— Это я просто от страха побледнела, вот ты и заметил, — насупилась я. — И вовсе я не рыжая, это каштановый цвет. Дальтоник ты, Алекс. Сколько лет прошло, а шуточки у тебя остались прежними.
Друг подал мне ладонь и, улыбаясь, заметил:
— Зато ты больше не похожа на собственную тень. Заметь, старые методы все еще работают.
— Прижучил-таки, — рассмеялась я.
— Прижучил, — довольно сощурился Ал.
Пассажиры первого класса шли по широкой мраморной лестнице вниз, мы терпеливо столпились с другой стороны судна, ожидая свой черед. Я разглядывала людей вокруг и, когда мы уже спустились, со всей очевидностью осознала, что так сильно меня смущает. Ни у одной женщины на голове не было шляпки, все щеголяли распущенными локонами.
Алекс тянул меня сквозь толпу вперед, а я становилась все более мрачной. Никто не был одет в темное, сплошные светлые платья, украшенные кружевом, а на ногах вместо ботиночек — тканевые светлые туфли. В руках крошечные сумочки, не то что у меня, и у каждой второй — светлый кружевной зонтик. Логично, если шляпки здесь больше не носят.
Мы прошли в зал выдачи багажа и, когда Алекс подхватил мой чемодан, двинулись к выходу дальше.
— Ты чего такая хмурая? — заметил он мое настроение, а я попробовала посмотреть на нас со стороны.
В отличие от меня, друг был одет с иголочки. Ярко-голубая шелковая рубашка, строгие темно-синие брюки, дорогая дорожная сумка из светло-коричневой кожи и в тон ей обувь. Светлые волосы чуть ниже плеч… Раньше в моде среди мужчин были короткие стрижки, но я всегда говорила, что стричь такую красоту — кощунство. Одним словом, на фоне Алекса Рейна я была похожа на пугало в нашем с теткой небольшом огороде.
— Я похожа на пугало, — озвучила я свою мысль.
Мы стояли на привокзальной площади. В самом ее центре возвышалась часовая башня, и Алекс, сверив время, переводил стрелки на два часа назад — разница с нашим городком.
— Почему? — не докрутив оборот, поднял на меня глаза он. — Или... Дени, я тебя обидел? Прости! У тебя самые красивые на свете волосы и отличные веснушки!
— Да при чем тут веснушки… — Я опустила плечи. — Я и подумать не могла, насколько отстала от моды.
Ал недоуменно хлопнул ресницами и открыл было рот, но я, наученная годами нашего с ним общения, заранее предупредила:
— Не вздумай. Я сама справлюсь с этой проблемой. — И сняла с волос шляпку, чтобы затем вытащить шпильки из прически.
В конце концов, я тоже не без рук. Что-нибудь придумаю. Не хватало еще, чтобы он тратился на меня, сколько бы он ни уверял, что денег у него больше чем достаточно.
Можно подумать, я не знаю — денег никогда не бывает достаточно.
Каждый вечер его магфон показывает мне заваленный разобранными артефактами стол в его комнате в академии. Чтобы содержать себя, Алекс с шестнадцати лет подрабатывает.
— Все, можем идти, — тряхнув головой, объявила я, не обращая внимания на недовольство на его лице. Хорошо, что волосы у меня длинные и на концах вьются.
— Я не понимаю, почему ты отказываешься принимать от меня честно заработанные тобой деньги, — сделал он особый акцент на слове «тобой». — Я уже устал объяснять, что, если бы не твоя помощь с расчетами, я бы работал в десять раз медленнее и просто не смог бы брать столько заказов на ремонт.
— Пф, — фыркнула я. — Не рассказывай мне сказки, ты и без меня справишься.
Самое сложное — найти, где именно сломалась формула, это всегда было на Алексе. Мне оставалось только поковыряться в расчетах, что я и делала с огромным удовольствием. Да и не так уж часто он ко мне обращался, к моему глубокому сожалению.
— Знаешь-ка что, Дениза. — Медленно закипая, друг поджал губы.
И тут я уже заранее поняла: дело плохо. Мало того, что губы поджал, еще и назвал полным именем. Еще не знаю, что он решил, но то, что переубедить его будет нельзя, знаю точно.
— Или ты берешь деньги, или с этого дня я больше не обращаюсь к тебе за советами! — отрезал он.
— Это нечестно!
— Нет, Дени. Честно — именно так.
— Тирания, — обиженно сказала я.
Алекс подозрительно печально мне улыбнулся и со вздохом признался:
— Я долго пытался без этого обойтись, но по-другому до тебя не достучаться.
— Ал! Алекс! Рейн! — вдруг прокричал кто-то.
Друг оглянулся по сторонам и тихо выругался, узнав того, кто его звал. Встрече он явно не обрадовался.
В нашу сторону двигался высокий, даже выше Алекса, темноволосый парень. Он был весь в черном, и цвет этот выгодно подчеркивал смуглую кожу и ярко-зеленые глаза. Короткая стрижка, спортивная фигура, такая же, как у друга, сумка — одним словом, красавчик. На его локте висела едва поспевающая за ним девушка. Такая же статная, светловолосая, в модном белом платье, атласных туфельках и с кружевным зонтом. В ушах бриллианты.
— Так вот какими делами ты был занят, Рейн? — широко улыбнулся знакомый Алекса, демонстрируя всему миру крепкие белоснежные зубы. — Теперь понятно, почему ты отказался ехать со всеми нами к ван Лотеру! Познакомишь?
— Здравствуй, Алекс, — пропела красотка рядом, осматривая меня сверху донизу придирчивым взглядом, и я тут же почувствовала собственную провинциальность в сто раз острей.
— Здравствуй, Герард, — вежливо ответил ему друг. — Здравствуй, Каролина, — кивнул Алекс девушке. — Дениза, позволь представить тебе Герарда и Каролину ван Эзерхольд.
Ван Эзерхольд? Это не те ли богачи, чье состояние превышает состояние королевской семьи? Если не ошибаюсь, именно они держат контрольный пакет акций магавиалиний Раунена. Кажется, в газетах писали что-то об их страсти к коллекционированию диковинок. Брат и сестра или муж и жена? Да нет, рановато для брака… но как-то слишком не похожи, брюнет и блондинка. Хотя…
Я внимательно присмотрелась к пепельным, совсем как у Алекса, локонам Каролины и заметила, что они были темными у корней. Она сменила их цвет! До чего дошел прогресс, подумать только!
— Рада знакомству, — вежливо кивнула я. — Дениза ван Эберхард.
— И я очень рад! — Герард протянул мне раскрытую ладонь, и я собиралась пожать ее в ответ, но он вдруг потянул мою руку на себя и поцеловал запястье.
У меня щеки вспыхнули, так это было неожиданно.
— Ван Эберхард? — Каролина свела брови. — Не знала, что они разорились… Ой, — охнула она, прижимая затянутые в кружевные перчатки ладони к щекам. — Простите, Далила, я не хотела вас обидеть!
«Разорились»? «Далила»? Я опешила. Пожалуй, впервые за всю мою жизнь не зная, что ответить. Нет, я, разумеется, и не думала обижаться и, конечно, знала, какими неприятными бывают богачи. У меня ведь, можно сказать, прививка от бабули ван Эберхард, но та-то ведь старушенция! А здесь молодая красивая девушка, которой я совершенно точно дорогу нигде не перешла.
— Попроси вашего врача провести для сестры внеплановый осмотр, Герард. У Каролины проблемы со слухом, — сухо распорядился Алекс, а я подумала, что таким мрачным не видела его со времен первых дней пребывания в интернате. — Прошу прощения, мы с Денизой торопимся. — И, поправив на плече сумку, он подхватил мой чемодан. — Всего хорошего. До встречи в академии.
Мне оставалось только пойти за ним. Не могу сказать, что я сильно расстроилась прерванному знакомству. Хотя Герард, безусловно, парень красивый. Только наглый уж больно. Впрочем, это же ван Эзерхольд. Чему удивляться? Я быстро обернулась: Герард недовольно высказывал что-то опустившей плечи сестре.
Но Алекс! Вот что значит друг. Не только в глаз готов обидчику дать (было однажды), но даже от ядовитого языка богатой красотки прикроет.
И главное, с каким достоинством он поставил ее на место. Я бы не смогла лучше! Держится как потомственный ван, хотя получит эту приставку только по окончании академии — особая привилегия для магов с семеркой в резерве. Слишком таких мало. Не удержишь — сманят соседние государства. Вот и приняли в нашем королевстве этот закон, ведь титул — это не только возможности, но и присяга.
— Вы вместе учитесь? — спросила я друга просто потому, что мне надоело идти на остановку омнибусов в гробовом молчании.
— Да, мы в одной группе с Герардом, — ответил Алекс. — А Каролина… Совсем скоро она официально станет моей невестой.
Я запнулась о камень мостовой. Как невестой?..
Разумеется, я понимала, что у Алекса есть другая, скрытая от меня часть жизни, в которой просто обязаны были быть другие девушки. Но я почему-то была уверена, что о серьезном увлечении он мне сообщит. А тут… даже не увлечение.
— И давно ты… влюблен в нее? — уточнила я, изо всех сил стараясь не показать обиду.
От появления в его жизни Каролины в наших отношениях ничего не изменилось. С чего бы мне вообще расстраиваться? Но чувствовала я себя абсолютно раздавленной. С самого детства я привыкла, что у меня есть Алекс. И теперь, когда стало ясно, что его очень скоро у меня может не быть (вряд ли невеста позволит нам и дальше дружить, хотя бы из вредности), это было как смотреть на внезапно разверзшуюся под ногами землю. Полная дезориентация в пространстве.
— Шутишь? — Он покосился на меня, останавливаясь.
— Почему шучу? Она… красивая.
Алекс полностью развернулся ко мне.
— Ты ведь знаешь, я не привык сомневаться в своих поступках и решениях.
Я кивнула — знаю. Он криво улыбнулся и договорил:
— Так вот иногда я думаю, что зря мы поменялись с тобой пробирками в детстве. Проблем только прибавилось.
Меня как громом ударила догадка:
— Ты «семерка» — огромная редкость, а Эзерхольды их собирают…
— Настойчивая семейка, — поджал он губы в тонкую полоску, однако, будто вспомнив что-то, хмыкнул: — Хотя ваны другими не бывают.
— Но Алекс! Они ведь не могут тебя заставить! — И, внутренне похолодев, тут же добавила: — Зато при желании могут хорошенько подпортить твою жизнь. И все равно, это неправильно!
— Я работаю над этим вопросом, — сообщил мне он и снова двинулся к остановке, впереди уже виднелся длинный хвост очереди. — Ван Эзерхольды в некоторой степени заложники своего положения. Свадебные церемонии они традиционно проводят в королевской часовне. Для этого им необходимо высочайшее разрешение и полное соблюдение протокола, начиная с заключения помолвки. У меня есть немного времени до того, как ван Эзерхольды согласуют мою кандидатуру в королевской канцелярии. После этого сделать вид, что я не понимаю их намеков, не получится.
Я немного повеселела: если работает, значит, точно что-нибудь придумает!
Мы заняли место в очереди, и, когда я потянулась в сумку за деньгами, Алекс продолжил:
— Потом составление договора, потом снова согласование… иногда и бюрократию можно использовать себе на пользу.
— Все равно звучит не очень…
— Ничего, помолвка еще не свадьба. Но знаешь, даже если у меня не получится от них избавиться… у Каролины минимальный для обучения резерв. Я так понял, они потому в меня и вцепились. Старый Эзерхольд захотел магически одаренных правнуков. Так вот представь только их лица, когда выяснится, что столько усилий потрачено зря. — Быстро обернувшись, он весело мне подмигнул.
Я язык прикусила от напряжения.
«Если не получится…» Не привыкла я слышать из уст Алекса подобные формулировки. И эти его рассуждения… Похоже, ситуация действительно обстоит хуже некуда.
Господи, ему ведь даже не признаться, что у него резерва нет! Страшно представить, что ему в таком случае грозит… но ведь и жениться на Каролине ему тоже нельзя по этой же самой причине!
Но это же Алекс! Его в принципе невозможно к чему-то принудить! Никакие угрозы не помогут. В интернате пытались и воспитанники, и учителя и очень быстро поняли: Рейна лучше не трогать. Нет, никакого насилия, хоть он и не брезговал хорошей дракой, друг был страшен другим — своими мозгами. Задиристому парню, вздумавшему выселить его с кровати (та единственная стояла у окна), назначили ужасно болезненные уколы «для нервной системы». До сих пор помню, как над жертвой медицины весь интернат потешался. И занижавший мне оценки по математике учитель после спора с Алексом тоже очень быстро уволился. Да он же и опекуна умудрился сменить, потому что с прошлым у них имелись разногласия!
Или… может быть, не так уж и неприятна ему мысль жениться на Каролине? Она богата, хороша собой… а жениться ему все равно рано или поздно придется. Почему не на ней? И даже пустой резерв он выкрутит в свою пользу, если понадобится. Не сомневаюсь.
— Шучу, — серьезно сказал Алекс, глядя мне в глаза. — Больше всего на свете я не выношу, когда кто-то пытается распоряжаться моей жизнью, не спросив согласия. Свадьбы с Каролиной не будет хотя бы потому, что я этого не хочу.
Узнаю своего лучшего друга! Я счастливо ему улыбнулась, хоть где-то глубоко в душе у меня кошки скреблись. Эта нынешняя радость мало того, что эгоистичная, так еще и ненадолго. Детство давно закончилось. И наша дружба тоже закончится. Он все равно женится рано или поздно, но хуже всего… что ждет меня саму?
Леди Эберхард не просто готова принять меня с нарисованной единицей, она настолько влиятельна, что способна мне эту единицу нарисовать. Чтобы получить хотя бы относительную независимость от нее, мне нужен диплом. На что она пойдет, чтобы мне помешать?
Алекс ушел грузить мой чемодан в багажный отсек, а я забралась на крышу омнибуса и, устраиваясь с края, у оградки, заняла ему место. Даже биться за него пришлось, какой-то наглый бугай, трижды назвав меня принцессой, уже пытался пристроить на него свою пятую точку. Не тут-то было!
— Патефон заело?! — выкрикнула я ему в лицо, и он удалился со словами «Сумасшедшая».
Алекс застал его уход и, понятливо посмеиваясь, устроился рядом.
— Я тут подумала… — подняла я глаза на друга.
— Да?
Омнибус двинулся. В нашем с тетей городке в них все еще запрягали лошадей, а в столице давно уже перешли на магические двигатели. Непривычно, странно и очень быстро он ехал.
— Когда ты решишь свою проблему, может быть, ты найдешь способ и меня избавить от навязанного брака? Узнав правду о моем резерве, бабуля точно не успокоится.
Я замолчала, не решаясь высказать опасения вслух. Алекс несколько долгих мгновений задумчиво смотрел на дорогу.
— Найду, — наконец ответил он. — Даю слово.
Глава 3
Когда из-за очередного поворота показалось величественное здание Королевской академии магических искусств, пассажиры омнибуса, не сговариваясь, смолкли. Переливаясь всеми цветами радуги, знаменитый хрустальный академический купол будто парил в небе, шесть сияющих башен главного корпуса (в каждой из них располагался свой факультет) ослепляли, и все это буквально подавило неподготовленных иногородних абитуриентов великолепием и монументальностью. Восхищенные вздохи застряли в наших трепещущих телах, мы и дышали-то с трудом.
— Нравится? — посмотрел на меня Алекс.
— Ничего так, — буркнула я из природной вредности. Иначе ждет меня многочасовая лекция, главным тезисом которой станет: «А я давно тебе говорил…»
Друг насмешливо фыркнул, сразу стало ясно — все понял. И даже больше, чем все. Он накрыл мою ладонь рукой, поддерживая. Я благодарно ему улыбнулась. Не то чтобы я так уж сильно переживала, но хорошо все-таки, что меня сопровождает Алекс.
