На голове он обнаружил прозрачный шлем-сферу, в которой можно было свободно дышать. Человек обернулся, и Лукас увидел приветливую улыбку… девушки? Она показала рукой куда-то вперёд и отвернулась. Лукас покрепче ухватился за поручень и посмотрел туда, куда указала незнакомка.
Он не поверил своим глазам. Черепаха приближалась к большой территории, расцвеченной огнями, всё глубже опускаясь. Ещё немного – и можно различить цвет и формы чудесного подводного оазиса. Светло-голубые колонны, стены жемчужного мрамора, очертания площадей и улиц, причудливые строения из белого, красного и чёрного камня. Сердце зажглось чистым восторгом и ощущением сказки. Что там, внизу? Город? Остров? Или… Неужели… она?
Даниэль в отчаянии метался по пирсу. Прошло уже довольно много времени с момента погружения Лукаса. Где же брат? Он ранен? Закончился воздух в баллонах? Не может подняться из морской пучины? Даниэль похолодел от ужаса. Не хотелось и думать, что с Лукасом могло произойти то же, что с Леонардо. Убегающие минуты стучали кровью в висок, но он не подавал вида, что случилось что-то непоправимое — Сюзи играла рядом с камешками, коротая время в ожидании брата. Даниэль лихорадочно соображал: «Лукас — хороший пловец. Нет, он обязательно вернётся! Может выберется из воды не здесь, а в другой части острова? Ждать или идти искать?» Самоуспокоение не слишком хорошо работало, оставалась лишь призрачная надежда. Когда Даниэль понял, что ждать больше нечего, из воды вдруг показался прозрачный шар… надетый на голову Лукаса! Брат подплыл к пирсу, выбрался из воды и снял шлем. Глаза Лукаса сияли, он улыбался светло и радостно.
— Она там, твоя Атлантида! У нас ещё есть три минуты до полночи! Мы успели! — Лукас раскрыл объятия.
Даниэль и Сюзи кинулись к Лукасу, обняли крепко-крепко, так, что не разомкнуть! А на поверхности единого океана уже кружили черепахи Атлантиды…
«ICEBREAKER»
ГЕЛУКОС
В детстве мама говорила, что у каждого должен быть свой bug, ошибка в программе. Если его нет, то возможность остаться человеком стремится к нулю. У меня сбой в программе произошёл ещё до рождения, судя по всему. Любопытство — вот главная причина, по которой я до сих пор влипаю в неприятности. Элементарное любопытство, склонность человеческой натуры сунуть свой нос везде и всюду, без какой-либо рациональности, просто ради интереса. В тот день мой bug включился на полную катушку и активировался с особой изощрённостью.
Я поставила байк в бокс самого неприметного закутка подземной стоянки «Интеринбар». Включила охранную систему, настроила электрошокер корпуса. После прошлого угона всегда так делаю, не хочется ещё раз остаться без колёс — добирайся потом на монорельсе, набитым разным отребьем с нижних уровней. Прошлый байк прослужил долго, но и этот хорош — с карбоновой рамой, превосходно ускоряется при каждом нажатии на педали. На нём невозможно ехать медленно, как только прыгаю в седло — лечу быстрокрылой птицей. Шлем с логотипом курьерской компании не снимаю, он всегда при мне. Незаменимая вещь для курьера, всё в нём — визор, респиратор, навигатор, считывание кода допуска.
Поднялась на служебном лифте ещё на семьдесят три яруса, хромированные двери открылись в приёмной офиса корпорации. Можно снять респиратор — кондиционированный воздух фильтруется и насыщается кислородом. Проход через металлодетектор, проверка допуска сканнером, посылки — рентгеном. Скалоподобный охранник указал коридор с номером нужной комнаты, туда и направилась.
— Спасибо, как раз вовремя! — кратко поблагодарил и принял посылку пожилой человек в тёмно-синем костюме и белой рубашке с галстуком. — И вот это доставите, адрес написан!
Взяла довольно увесистый конверт, развернулась и вышла, с облегчением покидая оффис. Не люблю чувствовать себя жуком под микроскопом — всюду видеонаблюдение! Скорее обратно, на летящем байке, наперегонки с ветром, по лабиринту городских улиц!
На стоянке сняла охранку, и, придерживая байк и пакет, стала закреплять респиратор. Неловкое движение — и пакет упал, гулко хлопнувшись на грязный, в пятнах масла и антифриза, пол парковки. И тут моё любопытство не просто шевельнулось, оно взбрыкнуло и засвоевольничало, будто падение пакета дало сигнал к действию! В голове закрутились мысли, промелькнувшие раньше, но оформившиеся окончательно лишь сейчас: «Пожилой клиент, почему? В наш-то век, когда у всех импланты и биопротезы, выглядеть на свой возраст? Явно не с нижних уровней — это нонсенс в оффисе «Интеринбар», значит состоятельный. Как так, что не вложился в корректировку внешности?» Подняла предмет доставки, внимательно рассмотрела. Точно! Я же нутром чуяла, что что-то не так, какой-то дискомфорт! Адрес написан… от руки, прописными буквами! Это когда практически все пользуются штрих-кодами, считываемыми сканнерами! И, конечно, опять спускаться на нижние уровни, вот невезуха.
Шальная мысль, подгоняемая любопытством, просигналила руке, медленно и аккуратно подцепившей большим и указательным пальцем краешек, распечатывая заклеенную сторону. Бумага поддавалась хорошо — видимо свежая липкая клеевая основа ещё не успела застыть. Приоткрыв пакет, увидела… что это? Осторожно вытянула и застыла от удивления. Да это же настоящая печатная книга, со страницами, ламинированными плотной плёнкой!
Я опустилась на пыльный бетон бокса и бережно открыла раритет. Какое-то чувство узнавания всколыхнулось внутри, будто встреча с хорошим другом. Мама научила меня читать ещё в пять. Она всегда разыскивала в сети всё, что можно прочитать глазами — сказки, рассказы и повести, объёмные романы. Литература стала редкостью, вытесненная за ненадобностью, а уж говорить о печатных книгах не приходилось — они остались только у коллекционеров. Зачем прилагать усилия, читая, когда мир полон разнообразных гаджетов, имплантов, передающих прямо в мозг информацию, развлекая и отвлекая от реала?
Прочитала несколько строчек и замерла — в голове начали складываться образы. Не те, что получаешь напрямую, подключаясь к Networld, и не те, что подаются VR-очками и графитовыми наушниками. Мои собственные образы, рождённые прямо сейчас воображением! Я погрузилась в чтение, полностью отключившись от мира.
Чувство времени на сей раз подвело. Оно вернулось лишь с покалыванием лодыжек — попробуй посиди на холодном бетоне в неудобной позе! Спохватившись, с сожалением захлопнула недочитанную книгу, кое-как втиснула обратно в пакет. Вскочила в седло и помчалась — вверх, по пандусу парковки, мимо шлагбаума, наружу, вниз, по сизым от стелящегося тумана улицам, мимо обшарпанных, потрескавшихся стен нижнего яруса, мимо пыльных стёкол лавочек, торгующих всякой всячиной, мимо гаража с допотопными автомобилями, покрытыми слоем копоти и грязи.
Наконец-то нужный адрес. Я притормозила — «Wonderful dreams», угол Декер и Скип. На входе — замки для байков, зажимы для скейтов, разлиновка для авто. Оставила байк, закрыла, подошла к бронированной двери. Та распахнулась сразу, впуская в полутёмное просторное помещение. Свечи? И что за аромат, тяжёлый, цветочный? Духи! А вот и та, что источает запах парфюма, и, видимо, получательница пакета.
— Ты задержалась, это недопустимо! — властный голос, латекс и акрил длинного синего платья, грива рыжих волос.
— Леди Ви? — назвала имя, указанное на пакете. — Это вам! — я протянула пакет, стараясь не думать о надорванном краешке, никак не захотевшем пригладиться и заклеиться до конца.
— Ты знаешь, что там? Ведь так, по глазам вижу! — леди, видимо, и мои очки из ударопрочного пластика не были помехой.
— Нет, что вы! Курьерский кодекс! — отчаянно соврала, надеясь, что прокатит.
— Дочитала? — вдруг мягко улыбнулась клиентка.
— Э… Ну… — не придумала я ничего умнее, как сразу поддаться на провокацию.
— Отлично! Будем считать, информацию ты получила, остальное зависит только от тебя! — леди Ви топнула по мраморной плите на полу, и… я провалилась! Прямиком в кромешную тьму, чувствуя, головокружение и стальной привкус во рту. Оглушающим эхом прокатилось:
— Какого лешего он на башне залип?
ЭЛЕМ
Вечерело. Пепельный свет первой Луны ткал пыльное покрывало, накрывшее Элем до восхода второй, цвета небесной дороги. Среди мягкого разнотравья и мелких полевых цветов, закрывающихся на ночь, расположилась на отдых пёстрая компания. Небольшой костёр ярко озарял молодые лица, полные задора и воодушевления. Незамысловатая густая похлёбка уже была подчистую выбрана из походного котелка, да и сам он, вымытый в реке, отправился в заплечный рюкзак. Кадеты допивали ароматный чай, не стынущий в рожках минотавра, собранных в линьку. Уютные посиделки располагают людей зрелых к задушевным беседам, беспечные же, юные души начинают травить байки.
Анто, кучерявый брюнет с хитрющими глазами, развлекал собратьев по оружию:
— Сидели мы как-то с Варлеем в засаде. Ночь стылая, холод пробирает. Вдоль дороги тени, вытянулись вверх и колышутся, что тростник на ветру! Только не тени то, а охотники с Рениды. Они всегда так — на дороге станут, табуны зайцев с юга ждут. Потом всё, хана — хвосты да лапы у ренидских шаманов амулетами на шеях, или что там вместо них. Сидим, значит, ни гу-гу. Вдруг откуда ни возьмись — волк! И несётся прямиком к нам, в кусты! Всё, думаем с Варлеем, или сожрёт, или стрелять придётся, а тогда уж тени сожрут. Они хоть и безглазые, а на движение реагируют. Да только тени как дёрнутся, ходуном заходили, уменьшились на глазах, собрались в клубок, и в небо ночное молниеносно стартовали. А волк Джульбарсом оказался, нашенским, с заставы. После того случая табуны заячьи собаки охранять стали — у ренидцев на собак аллергия оказалась.
— А лапу тебе зайцы сами подарили, за боевые заслуги? — усмехнулся Траск, кивая на амулет на шее Анто.
— Да на том месте, где ренидцы в небо стартовали, нашёл! Не веришь, так Варлей подтвердит, у него такой же! — Анто толкнул в бок приятеля. Варлей угукнул в подтверждение, не выпуская из зубов стебелёк травинки.
— Всё спросить хотел — ты откуда родом, Анто? — Ром протянул кудрявому болтуну рожок с горячим питьём.
— Так с Полимерной пустоши! Халабуда у меня там, с дарственной от папаши, море ему пухом. Всё честь-по чести, из вторсырья выстроенное, законником заверенное. Хорошо там у нас, есть где разгуляться — раньше-то на пустоши мегазаводы стояли. И утильзаводик свой имеется, даже договор с навианцами на поставку пористых кирпичей в наличии. Они, кирпичи-то, у них заместо десерта, даже синдактилии облизывают!
— Тьфу на тебя, вечно гадость какую приплетёшь! — сплюнул Траск, сжав сосуд с напитком. Бедный рожок рассыпался в мелкие дребезги — Траск, как всегда, не рассчитал силу недавно обретённого протеза от цеховиков «Скайуокер и сыновья».
— И ничего не гадость, наши кирпичи из отборного пластика для пляжных шезлонгов. Сами у пляжников отбираем. А то ишь, понаехали! — Анто сплюнул в ту же сторону. В траве что-то зашуршало и плюнуло в ответ. Траск не глядя вонзил саблю слева от себя. Шуршание затихло.
— Велоцираптор, наверное, молодой ещё! — определил Варлей живность по шороху. — Жаль, был бы покрупнее, так разжились бы дичью.
— Да ну, его пока словишь, по колдобинам бегать замаешься! И приготовить надо уметь, а то мясо жёсткое получается! — поморщился Ром.
— Ничего не жёсткое, у нас и рецепт есть, семейный, испокон веков ни разу не подводил! — возмутился Варлей и тут же посвятил приятелей в тонкости приготовления конечности велоцираптора в маринаде. Процесс заключался в следующем:
Пойти на охоту.
Добыть велоцираптора.
Аккуратно оттяпать левую заднюю кремневым ножом, остро заточенным.
Отделить когти от мяса. Их можно будет использовать для ожерелья.
Конечность расчленить, замариновать диким луком, плодами лотоса с побережья, соком незрелого винограда и чудодейственной травкой с дальней поляны. По желанию добавить порошок сушёных корешков «фигзнайчего».
Приготовить сухие ветви араукарии для костра.
У входа в пещеру разжечь огонь, используя кремень и железо.
Уложить мясо в панцирь черепахи подходящего размера.
Выпекать Al dente.
Гурманам больше подойдёт вырезка игуанодона.
— Нда… Рецепт семейный, эпохи палеолита! — подначил друга Анто. — Это что ты сейчас наплёл, про какую такую травку чудодейственную? Не её ли сейчас грызёшь?
— Не, это тимьян обычный! — отмахнулся Варлей.
Фигура пограничника в длиннополом плаще с капюшоном, скрывающем верхнюю часть лица, чёрным вороном возвышалась на уровне ветвей. Вален Лерру сидел на башне шагохода, страдальчески морщась от всей белибердени, что рассказывали кадеты. Ну вот какого шваха их берут в военный корпус, когда в голове мозгов с фонариком не сыщешь, одно пустобрёхство. Хотя шагоход у них что надо, несмотря на внешнюю убогость. Вспомнилось, как он впервые увидел этот технический раритет, больше схожий на груду ржавых паучьих лап, кое-как прилаженных к дряхлому корыту. С каждым шагом по шаткому трапу надежда на дееспособность конструкции увядала, готовая скончаться в муках. Однако, когда после набора кода двери с тихим шипением разъехались, взору предстало вполне себе уютное внутреннее пространство, напичканное техническими наворотами, неожиданными для устройства такого класса. Надежда вновь ожила, воспрянула духом и победно тренькнула: «Мы ещё повоюем»!
Как и все жители Зимры, Вален Лерру привык к урбанистическим ландшафтам и продуманности быта, напичканного тысячами незримых помощников, технологически совершенных и незаменимых. Исследовательская миссия на Элем планировалась на уровне приятной прогулки по природному заповеднику: пробы грунта, воды и воздуха, сбор образцов флоры и фауны, замеры континентальной части. Спортивная ходьба с лабораторным набором для образцов, планшет-каталогизатор и слегка повышенная по сравнению с родной Зимрой гравитация входили в комплект «развлечений». Но, как водится, в дело вмешался фатум. На подлёте к Элему звездолёт подбили, и он получил серьёзные повреждения. И всё. Финита всем научным изысканиям и да здравствует нескончаемая прогулка по бездорожью на краю Вселенной. Вместо планшета — арбалет, звездолёт сменился шагоходом-штурмовиком. Знай Координатор Галактических Исследований, что Элем не только обитаем, а и стал пограничьем меж мирами, к планете отправили бы не звездолёт с учёными, а военную флотилию. Но узнать на Зимре об этом не суждено — с гибелью звездолёта рухнули надежды на возвращение. Уцелевшие приспосабливались к жизни на Элеме по-разному. Кто-то, как Вален Лерру, примкнул к пограничным патрулям, некоторые осели в пристанищах. Хирург-биотехник Май Форт, к примеру, так и остался доктором — нужное умение на любой планете. Только звался он теперь знахарем и полагался по части медикаментов на помощниц-травниц. Космогеолог и специалист по гидропонике Тинар Зарек занялся поиском водоносных пластов пресной воды. Уже несколько колодцев с нехитрыми механическими приспособлениями обеспечивали водой пристанища.
Элем был своеобразным перепутьем. Непостижимым образом планета притягивала звездолёты, космические крейсеры, транспортники, межпланетные шаттлы, галактические лайнеры, и даже спутники с МКС.
Он не поверил своим глазам. Черепаха приближалась к большой территории, расцвеченной огнями, всё глубже опускаясь. Ещё немного – и можно различить цвет и формы чудесного подводного оазиса. Светло-голубые колонны, стены жемчужного мрамора, очертания площадей и улиц, причудливые строения из белого, красного и чёрного камня. Сердце зажглось чистым восторгом и ощущением сказки. Что там, внизу? Город? Остров? Или… Неужели… она?
Даниэль в отчаянии метался по пирсу. Прошло уже довольно много времени с момента погружения Лукаса. Где же брат? Он ранен? Закончился воздух в баллонах? Не может подняться из морской пучины? Даниэль похолодел от ужаса. Не хотелось и думать, что с Лукасом могло произойти то же, что с Леонардо. Убегающие минуты стучали кровью в висок, но он не подавал вида, что случилось что-то непоправимое — Сюзи играла рядом с камешками, коротая время в ожидании брата. Даниэль лихорадочно соображал: «Лукас — хороший пловец. Нет, он обязательно вернётся! Может выберется из воды не здесь, а в другой части острова? Ждать или идти искать?» Самоуспокоение не слишком хорошо работало, оставалась лишь призрачная надежда. Когда Даниэль понял, что ждать больше нечего, из воды вдруг показался прозрачный шар… надетый на голову Лукаса! Брат подплыл к пирсу, выбрался из воды и снял шлем. Глаза Лукаса сияли, он улыбался светло и радостно.
— Она там, твоя Атлантида! У нас ещё есть три минуты до полночи! Мы успели! — Лукас раскрыл объятия.
Даниэль и Сюзи кинулись к Лукасу, обняли крепко-крепко, так, что не разомкнуть! А на поверхности единого океана уже кружили черепахи Атлантиды…
«ICEBREAKER»
ГЕЛУКОС
В детстве мама говорила, что у каждого должен быть свой bug, ошибка в программе. Если его нет, то возможность остаться человеком стремится к нулю. У меня сбой в программе произошёл ещё до рождения, судя по всему. Любопытство — вот главная причина, по которой я до сих пор влипаю в неприятности. Элементарное любопытство, склонность человеческой натуры сунуть свой нос везде и всюду, без какой-либо рациональности, просто ради интереса. В тот день мой bug включился на полную катушку и активировался с особой изощрённостью.
Я поставила байк в бокс самого неприметного закутка подземной стоянки «Интеринбар». Включила охранную систему, настроила электрошокер корпуса. После прошлого угона всегда так делаю, не хочется ещё раз остаться без колёс — добирайся потом на монорельсе, набитым разным отребьем с нижних уровней. Прошлый байк прослужил долго, но и этот хорош — с карбоновой рамой, превосходно ускоряется при каждом нажатии на педали. На нём невозможно ехать медленно, как только прыгаю в седло — лечу быстрокрылой птицей. Шлем с логотипом курьерской компании не снимаю, он всегда при мне. Незаменимая вещь для курьера, всё в нём — визор, респиратор, навигатор, считывание кода допуска.
Поднялась на служебном лифте ещё на семьдесят три яруса, хромированные двери открылись в приёмной офиса корпорации. Можно снять респиратор — кондиционированный воздух фильтруется и насыщается кислородом. Проход через металлодетектор, проверка допуска сканнером, посылки — рентгеном. Скалоподобный охранник указал коридор с номером нужной комнаты, туда и направилась.
— Спасибо, как раз вовремя! — кратко поблагодарил и принял посылку пожилой человек в тёмно-синем костюме и белой рубашке с галстуком. — И вот это доставите, адрес написан!
Взяла довольно увесистый конверт, развернулась и вышла, с облегчением покидая оффис. Не люблю чувствовать себя жуком под микроскопом — всюду видеонаблюдение! Скорее обратно, на летящем байке, наперегонки с ветром, по лабиринту городских улиц!
На стоянке сняла охранку, и, придерживая байк и пакет, стала закреплять респиратор. Неловкое движение — и пакет упал, гулко хлопнувшись на грязный, в пятнах масла и антифриза, пол парковки. И тут моё любопытство не просто шевельнулось, оно взбрыкнуло и засвоевольничало, будто падение пакета дало сигнал к действию! В голове закрутились мысли, промелькнувшие раньше, но оформившиеся окончательно лишь сейчас: «Пожилой клиент, почему? В наш-то век, когда у всех импланты и биопротезы, выглядеть на свой возраст? Явно не с нижних уровней — это нонсенс в оффисе «Интеринбар», значит состоятельный. Как так, что не вложился в корректировку внешности?» Подняла предмет доставки, внимательно рассмотрела. Точно! Я же нутром чуяла, что что-то не так, какой-то дискомфорт! Адрес написан… от руки, прописными буквами! Это когда практически все пользуются штрих-кодами, считываемыми сканнерами! И, конечно, опять спускаться на нижние уровни, вот невезуха.
Шальная мысль, подгоняемая любопытством, просигналила руке, медленно и аккуратно подцепившей большим и указательным пальцем краешек, распечатывая заклеенную сторону. Бумага поддавалась хорошо — видимо свежая липкая клеевая основа ещё не успела застыть. Приоткрыв пакет, увидела… что это? Осторожно вытянула и застыла от удивления. Да это же настоящая печатная книга, со страницами, ламинированными плотной плёнкой!
Я опустилась на пыльный бетон бокса и бережно открыла раритет. Какое-то чувство узнавания всколыхнулось внутри, будто встреча с хорошим другом. Мама научила меня читать ещё в пять. Она всегда разыскивала в сети всё, что можно прочитать глазами — сказки, рассказы и повести, объёмные романы. Литература стала редкостью, вытесненная за ненадобностью, а уж говорить о печатных книгах не приходилось — они остались только у коллекционеров. Зачем прилагать усилия, читая, когда мир полон разнообразных гаджетов, имплантов, передающих прямо в мозг информацию, развлекая и отвлекая от реала?
Прочитала несколько строчек и замерла — в голове начали складываться образы. Не те, что получаешь напрямую, подключаясь к Networld, и не те, что подаются VR-очками и графитовыми наушниками. Мои собственные образы, рождённые прямо сейчас воображением! Я погрузилась в чтение, полностью отключившись от мира.
Чувство времени на сей раз подвело. Оно вернулось лишь с покалыванием лодыжек — попробуй посиди на холодном бетоне в неудобной позе! Спохватившись, с сожалением захлопнула недочитанную книгу, кое-как втиснула обратно в пакет. Вскочила в седло и помчалась — вверх, по пандусу парковки, мимо шлагбаума, наружу, вниз, по сизым от стелящегося тумана улицам, мимо обшарпанных, потрескавшихся стен нижнего яруса, мимо пыльных стёкол лавочек, торгующих всякой всячиной, мимо гаража с допотопными автомобилями, покрытыми слоем копоти и грязи.
Наконец-то нужный адрес. Я притормозила — «Wonderful dreams», угол Декер и Скип. На входе — замки для байков, зажимы для скейтов, разлиновка для авто. Оставила байк, закрыла, подошла к бронированной двери. Та распахнулась сразу, впуская в полутёмное просторное помещение. Свечи? И что за аромат, тяжёлый, цветочный? Духи! А вот и та, что источает запах парфюма, и, видимо, получательница пакета.
— Ты задержалась, это недопустимо! — властный голос, латекс и акрил длинного синего платья, грива рыжих волос.
— Леди Ви? — назвала имя, указанное на пакете. — Это вам! — я протянула пакет, стараясь не думать о надорванном краешке, никак не захотевшем пригладиться и заклеиться до конца.
— Ты знаешь, что там? Ведь так, по глазам вижу! — леди, видимо, и мои очки из ударопрочного пластика не были помехой.
— Нет, что вы! Курьерский кодекс! — отчаянно соврала, надеясь, что прокатит.
— Дочитала? — вдруг мягко улыбнулась клиентка.
— Э… Ну… — не придумала я ничего умнее, как сразу поддаться на провокацию.
— Отлично! Будем считать, информацию ты получила, остальное зависит только от тебя! — леди Ви топнула по мраморной плите на полу, и… я провалилась! Прямиком в кромешную тьму, чувствуя, головокружение и стальной привкус во рту. Оглушающим эхом прокатилось:
— Какого лешего он на башне залип?
ЭЛЕМ
Вечерело. Пепельный свет первой Луны ткал пыльное покрывало, накрывшее Элем до восхода второй, цвета небесной дороги. Среди мягкого разнотравья и мелких полевых цветов, закрывающихся на ночь, расположилась на отдых пёстрая компания. Небольшой костёр ярко озарял молодые лица, полные задора и воодушевления. Незамысловатая густая похлёбка уже была подчистую выбрана из походного котелка, да и сам он, вымытый в реке, отправился в заплечный рюкзак. Кадеты допивали ароматный чай, не стынущий в рожках минотавра, собранных в линьку. Уютные посиделки располагают людей зрелых к задушевным беседам, беспечные же, юные души начинают травить байки.
Анто, кучерявый брюнет с хитрющими глазами, развлекал собратьев по оружию:
— Сидели мы как-то с Варлеем в засаде. Ночь стылая, холод пробирает. Вдоль дороги тени, вытянулись вверх и колышутся, что тростник на ветру! Только не тени то, а охотники с Рениды. Они всегда так — на дороге станут, табуны зайцев с юга ждут. Потом всё, хана — хвосты да лапы у ренидских шаманов амулетами на шеях, или что там вместо них. Сидим, значит, ни гу-гу. Вдруг откуда ни возьмись — волк! И несётся прямиком к нам, в кусты! Всё, думаем с Варлеем, или сожрёт, или стрелять придётся, а тогда уж тени сожрут. Они хоть и безглазые, а на движение реагируют. Да только тени как дёрнутся, ходуном заходили, уменьшились на глазах, собрались в клубок, и в небо ночное молниеносно стартовали. А волк Джульбарсом оказался, нашенским, с заставы. После того случая табуны заячьи собаки охранять стали — у ренидцев на собак аллергия оказалась.
— А лапу тебе зайцы сами подарили, за боевые заслуги? — усмехнулся Траск, кивая на амулет на шее Анто.
— Да на том месте, где ренидцы в небо стартовали, нашёл! Не веришь, так Варлей подтвердит, у него такой же! — Анто толкнул в бок приятеля. Варлей угукнул в подтверждение, не выпуская из зубов стебелёк травинки.
— Всё спросить хотел — ты откуда родом, Анто? — Ром протянул кудрявому болтуну рожок с горячим питьём.
— Так с Полимерной пустоши! Халабуда у меня там, с дарственной от папаши, море ему пухом. Всё честь-по чести, из вторсырья выстроенное, законником заверенное. Хорошо там у нас, есть где разгуляться — раньше-то на пустоши мегазаводы стояли. И утильзаводик свой имеется, даже договор с навианцами на поставку пористых кирпичей в наличии. Они, кирпичи-то, у них заместо десерта, даже синдактилии облизывают!
— Тьфу на тебя, вечно гадость какую приплетёшь! — сплюнул Траск, сжав сосуд с напитком. Бедный рожок рассыпался в мелкие дребезги — Траск, как всегда, не рассчитал силу недавно обретённого протеза от цеховиков «Скайуокер и сыновья».
— И ничего не гадость, наши кирпичи из отборного пластика для пляжных шезлонгов. Сами у пляжников отбираем. А то ишь, понаехали! — Анто сплюнул в ту же сторону. В траве что-то зашуршало и плюнуло в ответ. Траск не глядя вонзил саблю слева от себя. Шуршание затихло.
— Велоцираптор, наверное, молодой ещё! — определил Варлей живность по шороху. — Жаль, был бы покрупнее, так разжились бы дичью.
— Да ну, его пока словишь, по колдобинам бегать замаешься! И приготовить надо уметь, а то мясо жёсткое получается! — поморщился Ром.
— Ничего не жёсткое, у нас и рецепт есть, семейный, испокон веков ни разу не подводил! — возмутился Варлей и тут же посвятил приятелей в тонкости приготовления конечности велоцираптора в маринаде. Процесс заключался в следующем:
Пойти на охоту.
Добыть велоцираптора.
Аккуратно оттяпать левую заднюю кремневым ножом, остро заточенным.
Отделить когти от мяса. Их можно будет использовать для ожерелья.
Конечность расчленить, замариновать диким луком, плодами лотоса с побережья, соком незрелого винограда и чудодейственной травкой с дальней поляны. По желанию добавить порошок сушёных корешков «фигзнайчего».
Приготовить сухие ветви араукарии для костра.
У входа в пещеру разжечь огонь, используя кремень и железо.
Уложить мясо в панцирь черепахи подходящего размера.
Выпекать Al dente.
Гурманам больше подойдёт вырезка игуанодона.
— Нда… Рецепт семейный, эпохи палеолита! — подначил друга Анто. — Это что ты сейчас наплёл, про какую такую травку чудодейственную? Не её ли сейчас грызёшь?
— Не, это тимьян обычный! — отмахнулся Варлей.
Фигура пограничника в длиннополом плаще с капюшоном, скрывающем верхнюю часть лица, чёрным вороном возвышалась на уровне ветвей. Вален Лерру сидел на башне шагохода, страдальчески морщась от всей белибердени, что рассказывали кадеты. Ну вот какого шваха их берут в военный корпус, когда в голове мозгов с фонариком не сыщешь, одно пустобрёхство. Хотя шагоход у них что надо, несмотря на внешнюю убогость. Вспомнилось, как он впервые увидел этот технический раритет, больше схожий на груду ржавых паучьих лап, кое-как прилаженных к дряхлому корыту. С каждым шагом по шаткому трапу надежда на дееспособность конструкции увядала, готовая скончаться в муках. Однако, когда после набора кода двери с тихим шипением разъехались, взору предстало вполне себе уютное внутреннее пространство, напичканное техническими наворотами, неожиданными для устройства такого класса. Надежда вновь ожила, воспрянула духом и победно тренькнула: «Мы ещё повоюем»!
Как и все жители Зимры, Вален Лерру привык к урбанистическим ландшафтам и продуманности быта, напичканного тысячами незримых помощников, технологически совершенных и незаменимых. Исследовательская миссия на Элем планировалась на уровне приятной прогулки по природному заповеднику: пробы грунта, воды и воздуха, сбор образцов флоры и фауны, замеры континентальной части. Спортивная ходьба с лабораторным набором для образцов, планшет-каталогизатор и слегка повышенная по сравнению с родной Зимрой гравитация входили в комплект «развлечений». Но, как водится, в дело вмешался фатум. На подлёте к Элему звездолёт подбили, и он получил серьёзные повреждения. И всё. Финита всем научным изысканиям и да здравствует нескончаемая прогулка по бездорожью на краю Вселенной. Вместо планшета — арбалет, звездолёт сменился шагоходом-штурмовиком. Знай Координатор Галактических Исследований, что Элем не только обитаем, а и стал пограничьем меж мирами, к планете отправили бы не звездолёт с учёными, а военную флотилию. Но узнать на Зимре об этом не суждено — с гибелью звездолёта рухнули надежды на возвращение. Уцелевшие приспосабливались к жизни на Элеме по-разному. Кто-то, как Вален Лерру, примкнул к пограничным патрулям, некоторые осели в пристанищах. Хирург-биотехник Май Форт, к примеру, так и остался доктором — нужное умение на любой планете. Только звался он теперь знахарем и полагался по части медикаментов на помощниц-травниц. Космогеолог и специалист по гидропонике Тинар Зарек занялся поиском водоносных пластов пресной воды. Уже несколько колодцев с нехитрыми механическими приспособлениями обеспечивали водой пристанища.
Элем был своеобразным перепутьем. Непостижимым образом планета притягивала звездолёты, космические крейсеры, транспортники, межпланетные шаттлы, галактические лайнеры, и даже спутники с МКС.
