Одежда этого человека не отличалась роскошью и богатством покроя, но честный представитель третьего сословия, компенсировал этот недостаток аккуратностью. Бальи был нотариусом и работал в небольшой юридической конторе города Седана. Пару раз он имел возможность приобрести дворянство, за крупную сумму, разумеется. Кроме звучной приставки "де", произносимой перед фамилией, это давало бы ряд преимуществ, в том числе и профессиональных. Часть клиентов предпочитала адвокатов и нотариусов из дворян, но Жан Бальи принципиально не собирался изменять своему происхождению.
- Свои права нужно утверждать не так, - говорил Бальи своему другу, остановившемуся у него Диксону Харту.
- А как же? - спрашивал Харт.
Как раз накануне они почти до двух часов ночи беседовали о разных вещах. В итоге, очередной их диспут, как бывало уже не раз, свелся к обсуждению политического устройства Франции.
- Все произойдет естественным путем, - ответствовал Жан Бальи. - Сословия отпадут сами, за ненадобностью. Люди, рано или поздно, станут равны, как в правах, так и в происхождении. И, я думаю, Дик, я еще доживу до этих славных дней и увижу все собственными глазами.
- Все это напоминает красивую утопию, Жан,- усмехнулся Харт, добродушно глядя на друга.
- Утопию? - переспросил Бальи. - Возможно. Но любая утопия несет в себе рациональное зерно. Даже в детских сказках есть определенная мораль.
- Есть, - согласился Диксон Харт. - Но тем не менее, отмена во Франции сословий кажется одной из самых фантастичных сказок.
- А теории Вольтера? Руссо? - горячо перебил его Бальи и упрямо сжал губы.
- Не хочешь ли ты сказать, что... - слегка нахмурил брови Харт. - Что во Франции возможна революция?
- У вас уже есть опыт в этом, - засмеялся Бальи. - Вспомним, английскую революцию. И бесславную кончину короля Карла.
- Да, - кивнул Харт. - И казнь одного монарха должна стать уроком для всех королей.
- Уроком, который они не очень-то усвоили.
Жан Бальи встал и прошелся по комнате.
- При той роскоши, в которой живет королевский двор... - продолжил он после небольшой паузы. - Не удивлюсь, если в скором времени казна Франции окажется пуста. Да что там двор... даже здесь, в Седане, ты сам видишь людей, которым буквально не на что купить кусок хлеба.
- Люди согласны терпеть. И они терпят. - ответил Харт после недолгого молчания.
Правда, при этом, внутренне он не мог не согласиться со словами друга.
- Пока терпят, - ответил Жан Бальи. - Пока...
И сейчас, уходя на службу, Жан Бальи вспоминал этот ночной разговор. Он уже взялся за ручку и повернул ее, открывая дверь. И от неожиданности, сделал шаг назад. На пороге стояла незнакомка - молодая девушка, одетая скромно, если не сказать, бедно. На ее плечах была накинута вязаная шаль, а грубые деревянные башмаки выдавали крестьянское происхождение. Подол юбки был запылен, видимо, девушка приехала издалека. К груди нежданная гостья прижимала сумку из грубой ткани, перевязанную у горловины тесьмой. Взглянув ей в лицо, Жан Бальи отметил ее красоту и тонкие черты лица, почему-то так не вязавшиеся с грубой крестьянской одеждой. Большие синие глаза девушки испуганно посмотрели на него, а темные красивые брови слегка приподнялись.
- Простите, я уже собиралась позвонить в колокольчик... - смущенно произнесла она. - Но вы сами открыли дверь.
- У вас ко мне какое-то дело? - поинтересовался Жан Бальи, отстраняясь в сторону и делая незнакомке приглашающий жест рукой. - Проходите в дом, нехорошо стоять на пороге.
Девушка слегка кивнула и робко переступила порог.
- Так что же привело вас ко мне? - повторил Бальи свой вопрос.
- Меня зовут Ламбертина Мертенс, - поспешно ответила девушка, - я только что приехала из Офланса и... я хотела бы видеть господина Диксона Харта. У меня к нему срочное дело. Господин Харт оставил мне ваш адрес. Вы Жан Бальи?
- К вашим услугам, - улыбнулся Бальи. - Впрочем, как я понял, вы нуждаетесь в услугах моего друга. Сейчас, я скажу ему.
Пройдя вглубь квартиры, Жан Бальи окликнул Харта. Врач уже проснулся и завтракал, сидя в небольшой, скромно обставленной, столовой.
- Что там такое, Жан? - поинтересовался он, откусывая кусок хлеба с ломтиком ветчины. - я слышал, кто-то пришел?
- Да, - ответствовал Бальи. - Это некая молодая и, надо сказать, очень красивая особа. И она спрашивает тебя.
- Меня? - Харт приподнялся, откладывая в сторону салфетку. - Нужен врач? Кто-то заболел?
- Она не сообщила подробностей, - ответил его друг. - Лишь то, что у нее к тебе неотложное дело.
- Хорошо, - согласился Диксон Харт. - Я готов ее выслушать.
- Проходите сюда! - позвал Бальи Ламбертину, ожидавшую в прихожей.
- Благодарю Вас, - тихо сказала ему Ламбер, заходя в столовую.
- Ладно, - улыбнулся Бальи. - Я вас оставляю, так как вынужден спешить на службу. До вечера, Дик!
Диксон Харт кивнул ему, провожая взглядом. А когда его взгляд переместился на вошедшую в комнату девушку, его глаза слегка расширились.
- Ламбертина! - проговорил он. - Это вы.
Ламбертина прижала к груди сумку, стараясь унять взволнованно бьющееся сердце.
- Простите, что приехала к вам, - ответила она, - мне больше некуда идти. Отец... - она опустила голову, ощущая в горле комок и изо всех сил сдерживая подкатившие к глазам слезы. - Отец выгнал меня из дома.
Почувствовав ее состояние, Харт подошел и успокаивающе дотронулся до руки девушки.
- Ламбер, присядьте, - проговорил он, указывая на стул. - Вы что-нибудь ели сегодня?
Ламбертина подняла большие синие глаза и отрицательно покачала головой.
- Тогда позавтракаем вместе, а потом вы мне все расскажете, хорошо? - улыбнулся Харт.
Пока Ламбертина ела, Диксон Харт молчал, тактично не задавая вопросов. Наконец, когда последний кусочек ветчины был съеден, вино допито, и девушка поставила на скатерть пустой бокал, врач внимательно посмотрел в ее глаза. От волнения и выпитого вина, бледная прежде, Ламбертина, слегка порозовела.
Но под глазами лежали темные круги, что говорило о сильной усталости.
- Вы, должно быть, устали с дороги, - проговорил Харт. - Может быть, хотите отдохнуть? А я пока разберу кое-какие свои бумаги.
- Эту ночь я почти не спала, - тихо сказала Ламбертина, комкая в пальцах узорную бумажную салфетку. - Почему-то совсем не могу спать в дороге.
- Да и путь из Офланса не такой уж близкий, - улыбнулся Харт.
- Я так благодарна вам... - начала Ламбер.
- Пока что не за что, - ответил врач, поднимаясь из-за стола.
- За то, что согласились меня принять, - Ламбер опустила голову, чувствуя, как к щекам приливает кровь. - Мне так неудобно... но, поверьте, у меня не было другого выхода.
- Ламбертина... - шутливо-строгим голосом начал Харт. - Я - человек простой и не люблю всех этих церемоний. И я ведь сам дал вам тогда свой адрес, точнее, адрес своего друга. Поэтому о неудобстве забудьте. И после долгой дороги, думаю, вам совсем не лишним будет немного отдохнуть. Согласны?
Ламбертина кивнула, в очередной раз поражаясь тактичности этого человека.
Харт проводил ее в небольшую, но аккуратную комнату с золотисто-бежевыми обоями, стоявшем у стены трюмо и кроватью, застеленной в тон обоев таким же бежевым покрывалом.
- Попробуйте вздремнуть, Ламбертина, - сказал Харт. - Я пока займусь работой, а потом все расскажете мне и мы обязательно решим, что делать дальше. Безвыходных ситуаций не бывает.
Он опять улыбнулся ей.
- А, какая у вас здесь работа? - почему-то спросила девушка.
- Систематизирую свои записи и образцы, - ответил Харт.
- Образцы?
- Я уже давно занимаюсь тем, что собираю сведения о разных лекарственных растениях. Некоторые из них растут только у вас, во Франции.
- В Англии их нет?
Харт покачал головой.
- Но, конечно же, я приезжал сюда не только за этим, но и повидаться с другом, которого знаю с детства. А теперь, располагайтесь и отдыхайте, - Харт кивнул девушке и вышел, прикрыв за собой дверь.
Ламбертина села на кровать, положила рядом сумку и провела рукой по плотной поверхности покрывала. Усталость и бокал выпитого вина давали о себе знать.
Напряжение вдруг сменилось какой-то слабостью. В голове слегка шумело, а от доброжелательности Диксона Харта, девушка неожиданно почувствовала, как в глазах защипало. Поднеся ладонь к лицу, она вытерла побежавшую по щеке слезинку. Не раздеваясь, Ламбертина прилегла на кровать, обхватив руками подушку и позволила себе отрешиться от всего и задремать.
Порыв ветра выхватил цветную ленту из волос Ламбертины и, словно играя, весело повлек ее за собой. Пролетев некоторое расстояние по воздуху, ленточка опустилась на серебрившуюся внизу поверхность воды и поплыла по ней, удаляясь все дальше и дальше.
"Вот так же и моя жизнь", - неожиданно подумала Ламбер, проводя ладонью по теплым от солнца каменным перилам моста. В этот, необычайно теплый для сентября вечер, Диксон Харт пригласил девушку прогуляться вместе с ним по городу.
Уже минуло две недели с того раннего утра, когда Ламбертина приехала в Седан и постучалась в двери Жана Бальи. Она все еще жила там, в этом доме. Зная о ее грамотности, Харт придумал для Ламбер занятие - она помогала разбирать его бумаги и систематизировать записи о растениях, которых оказалось не так уж мало.
Но Ламбертина отличалась аккуратностью и усидчивостью. К тому же она была очень рада, что хоть чем-то может отблагодарить доктора за участие в ее судьбе.
Однако, она понимала, что долго так продолжаться не может. Харт рано или поздно вернется в Англию, и ей придется думать о ином месте проживания и другом занятии.
- О чем-то задумались, Ламбер? - улыбнувшись, спросил Харт, поглядев на потемневшие глаза Ламбертины и слегка сдвинутые к переносице брови. Девушка все еще провожала взглядом ленточку, пока та не скрылась за поворотом.
- Я... да, немного, - Ламбертина вздрогнула и подняла взгляд на Харта. Провела рукой по волосам. - Какой сегодня сильный ветер.
- Да, немного ветрено, - ответил Диксон Харт.
- Сказать по правде, я задумалась о своей жизни, - неожиданно для себя самой чистосердечно призналась Ламбертина. - И о том, что мне делать дальше.
Они замедлили шаг одновременно. Мост уже почти закончился. Вдали, с правой стороны простирались красноватые черепичные крыши Седана.
Харт остановился. Облокотившись на каменные перила, он посмотрел на сверкающую внизу поверхность воды.
- О вашей жизни мне уже многое известно, Ламбер, - произнес Харт после небольшой паузы. - Между тем о моей вы почти ничего не знаете. Но я решил, что настало время о ней рассказать, хотя бы вкратце. И когда я закончу рассказ, вы поймете, почему я захотел это сделать.
- Хорошо... - Ламбертина кивнула, слегка улыбнувшись.
Харт положил обе ладони на перила и сжал их в кулаки. Его лицо было спокойным, но голос слегка дрогнул, когда он начал говорить.
Он начал издалека. О том, как познакомился со своей женой, Мэри.
- Ей исполнилось девятнадцать, и она была похожа на маленького ангела, - грустно усмехнулся Харт. - А мне тогда казалось, что я ее абсолютно не достоин.
- Что вы... - невольно вырвалось у Ламбертины. - Вы ведь такой замечательный человек. Ой, простите... - добавила она, слегка покраснев. - Я, наверное, говорю лишнее и...
- Благодарю, Ламбер, - улыбнулся Харт. - Мне приятно знать, что вы так считаете.
Ламбертина уже поняла, что с женой Харта или случилась какая-то беда, или они расстались. И его последующие слова подтвердили первую мысль.
- Мы прожили с ней вместе недолго, всего четыре года, - продолжал Харт. - Она умерла во время родов. Я как раз был в отъезде, и до сих пор не могу себе простить этого. Я часто думаю, что если бы я был рядом, с ней бы ничего не случилось. Если бы...если бы... но увы, время не вернешь. И Мэри - тоже.
- Я очень вам сочувствую, - произнесла Ламбер, прижав руки к груди. - А... а ребенок? Что с ним?
- Ребенок умер через несколько часов после ухода Мэри. - грустно ответил Харт. - Она оказалась очень слабенькой. Это была девочка, дочь.
Диксон Харт замолчал, сжав губы и глядя вниз, на беспокойную рябь реки, на которой играли солнечные блики. Поддавшись какому-то внезапному порыву, Ламбертина подошла совсем близко и ласково дотронулась до его руки.
- Я потерял Мэри семь лет назад, - продолжал Харт. - И с тех пор ни одна женщина не вызывала у меня желание жениться. В какой-то мере я поставил на себе крест и решил, что уже никогда не буду счастлив. Но... - он поднял голову и посмотрел в глаза Ламбер. - Не знаю, вправе ли я это говорить... но глядя на вас, Ламбер, я словно вижу мою Мэри. Вы действительно на нее похожи. И не только внешне.
- Господи, Диксон... - вырвалось у Ламбер.
Она прижала руки к взволнованно бьющемуся сердцу и отвернулась.
- Я понимаю, Ламбер, что после всего пережитого вам тяжело доверять мужчинам, - услышала она голос Харта. - Но если бы вы дали мне шанс, то я смог бы убедить вас в обратном. И дело в том...
Ламбертина так и стояла, отвернувшись. Глаза почему-то наполнились слезами, она закусила губу. Невольно ей вспомнился последний разговор со Стеном де Лоуви.
Когда он предлагал ей деньги. Но Диксон Харт... он ведь не такой. Или?
Она медленно обернулась к нему.
- Дело в том, что на следующей неделе я возвращаюсь в Англию, Ламбер, - продолжал он. - Если вы согласитесь принять мое предложение и стать моей женой, то мы обвенчаемся здесь же, в Седане. Один из местных священников - хороший знакомый Жана, и он нам не откажет. Если же нет, то что ж... я помогу вам перед отъездом подыскать какую-то работу в этом городе. В крайнем случае, Жан тоже поможет. Он порядочный человек и ему можно верить. Так что решение за вами.
Ламбер чувствовала, как горят щеки, а в голове все смешалось. Такого поворота событий она никак не ожидала. Диксон Харт, казавшийся ей лишь другом...
Сейчас он делает ей предложение. Как такое вообще могло произойти?
Она слегка нахмурила брови и бросила недоверчивый взгляд на Харта.
- Я понимаю, как вам трудно начать опять доверять кому-то, Ламбер, - грустно улыбнулся он. - Так что забудьте все, что я вам сейчас наговорил и пойдемте домой. Ветер становится сильным.
Словно в подтверждение его слов, порыв ветра зашумел листвой деревьев, пригибая к земле гибкие ветви.
Ламбертина молчала, закусив нижнюю губу. Она так и не двинулась с места.
- Пойдемте же, - повторил Харт, протянув к ней руку.
- Но вы... вы ведь любите меня? - выдохнула Ламбертина. - Или... предлагаете все это просто... просто из жалости? Если так, то...
Она резко отвернулась, а по щекам побежали слезы. Она быстро вытерла их ладонью. Не хватало еще разреветься при этом докторе, как последней простушке.
Хотя, он наверное такой ее и считает. Простой деревенской дурочкой, как думал в свое время знатный Стен де Лоуви.
- Вы так и не поняли, Ламбер, - Диксон Харт слегка дотронулся до ее плеча. - Жаль... значит, я был настолько не убедителен. Да, я люблю вас. И глядя в ваши глаза, я вижу глаза моей Мэри. Как будто она снова вернулась ко мне.
- Но я не Мэри, - бросила Ламбертина, снова быстро смахнув слезинку. - Вы ошиблись.
- Конечно, нет, - улыбнулся Харт. - Конечно, вы другая. Но я впервые за семь лет понял, что еще способен что-то чувствовать.
- Свои права нужно утверждать не так, - говорил Бальи своему другу, остановившемуся у него Диксону Харту.
- А как же? - спрашивал Харт.
Как раз накануне они почти до двух часов ночи беседовали о разных вещах. В итоге, очередной их диспут, как бывало уже не раз, свелся к обсуждению политического устройства Франции.
- Все произойдет естественным путем, - ответствовал Жан Бальи. - Сословия отпадут сами, за ненадобностью. Люди, рано или поздно, станут равны, как в правах, так и в происхождении. И, я думаю, Дик, я еще доживу до этих славных дней и увижу все собственными глазами.
- Все это напоминает красивую утопию, Жан,- усмехнулся Харт, добродушно глядя на друга.
- Утопию? - переспросил Бальи. - Возможно. Но любая утопия несет в себе рациональное зерно. Даже в детских сказках есть определенная мораль.
- Есть, - согласился Диксон Харт. - Но тем не менее, отмена во Франции сословий кажется одной из самых фантастичных сказок.
- А теории Вольтера? Руссо? - горячо перебил его Бальи и упрямо сжал губы.
- Не хочешь ли ты сказать, что... - слегка нахмурил брови Харт. - Что во Франции возможна революция?
- У вас уже есть опыт в этом, - засмеялся Бальи. - Вспомним, английскую революцию. И бесславную кончину короля Карла.
- Да, - кивнул Харт. - И казнь одного монарха должна стать уроком для всех королей.
- Уроком, который они не очень-то усвоили.
Жан Бальи встал и прошелся по комнате.
- При той роскоши, в которой живет королевский двор... - продолжил он после небольшой паузы. - Не удивлюсь, если в скором времени казна Франции окажется пуста. Да что там двор... даже здесь, в Седане, ты сам видишь людей, которым буквально не на что купить кусок хлеба.
- Люди согласны терпеть. И они терпят. - ответил Харт после недолгого молчания.
Правда, при этом, внутренне он не мог не согласиться со словами друга.
- Пока терпят, - ответил Жан Бальи. - Пока...
И сейчас, уходя на службу, Жан Бальи вспоминал этот ночной разговор. Он уже взялся за ручку и повернул ее, открывая дверь. И от неожиданности, сделал шаг назад. На пороге стояла незнакомка - молодая девушка, одетая скромно, если не сказать, бедно. На ее плечах была накинута вязаная шаль, а грубые деревянные башмаки выдавали крестьянское происхождение. Подол юбки был запылен, видимо, девушка приехала издалека. К груди нежданная гостья прижимала сумку из грубой ткани, перевязанную у горловины тесьмой. Взглянув ей в лицо, Жан Бальи отметил ее красоту и тонкие черты лица, почему-то так не вязавшиеся с грубой крестьянской одеждой. Большие синие глаза девушки испуганно посмотрели на него, а темные красивые брови слегка приподнялись.
- Простите, я уже собиралась позвонить в колокольчик... - смущенно произнесла она. - Но вы сами открыли дверь.
- У вас ко мне какое-то дело? - поинтересовался Жан Бальи, отстраняясь в сторону и делая незнакомке приглашающий жест рукой. - Проходите в дом, нехорошо стоять на пороге.
Девушка слегка кивнула и робко переступила порог.
- Так что же привело вас ко мне? - повторил Бальи свой вопрос.
- Меня зовут Ламбертина Мертенс, - поспешно ответила девушка, - я только что приехала из Офланса и... я хотела бы видеть господина Диксона Харта. У меня к нему срочное дело. Господин Харт оставил мне ваш адрес. Вы Жан Бальи?
- К вашим услугам, - улыбнулся Бальи. - Впрочем, как я понял, вы нуждаетесь в услугах моего друга. Сейчас, я скажу ему.
Пройдя вглубь квартиры, Жан Бальи окликнул Харта. Врач уже проснулся и завтракал, сидя в небольшой, скромно обставленной, столовой.
- Что там такое, Жан? - поинтересовался он, откусывая кусок хлеба с ломтиком ветчины. - я слышал, кто-то пришел?
- Да, - ответствовал Бальи. - Это некая молодая и, надо сказать, очень красивая особа. И она спрашивает тебя.
- Меня? - Харт приподнялся, откладывая в сторону салфетку. - Нужен врач? Кто-то заболел?
- Она не сообщила подробностей, - ответил его друг. - Лишь то, что у нее к тебе неотложное дело.
- Хорошо, - согласился Диксон Харт. - Я готов ее выслушать.
- Проходите сюда! - позвал Бальи Ламбертину, ожидавшую в прихожей.
- Благодарю Вас, - тихо сказала ему Ламбер, заходя в столовую.
- Ладно, - улыбнулся Бальи. - Я вас оставляю, так как вынужден спешить на службу. До вечера, Дик!
Диксон Харт кивнул ему, провожая взглядом. А когда его взгляд переместился на вошедшую в комнату девушку, его глаза слегка расширились.
- Ламбертина! - проговорил он. - Это вы.
Ламбертина прижала к груди сумку, стараясь унять взволнованно бьющееся сердце.
- Простите, что приехала к вам, - ответила она, - мне больше некуда идти. Отец... - она опустила голову, ощущая в горле комок и изо всех сил сдерживая подкатившие к глазам слезы. - Отец выгнал меня из дома.
Почувствовав ее состояние, Харт подошел и успокаивающе дотронулся до руки девушки.
- Ламбер, присядьте, - проговорил он, указывая на стул. - Вы что-нибудь ели сегодня?
Ламбертина подняла большие синие глаза и отрицательно покачала головой.
- Тогда позавтракаем вместе, а потом вы мне все расскажете, хорошо? - улыбнулся Харт.
***
Пока Ламбертина ела, Диксон Харт молчал, тактично не задавая вопросов. Наконец, когда последний кусочек ветчины был съеден, вино допито, и девушка поставила на скатерть пустой бокал, врач внимательно посмотрел в ее глаза. От волнения и выпитого вина, бледная прежде, Ламбертина, слегка порозовела.
Но под глазами лежали темные круги, что говорило о сильной усталости.
- Вы, должно быть, устали с дороги, - проговорил Харт. - Может быть, хотите отдохнуть? А я пока разберу кое-какие свои бумаги.
- Эту ночь я почти не спала, - тихо сказала Ламбертина, комкая в пальцах узорную бумажную салфетку. - Почему-то совсем не могу спать в дороге.
- Да и путь из Офланса не такой уж близкий, - улыбнулся Харт.
- Я так благодарна вам... - начала Ламбер.
- Пока что не за что, - ответил врач, поднимаясь из-за стола.
- За то, что согласились меня принять, - Ламбер опустила голову, чувствуя, как к щекам приливает кровь. - Мне так неудобно... но, поверьте, у меня не было другого выхода.
- Ламбертина... - шутливо-строгим голосом начал Харт. - Я - человек простой и не люблю всех этих церемоний. И я ведь сам дал вам тогда свой адрес, точнее, адрес своего друга. Поэтому о неудобстве забудьте. И после долгой дороги, думаю, вам совсем не лишним будет немного отдохнуть. Согласны?
Ламбертина кивнула, в очередной раз поражаясь тактичности этого человека.
Харт проводил ее в небольшую, но аккуратную комнату с золотисто-бежевыми обоями, стоявшем у стены трюмо и кроватью, застеленной в тон обоев таким же бежевым покрывалом.
- Попробуйте вздремнуть, Ламбертина, - сказал Харт. - Я пока займусь работой, а потом все расскажете мне и мы обязательно решим, что делать дальше. Безвыходных ситуаций не бывает.
Он опять улыбнулся ей.
- А, какая у вас здесь работа? - почему-то спросила девушка.
- Систематизирую свои записи и образцы, - ответил Харт.
- Образцы?
- Я уже давно занимаюсь тем, что собираю сведения о разных лекарственных растениях. Некоторые из них растут только у вас, во Франции.
- В Англии их нет?
Харт покачал головой.
- Но, конечно же, я приезжал сюда не только за этим, но и повидаться с другом, которого знаю с детства. А теперь, располагайтесь и отдыхайте, - Харт кивнул девушке и вышел, прикрыв за собой дверь.
Ламбертина села на кровать, положила рядом сумку и провела рукой по плотной поверхности покрывала. Усталость и бокал выпитого вина давали о себе знать.
Напряжение вдруг сменилось какой-то слабостью. В голове слегка шумело, а от доброжелательности Диксона Харта, девушка неожиданно почувствовала, как в глазах защипало. Поднеся ладонь к лицу, она вытерла побежавшую по щеке слезинку. Не раздеваясь, Ламбертина прилегла на кровать, обхватив руками подушку и позволила себе отрешиться от всего и задремать.
Глава 13
Порыв ветра выхватил цветную ленту из волос Ламбертины и, словно играя, весело повлек ее за собой. Пролетев некоторое расстояние по воздуху, ленточка опустилась на серебрившуюся внизу поверхность воды и поплыла по ней, удаляясь все дальше и дальше.
"Вот так же и моя жизнь", - неожиданно подумала Ламбер, проводя ладонью по теплым от солнца каменным перилам моста. В этот, необычайно теплый для сентября вечер, Диксон Харт пригласил девушку прогуляться вместе с ним по городу.
Уже минуло две недели с того раннего утра, когда Ламбертина приехала в Седан и постучалась в двери Жана Бальи. Она все еще жила там, в этом доме. Зная о ее грамотности, Харт придумал для Ламбер занятие - она помогала разбирать его бумаги и систематизировать записи о растениях, которых оказалось не так уж мало.
Но Ламбертина отличалась аккуратностью и усидчивостью. К тому же она была очень рада, что хоть чем-то может отблагодарить доктора за участие в ее судьбе.
Однако, она понимала, что долго так продолжаться не может. Харт рано или поздно вернется в Англию, и ей придется думать о ином месте проживания и другом занятии.
- О чем-то задумались, Ламбер? - улыбнувшись, спросил Харт, поглядев на потемневшие глаза Ламбертины и слегка сдвинутые к переносице брови. Девушка все еще провожала взглядом ленточку, пока та не скрылась за поворотом.
- Я... да, немного, - Ламбертина вздрогнула и подняла взгляд на Харта. Провела рукой по волосам. - Какой сегодня сильный ветер.
- Да, немного ветрено, - ответил Диксон Харт.
- Сказать по правде, я задумалась о своей жизни, - неожиданно для себя самой чистосердечно призналась Ламбертина. - И о том, что мне делать дальше.
Они замедлили шаг одновременно. Мост уже почти закончился. Вдали, с правой стороны простирались красноватые черепичные крыши Седана.
Харт остановился. Облокотившись на каменные перила, он посмотрел на сверкающую внизу поверхность воды.
- О вашей жизни мне уже многое известно, Ламбер, - произнес Харт после небольшой паузы. - Между тем о моей вы почти ничего не знаете. Но я решил, что настало время о ней рассказать, хотя бы вкратце. И когда я закончу рассказ, вы поймете, почему я захотел это сделать.
- Хорошо... - Ламбертина кивнула, слегка улыбнувшись.
Харт положил обе ладони на перила и сжал их в кулаки. Его лицо было спокойным, но голос слегка дрогнул, когда он начал говорить.
Он начал издалека. О том, как познакомился со своей женой, Мэри.
- Ей исполнилось девятнадцать, и она была похожа на маленького ангела, - грустно усмехнулся Харт. - А мне тогда казалось, что я ее абсолютно не достоин.
- Что вы... - невольно вырвалось у Ламбертины. - Вы ведь такой замечательный человек. Ой, простите... - добавила она, слегка покраснев. - Я, наверное, говорю лишнее и...
- Благодарю, Ламбер, - улыбнулся Харт. - Мне приятно знать, что вы так считаете.
Ламбертина уже поняла, что с женой Харта или случилась какая-то беда, или они расстались. И его последующие слова подтвердили первую мысль.
- Мы прожили с ней вместе недолго, всего четыре года, - продолжал Харт. - Она умерла во время родов. Я как раз был в отъезде, и до сих пор не могу себе простить этого. Я часто думаю, что если бы я был рядом, с ней бы ничего не случилось. Если бы...если бы... но увы, время не вернешь. И Мэри - тоже.
- Я очень вам сочувствую, - произнесла Ламбер, прижав руки к груди. - А... а ребенок? Что с ним?
- Ребенок умер через несколько часов после ухода Мэри. - грустно ответил Харт. - Она оказалась очень слабенькой. Это была девочка, дочь.
Диксон Харт замолчал, сжав губы и глядя вниз, на беспокойную рябь реки, на которой играли солнечные блики. Поддавшись какому-то внезапному порыву, Ламбертина подошла совсем близко и ласково дотронулась до его руки.
- Я потерял Мэри семь лет назад, - продолжал Харт. - И с тех пор ни одна женщина не вызывала у меня желание жениться. В какой-то мере я поставил на себе крест и решил, что уже никогда не буду счастлив. Но... - он поднял голову и посмотрел в глаза Ламбер. - Не знаю, вправе ли я это говорить... но глядя на вас, Ламбер, я словно вижу мою Мэри. Вы действительно на нее похожи. И не только внешне.
- Господи, Диксон... - вырвалось у Ламбер.
Она прижала руки к взволнованно бьющемуся сердцу и отвернулась.
- Я понимаю, Ламбер, что после всего пережитого вам тяжело доверять мужчинам, - услышала она голос Харта. - Но если бы вы дали мне шанс, то я смог бы убедить вас в обратном. И дело в том...
Ламбертина так и стояла, отвернувшись. Глаза почему-то наполнились слезами, она закусила губу. Невольно ей вспомнился последний разговор со Стеном де Лоуви.
Когда он предлагал ей деньги. Но Диксон Харт... он ведь не такой. Или?
Она медленно обернулась к нему.
- Дело в том, что на следующей неделе я возвращаюсь в Англию, Ламбер, - продолжал он. - Если вы согласитесь принять мое предложение и стать моей женой, то мы обвенчаемся здесь же, в Седане. Один из местных священников - хороший знакомый Жана, и он нам не откажет. Если же нет, то что ж... я помогу вам перед отъездом подыскать какую-то работу в этом городе. В крайнем случае, Жан тоже поможет. Он порядочный человек и ему можно верить. Так что решение за вами.
Ламбер чувствовала, как горят щеки, а в голове все смешалось. Такого поворота событий она никак не ожидала. Диксон Харт, казавшийся ей лишь другом...
Сейчас он делает ей предложение. Как такое вообще могло произойти?
Она слегка нахмурила брови и бросила недоверчивый взгляд на Харта.
- Я понимаю, как вам трудно начать опять доверять кому-то, Ламбер, - грустно улыбнулся он. - Так что забудьте все, что я вам сейчас наговорил и пойдемте домой. Ветер становится сильным.
Словно в подтверждение его слов, порыв ветра зашумел листвой деревьев, пригибая к земле гибкие ветви.
Ламбертина молчала, закусив нижнюю губу. Она так и не двинулась с места.
- Пойдемте же, - повторил Харт, протянув к ней руку.
- Но вы... вы ведь любите меня? - выдохнула Ламбертина. - Или... предлагаете все это просто... просто из жалости? Если так, то...
Она резко отвернулась, а по щекам побежали слезы. Она быстро вытерла их ладонью. Не хватало еще разреветься при этом докторе, как последней простушке.
Хотя, он наверное такой ее и считает. Простой деревенской дурочкой, как думал в свое время знатный Стен де Лоуви.
- Вы так и не поняли, Ламбер, - Диксон Харт слегка дотронулся до ее плеча. - Жаль... значит, я был настолько не убедителен. Да, я люблю вас. И глядя в ваши глаза, я вижу глаза моей Мэри. Как будто она снова вернулась ко мне.
- Но я не Мэри, - бросила Ламбертина, снова быстро смахнув слезинку. - Вы ошиблись.
- Конечно, нет, - улыбнулся Харт. - Конечно, вы другая. Но я впервые за семь лет понял, что еще способен что-то чувствовать.
