грудь попышнее мне все равно хотелось. Не бидоноподобную, но и не два сучка как у меня. Но чего нет, того нет. Зато этого добра у Мерланы было больше чем достаточно и хоть в верности и любви Кайрэна я не сомневалась, мне было неприятно видеть его возле этой грудастой, явно неравнодушной к нему девице.
Мерлана приехала откуда-то с запада, откуда именно я не знала. У нее было какое-то дело к нашему тарну, но опять же подробностей я не ведала: дела нашего правителя не для ушей простой стражницы, каковой я являлась. А вот Кайрэн был наверняка в курсе – ведь он советник тарна Скирона, его правая рука. Но о делах тарна он не говорил никому, даже мне. Да я и не спрашивала. Такой у нас был уговор. Но не интересоваться этой Мерланой мне было трудно, хоть выспрашивать о ней у Кайрэна я и не хотела.
Когда я намекнула жениху на ее явный интерес к нему, он только рассмеялся и сжал меня в объятиях.
– Да ты никак ревнуешь, Уля!
Я вырвалась и сердито буркнула:
– Мне просто неприятно смотреть, как у нее при виде тебя слюни текут.
– Ты действительно полагаешь, что Мерлана имеет на меня какие-то виды? – посерьезнел Кайрэн.
– Только слепой этого не заметит! – фыркнула я.
– Ты ошибаешься, Уля, – с улыбкой покачал головой он. – Она приехала сюда по одному важному делу и нам приходится много общаться из-за этого и, если это и выходит у нее с кокетством, так это лишь потому, что она привлекательная девушка, избалованная мужским вниманием и такова ее манера себя вести. Не придавай этому значения и не ищи то, чего и в помине нет.
Я поначалу и не придавала, и не искала. Ну почти. Но прошло уже две недели, как она прибыла ко двору тарна Скирона, дело ее было успешно улажено, насколько я знала, но ее интерес к Кайрэну отнюдь не пропал, да и отчаливать домой она явно не собиралась.
– Кайрэн, скажи, а правду говорят... – донесся до меня ее бархатистый глубокий голос, и я напрягла слух, чтобы в гуле голосов множества людей, собравшихся в приемном зале, расслышать, что она говорит моему жениху, но Мерлана, прижавшись к плечу Кайрэна, склонилась к самому его уху и конца фразы я не расслышала.
С каким же нетерпением я ждала, когда окончится мое дежурство, чтобы я могла подойти к этим двоим и... что я тогда буду делать, я не знала, но была зла на Кайрэна не меньше, чем на Мерлану. Ну неужели он не видит, не понимает, что явно небезразличен ей?! Что ее интерес отнюдь не делового характера?!
С трудом дождалась я сегодня окончания дежурства. Наконец наступил вечер. Все разошлись. Уже и тарн покинул приемный зал, поднявшись на второй этаж, где располагались жилые комнаты. Мы с Ульснехом, Рогнедой и Имриком обошли весь зал, за который были ответственны, осмотрели все уголки, заглянули во все укромные местечки. Пришла ночная стража. Наконец-то свобода!
Скинув на ходу багряный плащ, сколотый брошью в форме головы ворона – знак принадлежности к людям Скирона, – я опрометью бросился вон из дома тарна и помчалась к Кайрэну.
Вот уж все ему выскажу, что на сердце накипело!
Я почти бегом неслась по полутемным кривым улочкам, когда из «Медового вереска» мне навстречу вывалился наружу подвыпивший детина в кожаной жилетке и штанах. Обнаженные руки его бугрились мощными мускулами.
– А ну стой! – скомандовал он заплетающимся языком и перегородил мне дорогу. – Такая славная... ик!.. крошка мне сейчас и нужна! Приласкай меня, красава! – и с пьяным хохотом он обхватил меня своими ручищами и попытался прижаться к моим губам своим слюнявым ртом. На меня мерзко пахнуло дешевой брагой и чесноком, и я отпрянула. Выскользнула из его медвежьих тисков как угорь и сделала подсечку. Невзирая на все свое мускульное изобилие охочий до женского внимания выпивоха распластался на земле, осыпая меня проклятиями и силясь встать, но хмель сковывал движения, делая их нелепыми и неловкими, и он никак не мог подняться. Я и не стала ждать, побежала дальше. А он и не пытался меня преследовать – понял, с кем связался.
Да, я воительница, а не изнеженная дева, которая и постоять за себя не может. Я горжусь своей силой и ловкостью, превосходным владением оружия и знанием приемов рукопашной борьбы!
Вот и дом Кайрэна, погруженный в темноту. Только два окна светятся мягким желтым светом – в прихожей и спальне.
Я достала ключ, который был у меня на правах невесты и вошла внутрь. Хотела уже птицей взлететь по лестнице на второй этаж, где была спальня, а вместо этого рыбкой нырнула под лестницу и затаилась в темноте.
Наверху слышались голоса. Один голос – гневный, громкий – Кайрэна, другой – вкрадчивый, умоляющий – Мерланы.
– Убирайся! Как посмела ты заявиться ко мне в дом после всего, что я тебе сказал!
– Я не уйду, милый, – промурлыкала Мерлана. – Я обниму тебя покрепче – вот так – и ты сразу забудешь свою глупышку Улиму. Ну разве я не краше?
– Прочь! – прорычал Кайрэн. – Чтобы духу твоего тут не было!
Наступила тишина, пугающая, звенящая. А потом голос Мерланы:
– Ты об этом пожалеешь. Ты и твоя девка. Я отомщу.
На лестнице раздались легкие шаги и вскоре я увидела Мерлану.
О, Мирелла, и в каком виде!..
Из одежды на ней были только кружевные чулки да рубиновая цепочка на талии. Налитая грудь с темными сосками упруго подпрыгивала, пока Мерлана спускалась с лестницы. Роскошные черные волосы ее разметались по плечам как хвост кометы, глаза метали молнии.
Сверху вдруг грохнулись ее нелепые башмаки на высоченных каблуках, и я вздрогнула от неожиданности, а за ними мягко спланировало платье.
– Одеться не забудь! – крикнул Кайрэн. – А то дойдешь ты в таком виде только до первой подворотни, а там как раз найдутся желающие погасить огонь, пылающий в твоих чреслах!
– Огонь этот потушишь ты и очень скоро! – прошипела она, задрав голову, затем не спеша оделась и замерла, повернувшись в мою сторону. Я вжалась в стену, хотя она не могла меня увидеть и так. – Я знаю, что ты здесь, маленькая дрянь, – тихо промолвила она. – Упиваешься моим унижением. Но придет день, когда я восторжествую над тобой и заставлю плакать кровавыми слезами!
И она покинула дом, аккуратно затворив за собой дверь.
Я стояла в своем укрытии ни жива ни мертва, холодный пот струился у меня по спине, а ноги тряслись и подкашивались.
Мерлана никак не могла меня увидеть! Так как же она узнала о моем присутствии?
С трудом отклеившись от стены, к которой я привалилась, как к родной, закрыла входную дверь на засов и поплелась к Кайрэну. От былой моей прыти не осталось и следа.
Жениха я ожидаемо обнаружила в спальне, он стоял у окна и барабанил пальцами по стеклу.
Мне очень нравилась эта комната и я дождаться не могла того момента, когда она станет и моей тоже. Здесь было как-то по-особенному уютно и умиротворяюще.
Стены, обшитые деревянными панелями, хранили тепло, впитавшееся в них за день, словно обнимая каждого, кто входил сюда. В углу, у окна, стояла массивная кровать с высоким изголовьем, покрытая мягким мехом. На ней лежали подушки, украшенные узорами, напоминающими о битвах и героических подвигах.
На полу, покрытом темным, грубо обработанным деревом, раскинулся теплый шерстяной ковер. Он приглушал шаги, создавая атмосферу уединения и покоя. В воздухе витал легкий аромат воска и смолы, исходящий от свечей, расставленных по углам комнаты. Их пламя танцевало, отбрасывая тени, которые, казалось, оживали, рассказывая свои собственные истории.
На стенах висели старинные гобелены, изображающие величественные горы и бескрайние леса. В центре одной из стен красовался щит, украшенный гербом древнего рода, из которого происходил Кайрэн, а рядом, словно готовые к бою, висели мечи и луки.
На столе темного дерева лежали свитки и книги. Их страницы хранили знания о магии и древних артефактах, за которые многие искатели редкостей продали бы душу. В углу, у камина стояло массивное кожаное кресло, приглашая к отдыху после долгого дня.
Эта спальня была не просто местом для сна; она была отражением души своего владельца, полна тайн и историй. Здесь, в этом уединенном уголке, можно было забыть о повседневности, погрузившись в мечты о далеких путешествиях и великих свершениях.
Но сейчас вид этой привычной и любимой комнаты меня не порадовал и не успокоил.
Заслышав мои шаги, Кайрэн резко обернулся, лицо его было искажено гневом, и я отпрянула – никогда не смотрел он на меня с таким выражением, будто собирается убить.
Однако едва он понял, что это я, взгляд его тут же изменился.
– Ах, Улима, это ты! Я думал... Ты, верно, видела сейчас Мерлану?
– Видела, – бросила я. – Увидела даже больше, чем хотела, – с горечью добавила я и посмотрела ему в глаза. – Как видишь, я была права – чувства у нее к тебе далеко не платонические.
– Права, – устало вздохнул Кайрэн. – Я давно уже об этом знаю, просто не хотел тебя расстраивать. Все надеялся, что до Мерланы наконец дойдет, что у меня есть ты, а она мне не нужна.
– Не дошло, – желчно усмехнулась я.
– Не дошло, – согласился Кайрэн. – Но уж сейчас-то должна была уразуметь.
Я подошла к жениху, обвила руками его шею, прижалась всем телом.
– Люблю тебя!
– И я тебя люблю, – обнял он меня в ответ и зарылся лицом в мои волосы. – Как прошел день?
– Ужасно, – выдохнула я. – Эта Мерлана постоянно крутилась подле тебя, а я вынуждена была смотреть, как ты с ней любезничаешь и даже не могла подойти.
– Прости, моя хорошая. Ну не мог же я послать ее прямо у тарна в доме, а вежливых намеков она не понимает.
– Все в порядке. Уж теперь она от тебя отстанет.
– Мало того, что отстанет, так еще и уедет! – с энтузиазмом воскликнул Кайрэн. – Уже завтра. Это была ее последняя отчаянная попытка добиться от меня взаимности.
– И она с треском провалилась, – улыбнулась я. – Бедная Мерлана! Даже готова ее пожалеть.
– А я – нет, – беспечно улыбнулся Кайрэн и оказался прав.
Увы, жалеть нужно было отнюдь не Мерлану...
На следующий день Мерлана уехала из Скальхеда, а вечером пришло известие, что на ее экипаж напали вампиры. Ее камеристка и один из охранявших ее в пути воинов были осушены насмерть кровопийцами, Мерлане же и двум другим воинам удалось спастись.
– Мирелла, какой кошмар! – потрясенно прошептала я. – Куда только смотрят Хранители Света? Вампиры свободно разгуливают рядом с городом и нападают на путешественников средь бела дня!
– Хранители Света не вездесущи, Уля, – мрачно изрек Кайрэн, потирая подбородок. – А вампиры очень хитры и изворотливы, их трудно обнаружить и еще труднее поймать.
– Но Хранители...
– Хранители не всесильны, – мягко перебил меня Кайрэн. – Несмотря на все свое могущество, они всего лишь люди.
Я недовольно засопела, в корне несогласная с ним. Не с тем, что они не всесильны, не вездесущи и вообще просто люди – это-то все верно. Но братство Хранителей Света, призванное бороться с вампирами и защищать от них людей, все хуже и хуже справлялось со своими обязанностями, а что было тому причиной, никто не знал. И с этим нужно было срочно что-то делать, а не списывать все на отсутствие всесильности и вездесущности.
На следующий день уехал и Кайрэн по очередному поручению тарна, и я денно и нощно возносила молитвы Мирелле, чтобы уберегла его в пути от вампиров и прочей нечисти и благополучно вернула его мне.
Не вернула. И не уберегла.
Молисен, который должен был сопровождать Кайрэна до Сарвеха, вернулся через два дня весь израненный и еле живой на взмыленном коне, едва державшимся на ногах от усталости. Молисен принес дурные вести. Не успели они с Кайрэном разъехаться на развилке дорог, как на Кайрэна напала шайка хорошо вооруженных головорезов, Молисен бросился ему на помощь и отделался несколькими ранениями, а вот Кайрэна они оглушили и увезли с собой.
– Не переживай, Улима! – попытался утешить меня кипящий от ярости тарн. – Это нападение наверняка связано с положением Кайрэна и дело это либо политическое, либо сугубо материальных ценностей – или мы получим требование о выкупе, или... или этим бандитам нужно что-то от меня лично, но в этом случае они тоже озвучат свои требования. И Кайрэн вернется. Ну что ты, Улима, не плачь! Ты же не какая-то изнеженная дева, проливающая слезы по каждому поводу! Ты – воительница, гордость Скальхеда!
– Я еще и невеста, – пробормотала я, шмыгая носом. – И я тревожусь за своего любимого.
Скирон лишь беспомощно развел руками и похлопал меня по плечу.
– Ступай домой. Тебе надо отдохнуть и успокоиться. Как только получу какие-либо сведения о Кайрэне, тут же дам тебе знать.
– Вы не позволили мне присоединиться к отряду, который отправили за ними в погоню! Почему?
– Это дело слишком близко к твоему сердцу, и ты можешь наделать глупостей, – ровным голосом проговорил тарн. – Ступай домой.
Я закусила губу и быстро покинула гудящий как улей приемный зал тарна.
А утро застало меня уже далеко от Скальхеда. Я не была следопытом и не смогла бы выследить тех, кто захватил моего Кайрэна, но я догнала отряд воинов, которых снарядил тарн, а среди них был опытный следопыт. Так что мне оставалось лишь не терять из виду отряд, да не выдать себя – Скирон не позволил мне ехать и в отряде, обнаружь они мое присутствие, мне выделили бы воина, сопроводившего бы меня назад к тарну. Но разве могла я остаться в стороне, когда мой любимый попал в беду?!
Я следовала за отрядом целый день, а вечером, когда воины отправились на постоялый двор, расположенной на окраине небольшого села, свернула в рощу, устроилась так, чтобы просматривалась дорога, которую отряду было не миновать в любом случае, расседлала Мисту – свою вороную тонконогую кобылу и, обеспечив ее поляной с налитой соком травой, уселась на поваленное дерево и принялась за скудный ужин – вяленое мясо, твердый сыр и хлеб, щедро размачивая сухую еду добрым элем. А затем, очертив широкий круг охранным амулетом, беспечно завалилась спать. За что и не преминула поплатиться.
Глубокой ночью меня разбудил неприятный зуд – охранные чары были взломаны. Я молниеносно вскочила на ноги, схватив два тонких клинка, которые я с вечера предусмотрительно вытащила из ножен и положила рядом с собой. Но эта мера предосторожности оказалось просто смехотворной против тех, кто нарушил мой сон.
Передо мной застыли три силуэта в темных плащах с глубокими капюшонами. Люди? Нет! Это были вампиры! В бледном свете луны я увидела острые клыки и красные глаза, хотя самих лиц было не разглядеть. Когда я осознала, кто передо мной, земля ушла у меня из-под ног, я оцепенела от ужаса, не в силах ни закричать, ни пошевелиться. Впрочем, даже если бы и могла, это ничего не изменило бы.
Быстрее мысли все трое выставили вперед левые руки и с них сорвались, закручиваясь вихрем, красновато-розовый искрящийся туман, щупальца его устремились ко мне, и я почувствовала, как меня охватывает смертельный холод, покалывающий тело и словно высасывающий из него жизненные силы. С глухим стоном повалилась я на землю и свет луны померк для меня.
В чувство меня привел холод. Да какой! Тело буквально сотрясалось от дрожи, изо рта, который я раззявила, собираясь закричать (ну так, на всякий случай), вырывались облачка пара. Стуча зубами, я сделала не очень успешную попытку встать с чего-то жесткого и холодного, на чем провалялась без сознания уж не знаю сколько времени – тело совершенно одеревенело. Этим «чем-то» оказалась узкая каменная плита из черного камня.
Мерлана приехала откуда-то с запада, откуда именно я не знала. У нее было какое-то дело к нашему тарну, но опять же подробностей я не ведала: дела нашего правителя не для ушей простой стражницы, каковой я являлась. А вот Кайрэн был наверняка в курсе – ведь он советник тарна Скирона, его правая рука. Но о делах тарна он не говорил никому, даже мне. Да я и не спрашивала. Такой у нас был уговор. Но не интересоваться этой Мерланой мне было трудно, хоть выспрашивать о ней у Кайрэна я и не хотела.
Когда я намекнула жениху на ее явный интерес к нему, он только рассмеялся и сжал меня в объятиях.
– Да ты никак ревнуешь, Уля!
Я вырвалась и сердито буркнула:
– Мне просто неприятно смотреть, как у нее при виде тебя слюни текут.
– Ты действительно полагаешь, что Мерлана имеет на меня какие-то виды? – посерьезнел Кайрэн.
– Только слепой этого не заметит! – фыркнула я.
– Ты ошибаешься, Уля, – с улыбкой покачал головой он. – Она приехала сюда по одному важному делу и нам приходится много общаться из-за этого и, если это и выходит у нее с кокетством, так это лишь потому, что она привлекательная девушка, избалованная мужским вниманием и такова ее манера себя вести. Не придавай этому значения и не ищи то, чего и в помине нет.
Я поначалу и не придавала, и не искала. Ну почти. Но прошло уже две недели, как она прибыла ко двору тарна Скирона, дело ее было успешно улажено, насколько я знала, но ее интерес к Кайрэну отнюдь не пропал, да и отчаливать домой она явно не собиралась.
– Кайрэн, скажи, а правду говорят... – донесся до меня ее бархатистый глубокий голос, и я напрягла слух, чтобы в гуле голосов множества людей, собравшихся в приемном зале, расслышать, что она говорит моему жениху, но Мерлана, прижавшись к плечу Кайрэна, склонилась к самому его уху и конца фразы я не расслышала.
С каким же нетерпением я ждала, когда окончится мое дежурство, чтобы я могла подойти к этим двоим и... что я тогда буду делать, я не знала, но была зла на Кайрэна не меньше, чем на Мерлану. Ну неужели он не видит, не понимает, что явно небезразличен ей?! Что ее интерес отнюдь не делового характера?!
С трудом дождалась я сегодня окончания дежурства. Наконец наступил вечер. Все разошлись. Уже и тарн покинул приемный зал, поднявшись на второй этаж, где располагались жилые комнаты. Мы с Ульснехом, Рогнедой и Имриком обошли весь зал, за который были ответственны, осмотрели все уголки, заглянули во все укромные местечки. Пришла ночная стража. Наконец-то свобода!
Скинув на ходу багряный плащ, сколотый брошью в форме головы ворона – знак принадлежности к людям Скирона, – я опрометью бросился вон из дома тарна и помчалась к Кайрэну.
Вот уж все ему выскажу, что на сердце накипело!
Я почти бегом неслась по полутемным кривым улочкам, когда из «Медового вереска» мне навстречу вывалился наружу подвыпивший детина в кожаной жилетке и штанах. Обнаженные руки его бугрились мощными мускулами.
– А ну стой! – скомандовал он заплетающимся языком и перегородил мне дорогу. – Такая славная... ик!.. крошка мне сейчас и нужна! Приласкай меня, красава! – и с пьяным хохотом он обхватил меня своими ручищами и попытался прижаться к моим губам своим слюнявым ртом. На меня мерзко пахнуло дешевой брагой и чесноком, и я отпрянула. Выскользнула из его медвежьих тисков как угорь и сделала подсечку. Невзирая на все свое мускульное изобилие охочий до женского внимания выпивоха распластался на земле, осыпая меня проклятиями и силясь встать, но хмель сковывал движения, делая их нелепыми и неловкими, и он никак не мог подняться. Я и не стала ждать, побежала дальше. А он и не пытался меня преследовать – понял, с кем связался.
Да, я воительница, а не изнеженная дева, которая и постоять за себя не может. Я горжусь своей силой и ловкостью, превосходным владением оружия и знанием приемов рукопашной борьбы!
Вот и дом Кайрэна, погруженный в темноту. Только два окна светятся мягким желтым светом – в прихожей и спальне.
Я достала ключ, который был у меня на правах невесты и вошла внутрь. Хотела уже птицей взлететь по лестнице на второй этаж, где была спальня, а вместо этого рыбкой нырнула под лестницу и затаилась в темноте.
Наверху слышались голоса. Один голос – гневный, громкий – Кайрэна, другой – вкрадчивый, умоляющий – Мерланы.
– Убирайся! Как посмела ты заявиться ко мне в дом после всего, что я тебе сказал!
– Я не уйду, милый, – промурлыкала Мерлана. – Я обниму тебя покрепче – вот так – и ты сразу забудешь свою глупышку Улиму. Ну разве я не краше?
– Прочь! – прорычал Кайрэн. – Чтобы духу твоего тут не было!
Наступила тишина, пугающая, звенящая. А потом голос Мерланы:
– Ты об этом пожалеешь. Ты и твоя девка. Я отомщу.
На лестнице раздались легкие шаги и вскоре я увидела Мерлану.
О, Мирелла, и в каком виде!..
Из одежды на ней были только кружевные чулки да рубиновая цепочка на талии. Налитая грудь с темными сосками упруго подпрыгивала, пока Мерлана спускалась с лестницы. Роскошные черные волосы ее разметались по плечам как хвост кометы, глаза метали молнии.
Сверху вдруг грохнулись ее нелепые башмаки на высоченных каблуках, и я вздрогнула от неожиданности, а за ними мягко спланировало платье.
– Одеться не забудь! – крикнул Кайрэн. – А то дойдешь ты в таком виде только до первой подворотни, а там как раз найдутся желающие погасить огонь, пылающий в твоих чреслах!
– Огонь этот потушишь ты и очень скоро! – прошипела она, задрав голову, затем не спеша оделась и замерла, повернувшись в мою сторону. Я вжалась в стену, хотя она не могла меня увидеть и так. – Я знаю, что ты здесь, маленькая дрянь, – тихо промолвила она. – Упиваешься моим унижением. Но придет день, когда я восторжествую над тобой и заставлю плакать кровавыми слезами!
И она покинула дом, аккуратно затворив за собой дверь.
Я стояла в своем укрытии ни жива ни мертва, холодный пот струился у меня по спине, а ноги тряслись и подкашивались.
Мерлана никак не могла меня увидеть! Так как же она узнала о моем присутствии?
С трудом отклеившись от стены, к которой я привалилась, как к родной, закрыла входную дверь на засов и поплелась к Кайрэну. От былой моей прыти не осталось и следа.
Жениха я ожидаемо обнаружила в спальне, он стоял у окна и барабанил пальцами по стеклу.
Мне очень нравилась эта комната и я дождаться не могла того момента, когда она станет и моей тоже. Здесь было как-то по-особенному уютно и умиротворяюще.
Стены, обшитые деревянными панелями, хранили тепло, впитавшееся в них за день, словно обнимая каждого, кто входил сюда. В углу, у окна, стояла массивная кровать с высоким изголовьем, покрытая мягким мехом. На ней лежали подушки, украшенные узорами, напоминающими о битвах и героических подвигах.
На полу, покрытом темным, грубо обработанным деревом, раскинулся теплый шерстяной ковер. Он приглушал шаги, создавая атмосферу уединения и покоя. В воздухе витал легкий аромат воска и смолы, исходящий от свечей, расставленных по углам комнаты. Их пламя танцевало, отбрасывая тени, которые, казалось, оживали, рассказывая свои собственные истории.
На стенах висели старинные гобелены, изображающие величественные горы и бескрайние леса. В центре одной из стен красовался щит, украшенный гербом древнего рода, из которого происходил Кайрэн, а рядом, словно готовые к бою, висели мечи и луки.
На столе темного дерева лежали свитки и книги. Их страницы хранили знания о магии и древних артефактах, за которые многие искатели редкостей продали бы душу. В углу, у камина стояло массивное кожаное кресло, приглашая к отдыху после долгого дня.
Эта спальня была не просто местом для сна; она была отражением души своего владельца, полна тайн и историй. Здесь, в этом уединенном уголке, можно было забыть о повседневности, погрузившись в мечты о далеких путешествиях и великих свершениях.
Но сейчас вид этой привычной и любимой комнаты меня не порадовал и не успокоил.
Заслышав мои шаги, Кайрэн резко обернулся, лицо его было искажено гневом, и я отпрянула – никогда не смотрел он на меня с таким выражением, будто собирается убить.
Однако едва он понял, что это я, взгляд его тут же изменился.
– Ах, Улима, это ты! Я думал... Ты, верно, видела сейчас Мерлану?
– Видела, – бросила я. – Увидела даже больше, чем хотела, – с горечью добавила я и посмотрела ему в глаза. – Как видишь, я была права – чувства у нее к тебе далеко не платонические.
– Права, – устало вздохнул Кайрэн. – Я давно уже об этом знаю, просто не хотел тебя расстраивать. Все надеялся, что до Мерланы наконец дойдет, что у меня есть ты, а она мне не нужна.
– Не дошло, – желчно усмехнулась я.
– Не дошло, – согласился Кайрэн. – Но уж сейчас-то должна была уразуметь.
Я подошла к жениху, обвила руками его шею, прижалась всем телом.
– Люблю тебя!
– И я тебя люблю, – обнял он меня в ответ и зарылся лицом в мои волосы. – Как прошел день?
– Ужасно, – выдохнула я. – Эта Мерлана постоянно крутилась подле тебя, а я вынуждена была смотреть, как ты с ней любезничаешь и даже не могла подойти.
– Прости, моя хорошая. Ну не мог же я послать ее прямо у тарна в доме, а вежливых намеков она не понимает.
– Все в порядке. Уж теперь она от тебя отстанет.
– Мало того, что отстанет, так еще и уедет! – с энтузиазмом воскликнул Кайрэн. – Уже завтра. Это была ее последняя отчаянная попытка добиться от меня взаимности.
– И она с треском провалилась, – улыбнулась я. – Бедная Мерлана! Даже готова ее пожалеть.
– А я – нет, – беспечно улыбнулся Кайрэн и оказался прав.
Увы, жалеть нужно было отнюдь не Мерлану...
ГЛАВА 3
На следующий день Мерлана уехала из Скальхеда, а вечером пришло известие, что на ее экипаж напали вампиры. Ее камеристка и один из охранявших ее в пути воинов были осушены насмерть кровопийцами, Мерлане же и двум другим воинам удалось спастись.
– Мирелла, какой кошмар! – потрясенно прошептала я. – Куда только смотрят Хранители Света? Вампиры свободно разгуливают рядом с городом и нападают на путешественников средь бела дня!
– Хранители Света не вездесущи, Уля, – мрачно изрек Кайрэн, потирая подбородок. – А вампиры очень хитры и изворотливы, их трудно обнаружить и еще труднее поймать.
– Но Хранители...
– Хранители не всесильны, – мягко перебил меня Кайрэн. – Несмотря на все свое могущество, они всего лишь люди.
Я недовольно засопела, в корне несогласная с ним. Не с тем, что они не всесильны, не вездесущи и вообще просто люди – это-то все верно. Но братство Хранителей Света, призванное бороться с вампирами и защищать от них людей, все хуже и хуже справлялось со своими обязанностями, а что было тому причиной, никто не знал. И с этим нужно было срочно что-то делать, а не списывать все на отсутствие всесильности и вездесущности.
На следующий день уехал и Кайрэн по очередному поручению тарна, и я денно и нощно возносила молитвы Мирелле, чтобы уберегла его в пути от вампиров и прочей нечисти и благополучно вернула его мне.
Не вернула. И не уберегла.
Молисен, который должен был сопровождать Кайрэна до Сарвеха, вернулся через два дня весь израненный и еле живой на взмыленном коне, едва державшимся на ногах от усталости. Молисен принес дурные вести. Не успели они с Кайрэном разъехаться на развилке дорог, как на Кайрэна напала шайка хорошо вооруженных головорезов, Молисен бросился ему на помощь и отделался несколькими ранениями, а вот Кайрэна они оглушили и увезли с собой.
– Не переживай, Улима! – попытался утешить меня кипящий от ярости тарн. – Это нападение наверняка связано с положением Кайрэна и дело это либо политическое, либо сугубо материальных ценностей – или мы получим требование о выкупе, или... или этим бандитам нужно что-то от меня лично, но в этом случае они тоже озвучат свои требования. И Кайрэн вернется. Ну что ты, Улима, не плачь! Ты же не какая-то изнеженная дева, проливающая слезы по каждому поводу! Ты – воительница, гордость Скальхеда!
– Я еще и невеста, – пробормотала я, шмыгая носом. – И я тревожусь за своего любимого.
Скирон лишь беспомощно развел руками и похлопал меня по плечу.
– Ступай домой. Тебе надо отдохнуть и успокоиться. Как только получу какие-либо сведения о Кайрэне, тут же дам тебе знать.
– Вы не позволили мне присоединиться к отряду, который отправили за ними в погоню! Почему?
– Это дело слишком близко к твоему сердцу, и ты можешь наделать глупостей, – ровным голосом проговорил тарн. – Ступай домой.
Я закусила губу и быстро покинула гудящий как улей приемный зал тарна.
А утро застало меня уже далеко от Скальхеда. Я не была следопытом и не смогла бы выследить тех, кто захватил моего Кайрэна, но я догнала отряд воинов, которых снарядил тарн, а среди них был опытный следопыт. Так что мне оставалось лишь не терять из виду отряд, да не выдать себя – Скирон не позволил мне ехать и в отряде, обнаружь они мое присутствие, мне выделили бы воина, сопроводившего бы меня назад к тарну. Но разве могла я остаться в стороне, когда мой любимый попал в беду?!
Я следовала за отрядом целый день, а вечером, когда воины отправились на постоялый двор, расположенной на окраине небольшого села, свернула в рощу, устроилась так, чтобы просматривалась дорога, которую отряду было не миновать в любом случае, расседлала Мисту – свою вороную тонконогую кобылу и, обеспечив ее поляной с налитой соком травой, уселась на поваленное дерево и принялась за скудный ужин – вяленое мясо, твердый сыр и хлеб, щедро размачивая сухую еду добрым элем. А затем, очертив широкий круг охранным амулетом, беспечно завалилась спать. За что и не преминула поплатиться.
Глубокой ночью меня разбудил неприятный зуд – охранные чары были взломаны. Я молниеносно вскочила на ноги, схватив два тонких клинка, которые я с вечера предусмотрительно вытащила из ножен и положила рядом с собой. Но эта мера предосторожности оказалось просто смехотворной против тех, кто нарушил мой сон.
Передо мной застыли три силуэта в темных плащах с глубокими капюшонами. Люди? Нет! Это были вампиры! В бледном свете луны я увидела острые клыки и красные глаза, хотя самих лиц было не разглядеть. Когда я осознала, кто передо мной, земля ушла у меня из-под ног, я оцепенела от ужаса, не в силах ни закричать, ни пошевелиться. Впрочем, даже если бы и могла, это ничего не изменило бы.
Быстрее мысли все трое выставили вперед левые руки и с них сорвались, закручиваясь вихрем, красновато-розовый искрящийся туман, щупальца его устремились ко мне, и я почувствовала, как меня охватывает смертельный холод, покалывающий тело и словно высасывающий из него жизненные силы. С глухим стоном повалилась я на землю и свет луны померк для меня.
В чувство меня привел холод. Да какой! Тело буквально сотрясалось от дрожи, изо рта, который я раззявила, собираясь закричать (ну так, на всякий случай), вырывались облачка пара. Стуча зубами, я сделала не очень успешную попытку встать с чего-то жесткого и холодного, на чем провалялась без сознания уж не знаю сколько времени – тело совершенно одеревенело. Этим «чем-то» оказалась узкая каменная плита из черного камня.
