Слово свое он сдержал: пока девушка отогревалась в «Ниве», сушила волосы (шапку она с детства терпеть не могла, а с тех пор, как приобрела автомобиль, обходилась капюшоном), стирала с лица растекшийся макияж и красилась заново, Костя сумел найти где-то широкую деревянную лопату и прокопать тропинку к дому и к сараюшке. Паж на глазах превращался в рыцаря! М-да, тяжело ему проявлять такие чудеса героизма после суток... Оля снова подумала, что было бы здорово из Чароновки вернуться в дом его родителей и, пока Костя отсыпается, вместе с ними за легкой болтовней готовится к празднику. А потом всем вместе встретить Новый год. Жаль только, что мамы рядом не будет. Эх... Так, в болото сомнения, у нее времени на устройство личной жизни всего только до полуночи!
А еще у нее появилось устойчивое ощущение, что за ней наблюдают. И нет, не как за участницей реалити-шоу, а так... Будто выжидает удобный момент, чтобы напасть. Под этим взглядом девушка чувствовала себя крайне неуютно, и, когда Костя пришел в машину погреться и перекусить, едва на шею ему не кинулась.
- Тебе не кажется, что за нами наблюдают? — спросила она.
Костя покачал головой — ему сейчас явно не до того, чтобы смотреть по сторонам. Пошутил еще по поводу впечатлительности молодых женщин. Оля фыркнула и решила больше ничего ему не рассказывать.
В сарай они вошли вместе — открыть дверь в одиночку Оле оказалось не под силу. И передвинуть стеллаж, оказавшийся точно над местом ее детского тайника. И поднять половицу, потому что в этом году земляной пол сараюшки мама с Борис Палычем настелили досками. И даже раскопать мерзлую землю.
- Ощущаю себя абсолютно бесполезным существом, — вздохнула она, когда Костя, уже изрядно уставший, разогнулся, потирая поясницу, и отошел, позволив ей забрать коробочку из ямки. — И вообще истинной блондинкой!
По выражению лица Кости было понятно, что он готов согласиться с чем угодно, лишь бы вернуться домой и отдохнуть. Оля, которую последние полчаса грызла совесть, тоже промолчала.
Медная брошь в виде кошечки с разными глазами-стекляшками, хоть и пролежала двадцать три с хвостиком года в коробочке под землей, выглядела как новая. Взяв ее в руки, Оля неожиданно ощутила тепло. Как будто теплое дружеское приветствие после долгой разлуки! Тепло стало и в душе — словно обещание, что все будет хорошо.
- Ну что, можно ехать обратно или еще покопаем? — осведомился Костя, с любопытством наблюдая за ней.
Кажется, в голове его не укладывалось, что можно зимой, тридцать первого декабря ехать сюда через сугробы, чтобы достать из тайника копеечную брошку. Но он, к счастью, держал свое недоумение при себе.
- Как?! — в притворном ужасе воскликнула Ольга. — А помидоры?! Ты же только ради них подписался на эту поездку!
И улыбнулась, давая понять, что шутит. А вот Косте уже было не до смеха.
В погреб, ход в который, к счастью, находился в том же сарае, и туда Ольга спустилась сама.
- Я лучше знаю, где там что стоит! — безапелляционно заявила она.
Искомое нашлось быстро, благо, домашнюю консервацию мама Ольги всегда ставила в одном и том же порядке. Можно было ехать назад.
Однако на этом утренние приключения не закончились: в автозавре их ждала кошка! Судя по пятнистому бело-рыже-черному окрасу, это была именно дама. Тощая, взъерошенная, явно еще не до конца согревшаяся, настроена не сильно дружелюбно, но уже сытая — пока люди возились в сарае, она добралась до пакета с бутербродами, открыла его и схомячила оставшуюся колбасу. Зеленые глаза смотрели сердито и, в то же время, с надеждой — вдруг двуногие не выгонят на холод и еще чего-нибудь вкусненького дадут? Неизвестно, как она вообще там оказалась, ведь ни Костя, ни Оля не помнили, чтобы она туда запрыгивала. И вообще никаких кошек с момента въезда в Чароновку не видели.
- Ты как тут оказалась? — как-то неуверенно начал Костя, то ли осматривая животное на предмет повреждений, то ли примеривался, как бы схватить ее за шкирку.
Кошка предупреждающе зашипела в ответ.
- Цела, вроде, — Костя тяжело вздохнул и махнул рукой, мол, сиди уж.
- У родителей кот осенью умер, старенький очень был, — пояснил он. — Отвезу им, раз сама приблудилась. Может, приживется.
Оля только плечами пожала. Вышвырнуть животинку на улицу у нее тоже рука не поднималась.
- Ладно, поехали, — Костя сел на водительское сидение.
Несмотря на усталость и предложение Оли самой сесть за руль, он решил вести машину сам. Причем, развернуться на узкой улочке с сугробами по днище им не удалось, пришлось ехать до рощи и разворачиваться там.
Следы протекторов большой тяжелой машины, более широкие, чем оставленные автозавром, бросились им в глаза сразу. Самого автомобиля видно не было.
- А не так и пуста зимой Чароновка, — констатировала Оля.
И подумала, что черное в роще ей, возможно, не привиделось — это чья-то машина двигалась в объезд деревни. Зачем? Да неважно, в общем-то.
Костя только плечами пожал.
Дальнейший путь до въезда в Булкино прошел за легкой, ничего не значащей болтовней. Там Оля пересела в свою малышку, а Костя вместе с пригревшейся и задремавшей кошатиной поехал обратно к родителям. Вот так: слова благодарности, поздравления с наступающим, слегка натянутые пожелания всего самого наилучшего в Новом году, обещание написать, как только до дома доберется (а это будет еще нескоро!), и острое, до тяжести в груди ощущение неправильности происходящего. Почему? Оля и сама не могла понять. У них еще будет время встретиться, пообщаться, вспомнить детство, узнать, здорова ли подобрашка и прижилась ли у его родителей... А сейчас ей есть, чем заняться! Есть! Но почему же так не хочется уезжать? И почему брошка, до того не проявлявшая себя, вдруг начала, будучи приколотой на свитер, холодить ей грудь? И ощущение чужого недоброго взгляда не отпускает ее? Да что ж такое-то?!
31 декабря, 12.45
Проехав буквально двести метров в сторону города, Оля свернула на боковую дорогу под указатель «Серебряный бор», и набрала номер первого из сегодняшних кандидатов на роль любви всей жизни и будущего мужа.
Видимо, сама судьба сегодня на ее стороне, раз уж все трое именно сегодня по каким-то причинам оказались либо в самом Семиреченске, либо где-то в его окрестностях. И это при том, что двое из них постоянно живут и работают в Москве, а третий разрывается между несколькими городами!
Вот Стас, первый, с кем назначила встречу Оля, отдыхал в санатории «Серебряный бор». Неизвестно, какими судьбами его сюда занесло! Санаторий-то ориентирован, главным образом, на пожилых людей, желающих поправить здоровье! На лечение заболеваний суставов, органов дыхания и сердечно-сосудистой системы! Вроде, для проблем со здоровьем рановато, ему всего-то тридцать шесть! И он самый старший из кандидатов, кстати.
Стас очень обрадовался ее предложению встретиться. Он уже ждал ее в маленькой кофейне в холле главного корпуса — на столике кофе и включенный ноутбук. Вроде бы один, как и на всех фото в соцсетях. Он очень изменился внешне: набрал килограммов шесть-восемь, что, кстати, ему шло, сменил строгий костюм и консервативную стрижку на образ хипстера, даже ухо проколол. Если верить все тем же соцсетям, много путешествует, и даже за границу (неужели Фелиция Львовна его отпускает?!). Правда, снова в одиночестве. Но это еще ни о чем не говорит, в общем-то.
- Оленька! Ты даже представить себе не можешь, как я рад! — раскрыл объятия он. — Какими судьбами?! Нет, я знал, что ты вернулась сюда, но не думал, что ты захочешь встретиться со мной.
Оля прикусила губу. Ну да, это и правда удивительно, учитывая обстоятельства их последней встречи! И, если б не предсказание Веры, она и помыслить бы не могла о том, чтобы встретиться с ним снова!
На миг ее сердце пропустило удар. Она как будто вернулась на шесть лет назад, в то время, когда любила этого мужчину, и, что называется, поплыла. Но тут же вздрогнула, ощутив что-то вроде слабого разряда тока в грудь — как раз в том месте, где приколола на пуловер брошь прабабушки. Да, действительно, что это она рассиропилась, как будто все забыла! Просто лужицей растеклась! Нет уж, сначала нужно понять, что перед ней именно ее судьба, а дальше... Дальше по обстоятельствам.
- Что тебе заказать? — радостно суетился он. — Здесь варят отличный кофе, и десерты очень вкусные.
- Мне как обычно, — хитро улыбнулась Оля.
Интересно, вспомнит он ее вкусы шестилетней давности или нет? Такая вот маленькая проверочка! Да, со дня их расставания шесть лет прошло, но вдруг?
Пока Стас делал заказ, Оля устроилась за столиком и, в панорамное окно густой, укутанный снегом лес, погрузилась в воспоминания.
Итак, Стас Мальков, ныне СтанИслав Ольховский. Да-да, с ударением на второй слог — так представительнее! Мама придумала. И псевдоним взять тоже наверняка было ее идеей. Красиво и как будто дополнительный вес придает, сразу авторитет в глазах сотрудников на несколько пунктов подпрыгивает... Но крайней мере, тех, кто не был знаком с ним до смены фамилии. А таковых в коллективе журнала «Газовый абажур» уже, наверное, и не осталось — его матушка, Фелиция Львовна (по паспорту, кстати, Фекла Петровна — Оля случайно узнала, когда увольнялась) постаралась. Она реноме сына блюдет аки цербер, с гораздо большим рвением, нежели сам Стас. Опосредованно, но от того не менее эффективно.
Она из тех матерей, что ребенка по жизни в зубах тащат, с одной стороны, прокладывая ему путь в светлое будущее, с другой, сами проживая его жизнь. Надо ли говорить, что права на собственное мнение у такого ребенка нет, любое неповиновение тут же карается? Причем спектр наказаний достаточно широк, и одно изощреннее другого. А вырваться из цепких лап маменьки можно либо с тяжелым боем до полной капитуляции противника (ну, или до собственной), либо сбежав за тысячи километров, сменив имя и внешность? А уж если у дитя случится неосторожность влюбиться, то та же участь постигнет и его избранника или избранницу — с той лишь разницей, что в этом случае пленных не берут? М-да... Это сейчас, имея за плечами печальный опыт романа с маменькиным сынком, Оля умная, и таких мужчин на подлете заворачивает. А тогда, восемь лет назад...
Тогда Ольге, еще студентке журфака, повезло — ее взяли внештатным корреспондентом в журнал «Газовый абажур», ну, или как его называли между собой сотрудники, «Абажур под газом», намекая на пристрастие главреда к зеленому змию. Название странное, конечно, но у богемы свои причуды. Да и концепция журнала подразумевала светскую хронику с легким налетом интриг, новости аналогичного толка, в смысле, светские сплетни, стиль, моду, гороскопы и юмор, но порой проскальзывали статьи на социальные и политические темы. Потом, со сменой владельца изменились и концепция, и название, и содержание. Правда, это случилось уже после того, как Оля уволилась из журнала, отдав ему почти два года жизни. Да не в специфике издания суть! Так, к слову пришлось.
Так вот, почти сразу Оля познакомилась со Стасом — он состоял в штате журнала, был на хорошем счету у начальства и вроде как даже звездой «Абажура», писал серии статей с целой паутиной намеков и смелых, пусть и завуалированных выводов, которые неизменно помещались на самые лакомые страницы и даже не сильно рекламой разбавлялись, соответственно, получал повышенные премии. Это потом уже девушка поняла истинную причину такого отношения к нему, а тогда... Тогда, еле придя в себя после растянувшегося на два года романа с Антоном, измочалившего ей все нервы и закончившегося большим и окончательным разочарованием в Тоше, в частности, и в мужчинах подобного склада вообще, она сразу обратила внимание на милого, скромного и воспитанного молодого человека, начитанного, со столь широким кругозором, что он, казалось, может поддержать любую тему, от кино и музыки до постройки космических кораблей. А с Олей он готов был беседовать часами, мягко объясняя ей, почему главред зарубил ее статью, и что изменить, чтобы ее взяли в номер! Просто так, по доброте душевной и, как потом выяснилось, из личной симпатии. Кроме того, Стас не любил ночные клубы и шумные сборища, не имел бессчетного количества друзей-приятелей, а свободное время предпочитал лежать с книжкой на диване или гулять по парку, что, опять-таки после бесконечных тусовок и калейдоскопа случайных знакомых, кои являлись неотъемлемой частью ее романа с начинающим актером, и это казалось Оле подарком небес. Тогда ей, по наивности и на фоне Антоши, он казался просто идеалом мужчины. И как в такого не влюбиться? Ольга и влюбилась. Снова со всем пылом, на который способны девушки ее возраста.
Начался красивый роман, прямо как в кино. Молодые люди почти год наслаждались друг другом, много гуляли вдвоем, ужинали в небольших уютных кафе, на выходных могли спонтанно поехать в путешествие куда-нибудь недалеко, и так объехали всю Московскую и сопредельные области. Даже статьи для «Абажура» и еще нескольких интернет-порталов писали вместе, мечтали когда-нибудь написать совместный роман и уже начали строить костяк сюжета. Хорошее время было. Оля чувствовала себя счастливой, и, в розовых очках не замечала, что Стас не стремится знакомить ее со своим окружением, в редакции журнала делает вид, будто они просто коллеги-соавторы, не больше, и отказывается от участия в любых совместных мероприятиях, где необходим паспорт. Видимо, поэтому путешествовали молодые люди либо на авто, либо автобусами, а на отдых в Турцию Ольга полетела с институтской подругой — Стас тогда нашел благовидный предлог, чтобы отказаться от поездки. И, конечно, он всеми способами уходил от разговоров об узаконивании отношений или попытке пожить вместе. Шифровался, в общем. Причем так, будто находится в розыске! Вместе с тем, проблем с законом у него точно не было. Вести себя так он начинал, только если дело касалось Ольги!
Так однажды количество таких «звоночков» создало изрядную трещину в розовых очках влюбленной девушки, и она вызвала Стаса на разговор. Не сразу, но тот все-таки назвал причину попыток не светить свою девушку, и она изумила Ольгу донельзя. Вернее, шокировал:
- Оль, я тебя очень люблю и не хочу потерять, — провозгласил Стас и замялся, отвел взгляд и начал комкать салфетку.
Хорошенькое начало для объяснения, да? Оля сразу начала волноваться, чувствуя подвох.
- Но? — спросила она, еще более удивленная и обеспокоенная тягостным молчанием любимого. — В чем дело, Стас?
- Дело не в тебе...
Этого еще не хватало! Оля начал думать, что была для него лишь временным увлечением, более серьезных отношения с ней Стас не планировал и сейчас объявит о расставании. Очень неприятное открытие, и это мягко говоря! Нет, она, конечно, знала, что есть в их отношениях какая-то шероховатость, но и подумать не могла, что все так... Да нет, могла — просто, ослепленная любовью, не хотела ничего видеть.
А Стас тем временем сунул в руки Оле мягкую игрушку, перевязанную ленточкой — метрового дельфина нежно-розового цвета, купленного явно с целью подсластить пилюлю — и снова замолчал, будто подбирая слова. Заговорил только в тот момент, когда беспокойство и обида Оли почти достигли пика, чтобы прорваться и выплеснуться на него.
А еще у нее появилось устойчивое ощущение, что за ней наблюдают. И нет, не как за участницей реалити-шоу, а так... Будто выжидает удобный момент, чтобы напасть. Под этим взглядом девушка чувствовала себя крайне неуютно, и, когда Костя пришел в машину погреться и перекусить, едва на шею ему не кинулась.
- Тебе не кажется, что за нами наблюдают? — спросила она.
Костя покачал головой — ему сейчас явно не до того, чтобы смотреть по сторонам. Пошутил еще по поводу впечатлительности молодых женщин. Оля фыркнула и решила больше ничего ему не рассказывать.
В сарай они вошли вместе — открыть дверь в одиночку Оле оказалось не под силу. И передвинуть стеллаж, оказавшийся точно над местом ее детского тайника. И поднять половицу, потому что в этом году земляной пол сараюшки мама с Борис Палычем настелили досками. И даже раскопать мерзлую землю.
- Ощущаю себя абсолютно бесполезным существом, — вздохнула она, когда Костя, уже изрядно уставший, разогнулся, потирая поясницу, и отошел, позволив ей забрать коробочку из ямки. — И вообще истинной блондинкой!
По выражению лица Кости было понятно, что он готов согласиться с чем угодно, лишь бы вернуться домой и отдохнуть. Оля, которую последние полчаса грызла совесть, тоже промолчала.
Медная брошь в виде кошечки с разными глазами-стекляшками, хоть и пролежала двадцать три с хвостиком года в коробочке под землей, выглядела как новая. Взяв ее в руки, Оля неожиданно ощутила тепло. Как будто теплое дружеское приветствие после долгой разлуки! Тепло стало и в душе — словно обещание, что все будет хорошо.
- Ну что, можно ехать обратно или еще покопаем? — осведомился Костя, с любопытством наблюдая за ней.
Кажется, в голове его не укладывалось, что можно зимой, тридцать первого декабря ехать сюда через сугробы, чтобы достать из тайника копеечную брошку. Но он, к счастью, держал свое недоумение при себе.
- Как?! — в притворном ужасе воскликнула Ольга. — А помидоры?! Ты же только ради них подписался на эту поездку!
И улыбнулась, давая понять, что шутит. А вот Косте уже было не до смеха.
В погреб, ход в который, к счастью, находился в том же сарае, и туда Ольга спустилась сама.
- Я лучше знаю, где там что стоит! — безапелляционно заявила она.
Искомое нашлось быстро, благо, домашнюю консервацию мама Ольги всегда ставила в одном и том же порядке. Можно было ехать назад.
Однако на этом утренние приключения не закончились: в автозавре их ждала кошка! Судя по пятнистому бело-рыже-черному окрасу, это была именно дама. Тощая, взъерошенная, явно еще не до конца согревшаяся, настроена не сильно дружелюбно, но уже сытая — пока люди возились в сарае, она добралась до пакета с бутербродами, открыла его и схомячила оставшуюся колбасу. Зеленые глаза смотрели сердито и, в то же время, с надеждой — вдруг двуногие не выгонят на холод и еще чего-нибудь вкусненького дадут? Неизвестно, как она вообще там оказалась, ведь ни Костя, ни Оля не помнили, чтобы она туда запрыгивала. И вообще никаких кошек с момента въезда в Чароновку не видели.
- Ты как тут оказалась? — как-то неуверенно начал Костя, то ли осматривая животное на предмет повреждений, то ли примеривался, как бы схватить ее за шкирку.
Кошка предупреждающе зашипела в ответ.
- Цела, вроде, — Костя тяжело вздохнул и махнул рукой, мол, сиди уж.
- У родителей кот осенью умер, старенький очень был, — пояснил он. — Отвезу им, раз сама приблудилась. Может, приживется.
Оля только плечами пожала. Вышвырнуть животинку на улицу у нее тоже рука не поднималась.
- Ладно, поехали, — Костя сел на водительское сидение.
Несмотря на усталость и предложение Оли самой сесть за руль, он решил вести машину сам. Причем, развернуться на узкой улочке с сугробами по днище им не удалось, пришлось ехать до рощи и разворачиваться там.
Следы протекторов большой тяжелой машины, более широкие, чем оставленные автозавром, бросились им в глаза сразу. Самого автомобиля видно не было.
- А не так и пуста зимой Чароновка, — констатировала Оля.
И подумала, что черное в роще ей, возможно, не привиделось — это чья-то машина двигалась в объезд деревни. Зачем? Да неважно, в общем-то.
Костя только плечами пожал.
Дальнейший путь до въезда в Булкино прошел за легкой, ничего не значащей болтовней. Там Оля пересела в свою малышку, а Костя вместе с пригревшейся и задремавшей кошатиной поехал обратно к родителям. Вот так: слова благодарности, поздравления с наступающим, слегка натянутые пожелания всего самого наилучшего в Новом году, обещание написать, как только до дома доберется (а это будет еще нескоро!), и острое, до тяжести в груди ощущение неправильности происходящего. Почему? Оля и сама не могла понять. У них еще будет время встретиться, пообщаться, вспомнить детство, узнать, здорова ли подобрашка и прижилась ли у его родителей... А сейчас ей есть, чем заняться! Есть! Но почему же так не хочется уезжать? И почему брошка, до того не проявлявшая себя, вдруг начала, будучи приколотой на свитер, холодить ей грудь? И ощущение чужого недоброго взгляда не отпускает ее? Да что ж такое-то?!
Глава 5
31 декабря, 12.45
Проехав буквально двести метров в сторону города, Оля свернула на боковую дорогу под указатель «Серебряный бор», и набрала номер первого из сегодняшних кандидатов на роль любви всей жизни и будущего мужа.
Видимо, сама судьба сегодня на ее стороне, раз уж все трое именно сегодня по каким-то причинам оказались либо в самом Семиреченске, либо где-то в его окрестностях. И это при том, что двое из них постоянно живут и работают в Москве, а третий разрывается между несколькими городами!
Вот Стас, первый, с кем назначила встречу Оля, отдыхал в санатории «Серебряный бор». Неизвестно, какими судьбами его сюда занесло! Санаторий-то ориентирован, главным образом, на пожилых людей, желающих поправить здоровье! На лечение заболеваний суставов, органов дыхания и сердечно-сосудистой системы! Вроде, для проблем со здоровьем рановато, ему всего-то тридцать шесть! И он самый старший из кандидатов, кстати.
Стас очень обрадовался ее предложению встретиться. Он уже ждал ее в маленькой кофейне в холле главного корпуса — на столике кофе и включенный ноутбук. Вроде бы один, как и на всех фото в соцсетях. Он очень изменился внешне: набрал килограммов шесть-восемь, что, кстати, ему шло, сменил строгий костюм и консервативную стрижку на образ хипстера, даже ухо проколол. Если верить все тем же соцсетям, много путешествует, и даже за границу (неужели Фелиция Львовна его отпускает?!). Правда, снова в одиночестве. Но это еще ни о чем не говорит, в общем-то.
- Оленька! Ты даже представить себе не можешь, как я рад! — раскрыл объятия он. — Какими судьбами?! Нет, я знал, что ты вернулась сюда, но не думал, что ты захочешь встретиться со мной.
Оля прикусила губу. Ну да, это и правда удивительно, учитывая обстоятельства их последней встречи! И, если б не предсказание Веры, она и помыслить бы не могла о том, чтобы встретиться с ним снова!
На миг ее сердце пропустило удар. Она как будто вернулась на шесть лет назад, в то время, когда любила этого мужчину, и, что называется, поплыла. Но тут же вздрогнула, ощутив что-то вроде слабого разряда тока в грудь — как раз в том месте, где приколола на пуловер брошь прабабушки. Да, действительно, что это она рассиропилась, как будто все забыла! Просто лужицей растеклась! Нет уж, сначала нужно понять, что перед ней именно ее судьба, а дальше... Дальше по обстоятельствам.
- Что тебе заказать? — радостно суетился он. — Здесь варят отличный кофе, и десерты очень вкусные.
- Мне как обычно, — хитро улыбнулась Оля.
Интересно, вспомнит он ее вкусы шестилетней давности или нет? Такая вот маленькая проверочка! Да, со дня их расставания шесть лет прошло, но вдруг?
Пока Стас делал заказ, Оля устроилась за столиком и, в панорамное окно густой, укутанный снегом лес, погрузилась в воспоминания.
Итак, Стас Мальков, ныне СтанИслав Ольховский. Да-да, с ударением на второй слог — так представительнее! Мама придумала. И псевдоним взять тоже наверняка было ее идеей. Красиво и как будто дополнительный вес придает, сразу авторитет в глазах сотрудников на несколько пунктов подпрыгивает... Но крайней мере, тех, кто не был знаком с ним до смены фамилии. А таковых в коллективе журнала «Газовый абажур» уже, наверное, и не осталось — его матушка, Фелиция Львовна (по паспорту, кстати, Фекла Петровна — Оля случайно узнала, когда увольнялась) постаралась. Она реноме сына блюдет аки цербер, с гораздо большим рвением, нежели сам Стас. Опосредованно, но от того не менее эффективно.
Она из тех матерей, что ребенка по жизни в зубах тащат, с одной стороны, прокладывая ему путь в светлое будущее, с другой, сами проживая его жизнь. Надо ли говорить, что права на собственное мнение у такого ребенка нет, любое неповиновение тут же карается? Причем спектр наказаний достаточно широк, и одно изощреннее другого. А вырваться из цепких лап маменьки можно либо с тяжелым боем до полной капитуляции противника (ну, или до собственной), либо сбежав за тысячи километров, сменив имя и внешность? А уж если у дитя случится неосторожность влюбиться, то та же участь постигнет и его избранника или избранницу — с той лишь разницей, что в этом случае пленных не берут? М-да... Это сейчас, имея за плечами печальный опыт романа с маменькиным сынком, Оля умная, и таких мужчин на подлете заворачивает. А тогда, восемь лет назад...
Тогда Ольге, еще студентке журфака, повезло — ее взяли внештатным корреспондентом в журнал «Газовый абажур», ну, или как его называли между собой сотрудники, «Абажур под газом», намекая на пристрастие главреда к зеленому змию. Название странное, конечно, но у богемы свои причуды. Да и концепция журнала подразумевала светскую хронику с легким налетом интриг, новости аналогичного толка, в смысле, светские сплетни, стиль, моду, гороскопы и юмор, но порой проскальзывали статьи на социальные и политические темы. Потом, со сменой владельца изменились и концепция, и название, и содержание. Правда, это случилось уже после того, как Оля уволилась из журнала, отдав ему почти два года жизни. Да не в специфике издания суть! Так, к слову пришлось.
Так вот, почти сразу Оля познакомилась со Стасом — он состоял в штате журнала, был на хорошем счету у начальства и вроде как даже звездой «Абажура», писал серии статей с целой паутиной намеков и смелых, пусть и завуалированных выводов, которые неизменно помещались на самые лакомые страницы и даже не сильно рекламой разбавлялись, соответственно, получал повышенные премии. Это потом уже девушка поняла истинную причину такого отношения к нему, а тогда... Тогда, еле придя в себя после растянувшегося на два года романа с Антоном, измочалившего ей все нервы и закончившегося большим и окончательным разочарованием в Тоше, в частности, и в мужчинах подобного склада вообще, она сразу обратила внимание на милого, скромного и воспитанного молодого человека, начитанного, со столь широким кругозором, что он, казалось, может поддержать любую тему, от кино и музыки до постройки космических кораблей. А с Олей он готов был беседовать часами, мягко объясняя ей, почему главред зарубил ее статью, и что изменить, чтобы ее взяли в номер! Просто так, по доброте душевной и, как потом выяснилось, из личной симпатии. Кроме того, Стас не любил ночные клубы и шумные сборища, не имел бессчетного количества друзей-приятелей, а свободное время предпочитал лежать с книжкой на диване или гулять по парку, что, опять-таки после бесконечных тусовок и калейдоскопа случайных знакомых, кои являлись неотъемлемой частью ее романа с начинающим актером, и это казалось Оле подарком небес. Тогда ей, по наивности и на фоне Антоши, он казался просто идеалом мужчины. И как в такого не влюбиться? Ольга и влюбилась. Снова со всем пылом, на который способны девушки ее возраста.
Начался красивый роман, прямо как в кино. Молодые люди почти год наслаждались друг другом, много гуляли вдвоем, ужинали в небольших уютных кафе, на выходных могли спонтанно поехать в путешествие куда-нибудь недалеко, и так объехали всю Московскую и сопредельные области. Даже статьи для «Абажура» и еще нескольких интернет-порталов писали вместе, мечтали когда-нибудь написать совместный роман и уже начали строить костяк сюжета. Хорошее время было. Оля чувствовала себя счастливой, и, в розовых очках не замечала, что Стас не стремится знакомить ее со своим окружением, в редакции журнала делает вид, будто они просто коллеги-соавторы, не больше, и отказывается от участия в любых совместных мероприятиях, где необходим паспорт. Видимо, поэтому путешествовали молодые люди либо на авто, либо автобусами, а на отдых в Турцию Ольга полетела с институтской подругой — Стас тогда нашел благовидный предлог, чтобы отказаться от поездки. И, конечно, он всеми способами уходил от разговоров об узаконивании отношений или попытке пожить вместе. Шифровался, в общем. Причем так, будто находится в розыске! Вместе с тем, проблем с законом у него точно не было. Вести себя так он начинал, только если дело касалось Ольги!
Так однажды количество таких «звоночков» создало изрядную трещину в розовых очках влюбленной девушки, и она вызвала Стаса на разговор. Не сразу, но тот все-таки назвал причину попыток не светить свою девушку, и она изумила Ольгу донельзя. Вернее, шокировал:
- Оль, я тебя очень люблю и не хочу потерять, — провозгласил Стас и замялся, отвел взгляд и начал комкать салфетку.
Хорошенькое начало для объяснения, да? Оля сразу начала волноваться, чувствуя подвох.
- Но? — спросила она, еще более удивленная и обеспокоенная тягостным молчанием любимого. — В чем дело, Стас?
- Дело не в тебе...
Этого еще не хватало! Оля начал думать, что была для него лишь временным увлечением, более серьезных отношения с ней Стас не планировал и сейчас объявит о расставании. Очень неприятное открытие, и это мягко говоря! Нет, она, конечно, знала, что есть в их отношениях какая-то шероховатость, но и подумать не могла, что все так... Да нет, могла — просто, ослепленная любовью, не хотела ничего видеть.
А Стас тем временем сунул в руки Оле мягкую игрушку, перевязанную ленточкой — метрового дельфина нежно-розового цвета, купленного явно с целью подсластить пилюлю — и снова замолчал, будто подбирая слова. Заговорил только в тот момент, когда беспокойство и обида Оли почти достигли пика, чтобы прорваться и выплеснуться на него.
