В лучах Солнца блеснул обод открытой крышки шлюзового отсека.
-Ага! Группа поддержки! – воскликнул Малгер, проследив за моим взглядом, - и чем же малыш Анни тебе сможет помочь?
-Посмотрим, - процедил я, лихорадочно обдумывая последовательность своих действий после окончания разгона.
То ли Малгер разглядел что-то в моем лице, то ли расслышал в голосе, но он перестал снисходительно усмехаться и крепче вцепился в прутья решетки.
-Ни черта у вас не выйдет! – выкрикнул он, - мы подохнем все вместе!
-Посмотрим, - я не успел придумать более оригинальный ответ, поскольку именно в этот момент транспортер закончил разгоняться, и нас буквально отбросило от перегородки.
Пытаться отцепить Малгера от решетки было бессмысленно, поскольку он вцепился в нее мертвой хваткой, а потому я, воспользовавшись моментом, просто выскользнул из-под него. Мне удалось схватиться за спинку ближайшего сиденья, и я одним рывком преодолел почти половину пути до первого ряда. Мой план почти удался, и в паре метров впереди, в левом кресле я уже видел край небольшого прямоугольного контейнера, крест-накрест перехваченного пристяжными ремнями, однако в своей горячности я совсем позабыл, что все еще связан с Малгером тросом страховочной лебедки. А вот он – нет.
Только когда меня что-то резко дернуло за пояс, я сообразил, какую допустил оплошность. Тем не менее, отступать я не собирался и только крепче сжал поручни. Но Малгер и не собирался тащить меня обратно, у него бы и сил на это не хватило бы. Вместо того он воспользовался связывающей нас нитью, чтобы самому добраться до меня.
Он врезался мне в спину и, вжав в пол, начал осыпать тумаками. Они были несильными, но я подозревал, что в действительности их целью являются уязвимые места моего скафандра – замки, клапаны и прочие критические узлы, малейшее повреждение которых могло повлечь для меня самые неприятные последствия. Я занервничал и как мог начал отбрыкиваться, хотя мало что мог сделать против человека, атакующего меня со спины.
В конце концов мне удалось перевернуться, что несколько уравняло наши шансы. Я был, несомненно, сильнее Малгера, но он с лихвой отыгрывался за счет скорости. Как я ни пытался, я так и не смог перехватить его руки, мелькавшие перед моим носом и осыпавшие ударами мой скафандр. За стеклом шлема я видел лицо Малгера, который что-то кричал, но до меня, естественно, не доносилось ин единого звука, кроме шума моего же собственного тяжелого дыхания. Если я немедленно что-нибудь не придумаю, то его затея вполне может выгореть. Ему ведь достаточно меня просто задержать.
Я прекратил отбиваться от атак Малгера и обеими руками как мог отпихнул его от себя. Он откинулся назад, но сразу же вновь набросился на меня. Впрочем, этой короткой передышки мне хватило, чтобы вытащить из-под него свою правую ногу. Преодолевая сопротивление тугих штанин скафандра, я подтянул ее, уперся ботинком Малгеру в живот и изо всех сил толкнул его. Он ничего не смог противопоставить подобной грубости и, взмахнув руками, словно пробка вылетел из прохода между креслами. А потом… фр-р-р!
Именно так: фр-р-р. В один миг человек по имени Малгер перестал существовать, столкнувшись с фермами «Ожерелья», проносящимися мимо на скорости более километра в секунду. Какое-то ничтожное мгновение я еще тупо таращился на то место, где он только что находился, а потом вспомнил, что все еще связан с ним тросом, и даже успел мысленно выругаться, но предпринимать что-либо было уже поздно.
Лебедка на поясе истошно взвизгнула, в одну секунду расставшись со всем своим запасом троса, и взорвалась россыпью блестящих обломков. Мощный рывок швырнул меня обратно на багажную клеть, и я со всего маху врезался в нее, ударившись шлемом о стальную раму…
Меня потом не раз спрашивали – каково это? Что я почувствовал? Одно могу сказать точно: приятного было мало.
По моим ушам словно ударили две пухлых ладони, напрочь вырубив слух, и тут же из-за шиворота рванулся ветер такой силы, будто он хотел эти уши совсем оторвать. Я вцепился в прутья решетки и непонимающим взглядом провожал разлетающиеся в стороны осколки стекла. Потом я закричал, но не потому, что испугался, на это не осталось времени, а потому, что остававшийся в легких воздух также возжаждал свободы.
Я кричал, не в силах остановиться, и, широко распахнув глаза, смотрел прямо в лицо Открытому Космосу. Мой разум стремительно затопляло темной волной паники. «Десять секунд, десять секунд, – колотилось в мозгу – человек, оказавшийся в безвоздушном пространстве, теряет сознание примерно через десять секунд». Но что, черт подери, я могу сделать за эти десять секунд!?
-Забрало! Олег! Закрой забрало! – прорвался сквозь свист, шипение и истошный вой системы управления далекий голос Аннэйва, - слышишь? Немедленно закрой забрало!
Что? Какое еще забрало!? Где его взять-то!? Я чувствовал, как у меня на языке начинает пузыриться закипающая слюна, и это жуткое ощущение напрочь заглушало все остальные мысли.
-Олег! Немедленно закрой защитное забрало!
Защитное? Ну конечно же! Как же я сам не сообразил! Я вскинул руку и рывком опустил вниз золотистое солнцезащитное стекло. Шлем заполнил свист вырывающегося через оставшиеся щели воздуха. Толку от этой заслонки было немного, герметичности она не обеспечивала, но хоть на языке шипеть перестало, и я наконец смог сделать пусть жиденький, но вдох.
-Есть! - от моего голоса остался только еле слышный хрип.
-Теперь установи регулятор давления на самый минимум. Ты меня понял?
-Да… понял… - я дышал часто и тяжело, как после забега на десять километров, и с трудом вставлял слова между захлебывающимися вдохами, - на минимум.
Я нащупал ручку регулятора и до упора выкрутил ее влево. Тональность свиста снизилась, теперь от него, по крайней мере, уже не ныли зубы.
-Сделано, - четкие инструкции Аннэйва давали возможность действовать, не отвлекаясь на раздумья, и это спасало. Паника немного отступила.
-Хорошо. Теперь старательно дыши и внимательно меня слушай. Твое положение незавидное, но не безнадежное. Последние два часа ты дышал чистым кислородом, так что кессонная болезнь тебе не грозит. Окно в конструкции, о котором я говорил, мы проскочим уже очень скоро. Там у тебя будет возможность спрыгнуть с транспортера, чтобы я мог тебя подхватить.
-Неудачная… идея… - прохрипел я, вспомнив участь Малгера, - лучше уж… до конца… прокачусь.
-Резервного запаса в баллонах тебе хватит лишь на несколько минут, - возразил Аннэйв, - и к следующему узлу приедет холодный труп, а я предлагаю тебе реальный шанс на спасение. И не забывай, что нам еще надо позаботиться о бомбе.
-Черт!
-Так что давай, двигай к переднему ряду. Осторожно, но быстро - времени в обрез. Пошел!
Проклятье! Проклятье! Ну почему именно мне опять выпала участь спасать человечество ценой собственной задницы!? Я перевернулся и нащупал свободной рукой спинку ближайшего кресла. Еще пару минут назад я бодро шнырял здесь по проходу, ни о чем особо е задумываясь, но теперь, после жуткой смерти Малгера, я с трудом подавил в себе желание пристегнуться к поручням всеми имеющимися фалами. О соблюдении требований безопасности придется забыть - нет времени. Я отцепился от решетки и двинулся вперед.
Мое сердце выдавало пульс не менее двухсот ударов, а легкие качали разреженный воздух кузнечными мехами. Из всех звуков со мной остались только шум моего захлебывающегося дыхания и свист вырывающегося через щели воздуха. Вслед за головной болью началась постепенно усиливающаяся ноющая боль в мышцах и суставах. После близкого знакомства с вакуумом в глазах началась жуткая резь, и слезы, срывающиеся с моих ресниц, вперемешку с каплями пота плавали внутри шлема, одна за другой высасываемые в щели под забралом. Помимо этого, от нехватки кислорода у меня в глазах то и дело темнело, так что передвигаться мне приходилось почти что вслепую.
Схватиться, переместиться вперед, передохнуть несколько секунд, отдышаться, нащупать следующую опору, и так далее. Где-то на периферии сознания беспокойно шевелилась мысль о том, что я увижу, добравшись до заряда. А вдруг там уже 10, 9, 8… и суетиться поздно? К счастью (ха!) каждое движение требовало максимальной концентрации и отнимало у меня столько сил, что на посторонние раздумья их уже не оставалось. Схватиться, переместиться, отдышаться…
На очередном шаге моя рука провалилась в пустоту, и я не сразу, но сообразил, что все-таки добрался до первого ряда. Зацепившись за подлокотник, я поднялся и оказался нос к носу с устроившимся в кресле контейнером.
-Я… на… мес… месте, - дыхания с трудом хватало даже для того, чтобы выговорить одно слово.
-Отлично! – Аннэйв старался выглядеть оптимистом, но и его голос предательски дрожал, - что показывает пульт?
-Еще… две… минуты… и… и… - красные перемигивающиеся цифры расплывались перед глазами, - и шест… пятнад… надцать… секунд.
-Понятно. Должны успеть. Контейнер пристегнут?
-Да.
-Зафиксируйся ногами, вытащи его из кресла и прицепи к своему фалу.
-За… зачем? – предложение привязать себя к ядерному заряду показалось мне каким-то нездоровым.
-Чтобы не упустить его, когда будешь прыгать, зачем же еще. Кстати, до открытого участка у тебя примерно полминуты.
-А может… вклю… чить… тормож… жение?
-Нет, не успеем. Это слишком долго. Действуй.
Сил и времени на сомнения у меня не оставалось, а потому я обхватил ногами стойку кресла и приступил к работе. Мои действия со стороны скорее всего напоминали попытки в хлам пьяного гуляки попасть ключом в замочную скважину. Сперва я никак не мог поймать болтающийся на фале карабин, потом только с четвертой или пятой попытки смог его застегнуть на ручке контейнера. Непослушная железяка раз за разом выскальзывала из моих ослабевших пальцев. А расстегивать замок фиксирующих ремней мне пришлось двумя руками, нажимая на чертову красную кнопку изо всех сил. В конце концов, мне все же удалось извлечь пухлый чемоданчик из мешанины ремней, и я обеими руками прижал его к себе, будучи не в силах отвести взгляд от отмеряющих секунды неумолимых красных цифр.
-Есть! – отчитался я еле слышным шепотом.
-Молодец! – Аннэйв вздохнул с явным облегчением, - теперь, главное, крепко держи контейнер и приготовься прыгать.
-Пры… гать…? Куда?
-Вверх, куда же еще? Впереди у тебя открытый участок, но он довольно короткий, так что времени у тебя будет в обрез. А потому подготовься заранее: найди ровное место, присядь и, когда я скажу, оттолкнись что есть сил. Только смотри, не зацепись за что-нибудь.
Я отпустил кресло и опустился в проход, одной рукой придерживаясь за подлокотник, а другой сжимая ручку контейнера. Присесть оказалось не так-то и просто, поскольку штанины скафандра сопротивлялись моим немощным попыткам их согнуть.
-Я... ниче… го… впере… ди… не… вижу, - как я ни всматривался в несущийся мне навстречу тоннель, никаких намеков на прореху разглядеть не смог. Из-за плавающих перед глазами красных кругов я и ближайшие предметы видел как в тумане.
-На такой скорости ты ничего и не увидишь, не успеешь. А потому лучше зажмурься, чтобы не отвлекаться, и прыгай по моей команде, хорошо.
-Час… от часу… не лег… че…
-Доверься мне, и все пройдет как надо.
Я закрыл глаза, тем более что от моего затуманенного зрения толку и вправду было немного, и, собрав остатки сил, приготовился прыгать навстречу неизвестности. Сердце колотилось в висках паровым молотом, словно торопилось по максимуму отработать свои последние секунды. Как я ни старался, мне так и не удалось отогнать от себя сцену смерти Малгера. Ведь если я промахнусь, меня ждет аналогичная участь. Ну, хоть почувствовать ничего не успею, и то утешение.
-Приготовься! – голос Аннэйва звучал глухо, будто издалека.
-Я… готов.
-Три, два, один, прыгай!
На этот раз упрямые штанины сыграли на моей стороне, сработав как пружины и усилив мой толчок. Я почувствовал, что кувыркаюсь, и покрепче прижал к себе бомбу, чтобы ненароком ее не упустить. Прошла секунда, другая, а я по-прежнему задыхался и едва не терял сознание от дикой головной боли, а, следовательно, был еще жив. Я рискнул приоткрыть глаза и невольно отпрянул, увидев перед собой, буквально на расстоянии вытянутой руки, мельтешащие фермы «Ожерелья». Но теперь я находился снаружи тоннеля и постепенно удалялся от него, медленно кружась в пустоте. Наша задумка с прыжком удалась, но до хэппи-энда оставалось еще далеко.
Тень скользнула по моему лицу, и челнок завис рядом, осторожно выбирая последние метры. Аннэйв, действуя с филигранной точностью, аккуратно подвел ко мне открытый шлюзовой люк, и я влетел аккурат в него, как мяч в баскетбольную корзину. «Трехочковый» - мелькнуло в голове.
-Все в порядке? – осведомился пилот.
-Я… внутри… - прохрипел я.
-Так, теперь держись.
Ответить я не успел, поскольку меня швырнуло на боковую стенку и буквально размазало по ней внезапно навалившейся перегрузкой. Я упал ничком, прямо на злосчастный контейнер, и если бы не кираса скафандра, то вполне мог бы переломать себе ребра.
-Что… что… - я смог выдавить из себя лишь еле слышное бульканье.
-Потерпи еще несколько секунд. Только не теряй сознание, прошу!
Легко сказать! Когда тебя крутят на центрифуге, то после нескольких сеансов начинаешь примерно ориентироваться в своих ощущениях и довольно точно можешь определить величину ускорения. Но я сейчас не сидел в удобном анатомическом кресле, а валялся кое-как, больно придавив левую руку и чувствуя, как из носа капает кровь. Мне казалось, что Аннэйв гонит челнок с перегрузкой не менее десятки, и мои кости вот-вот начнут трещать. Я и впрямь уже начал утрачивать связь с реальностью, целые куски времени то и дело выпадали из моего мира, и я каждый раз, приходя в себя, вздрагивал, словно проснувшись.
Выключение двигателей произошло, похоже, как раз в один из таких провалов. Я вдруг обнаружил, что болтаюсь по шлюзу, отскакивая от стен, а в ушах надрывается голос Аннэйва.
-Выбрасывай бомбу! Выбрось ее в люк!
Двигаясь, как сомнамбула, я разжал затекшие объятия и оттолкнул от себя контейнер, но он, естественно, тут же вернулся, поскольку я забыл отцепить фал. Перед моим носом проплыл индикатор, где друг друга последовательно сменяли алые цифры.
28, 27, 26…
Поймав чемоданчик, я попробовал отцепить карабин, но мои пальцы настолько ослабли, что еле сгибались. Пришлось мне, зажав контейнер между колен, вцепиться в карабин обеими руками и давить на защелку изо всех сил.
19, 18, 17…
Я захрипел от натуги, в глазах у меня снова начало темнеть, но в этот момент фал, наконец, отцепился. Отброшенный контейнер поплыл, было, прочь, но, зацепившись за край люка, отскочил и закрутился на месте. Скрипнув зубами от злости, я извернулся и отвесил ему пинка, вытолкав-таки упрямый ящик за порог.
-Все… он… за… бор… том… - я даже сам не слышал собственного голоса.
-Держись! Уходим!
Перегрузка снова распластала меня по переборке, но на сей раз я хотя бы упал на спину. Краем глаза я видел, как издевательски неспешно ползет на свое место круглая крышка люка. Щелкнули замки, и я услышал столь сладостное шипение заполняющего шлюз воздуха. Я хотел открыть забрало, но мои руки так отяжелели, что мне даже пальцами не удалось пошевелить. Ну и ладно. Оставалось лишь наблюдать за тем, как растут показания давления на контрольной панели скафандра.
-Ага! Группа поддержки! – воскликнул Малгер, проследив за моим взглядом, - и чем же малыш Анни тебе сможет помочь?
-Посмотрим, - процедил я, лихорадочно обдумывая последовательность своих действий после окончания разгона.
То ли Малгер разглядел что-то в моем лице, то ли расслышал в голосе, но он перестал снисходительно усмехаться и крепче вцепился в прутья решетки.
-Ни черта у вас не выйдет! – выкрикнул он, - мы подохнем все вместе!
-Посмотрим, - я не успел придумать более оригинальный ответ, поскольку именно в этот момент транспортер закончил разгоняться, и нас буквально отбросило от перегородки.
Пытаться отцепить Малгера от решетки было бессмысленно, поскольку он вцепился в нее мертвой хваткой, а потому я, воспользовавшись моментом, просто выскользнул из-под него. Мне удалось схватиться за спинку ближайшего сиденья, и я одним рывком преодолел почти половину пути до первого ряда. Мой план почти удался, и в паре метров впереди, в левом кресле я уже видел край небольшого прямоугольного контейнера, крест-накрест перехваченного пристяжными ремнями, однако в своей горячности я совсем позабыл, что все еще связан с Малгером тросом страховочной лебедки. А вот он – нет.
Только когда меня что-то резко дернуло за пояс, я сообразил, какую допустил оплошность. Тем не менее, отступать я не собирался и только крепче сжал поручни. Но Малгер и не собирался тащить меня обратно, у него бы и сил на это не хватило бы. Вместо того он воспользовался связывающей нас нитью, чтобы самому добраться до меня.
Он врезался мне в спину и, вжав в пол, начал осыпать тумаками. Они были несильными, но я подозревал, что в действительности их целью являются уязвимые места моего скафандра – замки, клапаны и прочие критические узлы, малейшее повреждение которых могло повлечь для меня самые неприятные последствия. Я занервничал и как мог начал отбрыкиваться, хотя мало что мог сделать против человека, атакующего меня со спины.
В конце концов мне удалось перевернуться, что несколько уравняло наши шансы. Я был, несомненно, сильнее Малгера, но он с лихвой отыгрывался за счет скорости. Как я ни пытался, я так и не смог перехватить его руки, мелькавшие перед моим носом и осыпавшие ударами мой скафандр. За стеклом шлема я видел лицо Малгера, который что-то кричал, но до меня, естественно, не доносилось ин единого звука, кроме шума моего же собственного тяжелого дыхания. Если я немедленно что-нибудь не придумаю, то его затея вполне может выгореть. Ему ведь достаточно меня просто задержать.
Я прекратил отбиваться от атак Малгера и обеими руками как мог отпихнул его от себя. Он откинулся назад, но сразу же вновь набросился на меня. Впрочем, этой короткой передышки мне хватило, чтобы вытащить из-под него свою правую ногу. Преодолевая сопротивление тугих штанин скафандра, я подтянул ее, уперся ботинком Малгеру в живот и изо всех сил толкнул его. Он ничего не смог противопоставить подобной грубости и, взмахнув руками, словно пробка вылетел из прохода между креслами. А потом… фр-р-р!
Именно так: фр-р-р. В один миг человек по имени Малгер перестал существовать, столкнувшись с фермами «Ожерелья», проносящимися мимо на скорости более километра в секунду. Какое-то ничтожное мгновение я еще тупо таращился на то место, где он только что находился, а потом вспомнил, что все еще связан с ним тросом, и даже успел мысленно выругаться, но предпринимать что-либо было уже поздно.
Лебедка на поясе истошно взвизгнула, в одну секунду расставшись со всем своим запасом троса, и взорвалась россыпью блестящих обломков. Мощный рывок швырнул меня обратно на багажную клеть, и я со всего маху врезался в нее, ударившись шлемом о стальную раму…
Меня потом не раз спрашивали – каково это? Что я почувствовал? Одно могу сказать точно: приятного было мало.
По моим ушам словно ударили две пухлых ладони, напрочь вырубив слух, и тут же из-за шиворота рванулся ветер такой силы, будто он хотел эти уши совсем оторвать. Я вцепился в прутья решетки и непонимающим взглядом провожал разлетающиеся в стороны осколки стекла. Потом я закричал, но не потому, что испугался, на это не осталось времени, а потому, что остававшийся в легких воздух также возжаждал свободы.
Я кричал, не в силах остановиться, и, широко распахнув глаза, смотрел прямо в лицо Открытому Космосу. Мой разум стремительно затопляло темной волной паники. «Десять секунд, десять секунд, – колотилось в мозгу – человек, оказавшийся в безвоздушном пространстве, теряет сознание примерно через десять секунд». Но что, черт подери, я могу сделать за эти десять секунд!?
-Забрало! Олег! Закрой забрало! – прорвался сквозь свист, шипение и истошный вой системы управления далекий голос Аннэйва, - слышишь? Немедленно закрой забрало!
Что? Какое еще забрало!? Где его взять-то!? Я чувствовал, как у меня на языке начинает пузыриться закипающая слюна, и это жуткое ощущение напрочь заглушало все остальные мысли.
-Олег! Немедленно закрой защитное забрало!
Защитное? Ну конечно же! Как же я сам не сообразил! Я вскинул руку и рывком опустил вниз золотистое солнцезащитное стекло. Шлем заполнил свист вырывающегося через оставшиеся щели воздуха. Толку от этой заслонки было немного, герметичности она не обеспечивала, но хоть на языке шипеть перестало, и я наконец смог сделать пусть жиденький, но вдох.
-Есть! - от моего голоса остался только еле слышный хрип.
-Теперь установи регулятор давления на самый минимум. Ты меня понял?
-Да… понял… - я дышал часто и тяжело, как после забега на десять километров, и с трудом вставлял слова между захлебывающимися вдохами, - на минимум.
Я нащупал ручку регулятора и до упора выкрутил ее влево. Тональность свиста снизилась, теперь от него, по крайней мере, уже не ныли зубы.
-Сделано, - четкие инструкции Аннэйва давали возможность действовать, не отвлекаясь на раздумья, и это спасало. Паника немного отступила.
-Хорошо. Теперь старательно дыши и внимательно меня слушай. Твое положение незавидное, но не безнадежное. Последние два часа ты дышал чистым кислородом, так что кессонная болезнь тебе не грозит. Окно в конструкции, о котором я говорил, мы проскочим уже очень скоро. Там у тебя будет возможность спрыгнуть с транспортера, чтобы я мог тебя подхватить.
-Неудачная… идея… - прохрипел я, вспомнив участь Малгера, - лучше уж… до конца… прокачусь.
-Резервного запаса в баллонах тебе хватит лишь на несколько минут, - возразил Аннэйв, - и к следующему узлу приедет холодный труп, а я предлагаю тебе реальный шанс на спасение. И не забывай, что нам еще надо позаботиться о бомбе.
-Черт!
-Так что давай, двигай к переднему ряду. Осторожно, но быстро - времени в обрез. Пошел!
Проклятье! Проклятье! Ну почему именно мне опять выпала участь спасать человечество ценой собственной задницы!? Я перевернулся и нащупал свободной рукой спинку ближайшего кресла. Еще пару минут назад я бодро шнырял здесь по проходу, ни о чем особо е задумываясь, но теперь, после жуткой смерти Малгера, я с трудом подавил в себе желание пристегнуться к поручням всеми имеющимися фалами. О соблюдении требований безопасности придется забыть - нет времени. Я отцепился от решетки и двинулся вперед.
Мое сердце выдавало пульс не менее двухсот ударов, а легкие качали разреженный воздух кузнечными мехами. Из всех звуков со мной остались только шум моего захлебывающегося дыхания и свист вырывающегося через щели воздуха. Вслед за головной болью началась постепенно усиливающаяся ноющая боль в мышцах и суставах. После близкого знакомства с вакуумом в глазах началась жуткая резь, и слезы, срывающиеся с моих ресниц, вперемешку с каплями пота плавали внутри шлема, одна за другой высасываемые в щели под забралом. Помимо этого, от нехватки кислорода у меня в глазах то и дело темнело, так что передвигаться мне приходилось почти что вслепую.
Схватиться, переместиться вперед, передохнуть несколько секунд, отдышаться, нащупать следующую опору, и так далее. Где-то на периферии сознания беспокойно шевелилась мысль о том, что я увижу, добравшись до заряда. А вдруг там уже 10, 9, 8… и суетиться поздно? К счастью (ха!) каждое движение требовало максимальной концентрации и отнимало у меня столько сил, что на посторонние раздумья их уже не оставалось. Схватиться, переместиться, отдышаться…
На очередном шаге моя рука провалилась в пустоту, и я не сразу, но сообразил, что все-таки добрался до первого ряда. Зацепившись за подлокотник, я поднялся и оказался нос к носу с устроившимся в кресле контейнером.
-Я… на… мес… месте, - дыхания с трудом хватало даже для того, чтобы выговорить одно слово.
-Отлично! – Аннэйв старался выглядеть оптимистом, но и его голос предательски дрожал, - что показывает пульт?
-Еще… две… минуты… и… и… - красные перемигивающиеся цифры расплывались перед глазами, - и шест… пятнад… надцать… секунд.
-Понятно. Должны успеть. Контейнер пристегнут?
-Да.
-Зафиксируйся ногами, вытащи его из кресла и прицепи к своему фалу.
-За… зачем? – предложение привязать себя к ядерному заряду показалось мне каким-то нездоровым.
-Чтобы не упустить его, когда будешь прыгать, зачем же еще. Кстати, до открытого участка у тебя примерно полминуты.
-А может… вклю… чить… тормож… жение?
-Нет, не успеем. Это слишком долго. Действуй.
Сил и времени на сомнения у меня не оставалось, а потому я обхватил ногами стойку кресла и приступил к работе. Мои действия со стороны скорее всего напоминали попытки в хлам пьяного гуляки попасть ключом в замочную скважину. Сперва я никак не мог поймать болтающийся на фале карабин, потом только с четвертой или пятой попытки смог его застегнуть на ручке контейнера. Непослушная железяка раз за разом выскальзывала из моих ослабевших пальцев. А расстегивать замок фиксирующих ремней мне пришлось двумя руками, нажимая на чертову красную кнопку изо всех сил. В конце концов, мне все же удалось извлечь пухлый чемоданчик из мешанины ремней, и я обеими руками прижал его к себе, будучи не в силах отвести взгляд от отмеряющих секунды неумолимых красных цифр.
-Есть! – отчитался я еле слышным шепотом.
-Молодец! – Аннэйв вздохнул с явным облегчением, - теперь, главное, крепко держи контейнер и приготовься прыгать.
-Пры… гать…? Куда?
-Вверх, куда же еще? Впереди у тебя открытый участок, но он довольно короткий, так что времени у тебя будет в обрез. А потому подготовься заранее: найди ровное место, присядь и, когда я скажу, оттолкнись что есть сил. Только смотри, не зацепись за что-нибудь.
Я отпустил кресло и опустился в проход, одной рукой придерживаясь за подлокотник, а другой сжимая ручку контейнера. Присесть оказалось не так-то и просто, поскольку штанины скафандра сопротивлялись моим немощным попыткам их согнуть.
-Я... ниче… го… впере… ди… не… вижу, - как я ни всматривался в несущийся мне навстречу тоннель, никаких намеков на прореху разглядеть не смог. Из-за плавающих перед глазами красных кругов я и ближайшие предметы видел как в тумане.
-На такой скорости ты ничего и не увидишь, не успеешь. А потому лучше зажмурься, чтобы не отвлекаться, и прыгай по моей команде, хорошо.
-Час… от часу… не лег… че…
-Доверься мне, и все пройдет как надо.
Я закрыл глаза, тем более что от моего затуманенного зрения толку и вправду было немного, и, собрав остатки сил, приготовился прыгать навстречу неизвестности. Сердце колотилось в висках паровым молотом, словно торопилось по максимуму отработать свои последние секунды. Как я ни старался, мне так и не удалось отогнать от себя сцену смерти Малгера. Ведь если я промахнусь, меня ждет аналогичная участь. Ну, хоть почувствовать ничего не успею, и то утешение.
-Приготовься! – голос Аннэйва звучал глухо, будто издалека.
-Я… готов.
-Три, два, один, прыгай!
На этот раз упрямые штанины сыграли на моей стороне, сработав как пружины и усилив мой толчок. Я почувствовал, что кувыркаюсь, и покрепче прижал к себе бомбу, чтобы ненароком ее не упустить. Прошла секунда, другая, а я по-прежнему задыхался и едва не терял сознание от дикой головной боли, а, следовательно, был еще жив. Я рискнул приоткрыть глаза и невольно отпрянул, увидев перед собой, буквально на расстоянии вытянутой руки, мельтешащие фермы «Ожерелья». Но теперь я находился снаружи тоннеля и постепенно удалялся от него, медленно кружась в пустоте. Наша задумка с прыжком удалась, но до хэппи-энда оставалось еще далеко.
Тень скользнула по моему лицу, и челнок завис рядом, осторожно выбирая последние метры. Аннэйв, действуя с филигранной точностью, аккуратно подвел ко мне открытый шлюзовой люк, и я влетел аккурат в него, как мяч в баскетбольную корзину. «Трехочковый» - мелькнуло в голове.
-Все в порядке? – осведомился пилот.
-Я… внутри… - прохрипел я.
-Так, теперь держись.
Ответить я не успел, поскольку меня швырнуло на боковую стенку и буквально размазало по ней внезапно навалившейся перегрузкой. Я упал ничком, прямо на злосчастный контейнер, и если бы не кираса скафандра, то вполне мог бы переломать себе ребра.
-Что… что… - я смог выдавить из себя лишь еле слышное бульканье.
-Потерпи еще несколько секунд. Только не теряй сознание, прошу!
Легко сказать! Когда тебя крутят на центрифуге, то после нескольких сеансов начинаешь примерно ориентироваться в своих ощущениях и довольно точно можешь определить величину ускорения. Но я сейчас не сидел в удобном анатомическом кресле, а валялся кое-как, больно придавив левую руку и чувствуя, как из носа капает кровь. Мне казалось, что Аннэйв гонит челнок с перегрузкой не менее десятки, и мои кости вот-вот начнут трещать. Я и впрямь уже начал утрачивать связь с реальностью, целые куски времени то и дело выпадали из моего мира, и я каждый раз, приходя в себя, вздрагивал, словно проснувшись.
Выключение двигателей произошло, похоже, как раз в один из таких провалов. Я вдруг обнаружил, что болтаюсь по шлюзу, отскакивая от стен, а в ушах надрывается голос Аннэйва.
-Выбрасывай бомбу! Выбрось ее в люк!
Двигаясь, как сомнамбула, я разжал затекшие объятия и оттолкнул от себя контейнер, но он, естественно, тут же вернулся, поскольку я забыл отцепить фал. Перед моим носом проплыл индикатор, где друг друга последовательно сменяли алые цифры.
28, 27, 26…
Поймав чемоданчик, я попробовал отцепить карабин, но мои пальцы настолько ослабли, что еле сгибались. Пришлось мне, зажав контейнер между колен, вцепиться в карабин обеими руками и давить на защелку изо всех сил.
19, 18, 17…
Я захрипел от натуги, в глазах у меня снова начало темнеть, но в этот момент фал, наконец, отцепился. Отброшенный контейнер поплыл, было, прочь, но, зацепившись за край люка, отскочил и закрутился на месте. Скрипнув зубами от злости, я извернулся и отвесил ему пинка, вытолкав-таки упрямый ящик за порог.
-Все… он… за… бор… том… - я даже сам не слышал собственного голоса.
-Держись! Уходим!
Перегрузка снова распластала меня по переборке, но на сей раз я хотя бы упал на спину. Краем глаза я видел, как издевательски неспешно ползет на свое место круглая крышка люка. Щелкнули замки, и я услышал столь сладостное шипение заполняющего шлюз воздуха. Я хотел открыть забрало, но мои руки так отяжелели, что мне даже пальцами не удалось пошевелить. Ну и ладно. Оставалось лишь наблюдать за тем, как растут показания давления на контрольной панели скафандра.
