Жесткость нравов в их племенах ни в коей степени их не смущала: в ответ на наш вопрос о жертвоприношениях, они удивленно поинтересовались, чем отличается бык, убитый в ритуале, от такого же, забитого для прокорма людей.
Кураторы православия и католицизма располагались в противоположных углах этажа подразделения, как можно дальше друг от друга. В обоих нас встретили особо радушно и только в них у нас с Тенью поинтересовались, какую веру мы исповедовали в земной жизни. Я смущенно ответила, что в церковь не ходила — Тень спокойно сообщил, что был атеистом. И там, и там наши ответы были встречены приветливой улыбкой, за чем последовала фраза: «Отец наш небесный все равно за вами приглядывает».
Наверно, меня снова нагнало земное прошлое, поскольку после этой фразы в православной группе меня просто захлестнула уверенность, что все будет хорошо. В католической же группе мне послышалась в ней скрытая угроза, и оставалось лишь надеятся, что всевидящий Господь отметил не только прегрешения моего ангела, но и его добрые намерения.
Группа покровителей ислама настояла на том, чтобы мы посетили ее последней. Это было хорошо — иначе я бы с этого курса раньше срока сбежала. Нас посадили на пол, в самой неудобной позе, и велели дословно записывать все услышанное. Что было практически невозможно — вся группа говорила почти одновременно, на пределе своих голосовых связок и исключительно победными лозунгами. Нас еще и повторять их все время заставляли — мол, в любом случае пригодится для понимания людей, которые в самом ближайшем будущем все обратятся в ислам.
Его кураторы и за пределами своего помещения вели себя напористо и задиристо, комментируя коллег отнюдь не в той приветливой и сдержанной манере, о которой мне мой ангел все уши прожужжал. И меня совсем не удивила нервозность, царившая в помещениях протестантской и лютеранской церквей, которые располагались по соседству с исламистами.
Одним словом, в конце курса мы с Тенью дружно вздохнули с облегчением и признали, что из него ни одному из нас не удалось почерпнуть ничего полезного.
На выходе из здания, однако, нас ждала приятная новость: нам разрешили краткий ознакомительный визит в законодательное подразделение, причем начиная прямо со следующего дня.
Я помчалась в наше здание, чтобы сообщить об этом Стасу. Сначала мне пришлось подгонять Тень, но когда я сказала ему, что нам нужно обдумать список интересующих нас вопросов, он охотно подчинился моему темпу.
— Вот чтоб мне так удача давала себя за хвост подержать! — проворчал Стас в ответ на мое известие, но определенно довольным тоном. — С Максом связалась?
— Нет, сначала тебе, — не стала я раскрывать ему свои планы.
— То-то же! — окончательно оттаял он. — Значит, не совсем еще потерянный случай в плане дисциплины. А что там у церковников?
— Жуть! — вложила я все свои впечатления в одно слово. — Можно подумать, у них там турнир идет, причем средневековый и не до первой крови, а до последней.
— Это ты их еще на земле не видела, — хохотнул Стас.
— На земле? - не поняла я.
— А откуда, ты думаешь, у людей пророки, святые и прочие великомученики берутся? — хмыкнул он. — Они же на плотности своих рядов помешаны — то и дело гонцов посылают ее взвинчивать.
— Да нет, наверно, раньше посылали, — поправила его я. — А сейчас они бы поменьше конкурировали, а то на земле все больше людей чувствуют эти драки подковерные и в секты уходят.
— Вообще-то, ты права, — посерьезнел Стас. — Я уже давно замечаю, что люди духовную пустоту не терпят, боятся ее — и темные тут как тут, а мне лишняя работа на голову. Ладно, вас вытащим — подниму, наверно, этот вопрос. Давай пока Максу звони.
Я послушалась, но только не позвонила, а вызвала, и не Макса, а Винни. Как я и надеялась, мысленная связь с Максом у него была, и он с неизменным восторгом согласился побыть у меня передатчиком.
На визит в законодательное подразделение нам отвели всего два дня, и по дороге в центральный офис я сказала Тени, что перед тем, как задавать вопросы, хочу как следует осмотреться. Он же вовсе не обязан следовать моему примеру, если уже определился с тем, что его интересует.
Это решение оказалось остаточно удачным. Осматриваться мне действительно пришлось, причем с отвисшей челюстью.
До сих пор, на каждом этаже, на который нас с Тенью допустили, все двери в рабочие помещения располагались исключительно вдоль внешней стороны коридора. Внутренняя же их стена была сплошной, и я снова не раз подумала, что вот как раз там и неплохо было бы служебные лифты расположить.
В каком-то смысле они там и оказались — только в совершенно непривычном для меня виде.
Для начала нам с Тенью все же пришлось карабкаться по лестнице — выше, чем раньше. И на указанном этаже входная дверь открылась прямо на еще одну, которая просто притянула мой, по крайней мере, взгляд.
Мало того, что она располагалась не там, где все предыдущие, так еще и кроме, как к ней, идти было некуда — коридоры в обе стороны были решетками перекрыты.
Неуверенно ступив через эту дверь, я просто приросла к полу. Передо мной был лабиринт. Трехмерный. В котором вертикальное измерение существенно преобладало над обоими горизонтальными.
Так вот почему на других этажах их центр закрыт глухой стенкой! Не на всех, конечно, подумала я, изумленно глядя вверх, но на добром десятке точно, начиная с этого.
И все это пространство было исчерчено рядами стеллажей, до верхних полок которых взгляд не добирался из-за мостиков, соединяющих стеллажи на разной высоте.
На каждом уровне вдоль стеллажа шла узкая площадка с высоким барьером на внешней стороне. Разглядывая эту невероятную картину, я заметила краем глаза движение на ближайшей площадке: вдоль нее медленно двигалась — катилась, судя по звуку — лестница, к середине которой приник какой-то ангел, отталкивающийся руками от полок и всматривающийся в их содержимое.
Опустив взгляд, я заметила такие же лестницы и на полу, причем по высоте они как раз достигали первый мостик. Покосившись на Тень, я успокоилась. У него на лице тоже изумление написано было, но совсем не такое очумелое, как у меня. Похоже, вопросов у него сегодня на нас обоих с излишком хватит.
Мне же пора было переходить к своей задаче. Вызвав в памяти сцену своего недавнего позора в лесу и дождавшись потрясено-протяжного «О!» Винни, я спросила мысленно: «Что это?».
— Пещера, полная сокровищ, — забормотал он благоговейно, — сокрытых от пытливых глаз.
— Каких сокровищ? — оторопела я, окидывая недоверчивым взглядом потрепанные корешки книг вперемешку со стопками листов пожелтевшей бумаги на ближайших ко мне полках.
— Тайн мироздания, Татьяна, — неожиданно ответил он чрезвычайно деловитым тоном, — и тернистого, извилистого пути к ним. Ага, вот и гид! Не отключайтесь ни на минуту, пожалуйста.
У меня глаза по сторонам заметались в поисках причины такой перемены в его тоне — и действительно, к нам с Тенью уже подходил ангел настолько странной наружности, что я обо всех остальных диковинах вмиг забыла.
Он был очень маленьким — невысоким и худеньким, как подросток, но без размашистости последнего. Двигаясь, он семенил ногами; разговаривая — если и делал жесты, то осторожные и экономные; даже голову почти не поворачивал — только глазами водил. И речь у него была негромкая и плавная, словно слова друг за друга цеплялись, выползая наружу гибкой змейкой.
Когда он повел нас по лабиринту, все остальные сотрудники этого загадочного отдела оказались ему под стать — что, впрочем, легко объяснилось, когда я увидела, как они взбираются на мостики, пробегают по ним, прокатываются по площадкам к следующим и, ловко и уверенно, как воздушные акробаты, карабкаются все выше.
Сопровождающему нас ангелу Винни самое подходящее название подобрал, но возмущаться мне было нечем — краткому ознакомительному курсу как раз гид, а не инструктор полагается. Не успел он начать свою экскурсию, как я поняла, что нашу с Тенью просьбу удовлетворили не по содержанию, а по форме.
Это было вовсе не законодательное подразделение — это был громадный архив, в котором эти законы хранились. Со всеми изменениями, дополнениями и редакциями, а также инструкциями, временными регламентами и подзаконными актами.
Оказалось, что изначально никакой законодательной базы ангельского сообщества не существовало — как и его структуры. Просто группа ангелов была приставлена к вновь созданному миру для наблюдения за его развитием и помощи в оном. Разрасталась и усложнялась эта ангельская компания вместе со вверенным им человеческим обществом.
Я с удовольствием отметила про себя, что в историческом смысле хранителей можно без тени сомнения считать древнейшим ангельским подразделением на земле. Обязательно припомню этот факт, если Стас снова раскомандуется. Но не в присутствии моего ангела — тому и так уже дальше некуда нос задирать.
Я даже пожалела, что согласилась на прямую и полную трансляцию для Винни, из-за которой я наверняка пропустила и другие полезные факты. Мы, между прочим, договаривались, что я независимым оператором поработаю, а не под руководством капризного режиссера!
У меня в голове постоянно вспыхивали просьбы посмотреть направо или налево, оглянуться, подойти поближе вон к той полке, нет, чуть выше… Так и этого ему мало было! Он мне еще и вопросы диктовал, после которых Тень бросал на меня удивленные взгляды. А объясняться потом, почему я свой же, утром установленный, план действий нарушаю, опять, небось, моему «блестящему уму» предоставлено будет?
И как этому уму выкручиваться, если задаваемые вопросы не имеют ни малейшего отношения к нашей нынешней ситуации? Развитие структуры ангельского сообщества, например. Хорошо, хоть за ответом никуда карабкаться не пришлось — гид повел нас к стендам в глубине лабиринта. А вот какая разница, какими документами регламентировалось создание каждого подразделения? И зачем нужно было каждый из них внимательно прочитывать, причем минимум дважды?
Из одного из них я, правда, узнала, что основной целью создания службы внешней охраны была защита пребывающих на земле ангелов и всяческое содействие им в выполнении их миссии. Этот документ я сама перечитывала до тех пор, пока наизусть не выучила.
А внештатникам, как оказалось, земные события вообще изначально неподвластны были. Значит, максимум, что они могут вменить моему ангелу в вину — это распространение наших воспоминаний, но никак не их создание, не говоря уже о каких бы то ни было излишествах в его человеческой жизни.
Не обошлось, кстати, и без сюрпризов. На стендах было ясно видно, что подразделение темных выделилось из первичной цельной ангельской группы одним из первых. Винни не попросил, а практически потребовал ознакомиться с обстоятельствами их обособления, на что гид сообщил нам о существовании материалов с ограниченным доступом.
Такой же ответ мы получили у последнего стенда, изображающего современную структуру ангельского сообщества. Наблюдателей на нем не было. Я набралась смелости и поинтересовалась, когда стенд обновляли в последний раз — мол, в дополнительном чтении мне встречались названия и других подразделений, вот только точно не помню, какие. Новые подразделения, получила я ответ, официально вводятся в структуру после их апробации, информация о которой до тех пор хранится в ограниченном доступе.
Слава Богу, на этом день и закончился, а с ним и присутствие Винни у меня в голове, и по дороге в наше здание я объяснила Тени все свои вопросы желанием подойти к тому последнему — о наблюдателях.
Тень вызвался продолжить эту тему на следующий день, сославшись на свои дополнительные источники информации. Я категорически ему это запретила — не хватало еще, чтобы моего ангела обвинили в растлении подрастающего ангельского поколения сведениями из закрытого доступа.
Сначала мы разошлись с Тенью во мнении на то, как нам закончить наш краткосрочный визит в архивный лабиринт. Я намеревалась искать материалы о прегрешениях ангелов и их наказаниях — Тень настаивал на том, что нам в первую очередь нужны свидетельства об ангельских потомках.
В конце концов, мы сошлись на компромиссе: поинтересуемся нарушениями законов, предложим ограничиться хранителями и в процессе углубимся в любые упоминания об их детях.
Я твердо поставила в известность об этом Винни, который на следующий день сам вызвал меня еще по дороге в центральный офис. Он бурно поддержал наше с Тенью решение и попросился на этот раз просто сопровождать нас.
— Молча, — предварил он мое условие, но все же добавил: — Разве что Вам моя помощь понадобится.
Насчет молча — это он соврал. Он попросил меня не отключаться прямо с того момента, как обратился ко мне, и его торжественного обещания хватило лишь до входа в центральный офис.
Мы с Тенью прошли обычную проверку документов — ничуть не менее тщательную, хотя охранники просто не могли уже не запомнить нас.
Затем они сообщили нам, куда направляться — как будто накануне у нас другой пункт назначения был.
Зайдя внутрь вслед за Тенью, я глянула вверх с тяжким вздохом и подумала, что, если уж до лифта великая ангельская мысль не додумалась, то можно было бы хоть на некоторых этажах пункты подзарядки организовать. Скажем, на каждом третьем.
Без всякого зазрения совести Винни подслушал эту мою мысль и организовал мне подзарядку, не успела я еще запыхаться.
— А ведь где-то здесь нашего Анатолия держат, — раздался у меня в голове его задумчивый голос, когда я проходила мимо входа на очередной этаж.
— Где здесь? — встрепенулась я, решив напомнить ему, чей Анатолий, после его ответа.
— За одной из парных дверей, — охотно счел он, что мне уже нужна его помощь. — Вторая в каждой паре выходит на наше когда-то общее пространство. Когда мы ушли со всех горизонтов, кроме самого нижнего, их светлые совладельцы тоже потеряли к ним всякий интерес. Так и приходит в упадок былое величие.
— А раньше нельзя было сказать? — возмутилась я, лихорадочно вспоминая, сколько таких дверей уже прошла.
— Уста мои печать молчания сомкнула волею судьбы, — нахально возразил он мне. — Давайте попробуем?
Хорошо ему говорить, а мне что делать, если Тень рядом топчется? Дергать ручки заветных дверей у него на глазах я не решилась — что-то подсказало мне, что во внезапно снизошедшее на меня озарение он не поверит. А сообщи я ему, что получила известие о местонахождении моего ангела, еще освобождать его бросится. А тот под наблюдением — и что, все мои, с таким трудом пройденные, проверки насмарку?
Завидев следующую дверь наружу, я чуть замедлила шаг, пропуская Тень вперед — он великодушно предложил мне остановиться и передохнуть.
Я отказалась — уже ведь почти дошли! — и напомнила ему, что нам нельзя терять время в последний день в архиве — он галантно предложил мне руку.
Так и прошла я, скрипя зубами, мимо еще одной возможной дороги к моему ангелу.
И больше таких дверей до архива не было.
Там я с порога объявила нашему вчерашнему архивариусу, что мы бы хотели ознакомиться с историей развития какого-нибудь подразделения. В соответствии со структурой нашего основного курса, добавила я, можно было бы начать с хранителей.
Тень и Винни благоразумно промолчали, а наш гид горячо одобрил мой выбор. По его словам, это подразделение претерпело наибольшие преобразования с момента своего создания, отражая путь развития всего ангельского сообщества.
Кураторы православия и католицизма располагались в противоположных углах этажа подразделения, как можно дальше друг от друга. В обоих нас встретили особо радушно и только в них у нас с Тенью поинтересовались, какую веру мы исповедовали в земной жизни. Я смущенно ответила, что в церковь не ходила — Тень спокойно сообщил, что был атеистом. И там, и там наши ответы были встречены приветливой улыбкой, за чем последовала фраза: «Отец наш небесный все равно за вами приглядывает».
Наверно, меня снова нагнало земное прошлое, поскольку после этой фразы в православной группе меня просто захлестнула уверенность, что все будет хорошо. В католической же группе мне послышалась в ней скрытая угроза, и оставалось лишь надеятся, что всевидящий Господь отметил не только прегрешения моего ангела, но и его добрые намерения.
Группа покровителей ислама настояла на том, чтобы мы посетили ее последней. Это было хорошо — иначе я бы с этого курса раньше срока сбежала. Нас посадили на пол, в самой неудобной позе, и велели дословно записывать все услышанное. Что было практически невозможно — вся группа говорила почти одновременно, на пределе своих голосовых связок и исключительно победными лозунгами. Нас еще и повторять их все время заставляли — мол, в любом случае пригодится для понимания людей, которые в самом ближайшем будущем все обратятся в ислам.
Его кураторы и за пределами своего помещения вели себя напористо и задиристо, комментируя коллег отнюдь не в той приветливой и сдержанной манере, о которой мне мой ангел все уши прожужжал. И меня совсем не удивила нервозность, царившая в помещениях протестантской и лютеранской церквей, которые располагались по соседству с исламистами.
Одним словом, в конце курса мы с Тенью дружно вздохнули с облегчением и признали, что из него ни одному из нас не удалось почерпнуть ничего полезного.
На выходе из здания, однако, нас ждала приятная новость: нам разрешили краткий ознакомительный визит в законодательное подразделение, причем начиная прямо со следующего дня.
Я помчалась в наше здание, чтобы сообщить об этом Стасу. Сначала мне пришлось подгонять Тень, но когда я сказала ему, что нам нужно обдумать список интересующих нас вопросов, он охотно подчинился моему темпу.
— Вот чтоб мне так удача давала себя за хвост подержать! — проворчал Стас в ответ на мое известие, но определенно довольным тоном. — С Максом связалась?
— Нет, сначала тебе, — не стала я раскрывать ему свои планы.
— То-то же! — окончательно оттаял он. — Значит, не совсем еще потерянный случай в плане дисциплины. А что там у церковников?
— Жуть! — вложила я все свои впечатления в одно слово. — Можно подумать, у них там турнир идет, причем средневековый и не до первой крови, а до последней.
— Это ты их еще на земле не видела, — хохотнул Стас.
— На земле? - не поняла я.
— А откуда, ты думаешь, у людей пророки, святые и прочие великомученики берутся? — хмыкнул он. — Они же на плотности своих рядов помешаны — то и дело гонцов посылают ее взвинчивать.
— Да нет, наверно, раньше посылали, — поправила его я. — А сейчас они бы поменьше конкурировали, а то на земле все больше людей чувствуют эти драки подковерные и в секты уходят.
— Вообще-то, ты права, — посерьезнел Стас. — Я уже давно замечаю, что люди духовную пустоту не терпят, боятся ее — и темные тут как тут, а мне лишняя работа на голову. Ладно, вас вытащим — подниму, наверно, этот вопрос. Давай пока Максу звони.
Я послушалась, но только не позвонила, а вызвала, и не Макса, а Винни. Как я и надеялась, мысленная связь с Максом у него была, и он с неизменным восторгом согласился побыть у меня передатчиком.
На визит в законодательное подразделение нам отвели всего два дня, и по дороге в центральный офис я сказала Тени, что перед тем, как задавать вопросы, хочу как следует осмотреться. Он же вовсе не обязан следовать моему примеру, если уже определился с тем, что его интересует.
Это решение оказалось остаточно удачным. Осматриваться мне действительно пришлось, причем с отвисшей челюстью.
До сих пор, на каждом этаже, на который нас с Тенью допустили, все двери в рабочие помещения располагались исключительно вдоль внешней стороны коридора. Внутренняя же их стена была сплошной, и я снова не раз подумала, что вот как раз там и неплохо было бы служебные лифты расположить.
В каком-то смысле они там и оказались — только в совершенно непривычном для меня виде.
Для начала нам с Тенью все же пришлось карабкаться по лестнице — выше, чем раньше. И на указанном этаже входная дверь открылась прямо на еще одну, которая просто притянула мой, по крайней мере, взгляд.
Мало того, что она располагалась не там, где все предыдущие, так еще и кроме, как к ней, идти было некуда — коридоры в обе стороны были решетками перекрыты.
Неуверенно ступив через эту дверь, я просто приросла к полу. Передо мной был лабиринт. Трехмерный. В котором вертикальное измерение существенно преобладало над обоими горизонтальными.
Так вот почему на других этажах их центр закрыт глухой стенкой! Не на всех, конечно, подумала я, изумленно глядя вверх, но на добром десятке точно, начиная с этого.
И все это пространство было исчерчено рядами стеллажей, до верхних полок которых взгляд не добирался из-за мостиков, соединяющих стеллажи на разной высоте.
На каждом уровне вдоль стеллажа шла узкая площадка с высоким барьером на внешней стороне. Разглядывая эту невероятную картину, я заметила краем глаза движение на ближайшей площадке: вдоль нее медленно двигалась — катилась, судя по звуку — лестница, к середине которой приник какой-то ангел, отталкивающийся руками от полок и всматривающийся в их содержимое.
Опустив взгляд, я заметила такие же лестницы и на полу, причем по высоте они как раз достигали первый мостик. Покосившись на Тень, я успокоилась. У него на лице тоже изумление написано было, но совсем не такое очумелое, как у меня. Похоже, вопросов у него сегодня на нас обоих с излишком хватит.
Мне же пора было переходить к своей задаче. Вызвав в памяти сцену своего недавнего позора в лесу и дождавшись потрясено-протяжного «О!» Винни, я спросила мысленно: «Что это?».
— Пещера, полная сокровищ, — забормотал он благоговейно, — сокрытых от пытливых глаз.
— Каких сокровищ? — оторопела я, окидывая недоверчивым взглядом потрепанные корешки книг вперемешку со стопками листов пожелтевшей бумаги на ближайших ко мне полках.
— Тайн мироздания, Татьяна, — неожиданно ответил он чрезвычайно деловитым тоном, — и тернистого, извилистого пути к ним. Ага, вот и гид! Не отключайтесь ни на минуту, пожалуйста.
У меня глаза по сторонам заметались в поисках причины такой перемены в его тоне — и действительно, к нам с Тенью уже подходил ангел настолько странной наружности, что я обо всех остальных диковинах вмиг забыла.
Глава 18.4
Он был очень маленьким — невысоким и худеньким, как подросток, но без размашистости последнего. Двигаясь, он семенил ногами; разговаривая — если и делал жесты, то осторожные и экономные; даже голову почти не поворачивал — только глазами водил. И речь у него была негромкая и плавная, словно слова друг за друга цеплялись, выползая наружу гибкой змейкой.
Когда он повел нас по лабиринту, все остальные сотрудники этого загадочного отдела оказались ему под стать — что, впрочем, легко объяснилось, когда я увидела, как они взбираются на мостики, пробегают по ним, прокатываются по площадкам к следующим и, ловко и уверенно, как воздушные акробаты, карабкаются все выше.
Сопровождающему нас ангелу Винни самое подходящее название подобрал, но возмущаться мне было нечем — краткому ознакомительному курсу как раз гид, а не инструктор полагается. Не успел он начать свою экскурсию, как я поняла, что нашу с Тенью просьбу удовлетворили не по содержанию, а по форме.
Это было вовсе не законодательное подразделение — это был громадный архив, в котором эти законы хранились. Со всеми изменениями, дополнениями и редакциями, а также инструкциями, временными регламентами и подзаконными актами.
Оказалось, что изначально никакой законодательной базы ангельского сообщества не существовало — как и его структуры. Просто группа ангелов была приставлена к вновь созданному миру для наблюдения за его развитием и помощи в оном. Разрасталась и усложнялась эта ангельская компания вместе со вверенным им человеческим обществом.
Я с удовольствием отметила про себя, что в историческом смысле хранителей можно без тени сомнения считать древнейшим ангельским подразделением на земле. Обязательно припомню этот факт, если Стас снова раскомандуется. Но не в присутствии моего ангела — тому и так уже дальше некуда нос задирать.
Я даже пожалела, что согласилась на прямую и полную трансляцию для Винни, из-за которой я наверняка пропустила и другие полезные факты. Мы, между прочим, договаривались, что я независимым оператором поработаю, а не под руководством капризного режиссера!
У меня в голове постоянно вспыхивали просьбы посмотреть направо или налево, оглянуться, подойти поближе вон к той полке, нет, чуть выше… Так и этого ему мало было! Он мне еще и вопросы диктовал, после которых Тень бросал на меня удивленные взгляды. А объясняться потом, почему я свой же, утром установленный, план действий нарушаю, опять, небось, моему «блестящему уму» предоставлено будет?
И как этому уму выкручиваться, если задаваемые вопросы не имеют ни малейшего отношения к нашей нынешней ситуации? Развитие структуры ангельского сообщества, например. Хорошо, хоть за ответом никуда карабкаться не пришлось — гид повел нас к стендам в глубине лабиринта. А вот какая разница, какими документами регламентировалось создание каждого подразделения? И зачем нужно было каждый из них внимательно прочитывать, причем минимум дважды?
Из одного из них я, правда, узнала, что основной целью создания службы внешней охраны была защита пребывающих на земле ангелов и всяческое содействие им в выполнении их миссии. Этот документ я сама перечитывала до тех пор, пока наизусть не выучила.
А внештатникам, как оказалось, земные события вообще изначально неподвластны были. Значит, максимум, что они могут вменить моему ангелу в вину — это распространение наших воспоминаний, но никак не их создание, не говоря уже о каких бы то ни было излишествах в его человеческой жизни.
Не обошлось, кстати, и без сюрпризов. На стендах было ясно видно, что подразделение темных выделилось из первичной цельной ангельской группы одним из первых. Винни не попросил, а практически потребовал ознакомиться с обстоятельствами их обособления, на что гид сообщил нам о существовании материалов с ограниченным доступом.
Такой же ответ мы получили у последнего стенда, изображающего современную структуру ангельского сообщества. Наблюдателей на нем не было. Я набралась смелости и поинтересовалась, когда стенд обновляли в последний раз — мол, в дополнительном чтении мне встречались названия и других подразделений, вот только точно не помню, какие. Новые подразделения, получила я ответ, официально вводятся в структуру после их апробации, информация о которой до тех пор хранится в ограниченном доступе.
Слава Богу, на этом день и закончился, а с ним и присутствие Винни у меня в голове, и по дороге в наше здание я объяснила Тени все свои вопросы желанием подойти к тому последнему — о наблюдателях.
Тень вызвался продолжить эту тему на следующий день, сославшись на свои дополнительные источники информации. Я категорически ему это запретила — не хватало еще, чтобы моего ангела обвинили в растлении подрастающего ангельского поколения сведениями из закрытого доступа.
Сначала мы разошлись с Тенью во мнении на то, как нам закончить наш краткосрочный визит в архивный лабиринт. Я намеревалась искать материалы о прегрешениях ангелов и их наказаниях — Тень настаивал на том, что нам в первую очередь нужны свидетельства об ангельских потомках.
В конце концов, мы сошлись на компромиссе: поинтересуемся нарушениями законов, предложим ограничиться хранителями и в процессе углубимся в любые упоминания об их детях.
Я твердо поставила в известность об этом Винни, который на следующий день сам вызвал меня еще по дороге в центральный офис. Он бурно поддержал наше с Тенью решение и попросился на этот раз просто сопровождать нас.
— Молча, — предварил он мое условие, но все же добавил: — Разве что Вам моя помощь понадобится.
Насчет молча — это он соврал. Он попросил меня не отключаться прямо с того момента, как обратился ко мне, и его торжественного обещания хватило лишь до входа в центральный офис.
Мы с Тенью прошли обычную проверку документов — ничуть не менее тщательную, хотя охранники просто не могли уже не запомнить нас.
Затем они сообщили нам, куда направляться — как будто накануне у нас другой пункт назначения был.
Зайдя внутрь вслед за Тенью, я глянула вверх с тяжким вздохом и подумала, что, если уж до лифта великая ангельская мысль не додумалась, то можно было бы хоть на некоторых этажах пункты подзарядки организовать. Скажем, на каждом третьем.
Без всякого зазрения совести Винни подслушал эту мою мысль и организовал мне подзарядку, не успела я еще запыхаться.
— А ведь где-то здесь нашего Анатолия держат, — раздался у меня в голове его задумчивый голос, когда я проходила мимо входа на очередной этаж.
— Где здесь? — встрепенулась я, решив напомнить ему, чей Анатолий, после его ответа.
— За одной из парных дверей, — охотно счел он, что мне уже нужна его помощь. — Вторая в каждой паре выходит на наше когда-то общее пространство. Когда мы ушли со всех горизонтов, кроме самого нижнего, их светлые совладельцы тоже потеряли к ним всякий интерес. Так и приходит в упадок былое величие.
— А раньше нельзя было сказать? — возмутилась я, лихорадочно вспоминая, сколько таких дверей уже прошла.
— Уста мои печать молчания сомкнула волею судьбы, — нахально возразил он мне. — Давайте попробуем?
Хорошо ему говорить, а мне что делать, если Тень рядом топчется? Дергать ручки заветных дверей у него на глазах я не решилась — что-то подсказало мне, что во внезапно снизошедшее на меня озарение он не поверит. А сообщи я ему, что получила известие о местонахождении моего ангела, еще освобождать его бросится. А тот под наблюдением — и что, все мои, с таким трудом пройденные, проверки насмарку?
Завидев следующую дверь наружу, я чуть замедлила шаг, пропуская Тень вперед — он великодушно предложил мне остановиться и передохнуть.
Я отказалась — уже ведь почти дошли! — и напомнила ему, что нам нельзя терять время в последний день в архиве — он галантно предложил мне руку.
Так и прошла я, скрипя зубами, мимо еще одной возможной дороги к моему ангелу.
И больше таких дверей до архива не было.
Там я с порога объявила нашему вчерашнему архивариусу, что мы бы хотели ознакомиться с историей развития какого-нибудь подразделения. В соответствии со структурой нашего основного курса, добавила я, можно было бы начать с хранителей.
Тень и Винни благоразумно промолчали, а наш гид горячо одобрил мой выбор. По его словам, это подразделение претерпело наибольшие преобразования с момента своего создания, отражая путь развития всего ангельского сообщества.
