Я не считал секунды, но взрыв должен был последовать вот-вот. Интересно, что я почувствую? В памяти всплыли картинки со стендов гражданской обороны. Световое излучение? Ну, в наглухо запечатанном шлюзе я вряд ли что увижу. Ударная волна? Откуда ей взяться в вакууме. Электромагнитный импульс? Насколько я помнил, он формируется только при взрыве в атмосфере. Радиация? Да, но что, черт подери, я почувствую? Как я пойму, что бомба уже взорвалась? Быть может, она уже…
Гул двигателей внезапно оборвался, и меня отбросило от стены. Одновременно погасло освещение, и я остался наедине с тусклыми красноватыми отсветами контрольной панели и мечущимися по стенам черными тенями от света нашлемных фонарей. Мерзко запищал тревожный сигнал.
-Аннэйв, что случилось!? – окликнул я, пытаясь нащупать в темноте хоть какую-то опору, но ответа не последовало.
Немного подождав, я повторил попытку.
-Аннэйв, ты меня слышишь!?
В наушниках слышалось потрескивание помех и гул от работы систем скафандра, но никто так и не отозвался, и я вдруг со всей очевидностью понял, что ответа уже не дождусь. Осознание того, что я остался один-одинешенек в летящем невесть куда мертвом корабле, обрушилось на меня душной лавиной. Я закричал и принялся колотить в люк руками и ногами, но продолжалось к счастью это недолго. Мой измученный организм, в конце концов, не выдержал, и я провалился в спасительное забытье.
Сознание возвращалось медленно, словно нехотя. Какое-то время я балансировал на грани между сном и явью, но потом вспомнил, что сегодня суббота, и рано вставать не требуется. А раз так, то почему бы не перевернуться на другой бок и не поспать еще хотя бы полчасика. Я попробовал перекатиться, но у меня ничего не вышло. И вот тогда мне пришлось открыть глаза.
На меня сразу же накатил сильный приступ головокружения, и я даже невольно охнул, поскольку мне показалось, что я вишу вниз головой. Но, осмотревшись, я сообразил, что попросту нахожусь в невесомости, а перевернуться не мог потому, что прижат к постели эластичным спальным мешком.
Словно спохватившись, на меня нахлынули воспоминания. Драка с Малгером, прыжок с транспортера, темнота… Я лихорадочно завертел головой, пытаясь определить, где же я теперь оказался, и с удивлением разглядел уже знакомые изогнутые стены и большое окно, через которое лился яркий белый свет.
Никаких сомнений не оставалось - я находился на «Ньютоне». Но вот как я здесь очутился, и что вообще происходило после того, как мой разум отключился, оставалось загадкой. Загадкой, настойчиво требующей ответа.
Я выпростал руку из мешка и, ослабив ремни, выбрался на волю. Беглый осмотр показал, что меня, судя по всему, поместили в местный госпиталь, что из одежды на мне только трусы, и что входная дверь отказывается открываться. Последний момент меня несколько озадачил, но я решил отложить выяснение подробностей на потом и поплыл в душевую.
При взгляде в зеркало у меня непроизвольно вырвалось подслушанное однажды у Бориса крепкое ругательство. Красные глаза делали меня похожим на вампира, а физиономия, покрывшаяся разводами всех цветов побежалости, намекала, что я провалялся в могиле чуть дольше, чем следовало. Я обеспокоенно ощупал свое лицо, но, к счастью, никакой боли не почувствовал. Оставалось надеяться, что за внешними проявлениями не крылось более серьезных последствий полученной мною баротравмы. Я немного поморгал, чтобы убедиться, что глаза в порядке, и что зрение не пострадало, и принялся умываться.
В одном из шкафчиков я отыскал стандартный комбинезон и решил его примерить, но успел влезть только в одну штанину (в невесомости этот процесс занимает существенно больше времени), когда услышал, как за спиной у меня открылась входная дверь.
-Олежка! – услышал я радостный визг Кадесты, - слава Богу, ты в порядке! А то я так волновалась!...
Девчонка врезалась в меня, и мы вместе, кувыркаясь, отлетели к окну.
-Ну, как ты себя чувствуешь? – она отстранилась, внимательно меня рассматривая, в то время как я лихорадочно засовывал в комбинезон вторую ногу. Не будь мое лицо и так разноцветным как радуга, я бы точно покраснел, - о-о-о! «Поцелуй Космоса»! Тебе несказанно повезло, что ты остался жив после такого.
-Ничего, надеюсь, до свадьбы заживет, - я, наконец, победил непослушный комбинезон и теперь смог толком рассмотреть Кадесту.
Я сказал «девчонка»? Извините, это я по привычке. За прошедшие полтора года Кади сильно изменилась. Мы время от времени общались, но все ограничивалось перепиской и редкими разговорами по видеосвязи, что, конечно же, не давало никакого представления о том, насколько она повзрослела и посерьезнела. Дядя Оскар включил ее в состав группы, занимающейся переговорами с земными властями, и легший на ее плечи груз ответственности сделал Кадесту сильнее и… жестче, что ли. Пружинки кудрей больше не топорщились в стороны, а были собраны в тугой хвост на затылке, да и гардероб стал более строгим и официальным. От былой легкости и легкомысленности не осталось и следа. Мой язык то и дело порывался обратиться к ней на «Вы».
-Как же ты повзрослел, Олежка! – Кадеста немного отстранилась, рассматривая меня, - груз забот не тяготит?
-Не больше, чем тебя, я полагаю, - вот черт! Она что, мои мысли читает? – и вообще, это все из-за синяков. Обычно я белый и пушистый.
-Как же я рада тебя видеть! – она рассмеялась, но выглядело это слегка натянуто, - я рада, что с тобой все в порядке.
-Честно говоря, я тоже. Вот только у меня образовалось несколько вопросов.
-Да?
-Я вижу, что снова у вас в гостях, но как, черт подери, я здесь оказался?
-Мы подобрали отключившийся корабль Аннэйва и переправили сюда, - Кадеста подплыла к небольшому столику и пристроилась на табурете, - ты, болтающийся без сознания в шлюзе, оказался для нас настоящим сюрпризом. Перепугал людей до полусмерти.
-Мы уж думали, что привезли труп, - заговорил сопровождавший Кадесту лысеющий мужчина в комбинезоне с красным крестом на рукаве, - но ты оказался крепче, чем мы думали.
-Это доктор Косс, - пояснила девушка, - именно он вернул тебя к жизни.
-Спасибо! - я оседлал табурет напротив, - но что там произошло?
-А вот это ты должен нам рассказать. Все с самого начала.
-Я не все помню, - почесал я затылок, - Малгер хотел взорвать «Ожерелье», и мы с ним сцепились…
-Малгер!? – Нахмурилась Кадеста и переглянулась с доктором, - ты хочешь сказать, что это он пронес туда бомбу?
-Да. А кто же еще?
Обмен непонимающими взглядами дал понять, что либо я сказал что-то не то, либо наши точки зрения на произошедшее отличались самым кардинальным образом. Я был совершенно сбит с толку, поскольку какие-то иные варианты интерпретации событий мне и в голову не приходили. То, что мне представлялось совершенно очевидным, для Кадесты стало откровением, а потому нам потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и двинуться дальше.
-Давай-ка все с самого начала, - Кадеста провела рукой по лбу, - понимаешь, все, и я в том числе, считали, что вы с Малгером пытались предотвратить диверсию, задуманную кем-то третьим, и надеялись, что ты сможешь назвать нам имя мерзавца, но ты говоришь, что злоумышленником являлся он сам. Я правильно тебя поняла?
-Именно так.
-Вот дерьмо! – в ее устах подобное ругательство прозвучало не намного слабее ядерного взрыва.
-Абсурд! – заметил доктор Косс, - зачем это ему?
-Ну, я-то как раз прекрасно понимаю, что Малгер вполне был способен на подобное, - девушка обхватила лицо ладонями и уставилась в пространство, - но вот остальным такой поворот вряд ли понравится. Для многих он был почти что идолом.
-Да абсурд это! – повторил доктор, - Малгер активно участвовал в процессе проектирования и строительства «Ожерелья»! Зачем ему уничтожать плоды своих же трудов?
-Чтобы стать новым мессией, который поведет свой народ к светлому будущему, - Кадеста посмотрела на наши озадаченные физиономии и пояснила, - он сам так говорил.
-Вот незадача, - Косс почесал лысину, - еще одного удара Ваш дядя может и не пережить.
-Когда дядя Оскар узнал о смерти Малгера, у него случился сердечный приступ, - девушка повернулась ко мне. Она так разволновалась, что даже начала грызть ноготь, но тут же спохватилась, - если он узнает, что диверсию его сын сам и организовал, то это вполне может его убить.
-Пф! Не его одного, я думаю, - доктор недовольно сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что моя интерпретация событий ему категорически не нравится.
-И что теперь? – я не очень хорошо понимал, о чем идет речь, и куда дует ветер.
-Придумай какую-нибудь легенду, Олежка. Пусть бомбу пронес кто-то другой, а вы с Малгером и Кубертом пытались ему помешать. Выведи Малгера за скобки.
-С какой это стати!? – предложение Кадесты вызвало у меня вполне ожидаемое возмущение. Мои воспоминания были еще свежи, - зачем мне выгораживать гада, который чуть меня на тот свет не отправил!?
-Не ради Малгера, - девушка положила мне руку на плечо, - он уже мертв, и более сурового наказания мы ему не придумаем. Ради моего дяди. Я очень тебя прошу.
Когда девушка просит, мне очень трудно устоять. А тем более, когда просит Кади.
-Не знаю, не знаю. Неудачная идея, по-моему. Я никогда не умел складно врать, меня в два счета раскусят.
-Не будет никто тебя допрашивать! Кроме того, ты всегда можешь сказать, что подробностей не помнишь, да и вообще, после того, что тебе пришлось пережить, ты имеешь полное право вообще память потерять.
-Скажи спасибо, что еще жив остался, - поддакнул Косс.
-Ну, хорошо, допустим, я что-то там наплету. Но ведь я не один там был. Вы с Аннэйвом говорили на эту тему? - я посмотрел на своих собеседников, - он-то что скажет?
-Мне очень жаль, - Кадеста потупила взгляд, - но, боюсь, он уже ничего не скажет.
-Что с ним? – я подался вперед и чуть не слетел с табурета, - он погиб?
-Нет, но… в общем… - девушка замялась и, словно ища поддержки, повернулась к доктору.
-Да что с ним такое-то!?
-Он выжил, но находится в коме, - ответил Косс, - можешь навестить его, если хочешь.
-Да, конечно! – я выплыл из-за стола, - прямо сейчас?
-Пожалуйста.
-Вот это уж точно, неудачная идея, - пробормотала Кадеста, поднимаясь следом за нами.
Я пропустил ее замечание мимо ушей, и смысл его дошел до меня чуть позже, когда мы добрались до отсека, где находился Аннэйв. Кадеста опередила нас с доктором и зависла перед закрытой дверью.
-Что такое. Кади? – нахмурился Косс.
-Олег никогда не видел симбионтов вживую, - девушка кивнула на дверь, - думаю, человека стоит хотя бы немного подготовить к тому, что его там ждет.
-Черт! А я и не подумал, - доктор взял меня за локоть и доверительно зашептал мне на ухо, - мы перенесли его кокон к нам в медицинский отсек, но пока от систем не отключали, поскольку санкцию на окончательное отключение дает только Совет. У Аннэйва врожденные дефекты, так что красавцем он никогда не был, а еще и со всеми этими шлангами… Это зрелище мало кому понравится.
-Олежка, быть может, лучше не заходить? – предложила Кадеста, - ты все равно ничем ему не поможешь.
-Он спас мне жизнь, - я сделал глубокий вдох, - и хочу поблагодарить его лично.
-Ну, коли это так важно для тебя…
-Да, важно.
-Как скажешь, - Косс пожал плечами и открыл дверь.
Я не сразу сообразил, что к чему, но потом, сориентировавшись, разглядел среди переплетения шлангов и проводов продолговатый металлический бак. Одна из его стенок была сделана прозрачной, но отсюда, от входа, разглядеть, что же там внутри, не получалось. Я медленно подплыл ближе, внутренне приготовившись увидеть нечто неприятное, но все равно, когда внутренности кокона открылись передо мной, у меня вырвался судорожный вдох, и к горлу подкатила тошнота.
Мне здесь затруднительно предложить какую-то аналогию, которая могла бы дать представление о том, что я увидел. То ли щуплый синюшный комочек плоти с безвольно висящими в растворе худенькими ручками и скрюченными атрофированными ножками извергал из себя жгуты шлангов, которые, подобно черным червям, расползались прочь из проеденного ими насквозь тела, то ли наоборот, хищная машина запустила плотоядные щупальца в несчастную жертву, что угодила в ее ловушку. Человек и Машина срослись здесь настолько тесно, что стали уже неотделимы друг от друга, стали единым целым. Стали симбионтом.
Положив руку на корпус кокона, я почувствовал тепло, и это было не побочным продуктом работы некоего бездушного механизма, а естественным теплом живого существа. Я всматривался в мешанину проводов и никак не мог уложить в голове то, что я видел, с образом веселого, общительного и отзывчивого Аннэйва, которого я знал. Контраст оказался слишком разительным.
-Он… жив? – спросил я, не поворачивая головы.
-С точки зрения физиологии – да, - отозвался Косс, - но его мозг, боюсь, угас навсегда.
-Но что с ним случилось? Почему взрыв так фатально на него повлиял? Я же находился рядом с Аннэйвом, но сам не пострадал.
-Ты – человек, а он – наполовину машина. Нейтронный импульс от взрыва вывел из строя реактор его корабля и серьезно повредил целый ряд систем, в том числе почти все сенсоры, через которые Аннэйв получал информацию об окружающем мире. Его органы чувств, если можно так сказать.
-Но ведь датчики и прочие приборы можно заменить! Разве нет?
-Степень интеграции электронных и биологических систем столь высока, что сенсорная перегрузка вызвала что-то наподобие болевого шока и повлекла за собой отказ целых отделов головного мозга. Это уже необратимо.
-Что же будет с Аннэйвом дальше?
-Технически, мы можем сколь угодно долго поддерживать функции его организма, но без мозга это будет растительное существование, а не жизнь. Причем процесс этот требует весьма значительных ресурсов, а мы не можем себе позволить подобной расточительности. Думаю, в ближайшие дни Совет примет решение об Отключении, - Косс положил руку на мое плечо, - мне очень жаль.
-И ничего нельзя сделать!? – в моем голосе звенело отчаяние, - Он ведь спас мою жизнь… да черт с ней! Аннэйв уберег от уничтожения весь проект «Ожерелье», а, следовательно, спас миллиарды жизней! Неужели для вас это ничего не значит!?
-Я прекрасно тебя понимаю, Олежка, - Кадеста зависла с другого бока от меня, - мне тоже тяжело, ведь мы с Анни дружили с самого детства, но существуют вещи, над которыми мы не властны. Иногда, вопреки тому, что тебе хочется, приходится делать то, что необходимо.
-Я знаю, но… - на самом деле, мне нечего было сказать, все и так предельно ясно. Я в последний раз провел рукой по стеклу кокона, - прощай, Анни, и… спасибо.
Вернувшись в коридор, мы с Кадестой попрощались с доктором Коссом и направились назад к моей палате.
-Кроме нас с Аннэйвом кто-нибудь еще пострадал? – поинтересовался я, - «Ожерелье» хоть в порядке?
-Не знаю, - она покачала головой, - оттуда вывезли только ваш корабль и тело Куберта. О других пострадавших и повреждениях комплекса мне ничего неизвестно.
-Как это? – подобный ответ человека, который по долгу службы должен был находиться в курсе всех новостей, немало меня удивил, - ты рапортов с Земли не читаешь? Или… или ты все это время рядом с моей койкой просидела?
-Ну да, заглядывала время от времени, но причина в другом. После данного инцидента мы сразу отключили связь с Землей, так что рапорты нам больше не поступают.
Гул двигателей внезапно оборвался, и меня отбросило от стены. Одновременно погасло освещение, и я остался наедине с тусклыми красноватыми отсветами контрольной панели и мечущимися по стенам черными тенями от света нашлемных фонарей. Мерзко запищал тревожный сигнал.
-Аннэйв, что случилось!? – окликнул я, пытаясь нащупать в темноте хоть какую-то опору, но ответа не последовало.
Немного подождав, я повторил попытку.
-Аннэйв, ты меня слышишь!?
В наушниках слышалось потрескивание помех и гул от работы систем скафандра, но никто так и не отозвался, и я вдруг со всей очевидностью понял, что ответа уже не дождусь. Осознание того, что я остался один-одинешенек в летящем невесть куда мертвом корабле, обрушилось на меня душной лавиной. Я закричал и принялся колотить в люк руками и ногами, но продолжалось к счастью это недолго. Мой измученный организм, в конце концов, не выдержал, и я провалился в спасительное забытье.
Глава 20
Сознание возвращалось медленно, словно нехотя. Какое-то время я балансировал на грани между сном и явью, но потом вспомнил, что сегодня суббота, и рано вставать не требуется. А раз так, то почему бы не перевернуться на другой бок и не поспать еще хотя бы полчасика. Я попробовал перекатиться, но у меня ничего не вышло. И вот тогда мне пришлось открыть глаза.
На меня сразу же накатил сильный приступ головокружения, и я даже невольно охнул, поскольку мне показалось, что я вишу вниз головой. Но, осмотревшись, я сообразил, что попросту нахожусь в невесомости, а перевернуться не мог потому, что прижат к постели эластичным спальным мешком.
Словно спохватившись, на меня нахлынули воспоминания. Драка с Малгером, прыжок с транспортера, темнота… Я лихорадочно завертел головой, пытаясь определить, где же я теперь оказался, и с удивлением разглядел уже знакомые изогнутые стены и большое окно, через которое лился яркий белый свет.
Никаких сомнений не оставалось - я находился на «Ньютоне». Но вот как я здесь очутился, и что вообще происходило после того, как мой разум отключился, оставалось загадкой. Загадкой, настойчиво требующей ответа.
Я выпростал руку из мешка и, ослабив ремни, выбрался на волю. Беглый осмотр показал, что меня, судя по всему, поместили в местный госпиталь, что из одежды на мне только трусы, и что входная дверь отказывается открываться. Последний момент меня несколько озадачил, но я решил отложить выяснение подробностей на потом и поплыл в душевую.
При взгляде в зеркало у меня непроизвольно вырвалось подслушанное однажды у Бориса крепкое ругательство. Красные глаза делали меня похожим на вампира, а физиономия, покрывшаяся разводами всех цветов побежалости, намекала, что я провалялся в могиле чуть дольше, чем следовало. Я обеспокоенно ощупал свое лицо, но, к счастью, никакой боли не почувствовал. Оставалось надеяться, что за внешними проявлениями не крылось более серьезных последствий полученной мною баротравмы. Я немного поморгал, чтобы убедиться, что глаза в порядке, и что зрение не пострадало, и принялся умываться.
В одном из шкафчиков я отыскал стандартный комбинезон и решил его примерить, но успел влезть только в одну штанину (в невесомости этот процесс занимает существенно больше времени), когда услышал, как за спиной у меня открылась входная дверь.
-Олежка! – услышал я радостный визг Кадесты, - слава Богу, ты в порядке! А то я так волновалась!...
Девчонка врезалась в меня, и мы вместе, кувыркаясь, отлетели к окну.
-Ну, как ты себя чувствуешь? – она отстранилась, внимательно меня рассматривая, в то время как я лихорадочно засовывал в комбинезон вторую ногу. Не будь мое лицо и так разноцветным как радуга, я бы точно покраснел, - о-о-о! «Поцелуй Космоса»! Тебе несказанно повезло, что ты остался жив после такого.
-Ничего, надеюсь, до свадьбы заживет, - я, наконец, победил непослушный комбинезон и теперь смог толком рассмотреть Кадесту.
Я сказал «девчонка»? Извините, это я по привычке. За прошедшие полтора года Кади сильно изменилась. Мы время от времени общались, но все ограничивалось перепиской и редкими разговорами по видеосвязи, что, конечно же, не давало никакого представления о том, насколько она повзрослела и посерьезнела. Дядя Оскар включил ее в состав группы, занимающейся переговорами с земными властями, и легший на ее плечи груз ответственности сделал Кадесту сильнее и… жестче, что ли. Пружинки кудрей больше не топорщились в стороны, а были собраны в тугой хвост на затылке, да и гардероб стал более строгим и официальным. От былой легкости и легкомысленности не осталось и следа. Мой язык то и дело порывался обратиться к ней на «Вы».
-Как же ты повзрослел, Олежка! – Кадеста немного отстранилась, рассматривая меня, - груз забот не тяготит?
-Не больше, чем тебя, я полагаю, - вот черт! Она что, мои мысли читает? – и вообще, это все из-за синяков. Обычно я белый и пушистый.
-Как же я рада тебя видеть! – она рассмеялась, но выглядело это слегка натянуто, - я рада, что с тобой все в порядке.
-Честно говоря, я тоже. Вот только у меня образовалось несколько вопросов.
-Да?
-Я вижу, что снова у вас в гостях, но как, черт подери, я здесь оказался?
-Мы подобрали отключившийся корабль Аннэйва и переправили сюда, - Кадеста подплыла к небольшому столику и пристроилась на табурете, - ты, болтающийся без сознания в шлюзе, оказался для нас настоящим сюрпризом. Перепугал людей до полусмерти.
-Мы уж думали, что привезли труп, - заговорил сопровождавший Кадесту лысеющий мужчина в комбинезоне с красным крестом на рукаве, - но ты оказался крепче, чем мы думали.
-Это доктор Косс, - пояснила девушка, - именно он вернул тебя к жизни.
-Спасибо! - я оседлал табурет напротив, - но что там произошло?
-А вот это ты должен нам рассказать. Все с самого начала.
-Я не все помню, - почесал я затылок, - Малгер хотел взорвать «Ожерелье», и мы с ним сцепились…
-Малгер!? – Нахмурилась Кадеста и переглянулась с доктором, - ты хочешь сказать, что это он пронес туда бомбу?
-Да. А кто же еще?
Обмен непонимающими взглядами дал понять, что либо я сказал что-то не то, либо наши точки зрения на произошедшее отличались самым кардинальным образом. Я был совершенно сбит с толку, поскольку какие-то иные варианты интерпретации событий мне и в голову не приходили. То, что мне представлялось совершенно очевидным, для Кадесты стало откровением, а потому нам потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и двинуться дальше.
-Давай-ка все с самого начала, - Кадеста провела рукой по лбу, - понимаешь, все, и я в том числе, считали, что вы с Малгером пытались предотвратить диверсию, задуманную кем-то третьим, и надеялись, что ты сможешь назвать нам имя мерзавца, но ты говоришь, что злоумышленником являлся он сам. Я правильно тебя поняла?
-Именно так.
-Вот дерьмо! – в ее устах подобное ругательство прозвучало не намного слабее ядерного взрыва.
-Абсурд! – заметил доктор Косс, - зачем это ему?
-Ну, я-то как раз прекрасно понимаю, что Малгер вполне был способен на подобное, - девушка обхватила лицо ладонями и уставилась в пространство, - но вот остальным такой поворот вряд ли понравится. Для многих он был почти что идолом.
-Да абсурд это! – повторил доктор, - Малгер активно участвовал в процессе проектирования и строительства «Ожерелья»! Зачем ему уничтожать плоды своих же трудов?
-Чтобы стать новым мессией, который поведет свой народ к светлому будущему, - Кадеста посмотрела на наши озадаченные физиономии и пояснила, - он сам так говорил.
-Вот незадача, - Косс почесал лысину, - еще одного удара Ваш дядя может и не пережить.
-Когда дядя Оскар узнал о смерти Малгера, у него случился сердечный приступ, - девушка повернулась ко мне. Она так разволновалась, что даже начала грызть ноготь, но тут же спохватилась, - если он узнает, что диверсию его сын сам и организовал, то это вполне может его убить.
-Пф! Не его одного, я думаю, - доктор недовольно сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что моя интерпретация событий ему категорически не нравится.
-И что теперь? – я не очень хорошо понимал, о чем идет речь, и куда дует ветер.
-Придумай какую-нибудь легенду, Олежка. Пусть бомбу пронес кто-то другой, а вы с Малгером и Кубертом пытались ему помешать. Выведи Малгера за скобки.
-С какой это стати!? – предложение Кадесты вызвало у меня вполне ожидаемое возмущение. Мои воспоминания были еще свежи, - зачем мне выгораживать гада, который чуть меня на тот свет не отправил!?
-Не ради Малгера, - девушка положила мне руку на плечо, - он уже мертв, и более сурового наказания мы ему не придумаем. Ради моего дяди. Я очень тебя прошу.
Когда девушка просит, мне очень трудно устоять. А тем более, когда просит Кади.
-Не знаю, не знаю. Неудачная идея, по-моему. Я никогда не умел складно врать, меня в два счета раскусят.
-Не будет никто тебя допрашивать! Кроме того, ты всегда можешь сказать, что подробностей не помнишь, да и вообще, после того, что тебе пришлось пережить, ты имеешь полное право вообще память потерять.
-Скажи спасибо, что еще жив остался, - поддакнул Косс.
-Ну, хорошо, допустим, я что-то там наплету. Но ведь я не один там был. Вы с Аннэйвом говорили на эту тему? - я посмотрел на своих собеседников, - он-то что скажет?
-Мне очень жаль, - Кадеста потупила взгляд, - но, боюсь, он уже ничего не скажет.
-Что с ним? – я подался вперед и чуть не слетел с табурета, - он погиб?
-Нет, но… в общем… - девушка замялась и, словно ища поддержки, повернулась к доктору.
-Да что с ним такое-то!?
-Он выжил, но находится в коме, - ответил Косс, - можешь навестить его, если хочешь.
-Да, конечно! – я выплыл из-за стола, - прямо сейчас?
-Пожалуйста.
-Вот это уж точно, неудачная идея, - пробормотала Кадеста, поднимаясь следом за нами.
Я пропустил ее замечание мимо ушей, и смысл его дошел до меня чуть позже, когда мы добрались до отсека, где находился Аннэйв. Кадеста опередила нас с доктором и зависла перед закрытой дверью.
-Что такое. Кади? – нахмурился Косс.
-Олег никогда не видел симбионтов вживую, - девушка кивнула на дверь, - думаю, человека стоит хотя бы немного подготовить к тому, что его там ждет.
-Черт! А я и не подумал, - доктор взял меня за локоть и доверительно зашептал мне на ухо, - мы перенесли его кокон к нам в медицинский отсек, но пока от систем не отключали, поскольку санкцию на окончательное отключение дает только Совет. У Аннэйва врожденные дефекты, так что красавцем он никогда не был, а еще и со всеми этими шлангами… Это зрелище мало кому понравится.
-Олежка, быть может, лучше не заходить? – предложила Кадеста, - ты все равно ничем ему не поможешь.
-Он спас мне жизнь, - я сделал глубокий вдох, - и хочу поблагодарить его лично.
-Ну, коли это так важно для тебя…
-Да, важно.
-Как скажешь, - Косс пожал плечами и открыл дверь.
Я не сразу сообразил, что к чему, но потом, сориентировавшись, разглядел среди переплетения шлангов и проводов продолговатый металлический бак. Одна из его стенок была сделана прозрачной, но отсюда, от входа, разглядеть, что же там внутри, не получалось. Я медленно подплыл ближе, внутренне приготовившись увидеть нечто неприятное, но все равно, когда внутренности кокона открылись передо мной, у меня вырвался судорожный вдох, и к горлу подкатила тошнота.
Мне здесь затруднительно предложить какую-то аналогию, которая могла бы дать представление о том, что я увидел. То ли щуплый синюшный комочек плоти с безвольно висящими в растворе худенькими ручками и скрюченными атрофированными ножками извергал из себя жгуты шлангов, которые, подобно черным червям, расползались прочь из проеденного ими насквозь тела, то ли наоборот, хищная машина запустила плотоядные щупальца в несчастную жертву, что угодила в ее ловушку. Человек и Машина срослись здесь настолько тесно, что стали уже неотделимы друг от друга, стали единым целым. Стали симбионтом.
Положив руку на корпус кокона, я почувствовал тепло, и это было не побочным продуктом работы некоего бездушного механизма, а естественным теплом живого существа. Я всматривался в мешанину проводов и никак не мог уложить в голове то, что я видел, с образом веселого, общительного и отзывчивого Аннэйва, которого я знал. Контраст оказался слишком разительным.
-Он… жив? – спросил я, не поворачивая головы.
-С точки зрения физиологии – да, - отозвался Косс, - но его мозг, боюсь, угас навсегда.
-Но что с ним случилось? Почему взрыв так фатально на него повлиял? Я же находился рядом с Аннэйвом, но сам не пострадал.
-Ты – человек, а он – наполовину машина. Нейтронный импульс от взрыва вывел из строя реактор его корабля и серьезно повредил целый ряд систем, в том числе почти все сенсоры, через которые Аннэйв получал информацию об окружающем мире. Его органы чувств, если можно так сказать.
-Но ведь датчики и прочие приборы можно заменить! Разве нет?
-Степень интеграции электронных и биологических систем столь высока, что сенсорная перегрузка вызвала что-то наподобие болевого шока и повлекла за собой отказ целых отделов головного мозга. Это уже необратимо.
-Что же будет с Аннэйвом дальше?
-Технически, мы можем сколь угодно долго поддерживать функции его организма, но без мозга это будет растительное существование, а не жизнь. Причем процесс этот требует весьма значительных ресурсов, а мы не можем себе позволить подобной расточительности. Думаю, в ближайшие дни Совет примет решение об Отключении, - Косс положил руку на мое плечо, - мне очень жаль.
-И ничего нельзя сделать!? – в моем голосе звенело отчаяние, - Он ведь спас мою жизнь… да черт с ней! Аннэйв уберег от уничтожения весь проект «Ожерелье», а, следовательно, спас миллиарды жизней! Неужели для вас это ничего не значит!?
-Я прекрасно тебя понимаю, Олежка, - Кадеста зависла с другого бока от меня, - мне тоже тяжело, ведь мы с Анни дружили с самого детства, но существуют вещи, над которыми мы не властны. Иногда, вопреки тому, что тебе хочется, приходится делать то, что необходимо.
-Я знаю, но… - на самом деле, мне нечего было сказать, все и так предельно ясно. Я в последний раз провел рукой по стеклу кокона, - прощай, Анни, и… спасибо.
Вернувшись в коридор, мы с Кадестой попрощались с доктором Коссом и направились назад к моей палате.
-Кроме нас с Аннэйвом кто-нибудь еще пострадал? – поинтересовался я, - «Ожерелье» хоть в порядке?
-Не знаю, - она покачала головой, - оттуда вывезли только ваш корабль и тело Куберта. О других пострадавших и повреждениях комплекса мне ничего неизвестно.
-Как это? – подобный ответ человека, который по долгу службы должен был находиться в курсе всех новостей, немало меня удивил, - ты рапортов с Земли не читаешь? Или… или ты все это время рядом с моей койкой просидела?
-Ну да, заглядывала время от времени, но причина в другом. После данного инцидента мы сразу отключили связь с Землей, так что рапорты нам больше не поступают.
