Более того, неизвестно, что потребовал бы дед в качестве компенсации за свою «обиду» – фантазия у него богатая. Например, приказал бы ей перебраться на постоянное место жительства в Мерисс, где с ней могло случиться все, что угодно, и остался бы Ярос вдовцом, не имея более преград для женитьбы на достойной кандидатке, которую выберет любящий дедушка. У князя, видите ли, такое проявление любви к внучку: скорректировать неблаговидное происхождение последнего удачной женитьбой, чтобы впоследствии иметь еще один рычаг воздействия на него! Хорошо, что я успел вмешаться и остановить навязанный извне порыв Лоти. Самой ей, увы, не хватило ума остановиться.
К сожалению (а может, и к счастью), оборотни, как правило, интеллектом не блещут, сильной волей отличаются лишь в исключительных случаях – слишком велико в них животное начало, всегда идут на поводу инстинктов, а про все остальное и упоминать не стоит. Но вот Иннерлия-то жену мою подвела, не защитила от воздействия ментального… Не считать же божественной защитой то, что я успел среагировать, и балбеску свою за ухо укусил, отчего та более-менее очнулась! Мне и потом, на протяжении всей ее беседы с дедом, приходилось кусать ее или царапать, когда девчонка начинала «плыть» мозгами и выбалтывать князю то, что не следует. Умаялся, будто в одиночку несколько возов разгрузил! Да, случалось такое во время моей службы в имперской армии…
Служба в армии, Храрг ее побери, – отдельная страница моей биографии, едва ли не самый яркий ее эпизод. Ведь именно тогда я и обзавелся по-настоящему близкими мне людьми – моими друзьями. Кроме того, именно тогда я научился ценить жизнь и наслаждаться каждым ее мгновением, чему способствовали постоянная опасность и ежеминутная, столь сильная близость смерти, что, казалось, можно ощутить затылком ее ледяное дыхание. И именно тогда пережил приключения, которых хватило бы на две-три жизни, и отнюдь не всегда эти приключения носили военно-героический характер. Причем началось это сразу, стоило мне попасть под призыв.
Дело в том, что на призывном пункте я слегка повздорил с одним хлыщом, своим видом и поведением уж слишком напомнившем мне Иранэля. Вернее, я сразу ему не понравился, показавшись ему «шибко умным», о чем тот хлыщ не преминул сообщить мне, причем в крайне грубой форме. Я, выпускник наргонтской школы-интерната и магунивера, за словом в карман не полез, ответил достойно. В общем, завязалась свара, едва не закончившаяся дракой – вовремя вмешались военные шишки, которым мой, с позволения сказать, оппонент, не решился перечить. Вовремя, иначе, будем смотреть правде в глаза, меня бы знатно отделали, так как за плечами того хлыща еще три бугая в форме стояли, готовые замесить меня на пирожки прямо здесь, посреди военной управы. Оценив ситуацию, я понял, что не отбился бы и бегством спастись не смог бы.
Однако радость моя от того, что на этот раз удалось обойтись без вреда здоровью, была недолгой: оппонент оказался злопамятным, имел какое-то отношение к распределению новобранцев, да еще и состоял в родственных отношениях с кем-то из армейских начальников! Так что службу я начал на самом опасном участке границы Проклятых земель, в третьем заградительном полку, и с ходу был назначен ответственным за снабжение всего полка провиантом, обмундированием, оружием и прочей нужной в армейской жизни дребеденью. Один на весь полк! Честно, мне для этого даже звание младшего прапорщика присвоили, потому что снабжением могло заниматься только лицо, имеющее офицерское звание! Так что был я единственным на всю империю младшим прапорщиком! Ни до, ни после меня никому это звание не присваивалось. Единственный на всю страну, Храрга пинком через коромысло! До сих пор не понимаю, как им удалось это провернуть…
Было бы смешно, если б не одно «но»: назначив меня снабженцем, военное начальство, по сути, подписало мне смертный приговор. Как выяснилось, в месте базирования третьего заградительного на десятки миль вокруг нет ничего из необходимого для обеспечения жизнеспособности полка. Ну, почти ничего. Кроме того, в силу расположения в небольшой долине в кольце гор, а также нестабильного климата добраться туда сложно. Но кого это волнует? Назначили ответственным за снабжение – будь добр выполнить приказ, несмотря на то, что до ближайшего селения пятнадцать миль бездорожья, а все направляемые мной запросы на обеспечение летят в мусорное ведро. А за неисполнение приказа наказание, по законам военного времени, одно – петля. Крайне незавидное положение.
В итоге получилось, что военные чины оказали мне услугу. Однако в первые дни после назначения, когда я разобрался в состоянии дел на месте службы, мне было совсем невесело. К счастью, я сразу попал под начало молодого, едва закончившего высшее офицерское училище лейтенанта Лирриана Мрракса. Этот парень, впоследствии ставший одним из самых близких моих друзей, трудностями снабженческой жизни проникся сразу, хоть и прибыл в место базирования третьего заградительного позже, чем я, и на первых порах помогал мне, как мог.
В частности, отправился вместе со мной на переговоры к гоблинам племени Пятнистых шкур, обитавшим в Серых горах, расположенных севернее от полка. Удачно сходили. Договорились с воинственными полудикими существами о поставках мяса здоровенных белых гусениц, водящихся в глубоких подгорных пещерах, на которых Пятнистые Шкуры охотились ради пропитания – больше в Серых горах есть все равно нечего. Взамен мы снабжали партнеров железными болванками, уже много лет лежавшими невостребованными на полковом складе. А за дополнительную плату в виде трофейных зубов, когтей и прочих органов нежити (ума не приложу, зачем им эта ерунда?), добытых нами в ходе боевых вылазок, коротышки добывали для нас некоторые компоненты для взрывчатых зелий и серебряные самородки. Так что у скромного младшего прапорщика появилась возможность частью полученного серебра расплачиваться с другими поставщиками. А заодно я, Лирриан, а впоследствии и Ансельм с Арзабалем отложили кое-что на личные нужды.
Мясо гусениц хоть на вкус не очень, зато питательное и вроде бы даже полезное для здоровья – так, по крайней мере, считает Ансельм, который, прежде чем взять в рот кусок гусенятины, едва не целую тушу на опыты извел. Из гусеничной требухи наваристый бульон получается, и не беда, что легкий запах паленой шерсти никакими специями не вытравить! Эти немудреные деликатесы позволили третьему заградительному продержаться до весны, когда из-за границы по подсохшей дороге к нам смогли пробиться (иначе не скажешь) обозы с продовольствием.
Кстати, вытяжка из желез пещерных «буренок» в умелых руках господина Тоббера и полкового лекаря много жизней спасла. Правда, высокое начальство вместо поощрения младшего прапорщика или хотя бы вынесения ему устной благодарности регулярно устраивало мне разносы, грозило трибуналом, но с должности не снимали и звания не лишали. Работай, Ярос, шурши и на снабженческой ниве, и на всяких марш-бросках, и на боевых вылазках. Я и шуршал до посинения… Не знаю, как бы я без помощи друзей вышуршал… А железных заготовок, что я с одобрения Лира отдал Пятнистым Шкурам, так никто и не хватился! Вот если б я только с гоблинами расплачивался…
Как я уже говорил, со временем ситуация наладилась. Я сумел найти и других поставщиков среди местных обитателей, договориться с ними, что было порой крайне непросто, так что полк не знал проблем со снабжением, что, в свою очередь облегчило жизнь мне и Лиру. Чем расплачивался? Отчасти чирхазовым серебром, отчасти… на полковых складах еще много чего невостребованного валялось.
Не мог же я, например, расплатиться серебром с высшим вампиром, тихо живущим в развалинах старого форпоста, что в полутора милях от места расположения третьего штурмового (правда, по ту сторону границы), за услуги по скоростной доставке почтовой корреспонденции и нужных мне товаров сразу из нескольких торговых точек за Серыми горами! А что? Сильный, умеет в нетопыря перекидываться, причем размер меняется в зависимости от ситуации, не устает, соответственно, время на отдых не тратит, за ночь два-три рейса сделать успевает. А ремонтные и строительные инструменты, масло для ламп, пергамент и прочие письменные принадлежности пришлись кровососу по душе. Стены обиталища лорда Дерлиссы (по крайней мере, этим именем мне представился вампир-отшельник) требовалось время от времени укреплять. Кроме того, не-жизнь у кровососа оказалась бурная, богатая на приключения, так что он возжелал оставить ее описание в назидание потомкам. А, самое главное (и причина того, что лорд Дерлисс не загрыз меня при первой нашей встрече), отшельник просто соскучился по общению, желал поделиться с кем-то обретенной за очень долгую жизнь мудростью, да и просто найти свободные уши для своих филосовских словоизлияний. И нашел – в моем отбившемся от отряда лице! А когда Лирриан все с тем же отрядом явились в разрушенный форт, чтобы спасти меня, увидели чудную картину: высший вампир в огромном кресле с важным видом вещает о политическом противостоянии в первые полвека существования империи, а я по его же рекомендации смотрю альбом с репродукциями творений художников той эпохи! Лица у них были… Жаль, амальграфа или художника под рукой не оказалось! Ну, а что они хотели? От такой рекомендации попробуй откажись! Ох, Храг побери… Это сейчас смешно, а вот тогда…
Да что говорить? Большая часть поставщиков третьего заградительного полка с удовольствием закусила бы снабженцем, то есть, мной любимым. Так что умение найти подход к представителям всех разумных (и полуразумных) рас, живущих по обе стороны от границы Проклятых земель, стало не только вопросом снабжения, но и выживания – и полка, и моего личного. И оно очень пригодилось мне в дальнейшем, особенно во время работы в консульстве.
А когда летом того же года в наш полк прибыло пополнение – ритуалист Арзабаль Торрик, серьезно занимавшейся еще и артефакторикой – жизнь стала почти нормальной. Если б не боевые вылазки, стояние в дозоре и прочие прелести армейской жизни, служба была бы почти прекрасной. Хорошее время было, несмотря ни на что, хорошее!
Я это все сейчас к чему вспоминаю? Да чтобы в ментальном фоне побольше отвлекающих факторов было! Дедуле задачу усложняю, как могу…
Разговор деда с Лотей затянулся почти до темноты и, так неудачно начавшись, после напоминал схватку двух воинов. Дуэльную, до первой крови. Причем один участник словесной дуэли умный и опытный, действует хитро и изощренно, постоянно и умело атакует, а второй, не способный атаковать, уворачивается от ударов, стремясь остаться невредимым, да еще и так ловко, так мастерски играя словами и уходя от ответа, что я слушаю и не верю, что леди Иолатэ всего семнадцать! Сейчас, не видя ее, я бы предположил, что Лотя близка мне по возрасту. Да она словесные кружева плетет так, что даже во взгляде князя Изялиниэля уважение нет-нет, да проскальзывает! Надо думать, у нее большой опыт в деле заморачивания собеседника. Но откуда? Конечно, без моей помощи не обошлось, и уши и руки леди Иолатэ порядком искусаны. Но она этот разговор вела почти сама! И испытание знакомством с князем Мерисским выдержала с честью, и лишнего не сболтнула, и деду понравилась – я это по его глазам понял. И это я считал ее балбеской?! Если что, буду брать на сложные переговоры.
Думаю, изначально у князя Изялиниэля были в отношении княжны Иолатэ другие планы, но он не был бы князем и не был бы самим собой, если б не умел корректировать, а то и полностью менять стратегию сообразно ситуации, да еще и наиболее выгодным для себя образом. Так что знакомство с ближайшими родственниками прошло гладко (принял дед – остальные члены рода примут, как миленькие!). Осталось только придумать, что я скажу светлейшему князю, когда в свое тело вернусь. Вот только начала меня терзать невеселая мысль о том, что, раз Иннерлия не может свою протеже от воздействия на разум защитить, как она собирается возвращать мне мое тело? Способна ли она вообще на такое?
Княжна Искалоть
К концу беседы с князем Изялиниэлем меня не радовали ни чудесный вид на реку, открывающийся из беседки, ни перспектива поселиться в особняке Яроса, ни прекрасное вино (которое Фыр почти не дал мне попробовать, каждый раз ловко выбивая бокал у меня из рук), ни маленькие пирожные и прочие вкусности, предлагаемые в качестве закуски (наглый кошак брезгливо обнюхивал все, что я подносила ко рту, и часть угощения также оказалась на полу из-за его проворных когтистых лап). Хотелось только одного: поскорее добраться до теплого, уютного и безопасного дома Мелиссы, оказаться в своей комнате, забраться с головой под одеяло и спать, спать, спать… Хотя, нет, не только. Хотелось еще загрызть князя, разорвать на куски его охранников, найти ревнивую Эрлику Истер и наподдавать ей, потом запихнуть Ансельма Тоббера в его же монстроподобный агрегат алхимического назначения и, под конец, с особой жестокостью придушить одного не в меру наглого кошака! Грр! Впрочем, если подумать, кошака-то как раз и не за что. Понимаю, он, как мог, помогал мне в этом разговоре, но у меня от его помощи плечи расцарапаны, уши искусаны, нервы расшатаны и блузка порвана и заляпана. А она, между прочим, мне очень нравилась!
Светлейший князь, чтоб ему каждую ночь Згбрун в тапочки гадил, за светской беседой едва всю душу из меня не вытряс.
- Мне, таки, крайне любопытно, кого это мой внук столь скоропостижно в жены взял. Итак, кто Ви, прэлестное создание, и таки откуда свалились на мою рано поседевшую голову? А на голову моего Ярочки ви, таки, откуда свалились? И шо за моча вдарила в твою прэлестную головку, шо ты ни разу не задумалась на предмет «идти за моего внука или не идти»? Любов или иной интерэс? И таки на какие деньги Ярочка еще и жену содержит? А то мое материальное положение не позволяет еще один рот кормить! Или ви, как приличная девушка, выходя замуж, прихватила с собой таки приличное приданое?
И так несколько раз, то как бы невзначай, то исподтишка, то между строк, то требуя деталей, то… всех уловок и не перечислить! Такой вот допрос с пристрастием и чистым одесским прононсом, который ни с чем не спутаешь. А мне пришлось отвечать на бесконечные вопросы князя, превращающиеся с помощью философских сентенций и вздохов о его истрепанных нервах и подсчетом седых волос, появившихся на его голове стараниями внука, в пространные монологи. Тщательно следить при этом за тем, что говорю, взвешивать каждое слово, вертеться, как уж на сковородке, обходя острые углы, сглаживая, недоговаривая, играя словами… Плавно (и не очень) уходить от прямых ответов, менять тему, прикидываться дурочкой, делать вид, будто не очень хорошо расслышала вопрос, хочу есть, припудрить носик, погладить кота, то замерзла, то «стало душновато, не находите?»… В общем, я использовала едва ли не весь арсенал всевозможных уловок, уверток, словесных и бессловесных, попутно престав в глазах князя довольно легкомысленной, если не сказать, глупой и капризной особой. И при этом строго придерживалась заранее придуманной Фыром «легенды» о нашем с Яросом знакомстве-романе-свадьбе, мысленно благодаря котика за нее.
К сожалению (а может, и к счастью), оборотни, как правило, интеллектом не блещут, сильной волей отличаются лишь в исключительных случаях – слишком велико в них животное начало, всегда идут на поводу инстинктов, а про все остальное и упоминать не стоит. Но вот Иннерлия-то жену мою подвела, не защитила от воздействия ментального… Не считать же божественной защитой то, что я успел среагировать, и балбеску свою за ухо укусил, отчего та более-менее очнулась! Мне и потом, на протяжении всей ее беседы с дедом, приходилось кусать ее или царапать, когда девчонка начинала «плыть» мозгами и выбалтывать князю то, что не следует. Умаялся, будто в одиночку несколько возов разгрузил! Да, случалось такое во время моей службы в имперской армии…
Служба в армии, Храрг ее побери, – отдельная страница моей биографии, едва ли не самый яркий ее эпизод. Ведь именно тогда я и обзавелся по-настоящему близкими мне людьми – моими друзьями. Кроме того, именно тогда я научился ценить жизнь и наслаждаться каждым ее мгновением, чему способствовали постоянная опасность и ежеминутная, столь сильная близость смерти, что, казалось, можно ощутить затылком ее ледяное дыхание. И именно тогда пережил приключения, которых хватило бы на две-три жизни, и отнюдь не всегда эти приключения носили военно-героический характер. Причем началось это сразу, стоило мне попасть под призыв.
Дело в том, что на призывном пункте я слегка повздорил с одним хлыщом, своим видом и поведением уж слишком напомнившем мне Иранэля. Вернее, я сразу ему не понравился, показавшись ему «шибко умным», о чем тот хлыщ не преминул сообщить мне, причем в крайне грубой форме. Я, выпускник наргонтской школы-интерната и магунивера, за словом в карман не полез, ответил достойно. В общем, завязалась свара, едва не закончившаяся дракой – вовремя вмешались военные шишки, которым мой, с позволения сказать, оппонент, не решился перечить. Вовремя, иначе, будем смотреть правде в глаза, меня бы знатно отделали, так как за плечами того хлыща еще три бугая в форме стояли, готовые замесить меня на пирожки прямо здесь, посреди военной управы. Оценив ситуацию, я понял, что не отбился бы и бегством спастись не смог бы.
Однако радость моя от того, что на этот раз удалось обойтись без вреда здоровью, была недолгой: оппонент оказался злопамятным, имел какое-то отношение к распределению новобранцев, да еще и состоял в родственных отношениях с кем-то из армейских начальников! Так что службу я начал на самом опасном участке границы Проклятых земель, в третьем заградительном полку, и с ходу был назначен ответственным за снабжение всего полка провиантом, обмундированием, оружием и прочей нужной в армейской жизни дребеденью. Один на весь полк! Честно, мне для этого даже звание младшего прапорщика присвоили, потому что снабжением могло заниматься только лицо, имеющее офицерское звание! Так что был я единственным на всю империю младшим прапорщиком! Ни до, ни после меня никому это звание не присваивалось. Единственный на всю страну, Храрга пинком через коромысло! До сих пор не понимаю, как им удалось это провернуть…
Было бы смешно, если б не одно «но»: назначив меня снабженцем, военное начальство, по сути, подписало мне смертный приговор. Как выяснилось, в месте базирования третьего заградительного на десятки миль вокруг нет ничего из необходимого для обеспечения жизнеспособности полка. Ну, почти ничего. Кроме того, в силу расположения в небольшой долине в кольце гор, а также нестабильного климата добраться туда сложно. Но кого это волнует? Назначили ответственным за снабжение – будь добр выполнить приказ, несмотря на то, что до ближайшего селения пятнадцать миль бездорожья, а все направляемые мной запросы на обеспечение летят в мусорное ведро. А за неисполнение приказа наказание, по законам военного времени, одно – петля. Крайне незавидное положение.
В итоге получилось, что военные чины оказали мне услугу. Однако в первые дни после назначения, когда я разобрался в состоянии дел на месте службы, мне было совсем невесело. К счастью, я сразу попал под начало молодого, едва закончившего высшее офицерское училище лейтенанта Лирриана Мрракса. Этот парень, впоследствии ставший одним из самых близких моих друзей, трудностями снабженческой жизни проникся сразу, хоть и прибыл в место базирования третьего заградительного позже, чем я, и на первых порах помогал мне, как мог.
В частности, отправился вместе со мной на переговоры к гоблинам племени Пятнистых шкур, обитавшим в Серых горах, расположенных севернее от полка. Удачно сходили. Договорились с воинственными полудикими существами о поставках мяса здоровенных белых гусениц, водящихся в глубоких подгорных пещерах, на которых Пятнистые Шкуры охотились ради пропитания – больше в Серых горах есть все равно нечего. Взамен мы снабжали партнеров железными болванками, уже много лет лежавшими невостребованными на полковом складе. А за дополнительную плату в виде трофейных зубов, когтей и прочих органов нежити (ума не приложу, зачем им эта ерунда?), добытых нами в ходе боевых вылазок, коротышки добывали для нас некоторые компоненты для взрывчатых зелий и серебряные самородки. Так что у скромного младшего прапорщика появилась возможность частью полученного серебра расплачиваться с другими поставщиками. А заодно я, Лирриан, а впоследствии и Ансельм с Арзабалем отложили кое-что на личные нужды.
Мясо гусениц хоть на вкус не очень, зато питательное и вроде бы даже полезное для здоровья – так, по крайней мере, считает Ансельм, который, прежде чем взять в рот кусок гусенятины, едва не целую тушу на опыты извел. Из гусеничной требухи наваристый бульон получается, и не беда, что легкий запах паленой шерсти никакими специями не вытравить! Эти немудреные деликатесы позволили третьему заградительному продержаться до весны, когда из-за границы по подсохшей дороге к нам смогли пробиться (иначе не скажешь) обозы с продовольствием.
Кстати, вытяжка из желез пещерных «буренок» в умелых руках господина Тоббера и полкового лекаря много жизней спасла. Правда, высокое начальство вместо поощрения младшего прапорщика или хотя бы вынесения ему устной благодарности регулярно устраивало мне разносы, грозило трибуналом, но с должности не снимали и звания не лишали. Работай, Ярос, шурши и на снабженческой ниве, и на всяких марш-бросках, и на боевых вылазках. Я и шуршал до посинения… Не знаю, как бы я без помощи друзей вышуршал… А железных заготовок, что я с одобрения Лира отдал Пятнистым Шкурам, так никто и не хватился! Вот если б я только с гоблинами расплачивался…
Как я уже говорил, со временем ситуация наладилась. Я сумел найти и других поставщиков среди местных обитателей, договориться с ними, что было порой крайне непросто, так что полк не знал проблем со снабжением, что, в свою очередь облегчило жизнь мне и Лиру. Чем расплачивался? Отчасти чирхазовым серебром, отчасти… на полковых складах еще много чего невостребованного валялось.
Не мог же я, например, расплатиться серебром с высшим вампиром, тихо живущим в развалинах старого форпоста, что в полутора милях от места расположения третьего штурмового (правда, по ту сторону границы), за услуги по скоростной доставке почтовой корреспонденции и нужных мне товаров сразу из нескольких торговых точек за Серыми горами! А что? Сильный, умеет в нетопыря перекидываться, причем размер меняется в зависимости от ситуации, не устает, соответственно, время на отдых не тратит, за ночь два-три рейса сделать успевает. А ремонтные и строительные инструменты, масло для ламп, пергамент и прочие письменные принадлежности пришлись кровососу по душе. Стены обиталища лорда Дерлиссы (по крайней мере, этим именем мне представился вампир-отшельник) требовалось время от времени укреплять. Кроме того, не-жизнь у кровососа оказалась бурная, богатая на приключения, так что он возжелал оставить ее описание в назидание потомкам. А, самое главное (и причина того, что лорд Дерлисс не загрыз меня при первой нашей встрече), отшельник просто соскучился по общению, желал поделиться с кем-то обретенной за очень долгую жизнь мудростью, да и просто найти свободные уши для своих филосовских словоизлияний. И нашел – в моем отбившемся от отряда лице! А когда Лирриан все с тем же отрядом явились в разрушенный форт, чтобы спасти меня, увидели чудную картину: высший вампир в огромном кресле с важным видом вещает о политическом противостоянии в первые полвека существования империи, а я по его же рекомендации смотрю альбом с репродукциями творений художников той эпохи! Лица у них были… Жаль, амальграфа или художника под рукой не оказалось! Ну, а что они хотели? От такой рекомендации попробуй откажись! Ох, Храг побери… Это сейчас смешно, а вот тогда…
Да что говорить? Большая часть поставщиков третьего заградительного полка с удовольствием закусила бы снабженцем, то есть, мной любимым. Так что умение найти подход к представителям всех разумных (и полуразумных) рас, живущих по обе стороны от границы Проклятых земель, стало не только вопросом снабжения, но и выживания – и полка, и моего личного. И оно очень пригодилось мне в дальнейшем, особенно во время работы в консульстве.
А когда летом того же года в наш полк прибыло пополнение – ритуалист Арзабаль Торрик, серьезно занимавшейся еще и артефакторикой – жизнь стала почти нормальной. Если б не боевые вылазки, стояние в дозоре и прочие прелести армейской жизни, служба была бы почти прекрасной. Хорошее время было, несмотря ни на что, хорошее!
Я это все сейчас к чему вспоминаю? Да чтобы в ментальном фоне побольше отвлекающих факторов было! Дедуле задачу усложняю, как могу…
Разговор деда с Лотей затянулся почти до темноты и, так неудачно начавшись, после напоминал схватку двух воинов. Дуэльную, до первой крови. Причем один участник словесной дуэли умный и опытный, действует хитро и изощренно, постоянно и умело атакует, а второй, не способный атаковать, уворачивается от ударов, стремясь остаться невредимым, да еще и так ловко, так мастерски играя словами и уходя от ответа, что я слушаю и не верю, что леди Иолатэ всего семнадцать! Сейчас, не видя ее, я бы предположил, что Лотя близка мне по возрасту. Да она словесные кружева плетет так, что даже во взгляде князя Изялиниэля уважение нет-нет, да проскальзывает! Надо думать, у нее большой опыт в деле заморачивания собеседника. Но откуда? Конечно, без моей помощи не обошлось, и уши и руки леди Иолатэ порядком искусаны. Но она этот разговор вела почти сама! И испытание знакомством с князем Мерисским выдержала с честью, и лишнего не сболтнула, и деду понравилась – я это по его глазам понял. И это я считал ее балбеской?! Если что, буду брать на сложные переговоры.
Думаю, изначально у князя Изялиниэля были в отношении княжны Иолатэ другие планы, но он не был бы князем и не был бы самим собой, если б не умел корректировать, а то и полностью менять стратегию сообразно ситуации, да еще и наиболее выгодным для себя образом. Так что знакомство с ближайшими родственниками прошло гладко (принял дед – остальные члены рода примут, как миленькие!). Осталось только придумать, что я скажу светлейшему князю, когда в свое тело вернусь. Вот только начала меня терзать невеселая мысль о том, что, раз Иннерлия не может свою протеже от воздействия на разум защитить, как она собирается возвращать мне мое тело? Способна ли она вообще на такое?
Глава 17. 30 мая, поздний вечер.
Княжна Искалоть
К концу беседы с князем Изялиниэлем меня не радовали ни чудесный вид на реку, открывающийся из беседки, ни перспектива поселиться в особняке Яроса, ни прекрасное вино (которое Фыр почти не дал мне попробовать, каждый раз ловко выбивая бокал у меня из рук), ни маленькие пирожные и прочие вкусности, предлагаемые в качестве закуски (наглый кошак брезгливо обнюхивал все, что я подносила ко рту, и часть угощения также оказалась на полу из-за его проворных когтистых лап). Хотелось только одного: поскорее добраться до теплого, уютного и безопасного дома Мелиссы, оказаться в своей комнате, забраться с головой под одеяло и спать, спать, спать… Хотя, нет, не только. Хотелось еще загрызть князя, разорвать на куски его охранников, найти ревнивую Эрлику Истер и наподдавать ей, потом запихнуть Ансельма Тоббера в его же монстроподобный агрегат алхимического назначения и, под конец, с особой жестокостью придушить одного не в меру наглого кошака! Грр! Впрочем, если подумать, кошака-то как раз и не за что. Понимаю, он, как мог, помогал мне в этом разговоре, но у меня от его помощи плечи расцарапаны, уши искусаны, нервы расшатаны и блузка порвана и заляпана. А она, между прочим, мне очень нравилась!
Светлейший князь, чтоб ему каждую ночь Згбрун в тапочки гадил, за светской беседой едва всю душу из меня не вытряс.
- Мне, таки, крайне любопытно, кого это мой внук столь скоропостижно в жены взял. Итак, кто Ви, прэлестное создание, и таки откуда свалились на мою рано поседевшую голову? А на голову моего Ярочки ви, таки, откуда свалились? И шо за моча вдарила в твою прэлестную головку, шо ты ни разу не задумалась на предмет «идти за моего внука или не идти»? Любов или иной интерэс? И таки на какие деньги Ярочка еще и жену содержит? А то мое материальное положение не позволяет еще один рот кормить! Или ви, как приличная девушка, выходя замуж, прихватила с собой таки приличное приданое?
И так несколько раз, то как бы невзначай, то исподтишка, то между строк, то требуя деталей, то… всех уловок и не перечислить! Такой вот допрос с пристрастием и чистым одесским прононсом, который ни с чем не спутаешь. А мне пришлось отвечать на бесконечные вопросы князя, превращающиеся с помощью философских сентенций и вздохов о его истрепанных нервах и подсчетом седых волос, появившихся на его голове стараниями внука, в пространные монологи. Тщательно следить при этом за тем, что говорю, взвешивать каждое слово, вертеться, как уж на сковородке, обходя острые углы, сглаживая, недоговаривая, играя словами… Плавно (и не очень) уходить от прямых ответов, менять тему, прикидываться дурочкой, делать вид, будто не очень хорошо расслышала вопрос, хочу есть, припудрить носик, погладить кота, то замерзла, то «стало душновато, не находите?»… В общем, я использовала едва ли не весь арсенал всевозможных уловок, уверток, словесных и бессловесных, попутно престав в глазах князя довольно легкомысленной, если не сказать, глупой и капризной особой. И при этом строго придерживалась заранее придуманной Фыром «легенды» о нашем с Яросом знакомстве-романе-свадьбе, мысленно благодаря котика за нее.
