни силился, так и не смог сообразить, куда меня везут. Сквозь затемненные стекла видно было не очень много. Да я и знал-то из ориентиров лишь Кремль, да Храм Христа Спасителя с Останкинской башней в придачу. Воспользоваться планшетом, чтобы определить свое местоположение, мне показалось неуместным, сам не знаю, почему.
Машина нырнула в подземный паркинг, где остановилась перед тяжелыми двустворчатыми дверями, и майор молча вытолкнул меня наружу. В холле, пройдя через дотошных охранников, мы вошли в лифт, который вознес нас куда-то на верхние этажи.
И вот здесь-то я уже как следует прочувствовал, насколько серьезны неприятности, в которые я влип. Тут буквально в воздухе витал аромат Большой Власти – художественный паркет, дубовые двери, полированная латунь дверных ручек. Наши ноги бесшумно ступали по мягким ковровым дорожкам, а тело так и просилось в объятия пухлых кожаных диванов. Я в своей поношенной куртке и изголодавшихся по каше кроссовках чувствовал себя инородным телом, угодившим в чужой организм. Того и гляди, лейкоциты набросятся. Люди, обитающие в подобных местах, на мелочи не размениваются, и их пристальное внимание к моей скромной персоне напоминало мне Гильгамеша, держащего крохотного муравья в своих могучих мозолистых пальцах. Достаточно одного неверного движения, и…
Мой сопровождающий открыл одну из дверей и пропустил меня вперед в приемную.
-Шагай, не зевай! – подтолкнул он меня в спину. Я потянул на себя толстую массивную дверь и шагнул в погруженный в полумрак кабинет.
-Господин генерал, ваш приказ выполнен – Олег Кулебкин доставлен, - отрапортовал майор.
-Благодарю. Вы свободны, - донесся до нас хрипловатый голос с дальнего конца огромного дубового стола.
За моей спиной четко щелкнули каблуки, и чуть погодя я услышал, как закрылась тяжелая дверь. Точнее, даже не услышал, а догадался по тому, как оборвался поток посторонних шумов, пробивавшихся из приемной. Вот тебе и вся благодарность за верную службу. Тебя колошматят об стены, тычут в глаза ножом, а все, что ты получаешь в итоге – просто «спасибо». Несмотря на неприязнь, во мне шевельнулось нечто, напоминающее жалость к незадачливому майору.
-Не стесняйся, Олег, проходи, - массивная фигура генерала поднялась мне навстречу, - я – Сергей Луцкий, заместитель секретаря Совета Безопасности.
Теперь я сообразил, почему его тяжелое грубоватое лицо показалось мне знакомым – я неоднократно видел его в новостях. Репортажи те, помнится, обычно касались различных неприятных инцидентов вроде терактов или крупных аварий, когда для разруливания ситуации требовалась помощь военных. Не самая приятная работа, но Луцкий подходил для нее как никто другой. Один его вид, его основательность, его грубоватое лицо с тяжелым взглядом сами собой подавляли любую суету и панику, возвращая людям трезвость мысли и вселяя в них спокойствие и уверенность.
-Присаживайся, - рукопожатие генерала было по-армейски четким и крепким, - ты есть хочешь?
-Нет, спасибо, - я осторожно опустился в предложенное кресло, словно оно в любой момент могло обернуться электрическим стулом. Совет Безопасности - это, конечно, лучше, чем Прокуратура, но мне все же было не по себе.
-Прежде, чем мы продолжим, - Луцкий подтолкнул ко мне по столу лист бумаги, - тебе придется подписать вот это.
-А что тут? – я вытянул шею, заглядывая в оказавшийся передо мной документ.
-Подписка о неразглашении. Вся информация, которую ты узнаешь здесь, в моем кабинете, является совершенно секретной. За любую утечку ты будешь нести ответственность в соответствии с действующим законодательством.
-Понятно… - было бы интересно спросить, что будет, если я откажусь, но внутренний голос подсказывал мне, что данная ситуация не имеет альтернативных вариантов развития. Я послушно взял лежавшую рядом на столе ручку и подмахнул документ. Интересно все же! Я как-то предполагал, что информацию будут больше трясти из меня, но коли наоборот, мне собираются сообщить нечто интересное, то что я теряю?
-Хорошо, - листок с моим автографом скрылся в одной из лежащих на столе папок. Генерал провел ладонью в воздухе и перед ним вспыхнули экраны мониторов, за его спиной ожил голопроектор, - ты уже знаешь, из-за чего ты здесь?
-Мне известно только что это каким-то образом связано с никарами, - я решил не вдаваться в подробности, чтобы не подставлять понапрасну несчастного курьера. Ему и так здорово досталось.
-Верно, - Луцкий коротко кивнул, - мы обычно стараемся не пропускать ни одной крупицы информации, касающейся этих ребят, но, поскольку прямой угрозы для безопасности страны они не представляют, предпочитаем не давить на людей, этой самой информацией располагающих. Что-то расскажет – отлично, о чем-то умолчит – ради Бога, не критично. Если станем наседать, с нами вообще перестанут разговаривать, только еще глубже все закопают. Но вот с тобой ситуация совсем другая.
-Почему? - ответ, на самом деле, лежал на поверхности, но мне хотелось услышать его от генерала.
-Хоть ты и не первый, кому довелось лично встретиться с никаром во плоти, но…
-Не первый!? – удивленно переспросил я.
-Разумеется. Или ты думал, что за пятьдесят лет ни один из них даже носа не высунул? – Луцкий усмехнулся одними уголками губ, - достоверно известно об одном случае, когда вышел из строя стыковочный узел, и никарскому технику пришлось выбраться на свет божий, чтобы его наладить. Есть сведения еще о паре контактов, но никаких подробностей выяснить пока не удалось. Но с тобой они впервые пошли на контакт целенаправленно, да и видеоматериалов до сего дня у нас никаких не было.
-Видео… - я запнулся.
-Ты уж извини, но содержимое твоего планшета перестало быть тайной ровно в тот момент, как ты перешагнул порог этого здания. Ситуация слишком серьезная, и мы не можем позволить себе пускать дело на самотек. Ты и так пытался кое-какую информацию уничтожить, а нам важны любые крохи.
-Понятно, - рассеянно протянул я, чувствуя себя так, словно меня раздели и теперь голого разглядывают какие-то совершенно незнакомые люди. А я-то наивно полагал, что мой планшет защищен достаточно неплохо, информацию о Кадесте вообще упрятал в скрытый и зашифрованный раздел. И на тебе! Его даже из кармана доставать не понадобилось.
-…но приглашение посетить их базу с визитом – случай вообще уникальный, - я так распереживался, что прослушал часть того, о чем говорил Луцкий, - твоя подруга, хоть и молода, но определенно вхожа в круги, весьма близкие к руководству колонии. Кому попало такие вольности не позволяются. Хм.
Генерал внимательно всмотрелся в изображение на своем мониторе, потом взял трубку телефона и обменялся с кем-то парой односложных реплик.
-В числе поселенцев на «Джордано Бруно» числился Игорь Свирко, - продолжил он, - но никакими особыми полномочиями он не обладал. Но вот судя по характерным внешним данным, Кадеста является потомком, а скорее всего внучкой Алессандро Винелли, одного из идеологов и отцов-основателей колонии. А «дядя Оскар» тогда – Оскар Фельц, его близкий друг и партнер. Трудно сказать, почему она ни разу не упомянула своих родителей, а все время апеллировала к авторитету дяди, но факт остается фактом – у нее имеется доступ к представителям высшего руководства поселения. И это здорово облегчает задачу.
-Что за задачу? – бесконечное хождение вокруг да около уже начинало меня раздражать, - из-за чего вся эта суета?
-Из-за чего? – Луцкий оценивающе посмотрел на меня, - не беспокойся, всю необходимую информацию ты получишь. Про подписку еще помнишь?
-Эй, ты что творишь!? – вскричал не на шутку перепугавшийся курьер, - прекрати немедленно!
-Стоп! Стоп! Стоп! – вновь затормозил ситуацию наш капитан, - давайте без скоропалительности! Я предлагаю вам другой, мирный выход из кризиса.
Убедившись, что пока никто никаких решительных действий предпринимать не собирается, он продолжил:
-Давайте сделаем так - вы удовлетворяете мое любопытство, а потом мы расходимся. Тихо и спокойно. Все останутся довольны. А?
По напряженному лицу майора можно было легко следить за ходом его напряженного мыслительного процесса. И он уже был готов уступить, как вдруг слово взял держащий его на прицеле десантник.
-Нарушение режима секретности недопустимо!
Не успела физиономия курьера приобрести первоначальный цвет, как тут же вся кровь опять отхлынула от него, сделав пепельно-серым.
-Эй, парень, погоди, не горячись! – Борис балансировал на очень тонкой грани. Сержант был настроен весьма решительно и вполне мог на самом деле перейти к реализации «плана Б», - тебе так не терпится обагрить руки кровью собственного командира? Я тебя прекрасно понимаю, но не торопись. В конце концов, ты всегда можешь прикончить всех нас после. А мне все же хотелось бы выяснить, за что именно я погибну смертью храбрых.
Десантник, немного подумав, снял указательный палец со спускового крючка и положил его на защитную скобу.
-Благодарю, - кивнул Борис и вновь обратился к майору, - ну давай, выкладывай, зачем вам понадобился мой юнга?
-У него… - курьер осторожно кашлянул, опасаясь за свой глаз, - у него есть какая-то информация, касающаяся гомокосмиков.
-Никаров, - поправил его капитан, - у всех нас про них что-то есть. Почему претензии именно к Олегу?
-Понятия не имею, но нужен именно он. Лично.
-Ну-ка, юнга, напряги память, - Борис вопросительно посмотрел на меня, - что у тебя есть такого, о чем я не знаю?
-Понятия не имею, - повторил я слова майора, - быть может, адрес?
-Что еще за адрес? - капитан нахмурился.
-Кадеста оставила.
-Так-так, - тон Бориса не предвещал ничего хорошего, - а почему Министерство Обороны об этом знает, а я, твой капитан – нет?
-Вы не отпаивали меня «Токаем», - буркнул я, стараясь не смотреть ему в глаза.
-Понятно. Что у трезвого на уме, то у пьяного в соцсети. И что, весь сыр-бор из-за такой ерунды? – он наклонился к майору, - или ты мне что-то не договариваешь?
-Это все, что мне известно.
-Так в чем проблема? Юнга, запиши им этот адресок на бумажку, и пусть катятся ко всем чертям!
-Не выйдет, - покачал я головой.
-Почему же?
-Это персональное приглашение лично для меня. На тот случай, если я захочу нанести Кадесте ответный визит. Кроме меня никто этим адресом воспользоваться не сможет.
-Вот за этим нам и нужен Олег. В целости и сохранности, - самообладание понемногу возвращалось к майору, - может, уже уберешь свой нож от моего глаза?
-Куда-то торопишься? – усмехнулся капитан, - вообще-то я еще не закончил. Мне совсем не светит остаться слепым и глухим на другом конце Галактики. Я не отдам вам Олега, пока у меня не будет нового связиста.
-Денис – ваш новый связист, - вздохнул курьер.
-Вот как? Ха! – Борис посмотрел на целящегося в него сержанта оценивающим взглядом, - думаю, мы сработаемся. Выходит, нам крупно повезло, что Гильгамеш начал не с тебя. Кстати, можешь убрать пистолет, я разрешаю.
-Сначала нож, - десантник оставался предельно серьезен.
-Еще пару минут терпения. Юнга, планшет при тебе?
-Всегда, - я выдернул своего извечного спутника из кармана штанов и разложил в рабочее положение.
-Хочу оставить предсмертную записку, - Борис театрально прокашлялся, - возьми-ка некролог…
Я понятия не имел, что он задумал, но прекрасно усвоил простое правило – если капитан приказывает, подчиненные исполняют и не задают лишних вопросов. Благо, все рабочие материалы находились у меня буквально «на кончиках пальцев».
-… и подшей к нему запись во-о-он с той камеры наблюдения в конце коридора. А теперь синхронизируй.
-Готово! – все было кончено еще до того, как наши незваные гости сообразили, что к чему. Моя физиономия сама собой расплылась в довольной ухмылке. Да, не зря Борис гонял меня с утра до вечера, добиваясь, чтобы все оборудование работало как часы. Как предвидел!
-Так что теперь, - старик разжал захват и оттолкнул от себя майора, - если с нашей «Бертой» или с кем-то из ее экипажа вдруг приключится какая-нибудь досадная неприятность, то вся ваша секретность вкупе с вашим позором немедленно станет достоянием широкой общественности. Имейте это в виду.
-Ах ты сукин сын! – воскликнул держащийся за свой глаз майор. До него только что дошел смысл допущенной промашки.
-Есть немного, - кивнул злорадно ухмыляющийся Борис, - без этого в нашем деле никуда.
-Паскуда!
-Хе-хе.
-Что уставился!? – офицер, словно в отместку, накинулся на меня, - собирай манатки!
-Вы все-таки меня им отдаете? – спросил я капитана без особой надежды.
-У нас с самого начала не было выбора, - Борис пожал плечами, - но я должен был выяснить, в чем тут дело. А ты впредь будешь лучше следить за своим не в меру длинным языком.
-Угу, - я понуро вздохнул и уже повернулся к двери в каюту, как вдруг в коридор вывалился Жан, разом превратив разворачивавшуюся тут драму в комедию.
Как всегда несуразный и нескладный, одетый в какую-то помесь футболки с пижамой, с помятой физиономией и распущенными рыжими волосами он производил совершенно сногсшибательное впечатление. Несколько иного рода, нежели Гильгамеш, но не менее убийственное. Если бы он работал клоуном в цирке, то администрация могла бы неплохо сэкономить на гриме – его попросту не требовалось. Мне захотелось одновременно и провалиться сквозь пол от стыда за такого члена моей команды и расхохотаться в голос.
-Mon Dieu! Что у вас тут происходит? – Жан обвел мутным взглядом раскинувшуюся перед ним картину – и валяющегося на полу десантника, который как раз начал подавать признаки жизни, и Дениса, убирающего пистолет в кобуру, и пунцового от ярости майора, сжимающего и разжимающего кулаки в бессильной злобе, - я пропустил что-то интересное?
Глава 10
Подробно описывать свой обратный перелет на Землю я не буду. Интересного по пути встретилось немного, кроме, разве что, самой возможности прокатиться на армейском курьерском челноке. Отход от «Берты», короткий разгон, прыжок, переход на орбиту снижения, торможение в атмосфере и посадка – вот, собственно и весь полет. Единственная разница состояла в том, что у простых смертных все эти процедуры заняли бы пару суток с учетом всех регистраций и получения разрешений, а мы уложились в пару часов.
За всю дорогу я не проронил ни единого слова. Не то, чтобы это было моей принципиальной позицией, просто меня никто ни о чем не спрашивал, да и сомнительно было, чтобы оскорбленный и униженный майор или его потрепанный охранник захотели бы со мной общаться. А пилоту и без моих вопросов дел хватало. Так что я оказался предоставлен сам себе и смог вволю поразмышлять над своим положением. Оптимизма мне мои раздумья не прибавили.
В конечном итоге я остановился на наиболее правдоподобной версии, что из меня собираются сделать шпиона, которого зашлют в логово никаров для сбора разведданных. И отказаться от этого предложения почти наверняка будет невозможно. И никто не станет особо задумываться над тем, как я буду при этом смотреть в глаза Кадесте.
Приземлились мы на каком-то военном аэродроме под Москвой, где нас уже поджидала машина. В столице я до этого бывал всего пару раз, а потому, как ни силился, так и не смог сообразить, куда меня везут. Сквозь затемненные стекла видно было не очень много. Да я и знал-то из ориентиров лишь Кремль, да Храм Христа Спасителя с Останкинской башней в придачу. Воспользоваться планшетом, чтобы определить свое местоположение, мне показалось неуместным, сам не знаю, почему.
Машина нырнула в подземный паркинг, где остановилась перед тяжелыми двустворчатыми дверями, и майор молча вытолкнул меня наружу. В холле, пройдя через дотошных охранников, мы вошли в лифт, который вознес нас куда-то на верхние этажи.
И вот здесь-то я уже как следует прочувствовал, насколько серьезны неприятности, в которые я влип. Тут буквально в воздухе витал аромат Большой Власти – художественный паркет, дубовые двери, полированная латунь дверных ручек. Наши ноги бесшумно ступали по мягким ковровым дорожкам, а тело так и просилось в объятия пухлых кожаных диванов. Я в своей поношенной куртке и изголодавшихся по каше кроссовках чувствовал себя инородным телом, угодившим в чужой организм. Того и гляди, лейкоциты набросятся. Люди, обитающие в подобных местах, на мелочи не размениваются, и их пристальное внимание к моей скромной персоне напоминало мне Гильгамеша, держащего крохотного муравья в своих могучих мозолистых пальцах. Достаточно одного неверного движения, и…
Мой сопровождающий открыл одну из дверей и пропустил меня вперед в приемную.
-Шагай, не зевай! – подтолкнул он меня в спину. Я потянул на себя толстую массивную дверь и шагнул в погруженный в полумрак кабинет.
-Господин генерал, ваш приказ выполнен – Олег Кулебкин доставлен, - отрапортовал майор.
-Благодарю. Вы свободны, - донесся до нас хрипловатый голос с дальнего конца огромного дубового стола.
За моей спиной четко щелкнули каблуки, и чуть погодя я услышал, как закрылась тяжелая дверь. Точнее, даже не услышал, а догадался по тому, как оборвался поток посторонних шумов, пробивавшихся из приемной. Вот тебе и вся благодарность за верную службу. Тебя колошматят об стены, тычут в глаза ножом, а все, что ты получаешь в итоге – просто «спасибо». Несмотря на неприязнь, во мне шевельнулось нечто, напоминающее жалость к незадачливому майору.
-Не стесняйся, Олег, проходи, - массивная фигура генерала поднялась мне навстречу, - я – Сергей Луцкий, заместитель секретаря Совета Безопасности.
Теперь я сообразил, почему его тяжелое грубоватое лицо показалось мне знакомым – я неоднократно видел его в новостях. Репортажи те, помнится, обычно касались различных неприятных инцидентов вроде терактов или крупных аварий, когда для разруливания ситуации требовалась помощь военных. Не самая приятная работа, но Луцкий подходил для нее как никто другой. Один его вид, его основательность, его грубоватое лицо с тяжелым взглядом сами собой подавляли любую суету и панику, возвращая людям трезвость мысли и вселяя в них спокойствие и уверенность.
-Присаживайся, - рукопожатие генерала было по-армейски четким и крепким, - ты есть хочешь?
-Нет, спасибо, - я осторожно опустился в предложенное кресло, словно оно в любой момент могло обернуться электрическим стулом. Совет Безопасности - это, конечно, лучше, чем Прокуратура, но мне все же было не по себе.
-Прежде, чем мы продолжим, - Луцкий подтолкнул ко мне по столу лист бумаги, - тебе придется подписать вот это.
-А что тут? – я вытянул шею, заглядывая в оказавшийся передо мной документ.
-Подписка о неразглашении. Вся информация, которую ты узнаешь здесь, в моем кабинете, является совершенно секретной. За любую утечку ты будешь нести ответственность в соответствии с действующим законодательством.
-Понятно… - было бы интересно спросить, что будет, если я откажусь, но внутренний голос подсказывал мне, что данная ситуация не имеет альтернативных вариантов развития. Я послушно взял лежавшую рядом на столе ручку и подмахнул документ. Интересно все же! Я как-то предполагал, что информацию будут больше трясти из меня, но коли наоборот, мне собираются сообщить нечто интересное, то что я теряю?
-Хорошо, - листок с моим автографом скрылся в одной из лежащих на столе папок. Генерал провел ладонью в воздухе и перед ним вспыхнули экраны мониторов, за его спиной ожил голопроектор, - ты уже знаешь, из-за чего ты здесь?
-Мне известно только что это каким-то образом связано с никарами, - я решил не вдаваться в подробности, чтобы не подставлять понапрасну несчастного курьера. Ему и так здорово досталось.
-Верно, - Луцкий коротко кивнул, - мы обычно стараемся не пропускать ни одной крупицы информации, касающейся этих ребят, но, поскольку прямой угрозы для безопасности страны они не представляют, предпочитаем не давить на людей, этой самой информацией располагающих. Что-то расскажет – отлично, о чем-то умолчит – ради Бога, не критично. Если станем наседать, с нами вообще перестанут разговаривать, только еще глубже все закопают. Но вот с тобой ситуация совсем другая.
-Почему? - ответ, на самом деле, лежал на поверхности, но мне хотелось услышать его от генерала.
-Хоть ты и не первый, кому довелось лично встретиться с никаром во плоти, но…
-Не первый!? – удивленно переспросил я.
-Разумеется. Или ты думал, что за пятьдесят лет ни один из них даже носа не высунул? – Луцкий усмехнулся одними уголками губ, - достоверно известно об одном случае, когда вышел из строя стыковочный узел, и никарскому технику пришлось выбраться на свет божий, чтобы его наладить. Есть сведения еще о паре контактов, но никаких подробностей выяснить пока не удалось. Но с тобой они впервые пошли на контакт целенаправленно, да и видеоматериалов до сего дня у нас никаких не было.
-Видео… - я запнулся.
-Ты уж извини, но содержимое твоего планшета перестало быть тайной ровно в тот момент, как ты перешагнул порог этого здания. Ситуация слишком серьезная, и мы не можем позволить себе пускать дело на самотек. Ты и так пытался кое-какую информацию уничтожить, а нам важны любые крохи.
-Понятно, - рассеянно протянул я, чувствуя себя так, словно меня раздели и теперь голого разглядывают какие-то совершенно незнакомые люди. А я-то наивно полагал, что мой планшет защищен достаточно неплохо, информацию о Кадесте вообще упрятал в скрытый и зашифрованный раздел. И на тебе! Его даже из кармана доставать не понадобилось.
-…но приглашение посетить их базу с визитом – случай вообще уникальный, - я так распереживался, что прослушал часть того, о чем говорил Луцкий, - твоя подруга, хоть и молода, но определенно вхожа в круги, весьма близкие к руководству колонии. Кому попало такие вольности не позволяются. Хм.
Генерал внимательно всмотрелся в изображение на своем мониторе, потом взял трубку телефона и обменялся с кем-то парой односложных реплик.
-В числе поселенцев на «Джордано Бруно» числился Игорь Свирко, - продолжил он, - но никакими особыми полномочиями он не обладал. Но вот судя по характерным внешним данным, Кадеста является потомком, а скорее всего внучкой Алессандро Винелли, одного из идеологов и отцов-основателей колонии. А «дядя Оскар» тогда – Оскар Фельц, его близкий друг и партнер. Трудно сказать, почему она ни разу не упомянула своих родителей, а все время апеллировала к авторитету дяди, но факт остается фактом – у нее имеется доступ к представителям высшего руководства поселения. И это здорово облегчает задачу.
-Что за задачу? – бесконечное хождение вокруг да около уже начинало меня раздражать, - из-за чего вся эта суета?
-Из-за чего? – Луцкий оценивающе посмотрел на меня, - не беспокойся, всю необходимую информацию ты получишь. Про подписку еще помнишь?
