— Вы думаете, что я спасла легура? — воскликнула она, оборачиваясь к старосте.
Старик по-прежнему сидел на пне и держался обеими руками за посох.
— Я бы хотел, чтобы он оказался кем-то другим. Но я давно перестал верить в простые совпадения, Лия.
Риан и сам не понял, как так получилось. Он стоял напротив Бренны и ее подруг и поражено таращился на престарелых сплетниц, в глазах которых отчетливо читался страх. Люди вокруг, жители их деревни, случайные свидетели произошедшего, с интересом взирали на него и испуганных женщин. Даже мальчишки, приятели Риана, с которыми он часто играл, забыли про свои забавы и теперь в открытую смеялись над старостиной женой, которая вела себя глупым образом. А разве не глупо было бегать по улице и кудахтать будто курица? И это уважающей себя женщине, супруге самого старосты! Конечно, Бренна не могла сделать вид, что ничего не произошло, и это не над ней смеялись. Она быстро нашла виновного и указала на Риана. А на кого еще ей было указывать, как не на гнусного мальчишку, который прилюдно оскорбил ее? Она всегда придиралась к Риану. Без малейшего повода. А тут он обозвал ее курицей! Да еще и при свидетелях!
— Он! Он! — истошно вопила она, указывая на застывшего, как истукан, мальчишку.
Ее подруги-сплетницы стояли за ее спиной и с непониманием и страхом глядели на него. А Риан, немного придя в себя, и сам испугался. Перед тем, как все случилось, он почувствовал что-то странное. То, что никогда не чувствовал прежде. Это сбило его с толку, а потом и напугало.
— Негодник! Паршивец! Ты виноват! — наконец вспомнила и другие слова Бренна.
А Риан, больше не в силах выносить ее крик и обвинения, решил удрать. Стоять вот так, посреди улицы, и привлекать к себе ненужное внимание он совершенно не хотел. И поэтому дал деру.
— Еще и удрать вздумал! Все равно до тебя доберусь! — кричала ему вслед покрасневшая Бренна.
Сама она догонять его не стала, видимо, побоялась. Но далеко Риан все равно не ушел. Едва он перемахнул через плетень, как его нагнал один из деревенских мужчин, схватил и потащил к ругавшейся старостиной жене.
— Бежать вздумал, малец? — спросил он, крепко держа Риана за руку.
— Пусти! Пусти! — вырывался мальчишка, но напрасно.
Тот не отпускал и тащил к Бренне. А лицо старостиной жены, до этого перекошенное от злости и негодования, теперь сияло от торжества. И Риан понял, что пропал. Его подвели к старостиной жене, и она, немного помешкав, перед тем, как дотронуться до него, все же схватила мальчишку за ухо и потянуло вверх.
—Ай! — воскликнул Риан.
Старостина жена тянула за ухо больно, да еще и не скупилась на оскорбления.
— Паршивец такой! Удрать думал?
И она потащила его за собой. Продолжая браниться и обвинять его.
— Курицей меня обозвал, да еще заставил кривляться! Решил из меня сделать посмешище?
— Я ничего не делал, — оправдывался Риан, ему хотелось освободиться из крепкой хватки старостиной жены, — вы сами.
Следовавшие за ними подруги Бренны возмущенно голосили:
— Наглый малец! Еще и нас обвиняет!
— Ах, ты, мелкий негодник! — вторила им Бренна. — Ну ничего, ты ответишь за свою пакость!
— За что отвечать? Я ведь ничего не сделал. Ай! Больно! — скривился он, когда Бренна особенно сильно потянула его за ухо.
В какой-то момент Риану даже показалось, что она сейчас оторвет ему ухо. Такой злой и рассерженной она была.
— Куда вы меня тащите? — не утихал он.
Потом подумал, как было бы хорошо, если б сейчас появилась его добрая тетя Леля и спасла его. Но тетя так и не появлялась. Она, наверное, еще не слышала о случившемся. А спасать Риана никто не собирался. Все больше деревенских жителей, привлеченных возмущенными криками женщин, собирались у дороги и шли следом, ожидая развязки. Но никто не вступался за мальчика. Никто не хотел связываться со старостиной женой. И несчастный Риан надеялся только на тетю. Уж, если его приведут к ней, она вступится за него и не даст в обиду. И даже наказывать не станет, так, отчитает для вида.
— Вот отведу тебя к старосте, он и назначит тебе наказание, — прошипела Бренна, развеяв последнюю его надежду.
И тогда Риан предпринял еще одну попытку бежать. Он развернулся к Бренне и, что было сил, оттолкнул от себя. Не ожидавшая такого женщина выпустила его покрасневшее ухо, покачнулась и упала на пыльную дорогу. А Риан, почувствовав свободу, дал деру.
Он бежал куда глаза глядят, не разбирая дороги. Ему в спину летели проклятья, но он и не думал останавливаться и отвечать. Кажется, за ним даже кто-то погнался, но в этот раз Риан был расторопнее и хитрее. Он побежал не по дороге, а между дворов. А когда ему удалось оторваться от преследователей, спрятался на окраине деревни, в старом полуразрушенном доме, где жил одинокий дед Марен. Тот самый беззубый старик, про которого рассказывала тетя Леля. Он жил один, в покосившемся, разваливающемся доме, без семьи и друзей. В деревне жалели Марена и помогали как могли. Тетя Леля иногда варила для него капустную похлёбку, а еще стирала его одежду. Риан видел деда Марена несколько раз, но никогда не останавливался поговорить с ним и уж тем более не бывал у него дома.
— Ты чего здесь делаешь? — спросил у него с порога удивленный старик.
Он сидел на лавке у окна и смотрел на двор. Весь сухой и костлявый, он напоминал очень старое дерево, которое давно не поливали, и оно не давало зеленых побегов и листьев. Лицо у него было вытянутое и очень худое. Впалые щеки, желтая кожа в темных пигментных пятнах и отросшие не мытые седые пакли, свисавшие ниже плеч. Он казался каким-то невзрачным, серым, сливавшимся со стенами дома. Может из-за серой мешковатой одежды, а может и из-за отталкивающего внешнего вида.
Увидев хозяина дома, Риан вздрогнул. Марен всегда казался ему странным и немного пугающим.
— Можно я побуду у вас немного? — с надеждой спросил он и задержал дыхание в ожидании ответа.
Если старик сейчас прогонит его, то жители деревни его быстро найдут и отведут к старостиной жене. И тогда ему несдобровать. Бренна накажет его и еще, наверное, перепадет и его тете.
— Можно, — медленно кивнул старик и снова уставился в окно.
Он казался безучастным. Сидел себе спокойно на лавке и смотрел на двор, не шевелясь. Риан неуверенно переминался с ноги на ноги, стоя на пороге. Он стал осматривать дом старика Марена. Скромное, даже скудное убранство. Всего две лавки и небольшой прямоугольный стол. Печь в углу, которую сегодня еще не топили, и пустое ведро. В доме пахло неприятно, и Риан не смог побороть в себе желание прикрыть нос ладонью. Закрыл рот и нос, но это не сильно помогло. И тогда он, ничего лучше не придумав, оторвал от края своей рубахи кусок ткани и приложил ее к носу, и стал так дышать.
— А ты ведь приблудыш, которого Леля оставила? — вдруг заговорил с ним Марен.
Он так и остался сидеть на лавке, не поворачивая к незваному гостю головы.
— Я ее племянник, — насупился Риан, ему совершенно не понравилось, как его назвал дед Марен.
Тот кивнул в ответ.
— Да… она так всем говорит… добрая Леля… Передавай ей мою благодарность. Похлебка, которой она меня почует, всегда очень вкусная. Уж, всяко лучше той, что приносит Тера.
— Я передам, — ответил мальчик.
Слова деда Марена насторожили его. Было в них что-то, что показалось ему важным. Он собирался расспросить его, но Марен неожиданно повернулся к нему и совершенно серьезно произнес:
— Ступай, пока тебя не поймали.
Риан услышал голоса Бренны и других и не на шутку испугался, выбежал из дома старика и понесся прочь.
— Вон! Вон он! — закричала увидавшая его Бренна.
На этот раз Риана ловили почти всей деревней. Уйти ему так и не удалось. Мальчика быстро изловили и повели дом старосты. По дороге еще и ругали за непослушание и неуважение к старшим. Вели его двое мужчин и держали крепко, так, что в этот раз Риану было не сбежать.
— Наглец побил меня, — рассказывала охающим жителям Бренна.
Еще успевала показывать на руки и бока, которые якобы пострадали от ударов мальчишки. Ладони у престарелой женщины и впрямь были в ссадинах, а ее платье в пыли. Но это от падения на землю, а не оттого, что ее побили, как она всем рассказывала.
— Это неправда! — возмутился Риан.
Один из тащивших его дал ему подзатыльник и сказал:
— Поговори мне тут.
Мальчик быстро понял, что лучше помалкивать. Собравшиеся явно были на стороне этой выдры и выдумщицы Бренны. И он молчал. Сопел, но молчал, пока его вели к старосте.
У дома Лювира и Бренны он услышал знакомый голос.
— Риан! Что вы делаете?! Отпустите его! Риан!
Это была тетя Леля. Похоже, кто-то прибежал к ним и рассказал о случившемся, и она поспешила на помощь племяннику.
— Риан!
Ей дорогу преградила Бренна. Выглядела она неважно после падения и погони. Вся взмыленная, уставшая и в дорожной пыли. Ее темные с проседью волосы из собранного на затылке пучка лезли во все стороны, несколько прядей падали ей на перекошенное от злости лицо. А ее глаза горели праведным гневом.
— Твой паршивец побил меня, — сообщила она, — и теперь ему не избежать наказания.
Тетя Леля непонимающе уставилась на нее, потом перевела удивленный взгляд на Риана. Он замотал головой, закричал:
— Это неправда! Она врет! Все врет! Не бил я ее! Только оттолкнул от себя!
— Ты еще огрызаться вздумал?! — еще больше рассвирепела Бренна.
За этой сценой наблюдала половина их деревни. Не меньше. Многие жители собрались у дома старосты Лювира. Вышел и он сам, поглядеть, что творится.
— Да что здесь такое?! — недовольно произнес он.
— Вот этот негодник совершил страшную пакость. А потом еще и побил меня, — показала на Риана пальцем Бренна.
— Что-о-о?!
Мальчик вжал голову в плечи, а тетя Леля, пока все взгляды были обращены к старосте, кинулась к нему. Внимательно оглядела его, убедилась, что он цел, и только после этого облегченно выдохнула.
— Напакостил он, — заявила одна из подруг Бренны, та, которая вместе с ней бегала по улице как курица, — заставил нас кривляться. Обзывал.
Староста и жители деревни в недоумении перевели взгляды на притихшего мальчика.
— Что ты такое говоришь?! — возмутилась Леля и выступила вперед, закрывая собой племянника. — Какую небылицу придумала?
— Придумала? — вышла ей навстречу та женщина. — Да я вдруг перестала быть собой. А все из-за него! — ткнула она пальцем в Риана. — Меня лишили воли. Как это, по-твоему, назвать? А? — обратилась она к умолкшей Леле.
Теперь все смотрели на нее, а Леля не знала, что ответить.
— Вот-вот! — подхватила Бренна. — Твой мальчишка лишил нас воли! Как это назвать?
Леля в ужасе перевела взгляд на опустившего голову Риана. Так же глядели на него и все остальные.
— Говоришь, воли лишил? — переспросил староста у своей жены.
Подошел к Риану, которого держали двое, пристально поглядел на него. Взял мальчика за подбородок и поднял его лицо. Вгляделся в его яркие синие глаза и, что-то увидев в них, с ужасом отшатнулся.
— Запереть его! — приказал староста.
Риан не знал, что происходило снаружи, не слышал, о чем говорили староста Лювир и остальные. Он сидел взаперти, в хлеву, куда его бросили по приказу Лювира и ожидал своей участи. Он слышал, как несколько раз приходила его тетя и в слезах просила пустить к нему, но ее прогоняли. Двое мужчин, которые привели его к старостиному дому, теперь охраняли его и никого к нему не пускали. Тете Леле даже не разрешили передать ему еды. Те двое оставались непреклонны. Видимо, боялись нарушить приказ старосты. А может боялись и самого Риана. Мальчик еще помнил, какими взглядами провожали его жители деревни. Что такого увидел в его глазах Лювир, что приказал запереть его и держать подальше от остальных?
Он сидел в дальнем темном углу, обхватив руками колени, и терпеливо ждал. Это все, что ему оставалось. Бежать было бессмысленно, его хорошо стерегли. Он уже пытался сбежать от Бренны, но его все равно поймали. Так какой смысл пытаться снова?
Сейчас ему хотелось только одного — снова увидеть тетю, вернуться к себе домой и больше никогда не сталкиваться со старостой и его женой. Это из-за них он оказался здесь. Но главное, мальчик не понимал в чем его вина. Неужели его заперли в наказание за то, что он обозвал Бренну и ее подруг курицами?
— Хоть бы разрешили повидаться с тетей, — прошептал он и уткнулся лицом в колени.
Ему хотелось плакать.
Вдруг Риан услышал скрежет, недовольные голоса мужчин, которые его стерегли, а потом и тихие шаги. Мальчик поднял голову и увидел деда Марена. Какого же было его удивление при виде высохшего старика. Уж, его он точно не ожидал встретить.
— Дед Марен…? — поначалу не поверил он.
— С Лелей тебе не разрешат повидаться, — сообщил старик и медленно подошел к Риану, сидевшему в углу.
Протянул миску с кашей и куском ржаного хлеба.
— На вот, поешь, — проговорил он, указывая мальчику на еду, — удалось уговорить Лювира.
Риан, конечно, не знал о том, что происходило за этими стенами, но, похоже, к старосте приходила не только тетя Леля. Видимо, за него просил и дед Марен. И староста пошел ему на уступки и разрешил повидаться с наказанным мальчишкой.
— Почему меня тут держат? — спросил он, игнорируя принесенный ему ужин.
Дед Марен тяжело вздохнул, с трудом опустился перед мальчиком на покрытый сеном пол, поставил рядом с ним миску с едой и заговорил о произошедшем:
— Потому что боятся.
От удивления брови Риана приподнялись, глаза округлились. Он не знал, что думать и говорить. Что же, его и в самом деле боялись? Его? Мальчишку?!
— Это из-за того, что я обозвал Бренну и толкнул ее? Так я больше не буду. Я извинюсь, — тут же пообещал он, — только пусть меня отпустят к тете, — попросил он.
Марен снова тяжело вздохнул.
— Ты поешь, — сказал старик и подтолкнул к нему миску с кашей и хлебом.
На этот раз Риан не стал отказываться от ужина. Он и правда был голоден. Поднял миску, правой рукой взял хлеб и обмакнул его в пшенную кашу, сваренную на молоке. Откусил кусочек и быстро прожевал.
— Кашу для тебя сварила Леля, — произнес Марен, сейчас он не казался безучастным, каким был днем, когда Риан прибежал к нему.
— Когда меня отпустят к тете? — спросил мальчик о том, что больше всего его волновало.
Ему хотелось домой, а не торчать в запертом вонючем хлеву.
— Домой тебя не отпустят, — сообщил Марен, глядя ему прямо в глаза.
Риан чуть не подавился, кусок плохо разжеванного хлеба застрял у него в горле. Он закашлялся, из его глаз брызнули слезы, а когда он наконец смог дышать свободно, спросил у старика:
— А когда отпустят?
Марен покосился на приоткрытую дверь, которая вела на двор. Там маячили две большие тени.
— В деревне ожидают скорого приезда Энге Янвора.
Мальчик кивнул. Он не забыл, что все готовились к празднику в честь прославленного полководца. Сегодня вечером Энге Янвор должен был приехать.
— С хоругвом будет говорить наш староста, — добавил Марен, — он и решит твою судьбу.
Риан в растерянности уставился на него. Неужели все это из-за сегодняшней проказы? Сваренная тетей Лелей каша больше не лезла ему в горло. Он отставил миску с недоеденным ужином.
— Дед Марен, но ведь я не хотел. Все вышло случайно, — просипел он, — почему меня не отпускают домой?
Старик по-прежнему сидел на пне и держался обеими руками за посох.
— Я бы хотел, чтобы он оказался кем-то другим. Но я давно перестал верить в простые совпадения, Лия.
Глава VI (Риан).
Риан и сам не понял, как так получилось. Он стоял напротив Бренны и ее подруг и поражено таращился на престарелых сплетниц, в глазах которых отчетливо читался страх. Люди вокруг, жители их деревни, случайные свидетели произошедшего, с интересом взирали на него и испуганных женщин. Даже мальчишки, приятели Риана, с которыми он часто играл, забыли про свои забавы и теперь в открытую смеялись над старостиной женой, которая вела себя глупым образом. А разве не глупо было бегать по улице и кудахтать будто курица? И это уважающей себя женщине, супруге самого старосты! Конечно, Бренна не могла сделать вид, что ничего не произошло, и это не над ней смеялись. Она быстро нашла виновного и указала на Риана. А на кого еще ей было указывать, как не на гнусного мальчишку, который прилюдно оскорбил ее? Она всегда придиралась к Риану. Без малейшего повода. А тут он обозвал ее курицей! Да еще и при свидетелях!
— Он! Он! — истошно вопила она, указывая на застывшего, как истукан, мальчишку.
Ее подруги-сплетницы стояли за ее спиной и с непониманием и страхом глядели на него. А Риан, немного придя в себя, и сам испугался. Перед тем, как все случилось, он почувствовал что-то странное. То, что никогда не чувствовал прежде. Это сбило его с толку, а потом и напугало.
— Негодник! Паршивец! Ты виноват! — наконец вспомнила и другие слова Бренна.
А Риан, больше не в силах выносить ее крик и обвинения, решил удрать. Стоять вот так, посреди улицы, и привлекать к себе ненужное внимание он совершенно не хотел. И поэтому дал деру.
— Еще и удрать вздумал! Все равно до тебя доберусь! — кричала ему вслед покрасневшая Бренна.
Сама она догонять его не стала, видимо, побоялась. Но далеко Риан все равно не ушел. Едва он перемахнул через плетень, как его нагнал один из деревенских мужчин, схватил и потащил к ругавшейся старостиной жене.
— Бежать вздумал, малец? — спросил он, крепко держа Риана за руку.
— Пусти! Пусти! — вырывался мальчишка, но напрасно.
Тот не отпускал и тащил к Бренне. А лицо старостиной жены, до этого перекошенное от злости и негодования, теперь сияло от торжества. И Риан понял, что пропал. Его подвели к старостиной жене, и она, немного помешкав, перед тем, как дотронуться до него, все же схватила мальчишку за ухо и потянуло вверх.
—Ай! — воскликнул Риан.
Старостина жена тянула за ухо больно, да еще и не скупилась на оскорбления.
— Паршивец такой! Удрать думал?
И она потащила его за собой. Продолжая браниться и обвинять его.
— Курицей меня обозвал, да еще заставил кривляться! Решил из меня сделать посмешище?
— Я ничего не делал, — оправдывался Риан, ему хотелось освободиться из крепкой хватки старостиной жены, — вы сами.
Следовавшие за ними подруги Бренны возмущенно голосили:
— Наглый малец! Еще и нас обвиняет!
— Ах, ты, мелкий негодник! — вторила им Бренна. — Ну ничего, ты ответишь за свою пакость!
— За что отвечать? Я ведь ничего не сделал. Ай! Больно! — скривился он, когда Бренна особенно сильно потянула его за ухо.
В какой-то момент Риану даже показалось, что она сейчас оторвет ему ухо. Такой злой и рассерженной она была.
— Куда вы меня тащите? — не утихал он.
Потом подумал, как было бы хорошо, если б сейчас появилась его добрая тетя Леля и спасла его. Но тетя так и не появлялась. Она, наверное, еще не слышала о случившемся. А спасать Риана никто не собирался. Все больше деревенских жителей, привлеченных возмущенными криками женщин, собирались у дороги и шли следом, ожидая развязки. Но никто не вступался за мальчика. Никто не хотел связываться со старостиной женой. И несчастный Риан надеялся только на тетю. Уж, если его приведут к ней, она вступится за него и не даст в обиду. И даже наказывать не станет, так, отчитает для вида.
— Вот отведу тебя к старосте, он и назначит тебе наказание, — прошипела Бренна, развеяв последнюю его надежду.
И тогда Риан предпринял еще одну попытку бежать. Он развернулся к Бренне и, что было сил, оттолкнул от себя. Не ожидавшая такого женщина выпустила его покрасневшее ухо, покачнулась и упала на пыльную дорогу. А Риан, почувствовав свободу, дал деру.
Он бежал куда глаза глядят, не разбирая дороги. Ему в спину летели проклятья, но он и не думал останавливаться и отвечать. Кажется, за ним даже кто-то погнался, но в этот раз Риан был расторопнее и хитрее. Он побежал не по дороге, а между дворов. А когда ему удалось оторваться от преследователей, спрятался на окраине деревни, в старом полуразрушенном доме, где жил одинокий дед Марен. Тот самый беззубый старик, про которого рассказывала тетя Леля. Он жил один, в покосившемся, разваливающемся доме, без семьи и друзей. В деревне жалели Марена и помогали как могли. Тетя Леля иногда варила для него капустную похлёбку, а еще стирала его одежду. Риан видел деда Марена несколько раз, но никогда не останавливался поговорить с ним и уж тем более не бывал у него дома.
— Ты чего здесь делаешь? — спросил у него с порога удивленный старик.
Он сидел на лавке у окна и смотрел на двор. Весь сухой и костлявый, он напоминал очень старое дерево, которое давно не поливали, и оно не давало зеленых побегов и листьев. Лицо у него было вытянутое и очень худое. Впалые щеки, желтая кожа в темных пигментных пятнах и отросшие не мытые седые пакли, свисавшие ниже плеч. Он казался каким-то невзрачным, серым, сливавшимся со стенами дома. Может из-за серой мешковатой одежды, а может и из-за отталкивающего внешнего вида.
Увидев хозяина дома, Риан вздрогнул. Марен всегда казался ему странным и немного пугающим.
— Можно я побуду у вас немного? — с надеждой спросил он и задержал дыхание в ожидании ответа.
Если старик сейчас прогонит его, то жители деревни его быстро найдут и отведут к старостиной жене. И тогда ему несдобровать. Бренна накажет его и еще, наверное, перепадет и его тете.
— Можно, — медленно кивнул старик и снова уставился в окно.
Он казался безучастным. Сидел себе спокойно на лавке и смотрел на двор, не шевелясь. Риан неуверенно переминался с ноги на ноги, стоя на пороге. Он стал осматривать дом старика Марена. Скромное, даже скудное убранство. Всего две лавки и небольшой прямоугольный стол. Печь в углу, которую сегодня еще не топили, и пустое ведро. В доме пахло неприятно, и Риан не смог побороть в себе желание прикрыть нос ладонью. Закрыл рот и нос, но это не сильно помогло. И тогда он, ничего лучше не придумав, оторвал от края своей рубахи кусок ткани и приложил ее к носу, и стал так дышать.
— А ты ведь приблудыш, которого Леля оставила? — вдруг заговорил с ним Марен.
Он так и остался сидеть на лавке, не поворачивая к незваному гостю головы.
— Я ее племянник, — насупился Риан, ему совершенно не понравилось, как его назвал дед Марен.
Тот кивнул в ответ.
— Да… она так всем говорит… добрая Леля… Передавай ей мою благодарность. Похлебка, которой она меня почует, всегда очень вкусная. Уж, всяко лучше той, что приносит Тера.
— Я передам, — ответил мальчик.
Слова деда Марена насторожили его. Было в них что-то, что показалось ему важным. Он собирался расспросить его, но Марен неожиданно повернулся к нему и совершенно серьезно произнес:
— Ступай, пока тебя не поймали.
Риан услышал голоса Бренны и других и не на шутку испугался, выбежал из дома старика и понесся прочь.
— Вон! Вон он! — закричала увидавшая его Бренна.
На этот раз Риана ловили почти всей деревней. Уйти ему так и не удалось. Мальчика быстро изловили и повели дом старосты. По дороге еще и ругали за непослушание и неуважение к старшим. Вели его двое мужчин и держали крепко, так, что в этот раз Риану было не сбежать.
— Наглец побил меня, — рассказывала охающим жителям Бренна.
Еще успевала показывать на руки и бока, которые якобы пострадали от ударов мальчишки. Ладони у престарелой женщины и впрямь были в ссадинах, а ее платье в пыли. Но это от падения на землю, а не оттого, что ее побили, как она всем рассказывала.
— Это неправда! — возмутился Риан.
Один из тащивших его дал ему подзатыльник и сказал:
— Поговори мне тут.
Мальчик быстро понял, что лучше помалкивать. Собравшиеся явно были на стороне этой выдры и выдумщицы Бренны. И он молчал. Сопел, но молчал, пока его вели к старосте.
У дома Лювира и Бренны он услышал знакомый голос.
— Риан! Что вы делаете?! Отпустите его! Риан!
Это была тетя Леля. Похоже, кто-то прибежал к ним и рассказал о случившемся, и она поспешила на помощь племяннику.
— Риан!
Ей дорогу преградила Бренна. Выглядела она неважно после падения и погони. Вся взмыленная, уставшая и в дорожной пыли. Ее темные с проседью волосы из собранного на затылке пучка лезли во все стороны, несколько прядей падали ей на перекошенное от злости лицо. А ее глаза горели праведным гневом.
— Твой паршивец побил меня, — сообщила она, — и теперь ему не избежать наказания.
Тетя Леля непонимающе уставилась на нее, потом перевела удивленный взгляд на Риана. Он замотал головой, закричал:
— Это неправда! Она врет! Все врет! Не бил я ее! Только оттолкнул от себя!
— Ты еще огрызаться вздумал?! — еще больше рассвирепела Бренна.
За этой сценой наблюдала половина их деревни. Не меньше. Многие жители собрались у дома старосты Лювира. Вышел и он сам, поглядеть, что творится.
— Да что здесь такое?! — недовольно произнес он.
— Вот этот негодник совершил страшную пакость. А потом еще и побил меня, — показала на Риана пальцем Бренна.
— Что-о-о?!
Мальчик вжал голову в плечи, а тетя Леля, пока все взгляды были обращены к старосте, кинулась к нему. Внимательно оглядела его, убедилась, что он цел, и только после этого облегченно выдохнула.
— Напакостил он, — заявила одна из подруг Бренны, та, которая вместе с ней бегала по улице как курица, — заставил нас кривляться. Обзывал.
Староста и жители деревни в недоумении перевели взгляды на притихшего мальчика.
— Что ты такое говоришь?! — возмутилась Леля и выступила вперед, закрывая собой племянника. — Какую небылицу придумала?
— Придумала? — вышла ей навстречу та женщина. — Да я вдруг перестала быть собой. А все из-за него! — ткнула она пальцем в Риана. — Меня лишили воли. Как это, по-твоему, назвать? А? — обратилась она к умолкшей Леле.
Теперь все смотрели на нее, а Леля не знала, что ответить.
— Вот-вот! — подхватила Бренна. — Твой мальчишка лишил нас воли! Как это назвать?
Леля в ужасе перевела взгляд на опустившего голову Риана. Так же глядели на него и все остальные.
— Говоришь, воли лишил? — переспросил староста у своей жены.
Подошел к Риану, которого держали двое, пристально поглядел на него. Взял мальчика за подбородок и поднял его лицо. Вгляделся в его яркие синие глаза и, что-то увидев в них, с ужасом отшатнулся.
— Запереть его! — приказал староста.
Глава VII (Риан).
Риан не знал, что происходило снаружи, не слышал, о чем говорили староста Лювир и остальные. Он сидел взаперти, в хлеву, куда его бросили по приказу Лювира и ожидал своей участи. Он слышал, как несколько раз приходила его тетя и в слезах просила пустить к нему, но ее прогоняли. Двое мужчин, которые привели его к старостиному дому, теперь охраняли его и никого к нему не пускали. Тете Леле даже не разрешили передать ему еды. Те двое оставались непреклонны. Видимо, боялись нарушить приказ старосты. А может боялись и самого Риана. Мальчик еще помнил, какими взглядами провожали его жители деревни. Что такого увидел в его глазах Лювир, что приказал запереть его и держать подальше от остальных?
Он сидел в дальнем темном углу, обхватив руками колени, и терпеливо ждал. Это все, что ему оставалось. Бежать было бессмысленно, его хорошо стерегли. Он уже пытался сбежать от Бренны, но его все равно поймали. Так какой смысл пытаться снова?
Сейчас ему хотелось только одного — снова увидеть тетю, вернуться к себе домой и больше никогда не сталкиваться со старостой и его женой. Это из-за них он оказался здесь. Но главное, мальчик не понимал в чем его вина. Неужели его заперли в наказание за то, что он обозвал Бренну и ее подруг курицами?
— Хоть бы разрешили повидаться с тетей, — прошептал он и уткнулся лицом в колени.
Ему хотелось плакать.
Вдруг Риан услышал скрежет, недовольные голоса мужчин, которые его стерегли, а потом и тихие шаги. Мальчик поднял голову и увидел деда Марена. Какого же было его удивление при виде высохшего старика. Уж, его он точно не ожидал встретить.
— Дед Марен…? — поначалу не поверил он.
— С Лелей тебе не разрешат повидаться, — сообщил старик и медленно подошел к Риану, сидевшему в углу.
Протянул миску с кашей и куском ржаного хлеба.
— На вот, поешь, — проговорил он, указывая мальчику на еду, — удалось уговорить Лювира.
Риан, конечно, не знал о том, что происходило за этими стенами, но, похоже, к старосте приходила не только тетя Леля. Видимо, за него просил и дед Марен. И староста пошел ему на уступки и разрешил повидаться с наказанным мальчишкой.
— Почему меня тут держат? — спросил он, игнорируя принесенный ему ужин.
Дед Марен тяжело вздохнул, с трудом опустился перед мальчиком на покрытый сеном пол, поставил рядом с ним миску с едой и заговорил о произошедшем:
— Потому что боятся.
От удивления брови Риана приподнялись, глаза округлились. Он не знал, что думать и говорить. Что же, его и в самом деле боялись? Его? Мальчишку?!
— Это из-за того, что я обозвал Бренну и толкнул ее? Так я больше не буду. Я извинюсь, — тут же пообещал он, — только пусть меня отпустят к тете, — попросил он.
Марен снова тяжело вздохнул.
— Ты поешь, — сказал старик и подтолкнул к нему миску с кашей и хлебом.
На этот раз Риан не стал отказываться от ужина. Он и правда был голоден. Поднял миску, правой рукой взял хлеб и обмакнул его в пшенную кашу, сваренную на молоке. Откусил кусочек и быстро прожевал.
— Кашу для тебя сварила Леля, — произнес Марен, сейчас он не казался безучастным, каким был днем, когда Риан прибежал к нему.
— Когда меня отпустят к тете? — спросил мальчик о том, что больше всего его волновало.
Ему хотелось домой, а не торчать в запертом вонючем хлеву.
— Домой тебя не отпустят, — сообщил Марен, глядя ему прямо в глаза.
Риан чуть не подавился, кусок плохо разжеванного хлеба застрял у него в горле. Он закашлялся, из его глаз брызнули слезы, а когда он наконец смог дышать свободно, спросил у старика:
— А когда отпустят?
Марен покосился на приоткрытую дверь, которая вела на двор. Там маячили две большие тени.
— В деревне ожидают скорого приезда Энге Янвора.
Мальчик кивнул. Он не забыл, что все готовились к празднику в честь прославленного полководца. Сегодня вечером Энге Янвор должен был приехать.
— С хоругвом будет говорить наш староста, — добавил Марен, — он и решит твою судьбу.
Риан в растерянности уставился на него. Неужели все это из-за сегодняшней проказы? Сваренная тетей Лелей каша больше не лезла ему в горло. Он отставил миску с недоеденным ужином.
— Дед Марен, но ведь я не хотел. Все вышло случайно, — просипел он, — почему меня не отпускают домой?
