За окном протяжно шумел ветер, в камине трещал огонь...
Эро наконец справился со шнуровкой, и темно-зеленое платье Адель де Бельгард плавно упало на пол...
За одну ночь любви с Эро де Сешелем Адель почувствовала столько счастья, сколько не испытала за все семь лет своего замужества.
Рыжеволосая Сюзанн не узнавала свою госпожу. Прежде такая гордая, в чем-то даже надменная Адель де Бельгард, презирающая всех этих республиканцев и новый порядок в стране, теперь повсюду расхаживала с республиканской кокардой и не пропускала ни одного революционного собрания. А было их в Шамбери еще несколько.
И на каждое она уезжала со счастливым взглядом, перепоясанная широкой трехцветной лентой. Последнюю ей, вероятно, подарил комиссар Конвента. Возвращались они обычно вместе, и он оставался в поместье де Бельгард. По утрам Сюзанн, которая вставала рано, из окна веранды украдкой наблюдала, как молодая графиня провожала Эро де Сешеля до экипажа.
Вот и сейчас служанка яростно терла фаянсовый молочник, но ее мысли были далеки от этого занятия. Через чуть приоткрытые шторы она наблюдала за удаляющейся по аллее парой.
"Мадам ведет себя, как влюбленная кошка", - с раздражением подумала Сюзанн и опять со злостью принялась за молочник, как-будто собиралась протереть в нем дыру.
"Нет, я конечно ничего не скажу графу, - продолжала размышлять она, - тем более, мадам просила меня об этом, и я дала ей слово"
Сюзанн вспомнила, как неделю назад Адель де Бельгард подошла к ней. Сюзанн чистила на кухне лук, отчего у нее уже щипало глаза и вот,вот были готовы потечь слезы. Адель дотронулась до ее плеча, и задумавшаяся Сюзанн вздрогнула.
- Моя дорогая, надеюсь, ты не будешь болтать лишнего, - проговорила молодая графиня.
- О чём? - переспросила служанка, прикинувшись дурочкой, хотя она все прекрасно поняла.
- Не старайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле, - Адель нахмурила свои красивые темные брови. - Обо мне и Эро, конечно. Посторонним людям об этом совсем не обязательно знать.
- Да, я понимаю. - Сюзанн вытерла покрасневшие от лука глаза, - но ведь соседи и сами могут вас увидеть. Да и в Шамбери вас наверняка видели вместе.
- Ну и что, - резко оборвала ее Адель.
Она нервно прошлась по кухне и, подойдя к Сюзанн, взяла ее за подбородок и пристально посмотрела в ее зеленые глаза:
- Но самое главное, ты не должна ничего говорить Жерому. Обещай мне.
- Обещаю, - пискнула Сюзанн, услышавшая в голосе мадам стальные нотки. - Я ничего не расскажу вашему супругу. Клянусь здоровьем своей матери.
- Вот и хорошо, - уже более спокойно проговорила Адель, направляясь к двери. - Я сама скажу ему обо всем, напишу письмо.
- Сами? - изумилась служанка. - Но о чем?
- О том, что я ухожу от него, - ответила молодая графиня и скрылась за дверью, оставив Сюзанн в полном недоумении.
Решение уйти от мужа пришло к Адель неожиданно и сначала она отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Все казалось слишком фантастичным и нереальным.
Она прокручивала в памяти годы, которые прожила с мужем. Семь лет ее, казавшегося благополучным внешне... и такого несчастного изнутри брака. Точнее, раньше Адель и не догадывалась, что она несчастна. Да и жизнь ли это была? Существование в полусне. Безусловно, богатое и стабильное, но... настолько безрадостное. И только сейчас она начала это понимать... осознала и ужаснулась. Адель вызвала в памяти образ мужа, его грубоватые движения и солдафонские замашки. Эро де Сешель был так не похож на него. И все в нем казалось ей таким родным и близким, как-будто она знала его не последние десять дней, а всю свою жизнь. И настолько же далеким и чужим казался сейчас молодой графине муж. Да, конечно, Жером любил ее. Адель это чувствовала, когда видела его влюбленный взгляд и ту заботу, которой он всегда пытался ее окружать.
Но также любил он и свою армию. И как же часто он бывал в отъездах. Адель вспомнила об их сорвавшейся поездке в Версаль за два года до начала революции. Тогда Жерома срочно вызвали в армию, а она уже готовилась ехать, увидеть Париж и королевский двор. Она так мечтала об этом. Неожиданно Адель подумала, что и Эро тогда был там, они могли увидеться еще раньше. От этой мысли у молодой женщины даже перехватило дыхание... Она вспомнила рассказы Эро о том, прежнем, дореволюционном времени. И улыбнулась, когда он сказал ей, что лично знал королеву Марию-Антуанетту. Его кузина, графиня Габриэлла де Полиньяк, была фавориткой королевы и ее самой близкой подругой.
- И какая она была тогда, Мария-Антуанетта? - с интересом спросила Адель.
- Очень красивая, - Эро улыбнулся, - и... очень легкомысленная.
- Легкомысленная?
- Да. Королева могла больше часа выбирать, какое ей с утра одеть платье. И какую к нему приколоть брошь. А ее любимой книгой был... - Эро замолк.
- Что же?
- Журнал с образцами мод. Да... она не любила читать. И совсем не любила заниматься государственными делами, считая это скучным и бесполезным занятием.
- Недальновидно, - заметила Адель.
- Конечно, - согласился Эро.
А дальше он рассказал, не без нотки тщеславия, что однажды ему в подарок королева собственноручно вышила шарфик.
- О! - воскликнула Адель, почувствовав в сердце легкий укол ревности. - Даже не верится!
"Ревновать к бывшей королеве. Как это глупо" - подумала она.
- Да, - улыбаясь, продолжал Эро. - У меня тогда был День рождения, и Мария-Антуанетта лично преподнесла мне этот подарок. А потом, какие только слухи не ходили о нас при дворе, - он засмеялся, - конечно, все это было только нелепыми домыслами.
- Но... - Адель подняла на него темные глаза, - только слухи?
- Милая Адель, неужели вы сомневаетесь? - де Сешель обнял ее.
Они все ещё были "на Вы".
Сквозь приоткрытую штору брезжил слабый свет. Было раннее утро. Адель проснулась и лежала с открытыми глазами, глядя на спящего Эро. И на какое-то мгновение ей показалось, что не было этих семи лет, когда она жила с мужем. Не было прошлой жизни. Или все это было только длинным и скучным сном. А проснулась и начала по-настоящему жить она только сейчас.
Адель потянулась к Эро и осторожно дотронулась губами до его щеки. Но Эро тоже не спал. Он слегка улыбнулся и обнял молодую женщину, проводя рукой по ее густым волнистым волосам.
- Я... люблю тебя, - прошептала Адель.
И это было ее первое признание в любви.
- И я полюбил тебя, Адель, - ответил Эро.
В это утро они впервые перешли "на ты".
- Знаешь, Эро, я как будто и не жила раньше, - призналась молодая графиня. - А теперь на все... на все смотрю другими глазами. Все мне кажется удивительным.
- Мне тоже, - Эро нежно провел рукой по ее щеке и крепко обнял.
Он молчал, Адель лишь чувствовала, как сильно бьется его сердце.
- Я не хотел говорить тебе заранее, Адель, - медленно произнес он и замолчал, как-будто не решаясь продолжать дальше.
- О чем? - с тревогой спросила молодая женщина.
- Завтра утром я возвращаюсь в Париж, - прошептал Эро, гладя рукой по ее волосам.
- Как?! -воскликнула Адель. - Уже?
Она приподнялась на локте и посмотрела в его глаза. Они были спокойными, но Адель уже знала, что Эро умеет быть, точнее, казаться спокойным, когда на самом деле...
- Да, любимая моя, - он сжал ее руку, - все мои дела здесь завершены. Я уже давно должен быть в Конвенте с докладом и последние три дня задержался в Шамбери только из-за тебя.
- Господи... - прошептала Адель, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Она сдерживалась изо всех сил, но слезы неумолимо рвались наружу. И, уткнувшись лицом в подушку, Адель де Бельгард заплакала.
- Ну что ты, Адель, - Эро гладил ее по голове, утешая, как ребенка. - Милая, не плачь.
- Мне больно это говорить, но ведь нам все равно пришлось бы расстаться.
В его словах молодая женщина услышала горечь.
- Ты несвободна. Да и я...
- Что? - Адель обернулась, и Эро обжег взгляд ее черных глаз.
Ладонью она вытерла слезы.
- Но ты же не женат.
- Да, - де Сешель вздохнул, - и если бы ты была свободна, я женился бы на тебе. Знаешь, Адель, мне ведь не семнадцать лет, а уже тридцать три...
и я кое-что уже повидал в этой жизни. Но только с тобой почувствовал себя по-настоящему счастливым. Возможно, странно звучит... Но это так.
Адель вздохнула и подумала о том же. О том, что всё действительно познается в сравнении. Но когда сердце почувствует настоящее счастье, оно уже не перепутает его ни с чем... и уже ничто не сможет его заменить. И никто.
Она хотела произнести всё это вслух, но вместо этого откинула с глаз тяжелую прядь темных волнистых волос, и ее губы встретились с губами Эро.
Он сжал ее в объятиях и целовал особенно долго и страстно. И молодая графиня горячо отдавалась этой страсти, но на самом краешке ее сознания билась мысль, что всё это в последний раз. Эти объятия, их близость. Это было прощанием...
И позже, когда они просто лежали рядом, Адель, как и всегда это делала, прижалась щекой к груди любимого. Ей нравилось слушать удары его сердца.
Но теперь она думала, что вот так, с каждым ударом тают секунды и минуты, приближающие их расставание. Тают неумолимо и безжалостно.
Всё сегодня было в последний раз. И словно в подтверждение ее мыслей, Эро, сжимая ее руку в своей ладони, тихо сказал:
- Сегодня вечером я не смогу приехать. Надо готовить доклад и будут еще неотложные дела...
- В какое время ты завтра уезжаешь, Эро? - спросила Адель.
- В полдень, - ответил Эро де Сешель и обнял молодую графиню крепко,крепко, как будто не хотел отпускать. Адель больше не плакала, ее глаза были сухими.
Только теперь, в глубине ее сердца поселилась какая-то болезненная тяжесть.
И она, словно на крючке, тянула ее душу вниз.
"Мы расстанемся, я уже никогда не буду больше счастлива", - подумала Адель. - Без него это теперь невозможно".
И они еще лежали так, обнявшись, какое-то время, как-будто пытаясь обмануть неумолимо бегущие секунды, украсть еще несколько мгновений у предстоящей разлуки.
Но этот мир устроен так, что все когда-нибудь заканчивается.
- Адель, знаешь... а я вспомнил, где видел тебя раньше, - проговорил Эро, уже собираясь садиться в дорожный экипаж. - Ты снилась мне ещё там, в Париже...
- Правда? - Адель подняла свои большие темные глаза и смахнула с ресниц слезинку. - Эро, а ты мне тоже, как-будто снился раньше... И я это сразу вспомнила, когда увидела тебя в первый раз, там, на собрании в ратуше.
- Ну, не плачь... не плачь, милая, - он поднес ладонь к ее щеке и вытер еще одну побежавшую слезу.
- Я не могу не плакать, Эро, - прошептала Адель, опустив ресницы, - мне так больно.
- И мне, - признался де Сешель. - Но мы не можем ничего изменить... прости меня, Адель. И как же жаль, что мы не встретились раньше.
Они так и стояли, обнявшись, у экипажа, не в силах расстаться.
- Мы не можем ничего изменить... - безучастно повторила Адель эти слова, спрятав лицо на груди у любимого. А он гладил ее рукой по волосам. В это утро Адель де Бельгард даже не сделала, как обычно, своей красивой высокой прически. Ее волнистые локоны беспорядочно рассыпались по плечам. И точно такое же смятение было сейчас в ее душе.
Возница, сидевший в передке экипажа, кашлянул, нетерпеливо покосившись на них. Эро еще раз крепко обнял Адель, нежно провел рукой по ее волосам.
- Ну... всё, любимая, - прошептал он. - Спасибо тебе за счастье, которое ты мне подарила. Ты останешься в моем сердце.
И, повернувшись, он быстро вбежал по ступенькам экипажа. Дверца захлопнулась. Возница ударил хлыстом по коричневым крупам лошадей, и экипаж медленно покатил вперед, постепенно набирая скорость и удаляясь от поместья де Бельгард.
- Эро! - воскликнула Адель, как будто комиссар Конвента мог ее услышать.
И почувствовала, как из глаз опять потекли слезы. Молодая женщина смотрела на удаляющийся экипаж, пока он не скрылся за поворотом. Потом она медленно побрела в дом.
- Вот и всё, - прошептала Адель, приложив руку к груди. Ей показалось, что сейчас там образовалась огромная бездонная дыра, в которую со свистом залетал внезапно поднявшийся весенний ветер.
- Мадам, покушали бы хоть что-нибудь, - с сочувствием в голосе произнесла Сюзанн, заглядывая в комнату к Адель. - Уже семь вечера, а вы и не завтракали, и не обедали. Уже скоро и ужин. Может, приготовить вам что-нибудь вкусненькое?
В глубине души Сюзанн испытывала большую радость от того, что этот комиссар Конвента наконец-то оставил их поместье. И ее проницательный женский взгляд сразу же заметил, что это навсегда. Да и поведение Адель де Бельгард говорило об этом яснее некуда. Адель весь день просидела у себя в комнате на обитом атласом диванчике, у камина. Глядя в одну точку.
А, порой, до Сюзанн доносился ее тихий плач.
"Ну ничего, ничего, - думала рыжеволосая служанка, - мадам поплачет, пострадает и успокоится. А скоро мы поедем в Италию, к господину де Бельгард. И все будет, как прежде. А мадам... что ж, может быть и ее как-то можно понять. За семь лет замужества захотелось разнообразия и интрижки на стороне с красивым мужчиной.
Но теперь-то, надеюсь, она образумится. Помоги ей пресвятая Богородица".
С этими мыслями Сюзанн повторила свой вопрос Адель, которая, казалось, ее вообще не слышала.
- А? Что? - переспросила молодая графиня, повернувшись к служанке. И Сюзанн поразили ее потухшие глаза. В них не было слёз, но было столько тоски, что служанка невольно почувствовала к госпоже сильную жалость.
"Вдруг у нее это что-то большее, чем просто интрижка?" - закралась в голову служанки крамольная мысль. Но Сюзанн тут же отбросила ее, возмутившись, что такое вообще могло прийти к ней в голову.
- Мадам, я вас спрашивала о том, что, может, вам приготовить что-нибудь? - громко повторила Сюзанн свой вопрос, подходя ближе. - Вы целый день сидите здесь, не кушаете ничего.
- Нет, нет, Сюзанн, благодарю, - медленно ответила Адель. - Я не хочу есть.
- Но мадам...
- Нет, спасибо. - Адель сделала легкий жест рукой. - Иди!
Сюзанн, вздохнув, уже направилась к выходу, когда Адель остановила ее:
- Хотя, подожди... сделай мне чашечку кофе.
- Хорошо, мадам, - радостно ответила служанка, - а к кофе, может быть, хотите печенья или еще что-нибудь вкусненькое?
- Нет, только кофе.
- Слушаюсь, мадам.
Сюзанн сделала реверанс и скрылась за дверью.
"Ну вот", - радостно подумала она, делая на кухне ароматный бодрящий напиток, - госпожа уже попросила кофе. Скоро начнет кушать, выходить из дома, а через пару дней забудет короткий роман с этим своим комиссаром Конвента, прости Господи. Все еще наладится".
Сюзанн достала маленькую фарфоровую чашечку с золотым ободком и, поставив на поднос, стала наливать в нее горячий напиток. Немного подумав, она положила рядом с чашкой аппетитную заварную булочку и направилась в комнату к Адель.
Но, думая о том, что все вернется на круги своя, Сюзанн еще не знала, как сильно она заблуждается.
Адель сделала последний глоток кофе и поставила пустую фарфоровую чашечку на стол. Рядом, на блюдце лежала недоеденная заварная булочка. Аппетит у молодой графини так и не появился. Она вздохнула и сцепив руки в замок, безучастно посмотрела перед собой.
"Мы не можем ничего изменить..." - в очередной раз подумала Адель де Бельгард.
Эро наконец справился со шнуровкой, и темно-зеленое платье Адель де Бельгард плавно упало на пол...
За одну ночь любви с Эро де Сешелем Адель почувствовала столько счастья, сколько не испытала за все семь лет своего замужества.
Глава 7
Рыжеволосая Сюзанн не узнавала свою госпожу. Прежде такая гордая, в чем-то даже надменная Адель де Бельгард, презирающая всех этих республиканцев и новый порядок в стране, теперь повсюду расхаживала с республиканской кокардой и не пропускала ни одного революционного собрания. А было их в Шамбери еще несколько.
И на каждое она уезжала со счастливым взглядом, перепоясанная широкой трехцветной лентой. Последнюю ей, вероятно, подарил комиссар Конвента. Возвращались они обычно вместе, и он оставался в поместье де Бельгард. По утрам Сюзанн, которая вставала рано, из окна веранды украдкой наблюдала, как молодая графиня провожала Эро де Сешеля до экипажа.
Вот и сейчас служанка яростно терла фаянсовый молочник, но ее мысли были далеки от этого занятия. Через чуть приоткрытые шторы она наблюдала за удаляющейся по аллее парой.
"Мадам ведет себя, как влюбленная кошка", - с раздражением подумала Сюзанн и опять со злостью принялась за молочник, как-будто собиралась протереть в нем дыру.
"Нет, я конечно ничего не скажу графу, - продолжала размышлять она, - тем более, мадам просила меня об этом, и я дала ей слово"
Сюзанн вспомнила, как неделю назад Адель де Бельгард подошла к ней. Сюзанн чистила на кухне лук, отчего у нее уже щипало глаза и вот,вот были готовы потечь слезы. Адель дотронулась до ее плеча, и задумавшаяся Сюзанн вздрогнула.
- Моя дорогая, надеюсь, ты не будешь болтать лишнего, - проговорила молодая графиня.
- О чём? - переспросила служанка, прикинувшись дурочкой, хотя она все прекрасно поняла.
- Не старайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле, - Адель нахмурила свои красивые темные брови. - Обо мне и Эро, конечно. Посторонним людям об этом совсем не обязательно знать.
- Да, я понимаю. - Сюзанн вытерла покрасневшие от лука глаза, - но ведь соседи и сами могут вас увидеть. Да и в Шамбери вас наверняка видели вместе.
- Ну и что, - резко оборвала ее Адель.
Она нервно прошлась по кухне и, подойдя к Сюзанн, взяла ее за подбородок и пристально посмотрела в ее зеленые глаза:
- Но самое главное, ты не должна ничего говорить Жерому. Обещай мне.
- Обещаю, - пискнула Сюзанн, услышавшая в голосе мадам стальные нотки. - Я ничего не расскажу вашему супругу. Клянусь здоровьем своей матери.
- Вот и хорошо, - уже более спокойно проговорила Адель, направляясь к двери. - Я сама скажу ему обо всем, напишу письмо.
- Сами? - изумилась служанка. - Но о чем?
- О том, что я ухожу от него, - ответила молодая графиня и скрылась за дверью, оставив Сюзанн в полном недоумении.
***
Решение уйти от мужа пришло к Адель неожиданно и сначала она отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Все казалось слишком фантастичным и нереальным.
Она прокручивала в памяти годы, которые прожила с мужем. Семь лет ее, казавшегося благополучным внешне... и такого несчастного изнутри брака. Точнее, раньше Адель и не догадывалась, что она несчастна. Да и жизнь ли это была? Существование в полусне. Безусловно, богатое и стабильное, но... настолько безрадостное. И только сейчас она начала это понимать... осознала и ужаснулась. Адель вызвала в памяти образ мужа, его грубоватые движения и солдафонские замашки. Эро де Сешель был так не похож на него. И все в нем казалось ей таким родным и близким, как-будто она знала его не последние десять дней, а всю свою жизнь. И настолько же далеким и чужим казался сейчас молодой графине муж. Да, конечно, Жером любил ее. Адель это чувствовала, когда видела его влюбленный взгляд и ту заботу, которой он всегда пытался ее окружать.
Но также любил он и свою армию. И как же часто он бывал в отъездах. Адель вспомнила об их сорвавшейся поездке в Версаль за два года до начала революции. Тогда Жерома срочно вызвали в армию, а она уже готовилась ехать, увидеть Париж и королевский двор. Она так мечтала об этом. Неожиданно Адель подумала, что и Эро тогда был там, они могли увидеться еще раньше. От этой мысли у молодой женщины даже перехватило дыхание... Она вспомнила рассказы Эро о том, прежнем, дореволюционном времени. И улыбнулась, когда он сказал ей, что лично знал королеву Марию-Антуанетту. Его кузина, графиня Габриэлла де Полиньяк, была фавориткой королевы и ее самой близкой подругой.
- И какая она была тогда, Мария-Антуанетта? - с интересом спросила Адель.
- Очень красивая, - Эро улыбнулся, - и... очень легкомысленная.
- Легкомысленная?
- Да. Королева могла больше часа выбирать, какое ей с утра одеть платье. И какую к нему приколоть брошь. А ее любимой книгой был... - Эро замолк.
- Что же?
- Журнал с образцами мод. Да... она не любила читать. И совсем не любила заниматься государственными делами, считая это скучным и бесполезным занятием.
- Недальновидно, - заметила Адель.
- Конечно, - согласился Эро.
А дальше он рассказал, не без нотки тщеславия, что однажды ему в подарок королева собственноручно вышила шарфик.
- О! - воскликнула Адель, почувствовав в сердце легкий укол ревности. - Даже не верится!
"Ревновать к бывшей королеве. Как это глупо" - подумала она.
- Да, - улыбаясь, продолжал Эро. - У меня тогда был День рождения, и Мария-Антуанетта лично преподнесла мне этот подарок. А потом, какие только слухи не ходили о нас при дворе, - он засмеялся, - конечно, все это было только нелепыми домыслами.
- Но... - Адель подняла на него темные глаза, - только слухи?
- Милая Адель, неужели вы сомневаетесь? - де Сешель обнял ее.
Они все ещё были "на Вы".
***
Сквозь приоткрытую штору брезжил слабый свет. Было раннее утро. Адель проснулась и лежала с открытыми глазами, глядя на спящего Эро. И на какое-то мгновение ей показалось, что не было этих семи лет, когда она жила с мужем. Не было прошлой жизни. Или все это было только длинным и скучным сном. А проснулась и начала по-настоящему жить она только сейчас.
Адель потянулась к Эро и осторожно дотронулась губами до его щеки. Но Эро тоже не спал. Он слегка улыбнулся и обнял молодую женщину, проводя рукой по ее густым волнистым волосам.
- Я... люблю тебя, - прошептала Адель.
И это было ее первое признание в любви.
- И я полюбил тебя, Адель, - ответил Эро.
В это утро они впервые перешли "на ты".
- Знаешь, Эро, я как будто и не жила раньше, - призналась молодая графиня. - А теперь на все... на все смотрю другими глазами. Все мне кажется удивительным.
- Мне тоже, - Эро нежно провел рукой по ее щеке и крепко обнял.
Он молчал, Адель лишь чувствовала, как сильно бьется его сердце.
- Я не хотел говорить тебе заранее, Адель, - медленно произнес он и замолчал, как-будто не решаясь продолжать дальше.
- О чем? - с тревогой спросила молодая женщина.
- Завтра утром я возвращаюсь в Париж, - прошептал Эро, гладя рукой по ее волосам.
- Как?! -воскликнула Адель. - Уже?
Она приподнялась на локте и посмотрела в его глаза. Они были спокойными, но Адель уже знала, что Эро умеет быть, точнее, казаться спокойным, когда на самом деле...
- Да, любимая моя, - он сжал ее руку, - все мои дела здесь завершены. Я уже давно должен быть в Конвенте с докладом и последние три дня задержался в Шамбери только из-за тебя.
- Господи... - прошептала Адель, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Она сдерживалась изо всех сил, но слезы неумолимо рвались наружу. И, уткнувшись лицом в подушку, Адель де Бельгард заплакала.
Глава 8
- Ну что ты, Адель, - Эро гладил ее по голове, утешая, как ребенка. - Милая, не плачь.
- Мне больно это говорить, но ведь нам все равно пришлось бы расстаться.
В его словах молодая женщина услышала горечь.
- Ты несвободна. Да и я...
- Что? - Адель обернулась, и Эро обжег взгляд ее черных глаз.
Ладонью она вытерла слезы.
- Но ты же не женат.
- Да, - де Сешель вздохнул, - и если бы ты была свободна, я женился бы на тебе. Знаешь, Адель, мне ведь не семнадцать лет, а уже тридцать три...
и я кое-что уже повидал в этой жизни. Но только с тобой почувствовал себя по-настоящему счастливым. Возможно, странно звучит... Но это так.
Адель вздохнула и подумала о том же. О том, что всё действительно познается в сравнении. Но когда сердце почувствует настоящее счастье, оно уже не перепутает его ни с чем... и уже ничто не сможет его заменить. И никто.
Она хотела произнести всё это вслух, но вместо этого откинула с глаз тяжелую прядь темных волнистых волос, и ее губы встретились с губами Эро.
Он сжал ее в объятиях и целовал особенно долго и страстно. И молодая графиня горячо отдавалась этой страсти, но на самом краешке ее сознания билась мысль, что всё это в последний раз. Эти объятия, их близость. Это было прощанием...
И позже, когда они просто лежали рядом, Адель, как и всегда это делала, прижалась щекой к груди любимого. Ей нравилось слушать удары его сердца.
Но теперь она думала, что вот так, с каждым ударом тают секунды и минуты, приближающие их расставание. Тают неумолимо и безжалостно.
Всё сегодня было в последний раз. И словно в подтверждение ее мыслей, Эро, сжимая ее руку в своей ладони, тихо сказал:
- Сегодня вечером я не смогу приехать. Надо готовить доклад и будут еще неотложные дела...
- В какое время ты завтра уезжаешь, Эро? - спросила Адель.
- В полдень, - ответил Эро де Сешель и обнял молодую графиню крепко,крепко, как будто не хотел отпускать. Адель больше не плакала, ее глаза были сухими.
Только теперь, в глубине ее сердца поселилась какая-то болезненная тяжесть.
И она, словно на крючке, тянула ее душу вниз.
"Мы расстанемся, я уже никогда не буду больше счастлива", - подумала Адель. - Без него это теперь невозможно".
И они еще лежали так, обнявшись, какое-то время, как-будто пытаясь обмануть неумолимо бегущие секунды, украсть еще несколько мгновений у предстоящей разлуки.
Но этот мир устроен так, что все когда-нибудь заканчивается.
***
- Адель, знаешь... а я вспомнил, где видел тебя раньше, - проговорил Эро, уже собираясь садиться в дорожный экипаж. - Ты снилась мне ещё там, в Париже...
- Правда? - Адель подняла свои большие темные глаза и смахнула с ресниц слезинку. - Эро, а ты мне тоже, как-будто снился раньше... И я это сразу вспомнила, когда увидела тебя в первый раз, там, на собрании в ратуше.
- Ну, не плачь... не плачь, милая, - он поднес ладонь к ее щеке и вытер еще одну побежавшую слезу.
- Я не могу не плакать, Эро, - прошептала Адель, опустив ресницы, - мне так больно.
- И мне, - признался де Сешель. - Но мы не можем ничего изменить... прости меня, Адель. И как же жаль, что мы не встретились раньше.
Они так и стояли, обнявшись, у экипажа, не в силах расстаться.
- Мы не можем ничего изменить... - безучастно повторила Адель эти слова, спрятав лицо на груди у любимого. А он гладил ее рукой по волосам. В это утро Адель де Бельгард даже не сделала, как обычно, своей красивой высокой прически. Ее волнистые локоны беспорядочно рассыпались по плечам. И точно такое же смятение было сейчас в ее душе.
Возница, сидевший в передке экипажа, кашлянул, нетерпеливо покосившись на них. Эро еще раз крепко обнял Адель, нежно провел рукой по ее волосам.
- Ну... всё, любимая, - прошептал он. - Спасибо тебе за счастье, которое ты мне подарила. Ты останешься в моем сердце.
И, повернувшись, он быстро вбежал по ступенькам экипажа. Дверца захлопнулась. Возница ударил хлыстом по коричневым крупам лошадей, и экипаж медленно покатил вперед, постепенно набирая скорость и удаляясь от поместья де Бельгард.
- Эро! - воскликнула Адель, как будто комиссар Конвента мог ее услышать.
И почувствовала, как из глаз опять потекли слезы. Молодая женщина смотрела на удаляющийся экипаж, пока он не скрылся за поворотом. Потом она медленно побрела в дом.
- Вот и всё, - прошептала Адель, приложив руку к груди. Ей показалось, что сейчас там образовалась огромная бездонная дыра, в которую со свистом залетал внезапно поднявшийся весенний ветер.
***
- Мадам, покушали бы хоть что-нибудь, - с сочувствием в голосе произнесла Сюзанн, заглядывая в комнату к Адель. - Уже семь вечера, а вы и не завтракали, и не обедали. Уже скоро и ужин. Может, приготовить вам что-нибудь вкусненькое?
В глубине души Сюзанн испытывала большую радость от того, что этот комиссар Конвента наконец-то оставил их поместье. И ее проницательный женский взгляд сразу же заметил, что это навсегда. Да и поведение Адель де Бельгард говорило об этом яснее некуда. Адель весь день просидела у себя в комнате на обитом атласом диванчике, у камина. Глядя в одну точку.
А, порой, до Сюзанн доносился ее тихий плач.
"Ну ничего, ничего, - думала рыжеволосая служанка, - мадам поплачет, пострадает и успокоится. А скоро мы поедем в Италию, к господину де Бельгард. И все будет, как прежде. А мадам... что ж, может быть и ее как-то можно понять. За семь лет замужества захотелось разнообразия и интрижки на стороне с красивым мужчиной.
Но теперь-то, надеюсь, она образумится. Помоги ей пресвятая Богородица".
С этими мыслями Сюзанн повторила свой вопрос Адель, которая, казалось, ее вообще не слышала.
- А? Что? - переспросила молодая графиня, повернувшись к служанке. И Сюзанн поразили ее потухшие глаза. В них не было слёз, но было столько тоски, что служанка невольно почувствовала к госпоже сильную жалость.
"Вдруг у нее это что-то большее, чем просто интрижка?" - закралась в голову служанки крамольная мысль. Но Сюзанн тут же отбросила ее, возмутившись, что такое вообще могло прийти к ней в голову.
- Мадам, я вас спрашивала о том, что, может, вам приготовить что-нибудь? - громко повторила Сюзанн свой вопрос, подходя ближе. - Вы целый день сидите здесь, не кушаете ничего.
- Нет, нет, Сюзанн, благодарю, - медленно ответила Адель. - Я не хочу есть.
- Но мадам...
- Нет, спасибо. - Адель сделала легкий жест рукой. - Иди!
Сюзанн, вздохнув, уже направилась к выходу, когда Адель остановила ее:
- Хотя, подожди... сделай мне чашечку кофе.
- Хорошо, мадам, - радостно ответила служанка, - а к кофе, может быть, хотите печенья или еще что-нибудь вкусненькое?
- Нет, только кофе.
- Слушаюсь, мадам.
Сюзанн сделала реверанс и скрылась за дверью.
"Ну вот", - радостно подумала она, делая на кухне ароматный бодрящий напиток, - госпожа уже попросила кофе. Скоро начнет кушать, выходить из дома, а через пару дней забудет короткий роман с этим своим комиссаром Конвента, прости Господи. Все еще наладится".
Сюзанн достала маленькую фарфоровую чашечку с золотым ободком и, поставив на поднос, стала наливать в нее горячий напиток. Немного подумав, она положила рядом с чашкой аппетитную заварную булочку и направилась в комнату к Адель.
Но, думая о том, что все вернется на круги своя, Сюзанн еще не знала, как сильно она заблуждается.
Глава 9
Адель сделала последний глоток кофе и поставила пустую фарфоровую чашечку на стол. Рядом, на блюдце лежала недоеденная заварная булочка. Аппетит у молодой графини так и не появился. Она вздохнула и сцепив руки в замок, безучастно посмотрела перед собой.
"Мы не можем ничего изменить..." - в очередной раз подумала Адель де Бельгард.
