Парни переглянулись и двинулись в сторону Маргелиуса.
— Эй, ты! Отпусти девчонку, а то хуже будет! — угрожающе выставив вилы, крикнул дородный крестьянин.
Маргелиус одарил несчастную девушку таким любящим взглядом, что слова о помощи застряли у неё в глотке.
— Парни, поверьте, вы не хотите иметь меня своим врагом, — процедил маг, положив руку на нож и медленно направляясь в сторону крестьян. Другой рукой он нарисовал в воздухе снежинку, та вспыхнула, переливаясь всеми гранями на солнце.
Мужики, глухо выругавшись, попятились. Связываться с магом — плохая идея. Внимательно изучив лицо Маргелиуса, они пришли к выводу, что с тем, кто слывёт самым паскудным и мерзопакостным из магов, они точно связываться не хотят. Они сплюнули, пробормотав в сторону Маргелиуса пару проклятий и пожеланий свернуть где-нибудь свою поганую шею, и развернулись, делая вид, что не слышат криков несчастной жертвы. Им ещё семьи кормить, детей поднимать, а девчонку они не знают.
— Трусы, — выругалась Зейла, глядя вслед удаляющейся надежде на спасение.
— Ты больше не будешь так делать, — яростно процедил маг, наклоняясь к лицу девушки.
— А ты попробуй, заставь меня! — выкрикнула неугомонная пленница, не желающая смириться с тем, что похищена злым магом.
— Потому что если бы они решили тебя спасти, мне пришлось бы помешать им это сделать. И это было бы на твоей совести! Вот если ты не хочешь, чтобы я кому-то причинил вред из-за тебя, постарайся держать свой маленький ротик на замке!
Зейла вздрогнула, съёжившись, глядя в эти ледяные, горящие злым светом глаза. Она верила, что маг не шутит. Он реально мог убить этих крестьян. Из её глаз покатились слёзы. Маргелиус скривился, путешествие с этой девчонкой отнимало у него все силы. Она постоянно плачет, и от этого он чувствует себя самым последним мерзавцем в Мире Воителей. Он взвалил её на плечо и зашагал вглубь Севера.
Маргелиус бодро продирался через кусты. Зейла на его плече завела тоскливую песню о пропавшей дочери. Как маг догадывался, девчонка это делала специально, чтобы позлить его. Голосок у неё был тоненький, писклявый, как у комара, и раздражал невероятно.
— Да заткнёшься ты уже или нет?! — в сердцах воскликнул маг.
— Что мне, уже и петь нельзя? Последней радости пленницу лишаешь. Вижу небо последний раз над головой, — жалобно проскулила Зейла.
Маргелиус на это только скрипнул зубами. Девчонка его уже изрядно допекла, и мысленно он зарёкся ещё раз красть женщину в своей жизни.
Он вздрогнул, в воздухе что-то неуловимо изменилось. Он чувствовал запах опасности, разлившийся в воздухе. За ними наблюдали, и довольно давно. А он за пением несносной девчонки не заметил опасность.
— Зейла, тихо, — прошипел маг, но девчонка его не слушала, выводя тоскливым фальшивым голосом, от которого даже медведь бы получил расстройство слуха, очередной куплет песни. — Опасность!
Он спустил Зейлу с плеча. Она глянула в его лицо, на котором впервые за всё время их путешествия была тревога, и заткнулась. Маргелиус приложил палец к губам и прислушался. Он чувствовал их. Затем снова поднял девчонку и помчался через лес. Уйти ему вряд ли удастся, но место для боя он может выбрать сам. Зейла притихла на его плече, не пытаясь вырваться. Маг вылетел на полянку, окружённую вековыми деревьями, и остановился. Он спустил пленницу с плеча, затем развернул её к себе, достал нож — в её больших глазах мелькнул испуг — и быстро перерезал веревки, стягивающие запястья и ноги. Подтолкнул её к раскидистому дереву.
— Быстро забирайся наверх. Что бы ни случилось, не спускайся вниз! — Маргелиус развернулся, пристально вглядываясь в листву деревьев.
Зейла стояла в ступоре, не понимая, что происходит. Погожий тёплый день. Солнышко светит, красота. Что так напугало мага?
Маргелиус оглянулся и увидел, что Зейла так и стоит с отвисшей челюстью. Грязно выругался, схватил девушку и усадил на ветку дерева. Затем вложил в её руки широкий нож и лютым взглядом уставился на неё.
— Лезь давай, мигом, или я тебя сам съем!
Эти слова возымели волшебный эффект. Зейла в мгновение ока взлетела на вершину дерева, умудрившись даже не потерять нож. Она поглядела вниз и тут увидела их.
Враны, медленно передвигаясь и по-королевски потягиваясь, ступили на поляну. Маргелиус достал нож из сапога. Трое. Враны обычно не ходят стаями, но в этот раз ему конкретно повезло. Северные коварные хищники с мощными зубами. Они кружили по поляне. Звери не торопились. Они знали, что жертва от них никуда не денется, и наслаждались мигом охоты. Они уже полдня шли за человеком и теперь не хотели портить завершающий момент охоты.
Первый вран прыгнул. Маргелиус увернулся, поднырнул снизу и вонзил нож в сердце северного зверя. Оставшиеся двое злобно зашипели и ринулись в атаку. Маг отпрыгнул, перекатился по земле и швырнул нож во второго хищника, тот прошёл по касательной. Маргелиус, не теряя времени, увернулся от когтей второго хищника. Прыгнул ему на спину и, вдохнув поглубже, впился зубами в шею врана, разрывая тому горло. По телу что-то больно резануло, он выругался. Третий впился ему зубами в бок. Маг взвыл от боли и ярости, сцепляясь с хищником насмерть. Когда вран решил растерзать его, Маргелиус вдохнул поглубже, превозмогая боль, и изрыгнул струю пламени в морду зверя. Тот взвыл, отскакивая. Маг подобрал нож и ринулся на врана. Времени у него мало: скоро от потери крови он упадёт без сознания. Он вложил всю свою ярость в сокрушительный удар.
Зейла сидела на дереве и на половине схватки уже закрыла глаза от страха. Она не могла глядеть на кровопролитную битву человека и хищников. Затем она перестала слышать звуки битвы и, дрожа от страха, открыла глаза. Внизу было тихо. Она вгляделась в листву внизу. Звери были мертвы.
— Маргелиус! — впервые за несколько дней она позвала мага по имени.
Тишина.
Герцог открыл глаза, морщась от боли… живой, уже хорошо. Затем его мутный взгляд скользнул вниз, и он понял, что его руки крепко связаны. А это уже не очень хорошо. Он изучил узлы на запястьях, затем перевёл взгляд на ноги — тоже связаны. Задумчиво оглядел пространство вокруг себя. Девчонка сидит у костра с неприлично довольным видом и что-то напевает. Значит, роли поменялись, теперь она стала из жертвы похитителем. Он философски пожал плечами и с облегчением снова откинулся на землю.
— Выпей, — она протянула ему кружку с какими-то не очень душисто пахнущими травками.
Маргелиус сел, понюхал, скривился.
— У меня там где-то ром был, может, лучше его?
В ответ Зейла пренебрежительно фыркнула.
Маг молча выпил отвар — дрянь редкостная, — скривился и улёгся обратно на землю, закрыв глаза.
— Ты не хочешь спросить, что я собираюсь с тобой делать? — наконец не выдержала она.
Маргелиус только равнодушно пожал плечами, не открывая глаз.
— Ты один из самых ужасных собеседников, что я видела. С орками и то легче разговаривать. А если я тебя убить собираюсь, тебе тоже не интересно?
Он открыл глаза, скосил их на девушку, долгим наглым взглядом изучил её с ног до головы, всмотрелся в худенькое лицо с большими голубыми глазами и разразился хохотом. Он ржал так, что мелкая живность поспешила скрыться подальше. Смех перешёл в кашель — дала знать о себе рана.
— Ты думаешь, я не могу? — она побагровела от гнева, схватила нож, что он ранее сам ей дал, и приставила к груди мага. Маргелиус скосил глаза на кончик ножа, и новая издевательская улыбка наползла на его губы. Зейла отшвырнула нож и отвернулась, в её глазах стояли злые слёзы.
— У меня есть идея, — любезным тоном предложил Маргелиус. — Ты снимешь с меня вот это, — он покрутил связанными руками, — и мы, так и быть, разойдёмся!
— Обойдёшься, — хлюпнула она носом, вытирая глаза. — Может, я и не смогла тебя убить, но сдать тебя властям мне ничто не мешает. Они сами тебя повесят за похищение человека. Так что вставай и пошевеливайся.
— Пожалуй, я останусь здесь, леди. Как бы заманчиво ни звучало ваше предложение, но я вынужден его отклонить, — шутливым тоном произнёс маг, глядя в небо.
— Скажи, ты ведь маг. Чего же ты не превратил вранов в жаб, или молниями не закидал? А так мне пришлось перевязывать твою рану, потому что вран тебя чуть не загрыз.
С лица Маргелиуса сползла самодовольная улыбка.
— Не твоё дело.
— Потому что ты — бывший маг. Пока ты валялся без сознания, я хорошо рассмотрела твои руки, — уколола она его.
— Ты закончила? — рявкнул он, теряя терпение. Глаза его зажглись опасным блеском. — Тогда пошли быстрее. Лучше сразу палачу сдаться, чем твою несносную болтовню слушать.
Зейла прикусила язык, поняв, что ляпнула лишнее.
Они пробирались через лес, маг не слишком торопился. Верёвки ограничивали его, да и не спешил он на виселицу. Он задумчиво оглядывался вокруг.
— Пошевеливайся, — прикрикнула девушка.
Они сделали привал, и Зейла исчезла в кустах, позднее вернувшись с фруктами в руках. Маргелиус скептическим взглядом оглядел предложенные ему яблоки и только покачал головой.
— Со мной мы, по крайне мере, ели мясо.
— Ешь что дают, — буркнула она.
— Но ты можешь развязать меня, и я поохочусь, — предложил маг, смачно откусывая от яблока.
Зейла показала ему фигу.
Маргелиус вздрогнул, его вызывали.
— Айрис, привет. У меня всё хорошо. Скоро буду дома, — бодро отрапортовал он, старательно скалясь.
Он увидел, как глаза её медленно расширились при виде его связанных рук и ног.
— Что случилось?
— Абсолютно ничего, — клятвенно заверил он. — Наслаждаюсь видами Севера. Дышу свежим воздухом. Совершаю пешую прогулку. А это — для укрепления силы духа, — потряс он связанными руками.
— Маргел, скажи, где ты находишься. Мы найдём тебя, — начала было Айрис, но была прервана мужем.
— Извини, что-то связь плохо ловит, мне пора, бай. Не волнуйся, скоро буду дома, обещаю.
— С кем ты разговаривал? — требовательно спросила Зейла, держа в руках широкий нож.
Маргелиус поморщился, почесав связанными руками отросшую щетину на подбородке.
— Жена переживает, куда я там запропал, — ухмыльнулся он. — Меня тоже дома ждут, как и тебя.
Зейла внимательно всмотрелась в грубое лицо герцога и пренебрежительно фыркнула.
— Жена, говоришь, дома ждёт? Наплёл бы что поубедительнее. Вставай и пошли.
Маг только растерянно покачал головой, поднимаясь. В кои веки в своей злодейской жизни говоришь правду, и тебе не верят.
Они медленно пробирались через заросли. Маргелиус огляделся вокруг. А куда? На юг? Не похоже.
— Эй, похитительница магов, — иронично начал он, — ты вообще в курсе, в какой стороне юг? Или куда мы идём?
Она нерешительно остановилась. Зейла давно заблудилась, но не хотела этого признавать перед несносным пленником.
— Не твоё дело, куда мы идём, — высокопарно ответила она. — Твоё дело — шагать молча.
— Ну как скажете, леди. Но на вашем месте я бы обошёл тот овраг, что перед нами, стороной, и взял бы правее, если бы хотел когда-нибудь попасть к местам обетованным.
Они плелись через реденький лес, когда дорогу им преградила шайка из шести человек. Шесть пар злющих глаз дружно остановились на здоровенной фигуре герцога, но, оглядев верёвки на его руках и ногах, быстро потеряли к нему интерес. Их внимание сосредоточилось на хрупкой красивой девушке.
Один из верзил, что, похоже, был за главного, ласково баюкая боевой топор, преградил ей дорогу, гаденько улыбаясь.
— И что же такая благонравная девочка забыла в наших местах?
Зейла беспомощно оглянулась по сторонам и сглотнула.
Они мерзко захихикали, окружая хрупкую фигуру девушки.
— Оставьте её в покое и дайте пройти, — вклинился в разговор Маргелиус.
— На твоём месте я бы не выпендривался, — вызывающе улыбнулся верзила, поигрывая острым топором в руках. — Убейте выскочку, девчонку убьём позже.
Маргелиус пошевелил связанными пальцами рук. Можно попробовать заклинание перевоплощения. Его разум слит с разумом странника. Должно получиться, вроде он чувствует магические линии.
Когда к нему подскочили двое с желанием зарубить, он вдохнул поглубже и дунул огненной струёй в их сторону. Пока они, вопя, сбивали огонь с одежды, он, пользуясь моментом, начертил магические линии заклинания. Воздух задрожал, Маргелиус согнулся от дикой боли во всём теле. Заклинания перевоплощения он не любил, слишком болезненно. Верёвки на руках и ногах лопнули, как и рукава рубашки; когти на руках стали длиннее, сам он — мощнее. Он поднял лицо на нападающих. Те ошарашено замерли, девчонка тоненько завизжала.
— Чудовище, — ахнул один из нападающих, сбив с себя огонь. На его лице выступили капельки пота.
Маргелиус взвился в прыжке. Впился зубами в руку с топором, занесённую для удара. Нападающий, охнув, схватился за прокушенное предплечье и скрылся в лесу. Приземлившись, маг отшвырнул второго противника; тот пролетел добрых пять метров, врезался башкой в дерево. Маргелиус, дико взревев, развернулся к остальным. Уклонился от летящего ему в лицо топора и двинул нападающего в живот. Схватил четвёртого противника и запустил им в идущих на него вооружённых парней. Те рухнули в пыль, быстро вскочили, но вместо того, чтобы кинуться на герцога, шустро скрылись в кустах. Очнувшиеся противники, видя, что их товарищи сбежали, тоже припустили с места происшествия.
Маргелиус оглядел опустевшую поляну и дико выругался, девчонки нигде не было. Затем посмотрел на свои руки. М-да, с заклинанием явно пошло что-то не так. В странника он не превратился явно, а вот когти явно стали длиннее, и руки толще. Он ощупал руками лицо и покачал головой. Какое-то колдовство всё же сработало, только очень криво. Маргелиус сконцентрировался, попробовал начертить магические линии, сокрушённо покачал головой и решил не тратить время на бесполезное занятие. Двинулся по следу, надеясь отыскать Зейлу.
Жажда, его мучила дикая жажда. Голод был практически нестерпимым. Солнце слепило глаза. Он остановился в тени деревьев. По его лицу катился пот. Следы девчонки он потерял с концами, пора было возвращаться. Его слух, и без того тонкий, обострился. От голода сводило кишки. Он осмотрелся: недалеко с самым беззаботным видом паслась пара жирных ленивых рябчиков. Маргелиус припал к земле, медленно подкрадываясь, стараясь не спугнуть дичь. Он вздрогнул, остановившись. С ним что-то не так. Надо срочно возвращаться на остров.
Маргелиус быстро пробирался через лесные заросли. Чувствовал он себя превосходно. Его распирало от бушующей силы, но это саднящее, всепожирающее чувство жажды и голода его беспокоило. Солнце жгло глаза и кожу, он вынужден был спрятаться в тень и переждать, пока палящее светило спрячется за тучи. Раньше он не замечал, чтобы солнце на Севере было таким ярким и жарким. Он свернулся в спасительной тени деревьев и задремал. Ему снились тревожные кровавые сны.
Голод пожирал его изнутри, жажда крови была нестерпимой. Ночью стало легче. Тьма была его другом. Мысли путались, он был рад, что ему не попадались люди. Он не был уверен, что сможет удержать себя в руках. Маргелиус чувствовал, как энергия бурлит по его венам, он вздохнул и ускорил шаг. Дойдя до залива, отделявшего материк от острова, Маргелиус не стал вызывать Лютого. Он медленно вошёл в воду, залитую лунным светом, и поплыл, мощно рассекая волны руками. Задыхаясь, он выбрался на берег и некоторое время отдыхал.
— Эй, ты! Отпусти девчонку, а то хуже будет! — угрожающе выставив вилы, крикнул дородный крестьянин.
Маргелиус одарил несчастную девушку таким любящим взглядом, что слова о помощи застряли у неё в глотке.
— Парни, поверьте, вы не хотите иметь меня своим врагом, — процедил маг, положив руку на нож и медленно направляясь в сторону крестьян. Другой рукой он нарисовал в воздухе снежинку, та вспыхнула, переливаясь всеми гранями на солнце.
Мужики, глухо выругавшись, попятились. Связываться с магом — плохая идея. Внимательно изучив лицо Маргелиуса, они пришли к выводу, что с тем, кто слывёт самым паскудным и мерзопакостным из магов, они точно связываться не хотят. Они сплюнули, пробормотав в сторону Маргелиуса пару проклятий и пожеланий свернуть где-нибудь свою поганую шею, и развернулись, делая вид, что не слышат криков несчастной жертвы. Им ещё семьи кормить, детей поднимать, а девчонку они не знают.
— Трусы, — выругалась Зейла, глядя вслед удаляющейся надежде на спасение.
— Ты больше не будешь так делать, — яростно процедил маг, наклоняясь к лицу девушки.
— А ты попробуй, заставь меня! — выкрикнула неугомонная пленница, не желающая смириться с тем, что похищена злым магом.
— Потому что если бы они решили тебя спасти, мне пришлось бы помешать им это сделать. И это было бы на твоей совести! Вот если ты не хочешь, чтобы я кому-то причинил вред из-за тебя, постарайся держать свой маленький ротик на замке!
Зейла вздрогнула, съёжившись, глядя в эти ледяные, горящие злым светом глаза. Она верила, что маг не шутит. Он реально мог убить этих крестьян. Из её глаз покатились слёзы. Маргелиус скривился, путешествие с этой девчонкой отнимало у него все силы. Она постоянно плачет, и от этого он чувствует себя самым последним мерзавцем в Мире Воителей. Он взвалил её на плечо и зашагал вглубь Севера.
Маргелиус бодро продирался через кусты. Зейла на его плече завела тоскливую песню о пропавшей дочери. Как маг догадывался, девчонка это делала специально, чтобы позлить его. Голосок у неё был тоненький, писклявый, как у комара, и раздражал невероятно.
— Да заткнёшься ты уже или нет?! — в сердцах воскликнул маг.
— Что мне, уже и петь нельзя? Последней радости пленницу лишаешь. Вижу небо последний раз над головой, — жалобно проскулила Зейла.
Маргелиус на это только скрипнул зубами. Девчонка его уже изрядно допекла, и мысленно он зарёкся ещё раз красть женщину в своей жизни.
Он вздрогнул, в воздухе что-то неуловимо изменилось. Он чувствовал запах опасности, разлившийся в воздухе. За ними наблюдали, и довольно давно. А он за пением несносной девчонки не заметил опасность.
— Зейла, тихо, — прошипел маг, но девчонка его не слушала, выводя тоскливым фальшивым голосом, от которого даже медведь бы получил расстройство слуха, очередной куплет песни. — Опасность!
Он спустил Зейлу с плеча. Она глянула в его лицо, на котором впервые за всё время их путешествия была тревога, и заткнулась. Маргелиус приложил палец к губам и прислушался. Он чувствовал их. Затем снова поднял девчонку и помчался через лес. Уйти ему вряд ли удастся, но место для боя он может выбрать сам. Зейла притихла на его плече, не пытаясь вырваться. Маг вылетел на полянку, окружённую вековыми деревьями, и остановился. Он спустил пленницу с плеча, затем развернул её к себе, достал нож — в её больших глазах мелькнул испуг — и быстро перерезал веревки, стягивающие запястья и ноги. Подтолкнул её к раскидистому дереву.
— Быстро забирайся наверх. Что бы ни случилось, не спускайся вниз! — Маргелиус развернулся, пристально вглядываясь в листву деревьев.
Зейла стояла в ступоре, не понимая, что происходит. Погожий тёплый день. Солнышко светит, красота. Что так напугало мага?
Маргелиус оглянулся и увидел, что Зейла так и стоит с отвисшей челюстью. Грязно выругался, схватил девушку и усадил на ветку дерева. Затем вложил в её руки широкий нож и лютым взглядом уставился на неё.
— Лезь давай, мигом, или я тебя сам съем!
Эти слова возымели волшебный эффект. Зейла в мгновение ока взлетела на вершину дерева, умудрившись даже не потерять нож. Она поглядела вниз и тут увидела их.
Враны, медленно передвигаясь и по-королевски потягиваясь, ступили на поляну. Маргелиус достал нож из сапога. Трое. Враны обычно не ходят стаями, но в этот раз ему конкретно повезло. Северные коварные хищники с мощными зубами. Они кружили по поляне. Звери не торопились. Они знали, что жертва от них никуда не денется, и наслаждались мигом охоты. Они уже полдня шли за человеком и теперь не хотели портить завершающий момент охоты.
Первый вран прыгнул. Маргелиус увернулся, поднырнул снизу и вонзил нож в сердце северного зверя. Оставшиеся двое злобно зашипели и ринулись в атаку. Маг отпрыгнул, перекатился по земле и швырнул нож во второго хищника, тот прошёл по касательной. Маргелиус, не теряя времени, увернулся от когтей второго хищника. Прыгнул ему на спину и, вдохнув поглубже, впился зубами в шею врана, разрывая тому горло. По телу что-то больно резануло, он выругался. Третий впился ему зубами в бок. Маг взвыл от боли и ярости, сцепляясь с хищником насмерть. Когда вран решил растерзать его, Маргелиус вдохнул поглубже, превозмогая боль, и изрыгнул струю пламени в морду зверя. Тот взвыл, отскакивая. Маг подобрал нож и ринулся на врана. Времени у него мало: скоро от потери крови он упадёт без сознания. Он вложил всю свою ярость в сокрушительный удар.
Зейла сидела на дереве и на половине схватки уже закрыла глаза от страха. Она не могла глядеть на кровопролитную битву человека и хищников. Затем она перестала слышать звуки битвы и, дрожа от страха, открыла глаза. Внизу было тихо. Она вгляделась в листву внизу. Звери были мертвы.
— Маргелиус! — впервые за несколько дней она позвала мага по имени.
Тишина.
Герцог открыл глаза, морщась от боли… живой, уже хорошо. Затем его мутный взгляд скользнул вниз, и он понял, что его руки крепко связаны. А это уже не очень хорошо. Он изучил узлы на запястьях, затем перевёл взгляд на ноги — тоже связаны. Задумчиво оглядел пространство вокруг себя. Девчонка сидит у костра с неприлично довольным видом и что-то напевает. Значит, роли поменялись, теперь она стала из жертвы похитителем. Он философски пожал плечами и с облегчением снова откинулся на землю.
— Выпей, — она протянула ему кружку с какими-то не очень душисто пахнущими травками.
Маргелиус сел, понюхал, скривился.
— У меня там где-то ром был, может, лучше его?
В ответ Зейла пренебрежительно фыркнула.
Маг молча выпил отвар — дрянь редкостная, — скривился и улёгся обратно на землю, закрыв глаза.
— Ты не хочешь спросить, что я собираюсь с тобой делать? — наконец не выдержала она.
Маргелиус только равнодушно пожал плечами, не открывая глаз.
— Ты один из самых ужасных собеседников, что я видела. С орками и то легче разговаривать. А если я тебя убить собираюсь, тебе тоже не интересно?
Он открыл глаза, скосил их на девушку, долгим наглым взглядом изучил её с ног до головы, всмотрелся в худенькое лицо с большими голубыми глазами и разразился хохотом. Он ржал так, что мелкая живность поспешила скрыться подальше. Смех перешёл в кашель — дала знать о себе рана.
— Ты думаешь, я не могу? — она побагровела от гнева, схватила нож, что он ранее сам ей дал, и приставила к груди мага. Маргелиус скосил глаза на кончик ножа, и новая издевательская улыбка наползла на его губы. Зейла отшвырнула нож и отвернулась, в её глазах стояли злые слёзы.
— У меня есть идея, — любезным тоном предложил Маргелиус. — Ты снимешь с меня вот это, — он покрутил связанными руками, — и мы, так и быть, разойдёмся!
— Обойдёшься, — хлюпнула она носом, вытирая глаза. — Может, я и не смогла тебя убить, но сдать тебя властям мне ничто не мешает. Они сами тебя повесят за похищение человека. Так что вставай и пошевеливайся.
— Пожалуй, я останусь здесь, леди. Как бы заманчиво ни звучало ваше предложение, но я вынужден его отклонить, — шутливым тоном произнёс маг, глядя в небо.
— Скажи, ты ведь маг. Чего же ты не превратил вранов в жаб, или молниями не закидал? А так мне пришлось перевязывать твою рану, потому что вран тебя чуть не загрыз.
С лица Маргелиуса сползла самодовольная улыбка.
— Не твоё дело.
— Потому что ты — бывший маг. Пока ты валялся без сознания, я хорошо рассмотрела твои руки, — уколола она его.
— Ты закончила? — рявкнул он, теряя терпение. Глаза его зажглись опасным блеском. — Тогда пошли быстрее. Лучше сразу палачу сдаться, чем твою несносную болтовню слушать.
Зейла прикусила язык, поняв, что ляпнула лишнее.
Они пробирались через лес, маг не слишком торопился. Верёвки ограничивали его, да и не спешил он на виселицу. Он задумчиво оглядывался вокруг.
— Пошевеливайся, — прикрикнула девушка.
Они сделали привал, и Зейла исчезла в кустах, позднее вернувшись с фруктами в руках. Маргелиус скептическим взглядом оглядел предложенные ему яблоки и только покачал головой.
— Со мной мы, по крайне мере, ели мясо.
— Ешь что дают, — буркнула она.
— Но ты можешь развязать меня, и я поохочусь, — предложил маг, смачно откусывая от яблока.
Зейла показала ему фигу.
Маргелиус вздрогнул, его вызывали.
— Айрис, привет. У меня всё хорошо. Скоро буду дома, — бодро отрапортовал он, старательно скалясь.
Он увидел, как глаза её медленно расширились при виде его связанных рук и ног.
— Что случилось?
— Абсолютно ничего, — клятвенно заверил он. — Наслаждаюсь видами Севера. Дышу свежим воздухом. Совершаю пешую прогулку. А это — для укрепления силы духа, — потряс он связанными руками.
— Маргел, скажи, где ты находишься. Мы найдём тебя, — начала было Айрис, но была прервана мужем.
— Извини, что-то связь плохо ловит, мне пора, бай. Не волнуйся, скоро буду дома, обещаю.
— С кем ты разговаривал? — требовательно спросила Зейла, держа в руках широкий нож.
Маргелиус поморщился, почесав связанными руками отросшую щетину на подбородке.
— Жена переживает, куда я там запропал, — ухмыльнулся он. — Меня тоже дома ждут, как и тебя.
Зейла внимательно всмотрелась в грубое лицо герцога и пренебрежительно фыркнула.
— Жена, говоришь, дома ждёт? Наплёл бы что поубедительнее. Вставай и пошли.
Маг только растерянно покачал головой, поднимаясь. В кои веки в своей злодейской жизни говоришь правду, и тебе не верят.
Они медленно пробирались через заросли. Маргелиус огляделся вокруг. А куда? На юг? Не похоже.
— Эй, похитительница магов, — иронично начал он, — ты вообще в курсе, в какой стороне юг? Или куда мы идём?
Она нерешительно остановилась. Зейла давно заблудилась, но не хотела этого признавать перед несносным пленником.
— Не твоё дело, куда мы идём, — высокопарно ответила она. — Твоё дело — шагать молча.
— Ну как скажете, леди. Но на вашем месте я бы обошёл тот овраг, что перед нами, стороной, и взял бы правее, если бы хотел когда-нибудь попасть к местам обетованным.
Они плелись через реденький лес, когда дорогу им преградила шайка из шести человек. Шесть пар злющих глаз дружно остановились на здоровенной фигуре герцога, но, оглядев верёвки на его руках и ногах, быстро потеряли к нему интерес. Их внимание сосредоточилось на хрупкой красивой девушке.
Один из верзил, что, похоже, был за главного, ласково баюкая боевой топор, преградил ей дорогу, гаденько улыбаясь.
— И что же такая благонравная девочка забыла в наших местах?
Зейла беспомощно оглянулась по сторонам и сглотнула.
Они мерзко захихикали, окружая хрупкую фигуру девушки.
— Оставьте её в покое и дайте пройти, — вклинился в разговор Маргелиус.
— На твоём месте я бы не выпендривался, — вызывающе улыбнулся верзила, поигрывая острым топором в руках. — Убейте выскочку, девчонку убьём позже.
Маргелиус пошевелил связанными пальцами рук. Можно попробовать заклинание перевоплощения. Его разум слит с разумом странника. Должно получиться, вроде он чувствует магические линии.
Когда к нему подскочили двое с желанием зарубить, он вдохнул поглубже и дунул огненной струёй в их сторону. Пока они, вопя, сбивали огонь с одежды, он, пользуясь моментом, начертил магические линии заклинания. Воздух задрожал, Маргелиус согнулся от дикой боли во всём теле. Заклинания перевоплощения он не любил, слишком болезненно. Верёвки на руках и ногах лопнули, как и рукава рубашки; когти на руках стали длиннее, сам он — мощнее. Он поднял лицо на нападающих. Те ошарашено замерли, девчонка тоненько завизжала.
— Чудовище, — ахнул один из нападающих, сбив с себя огонь. На его лице выступили капельки пота.
Маргелиус взвился в прыжке. Впился зубами в руку с топором, занесённую для удара. Нападающий, охнув, схватился за прокушенное предплечье и скрылся в лесу. Приземлившись, маг отшвырнул второго противника; тот пролетел добрых пять метров, врезался башкой в дерево. Маргелиус, дико взревев, развернулся к остальным. Уклонился от летящего ему в лицо топора и двинул нападающего в живот. Схватил четвёртого противника и запустил им в идущих на него вооружённых парней. Те рухнули в пыль, быстро вскочили, но вместо того, чтобы кинуться на герцога, шустро скрылись в кустах. Очнувшиеся противники, видя, что их товарищи сбежали, тоже припустили с места происшествия.
Маргелиус оглядел опустевшую поляну и дико выругался, девчонки нигде не было. Затем посмотрел на свои руки. М-да, с заклинанием явно пошло что-то не так. В странника он не превратился явно, а вот когти явно стали длиннее, и руки толще. Он ощупал руками лицо и покачал головой. Какое-то колдовство всё же сработало, только очень криво. Маргелиус сконцентрировался, попробовал начертить магические линии, сокрушённо покачал головой и решил не тратить время на бесполезное занятие. Двинулся по следу, надеясь отыскать Зейлу.
Жажда, его мучила дикая жажда. Голод был практически нестерпимым. Солнце слепило глаза. Он остановился в тени деревьев. По его лицу катился пот. Следы девчонки он потерял с концами, пора было возвращаться. Его слух, и без того тонкий, обострился. От голода сводило кишки. Он осмотрелся: недалеко с самым беззаботным видом паслась пара жирных ленивых рябчиков. Маргелиус припал к земле, медленно подкрадываясь, стараясь не спугнуть дичь. Он вздрогнул, остановившись. С ним что-то не так. Надо срочно возвращаться на остров.
Маргелиус быстро пробирался через лесные заросли. Чувствовал он себя превосходно. Его распирало от бушующей силы, но это саднящее, всепожирающее чувство жажды и голода его беспокоило. Солнце жгло глаза и кожу, он вынужден был спрятаться в тень и переждать, пока палящее светило спрячется за тучи. Раньше он не замечал, чтобы солнце на Севере было таким ярким и жарким. Он свернулся в спасительной тени деревьев и задремал. Ему снились тревожные кровавые сны.
Голод пожирал его изнутри, жажда крови была нестерпимой. Ночью стало легче. Тьма была его другом. Мысли путались, он был рад, что ему не попадались люди. Он не был уверен, что сможет удержать себя в руках. Маргелиус чувствовал, как энергия бурлит по его венам, он вздохнул и ускорил шаг. Дойдя до залива, отделявшего материк от острова, Маргелиус не стал вызывать Лютого. Он медленно вошёл в воду, залитую лунным светом, и поплыл, мощно рассекая волны руками. Задыхаясь, он выбрался на берег и некоторое время отдыхал.
