– А если ошибаешься?
– Ну у тебя же еще одна нога есть! – пожала плечами я.
– А ты добрая, елки, – усмехнулся он. – Ну ничего, я это тебе припомню!
Он шутливо ткнул меня кулаком в бок.
– Смотри, не покалечь своего единственного спасителя! – предупредила я и добавила: – А еще нужен будет покой.
– Да, дождешься, елки, покоя в их мире, – пробормотал Олег.
– Голос, дай бинт!
– Я когда-нибудь услышу от тебя вежливые слова? – спросил Голос и кинул требуемое к моим ногам.
– А я от тебя? – откликнулась я, пытаясь соорудить на ноге Олега эту самую тугую повязку.
Голос промолчал, а я с удовольствием оглядела результаты своего труда.
– По-моему, получилось неплохо!
– Да, а теперь нам бы, однако, добраться до лошадей, – напомнил Олег.
Кое-как, скрипя и поругиваясь под нос, мы умудрились подняться.
– Какой же ты тяжелый, елки, – пропыхтела я.
Олег расхохотался:
– О, уже заразилась елками!
– С тобой поведешься…
Вокруг нас лежало еще уйма валунов, и, хотя до дороги было каких-то метров пять, почти все они были завалены этими творениями природы.
– Олег, а как насчет костылей? Еще чуть-чуть, и я переломлюсь пополам.
– А вдруг ты спасешь меня, и я в тебя влюблюсь? Ты можешь упустить такой шанс?
– Никогда не влюблюсь в такого садиста, – пробормотала я.
Вот так, в час по чайной ложке, а точнее по миллиметру, поддевая друг друга, мы проползли еще метра два. Я подняла голову и увидела лошадей, ждущих нас на дороге. Две красавицы, одна полностью черная, с густой шелковистой черной гривой, другая – темно-коричневая с проточиной и очень светлой золотистой гривой, с сочувствием смотрели на нас, но помочь ничем не могли.
Засмотревшись на них, я перестала следить за нашим путем. Не знаю, что попалось мне под ноги – может быть, мокрый камень, а может, толстая ветка дерева, которых много валялось вокруг, но мир вдруг резко перевернулся вокруг меня. Я только успела понять, что падаю, и что Олег не сможет меня подхватить, а потом почувствовала резкую боль где-то в районе виска, и мир теперь просто выключился.
Ужасно болела голова, не было никаких сил просто открыть глаза, даже пошевелить пальцами. «Наверное, я умираю», – равнодушно подумала я. И тут спасительная прохлада коснулась моей головы, чья-то рука нежно погладила волосы. Боль стала постепенно затихать, но теперь не хотелось открывать глаза. Хотелось чувствовать эту ласку, легкие прикосновения пальцев к моим волосам. Хотелось лежать так вечно…
– Тебе легче?
Какой знакомый голос! Но ведь это не Олег. И не Голос. Кто еще это может быть? Я распахнула глаза и огляделась. Вокруг меня была темнота, и я не сразу разглядела склонившегося надо мной человека. Но тут отблеск костра, горевшего неподалеку, осветил его лицо, и я вдруг узнала…
– Как ты? – повторил он.
– Кто ты? – шепотом спросила я, боясь, что он растает как сон.
– Голова не болит? – он словно не услышал вопроса.
– Немного.
– Полежи еще чуть-чуть, боль пройдет совсем. Закрой глаза.
Я послушалась. Его рука почти неощутимо коснулась моих век, и я почувствовала, как меня начинает клонить в сон.
Когда я открыла глаза, уже наступило серое утро, и вокруг лил такой же серый дождь. Рядом со мной спал Олег, неподалеку паслись наши лошади. Черная подняла голову и внимательно посмотрела на меня. Да ладно, о чем это я? Что ей за дело до меня? Лошадь махнула хвостом и снова принялась щипать траву. Хотя, принялся, а не принялась, – это был жеребец.
Я попыталась сесть. В голове тут же проснулась ноющая боль, пришлось поспешно лечь обратно. Перед глазами промелькнуло все, что произошло после моего падения. Опять тот же человек. Это он унял мою боль. Мне начинало казаться, что я знала его всю жизнь, однако при этом не имела ни малейшего понятия, кто он такой. Даже лицо его уже стерлось из памяти, хотя тогда я узнала его. И я так и не поняла, сон это был или нет…
Стало зябко. Я автоматически натянула на себя одеяло, и только тут вообще его заметила. Наверное, это Олег постарался. Себе не попросил, спит на сухих листьях, ничем не укрыт. Я придвинулась к нему поближе, чтобы ему было хоть немного теплее, но он тут же проснулся и встревоженно взглянул на меня:
– Тебе плохо?
– Нет, все нормально.
– Как же ты меня напугала! – он сел, не сводя с меня взгляда. – Ты так долго не приходила в себя…
– Со мной все хорошо. Теперь.
Я огляделась. Камней вокруг нас уже не было. Наверху шелковисто шелестела ярко-зелеными листьями береза, в паре метров от нее убегала вдаль наша дорога.
– Как мы сюда добрались? – спросила я. – Ты вряд ли смог бы меня сюда дотащить.
– Я и не тащил. Тебя Голос перенес.
– Голос? – изумилась я. – Он, наконец, появился?
– Нет, такого счастья он нам не доставил, – хмыкнул Олег. – Ты просто проплыла по воздуху мимо меня.
– А ты?
– Ну меня не так нежно, но тоже сюда доставили.
– С ума сойти! – с досадой воскликнула я. – Голос, так ты с самого начала мог перенести Олега?
– Вас никто на эти камни не приглашал, – ворчливо, но вполне справедливо заметил Голос.
– Пусть. И все-таки, – упрямо ответила я.
– С ним не было ничего серьезного. В отличие от тебя.
Значит, если бы не тот человек… Я отмахнулась от этих мыслей. Коснулась повязки на голове и взглянула на Олега.
– Твоя работа?
– Решил тебе отплатить, – улыбнулся он. – Как голова?
– Почти не болит. Спасибо.
– Вот так и присваивают чужие заслуги, – ехидно заметил Голос.
– Что? Ты о чем? – подозрительно спросила я. – Ты ведь все знаешь, да? Кто это был?
Голос замолчал. Олег удивленно посмотрел на меня:
– Вы оба знаете что-то, чего не знаю я?
– Наверное, только Голос. А он, как всегда, молчит.
Я осторожно поднялась, коснулась рукой белого ствола. Голова уже почти не болела.
– Голос сказал, что береза поможет тебе выздороветь и вернуть силы, – произнес Олег.
– Тогда и тебе не помешает ее помощь, – я погладила чуть шершавый ствол и улыбнулась. – Спасибо.
Береза чуть слышно прошелестела листвой.
– А почему у нее листья зеленые? – вдруг спросил Олег. – Осень же.
– А кто сказал, что осенью обязательно должен быть листопад? – вопросом на вопрос ответил Голос.
Олег пожал плечами и промолчал. Я взглянула на лежащее на траве одеяло.
– Ты почему не взял себе одеяло? Твоей ноге нельзя мерзнуть.
– Да ладно, сегодня было не холодно.
– Я вижу, как тебе не холодно. Если ты простынешь, я с тобой под одним зонтом не пойду, - проворчала я. – И вообще нам стоит сделать вывод из вчерашнего. Игры играми, но если мы убьемся, то ни себе, ни им не поможем.
– Рад, что хоть один из вас это понял, – заметил Голос.
– А ты не можешь не вставить свои пять копеек, да? – откликнулся Олег.
– Прости? – не понял Голос.
– Не обращай внимания, это наше народное выражение, – улыбнулась я. – Давайте лучше завтракать.
На этот раз Голос снабдил нас горячей овсяной кашей с маслом и каким-то сладким сиропом, за которую мы с Олегом и взялись со всем возможным аппетитом. Зонтик по-прежнему защищал нас от дождя, а ветер и на самом деле сегодня был слабым, его сил хватало лениво шевелить листву на деревьях.
Наверное, это была моя способность приспосабливаться почти к любым условиям, но мне уже начинало казаться, что я всю жизнь завтракала исключительно на природе, а потом весь день шагала по дороге. Кстати, о дороге. Где там обещанная Синяя гора?
– Голос, мы сможем сегодня дойти?
– Так третий день же? – вопросительно взглянул на меня Олег.
– Да, но вчера мы потеряли полдня.
– Сегодня, скорее всего, уже не успеете, – отозвался Голос. – Вы сейчас на вершине холма. Когда вы выйдете за деревья, увидите Синюю гору. Но она еще далеко. Вам надо спуститься в долину, идти по ней целый день. А потом начнется подъем на гору.
– Что-то мне, елки, совсем не понравилось, как ты сказал про долину, – вдруг заявил Олег. – Тон у тебя слишком подозрительный. Что не так?
– Там меньше деревьев, вы будете находиться гораздо ниже по отношению к Океану, а это все на руку Темной стороне.
– А кстати, с чего бы это они столько времени дают нам прохлаждаться?
– Они нападали уже трижды. Мы отразили все их удары.
– А почему мы ничего не заметили? – удивилась я.
– Спасибо за комплимент! – довольно отозвался Голос. – Это наша работа.
– Зачем нас сюда позвали? – вдруг послышался чей-то голос, абсолютно точно – женский. – Мы ждем уже целый день!
От неожиданности я подпрыгнула и огляделась по сторонам. На нас в упор смотрела коричневая лошадь и нетерпеливо помахивала хвостом. Я посмотрела на Олега:
– Ущипни меня!
– Ой, я вас умоляю! Вот только не надо больших глаз и обмороков! – лошадь мотнула головой.
Черный жеребец укоризненно посмотрел на нее и сказал низким мужским голосом:
– Перестань, в их мире лошади не говорят.
Мы с Олегом переглянулись и вдруг расхохотались.
– Нам, елки, Голоса не хватало! – сквозь смех проговорил Олег. – Еще советчики появились.
– Ну, их мы, по крайней мере, можем видеть, – вытирая слезы, заметила я.
– Да, и ваши взгляды, я думаю, мы радуем, – удовлетворенно заметила коричневая лошадь.
– А ты мне нравишься! – я подошла к ней и провела рукой по светлой шелковистой гриве.
– Не хотелось бы взращивать в тебе гордыню, но ты тоже ничего, – мне показалось, что она улыбнулась. – И, кстати, с гривой у меня все в порядке. Лоб лучше почеши!
Я несмело провела рукой по яркой белой полосе на ее морде, откидывая густую челку.
– Да пошкреби! – с досадой воскликнула она. – Пальцы-то у тебя есть?
Олег зашелся в очередном приступе смеха, а я «зашкребла» так, как просили. Лошадь закрыла глаза и фыркнула от удовольствия.
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Карианна Карелисс Дамантия Шиаз.
– Ого! – вскинул брови Олег. – А попроще нельзя?
– Кара! – жеребец качнул головой.
Кара опустила голову и с мечтательным видом начала жевать траву, но пререкаться не стала. Взбалмошная и веселая, она, тем не менее, явно признавала главенство над собой своего спутника и ничуть этому не сопротивлялась. Черный жеребец говорил совсем мало, но в нем чувствовались такая величественность и сила, что я бы поверила в его королевское происхождение.
– А как зовут тебя? – обратилась я к нему.
– Карелисс.
– По-моему, в длинной череде имен Кары встречалось и это, – заметил Олег.
– О! – тут же охотно включилась в разговор Кара. – Его имя является вторым именем всех его подданных.
– Так ты и правда король? – тихо произнесла я.
– Какой же у тебя длинный язык, Кара! – недовольно откликнулся Карелисс. – Нет, я не король. Я просто старший в нашей семье.
А я бы легко представила его с золотой короной на голове. Если среди лошадей бывают аристократы, то Карелисс точно им был.
– Давайте уже поедем! – нетерпеливо воскликнула Кара, прерывая затянувшуюся паузу.
Олег хмыкнул. Я взглянула на него и улыбнулась:
– Давайте, только мы никогда не ездили на лошадях, даже забираться не умеем.
– О, это не проблема! – Кара легко подбежала к возникшей неподалеку табуретке и посмотрела на меня. – Иди сюда!
– Нет, Кара, – вдруг заговорил Карелисс. – Алису повезу я.
– Нет проблем, – откликнулась та и махнула головой Олегу. – Иди тогда ты.
– А он и ходить не может, – напомнил о себе Голос.
Мы не стали обращать на него внимания. Я помогла Олегу добраться до табуретки и с горем пополам взгромоздиться на нее. Встав здоровой ногой в стремя, Олег схватился за седло и вдруг расхохотался.
– Алиса, поможешь?
– Что случилось?
– Бунт правой ноги. Я никак не могу ее забросить.
Пришлось помогать ему перекинуть больную ногу через седло. Промучившись минут пять, мы все же усадили Олега на Кару, хотя она и осыпала нас насмешками все это время.
– А где эти… поводья? – спросил Олег.
– Ага, сейчас! – возмутилась Кара. – Ты, может, еще трензель мне в зубы засунешь? Наслышаны мы о ваших лошадях!
Я оглянулась на Карелисса. Тот неспешно подходил к табуретке, ожидая, когда Кара освободит «посадочное место». Но та, высоко выбрасывая ноги и изгибая шею, как цирковая лошадь, вдруг понеслась по поляне.
– Эй-эй! – заорал Олег. – Ты что, елки, творишь?
Кара резко остановилась, Олег чуть не перелетел через ее голову. Карелисс медленно повернулся и молча взглянул ей в глаза. Кара замерла. Потом нервно переступила передними ногами и с мольбой сказала:
– Я больше не буду. Не отсылай меня!
Карелисс, так ничего и не сказав, отвернулся. Наступала моя очередь. Но забираться с возвышения оказалось совсем легко. Поэтому, когда я довольно уселась в седле, позволила себе гордо взглянуть на Олега.
– Ладно, ладно, – усмехнулся он. – С двумя ногами и я бы сам залез.
– Ну что, в путь? – спросила Кара и посмотрела на Карелисса.
Мы с Олегом переглянулись и вдруг расхохотались:
– Хороши спасители мира! Все перебинтованные и перевязанные!
– В таком случае, – заметила Кара, помахивая хвостом, – мы спасители спасителей мира.
Почему-то ее слова неприятно задели. В голову неожиданно стали забираться не самые светлые мысли, и я после непродолжительного раздумья заметила:
– Знаете, меня поражает, с каким безразличием вы говорите о собственном спасении. Неужели вам все равно, справимся мы или нет? У меня закрадывается подозрение, что мы с Олегом – просто ширма для каких-то ваших действий.
Лошади молча двинулись в путь. Откликнулся Голос:
– Какие бы ни были у вас подозрения, вы нам нужны, это я вам могу сказать точно.
– Нужны-то нужны, – вступил в разговор Олег. – Да вот с той ли целью, о которой говорите?
– Мне начинает казаться, – с чего бы это меня потянуло на откровенность? – что мы всего лишь инструмент в ваших руках. Сколько пар уже прошло здесь до нас? Неудачно. И где гарантия, что получится у нас? Возможно, вы просто затянете кого-то еще и забудете про нас сразу, как нас не станет?
Олег изумленно взглянул на меня:
– Откуда у тебя такие мысли?
Я и сама не знала, откуда. Вдруг нахлынули холодной волной и теперь не давали покоя. Ведь это же очевидно! И непонятно, как я не замечала этого раньше? Разве мы обладаем какими-то супер способностями, чтобы спасти целый мир?
Карелисс вдруг резко крикнул:
– Кара, за мной! Держитесь!
И рванул с места в галоп так, что я еле удержалась на нем. Я вцепилась обеими руками в гриву Карелисса и всеми силами пыталась сохранить равновесие. Но это не очень мне удавалось. Ноги провалились в стремена и больно ударялись о железные полукружья. Я вспомнила о больной ноге Олега и с ужасом подумала о том, что он может слететь с лошади на огромной скорости.
– Карелисс, стой, мы сейчас свалимся!
– Потерпите, – бросил он, не прекращая бега.
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он остановился. Мои пальцы разогнулись с трудом – за время этой безумной скачки они совсем потеряли чувствительность. Сзади Олег пытался растереть ногу и молча морщился от боли.
Я кое-как вытащила дрожащие после жуткого напряжения ноги из стремян, неловко соскользнула с Карелисса и с огромным удовольствием растянулась на мокрой траве. Черный конь подошел ближе и склонил ко мне голову:
– Как ты?
– Жить буду, – откликнулась я. – Что случилось?
– Опять демоны атакуют? – усмехнулся Олег, с трудом сползая с Кары.
– Можно сказать и так, – спокойно отозвался Карелисс. – Только не демоны, а отрицательные эмоции. Это место давно пользуется дурной славой.
– Ну у тебя же еще одна нога есть! – пожала плечами я.
– А ты добрая, елки, – усмехнулся он. – Ну ничего, я это тебе припомню!
Он шутливо ткнул меня кулаком в бок.
– Смотри, не покалечь своего единственного спасителя! – предупредила я и добавила: – А еще нужен будет покой.
– Да, дождешься, елки, покоя в их мире, – пробормотал Олег.
– Голос, дай бинт!
– Я когда-нибудь услышу от тебя вежливые слова? – спросил Голос и кинул требуемое к моим ногам.
– А я от тебя? – откликнулась я, пытаясь соорудить на ноге Олега эту самую тугую повязку.
Голос промолчал, а я с удовольствием оглядела результаты своего труда.
– По-моему, получилось неплохо!
– Да, а теперь нам бы, однако, добраться до лошадей, – напомнил Олег.
Кое-как, скрипя и поругиваясь под нос, мы умудрились подняться.
– Какой же ты тяжелый, елки, – пропыхтела я.
Олег расхохотался:
– О, уже заразилась елками!
– С тобой поведешься…
Вокруг нас лежало еще уйма валунов, и, хотя до дороги было каких-то метров пять, почти все они были завалены этими творениями природы.
– Олег, а как насчет костылей? Еще чуть-чуть, и я переломлюсь пополам.
– А вдруг ты спасешь меня, и я в тебя влюблюсь? Ты можешь упустить такой шанс?
– Никогда не влюблюсь в такого садиста, – пробормотала я.
Вот так, в час по чайной ложке, а точнее по миллиметру, поддевая друг друга, мы проползли еще метра два. Я подняла голову и увидела лошадей, ждущих нас на дороге. Две красавицы, одна полностью черная, с густой шелковистой черной гривой, другая – темно-коричневая с проточиной и очень светлой золотистой гривой, с сочувствием смотрели на нас, но помочь ничем не могли.
Засмотревшись на них, я перестала следить за нашим путем. Не знаю, что попалось мне под ноги – может быть, мокрый камень, а может, толстая ветка дерева, которых много валялось вокруг, но мир вдруг резко перевернулся вокруг меня. Я только успела понять, что падаю, и что Олег не сможет меня подхватить, а потом почувствовала резкую боль где-то в районе виска, и мир теперь просто выключился.
***
Ужасно болела голова, не было никаких сил просто открыть глаза, даже пошевелить пальцами. «Наверное, я умираю», – равнодушно подумала я. И тут спасительная прохлада коснулась моей головы, чья-то рука нежно погладила волосы. Боль стала постепенно затихать, но теперь не хотелось открывать глаза. Хотелось чувствовать эту ласку, легкие прикосновения пальцев к моим волосам. Хотелось лежать так вечно…
– Тебе легче?
Какой знакомый голос! Но ведь это не Олег. И не Голос. Кто еще это может быть? Я распахнула глаза и огляделась. Вокруг меня была темнота, и я не сразу разглядела склонившегося надо мной человека. Но тут отблеск костра, горевшего неподалеку, осветил его лицо, и я вдруг узнала…
– Как ты? – повторил он.
– Кто ты? – шепотом спросила я, боясь, что он растает как сон.
– Голова не болит? – он словно не услышал вопроса.
– Немного.
– Полежи еще чуть-чуть, боль пройдет совсем. Закрой глаза.
Я послушалась. Его рука почти неощутимо коснулась моих век, и я почувствовала, как меня начинает клонить в сон.
Глава 4. День третий
Когда я открыла глаза, уже наступило серое утро, и вокруг лил такой же серый дождь. Рядом со мной спал Олег, неподалеку паслись наши лошади. Черная подняла голову и внимательно посмотрела на меня. Да ладно, о чем это я? Что ей за дело до меня? Лошадь махнула хвостом и снова принялась щипать траву. Хотя, принялся, а не принялась, – это был жеребец.
Я попыталась сесть. В голове тут же проснулась ноющая боль, пришлось поспешно лечь обратно. Перед глазами промелькнуло все, что произошло после моего падения. Опять тот же человек. Это он унял мою боль. Мне начинало казаться, что я знала его всю жизнь, однако при этом не имела ни малейшего понятия, кто он такой. Даже лицо его уже стерлось из памяти, хотя тогда я узнала его. И я так и не поняла, сон это был или нет…
Стало зябко. Я автоматически натянула на себя одеяло, и только тут вообще его заметила. Наверное, это Олег постарался. Себе не попросил, спит на сухих листьях, ничем не укрыт. Я придвинулась к нему поближе, чтобы ему было хоть немного теплее, но он тут же проснулся и встревоженно взглянул на меня:
– Тебе плохо?
– Нет, все нормально.
– Как же ты меня напугала! – он сел, не сводя с меня взгляда. – Ты так долго не приходила в себя…
– Со мной все хорошо. Теперь.
Я огляделась. Камней вокруг нас уже не было. Наверху шелковисто шелестела ярко-зелеными листьями береза, в паре метров от нее убегала вдаль наша дорога.
– Как мы сюда добрались? – спросила я. – Ты вряд ли смог бы меня сюда дотащить.
– Я и не тащил. Тебя Голос перенес.
– Голос? – изумилась я. – Он, наконец, появился?
– Нет, такого счастья он нам не доставил, – хмыкнул Олег. – Ты просто проплыла по воздуху мимо меня.
– А ты?
– Ну меня не так нежно, но тоже сюда доставили.
– С ума сойти! – с досадой воскликнула я. – Голос, так ты с самого начала мог перенести Олега?
– Вас никто на эти камни не приглашал, – ворчливо, но вполне справедливо заметил Голос.
– Пусть. И все-таки, – упрямо ответила я.
– С ним не было ничего серьезного. В отличие от тебя.
Значит, если бы не тот человек… Я отмахнулась от этих мыслей. Коснулась повязки на голове и взглянула на Олега.
– Твоя работа?
– Решил тебе отплатить, – улыбнулся он. – Как голова?
– Почти не болит. Спасибо.
– Вот так и присваивают чужие заслуги, – ехидно заметил Голос.
– Что? Ты о чем? – подозрительно спросила я. – Ты ведь все знаешь, да? Кто это был?
Голос замолчал. Олег удивленно посмотрел на меня:
– Вы оба знаете что-то, чего не знаю я?
– Наверное, только Голос. А он, как всегда, молчит.
Я осторожно поднялась, коснулась рукой белого ствола. Голова уже почти не болела.
– Голос сказал, что береза поможет тебе выздороветь и вернуть силы, – произнес Олег.
– Тогда и тебе не помешает ее помощь, – я погладила чуть шершавый ствол и улыбнулась. – Спасибо.
Береза чуть слышно прошелестела листвой.
– А почему у нее листья зеленые? – вдруг спросил Олег. – Осень же.
– А кто сказал, что осенью обязательно должен быть листопад? – вопросом на вопрос ответил Голос.
Олег пожал плечами и промолчал. Я взглянула на лежащее на траве одеяло.
– Ты почему не взял себе одеяло? Твоей ноге нельзя мерзнуть.
– Да ладно, сегодня было не холодно.
– Я вижу, как тебе не холодно. Если ты простынешь, я с тобой под одним зонтом не пойду, - проворчала я. – И вообще нам стоит сделать вывод из вчерашнего. Игры играми, но если мы убьемся, то ни себе, ни им не поможем.
– Рад, что хоть один из вас это понял, – заметил Голос.
– А ты не можешь не вставить свои пять копеек, да? – откликнулся Олег.
– Прости? – не понял Голос.
– Не обращай внимания, это наше народное выражение, – улыбнулась я. – Давайте лучше завтракать.
На этот раз Голос снабдил нас горячей овсяной кашей с маслом и каким-то сладким сиропом, за которую мы с Олегом и взялись со всем возможным аппетитом. Зонтик по-прежнему защищал нас от дождя, а ветер и на самом деле сегодня был слабым, его сил хватало лениво шевелить листву на деревьях.
Наверное, это была моя способность приспосабливаться почти к любым условиям, но мне уже начинало казаться, что я всю жизнь завтракала исключительно на природе, а потом весь день шагала по дороге. Кстати, о дороге. Где там обещанная Синяя гора?
– Голос, мы сможем сегодня дойти?
– Так третий день же? – вопросительно взглянул на меня Олег.
– Да, но вчера мы потеряли полдня.
– Сегодня, скорее всего, уже не успеете, – отозвался Голос. – Вы сейчас на вершине холма. Когда вы выйдете за деревья, увидите Синюю гору. Но она еще далеко. Вам надо спуститься в долину, идти по ней целый день. А потом начнется подъем на гору.
– Что-то мне, елки, совсем не понравилось, как ты сказал про долину, – вдруг заявил Олег. – Тон у тебя слишком подозрительный. Что не так?
– Там меньше деревьев, вы будете находиться гораздо ниже по отношению к Океану, а это все на руку Темной стороне.
– А кстати, с чего бы это они столько времени дают нам прохлаждаться?
– Они нападали уже трижды. Мы отразили все их удары.
– А почему мы ничего не заметили? – удивилась я.
– Спасибо за комплимент! – довольно отозвался Голос. – Это наша работа.
– Зачем нас сюда позвали? – вдруг послышался чей-то голос, абсолютно точно – женский. – Мы ждем уже целый день!
От неожиданности я подпрыгнула и огляделась по сторонам. На нас в упор смотрела коричневая лошадь и нетерпеливо помахивала хвостом. Я посмотрела на Олега:
– Ущипни меня!
– Ой, я вас умоляю! Вот только не надо больших глаз и обмороков! – лошадь мотнула головой.
Черный жеребец укоризненно посмотрел на нее и сказал низким мужским голосом:
– Перестань, в их мире лошади не говорят.
Мы с Олегом переглянулись и вдруг расхохотались.
– Нам, елки, Голоса не хватало! – сквозь смех проговорил Олег. – Еще советчики появились.
– Ну, их мы, по крайней мере, можем видеть, – вытирая слезы, заметила я.
– Да, и ваши взгляды, я думаю, мы радуем, – удовлетворенно заметила коричневая лошадь.
– А ты мне нравишься! – я подошла к ней и провела рукой по светлой шелковистой гриве.
– Не хотелось бы взращивать в тебе гордыню, но ты тоже ничего, – мне показалось, что она улыбнулась. – И, кстати, с гривой у меня все в порядке. Лоб лучше почеши!
Я несмело провела рукой по яркой белой полосе на ее морде, откидывая густую челку.
– Да пошкреби! – с досадой воскликнула она. – Пальцы-то у тебя есть?
Олег зашелся в очередном приступе смеха, а я «зашкребла» так, как просили. Лошадь закрыла глаза и фыркнула от удовольствия.
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Карианна Карелисс Дамантия Шиаз.
– Ого! – вскинул брови Олег. – А попроще нельзя?
– Кара! – жеребец качнул головой.
Кара опустила голову и с мечтательным видом начала жевать траву, но пререкаться не стала. Взбалмошная и веселая, она, тем не менее, явно признавала главенство над собой своего спутника и ничуть этому не сопротивлялась. Черный жеребец говорил совсем мало, но в нем чувствовались такая величественность и сила, что я бы поверила в его королевское происхождение.
– А как зовут тебя? – обратилась я к нему.
– Карелисс.
– По-моему, в длинной череде имен Кары встречалось и это, – заметил Олег.
– О! – тут же охотно включилась в разговор Кара. – Его имя является вторым именем всех его подданных.
– Так ты и правда король? – тихо произнесла я.
– Какой же у тебя длинный язык, Кара! – недовольно откликнулся Карелисс. – Нет, я не король. Я просто старший в нашей семье.
А я бы легко представила его с золотой короной на голове. Если среди лошадей бывают аристократы, то Карелисс точно им был.
– Давайте уже поедем! – нетерпеливо воскликнула Кара, прерывая затянувшуюся паузу.
Олег хмыкнул. Я взглянула на него и улыбнулась:
– Давайте, только мы никогда не ездили на лошадях, даже забираться не умеем.
– О, это не проблема! – Кара легко подбежала к возникшей неподалеку табуретке и посмотрела на меня. – Иди сюда!
– Нет, Кара, – вдруг заговорил Карелисс. – Алису повезу я.
– Нет проблем, – откликнулась та и махнула головой Олегу. – Иди тогда ты.
– А он и ходить не может, – напомнил о себе Голос.
Мы не стали обращать на него внимания. Я помогла Олегу добраться до табуретки и с горем пополам взгромоздиться на нее. Встав здоровой ногой в стремя, Олег схватился за седло и вдруг расхохотался.
– Алиса, поможешь?
– Что случилось?
– Бунт правой ноги. Я никак не могу ее забросить.
Пришлось помогать ему перекинуть больную ногу через седло. Промучившись минут пять, мы все же усадили Олега на Кару, хотя она и осыпала нас насмешками все это время.
– А где эти… поводья? – спросил Олег.
– Ага, сейчас! – возмутилась Кара. – Ты, может, еще трензель мне в зубы засунешь? Наслышаны мы о ваших лошадях!
Я оглянулась на Карелисса. Тот неспешно подходил к табуретке, ожидая, когда Кара освободит «посадочное место». Но та, высоко выбрасывая ноги и изгибая шею, как цирковая лошадь, вдруг понеслась по поляне.
– Эй-эй! – заорал Олег. – Ты что, елки, творишь?
Кара резко остановилась, Олег чуть не перелетел через ее голову. Карелисс медленно повернулся и молча взглянул ей в глаза. Кара замерла. Потом нервно переступила передними ногами и с мольбой сказала:
– Я больше не буду. Не отсылай меня!
Карелисс, так ничего и не сказав, отвернулся. Наступала моя очередь. Но забираться с возвышения оказалось совсем легко. Поэтому, когда я довольно уселась в седле, позволила себе гордо взглянуть на Олега.
– Ладно, ладно, – усмехнулся он. – С двумя ногами и я бы сам залез.
– Ну что, в путь? – спросила Кара и посмотрела на Карелисса.
Мы с Олегом переглянулись и вдруг расхохотались:
– Хороши спасители мира! Все перебинтованные и перевязанные!
– В таком случае, – заметила Кара, помахивая хвостом, – мы спасители спасителей мира.
Почему-то ее слова неприятно задели. В голову неожиданно стали забираться не самые светлые мысли, и я после непродолжительного раздумья заметила:
– Знаете, меня поражает, с каким безразличием вы говорите о собственном спасении. Неужели вам все равно, справимся мы или нет? У меня закрадывается подозрение, что мы с Олегом – просто ширма для каких-то ваших действий.
Лошади молча двинулись в путь. Откликнулся Голос:
– Какие бы ни были у вас подозрения, вы нам нужны, это я вам могу сказать точно.
– Нужны-то нужны, – вступил в разговор Олег. – Да вот с той ли целью, о которой говорите?
– Мне начинает казаться, – с чего бы это меня потянуло на откровенность? – что мы всего лишь инструмент в ваших руках. Сколько пар уже прошло здесь до нас? Неудачно. И где гарантия, что получится у нас? Возможно, вы просто затянете кого-то еще и забудете про нас сразу, как нас не станет?
Олег изумленно взглянул на меня:
– Откуда у тебя такие мысли?
Я и сама не знала, откуда. Вдруг нахлынули холодной волной и теперь не давали покоя. Ведь это же очевидно! И непонятно, как я не замечала этого раньше? Разве мы обладаем какими-то супер способностями, чтобы спасти целый мир?
Карелисс вдруг резко крикнул:
– Кара, за мной! Держитесь!
И рванул с места в галоп так, что я еле удержалась на нем. Я вцепилась обеими руками в гриву Карелисса и всеми силами пыталась сохранить равновесие. Но это не очень мне удавалось. Ноги провалились в стремена и больно ударялись о железные полукружья. Я вспомнила о больной ноге Олега и с ужасом подумала о том, что он может слететь с лошади на огромной скорости.
– Карелисс, стой, мы сейчас свалимся!
– Потерпите, – бросил он, не прекращая бега.
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он остановился. Мои пальцы разогнулись с трудом – за время этой безумной скачки они совсем потеряли чувствительность. Сзади Олег пытался растереть ногу и молча морщился от боли.
Я кое-как вытащила дрожащие после жуткого напряжения ноги из стремян, неловко соскользнула с Карелисса и с огромным удовольствием растянулась на мокрой траве. Черный конь подошел ближе и склонил ко мне голову:
– Как ты?
– Жить буду, – откликнулась я. – Что случилось?
– Опять демоны атакуют? – усмехнулся Олег, с трудом сползая с Кары.
– Можно сказать и так, – спокойно отозвался Карелисс. – Только не демоны, а отрицательные эмоции. Это место давно пользуется дурной славой.
