- Дайна, не соизволишь ли ты принять участие в разговоре? – ехидным тоном осведомилась Мать. Я едва сдерживала улыбку, тайно радуясь, что даже мое безразличие может ее бесить.
- А этот разговор требует моего участия? – таким же тоном парировала я, не отрывая взгляда от черного неба. Сегодня оно нависло особенно низко над башнями дома нашего шабаша, так что не удивлюсь, если скоро посыплется мокрый пепел.
- Тебе уже двадцать, а ты так и не научилась разговаривать с Матерью! – взбеленилась моя старшая сестрица, так быстро вскакивая со стула, что тот отлетел минимум на метр. Я скучающе перевела взгляд на ее светлое, перекошенное от ярости лицо.
- А тебе уже двадцать три, но ты так и не научилась считать до двадцати трех. Но я же из-за этого стулья не разбрасываю, - ответила я, лениво растягивая слова. Голубые глаза Анастасии светились яростью, а рука потянулась к короткому метательному ножу, закрепленному у нее на поясе. Увидев это, я улыбнулась, подняв только правый уголок губ, - Чтобы не пятнать свою честь, которой у тебя в принципе и так нет, можешь развязать меня и дать мне такой же ножичек. Хотя, если хочешь меня прикончить, то лучше кидай сейчас. Ведь у тебя есть шанс попасть, только пока я связана по рукам и ногам.
- Ты наглая мелкая…
- Довольно, - одернула ее Мать, отчего сестра тут же покорно опустила голову. Темные волосы почти закрыли лицо, но я все равно видела, как она гримасничает, - Анастасия, подними стул и сядь, - приказала Верховная Ведьма. В ее голосе слышалась сталь, однако было заметно, что выпад одной из ее любимых дочерей в мою сторону весьма ей польстил.
Я отвернулась, снова всматриваясь в черное небо. Давно я не поднималась над пеплом. Давно не видела истинного цвета неба. Давно не чувствовала лучи солнца на своей коже. Пожалуй, только по этим вещам я скучала все два месяца заточения в камере. И по теплой ванне. Все остальное доставляло мне не больше неудобств, чем жужжащая над ухом муха. Конечно, Мать надеялась, что я сломаюсь, сидя в тесной холодной горной нише, в которой даже в полный рост вытянуться было не возможно, но выучка и годы жизни с этими мегерами взяли свое. Откровенно говоря, я даже не соскучилась по их ехидным лицам. Впрочем, они тоже не особо рады были меня видеть.
- Ты родишь ребенка от лорда Адельмана, - непреклонно сказала Мать.
- Нет, - так же непреклонно ответила я.
Наши взгляды встретились. Ее водянистые голубые глаза полыхали ненавистью. От такого взгляда мои две сестры потупили глаза, но только не я. Два месяца прозябания в камере не изменили моего решения. Я давно знала, что не приведу в этот дом своего ребенка. Не отдам его на растерзание матери и сестрам, а также многочисленным родственницам. И я прекрасно знала, какое именно наказание меня за это ждет. Поэтому я так часто вылетала за пепельные облака, отчего на моем лице появились веснушки, которые ненавидела вся моя семья. Я хотела запомнить небо таким, каким мне никогда не увидеть его с земли. Страшно ли мне было от осознания этого? Безумно. Но я не опустила взгляд.
Мать пристально смотрела в мои глаза, а после молча сделала жест рукой. На ее лице промелькнуло выражение полного удовлетворения и тут же исчезло. Даже если бы я в этот момент моргнула, то не увидела бы этого. Я даже на мгновение задумалась, а не показалось ли мне. Однако мое внимание тут же переключилось на вторую сестру. Ульяна, до этого хранившая молчание, встала и вышла. Через минуту она, весьма довольная собой, вернулась с моей метлой в руках. Мое сердце предательски сжалось, а в горле встал ком, но я старалась не подавать виду. Нельзя плакать. Нельзя показать им, что я страдаю. Иначе они выиграют.
- Дайна из шабаша Дышащих Ветром, отныне ты изгнана, - торжественно заговорила мать, и лица моих сестер наполнились темным торжеством, - у тебя больше нет дома. У тебя больше нет семьи. У тебя больше нет шабаша. У тебя больше нет неба. У тебя больше нет благословения Ветра, - закончила Верховная Ведьма торжественную речь, и Ульяна одним резким движением переломила мою метлу пополам. Хруст древка наполнил мою душу невыразимой скорбью. Метла, моя боевая подруга, служившая с самого раннего детства, была уничтожена. Сердце пропустило один удар, второй, а потом забилось с немыслимой скоростью. Больше у меня не будет метлы. Ведьмы, потерявшие первую метлу, потом годами учатся управлять новой, но мне и это не светит. Никто не сделает метлу изгнанной ведьме. Я больше никогда не смогу оторваться от земли, хотя научилась летать еще до того, как начала ходить. Это – самое худшее в изгнании. Хуже чем смерть. Но спектакль еще не окончился.
Анастасия подошла к метле и прошептала заклятие воспламенения. Древко загорелось моментально, и я почувствовала, как из метлы уходит последняя магия. Она пронеслась по комнате, а затем коснулась моего лица, словно прощаясь, и рассеялась.
Пульс стучал в ушах, руки тряслись, но я не заплакала. Часть моей души отныне была безвозвратно потеряна, но все же я не жалела о принятом решении. Я знала, что сделала правильный выбор.
- А теперь раздевайся. Ты пришла в этот мир голой, а дом тебя одел, обул и накормил. Но теперь это не твой дом. А значит и вещи больше не твои, - ехидно прошипела Анастасия, явно наслаждаясь всем происходящим. Ульяна же подошла и обрезала веревки, которые связывал мне руки и ноги, умудрившись при этом поцарапать мне бедро. Рана была не большая, но болезненная, однако я даже не вздрогнула. Сейчас никакая физическая боль не могла сравниться с душевной.
Я легко сняла с себя мешковатый балахон, от которого весьма неприятно разило, и осталась без одежды. Меня не волновало ни мнение сестер, ни мнение матери, ни тем более взгляды ее охраны. И на этом, казалось бы, мои мучения должны были закончиться, но тут в дверь главного зала постучали.
Три громких удара разнеслись по гулкому каменному залу с огромными окнами, которые не прикрывали ни шторы, ни тюль. Затем, не дожидаясь ответа, дверь распахнулась. Я не оборачивалась, потому что мне было абсолютно все равно, кого именно мать пригласила посмотреть на меня, но слух все равно отметил, что шаги принадлежат мужчине.
- Вам не объясняли, что после стука нужно подождать ответа? – с наигранной досадой спросила Верховная Ведьма, к счастью уже не считавшаяся моей матерью.
- Я ждал достаточно и больше не намерен. К тому же товар, как я вижу, полностью готов, - проговорил мужчина низким, бархатистым голосом, при этом указывая своей рукой, которая ему, видимо, не сильно нужна, на меня.
Я даже нисколько не удивилась такому повороту событий. Формально изгнанные ведьмы были абсолютно свободны от обязанности подчиняться Верховной своего шабаша, однако на деле продажа изгнанниц в рабство случалась довольно часто. Ведь что может сделать голая безоружная девушка, пусть и обладающая магией, против весьма себе одетого, вооруженного и точно обладающего магией мужика? Ничего. И я тоже особо не стала дергаться, наблюдая за развитием событий.
- Да, она готова. Надеюсь, у вас вся оставшаяся сумма с собой? – по-деловому спросила ведьма.
- Естественно, - ответил мужчина, отвязывая мешок от пояса. Анастасия подошла, забрала его и отдала Матери, сидящей на стуле, словно на троне.
Верховная открыла мешочек и достала пару монет. К моему удивлению, они оказались золотыми. Прикинув, сколько таких в мешочке и зная, что до этого была внесена большая сумма, я чуть не присвистнула. Такие деньги обычно отдавали за боевого дракона, но никак не за изгнанную ведьму.
- Удивлена? – тут же спросила ведьма, четко подмечая мое выражение лица. Я постаралась прикинуться бесстрастной, но было уже поздно, - Да, Дайна. Мои дочери дорого стоят.
- Я не твоя дочь, - выплюнула я, ничуть не страшась. Сестры тут же достали свои ножи, но меня это не остановило, - родство по крови никогда не сделало бы меня твоей. Плоть и кровь – не все, из чего я состою.
- И поэтому тебя изгнали. Жаль, ты ведь подавала надежды, - начала рассуждать ведьма, катая по столу одну из монет, - такая умная, так хорошо выполняешь приказы. Только вот больно жалостливая. Больно, - мать будто подбирала слово и, наконец, выдала, - человечная.
- Видимо не все считают это дефектом, - усмехнулась я, кивком головы указывая на мешок, лежащий перед ней, - или же ты продаешь бракованный товар? Тогда ты должна сделать этому милому господину скидку.
Лицо матери скривилось, а мужчина, на которого я так и не удосужилась посмотреть, расхохотался.
- Я ее еще даже не увез, а она уже пытается сэкономить мои деньги, - выдавил он между приступами хохота.
- Если вы думаете, что я пересмотрю условия сделки, то вы сильно ошибаетесь, - ледяным тоном сказала ведьма, что, впрочем, нисколько не испугало мужчину. Эх, знал бы он, по какой пропасти ходит, не смеялся бы так открыто. Хотя, может и знает. В таком случае меня продали сумасшедшему.
- Нет, я не хочу, чтобы вы пересматривали условия сделки, - наконец успокоившись, проговорил мужчина, - думаю, эта наглая девчонка стоит каждого золотого, который я за нее отдал.
Мужчина взял меня за локоть и развернул лицом к себе. Темноволосый, он был чуть выше меня ростом. Его карие, почти черные глаза, сверкали рыжими крапинками. Остальные черты лица, пусть и достаточно выразительные, будто потерялись на фоне этих глаз. Мы ни разу в жизни не встречались с этим человеком, но все же эти глаза казались мне смутно знакомыми.Я постаралась сделать максимально отстраненное выражение лица, что его только позабавило. Подняв руку, он схватил меня за подбородок, а затем медленно повернул мою голову влево, потом вправо.
- Шею не так сворачивают, - ехидно заметила я.
- Не волнуйся, я знаю, как именно это делается, - вкрадчиво заметил он, рассматривая только мое лицо, и не опускаясь ниже. Наши тела находились так близко, что я смогла почувствовать тепло, исходящее от его тела. Моя нагота меня не смущала, да и его, видимо, тоже.
- Мой вам совет – отрубите ей язык. Вряд ли он понадобится для ваших целей. Если не хотите мараться – это может сделать одна из моих дочерей. Заодно, можем выбить ей зубы. Говорят, это усиливает ощущения, - словно рассуждая, проговорила мать.
- Она теперь моя. Сам разберусь, - неожиданно резко бросил мужчина. От его и так не особо вежливого обращения не осталось и следа, - Счастливо оставаться, - бросил он на прощание. Взяв меня за локоть, он развернул меня и повел впереди себя.
- Мы сообщим вам, если будет еще товар, - сказала нам мать в спину, чего с ней еще не было. Еще никто не покидал ее без разрешения.
Мужчина, словно не расслышав ее, толкнул дверь и повел меня по коридорам, которые наводнили ведьмы. Раньше я была лучше их всех, и теперь они явно злорадствовали, видя мой позор. Хотя я себя опозоренной не чувствовала. Даром что голая.
Мы прошли весь дом, больше похожий на замок, под свист моих бывших соплеменниц. И я не опустила голову, а они не посмели этого потребовать, хоть по правилам любая из них могла сделать со мной что угодно. Все же есть небольшой плюс в рабстве. Хотя, кажется, это будет единственным положительным моментом.
Мы вышли, и я даже не оглянулась на свой бывший дом. Единственное, на что я надеялась – это что я никогда сюда не вернусь.
Мы отошли метров на двести и встали на голую землю, которая когда-то была лужайкой.
- Надень, - коротко сказал он, отдавая мне свое пальто. Я не стала возражать: на улице как всегда было холодно, ведь солнечные лучи не пробивались сквозь пепел.
Мужчина отпустил мой локоть, положил два мизинца в рот и свистнул так, что у меня заложило уши. Сверху, над уровнем пепла, послышался протяжный крик, а затем черная завеса всколыхнулась и, наконец, показался дракон. Он был настолько огромный, что каждый взмах его крыльев поднимал с земли пыль, несмотря на то, что он находился на прилично высоте. Увидев хозяина, дракон перестал махать крыльями, и начал спускаться по кругу. Его боевые железные доспехи были натерты до зеркального блеска.
- Кто ты такой и откуда у тебя столько денег? – спросила я, и тут же обругала себя. Мне не стоило вообще с ним заговаривать.
- Если бы моя мать знала, что я забыл представиться – точно настучала бы мне по голове. Меня зовут Тэрон, - проговорил мужчина, следя за снижением дракона.
- А фамилия? – снова спросила я, не сдержав свое любопытство. Мужчина повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза, отчего я замерла, словно боясь его ответа.
- Мортейн, - четко, но тихо проговорил он.
Я сглотнула, и повернулась к дракону, чтобы не смотреть на эти пляшущие золотые крапинки. Тэрон Мортейн. Прямой наследник Кироса Мортейна, правителя Пепелища.
Естественно, я его знала. И, естественно, я догадывалась, что будет дальше. С самого рождения нам говорили, что Мортейны – маги, по вине которых наше небо стало черным, а земля утратила плодородность и покрылась пеплом. Для таких магов может быть только одна кара – смерть. Причем не быстрая и милосердная, а долгая и весьма мучительная.
Тем временем, красивое, сильное животное продолжало снижаться, не сводя глаз, полных обожания, со своего хозяина. Этот взгляд и заставил меня принять решение.
- Если хочешь, чтобы твой дракон выжил – отзови его, - максимально тихо сказала я.
- Это боевой дракон, ведьма, - почти с презрением бросил мне принц Пепелища, - вряд ли парочка твоих бывших сестер справится с ним.
- Ты, видимо, не понимаешь, куда попал, - прошипела я, поворачиваясь к Тэрону, - поэтому я всего задам тебе всего один вопрос. На тебе сейчас защитный покров, размывающий облик, поэтому ты так самонадеян. Какого цвета у тебя должны быть глаза?
- Голубые, - мгновенно ответил он.
- А они карие с золотыми крапинками. А теперь предлагаю вам задуматься: если даже я, ведьма, чьи силы находятся в упадке, смогла заглянуть под эту защиту, то что там разглядела Верховная? И сколько ведьм у нее есть на самом деле, а не по официальным отчетам, которые она вам присылает, а вы настолько боитесь сюда приезжать, что ни разу ее не проверяли? И сколько времени ей понадобится на то, чтобы собрать их всех и схватить вас? Так что если вы любите своего дракона так же, как он вас, прикажите ему подняться выше пепла и лететь как можно быстрее. Иначе он будет первой жертвой на пути к вам, - протараторила я на одном дыхании.
Дракон почти спустился на землю, как вдруг я услышала боевой клич своих бывших сестер. Срываясь с башен на своих метлах, они, увешанные оружием, летели прямо на нас, словно стая москитов. Перекрывая их крики, Тэрон засвистел, что есть мочи. Дракон тут же изменил траекторию полета, взмахивая огромными крыльями. В него полетели заклинания, но к счастью защита не пропускала их. Только вряд ли даже таких доспехов хватит надолго.
- Бежим! – крикнул Тэрон, выводя меня из оцепенения, - он справится без нас, так что позаботимся о себе.
И мы сорвались в нелегкий забег. Ведьмы на метлах были куда быстрее, чем мы с Тэроном, поэтому буквально через несколько мгновений на нас посыпались заклинания вперемешку с ножами. К моему несказанному удивлению, все это сталкивалось с невидимой защитой и рикошетило от нее, сбивая некоторых ведьм с их метел.
- А этот разговор требует моего участия? – таким же тоном парировала я, не отрывая взгляда от черного неба. Сегодня оно нависло особенно низко над башнями дома нашего шабаша, так что не удивлюсь, если скоро посыплется мокрый пепел.
- Тебе уже двадцать, а ты так и не научилась разговаривать с Матерью! – взбеленилась моя старшая сестрица, так быстро вскакивая со стула, что тот отлетел минимум на метр. Я скучающе перевела взгляд на ее светлое, перекошенное от ярости лицо.
- А тебе уже двадцать три, но ты так и не научилась считать до двадцати трех. Но я же из-за этого стулья не разбрасываю, - ответила я, лениво растягивая слова. Голубые глаза Анастасии светились яростью, а рука потянулась к короткому метательному ножу, закрепленному у нее на поясе. Увидев это, я улыбнулась, подняв только правый уголок губ, - Чтобы не пятнать свою честь, которой у тебя в принципе и так нет, можешь развязать меня и дать мне такой же ножичек. Хотя, если хочешь меня прикончить, то лучше кидай сейчас. Ведь у тебя есть шанс попасть, только пока я связана по рукам и ногам.
- Ты наглая мелкая…
- Довольно, - одернула ее Мать, отчего сестра тут же покорно опустила голову. Темные волосы почти закрыли лицо, но я все равно видела, как она гримасничает, - Анастасия, подними стул и сядь, - приказала Верховная Ведьма. В ее голосе слышалась сталь, однако было заметно, что выпад одной из ее любимых дочерей в мою сторону весьма ей польстил.
Я отвернулась, снова всматриваясь в черное небо. Давно я не поднималась над пеплом. Давно не видела истинного цвета неба. Давно не чувствовала лучи солнца на своей коже. Пожалуй, только по этим вещам я скучала все два месяца заточения в камере. И по теплой ванне. Все остальное доставляло мне не больше неудобств, чем жужжащая над ухом муха. Конечно, Мать надеялась, что я сломаюсь, сидя в тесной холодной горной нише, в которой даже в полный рост вытянуться было не возможно, но выучка и годы жизни с этими мегерами взяли свое. Откровенно говоря, я даже не соскучилась по их ехидным лицам. Впрочем, они тоже не особо рады были меня видеть.
- Ты родишь ребенка от лорда Адельмана, - непреклонно сказала Мать.
- Нет, - так же непреклонно ответила я.
Наши взгляды встретились. Ее водянистые голубые глаза полыхали ненавистью. От такого взгляда мои две сестры потупили глаза, но только не я. Два месяца прозябания в камере не изменили моего решения. Я давно знала, что не приведу в этот дом своего ребенка. Не отдам его на растерзание матери и сестрам, а также многочисленным родственницам. И я прекрасно знала, какое именно наказание меня за это ждет. Поэтому я так часто вылетала за пепельные облака, отчего на моем лице появились веснушки, которые ненавидела вся моя семья. Я хотела запомнить небо таким, каким мне никогда не увидеть его с земли. Страшно ли мне было от осознания этого? Безумно. Но я не опустила взгляд.
Мать пристально смотрела в мои глаза, а после молча сделала жест рукой. На ее лице промелькнуло выражение полного удовлетворения и тут же исчезло. Даже если бы я в этот момент моргнула, то не увидела бы этого. Я даже на мгновение задумалась, а не показалось ли мне. Однако мое внимание тут же переключилось на вторую сестру. Ульяна, до этого хранившая молчание, встала и вышла. Через минуту она, весьма довольная собой, вернулась с моей метлой в руках. Мое сердце предательски сжалось, а в горле встал ком, но я старалась не подавать виду. Нельзя плакать. Нельзя показать им, что я страдаю. Иначе они выиграют.
- Дайна из шабаша Дышащих Ветром, отныне ты изгнана, - торжественно заговорила мать, и лица моих сестер наполнились темным торжеством, - у тебя больше нет дома. У тебя больше нет семьи. У тебя больше нет шабаша. У тебя больше нет неба. У тебя больше нет благословения Ветра, - закончила Верховная Ведьма торжественную речь, и Ульяна одним резким движением переломила мою метлу пополам. Хруст древка наполнил мою душу невыразимой скорбью. Метла, моя боевая подруга, служившая с самого раннего детства, была уничтожена. Сердце пропустило один удар, второй, а потом забилось с немыслимой скоростью. Больше у меня не будет метлы. Ведьмы, потерявшие первую метлу, потом годами учатся управлять новой, но мне и это не светит. Никто не сделает метлу изгнанной ведьме. Я больше никогда не смогу оторваться от земли, хотя научилась летать еще до того, как начала ходить. Это – самое худшее в изгнании. Хуже чем смерть. Но спектакль еще не окончился.
Анастасия подошла к метле и прошептала заклятие воспламенения. Древко загорелось моментально, и я почувствовала, как из метлы уходит последняя магия. Она пронеслась по комнате, а затем коснулась моего лица, словно прощаясь, и рассеялась.
Пульс стучал в ушах, руки тряслись, но я не заплакала. Часть моей души отныне была безвозвратно потеряна, но все же я не жалела о принятом решении. Я знала, что сделала правильный выбор.
- А теперь раздевайся. Ты пришла в этот мир голой, а дом тебя одел, обул и накормил. Но теперь это не твой дом. А значит и вещи больше не твои, - ехидно прошипела Анастасия, явно наслаждаясь всем происходящим. Ульяна же подошла и обрезала веревки, которые связывал мне руки и ноги, умудрившись при этом поцарапать мне бедро. Рана была не большая, но болезненная, однако я даже не вздрогнула. Сейчас никакая физическая боль не могла сравниться с душевной.
Я легко сняла с себя мешковатый балахон, от которого весьма неприятно разило, и осталась без одежды. Меня не волновало ни мнение сестер, ни мнение матери, ни тем более взгляды ее охраны. И на этом, казалось бы, мои мучения должны были закончиться, но тут в дверь главного зала постучали.
Три громких удара разнеслись по гулкому каменному залу с огромными окнами, которые не прикрывали ни шторы, ни тюль. Затем, не дожидаясь ответа, дверь распахнулась. Я не оборачивалась, потому что мне было абсолютно все равно, кого именно мать пригласила посмотреть на меня, но слух все равно отметил, что шаги принадлежат мужчине.
- Вам не объясняли, что после стука нужно подождать ответа? – с наигранной досадой спросила Верховная Ведьма, к счастью уже не считавшаяся моей матерью.
- Я ждал достаточно и больше не намерен. К тому же товар, как я вижу, полностью готов, - проговорил мужчина низким, бархатистым голосом, при этом указывая своей рукой, которая ему, видимо, не сильно нужна, на меня.
Я даже нисколько не удивилась такому повороту событий. Формально изгнанные ведьмы были абсолютно свободны от обязанности подчиняться Верховной своего шабаша, однако на деле продажа изгнанниц в рабство случалась довольно часто. Ведь что может сделать голая безоружная девушка, пусть и обладающая магией, против весьма себе одетого, вооруженного и точно обладающего магией мужика? Ничего. И я тоже особо не стала дергаться, наблюдая за развитием событий.
- Да, она готова. Надеюсь, у вас вся оставшаяся сумма с собой? – по-деловому спросила ведьма.
- Естественно, - ответил мужчина, отвязывая мешок от пояса. Анастасия подошла, забрала его и отдала Матери, сидящей на стуле, словно на троне.
Верховная открыла мешочек и достала пару монет. К моему удивлению, они оказались золотыми. Прикинув, сколько таких в мешочке и зная, что до этого была внесена большая сумма, я чуть не присвистнула. Такие деньги обычно отдавали за боевого дракона, но никак не за изгнанную ведьму.
- Удивлена? – тут же спросила ведьма, четко подмечая мое выражение лица. Я постаралась прикинуться бесстрастной, но было уже поздно, - Да, Дайна. Мои дочери дорого стоят.
- Я не твоя дочь, - выплюнула я, ничуть не страшась. Сестры тут же достали свои ножи, но меня это не остановило, - родство по крови никогда не сделало бы меня твоей. Плоть и кровь – не все, из чего я состою.
- И поэтому тебя изгнали. Жаль, ты ведь подавала надежды, - начала рассуждать ведьма, катая по столу одну из монет, - такая умная, так хорошо выполняешь приказы. Только вот больно жалостливая. Больно, - мать будто подбирала слово и, наконец, выдала, - человечная.
- Видимо не все считают это дефектом, - усмехнулась я, кивком головы указывая на мешок, лежащий перед ней, - или же ты продаешь бракованный товар? Тогда ты должна сделать этому милому господину скидку.
Лицо матери скривилось, а мужчина, на которого я так и не удосужилась посмотреть, расхохотался.
- Я ее еще даже не увез, а она уже пытается сэкономить мои деньги, - выдавил он между приступами хохота.
- Если вы думаете, что я пересмотрю условия сделки, то вы сильно ошибаетесь, - ледяным тоном сказала ведьма, что, впрочем, нисколько не испугало мужчину. Эх, знал бы он, по какой пропасти ходит, не смеялся бы так открыто. Хотя, может и знает. В таком случае меня продали сумасшедшему.
- Нет, я не хочу, чтобы вы пересматривали условия сделки, - наконец успокоившись, проговорил мужчина, - думаю, эта наглая девчонка стоит каждого золотого, который я за нее отдал.
Мужчина взял меня за локоть и развернул лицом к себе. Темноволосый, он был чуть выше меня ростом. Его карие, почти черные глаза, сверкали рыжими крапинками. Остальные черты лица, пусть и достаточно выразительные, будто потерялись на фоне этих глаз. Мы ни разу в жизни не встречались с этим человеком, но все же эти глаза казались мне смутно знакомыми.Я постаралась сделать максимально отстраненное выражение лица, что его только позабавило. Подняв руку, он схватил меня за подбородок, а затем медленно повернул мою голову влево, потом вправо.
- Шею не так сворачивают, - ехидно заметила я.
- Не волнуйся, я знаю, как именно это делается, - вкрадчиво заметил он, рассматривая только мое лицо, и не опускаясь ниже. Наши тела находились так близко, что я смогла почувствовать тепло, исходящее от его тела. Моя нагота меня не смущала, да и его, видимо, тоже.
- Мой вам совет – отрубите ей язык. Вряд ли он понадобится для ваших целей. Если не хотите мараться – это может сделать одна из моих дочерей. Заодно, можем выбить ей зубы. Говорят, это усиливает ощущения, - словно рассуждая, проговорила мать.
- Она теперь моя. Сам разберусь, - неожиданно резко бросил мужчина. От его и так не особо вежливого обращения не осталось и следа, - Счастливо оставаться, - бросил он на прощание. Взяв меня за локоть, он развернул меня и повел впереди себя.
- Мы сообщим вам, если будет еще товар, - сказала нам мать в спину, чего с ней еще не было. Еще никто не покидал ее без разрешения.
Мужчина, словно не расслышав ее, толкнул дверь и повел меня по коридорам, которые наводнили ведьмы. Раньше я была лучше их всех, и теперь они явно злорадствовали, видя мой позор. Хотя я себя опозоренной не чувствовала. Даром что голая.
Мы прошли весь дом, больше похожий на замок, под свист моих бывших соплеменниц. И я не опустила голову, а они не посмели этого потребовать, хоть по правилам любая из них могла сделать со мной что угодно. Все же есть небольшой плюс в рабстве. Хотя, кажется, это будет единственным положительным моментом.
Мы вышли, и я даже не оглянулась на свой бывший дом. Единственное, на что я надеялась – это что я никогда сюда не вернусь.
Мы отошли метров на двести и встали на голую землю, которая когда-то была лужайкой.
- Надень, - коротко сказал он, отдавая мне свое пальто. Я не стала возражать: на улице как всегда было холодно, ведь солнечные лучи не пробивались сквозь пепел.
Мужчина отпустил мой локоть, положил два мизинца в рот и свистнул так, что у меня заложило уши. Сверху, над уровнем пепла, послышался протяжный крик, а затем черная завеса всколыхнулась и, наконец, показался дракон. Он был настолько огромный, что каждый взмах его крыльев поднимал с земли пыль, несмотря на то, что он находился на прилично высоте. Увидев хозяина, дракон перестал махать крыльями, и начал спускаться по кругу. Его боевые железные доспехи были натерты до зеркального блеска.
- Кто ты такой и откуда у тебя столько денег? – спросила я, и тут же обругала себя. Мне не стоило вообще с ним заговаривать.
- Если бы моя мать знала, что я забыл представиться – точно настучала бы мне по голове. Меня зовут Тэрон, - проговорил мужчина, следя за снижением дракона.
- А фамилия? – снова спросила я, не сдержав свое любопытство. Мужчина повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза, отчего я замерла, словно боясь его ответа.
- Мортейн, - четко, но тихо проговорил он.
Я сглотнула, и повернулась к дракону, чтобы не смотреть на эти пляшущие золотые крапинки. Тэрон Мортейн. Прямой наследник Кироса Мортейна, правителя Пепелища.
Естественно, я его знала. И, естественно, я догадывалась, что будет дальше. С самого рождения нам говорили, что Мортейны – маги, по вине которых наше небо стало черным, а земля утратила плодородность и покрылась пеплом. Для таких магов может быть только одна кара – смерть. Причем не быстрая и милосердная, а долгая и весьма мучительная.
Тем временем, красивое, сильное животное продолжало снижаться, не сводя глаз, полных обожания, со своего хозяина. Этот взгляд и заставил меня принять решение.
- Если хочешь, чтобы твой дракон выжил – отзови его, - максимально тихо сказала я.
- Это боевой дракон, ведьма, - почти с презрением бросил мне принц Пепелища, - вряд ли парочка твоих бывших сестер справится с ним.
- Ты, видимо, не понимаешь, куда попал, - прошипела я, поворачиваясь к Тэрону, - поэтому я всего задам тебе всего один вопрос. На тебе сейчас защитный покров, размывающий облик, поэтому ты так самонадеян. Какого цвета у тебя должны быть глаза?
- Голубые, - мгновенно ответил он.
- А они карие с золотыми крапинками. А теперь предлагаю вам задуматься: если даже я, ведьма, чьи силы находятся в упадке, смогла заглянуть под эту защиту, то что там разглядела Верховная? И сколько ведьм у нее есть на самом деле, а не по официальным отчетам, которые она вам присылает, а вы настолько боитесь сюда приезжать, что ни разу ее не проверяли? И сколько времени ей понадобится на то, чтобы собрать их всех и схватить вас? Так что если вы любите своего дракона так же, как он вас, прикажите ему подняться выше пепла и лететь как можно быстрее. Иначе он будет первой жертвой на пути к вам, - протараторила я на одном дыхании.
Дракон почти спустился на землю, как вдруг я услышала боевой клич своих бывших сестер. Срываясь с башен на своих метлах, они, увешанные оружием, летели прямо на нас, словно стая москитов. Перекрывая их крики, Тэрон засвистел, что есть мочи. Дракон тут же изменил траекторию полета, взмахивая огромными крыльями. В него полетели заклинания, но к счастью защита не пропускала их. Только вряд ли даже таких доспехов хватит надолго.
- Бежим! – крикнул Тэрон, выводя меня из оцепенения, - он справится без нас, так что позаботимся о себе.
И мы сорвались в нелегкий забег. Ведьмы на метлах были куда быстрее, чем мы с Тэроном, поэтому буквально через несколько мгновений на нас посыпались заклинания вперемешку с ножами. К моему несказанному удивлению, все это сталкивалось с невидимой защитой и рикошетило от нее, сбивая некоторых ведьм с их метел.
