после взятия меня под арест и предъявления мне обвинения в распространении дурмана, сумел вытребовать для меня и Эми, тоже арестованной, замену камеры предварительного заключения на домашний арест до окончания расследования. Однако на этом подвижки в нашем деле закончились. По крайней мере, я о ходе расследования ничего не знаю. О ситуации, в которой невольно оказались мы с Эми, тоже. Вот и шатаюсь бесцельно по особняку Яроса, общаясь с Рози и малышом Ари, наливаюсь успокоительным чаем, периодически пытаясь читать то специализированную литературу по целительству или алхимии, то романы, которые так любит Рози. Однако сосредоточиться на прочитанном у меня никак не выходит. Да и мысли все только о подставе с тем костюмом... Храрг побери! Там вообще ничего не понятно!
Ох, как же я сейчас бешусь от того, что не могу сама принять участие в расследовании, пусть даже без Яроса и Фыра! Пойти и, пользуясь положением, связями и личными возможностями распустить по ниточке тот аниматорский костюм и выяснить, какого Храрга я, оборотница и истинный алхимик с высшим образованием в одном лице, не унюхала или иным образом не почуяла в нашитых на него потайных кармашках дурман?! Аж в двух видах, кстати – порошок для курения и вытяжка. Опросить цирковую труппу и обслуживающий персонал и вытрясти из них, кто носил «храргота» до нас с Эми, да и вообще узнать, не нажили ли мы с племянницей Ансельма Тоббера врагов в цирковой или околоцирковой среде. Еще можно навести справки о сотрудниках цирка, а заодно и о его бывших владельцах, и выяснить, не попадал ли кто-нибудь из них в поле зрения Тайной стражи в связи с торговлей или употреблением дурмана... Так, надо бы все это записать и передать Герлиану, пусть поработает в этих направлениях, если, конечно, сам еще не догадался! И пусть проведет собственное расследование, причем максимально независимо от Тайной стражи, глядишь, раскопает что-нибудь интересное. Я б и сама... А, да что там!
Сейчас я, увы, не могу без специального разрешения переступить порог этого дома. На мне сразу два следящих заклятия и следящий амулет, все сделано на совесть и отлично работает. И еще один амулет, ограничивающий пользование магией до одного заклятия средней мощности в день. Кроме того, во дворе особняка и у каждого выхода из него дежурят тихие, незаметные и отлично обученные охранники, а постановление о домашнем аресте, которое я подписывала три дня назад, содержит пару любопытных пунктов, включенных специально для меня. Я вовремя обратила на них внимание – спасибо Яросу, научил читать подобные документы и в местных юридических экзерсисах разбираться! Прочла, запомнила и, несмотря на несколько заумные формулировки поняла, что, согласно последним, если я хоть кончик носа за пределы особняка высуну, и тайнюки это каким-либо образом зафиксируют, или же просто попытаюсь избавиться от следящих амулетов и заклятий, то это для меня будет равносильно чистосердечному признанию, а Тайной страже даст право тут же упечь меня в следственный изолятор в милом здании на площади Фланке и применить ко мне расширенный арсенал способов дознания. Эх... А еще такой момент: преступление я «совершила» на территории империи, да и подданство у меня, как у студентки магунивера, двойное (по новым правилам, принятым лет восемь назад, обучаться в имперских государственных учебных заведениях имеют право только подданные империи, либо лица с двойным подданством, одно из которых – подданство империи). Так что мой статус княжны Мерисской в данном случае не даст мне защиты. Неудивительно, что при таком раскладе я предпочла покладисто сидеть дома, а мои задумки относительно расследования воплощает в жизнь исполняющий обязанности консула, по крайней мере, до тех пор, пока официальное следствие не придет к выводу, что меня и Эми подставили, и не займется поисками истинных преступников. Ну, или пока я не найду способ обмануть охранников, заклятия и амулеты.
М-да, Герлиан... Пять лет назад совмещал должности делопроизводителя и личного помощника консула, а теперь вот уже больше четырех лет обязанности главы консульства исполняет. Я, кстати, общаюсь с ним довольно часто, положение обязывает, так что вполне могу доверять собственному мнению о нем, сложившемуся на основании того самого общения. А мнение таково, что парень-то он добросовестный, старательный, ответственный, дело свое старается делать хорошо. Но он, увы, не Ярос – моложе, сдержаннее, осторожнее, более привержен правилам и инструкциям, не слишком везуч в плане физического здоровья, и, самое плохое для меня, ни разу не юрист. Шпион-разведчик, Храрг пощекочи ему пятки! Нет, это, конечно, тоже неплохо, но вот знание местных законов и умение применять их на практике, богатая юридическая практика, высокая степень изворотливости, склонность к риску и бесстрашие мне пригодились бы больше. Но приходится работать с тем, что есть. Увы... Впрочем, попыталась я задавить мрачное настроение, может, не все так плохо? По крайней мере, я сейчас в доме Яроса, а не в камере следственного изолятора, и могу хоть как-то побороться за собственную свободу и доброе имя. Глядишь, зря паникую. А может, и нет...
Гостиная в доме Яроса располагалась таким образом, что из нее отлично просматривались и ворота особняка, и задний двор с видом на Наргонтию, так что о приезде рекомого Герлиана я узнала сразу, едва карета со штандартом княжества на дверце подкатила к въезду в сад. И сразу слезла с подоконника и бросилась к входной двери.
Конечно, пришлось еще ждать, пока охрана не убедиться в личности визитера, не сверится со списком лиц, которым высочайшим разрешением начальника Тайной стражи барона Фавера дозволен вход в особняк княжича Иолатэ, и не проверили эльфа на наличие предметов, запрещенных к проносу в особняк. Охранники вообще с исполнением своих обязанностей не торопились, хорошо хоть о погоде речь не завели и о планах на урожай! В общем, к тому времени, как эльф переступил порог дома Яроса, я, несмотря на условия домашнего ареста, уже готова была сама выйти из дома и при помощи крепкого словца, а то и кулаков заставить приставленных тайнюками охранников пошевеливаться. Хоть так бы спустить пар... Увы, мне нельзя покидать пределы дома. Грр!
- Герлиан! Наконец-то! – я едва сдержалась, чтобы не повиснуть на шее у едва переступившего порог эльфа. Не понял бы он моего порыва.
Тот отвесил мне церемониальный поклон.
- Леди Иолатэ! Рад видеть Вас в добром здравии!
- Гер! – нарочито серьезно начала я. – Мы с тобой столько раз договаривались обращаться на «ты», что я уже имею полное моральное право дать тебе в глаз, если ты еще раз обратишься ко мне... столь официально.
- Простите, леди... то есть, Лотя, но общаться с тобой в неформальном стиле я могу лишь с глазу на глаз или в столь же неформальной обстановке, – все тем же сухим официальным тоном сообщил и.о. консула. – А сейчас, когда я представляю Ваши интересы, это недопустимо, тем более в присутствии посторонних лиц.
И, выразительно покосившись на входную дверь, жестом указал себе на ухо. Что, меня еще и прослушивают в довесок ко всему?! Я вопросительно изогнула бровь и потеребила собственное ухо, дождалась утвердительного кивка Гера и крепко задумалась. Раз так, то, с одной стороны, официоз и.о. консула вполне оправдан. А вот с другой... Конечно, я понимаю, подозрение в совершении особо тяжкого преступлении, к числу которых в империи отнесено и распространении дурманящих средств, дает Тайной страже, к ведению которой относятся все, что связано с оборотом этой гадости, широкие полномочия в отношении подозреваемых, но неужели до такой степени? Или же их действия, в частности, прослушка или, например, ограничение магического дара, не совсем законны? Тогда у и.о. консула как у моего официального представителя есть право опротестовать подобные действия в судебном порядке! Да Храрг побери и тайнюков, и их игрища! Я и сама готова ходить по инстанциям, лишь бы этот фарс со следствием побыстрее закончился!
- Прошу прощения, что не навестил Вас раньше, – вновь заговорил Герлиан. – Увы, обстоятельства сложились иначе.
- Ладно, проехали, – не стала возмущаться я, потом мысленно стукнула себя по лбу и тоже перешла на официоз. – Надеюсь, господин Лаэри, вы прибыли ко мне с добрыми вестями.
- Нам в любом случае есть, что обсудить, леди, – уклончиво ответил эльф.
Я напряглась. Неужто дела мои столь плохи, что мой представитель даже не может сказать о том прямо? Странно, расследование ведется, и в Тайной страже профессионалы работают, и в их интересах разобраться в этом деле... Если только у них нет задачи повесить все на меня. Зачем? Кто ж их знает? Вдруг в империи политический курс сменился, и эльфы теперь враг номер один? Ну, вообще-то я для подобного не очень удобная мишень – княжна, магичка, истинный алхимик, жена консула (Ярос-то по-прежнему официально не снят с этой должности), нахожусь под прямым покровительством князя. К тому же оборотница, а с этой расой у империи отношения и так непростые, так что последним дай только повод – сразу массовые беспорядки обеспечены. И это лишь меньшее из возможных последствий! Хм, при таком раскладе выходит, что империя совсем страх потеряла? Да нет, вряд ли... Скорее, Герлиан, уклонившись от ответа, опасается, что охранники (или кто там меня прослушивает?) узнают лишнее. Значит, новости все же есть... Но как тогда он собирается сообщать их мне? В доме разговаривать нельзя. Стало быть, разговор состоится за пределами особняка, и мы идем на прогулку! Ура!
- Вынужден сообщить, леди, что господин Глисс вызывает Вас на допрос по Вашему делу, – с тоской сообщил эльф. – Он ждет Вас, вернее, нас с Вами через полтора часа, так что прошу Вас собраться.
Я удивилась. Точно помню, что показания Орбену Глиссу, заместителю начальника Тайной стражи, я уже давала, рассказала все, что могла, ответила на бессчетное количество каверзных вопросов, пережила очную ставку с Эми, и даже успела побыть объектом опознания, правда, кто и с какой целью опознавал меня, так и осталось неизвестным. Что же Глисс хочет от меня на этот раз? Вот готова диплом свой прозакладывать (и не беда, что я его еще не получила!), что Герлиан отлично знает, зачем я ему понадобилась! Только он пока что не скажет. М-да...
Герлиан неожиданно завел речь о погоде, о том, что сегодня ветрено, и к ночи, возможно, пойдет дождь, а потом принялся хвалить последнюю постановку в «Борсокапе». Но на этот раз прежде, чем я округлила глаза от удивления (в театр и подобные заведения и.о. консула не ходил с подросткового возраста, к слову, после того, как его там приложило по голове упавшим с галерки театральным биноклем), Герлиан протянул мне обычный конверт с личной печатью князя Мерисского.
- Это Вам, леди, – сообщил он одними губами. – Прочтите и сожгите.
Я кивнула, спрятала полученный конверт в карман домашнего платья и, поручив эльфа заботам подоспевшей Рози, отправилась наверх одеваться. От чая, которым госпожа Амейре собиралась угощать Герлиана, я отказалась и отправилась одеваться. И только оказавшись в своей комнате, я прикрыла окно и задернула занавески, одновременно бросив якобы случайный взгляд в сад и увидев, как один из охранников с нарочито безучастным лицом внимательно наблюдает за мной, после чего сломала печать и вскрыла конверт. Сначала прочитаю и обдумаю, потом уже одеваться начну. Страдающая излишним любопытством охрана наверняка забеспокоится, почему я так долго в поле их зрения не появляюсь, но на это я, невинно хлопая ресницами, могла ответить, что девушкам надо много времени на сборы. О, кстати, в целях усыпления их бдительности можно попеть, ведь так естественно, наводя красоту, мурлыкать какую-нибудь песенку! Решено, эти мутные типы, а заодно и те, что втайне от меня тут прослушку организовали, от моего пения помучаются – мне и так-то медведь не просто на ухо наступил, а основательно там потоптался, так еще и Фыр преподал пару уроков мерзкого вокала. Вот я и старалась, распевая.
А параллельно читала послание дедушки моего мужа, которое, надо сказать, было коротким, емким и еще больше нагнало туману. Совет князя Изялиниэля оказался предельно прост: «Таки не пороть горячку, соглашаться на предложение О. Глисса и вообще вести себя как примерная евр… (зачеркнуто) эльфийская девочка». Он хоть и носил, на первый взгляд, рекомендательный характер, но приказной тон князя, с которым он холеной рукой чиркал эти буквы, я ощутила буквально всей кожей, едва вытащив письмо из конверта. Да, уж я-то уже научилась разбираться в настроениях светлейшего Изялиниэля за время совместной работы по Ваэтрассу, Великому Лесу и по еще парочке его финансово-разорительных проектов. И, подумав, начала всерьез склоняться к тому, чтобы подчиниться. Но окончательное решение я приму, только когда узнаю, что именно решил предложить мне заместитель начальника Тайной стражи. Точно ведь не руку и сердце, хвала всем богам!
Вообще, мы с этим забавным стариканом, князем Мерисским, у меня за пошедшие пять лет сложились неплохие отношения. Мы нашли общий язык на почве финансовых дел, потом выяснилось, что имеем схожие взгляды на ряд вещей, да и сам князь мог дать ценный совет, а то и, если возникала острая необходимость, оказать ощутимую помощь. Однако я, помня последний разговор с мужем, не рискнула бы в открытую противоречить князю. Ярос, услышав слова «забавный старикан» в адрес его дедушки, тогда, во время последнего нашего с ним разговора, лишь криво усмехнулся и сказал:
- Лоть, кому «забавный старикан», а кому и «мерзкий паучара», и «кровопийца», и «разоритель». Ваэтрассу с Великим Лесом, например. Он короля и князя-конкурента сейчас такими санкциями обложил, что те продохнуть не могут, король вон, уже всерьез о третьем займе в банке империи думает. И деда забавным стариканом точно не считает. Видишь ли, князь Изялиниэль всю жизнь играет какие-то роли, зачастую сами для себя и написанные. Для тебя, например, он забавный старикан...
- А для тебя? – перебила его я.
- Пытается время от времени изображать то мудрого наставника, то любящего родственника, – пояснил Ярос, быстро чиркая пером в лежащем перед ним документе. – Только я знаю его слишком хорошо, чтобы со мной они сработали. Так что со мной он чаще всего «деловой партнер» или «большой начальник», причем последнее срабатывает тоже только выборочно и только если я сам готов ему подыграть. Короче, Лоть, будь с ним осторожна, о двойном, а то и тройном дне не забывай, и ни в коем случае не противоречь ему в открытую – не любит. И непременно потом припомнит.
Услышав последнюю фразу, я сперва ушам не поверила.
- Что-то ты этому совету сам не больно следуешь, – недоверчиво прищурилась я.
- Я это я, – усмешка княжича Иолатэ в тот момент стала такой, какую я видела на наглой серой морде Фыра, когда тот отыскал тайный лаз в кладовку и каждый день наведывался туда воровать вкусности. – Кроме того, я для дедули ценен уже самим фактом своего существования, он на многое в отношении меня глаза закрывает.
- Например, на твою женитьбу на оборотнице, – развеселилась я. – А еще на временное пребывание в кошачьем теле, разгром и последующий дорогостоящий
Ох, как же я сейчас бешусь от того, что не могу сама принять участие в расследовании, пусть даже без Яроса и Фыра! Пойти и, пользуясь положением, связями и личными возможностями распустить по ниточке тот аниматорский костюм и выяснить, какого Храрга я, оборотница и истинный алхимик с высшим образованием в одном лице, не унюхала или иным образом не почуяла в нашитых на него потайных кармашках дурман?! Аж в двух видах, кстати – порошок для курения и вытяжка. Опросить цирковую труппу и обслуживающий персонал и вытрясти из них, кто носил «храргота» до нас с Эми, да и вообще узнать, не нажили ли мы с племянницей Ансельма Тоббера врагов в цирковой или околоцирковой среде. Еще можно навести справки о сотрудниках цирка, а заодно и о его бывших владельцах, и выяснить, не попадал ли кто-нибудь из них в поле зрения Тайной стражи в связи с торговлей или употреблением дурмана... Так, надо бы все это записать и передать Герлиану, пусть поработает в этих направлениях, если, конечно, сам еще не догадался! И пусть проведет собственное расследование, причем максимально независимо от Тайной стражи, глядишь, раскопает что-нибудь интересное. Я б и сама... А, да что там!
Сейчас я, увы, не могу без специального разрешения переступить порог этого дома. На мне сразу два следящих заклятия и следящий амулет, все сделано на совесть и отлично работает. И еще один амулет, ограничивающий пользование магией до одного заклятия средней мощности в день. Кроме того, во дворе особняка и у каждого выхода из него дежурят тихие, незаметные и отлично обученные охранники, а постановление о домашнем аресте, которое я подписывала три дня назад, содержит пару любопытных пунктов, включенных специально для меня. Я вовремя обратила на них внимание – спасибо Яросу, научил читать подобные документы и в местных юридических экзерсисах разбираться! Прочла, запомнила и, несмотря на несколько заумные формулировки поняла, что, согласно последним, если я хоть кончик носа за пределы особняка высуну, и тайнюки это каким-либо образом зафиксируют, или же просто попытаюсь избавиться от следящих амулетов и заклятий, то это для меня будет равносильно чистосердечному признанию, а Тайной страже даст право тут же упечь меня в следственный изолятор в милом здании на площади Фланке и применить ко мне расширенный арсенал способов дознания. Эх... А еще такой момент: преступление я «совершила» на территории империи, да и подданство у меня, как у студентки магунивера, двойное (по новым правилам, принятым лет восемь назад, обучаться в имперских государственных учебных заведениях имеют право только подданные империи, либо лица с двойным подданством, одно из которых – подданство империи). Так что мой статус княжны Мерисской в данном случае не даст мне защиты. Неудивительно, что при таком раскладе я предпочла покладисто сидеть дома, а мои задумки относительно расследования воплощает в жизнь исполняющий обязанности консула, по крайней мере, до тех пор, пока официальное следствие не придет к выводу, что меня и Эми подставили, и не займется поисками истинных преступников. Ну, или пока я не найду способ обмануть охранников, заклятия и амулеты.
М-да, Герлиан... Пять лет назад совмещал должности делопроизводителя и личного помощника консула, а теперь вот уже больше четырех лет обязанности главы консульства исполняет. Я, кстати, общаюсь с ним довольно часто, положение обязывает, так что вполне могу доверять собственному мнению о нем, сложившемуся на основании того самого общения. А мнение таково, что парень-то он добросовестный, старательный, ответственный, дело свое старается делать хорошо. Но он, увы, не Ярос – моложе, сдержаннее, осторожнее, более привержен правилам и инструкциям, не слишком везуч в плане физического здоровья, и, самое плохое для меня, ни разу не юрист. Шпион-разведчик, Храрг пощекочи ему пятки! Нет, это, конечно, тоже неплохо, но вот знание местных законов и умение применять их на практике, богатая юридическая практика, высокая степень изворотливости, склонность к риску и бесстрашие мне пригодились бы больше. Но приходится работать с тем, что есть. Увы... Впрочем, попыталась я задавить мрачное настроение, может, не все так плохо? По крайней мере, я сейчас в доме Яроса, а не в камере следственного изолятора, и могу хоть как-то побороться за собственную свободу и доброе имя. Глядишь, зря паникую. А может, и нет...
Гостиная в доме Яроса располагалась таким образом, что из нее отлично просматривались и ворота особняка, и задний двор с видом на Наргонтию, так что о приезде рекомого Герлиана я узнала сразу, едва карета со штандартом княжества на дверце подкатила к въезду в сад. И сразу слезла с подоконника и бросилась к входной двери.
Конечно, пришлось еще ждать, пока охрана не убедиться в личности визитера, не сверится со списком лиц, которым высочайшим разрешением начальника Тайной стражи барона Фавера дозволен вход в особняк княжича Иолатэ, и не проверили эльфа на наличие предметов, запрещенных к проносу в особняк. Охранники вообще с исполнением своих обязанностей не торопились, хорошо хоть о погоде речь не завели и о планах на урожай! В общем, к тому времени, как эльф переступил порог дома Яроса, я, несмотря на условия домашнего ареста, уже готова была сама выйти из дома и при помощи крепкого словца, а то и кулаков заставить приставленных тайнюками охранников пошевеливаться. Хоть так бы спустить пар... Увы, мне нельзя покидать пределы дома. Грр!
- Герлиан! Наконец-то! – я едва сдержалась, чтобы не повиснуть на шее у едва переступившего порог эльфа. Не понял бы он моего порыва.
Тот отвесил мне церемониальный поклон.
- Леди Иолатэ! Рад видеть Вас в добром здравии!
- Гер! – нарочито серьезно начала я. – Мы с тобой столько раз договаривались обращаться на «ты», что я уже имею полное моральное право дать тебе в глаз, если ты еще раз обратишься ко мне... столь официально.
- Простите, леди... то есть, Лотя, но общаться с тобой в неформальном стиле я могу лишь с глазу на глаз или в столь же неформальной обстановке, – все тем же сухим официальным тоном сообщил и.о. консула. – А сейчас, когда я представляю Ваши интересы, это недопустимо, тем более в присутствии посторонних лиц.
И, выразительно покосившись на входную дверь, жестом указал себе на ухо. Что, меня еще и прослушивают в довесок ко всему?! Я вопросительно изогнула бровь и потеребила собственное ухо, дождалась утвердительного кивка Гера и крепко задумалась. Раз так, то, с одной стороны, официоз и.о. консула вполне оправдан. А вот с другой... Конечно, я понимаю, подозрение в совершении особо тяжкого преступлении, к числу которых в империи отнесено и распространении дурманящих средств, дает Тайной страже, к ведению которой относятся все, что связано с оборотом этой гадости, широкие полномочия в отношении подозреваемых, но неужели до такой степени? Или же их действия, в частности, прослушка или, например, ограничение магического дара, не совсем законны? Тогда у и.о. консула как у моего официального представителя есть право опротестовать подобные действия в судебном порядке! Да Храрг побери и тайнюков, и их игрища! Я и сама готова ходить по инстанциям, лишь бы этот фарс со следствием побыстрее закончился!
- Прошу прощения, что не навестил Вас раньше, – вновь заговорил Герлиан. – Увы, обстоятельства сложились иначе.
- Ладно, проехали, – не стала возмущаться я, потом мысленно стукнула себя по лбу и тоже перешла на официоз. – Надеюсь, господин Лаэри, вы прибыли ко мне с добрыми вестями.
- Нам в любом случае есть, что обсудить, леди, – уклончиво ответил эльф.
Я напряглась. Неужто дела мои столь плохи, что мой представитель даже не может сказать о том прямо? Странно, расследование ведется, и в Тайной страже профессионалы работают, и в их интересах разобраться в этом деле... Если только у них нет задачи повесить все на меня. Зачем? Кто ж их знает? Вдруг в империи политический курс сменился, и эльфы теперь враг номер один? Ну, вообще-то я для подобного не очень удобная мишень – княжна, магичка, истинный алхимик, жена консула (Ярос-то по-прежнему официально не снят с этой должности), нахожусь под прямым покровительством князя. К тому же оборотница, а с этой расой у империи отношения и так непростые, так что последним дай только повод – сразу массовые беспорядки обеспечены. И это лишь меньшее из возможных последствий! Хм, при таком раскладе выходит, что империя совсем страх потеряла? Да нет, вряд ли... Скорее, Герлиан, уклонившись от ответа, опасается, что охранники (или кто там меня прослушивает?) узнают лишнее. Значит, новости все же есть... Но как тогда он собирается сообщать их мне? В доме разговаривать нельзя. Стало быть, разговор состоится за пределами особняка, и мы идем на прогулку! Ура!
- Вынужден сообщить, леди, что господин Глисс вызывает Вас на допрос по Вашему делу, – с тоской сообщил эльф. – Он ждет Вас, вернее, нас с Вами через полтора часа, так что прошу Вас собраться.
Я удивилась. Точно помню, что показания Орбену Глиссу, заместителю начальника Тайной стражи, я уже давала, рассказала все, что могла, ответила на бессчетное количество каверзных вопросов, пережила очную ставку с Эми, и даже успела побыть объектом опознания, правда, кто и с какой целью опознавал меня, так и осталось неизвестным. Что же Глисс хочет от меня на этот раз? Вот готова диплом свой прозакладывать (и не беда, что я его еще не получила!), что Герлиан отлично знает, зачем я ему понадобилась! Только он пока что не скажет. М-да...
Герлиан неожиданно завел речь о погоде, о том, что сегодня ветрено, и к ночи, возможно, пойдет дождь, а потом принялся хвалить последнюю постановку в «Борсокапе». Но на этот раз прежде, чем я округлила глаза от удивления (в театр и подобные заведения и.о. консула не ходил с подросткового возраста, к слову, после того, как его там приложило по голове упавшим с галерки театральным биноклем), Герлиан протянул мне обычный конверт с личной печатью князя Мерисского.
- Это Вам, леди, – сообщил он одними губами. – Прочтите и сожгите.
Я кивнула, спрятала полученный конверт в карман домашнего платья и, поручив эльфа заботам подоспевшей Рози, отправилась наверх одеваться. От чая, которым госпожа Амейре собиралась угощать Герлиана, я отказалась и отправилась одеваться. И только оказавшись в своей комнате, я прикрыла окно и задернула занавески, одновременно бросив якобы случайный взгляд в сад и увидев, как один из охранников с нарочито безучастным лицом внимательно наблюдает за мной, после чего сломала печать и вскрыла конверт. Сначала прочитаю и обдумаю, потом уже одеваться начну. Страдающая излишним любопытством охрана наверняка забеспокоится, почему я так долго в поле их зрения не появляюсь, но на это я, невинно хлопая ресницами, могла ответить, что девушкам надо много времени на сборы. О, кстати, в целях усыпления их бдительности можно попеть, ведь так естественно, наводя красоту, мурлыкать какую-нибудь песенку! Решено, эти мутные типы, а заодно и те, что втайне от меня тут прослушку организовали, от моего пения помучаются – мне и так-то медведь не просто на ухо наступил, а основательно там потоптался, так еще и Фыр преподал пару уроков мерзкого вокала. Вот я и старалась, распевая.
А параллельно читала послание дедушки моего мужа, которое, надо сказать, было коротким, емким и еще больше нагнало туману. Совет князя Изялиниэля оказался предельно прост: «Таки не пороть горячку, соглашаться на предложение О. Глисса и вообще вести себя как примерная евр… (зачеркнуто) эльфийская девочка». Он хоть и носил, на первый взгляд, рекомендательный характер, но приказной тон князя, с которым он холеной рукой чиркал эти буквы, я ощутила буквально всей кожей, едва вытащив письмо из конверта. Да, уж я-то уже научилась разбираться в настроениях светлейшего Изялиниэля за время совместной работы по Ваэтрассу, Великому Лесу и по еще парочке его финансово-разорительных проектов. И, подумав, начала всерьез склоняться к тому, чтобы подчиниться. Но окончательное решение я приму, только когда узнаю, что именно решил предложить мне заместитель начальника Тайной стражи. Точно ведь не руку и сердце, хвала всем богам!
Вообще, мы с этим забавным стариканом, князем Мерисским, у меня за пошедшие пять лет сложились неплохие отношения. Мы нашли общий язык на почве финансовых дел, потом выяснилось, что имеем схожие взгляды на ряд вещей, да и сам князь мог дать ценный совет, а то и, если возникала острая необходимость, оказать ощутимую помощь. Однако я, помня последний разговор с мужем, не рискнула бы в открытую противоречить князю. Ярос, услышав слова «забавный старикан» в адрес его дедушки, тогда, во время последнего нашего с ним разговора, лишь криво усмехнулся и сказал:
- Лоть, кому «забавный старикан», а кому и «мерзкий паучара», и «кровопийца», и «разоритель». Ваэтрассу с Великим Лесом, например. Он короля и князя-конкурента сейчас такими санкциями обложил, что те продохнуть не могут, король вон, уже всерьез о третьем займе в банке империи думает. И деда забавным стариканом точно не считает. Видишь ли, князь Изялиниэль всю жизнь играет какие-то роли, зачастую сами для себя и написанные. Для тебя, например, он забавный старикан...
- А для тебя? – перебила его я.
- Пытается время от времени изображать то мудрого наставника, то любящего родственника, – пояснил Ярос, быстро чиркая пером в лежащем перед ним документе. – Только я знаю его слишком хорошо, чтобы со мной они сработали. Так что со мной он чаще всего «деловой партнер» или «большой начальник», причем последнее срабатывает тоже только выборочно и только если я сам готов ему подыграть. Короче, Лоть, будь с ним осторожна, о двойном, а то и тройном дне не забывай, и ни в коем случае не противоречь ему в открытую – не любит. И непременно потом припомнит.
Услышав последнюю фразу, я сперва ушам не поверила.
- Что-то ты этому совету сам не больно следуешь, – недоверчиво прищурилась я.
- Я это я, – усмешка княжича Иолатэ в тот момент стала такой, какую я видела на наглой серой морде Фыра, когда тот отыскал тайный лаз в кладовку и каждый день наведывался туда воровать вкусности. – Кроме того, я для дедули ценен уже самим фактом своего существования, он на многое в отношении меня глаза закрывает.
- Например, на твою женитьбу на оборотнице, – развеселилась я. – А еще на временное пребывание в кошачьем теле, разгром и последующий дорогостоящий
