Огляделся. Мирек не обманул, он довез меня прямо до моста, который я уже не раз переходил. Не затащил в ад, не выпил кровь… Удивительно. Я с грустью вздохнул и поправил ремень сумки.
Гроза быстро прогнала пражан с улиц, поэтому то, что я увидел, стало для меня неожиданностью. В проеме арки между двумя мостовыми башнями стояла женщина. Я бы принял ее за очередного призрака, явившегося в непогоду, если бы не знал ее лично.
Катрин медленно вертела в руках сложенный зонтик. Ее взгляд выражал безмятежность.
Как в пасть чудовища, я зашел в арку и убрал с лица мокрые волосы. Неважно, дочка ли это графа, или Филдвик, все равно эта встреча ничего хорошего не сулит. Стала бы девушка из благородной семьи бродить по городу одна да еще в такой дождь?
– Я не верила, что ты придешь, – девичье лицо обезобразила плотоядная ухмылка. – По словам Перси, ты просто ничтожество.
Я огрызнулся:
– Что ж он так долго со мной возится, раз я ничтожество? Я сыт по горло его спектаклями. Что он на этот раз придумал?
– Я бы на твоем месте так не горячилась.
– Ты здесь не просто так. Какое ты имеешь отношение к этому?
Катрин мельком взглянула вниз, как бы опасаясь ступить в лужу.
– Хочешь знать, почему Перси доверил мне свой секрет? – высокомерно произнесла она. – Потому что я – особенная. Таким, как я, дозволено все. Пусть никчемные людишки думают, что хотят, я другая, не такая, как они. У меня дар.
Я ничего не понимал. То, что она говорила, больше походило на бред сумасшедшего, а не на речь благовоспитанной девицы. Она не вампир, у нее нет сверхчеловеческих способностей. Хотя, может, она имела в виду нечто более приземленное?
– Талант к музыке это прекрасно, только он не дает тебе право унижать тех, кто им обделен.
– Да ты понимаешь, что такое музыка?! – яростно парировала Катрин и, не дав мне ответить, продолжила. – Музыка – это шум. Бессмысленный шум, извлекаемый из инструментов. Это вой, визг и прочие мерзкие звуки, которые дураки так боготворят. Знаешь, как я люблю тишину? А никто не любит ее так, как я.
Было противно слышать эти циничные слова из уст музыканта.
Катрин не успокаивалась.
– С детства я была рабыней чертова рояля. Я проводила за ним почти весь день, занималась до дрожи в пальцах, терпела удары по рукам за каждую неверную ноту. Из-за этого я мало читала, и отец говорил, что это мне на пользу. Я не прикасалась к игрушкам, которые мне выписывали из-за границы – у меня не было ни сил, ни времени на игры. Много лет я терпела унижения и страдала от ужасного шума. Единственным утешением была моя слава. Взрослые, как идиоты, сходили с ума от моей игры, обо мне даже несколько раз писали в газетах. На каждом концерте я, причесанная, в красивом платье, била по ненавистным клавишам, с трудом доставала до педалей, и при этом чувствовала обожание толпы. Скромная плата, но все же лучше, чем ничего.
– Я был о тебе лучшего мнения. Жаль, что слова Франсуа и близнецов оказались правдой.
Это еще больше распалило Катрин. Образ скупой на эмоции девушки почти исчез из моей памяти. Она сжала в руках зонтик так, словно хотела его сломать.
– Они – ничто. Они не имеют права судить обо мне. Они вообще не должны существовать!
– Они ничем не хуже тебя. Во многом даже лучше, – твердо произнес я.
– Ты, как мои родители, живешь в грезах и не видишь реальности. Ангелочки… фу, слово-то какое тошнотворное… Брат с сестрой безмозглые создания, напрочь лишенные талантов, а все вокруг их боготворят. За светлые кудряшки, за голубые глаза, за то, как они трогательно держатся за ручки… Какая чушь! Чем они лучше меня, чем?! Почему мне приходится зарабатывать любовь, а им она дается даром?!
Ее присутствие было мне настолько неприятно, что хотелось развернуться и уйти, наплевав на обещание, данное Филдвику. Или это и есть сюрприз, который он для меня приготовил? Очень извращенная пытка, ничего не скажешь.
– Я еще могу понять, почему так пекутся о Флориане. Он единственный сын, наследник рода. Но чем Амандин заслужила столько внимания? – Катрин задыхалась от негодования. – Почему столько мужчин просят у отца руку и сердце этой соплячки? Почему я обречена на жизнь приживалки в родительском доме?!
– Катрин, пожалуйста…
– Ты не представляешь, как я была счастлива, когда моим женихом был де Левен. Конечно, он мне никогда особо не нравился. Придурок, вечно несущий всякие глупости. И все же это было лучше, чем остаться старой девой.
Я инстинктивно отошел подальше.
– Как Франсуа только мог назвать тебя своей невестой…
Еще одна агрессивная гримаса не добавила Катрин привлекательности.
– А он и не называл. Когда наши родители поставили его перед фактом, этот подлец настоял на расторжении помолвки!
Ничего себе «романтическая» история. В душе зашевелилось чувство злорадства и гордости за Франсуа. Слава Богу, не он выбирал себе суженую, а то я бы в нем разочаровался.
– Теперь все изменится, – я с трудом расслышал голос Катрин за раскатом грома. – Я уже научилась пользоваться даром, и де Левена ждет заслуженное возмездие. Пусть мучается сильнее меня. Я говорю это тебе только потому, что ты все равно не успеешь ничего предпринять. Я убью тебя раньше.
Я крепко сжал ремень сумки. Будь она нечистью, я бы без колебаний вонзил кол ей в сердце. Зря я раньше не воспринимал Катрин всерьез, в ней столько злобы, что ее и без дружка-вампира стоит опасаться.
– Убьешь? – я нервно усмехнулся. – А я-то думал, Филдвик позвал тебя сюда в качестве зрителя. Что-то слабо верится. У тебя нет причин убивать меня, мы едва знакомы.
Девушка напряглась, но так и не сдвинулась с места.
– Перси обещал спасти меня. До него, в Крумлове, я встретила демона, который продал мне дар управлять людьми с помощью музыки. Дар обошелся мне слишком дорого, он стоил мне души. Да, меня изначально не устраивала цена, но соблазн был слишком велик. Перси сразу понял, что к чему при нашей первой встрече. Когда он обратит меня, я стану бессмертной, и моя душа не достанется тому гнусному демону.
Дело принимало неприятный оборот. Выходит, то, что на концерте я принял за вампирский гипноз, было проявлением демонического дара? Видение вызвала Катрин, а Филдвик всего лишь этим воспользовался для очередного своего трюка.
– Филдвик не спасет твою душу. Он только больше ее извратит.
– Дурак, – девушка посмотрела на меня с откровенной жалостью. – Неважно, какой станет душа. Главное, я буду сама себе госпожой.
Она могла до бесконечности изливать на меня всю свою обиду и злобу, если бы не появление нового действующего лица. Окутанный густым дымом, Филдвик материализовался из ниоткуда. Наверняка и опоздал он для большего эффекта.
С момента нашего знакомства во мне что-то изменилось. Если раньше его ужимки навевали на меня панический ужас, теперь оставалось лишь чувство глубокого отвращения.
Вампир не удостоил ни меня, ни Катрин даже кратким приветствием.
– Какая прелесть, все уже в сборе, – он оперся на зонт, как на трость, и с ленцой оглядел нас. – Нам предстоит занимательнейший вечер. Жаль, что для кое-кого он будет слишком коротким. – Филдвик многозначительно прищурился. – Я весь в предвкушении.
Он остановил взгляд на мне, такой пристальный, как будто пытался разглядеть меня насквозь. Его жеманность сменилась вполне естественным раздражением.
– Опять удивляешь, Сандерс. Ты снова смертный, но я не могу проникнуть в твой разум. Как ты это делаешь?
Я с благодарностью вспомнил о булавке Хедвики, спрятанной в складках шейного платка.
– Предпочту оставить это в секрете, – холодно ответил я.
– Ладно, мне это неинтересно, – Филдвик развернулся лицом к Катрин и взял ее за руку. Девушка вмиг засветилась от счастья, ей явно льстило внимание загадочного ухажера.
– Перси, милый, я больше не могу ждать, – сказала она полушепотом. – Давай же, подари мне бессмертие, и я разделю с тобой вечность. Я буду нежна и послушна. Дай мне силу вампира, и я выпью кровь этого недоумка. Я прикончу его и других твоих врагов!
Неожиданно я почувствовал подозрительную вибрацию в воздухе и отпрянул. Но было поздно. Мои ноги опутала черная веревка, и я моментально упал. Разрастаясь в клубах дыма, она расползлась по мне, как многоглавая змея. На любое мое движение, веревка реагировала недружелюбно, сдавливая еще сильнее.
Филдвик мог бы проще меня обездвижить. Перед дамой красуется, сволочь.
Вампир властно привлек к себе девушку, отчего та не скрывала своего восторга. Такой обворожительной улыбки я у нее еще никогда не видел… Впрочем, мне было не до этого. Веревка угрожающе защекотала шею, я боялся быть задушенным.
– Я сделаю все, что ты пожелаешь, любовь моя, – проворковал Филдвик.
– Катрин, не слушай его! Ты не понимаешь, на что идешь! Это же… – веревка заткнула мне рот и сжала голову так, что в ушах зазвенело.
Катрин с презрением смотрела на меня, пока вновь не отвлеклась на предмет своего обожания.
– Давай же, Перси.
Филдвик наклонился к ней, но не для укуса. Их губы слились в поцелуе. Девушка была не против, она обвила его руками за шею.
Я зажмурился, лишь бы не видеть этих позеров.
Вскрик. Нет, скорее, всхлип.
Что-то тяжелое упало рядом.
Сломанной куклой передо мной лежала Катрин. От вида раны я в ужасе дернулся на радость черной веревке: горло несчастной было рассечено до позвоночника. В том, что дочь графа де Сен-Клода была мертва, не было никаких сомнений. По коже пробежал дикий холод, перед глазами запрыгали темные пятна, сознание грозилось покинуть меня.
Филдвик облизал нож и, поморщившись, выразительно сплюнул.
– Какая гадость. Даже на еду это девчонка не годится.
Веревка начала таять мягким дымом. Не дождавшись, когда она окончательно исчезнет, я отодвинулся подальше от трупа. Навалившаяся слабость не давала мне встать на ноги.
– Я хоть и не слышу твоих мыслей, все равно знаю, о чем ты сейчас думаешь, – Филдвик протирал лезвие платком. – Хочешь узнать, почему я так поступил с мадемуазель де Сен-Клод. Она мне надоела, – он отбросил в сторону грязный платок. – Вообще-то я ценю редкости, но это особый случай. Несмотря та то, что эта смертная обладала даром демона, она была слишком скучной и предсказуемой. Она была для меня, как книга, которую уже когда-то приходилось читать. Обложка новая, а содержание – банальность от начала до конца. Я не стал ждать чуда на последней странице.
Я молчал. Боролся с дрожью и подступающей тошнотой.
– Теперь ты понимаешь, что мои угрозы не пустой звук. Как видишь, я могу не только запугивать. Сначала обратил де Левена, теперь прикончил ее…
Его слова были хуже удара ножа.
– Нет! – воскликнул я. – Господи, Франсуа…
Мне не хватало воздуха. Я не смог уберечь своего друга… брата…
Филдвик рассмеялся.
– Я знал, что ты поверишь. Твой Франсуа пока цел и невредим, – издевательски усмехаясь, он обошел тело Катрин и приблизился ко мне. – Я займусь им после того, как разделаюсь с тобой. Продлю послевкусие совершенной мести.
На миг мне стало легче, но только на миг. Франсуа в опасности, а я не в силах помешать злодею.
– Ты не сделаешь этого, – процедил я сквозь зубы.
– Почему же? – Филдвик скептически изогнул брови. – Ведьма и тот вампир обучили тебя тайным знаниям? Тебя теперь можно величать охотником на нечисть? Это даже не смешно. Однако…
Он прищурился. В глазах вспыхнули и погасли алые огоньки.
– Можешь продемонстрировать свои новые умения. Сейчас ты увидишь сюрприз, который я для тебя приготовил.
Я опешил. Так этот кошмар не был обещанным сюрпризом?!
– Ты когда-нибудь слышал о големах?
Намек был слишком прозрачным, и от этого на душе стало еще тревожней. На мосту десятка два статуй, если не больше. С виду они мирные, в основном святые и младенцы, но черная магия может запросто сделать из них чудовищ. Если оживет хотя бы половина, нет, четверть…парочка… Я и с одним големом не справляюсь.
Я не удержался и бросил взгляд на темный от дождя мост. Пока ни одна статуя даже не пошевелилась.
– К чему столько возни с человеком? – я повернулся лицом к Филдвику. – Зачем использовать такую изощренную магию?
– Я уже говорил, что сюрприз готовил для Сандерса-вампира, а не для Сандерса-человека. Конечно, обидно, что ты опять расстраиваешь мои планы, однако это все же не повод дарить тебе легкую смерть.
За спиной послышалось странное постукивание. Я обернулся прежде, чем дал волю воображению.
Ко мне подкрадывался скелет. Желтоватые кости почти не скрывала мокрая накидка – единственное его одеяние. Череп блестел от влаги.
Какая мерзость, он оживил чьи-то останки… Нет, постойте!
– Это же статуя с башенных часов!
– Не просто статуя, а статуя, изображающая Смерть. Символично, правда? – Филдвик сказал это таким тоном, будто мы с ним разглядывали шедевр искусства в музее. – Все статуи на башне ратуши – готовые големы. Нужно только знать, как их пробудить. В них самих есть подсказки. Для опытного авантюриста не составит труда это сделать.
Смерть разжала челюсти и зашипела. Я не сразу понял, что это предупреждение перед атакой, поэтому еле отскочил, когда меня чуть не сцапали костлявые руки. Пришлось спасаться бегством. Я тотчас промок до нитки – дождь усилился.
Филдвик кричал мне вслед:
– Так нечестно, Сандерс! Я уже в курсе, что ты быстро бегаешь! Покажи что-нибудь новенькое!
Я несся со всех ног, задыхаясь на бегу. В голове как назло не было ни одной стоящей идеи. За мной гонится живой скелет – что я могу сделать?! Да он не успокоится, пока не сдерет с меня шкуру!
На миг меня ослепили всполохи молний. В следующую секунду Смерть, заключив меня в свои объятья, сбила с ног. Я упал и сдавленно вскрикнул от боли. Сразу сбросить с себя голема не получилось, хоть он и выглядел легким, его силе мог позавидовать Геракл. На моем горле сомкнулись его пальцы.
«Будь я вампиром, я бы разобрал его по косточкам…»
Эта мысль могла бы стать последней в моей жизни, если бы мне не посчастливилось очутиться на свободе. Громкое бряцанье, – и скелет отпустил меня.
Вопреки ожиданиям, своему спасению я был обязан вовсе не Филдвику, решившему собственноручно меня прикончить. Выпутываясь из накидки, оскорбленный скелет шипел на какого-то человека. Тот стоял спиной ко мне и, судя по напряженной позе, был готов снова наброситься на голема. Я приподнялся и потер ушибленный локоть.
– Черт возьми, а вы еще кто?
Незнакомец резко обернулся.
Я узнал его лицо даже в полутьме.
– Не нужно ведь представлять вас друг другу? – Филдвик появился как всегда внезапно. Он протянул мне руку, как бы желая помочь подняться, но я проигнорировал его жест.
– Кемп с тобой заодно…
Филдвик хмыкнул.
– Не валяй дурака, Сандерс. Мы с ним были лишь членами одного клуба. И с мертвецами я дружбу не вожу.
Тем временем скелет вновь кинулся в мою сторону, но тут же был схвачен Кемпом. Голем бился в его руках и отчаянно хрипел. Уж на кого, а на мертвеца мой давний знакомец не был похож.
В этой суматохе я пытался уловить мысль.
– Но как?.. Разве Кемп мертв?
– Врать только не надо, – закатил глаза Филдвик. Я даже порадовался, что он неверно растолковал мои слова, значит, мой разум от него защищен надежно. – Сам же привез мне его труп. Щедрый подарок, надо сказать. Каким же образом ты его добыл?
Гроза быстро прогнала пражан с улиц, поэтому то, что я увидел, стало для меня неожиданностью. В проеме арки между двумя мостовыми башнями стояла женщина. Я бы принял ее за очередного призрака, явившегося в непогоду, если бы не знал ее лично.
Катрин медленно вертела в руках сложенный зонтик. Ее взгляд выражал безмятежность.
Как в пасть чудовища, я зашел в арку и убрал с лица мокрые волосы. Неважно, дочка ли это графа, или Филдвик, все равно эта встреча ничего хорошего не сулит. Стала бы девушка из благородной семьи бродить по городу одна да еще в такой дождь?
– Я не верила, что ты придешь, – девичье лицо обезобразила плотоядная ухмылка. – По словам Перси, ты просто ничтожество.
Я огрызнулся:
– Что ж он так долго со мной возится, раз я ничтожество? Я сыт по горло его спектаклями. Что он на этот раз придумал?
– Я бы на твоем месте так не горячилась.
– Ты здесь не просто так. Какое ты имеешь отношение к этому?
Катрин мельком взглянула вниз, как бы опасаясь ступить в лужу.
– Хочешь знать, почему Перси доверил мне свой секрет? – высокомерно произнесла она. – Потому что я – особенная. Таким, как я, дозволено все. Пусть никчемные людишки думают, что хотят, я другая, не такая, как они. У меня дар.
Я ничего не понимал. То, что она говорила, больше походило на бред сумасшедшего, а не на речь благовоспитанной девицы. Она не вампир, у нее нет сверхчеловеческих способностей. Хотя, может, она имела в виду нечто более приземленное?
– Талант к музыке это прекрасно, только он не дает тебе право унижать тех, кто им обделен.
– Да ты понимаешь, что такое музыка?! – яростно парировала Катрин и, не дав мне ответить, продолжила. – Музыка – это шум. Бессмысленный шум, извлекаемый из инструментов. Это вой, визг и прочие мерзкие звуки, которые дураки так боготворят. Знаешь, как я люблю тишину? А никто не любит ее так, как я.
Было противно слышать эти циничные слова из уст музыканта.
Катрин не успокаивалась.
– С детства я была рабыней чертова рояля. Я проводила за ним почти весь день, занималась до дрожи в пальцах, терпела удары по рукам за каждую неверную ноту. Из-за этого я мало читала, и отец говорил, что это мне на пользу. Я не прикасалась к игрушкам, которые мне выписывали из-за границы – у меня не было ни сил, ни времени на игры. Много лет я терпела унижения и страдала от ужасного шума. Единственным утешением была моя слава. Взрослые, как идиоты, сходили с ума от моей игры, обо мне даже несколько раз писали в газетах. На каждом концерте я, причесанная, в красивом платье, била по ненавистным клавишам, с трудом доставала до педалей, и при этом чувствовала обожание толпы. Скромная плата, но все же лучше, чем ничего.
– Я был о тебе лучшего мнения. Жаль, что слова Франсуа и близнецов оказались правдой.
Это еще больше распалило Катрин. Образ скупой на эмоции девушки почти исчез из моей памяти. Она сжала в руках зонтик так, словно хотела его сломать.
– Они – ничто. Они не имеют права судить обо мне. Они вообще не должны существовать!
– Они ничем не хуже тебя. Во многом даже лучше, – твердо произнес я.
– Ты, как мои родители, живешь в грезах и не видишь реальности. Ангелочки… фу, слово-то какое тошнотворное… Брат с сестрой безмозглые создания, напрочь лишенные талантов, а все вокруг их боготворят. За светлые кудряшки, за голубые глаза, за то, как они трогательно держатся за ручки… Какая чушь! Чем они лучше меня, чем?! Почему мне приходится зарабатывать любовь, а им она дается даром?!
Ее присутствие было мне настолько неприятно, что хотелось развернуться и уйти, наплевав на обещание, данное Филдвику. Или это и есть сюрприз, который он для меня приготовил? Очень извращенная пытка, ничего не скажешь.
– Я еще могу понять, почему так пекутся о Флориане. Он единственный сын, наследник рода. Но чем Амандин заслужила столько внимания? – Катрин задыхалась от негодования. – Почему столько мужчин просят у отца руку и сердце этой соплячки? Почему я обречена на жизнь приживалки в родительском доме?!
– Катрин, пожалуйста…
– Ты не представляешь, как я была счастлива, когда моим женихом был де Левен. Конечно, он мне никогда особо не нравился. Придурок, вечно несущий всякие глупости. И все же это было лучше, чем остаться старой девой.
Я инстинктивно отошел подальше.
– Как Франсуа только мог назвать тебя своей невестой…
Еще одна агрессивная гримаса не добавила Катрин привлекательности.
– А он и не называл. Когда наши родители поставили его перед фактом, этот подлец настоял на расторжении помолвки!
Ничего себе «романтическая» история. В душе зашевелилось чувство злорадства и гордости за Франсуа. Слава Богу, не он выбирал себе суженую, а то я бы в нем разочаровался.
– Теперь все изменится, – я с трудом расслышал голос Катрин за раскатом грома. – Я уже научилась пользоваться даром, и де Левена ждет заслуженное возмездие. Пусть мучается сильнее меня. Я говорю это тебе только потому, что ты все равно не успеешь ничего предпринять. Я убью тебя раньше.
Я крепко сжал ремень сумки. Будь она нечистью, я бы без колебаний вонзил кол ей в сердце. Зря я раньше не воспринимал Катрин всерьез, в ней столько злобы, что ее и без дружка-вампира стоит опасаться.
– Убьешь? – я нервно усмехнулся. – А я-то думал, Филдвик позвал тебя сюда в качестве зрителя. Что-то слабо верится. У тебя нет причин убивать меня, мы едва знакомы.
Девушка напряглась, но так и не сдвинулась с места.
– Перси обещал спасти меня. До него, в Крумлове, я встретила демона, который продал мне дар управлять людьми с помощью музыки. Дар обошелся мне слишком дорого, он стоил мне души. Да, меня изначально не устраивала цена, но соблазн был слишком велик. Перси сразу понял, что к чему при нашей первой встрече. Когда он обратит меня, я стану бессмертной, и моя душа не достанется тому гнусному демону.
Дело принимало неприятный оборот. Выходит, то, что на концерте я принял за вампирский гипноз, было проявлением демонического дара? Видение вызвала Катрин, а Филдвик всего лишь этим воспользовался для очередного своего трюка.
– Филдвик не спасет твою душу. Он только больше ее извратит.
– Дурак, – девушка посмотрела на меня с откровенной жалостью. – Неважно, какой станет душа. Главное, я буду сама себе госпожой.
Она могла до бесконечности изливать на меня всю свою обиду и злобу, если бы не появление нового действующего лица. Окутанный густым дымом, Филдвик материализовался из ниоткуда. Наверняка и опоздал он для большего эффекта.
С момента нашего знакомства во мне что-то изменилось. Если раньше его ужимки навевали на меня панический ужас, теперь оставалось лишь чувство глубокого отвращения.
Вампир не удостоил ни меня, ни Катрин даже кратким приветствием.
– Какая прелесть, все уже в сборе, – он оперся на зонт, как на трость, и с ленцой оглядел нас. – Нам предстоит занимательнейший вечер. Жаль, что для кое-кого он будет слишком коротким. – Филдвик многозначительно прищурился. – Я весь в предвкушении.
Он остановил взгляд на мне, такой пристальный, как будто пытался разглядеть меня насквозь. Его жеманность сменилась вполне естественным раздражением.
– Опять удивляешь, Сандерс. Ты снова смертный, но я не могу проникнуть в твой разум. Как ты это делаешь?
Я с благодарностью вспомнил о булавке Хедвики, спрятанной в складках шейного платка.
– Предпочту оставить это в секрете, – холодно ответил я.
– Ладно, мне это неинтересно, – Филдвик развернулся лицом к Катрин и взял ее за руку. Девушка вмиг засветилась от счастья, ей явно льстило внимание загадочного ухажера.
– Перси, милый, я больше не могу ждать, – сказала она полушепотом. – Давай же, подари мне бессмертие, и я разделю с тобой вечность. Я буду нежна и послушна. Дай мне силу вампира, и я выпью кровь этого недоумка. Я прикончу его и других твоих врагов!
Неожиданно я почувствовал подозрительную вибрацию в воздухе и отпрянул. Но было поздно. Мои ноги опутала черная веревка, и я моментально упал. Разрастаясь в клубах дыма, она расползлась по мне, как многоглавая змея. На любое мое движение, веревка реагировала недружелюбно, сдавливая еще сильнее.
Филдвик мог бы проще меня обездвижить. Перед дамой красуется, сволочь.
Вампир властно привлек к себе девушку, отчего та не скрывала своего восторга. Такой обворожительной улыбки я у нее еще никогда не видел… Впрочем, мне было не до этого. Веревка угрожающе защекотала шею, я боялся быть задушенным.
– Я сделаю все, что ты пожелаешь, любовь моя, – проворковал Филдвик.
– Катрин, не слушай его! Ты не понимаешь, на что идешь! Это же… – веревка заткнула мне рот и сжала голову так, что в ушах зазвенело.
Катрин с презрением смотрела на меня, пока вновь не отвлеклась на предмет своего обожания.
– Давай же, Перси.
Филдвик наклонился к ней, но не для укуса. Их губы слились в поцелуе. Девушка была не против, она обвила его руками за шею.
Я зажмурился, лишь бы не видеть этих позеров.
Вскрик. Нет, скорее, всхлип.
Что-то тяжелое упало рядом.
Сломанной куклой передо мной лежала Катрин. От вида раны я в ужасе дернулся на радость черной веревке: горло несчастной было рассечено до позвоночника. В том, что дочь графа де Сен-Клода была мертва, не было никаких сомнений. По коже пробежал дикий холод, перед глазами запрыгали темные пятна, сознание грозилось покинуть меня.
Филдвик облизал нож и, поморщившись, выразительно сплюнул.
– Какая гадость. Даже на еду это девчонка не годится.
Веревка начала таять мягким дымом. Не дождавшись, когда она окончательно исчезнет, я отодвинулся подальше от трупа. Навалившаяся слабость не давала мне встать на ноги.
– Я хоть и не слышу твоих мыслей, все равно знаю, о чем ты сейчас думаешь, – Филдвик протирал лезвие платком. – Хочешь узнать, почему я так поступил с мадемуазель де Сен-Клод. Она мне надоела, – он отбросил в сторону грязный платок. – Вообще-то я ценю редкости, но это особый случай. Несмотря та то, что эта смертная обладала даром демона, она была слишком скучной и предсказуемой. Она была для меня, как книга, которую уже когда-то приходилось читать. Обложка новая, а содержание – банальность от начала до конца. Я не стал ждать чуда на последней странице.
Я молчал. Боролся с дрожью и подступающей тошнотой.
– Теперь ты понимаешь, что мои угрозы не пустой звук. Как видишь, я могу не только запугивать. Сначала обратил де Левена, теперь прикончил ее…
Его слова были хуже удара ножа.
– Нет! – воскликнул я. – Господи, Франсуа…
Мне не хватало воздуха. Я не смог уберечь своего друга… брата…
Филдвик рассмеялся.
– Я знал, что ты поверишь. Твой Франсуа пока цел и невредим, – издевательски усмехаясь, он обошел тело Катрин и приблизился ко мне. – Я займусь им после того, как разделаюсь с тобой. Продлю послевкусие совершенной мести.
На миг мне стало легче, но только на миг. Франсуа в опасности, а я не в силах помешать злодею.
– Ты не сделаешь этого, – процедил я сквозь зубы.
– Почему же? – Филдвик скептически изогнул брови. – Ведьма и тот вампир обучили тебя тайным знаниям? Тебя теперь можно величать охотником на нечисть? Это даже не смешно. Однако…
Он прищурился. В глазах вспыхнули и погасли алые огоньки.
– Можешь продемонстрировать свои новые умения. Сейчас ты увидишь сюрприз, который я для тебя приготовил.
Я опешил. Так этот кошмар не был обещанным сюрпризом?!
– Ты когда-нибудь слышал о големах?
Намек был слишком прозрачным, и от этого на душе стало еще тревожней. На мосту десятка два статуй, если не больше. С виду они мирные, в основном святые и младенцы, но черная магия может запросто сделать из них чудовищ. Если оживет хотя бы половина, нет, четверть…парочка… Я и с одним големом не справляюсь.
Я не удержался и бросил взгляд на темный от дождя мост. Пока ни одна статуя даже не пошевелилась.
– К чему столько возни с человеком? – я повернулся лицом к Филдвику. – Зачем использовать такую изощренную магию?
– Я уже говорил, что сюрприз готовил для Сандерса-вампира, а не для Сандерса-человека. Конечно, обидно, что ты опять расстраиваешь мои планы, однако это все же не повод дарить тебе легкую смерть.
За спиной послышалось странное постукивание. Я обернулся прежде, чем дал волю воображению.
Ко мне подкрадывался скелет. Желтоватые кости почти не скрывала мокрая накидка – единственное его одеяние. Череп блестел от влаги.
Какая мерзость, он оживил чьи-то останки… Нет, постойте!
– Это же статуя с башенных часов!
– Не просто статуя, а статуя, изображающая Смерть. Символично, правда? – Филдвик сказал это таким тоном, будто мы с ним разглядывали шедевр искусства в музее. – Все статуи на башне ратуши – готовые големы. Нужно только знать, как их пробудить. В них самих есть подсказки. Для опытного авантюриста не составит труда это сделать.
Смерть разжала челюсти и зашипела. Я не сразу понял, что это предупреждение перед атакой, поэтому еле отскочил, когда меня чуть не сцапали костлявые руки. Пришлось спасаться бегством. Я тотчас промок до нитки – дождь усилился.
Филдвик кричал мне вслед:
– Так нечестно, Сандерс! Я уже в курсе, что ты быстро бегаешь! Покажи что-нибудь новенькое!
Я несся со всех ног, задыхаясь на бегу. В голове как назло не было ни одной стоящей идеи. За мной гонится живой скелет – что я могу сделать?! Да он не успокоится, пока не сдерет с меня шкуру!
На миг меня ослепили всполохи молний. В следующую секунду Смерть, заключив меня в свои объятья, сбила с ног. Я упал и сдавленно вскрикнул от боли. Сразу сбросить с себя голема не получилось, хоть он и выглядел легким, его силе мог позавидовать Геракл. На моем горле сомкнулись его пальцы.
«Будь я вампиром, я бы разобрал его по косточкам…»
Эта мысль могла бы стать последней в моей жизни, если бы мне не посчастливилось очутиться на свободе. Громкое бряцанье, – и скелет отпустил меня.
Вопреки ожиданиям, своему спасению я был обязан вовсе не Филдвику, решившему собственноручно меня прикончить. Выпутываясь из накидки, оскорбленный скелет шипел на какого-то человека. Тот стоял спиной ко мне и, судя по напряженной позе, был готов снова наброситься на голема. Я приподнялся и потер ушибленный локоть.
– Черт возьми, а вы еще кто?
Незнакомец резко обернулся.
Я узнал его лицо даже в полутьме.
– Не нужно ведь представлять вас друг другу? – Филдвик появился как всегда внезапно. Он протянул мне руку, как бы желая помочь подняться, но я проигнорировал его жест.
– Кемп с тобой заодно…
Филдвик хмыкнул.
– Не валяй дурака, Сандерс. Мы с ним были лишь членами одного клуба. И с мертвецами я дружбу не вожу.
Тем временем скелет вновь кинулся в мою сторону, но тут же был схвачен Кемпом. Голем бился в его руках и отчаянно хрипел. Уж на кого, а на мертвеца мой давний знакомец не был похож.
В этой суматохе я пытался уловить мысль.
– Но как?.. Разве Кемп мертв?
– Врать только не надо, – закатил глаза Филдвик. Я даже порадовался, что он неверно растолковал мои слова, значит, мой разум от него защищен надежно. – Сам же привез мне его труп. Щедрый подарок, надо сказать. Каким же образом ты его добыл?
