— Да, она жива, — выкрикнула, стараясь заставить себя ненавидеть Нидхегга, но у меня это не очень получилось.
Дракон замер, словно натолкнувшись на стену, я видела, что он не хочет продолжать движение, но непонятная сила непреодолимо толкала крупное тело моего друга. Бывшего друга, ставшего врагом в одночасье.
— Прости меня, — прохрипел он, сражаясь с кровью своей хозяйки, бурлящей в венах, не дающей ослушаться.— Я не могу бороться с этим.
— Он может, — зазвенел голосок в голове.
«Замолчи», — приказала я ему и обратилась к Нидхеггу:
— Ты можешь.
Его тело вдруг переломилось, и здоровяк издал страшный крик, полный мучительной боли. Я наблюдала преображение, желая хоть как-то облегчить его страдания. Боби зарыдала в голос и бросилась к возлюбленному. Дракон зарычал, удлинившейся конечностью отшвырнул от себя ее тонкое тело, еще не пришедшее в себя после страшных пыток, и пополз в мою сторону, на ходу обрастая сияющей огнем пластинчатой чешуей.
— Бери Боби, и уходите, — проревел он, явно преодолевая сильнейшую, мучительную боль. — Не послушаешься, я растерзаю вас. У меня приказ, дура ты ненормальная.
— Нет, — выдохнула я храбро и пошла на встречу Нидхеггу. — Ничего ты нам не сделаешь, просто не сможешь. — Вытянув вперед руку, я дотронулась до его горящего огнем бока. — Я думаю, что оказалась здесь не случайно. Мне и моему ребенку нужна защита. И ты мне ее дашь, гад чешуйчатый.
Ребенок вздрогнул. Дракон расширившимися глазами уставился на мой живот, который начал сверкать чистейшим белым светом. Я дотронулась руками до своей утробы, уже ничему не удивляясь. Свет медленно отделился от моего тела и поплыл по воздуху к измученному, не до конца трансформировавшемуся Нидхеггу. Он закричал. Так, что стены пещеры завибрировали и пошли глубокими трещинами. Сияющая энергия коконом обняла дракона и, просочившись сквозь толстую кожу, полностью заполнила его тело, вытесняя мерзкую черную жижу, похожую на гудрон, которая тут же с громким чавканьем просочилась сквозь каменный пол. Нидхегг вздохнул, закатил глаза и замер в неестественной позе, похожий на сломанную детскую игрушку. Боби бросилась к поверженному дракону.
— Давай, приводи его в чувства. Некогда разлеживаться, — приказала я, глядя, как Баван ши теребит бесчувственное тело своего любимого, и стараясь не разрыдаться от трогательности момента. Чертовы гормоны, эта беременнось сделала меня дьявольски сентиментальной. — Думаю, моя мамуля уже почувствовала перемены и, роняя тапки, бежит сюда, дабы ухайдокать нас тут одним ударом. Я ведь права?— спросила у дракона, который начал подавать признаки жизни.
— Где Асмодей? — прохрипел Нидхегг, пытаясь собрать себя в единое целое.
— Да черт его знает, — рявкнула я, все еще злясь на адского рыцаря. Простить ему нелюбовь я еще могла, но то, что он поставил себе целью изничтожить моего ребенка — это уж фигушки. — Он мне не нужен, — сказала, как припечатала, и пошла к выходу из дурацкого каменного мешка, в который меня закинула неведомая сила.
«Хотя, как любовник этот рогатый ублюдок, огонь просто», — подумала про себя, вспоминая прикосновения каменно твердых, горячих губ к своей коже.
— Не нужен он нам, — прошептал все тот же звенящий голосок в моей голове.
— Ага, — кивнула я головой, соглашаясь с собственной шизофренией.
— Блин, блин, — громогласно ревел Михаил, планомерно громя дом Ангелины. — Ты, дьявольское отродье, как мог упустить Нефилимку? Отец меня убьет, если узнает, что я упустил Элохима.
— Ты сам-то, что делал в это время? — зло прошипел Асмодей, глядя полыхающими глазами на Архангела. — Тоже мне воин Господень. Срань господняя, — распаляя себя, заорал рыцарь. — Подожди, кого ты упустил? — наконец, вспомнив слова ангела, ошарашенно спросил он.
— Элохима, — нехотя сказал Михаил, — уж не знаю, каким таким чудом, но тебе, идиот рогатый, удалось создать Элохима. А меня в няньки папа определил, — заскрипел он зубами.
— Элохима, — эхом повторил Асмодей, почувствовав болезненный укол в районе груди. — Значит, дитя не убьет свою мать при рождении? — спросил, не ожидая ответа.
— Тебя только это интересует? — хмыкнул Архангел, тряхнув белоснежными крыльями. Стоящая рядом Морриган чихнула.
— У меня, так-то, аллергия на пух, — противно прогнусела старуха.
— Заткнись, — в один голос заорали ангел и демон на противную няньку.
— Ну, вообще-то, да. Элохим — дитя света, — нехотя буркнул Михаил,— Уж не знаю, насколько силен младенец, но он уязвим сейчас. Потому отец озадачился охраной. Но, когда дитя родится, не будет ему равных по силе. Антихрист по земле бродит сейчас, вчера Анжелика всадников выпустила, апокалипсис начала. Без тебя справились, Голод теперь под Астаротом ходит. Телевизор включи, — приказал он Морриган, которая с небывалой для старого тела прытью ринулась исполнять приказание.
— Убить, что ли, тебя, — елейным голосом сказала Анжелика, разглядывая нагло расположившуюся напротив нее демоницу.
— Вряд ли у тебя это выйдет, — ухмыльнулась Лилит, обнажив поеденные кариесом зубы. — Я первородный демон, а мы бессмертны. И соль убери, она мне, что мертвому припарка. Только продукт зря переведешь.
— Что тебе нужно? — спросила антихрист, начиная закипать. Эта наглая баба просто выводила ее из себя. Лилит тоже не была в восторге от своей собеседницы, с завистью разглядывая утонченную красавицу, занявшую трон ее сына. Сама она, некогда очень привлекательная, сейчас погрузнела, да и, что греха таить, пострашнела. — Сына хочешь забрать? Так вперед, никто не держит.
— На черта он мне нужен? — искренне спросила демоница. — Этот оглоед меня интересовал только в плане трона, который ты, козлиха рогатая, экспроприировала, — взревела она, с трудом сдержавшись, чтобы не броситься на нахально улыбающуюся Анжелику, на лице которой не дрогнул ни один мускул. — Себе оставь сокровище. А вот Люцифера тебе лучше бы освободить, пока я совсем не осерчала.
— Да, и что ты собираешься предпринять? — с неприкрытым любопытством поинтересовалась Анжелика.
— А вот что, — ухмыльнулась Лилит и начала преображаться.
Тело демоницы вытянулось, покрываясь змеиной кожей. Руки, превратившиеся в когтистые лапы, царапнули воздух в том месте, где только что стояла Анжелика. Чудовище взвыло, упустив жертву, и ринулось в бой. Антихрист, оскалившись, бросилась навстречу, на ходу выхватив из-за пояса тонкий серебряный кинжал. Убивать Лилит, Анжелика не желала. Ей нужна была именно эта отвратительная баба.
— Успокойся, — прикрикнула антихрист, вонзая клинок в спину Лилит, прямо в перепончатое сложенное крыло. Демоница взвыла, закружившись на месте в попытке сбросить с себя тело врага. — Мне ад не нужен, верну его твоему сыну и сделаю его королем, но в обмен на маленькую услугу от тебя.
Чудовище замерло. Предложение звучало заманчиво, но верить Анжелике демоница не спешила.
— Ты же демон, убивающий нерожденных младенцев, ведь так?
— Ну, — ухмыльнулась Лилит, возвращаясь к потрепанной женской внешности. — Удиви меня.
— Мне нужно, чтобы ты уничтожила мою дочь и младенца, которого она имела неосторожность заиметь от одного из демонов. За это ты получишь ад и своего сына. Люцифера, прости, отдать тебе не смогу. Он мне самой нужен.
— Благодать из него тянешь? — Лилит расплылась в улыбке. — Хорошее дело, давно пора было его приструнить.
— Ну так что? По рукам? — нетерпеливо притопнула ногой Анжелика.
— По рукам, — алчно блеснула близкопосаженными глазками Лилит и протянула лопатообразную руку. — Только подпишешь мне договор — кровью.
Антихрист кивнула головой, глядя, как демоница достает из кармана острое, как лезвие перо и чернильницу, и безропотно дала разрезать свое запястье. Алая кровь брызнула на тонкий пергамент, сливаясь причудливой вязью в слова.
— А теперь — пошла. Мне нужен результат, — буркнула Анжелика.
— Зря ты не читаешь документы, — весело засмеялась Лилит и, покачивая полными бедрами, пошла к выходу.
— Все равно я тебя убью. Только сделай дело, — в пустоту прошептала Анжелика, когда дверь за алчной идиоткой закрылась.
— Офонарел? — спросила я, разглядывая еле видную тропинку, петляющую в зарослях уродского колючего кустарника. — Смерти моей хочешь?
— Не выкаблучивайся. Иди, давай,— буркнул Нидхегг, подталкивая меня в спину. — Анжелика, думаю, уже в пути.
— Я первая пойду, — сказала Боби и, бодро перебирая копытцами, двинула по адской тропе, легко перепрыгивая через валяющиеся тут и там валуны.
— Ироды, — буркнула я и пошла за ней. Дракон дышал мне в спину, что-то бормоча о том, что если бы некоторые не выбивали из него дух своей магией, то он бы перенес нас вниз без всяких проблем.
— Спасибо бы сказал, — злобно хмыкнула я. — А то бы так и прислуживал мамуське моей. Тебе, видно, нравилось цепной собачонкой при ней ходить.
— Эх, — вздохнул Нидхегг и махнул огромной лапищей.
— И не вздумай Асмодею меня сдать, — пригрозила, зная, что именно об этом он сейчас размышляет, — верну все, как было.
— И не помышлял даже, — на голубом глазу солгал дракон, свернув крестиком пальцы за спиной.
Боби в это время колотила кустарник здоровенным ножом, непонятно откуда появившимся в ее руках. Кустарник сдаваться не хотел, путался в волосах, оставляя на одежде гадкие цеплючие репьи.
— А ну разойдитесь, — приказал Нидхегг.
— Ага, конечно. Тут же прямо магистраль, — ощерилась я, глядя, как дракон раздувается, набирая в легкие воздух.
— Пригнись, — крикнула баван ши и сильно дернула меня за руку. От неожиданности я упала и начала было возмущаться, но почувствовала невероятный жар. Столб огня, вырвавшийся изо рта дракона, со свистом пронесся надо мной, выжигая колючки, словно напалмом.
— Офигеть, — выдохнула я, распластавшись по земле, как жук. Боби с восхищением посмотрела на возлюбленного, но ничего не сказала.
— Нечего разлеживаться, — посмотрел на меня Нидхегг, явно наслаждаясь произведенным эффектом.
Стряхнув с себя пепел и мелкий мусор, я собрала в кучу руки-ноги и попыталась встать, как вдруг услышала тихое шипение.
— Слышите? — тихо спросила у своих спутников, но те лишь пожали плечами. — Вы глухие, что ли? — проворчала недовольно.
— Ангелина, я все понимаю. Беременность, обостренные чувства, все такое. Но нам немного некогда, — раздраженно пробубнила Боби, оглядываясь по сторонам.
— Нет, ну правда, — пробормотала я. Внутренний голос назойливо бубнил об опасности, которую я чувствовала каждой клеточкой своей кожи. Дракон принюхался, удовлетворенно хмыкнул и продолжил спуск, махнув нам рукой, мол, догоняйте. Но я буквально приросла к месту, на котором стояла. Тупая боль пронзила мое тело в районе живота, и я, повинуясь инстинкту, закрыла его ладонями, стараясь защитить. Боби, тревожно огляделась по сторонам и бросилась в мою сторону, но какая-то сила отбросила ее легкое тело на несколько метров, пригвоздив к отвесной каменной стене обрыва.
— А ну, выходи, — скрипя зубами, прорычала я, согнувшись буквой зю и уже жалея о своем опрометчивом решении в отношении Асмодея.
— Я и не пряталась особо, — услышала я шипящий голос. — Хотя, если честно, удивлена. Обычно мое воздействие скопычивает на раз любое существо, а ты трепыхаешься. — Странное существо появилось из глубокой трещины в скале, извиваясь жирным змеиным телом. От удивления я даже забыла о боли, или просто змеюка расслабилась и ослабила свою разрушительную магию.
— Лилит, — выдохнул Нидхегг, — чего ты хочешь от девочки?
— Да она мне, вообще, по барабану, — ухмыльнулось существо, принимая очертания уродливой демоницы. — Работа — сам понимаешь. Хочешь хурмы? — обратилась она ко мне, протягивая в когтистой лапе спелый плод, при виде которого мой рот тут же наполнился вязкой слюной, а рука сама потянулась за лакомством.
— Слабые вы, людишки. Ева вон тоже соблазнилась вкусняшкой, — захохотала Лилит, вздрагивая бубликами жира на своих боках.
— Яблоко же вроде было? — тупо спросила я, отдергивая ладонь от вожделенного фрукта.
— А вот и фигушки. Хурма была. Хотя тут дело даже не в том, какой плод был запретным. Яблоко, груша — один фиг. Но, скажу тебе по секрету, что это все же была хурма или ее еще райским яблоком называют, отсюда путаница. В общем, некогда мне болтать. Анжелика приказала уничтожить тебя и выродка, так что извиняй, ничего личного, просто бизнес, — по удавьи улыбнулась красотка и, растопырив когтистые пальцы, протянула грабки в мою сторону.
— Только тронь! — угрожающе проревела я, чувствуя, как за спиной с громким хлопком раскрываются крылья. В этот раз боли не было, только легкий зуд.
— Опа, — удивленно уставилась на меня Лилит, — о таком она меня не предупреждала. Что ж, тем интереснее, — задумчиво закончила она.
Нидхегг смотрел на меня расширившимися от восторга глазами. Интересно, что такого нового, что его так поразило, он увидел. Ладно, потом разберемся.
Демоница зарычала, черный дым окутал ее фигуру плотным, непроглядным покрывалом, а потом клочковатой хмарью пополз в мою сторону, похожий на щупальца фантастической твари.
— Ангелина, берегись, сзади! — закричала Боби, пытаясь сопротивляться воздействию Лилит. Дракон бросился на гадину, но она легко, словно котенка, отшвырнула здорового мужика, щелкнув корявыми пальцами.
— Я сделаю все быстро и безболезненно, — пообещала демоница, — хотя, признаться, испытываю несказанное удовольствие, убивая глупых мамашек и младенцев.
Я замерла, с ужасом наблюдая, как ладонь Лилит ложится на мой живот. Странно, но противостоять ей я не желала, да и не могла. Крылья, безвольно повисшие за спиной, горели огнем, причиняя мне неудобство и дискомфорт. Дитя вздрогнуло и затихло, что напугало меня до истерики. Просто стояла и наблюдала, как демоница гипнотизирует меня глазами с узким треугольным зрачком. Я даже не поняла, что произошло, отрешенно глядя на Нидхегга, рисующего на земле своей кровью странные символы. Лилит взвизгнула, прикоснувшись ко мне, и упала на камни, схватившись руками за лицо. Воздух сгустился, запахло азотом и серой. Дракон свернулся на земле калачиком, закрыв руками голову. Боби заверещала почти на ультразвуке, испытывая, по всей видимости, страшные муки.
Я почувствовала, как мое тело отрывается от земли, словно наполнившись воздухом. Крылья раскрылись, заслоняя солнце, они горели золотым, никогда не виденным мной доселе светом.
— Элохим, — выдохнула Лилит, опускаясь на колени, глядя на меня пустыми дымящимися глазницами, — пощади.
— Не приближайся к ней, тварь, — услышала я голос Асмодея, появившегося в центре символа, нарисованного Нидхеггом. — Ангелина, что она сделала с нашим сыном?
— У нас будет дочь, — твердо сказала я, опускаясь на землю, — я это знаю. Точно и безоговорочно.
— Но это невозможно, — ошарашенно произнес Михаил, выглядывая из-за спины моего рыцаря. — Элохим не может родиться женщиной.
— И, тем не менее, это так, — радостно выдохнула, тая в объятиях черноглазого демона. — Вся партия бракованная, — захохотала, глядя в смеющиеся глаза Асмодея.
— Мне нужно поговорить с отцом, — буркнул Архангел и исчез, отчаяно воняя азотом.
— Я убью тебя, нефилимка, — нежно прошептал мне в ухо Асмодей. — Только посмей еще вот так исчезнуть. Чуть с ума не сошел от переживаний.
Дракон замер, словно натолкнувшись на стену, я видела, что он не хочет продолжать движение, но непонятная сила непреодолимо толкала крупное тело моего друга. Бывшего друга, ставшего врагом в одночасье.
— Прости меня, — прохрипел он, сражаясь с кровью своей хозяйки, бурлящей в венах, не дающей ослушаться.— Я не могу бороться с этим.
— Он может, — зазвенел голосок в голове.
«Замолчи», — приказала я ему и обратилась к Нидхеггу:
— Ты можешь.
Его тело вдруг переломилось, и здоровяк издал страшный крик, полный мучительной боли. Я наблюдала преображение, желая хоть как-то облегчить его страдания. Боби зарыдала в голос и бросилась к возлюбленному. Дракон зарычал, удлинившейся конечностью отшвырнул от себя ее тонкое тело, еще не пришедшее в себя после страшных пыток, и пополз в мою сторону, на ходу обрастая сияющей огнем пластинчатой чешуей.
— Бери Боби, и уходите, — проревел он, явно преодолевая сильнейшую, мучительную боль. — Не послушаешься, я растерзаю вас. У меня приказ, дура ты ненормальная.
— Нет, — выдохнула я храбро и пошла на встречу Нидхеггу. — Ничего ты нам не сделаешь, просто не сможешь. — Вытянув вперед руку, я дотронулась до его горящего огнем бока. — Я думаю, что оказалась здесь не случайно. Мне и моему ребенку нужна защита. И ты мне ее дашь, гад чешуйчатый.
Ребенок вздрогнул. Дракон расширившимися глазами уставился на мой живот, который начал сверкать чистейшим белым светом. Я дотронулась руками до своей утробы, уже ничему не удивляясь. Свет медленно отделился от моего тела и поплыл по воздуху к измученному, не до конца трансформировавшемуся Нидхеггу. Он закричал. Так, что стены пещеры завибрировали и пошли глубокими трещинами. Сияющая энергия коконом обняла дракона и, просочившись сквозь толстую кожу, полностью заполнила его тело, вытесняя мерзкую черную жижу, похожую на гудрон, которая тут же с громким чавканьем просочилась сквозь каменный пол. Нидхегг вздохнул, закатил глаза и замер в неестественной позе, похожий на сломанную детскую игрушку. Боби бросилась к поверженному дракону.
— Давай, приводи его в чувства. Некогда разлеживаться, — приказала я, глядя, как Баван ши теребит бесчувственное тело своего любимого, и стараясь не разрыдаться от трогательности момента. Чертовы гормоны, эта беременнось сделала меня дьявольски сентиментальной. — Думаю, моя мамуля уже почувствовала перемены и, роняя тапки, бежит сюда, дабы ухайдокать нас тут одним ударом. Я ведь права?— спросила у дракона, который начал подавать признаки жизни.
— Где Асмодей? — прохрипел Нидхегг, пытаясь собрать себя в единое целое.
— Да черт его знает, — рявкнула я, все еще злясь на адского рыцаря. Простить ему нелюбовь я еще могла, но то, что он поставил себе целью изничтожить моего ребенка — это уж фигушки. — Он мне не нужен, — сказала, как припечатала, и пошла к выходу из дурацкого каменного мешка, в который меня закинула неведомая сила.
«Хотя, как любовник этот рогатый ублюдок, огонь просто», — подумала про себя, вспоминая прикосновения каменно твердых, горячих губ к своей коже.
— Не нужен он нам, — прошептал все тот же звенящий голосок в моей голове.
— Ага, — кивнула я головой, соглашаясь с собственной шизофренией.
ГЛАВА 31
— Блин, блин, — громогласно ревел Михаил, планомерно громя дом Ангелины. — Ты, дьявольское отродье, как мог упустить Нефилимку? Отец меня убьет, если узнает, что я упустил Элохима.
— Ты сам-то, что делал в это время? — зло прошипел Асмодей, глядя полыхающими глазами на Архангела. — Тоже мне воин Господень. Срань господняя, — распаляя себя, заорал рыцарь. — Подожди, кого ты упустил? — наконец, вспомнив слова ангела, ошарашенно спросил он.
— Элохима, — нехотя сказал Михаил, — уж не знаю, каким таким чудом, но тебе, идиот рогатый, удалось создать Элохима. А меня в няньки папа определил, — заскрипел он зубами.
— Элохима, — эхом повторил Асмодей, почувствовав болезненный укол в районе груди. — Значит, дитя не убьет свою мать при рождении? — спросил, не ожидая ответа.
— Тебя только это интересует? — хмыкнул Архангел, тряхнув белоснежными крыльями. Стоящая рядом Морриган чихнула.
— У меня, так-то, аллергия на пух, — противно прогнусела старуха.
— Заткнись, — в один голос заорали ангел и демон на противную няньку.
— Ну, вообще-то, да. Элохим — дитя света, — нехотя буркнул Михаил,— Уж не знаю, насколько силен младенец, но он уязвим сейчас. Потому отец озадачился охраной. Но, когда дитя родится, не будет ему равных по силе. Антихрист по земле бродит сейчас, вчера Анжелика всадников выпустила, апокалипсис начала. Без тебя справились, Голод теперь под Астаротом ходит. Телевизор включи, — приказал он Морриган, которая с небывалой для старого тела прытью ринулась исполнять приказание.
ГЛАВА 32
— Убить, что ли, тебя, — елейным голосом сказала Анжелика, разглядывая нагло расположившуюся напротив нее демоницу.
— Вряд ли у тебя это выйдет, — ухмыльнулась Лилит, обнажив поеденные кариесом зубы. — Я первородный демон, а мы бессмертны. И соль убери, она мне, что мертвому припарка. Только продукт зря переведешь.
— Что тебе нужно? — спросила антихрист, начиная закипать. Эта наглая баба просто выводила ее из себя. Лилит тоже не была в восторге от своей собеседницы, с завистью разглядывая утонченную красавицу, занявшую трон ее сына. Сама она, некогда очень привлекательная, сейчас погрузнела, да и, что греха таить, пострашнела. — Сына хочешь забрать? Так вперед, никто не держит.
— На черта он мне нужен? — искренне спросила демоница. — Этот оглоед меня интересовал только в плане трона, который ты, козлиха рогатая, экспроприировала, — взревела она, с трудом сдержавшись, чтобы не броситься на нахально улыбающуюся Анжелику, на лице которой не дрогнул ни один мускул. — Себе оставь сокровище. А вот Люцифера тебе лучше бы освободить, пока я совсем не осерчала.
— Да, и что ты собираешься предпринять? — с неприкрытым любопытством поинтересовалась Анжелика.
— А вот что, — ухмыльнулась Лилит и начала преображаться.
Тело демоницы вытянулось, покрываясь змеиной кожей. Руки, превратившиеся в когтистые лапы, царапнули воздух в том месте, где только что стояла Анжелика. Чудовище взвыло, упустив жертву, и ринулось в бой. Антихрист, оскалившись, бросилась навстречу, на ходу выхватив из-за пояса тонкий серебряный кинжал. Убивать Лилит, Анжелика не желала. Ей нужна была именно эта отвратительная баба.
— Успокойся, — прикрикнула антихрист, вонзая клинок в спину Лилит, прямо в перепончатое сложенное крыло. Демоница взвыла, закружившись на месте в попытке сбросить с себя тело врага. — Мне ад не нужен, верну его твоему сыну и сделаю его королем, но в обмен на маленькую услугу от тебя.
Чудовище замерло. Предложение звучало заманчиво, но верить Анжелике демоница не спешила.
— Ты же демон, убивающий нерожденных младенцев, ведь так?
— Ну, — ухмыльнулась Лилит, возвращаясь к потрепанной женской внешности. — Удиви меня.
— Мне нужно, чтобы ты уничтожила мою дочь и младенца, которого она имела неосторожность заиметь от одного из демонов. За это ты получишь ад и своего сына. Люцифера, прости, отдать тебе не смогу. Он мне самой нужен.
— Благодать из него тянешь? — Лилит расплылась в улыбке. — Хорошее дело, давно пора было его приструнить.
— Ну так что? По рукам? — нетерпеливо притопнула ногой Анжелика.
— По рукам, — алчно блеснула близкопосаженными глазками Лилит и протянула лопатообразную руку. — Только подпишешь мне договор — кровью.
Антихрист кивнула головой, глядя, как демоница достает из кармана острое, как лезвие перо и чернильницу, и безропотно дала разрезать свое запястье. Алая кровь брызнула на тонкий пергамент, сливаясь причудливой вязью в слова.
— А теперь — пошла. Мне нужен результат, — буркнула Анжелика.
— Зря ты не читаешь документы, — весело засмеялась Лилит и, покачивая полными бедрами, пошла к выходу.
— Все равно я тебя убью. Только сделай дело, — в пустоту прошептала Анжелика, когда дверь за алчной идиоткой закрылась.
*****************
— Офонарел? — спросила я, разглядывая еле видную тропинку, петляющую в зарослях уродского колючего кустарника. — Смерти моей хочешь?
— Не выкаблучивайся. Иди, давай,— буркнул Нидхегг, подталкивая меня в спину. — Анжелика, думаю, уже в пути.
— Я первая пойду, — сказала Боби и, бодро перебирая копытцами, двинула по адской тропе, легко перепрыгивая через валяющиеся тут и там валуны.
— Ироды, — буркнула я и пошла за ней. Дракон дышал мне в спину, что-то бормоча о том, что если бы некоторые не выбивали из него дух своей магией, то он бы перенес нас вниз без всяких проблем.
— Спасибо бы сказал, — злобно хмыкнула я. — А то бы так и прислуживал мамуське моей. Тебе, видно, нравилось цепной собачонкой при ней ходить.
— Эх, — вздохнул Нидхегг и махнул огромной лапищей.
— И не вздумай Асмодею меня сдать, — пригрозила, зная, что именно об этом он сейчас размышляет, — верну все, как было.
— И не помышлял даже, — на голубом глазу солгал дракон, свернув крестиком пальцы за спиной.
Боби в это время колотила кустарник здоровенным ножом, непонятно откуда появившимся в ее руках. Кустарник сдаваться не хотел, путался в волосах, оставляя на одежде гадкие цеплючие репьи.
— А ну разойдитесь, — приказал Нидхегг.
— Ага, конечно. Тут же прямо магистраль, — ощерилась я, глядя, как дракон раздувается, набирая в легкие воздух.
— Пригнись, — крикнула баван ши и сильно дернула меня за руку. От неожиданности я упала и начала было возмущаться, но почувствовала невероятный жар. Столб огня, вырвавшийся изо рта дракона, со свистом пронесся надо мной, выжигая колючки, словно напалмом.
— Офигеть, — выдохнула я, распластавшись по земле, как жук. Боби с восхищением посмотрела на возлюбленного, но ничего не сказала.
— Нечего разлеживаться, — посмотрел на меня Нидхегг, явно наслаждаясь произведенным эффектом.
Стряхнув с себя пепел и мелкий мусор, я собрала в кучу руки-ноги и попыталась встать, как вдруг услышала тихое шипение.
— Слышите? — тихо спросила у своих спутников, но те лишь пожали плечами. — Вы глухие, что ли? — проворчала недовольно.
— Ангелина, я все понимаю. Беременность, обостренные чувства, все такое. Но нам немного некогда, — раздраженно пробубнила Боби, оглядываясь по сторонам.
— Нет, ну правда, — пробормотала я. Внутренний голос назойливо бубнил об опасности, которую я чувствовала каждой клеточкой своей кожи. Дракон принюхался, удовлетворенно хмыкнул и продолжил спуск, махнув нам рукой, мол, догоняйте. Но я буквально приросла к месту, на котором стояла. Тупая боль пронзила мое тело в районе живота, и я, повинуясь инстинкту, закрыла его ладонями, стараясь защитить. Боби, тревожно огляделась по сторонам и бросилась в мою сторону, но какая-то сила отбросила ее легкое тело на несколько метров, пригвоздив к отвесной каменной стене обрыва.
— А ну, выходи, — скрипя зубами, прорычала я, согнувшись буквой зю и уже жалея о своем опрометчивом решении в отношении Асмодея.
— Я и не пряталась особо, — услышала я шипящий голос. — Хотя, если честно, удивлена. Обычно мое воздействие скопычивает на раз любое существо, а ты трепыхаешься. — Странное существо появилось из глубокой трещины в скале, извиваясь жирным змеиным телом. От удивления я даже забыла о боли, или просто змеюка расслабилась и ослабила свою разрушительную магию.
— Лилит, — выдохнул Нидхегг, — чего ты хочешь от девочки?
— Да она мне, вообще, по барабану, — ухмыльнулось существо, принимая очертания уродливой демоницы. — Работа — сам понимаешь. Хочешь хурмы? — обратилась она ко мне, протягивая в когтистой лапе спелый плод, при виде которого мой рот тут же наполнился вязкой слюной, а рука сама потянулась за лакомством.
— Слабые вы, людишки. Ева вон тоже соблазнилась вкусняшкой, — захохотала Лилит, вздрагивая бубликами жира на своих боках.
— Яблоко же вроде было? — тупо спросила я, отдергивая ладонь от вожделенного фрукта.
— А вот и фигушки. Хурма была. Хотя тут дело даже не в том, какой плод был запретным. Яблоко, груша — один фиг. Но, скажу тебе по секрету, что это все же была хурма или ее еще райским яблоком называют, отсюда путаница. В общем, некогда мне болтать. Анжелика приказала уничтожить тебя и выродка, так что извиняй, ничего личного, просто бизнес, — по удавьи улыбнулась красотка и, растопырив когтистые пальцы, протянула грабки в мою сторону.
— Только тронь! — угрожающе проревела я, чувствуя, как за спиной с громким хлопком раскрываются крылья. В этот раз боли не было, только легкий зуд.
— Опа, — удивленно уставилась на меня Лилит, — о таком она меня не предупреждала. Что ж, тем интереснее, — задумчиво закончила она.
Нидхегг смотрел на меня расширившимися от восторга глазами. Интересно, что такого нового, что его так поразило, он увидел. Ладно, потом разберемся.
Демоница зарычала, черный дым окутал ее фигуру плотным, непроглядным покрывалом, а потом клочковатой хмарью пополз в мою сторону, похожий на щупальца фантастической твари.
— Ангелина, берегись, сзади! — закричала Боби, пытаясь сопротивляться воздействию Лилит. Дракон бросился на гадину, но она легко, словно котенка, отшвырнула здорового мужика, щелкнув корявыми пальцами.
— Я сделаю все быстро и безболезненно, — пообещала демоница, — хотя, признаться, испытываю несказанное удовольствие, убивая глупых мамашек и младенцев.
Я замерла, с ужасом наблюдая, как ладонь Лилит ложится на мой живот. Странно, но противостоять ей я не желала, да и не могла. Крылья, безвольно повисшие за спиной, горели огнем, причиняя мне неудобство и дискомфорт. Дитя вздрогнуло и затихло, что напугало меня до истерики. Просто стояла и наблюдала, как демоница гипнотизирует меня глазами с узким треугольным зрачком. Я даже не поняла, что произошло, отрешенно глядя на Нидхегга, рисующего на земле своей кровью странные символы. Лилит взвизгнула, прикоснувшись ко мне, и упала на камни, схватившись руками за лицо. Воздух сгустился, запахло азотом и серой. Дракон свернулся на земле калачиком, закрыв руками голову. Боби заверещала почти на ультразвуке, испытывая, по всей видимости, страшные муки.
Я почувствовала, как мое тело отрывается от земли, словно наполнившись воздухом. Крылья раскрылись, заслоняя солнце, они горели золотым, никогда не виденным мной доселе светом.
— Элохим, — выдохнула Лилит, опускаясь на колени, глядя на меня пустыми дымящимися глазницами, — пощади.
— Не приближайся к ней, тварь, — услышала я голос Асмодея, появившегося в центре символа, нарисованного Нидхеггом. — Ангелина, что она сделала с нашим сыном?
— У нас будет дочь, — твердо сказала я, опускаясь на землю, — я это знаю. Точно и безоговорочно.
— Но это невозможно, — ошарашенно произнес Михаил, выглядывая из-за спины моего рыцаря. — Элохим не может родиться женщиной.
— И, тем не менее, это так, — радостно выдохнула, тая в объятиях черноглазого демона. — Вся партия бракованная, — захохотала, глядя в смеющиеся глаза Асмодея.
— Мне нужно поговорить с отцом, — буркнул Архангел и исчез, отчаяно воняя азотом.
— Я убью тебя, нефилимка, — нежно прошептал мне в ухо Асмодей. — Только посмей еще вот так исчезнуть. Чуть с ума не сошел от переживаний.
