— Самые древние повозки на колесах со спицами обнаружили в захоронениях скифов на юге моего родного Урала, — со знанием дела уточняет гонщик.
— Скифы — это потомки ариев и предки русских. — поясняет сын историка. — В детстве отец брал меня в Куляб на раскопки, мы там и познакомились с майором Бахромом. Археологи тогда установили, что арии поселились там около четырех тысяч лет назад. А у пуштунов и язык, как у нас с вами, относится к индоевропейской семье.
— Таджики и впрямь что-то среднее между индийцами и европейцами, — улыбается Булат.
Руслан, довольный началом беседы, разворачивает лист со статьей из интернета и отдает Антону:
— У байкера была эта распечатка. Он признался, что в провинции Кундуз работает на спонсора теракта в самолете — Джафара аль-Катари, главаря местной группировки ИГ и хозяина лабы по производству герыча.
Дочитав распечатку, Антон передает лист Булату:
— Этот теракт был четыре года назад.
— До сих пор так никого и не поймали, — уверяет Руслан. — Курьер рассказал, где, когда и на чем поедет этот террорист через два дня. ФСБ платит за него пятьдесят лимонов долларов! Разве не интересно?
Антон достает смартфон:
— Окей, Гугл. ФСБ. Награда. — На сайте ФСБ он ищет сообщение о вознаграждении.
Булат на планшете первым находит статью в газете и читает вслух:
— «МК.ру» в ноябре пятнадцатого года писал: «Это самая крупная сумма в мировой истории за помощь в поимке преступников».
— Наивно ожидать, что за сомнительную инфу можно получить такие деньги. — Антон настроен скептически, однако немного меняет свое отношение, когда видит сообщение на сайте серьезной организации. — Ну, надо же! Объявление висит до сих пор.
— Нон-фикшн! — восклицает Руслан. — Поэтому и не надо делиться инфой ни с кем, а нужно доставить террориста сюда и об этом написать посты в интернете. Тогда ФСБ точно не отвертится, заплатит. У курьера дочь тринадцати лет. Этот спонсор, старый хрыч, хочет взять ее четвертой женой. Курьер пообещал сделать все, чтобы не допустить позорной свадьбы. Он готов помочь выловить своего хозяина! Нужны два-три броневика и несколько человек.
— Чистая авантюра! — убежден Антон. — Возможно, история со спонсором вообще фейк.
— Полковник и Саид тоже не верят. И я не верил, пока своими глазами не увидел, как плакал этот суровый пуштун, когда понял, что уже не сможет спасти дочь. Я и сам понимаю, что операция опасная и шансов немного, но награда серьезная!
— Жизнь, пожалуй, дороже.
— Хоть подскажите, как бы вы спланировали засаду, — не отстает Руслан. — Плиз. Может другие решатся.
Антон, переглянувшись с Булатом, неохотно соглашается:
— Ладно, если тебе интересны наши фантазии...
Руслан показывает на распечатке два восьмизначных числа, написанных от руки:
— Курьер выписал геопозицию дороги, по которой через два дня проедет Джафар. Я посмотрел: это сто километров от границы, сплошные холмы.
Денисов берет у Булата планшет, в Гугле забивает координаты; на экране появляется карта Афганистана с красным указателем геолокации.
— Если он главарь, с ним будут и боевики. — Антон переключает карту на изображение со спутника и масштабирует его. — Машины необходимо зажать с двух сторон и вытащить из них всех... Без трех броневиков с пулеметами тут не обойтись. Но допустим, даже если ты найдешь с десяток отчаянных дураков, как вы пересечете Пяндж?
— Только не дураков, а смельчаков! — поправляет лингвист.
— От смелости до глупости один шаг.
— Если убедить полковника поучаствовать, — рассуждает Руслан, — он сможет договориться с афганскими погранцами о проведении антигероиновой операции. Попросит их пропустить броневики через границу всего на один день.
— Вот и говори с полковником, — разводит руки Денисов. — Все равно без его указаний ни один «Тигр» не сдвинется с места, а тебе их нужно три!
— Бахром строит охотничий домик где-то в горах, ему нужны деньги. Думаю, у него возникнет соблазн получить долю от награды... Но я должен прийти к нему уже с реальным планом.
— Я бы спрятал два «Тигра» у дороги за вершинами холмов на расстоянии километра друг от друга, — размышляет Булат. — Когда твои «смельчаки» с одного броневика увидят Джафара, они передадут, чтобы второй выехал наперерез, а после этого первый должен будет перекрыть отступление... Затем надо заставить боевиков сложить оружие в одну из их машин, вызвать главаря на разборку, предъявив ему претензии к качеству героина, и в подходящий момент загрузить его в броневик. Потом подорвать оружие и смыться.
Антон добавляет:
— Детали продумаешь вместе со «смельчаками», согласившимися на эту шальную авантюру. И не забудьте про овраги.
— В смысле?
— Догадайся сам, раз занимаешься пословицами.
— Понял! — улыбается Руслан. — «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Если я все-таки уговорю Бахрома поучаствовать, вы подумаете?
— И думать не стану! — уверен Антон. — Потому что самое сложное здесь — это возвращение. Если боевики перекроют дороги, вырваться будет нереально.
— А для диссертации вот тебе пословица, которую втолковывал мне отец, — говорит Булат. — «Прежде чем войти, подумай, как выйти».
— А если Бахром договорится с афганскими военными сопроводить нас?
— Тогда и решим, впрягаться или нет, — пожимает плечами Антон. — Но сначала расскажешь про версию плана полковника.
— Ладно. В штабе конец рабочего дня, пойду отвезу Бахрома домой. Он, кстати, грозился допросить жену и дочерей — хочет понять, кто проболтался про охоту.
Солнце опускается за недалекие горы. Антон с Булатом вытаскивают из броневика электросамокаты и катят на них к КПП. Оставив позади ворота, сворачивают на тихую улицу приграничного городка.
Проехав несколько кварталов, испытатели подкатывают к невзрачной двухэтажной гостинице «Фортуна», по оценке постояльцев имеющей примерно половину звезды. Под названием заведения висит щит с рекламой: «Лучшие цены в Евразии». Недалеко — въезд в гараж с машинами и велосипедами, куда напарники ставят самокаты на зарядку.
У стола-стойки сидит немолодая таджичка — «четыре в одном» — швейцар, портье, администратор и охранник. Перед женщиной — монитор с четырьмя картинками с видеокамер: вход в гостиницу, въезд в гараж, коридоры первого и второго этажей. Напарники заходят в буфет и берут по порции ароматного лагмана, по две горячие лепешке и компоту.
Пока Антон ест, Булат агитирует:
— За небольшую долю от такой награды я мог бы создать свою команду по ралли и купить спортивный «КамАЗ». Ты уговаривал меня продать патент, чтобы раздать долги и купить приборы и оборудование для мастерской. Но без прав на изобретение наша компания бесполезна. А если поймаем этого террориста, нам на все хватит, и патент продавать не придется.
— Заманчиво, конечно...
— Антон, давай оценим профит, прежде чем отказываться.
— И так понятно: это критически опасно, поэтому нецелесообразно. Вот ты свою жизнь дорого ценишь?
— Я — гонщик.
— То есть не очень дорого?
— Кто-то кайфует от героина, а я — от адреналина. А ты от чего?
— Я — от жизни.
— После того как мы открыли фирму и загрузились долгами, она у нас не очень сладкая.
— Стараюсь радоваться той, которая есть.
— Такая возможность подвернулась улучшить жизнь, как ее можно упустить?
— Ты в школе, надеюсь, читал «Пиковую даму», — отвечает Антон. — Значит, должен знать, что не резон жертвовать необходимым ради излишнего.
— Да за такие деньги ты сможешь создать полноценное конструкторское бюро! Разве это излишнее?
— А какую реальную инфу мы имеем? Слова наркокурьера? Геопозицию? Будем ставить свою судьбу на географическую карту?
— А если не поставим, так и будем прозябать. Какой смысл в паршивой жизни, если не пытаться ее менять?
— Сомневаюсь, что у случайности бывает смысл. Вот наша планета случайно оказалась у Солнца на расстоянии, обеспечивающем диапазон температуры, необходимый для такого растворителя, как вода, — пускается в рассуждения Антон, пока собеседник налегает на лагман. — Вода растворила химические вещества, которые стали взаимодействовать. Возникли органические соединения, они усложнялись, стабильные блоки сохранялись и множились. Устойчивые углеводы и аминокислоты комбинировались, начался биосинтез. Через миллиард лет такой комбинаторики появилась простейшая РНК-молекула, способная копировать себя. Это уже была первичная жизнь. Копии плодились, началась эволюция. ДНК синтезировалась независимо от чьего-то желания — так вышло благодаря химическим реакциям.
— По-твоему, нам просто повезло с химическими законами? Ты же совсем упростил появление жизни.
— А что есть жизнь? — Антон задает вопрос жующему другу, но отвечает сам: — Способ существования нуклеиновых кислот, склонных к воспроизводству. Но и они не появились бы, если бы не случайно оставшееся в недрах Земли расплавленное железное ядро, которое создало магнитное поле и защитило организмы от солнечной радиации. В появлении жизни не было умысла, значит, нет и смысла. Или он еще не известен. А эволюция предопределила появление разума. Вот так, вследствие случайных совпадений, на Земле появился человек. Ну и в чем смысл? Для любой планеты жизнь — как мох для камня.
— В жизни есть свои радости, поэтому жизнь лучше, чем ничто.
— Жить оно всегда приятнее, — уплетая лагман, соглашается Антон.
— А если радостей станет меньше, чем страданий, тогда и не будет смысла жить.
— Судьбу можно изменить, изменив свои цели и приоритеты.
— До тех пор, пока у меня есть цель — стать чемпионом мира по ралли, мне будет интересно жить. А доля от фээсбэшной награды мне сильно помогла бы...
— Сейчас наша актуальная цель — закончить испытания и завершить контракт.
Запустив в смартфоне браузер, Булат пишет в поисковой строке: «риск».
— По-моему, ты просто пытаешься найти оправдание своей трусости.
— Я не боюсь, я не могу...
— Вот, слушай: «Больше всех рискует тот, кто никогда не рискует», — Булат читает найденную в интернете цитату. — Сказал Иван Бунин — нобелевский лауреат.
— В инете можно найти аргументы для любой позиции, — Антон достает телефон и ищет подходящие ему цитаты. — Вот пример: «Глупый риск, без учета реальной ситуации и без ясного понимания последствий, неприемлем...»
— Кто сказал?
— Путин в недавнем интервью. Мне еще надо учитывать, что Лена на третьем месяце...
Булат поднимает стакан с компотом:
— Поздравляю с явлением новой, по-твоему, бессмысленной жизни.
— Спасибо!
Напарники чокаются и, запивая сладким компотом, доедают хрустящие лепешки.
— Поделись, коллега, — усмехается Булат, — как чувствует себя инженер в роли будущего папаши?
— Нет в жизни ничего ценнее самой жизни, и я рад, что подарил ее.
Друзья поднимаются на второй этаж. В аскетичной гостинице все удобства в конце коридора, по сторонам его — двери в номера. В их комнате ничего лишнего: две узкие кровати у стен, две тумбочки, шкаф, стол со стульями у окна, пустой графин скучает на столе в компании двух граненых стаканов.
Антон, усевшись за стол, открывает ноутбук, чтобы проверить почту, и читает Булату письмо от главного конструктора завода:
— «Посмотрел фотки воздушного фильтра. Нам уже писали, что в Средней Азии участились бури, несущие пыль из пустынь Афганистана. Ваши фото подтвердили, что штатные фильтры для передвижения наших машин по их плоскогорью не подойдут. В требованиях министра обороны Таджикистана записано, что во время движения колонны по степи пыль от впереди идущих машин не должна забивать фильтры остальных, а двигатели броневиков при пыльных бурях должны работать стабильно и безотказно. Мы пошлем вам наш новый фильтр и второй — с «Камаз-мастера». С каждым погоняйте по степи по нескольку дней с замером уровней загрязненности и мощности. Дайте технике максимальную нагрузку в условиях предельно жестких режимов, приближенных к экстремальной эксплуатации. О малейших недостатках конструкции новых фильтров сообщайте мне. От вас зависит заключение закупочной комиссии и судьба контракта».
— То есть если броневики не купят, виноваты будем мы! — возмущается Булат.
— Через неделю мы должны были уже уехать. Фильтры задержат нас в этой дыре на месяц. Лена меня загрызет, ей ведь только дай повод для праведного гнева.
В Набережных Челнах пасмурно, идет дождь, накрыв серой пеленой небольшой город, расположенный на берегах широкой и глубокой Камы — самого крупного притока Волги.
Золотые купола построенного недавно храма, омытые дождевой водой, блестят сусальным золотом. В этот утренний час в церкви царит тишина и покой: всего несколько прихожан зашли помолиться перед началом рабочего дня.
Пламя свечи, охватив поднесенный фитилек, разгорается и делится на два огонька. Красивая блондинка с грустным взглядом, в накинутом на голову белом кружевном палантине, тяжело вздыхая, ставит зажженную свечу перед образом благоверного князя Александра Невского. Какое-то время она смотрит на огонек, на икону, затем опускает глаза, крестится и шепчет, еле шевеля губами:
— Господи, прости меня, грешную, и помилуй. Виновата я перед бедным мужем моим. Утешь Антона, не дай совершить глупостей от горя. Господи, пошли ему помощь свою. Меня накажи, я не права, готова принять и потерпеть от тебя любую кару, Боже.
Лена, преклонившись перед образом, отходит в сторону и садится на скамейку в углу. Она достает из сумочки платочек и аккуратно, чтобы не размазать тушь, утирает слезы.
В этот храм она пришла не случайно — именно здесь сохранилась икона полководца, причисленного к лику святых. Лена выбрала его в небесные покровители мужа, потому что Антон считал этого святого правителем, который сумел спасти Русь от разорения. Она достает смартфон и перечитывает набранное в Телеграме письмо, попутно добавляя в текст новые слова.
«Привет, Антон.
Вчера ты сказал, что твое возвращение снова откладывается. Опять я должна менять дату своего отпуска и график работы врачей в клинике, опять придется сдавать билеты на самолет. Это была последняя капля. Мы не виделись уже два месяца. Я так больше не могу. Я устала, наши отношения зашли в тупик. Я любила тебя, но ты выстудил мои чувства, каждый раз выбирая вместо меня свое железо.
Ты обещал, что надо потерпеть пару лет, и все будет замечательно. Вы вложили в ваш с Булатом стартап занятые деньги, но вместо того, чтобы заработать, разорились! Булату простительно — он холостой.
Идет уже пятый год наших отношений, на которые я потратила молодые, самые ценные годы своей жизни. И я выдохлась, устала от твоей рациональности и вечной экономии. Ты неделями в командировках, а я одна при живом муже. Я знаю, что ты хороший, стараешься, экономишь из-за этой ипотеки, упорно трудишься. Только неизвестно, ради семьи или ради своего патента — этой несбыточной мечты инженера, на которую ты тратишь времени и денег больше, чем на меня. И уж точно свой броневик ты любишь сильнее и бываешь с ним гораздо чаще, чем со мной. Теперь я вижу: ты променял меня на железо! Я устала постоянно экономить на всем, перебиваясь от зарплаты до зарплаты. Занимаясь своим изобретением, вы с Булатом жертвовали благополучием близких вам людей, экономили на них, а все заработанное тратили на свою фирму. Еще и в долги влезли. Если бы вы вообще ничего не делали, и то было бы выгоднее. Как психиатр я ставлю вам двоим диагноз: синдром сверхценной идеи, прогноз негативный.
— Скифы — это потомки ариев и предки русских. — поясняет сын историка. — В детстве отец брал меня в Куляб на раскопки, мы там и познакомились с майором Бахромом. Археологи тогда установили, что арии поселились там около четырех тысяч лет назад. А у пуштунов и язык, как у нас с вами, относится к индоевропейской семье.
— Таджики и впрямь что-то среднее между индийцами и европейцами, — улыбается Булат.
Руслан, довольный началом беседы, разворачивает лист со статьей из интернета и отдает Антону:
— У байкера была эта распечатка. Он признался, что в провинции Кундуз работает на спонсора теракта в самолете — Джафара аль-Катари, главаря местной группировки ИГ и хозяина лабы по производству герыча.
Дочитав распечатку, Антон передает лист Булату:
— Этот теракт был четыре года назад.
— До сих пор так никого и не поймали, — уверяет Руслан. — Курьер рассказал, где, когда и на чем поедет этот террорист через два дня. ФСБ платит за него пятьдесят лимонов долларов! Разве не интересно?
Антон достает смартфон:
— Окей, Гугл. ФСБ. Награда. — На сайте ФСБ он ищет сообщение о вознаграждении.
Булат на планшете первым находит статью в газете и читает вслух:
— «МК.ру» в ноябре пятнадцатого года писал: «Это самая крупная сумма в мировой истории за помощь в поимке преступников».
— Наивно ожидать, что за сомнительную инфу можно получить такие деньги. — Антон настроен скептически, однако немного меняет свое отношение, когда видит сообщение на сайте серьезной организации. — Ну, надо же! Объявление висит до сих пор.
— Нон-фикшн! — восклицает Руслан. — Поэтому и не надо делиться инфой ни с кем, а нужно доставить террориста сюда и об этом написать посты в интернете. Тогда ФСБ точно не отвертится, заплатит. У курьера дочь тринадцати лет. Этот спонсор, старый хрыч, хочет взять ее четвертой женой. Курьер пообещал сделать все, чтобы не допустить позорной свадьбы. Он готов помочь выловить своего хозяина! Нужны два-три броневика и несколько человек.
— Чистая авантюра! — убежден Антон. — Возможно, история со спонсором вообще фейк.
— Полковник и Саид тоже не верят. И я не верил, пока своими глазами не увидел, как плакал этот суровый пуштун, когда понял, что уже не сможет спасти дочь. Я и сам понимаю, что операция опасная и шансов немного, но награда серьезная!
— Жизнь, пожалуй, дороже.
— Хоть подскажите, как бы вы спланировали засаду, — не отстает Руслан. — Плиз. Может другие решатся.
Антон, переглянувшись с Булатом, неохотно соглашается:
— Ладно, если тебе интересны наши фантазии...
Руслан показывает на распечатке два восьмизначных числа, написанных от руки:
— Курьер выписал геопозицию дороги, по которой через два дня проедет Джафар. Я посмотрел: это сто километров от границы, сплошные холмы.
Денисов берет у Булата планшет, в Гугле забивает координаты; на экране появляется карта Афганистана с красным указателем геолокации.
— Если он главарь, с ним будут и боевики. — Антон переключает карту на изображение со спутника и масштабирует его. — Машины необходимо зажать с двух сторон и вытащить из них всех... Без трех броневиков с пулеметами тут не обойтись. Но допустим, даже если ты найдешь с десяток отчаянных дураков, как вы пересечете Пяндж?
— Только не дураков, а смельчаков! — поправляет лингвист.
— От смелости до глупости один шаг.
— Если убедить полковника поучаствовать, — рассуждает Руслан, — он сможет договориться с афганскими погранцами о проведении антигероиновой операции. Попросит их пропустить броневики через границу всего на один день.
— Вот и говори с полковником, — разводит руки Денисов. — Все равно без его указаний ни один «Тигр» не сдвинется с места, а тебе их нужно три!
— Бахром строит охотничий домик где-то в горах, ему нужны деньги. Думаю, у него возникнет соблазн получить долю от награды... Но я должен прийти к нему уже с реальным планом.
— Я бы спрятал два «Тигра» у дороги за вершинами холмов на расстоянии километра друг от друга, — размышляет Булат. — Когда твои «смельчаки» с одного броневика увидят Джафара, они передадут, чтобы второй выехал наперерез, а после этого первый должен будет перекрыть отступление... Затем надо заставить боевиков сложить оружие в одну из их машин, вызвать главаря на разборку, предъявив ему претензии к качеству героина, и в подходящий момент загрузить его в броневик. Потом подорвать оружие и смыться.
Антон добавляет:
— Детали продумаешь вместе со «смельчаками», согласившимися на эту шальную авантюру. И не забудьте про овраги.
— В смысле?
— Догадайся сам, раз занимаешься пословицами.
— Понял! — улыбается Руслан. — «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Если я все-таки уговорю Бахрома поучаствовать, вы подумаете?
— И думать не стану! — уверен Антон. — Потому что самое сложное здесь — это возвращение. Если боевики перекроют дороги, вырваться будет нереально.
— А для диссертации вот тебе пословица, которую втолковывал мне отец, — говорит Булат. — «Прежде чем войти, подумай, как выйти».
— А если Бахром договорится с афганскими военными сопроводить нас?
— Тогда и решим, впрягаться или нет, — пожимает плечами Антон. — Но сначала расскажешь про версию плана полковника.
— Ладно. В штабе конец рабочего дня, пойду отвезу Бахрома домой. Он, кстати, грозился допросить жену и дочерей — хочет понять, кто проболтался про охоту.
Солнце опускается за недалекие горы. Антон с Булатом вытаскивают из броневика электросамокаты и катят на них к КПП. Оставив позади ворота, сворачивают на тихую улицу приграничного городка.
Проехав несколько кварталов, испытатели подкатывают к невзрачной двухэтажной гостинице «Фортуна», по оценке постояльцев имеющей примерно половину звезды. Под названием заведения висит щит с рекламой: «Лучшие цены в Евразии». Недалеко — въезд в гараж с машинами и велосипедами, куда напарники ставят самокаты на зарядку.
У стола-стойки сидит немолодая таджичка — «четыре в одном» — швейцар, портье, администратор и охранник. Перед женщиной — монитор с четырьмя картинками с видеокамер: вход в гостиницу, въезд в гараж, коридоры первого и второго этажей. Напарники заходят в буфет и берут по порции ароматного лагмана, по две горячие лепешке и компоту.
Пока Антон ест, Булат агитирует:
— За небольшую долю от такой награды я мог бы создать свою команду по ралли и купить спортивный «КамАЗ». Ты уговаривал меня продать патент, чтобы раздать долги и купить приборы и оборудование для мастерской. Но без прав на изобретение наша компания бесполезна. А если поймаем этого террориста, нам на все хватит, и патент продавать не придется.
— Заманчиво, конечно...
— Антон, давай оценим профит, прежде чем отказываться.
— И так понятно: это критически опасно, поэтому нецелесообразно. Вот ты свою жизнь дорого ценишь?
— Я — гонщик.
— То есть не очень дорого?
— Кто-то кайфует от героина, а я — от адреналина. А ты от чего?
— Я — от жизни.
— После того как мы открыли фирму и загрузились долгами, она у нас не очень сладкая.
— Стараюсь радоваться той, которая есть.
— Такая возможность подвернулась улучшить жизнь, как ее можно упустить?
— Ты в школе, надеюсь, читал «Пиковую даму», — отвечает Антон. — Значит, должен знать, что не резон жертвовать необходимым ради излишнего.
— Да за такие деньги ты сможешь создать полноценное конструкторское бюро! Разве это излишнее?
— А какую реальную инфу мы имеем? Слова наркокурьера? Геопозицию? Будем ставить свою судьбу на географическую карту?
— А если не поставим, так и будем прозябать. Какой смысл в паршивой жизни, если не пытаться ее менять?
— Сомневаюсь, что у случайности бывает смысл. Вот наша планета случайно оказалась у Солнца на расстоянии, обеспечивающем диапазон температуры, необходимый для такого растворителя, как вода, — пускается в рассуждения Антон, пока собеседник налегает на лагман. — Вода растворила химические вещества, которые стали взаимодействовать. Возникли органические соединения, они усложнялись, стабильные блоки сохранялись и множились. Устойчивые углеводы и аминокислоты комбинировались, начался биосинтез. Через миллиард лет такой комбинаторики появилась простейшая РНК-молекула, способная копировать себя. Это уже была первичная жизнь. Копии плодились, началась эволюция. ДНК синтезировалась независимо от чьего-то желания — так вышло благодаря химическим реакциям.
— По-твоему, нам просто повезло с химическими законами? Ты же совсем упростил появление жизни.
— А что есть жизнь? — Антон задает вопрос жующему другу, но отвечает сам: — Способ существования нуклеиновых кислот, склонных к воспроизводству. Но и они не появились бы, если бы не случайно оставшееся в недрах Земли расплавленное железное ядро, которое создало магнитное поле и защитило организмы от солнечной радиации. В появлении жизни не было умысла, значит, нет и смысла. Или он еще не известен. А эволюция предопределила появление разума. Вот так, вследствие случайных совпадений, на Земле появился человек. Ну и в чем смысл? Для любой планеты жизнь — как мох для камня.
— В жизни есть свои радости, поэтому жизнь лучше, чем ничто.
— Жить оно всегда приятнее, — уплетая лагман, соглашается Антон.
— А если радостей станет меньше, чем страданий, тогда и не будет смысла жить.
— Судьбу можно изменить, изменив свои цели и приоритеты.
— До тех пор, пока у меня есть цель — стать чемпионом мира по ралли, мне будет интересно жить. А доля от фээсбэшной награды мне сильно помогла бы...
— Сейчас наша актуальная цель — закончить испытания и завершить контракт.
Запустив в смартфоне браузер, Булат пишет в поисковой строке: «риск».
— По-моему, ты просто пытаешься найти оправдание своей трусости.
— Я не боюсь, я не могу...
— Вот, слушай: «Больше всех рискует тот, кто никогда не рискует», — Булат читает найденную в интернете цитату. — Сказал Иван Бунин — нобелевский лауреат.
— В инете можно найти аргументы для любой позиции, — Антон достает телефон и ищет подходящие ему цитаты. — Вот пример: «Глупый риск, без учета реальной ситуации и без ясного понимания последствий, неприемлем...»
— Кто сказал?
— Путин в недавнем интервью. Мне еще надо учитывать, что Лена на третьем месяце...
Булат поднимает стакан с компотом:
— Поздравляю с явлением новой, по-твоему, бессмысленной жизни.
— Спасибо!
Напарники чокаются и, запивая сладким компотом, доедают хрустящие лепешки.
— Поделись, коллега, — усмехается Булат, — как чувствует себя инженер в роли будущего папаши?
— Нет в жизни ничего ценнее самой жизни, и я рад, что подарил ее.
Друзья поднимаются на второй этаж. В аскетичной гостинице все удобства в конце коридора, по сторонам его — двери в номера. В их комнате ничего лишнего: две узкие кровати у стен, две тумбочки, шкаф, стол со стульями у окна, пустой графин скучает на столе в компании двух граненых стаканов.
Антон, усевшись за стол, открывает ноутбук, чтобы проверить почту, и читает Булату письмо от главного конструктора завода:
— «Посмотрел фотки воздушного фильтра. Нам уже писали, что в Средней Азии участились бури, несущие пыль из пустынь Афганистана. Ваши фото подтвердили, что штатные фильтры для передвижения наших машин по их плоскогорью не подойдут. В требованиях министра обороны Таджикистана записано, что во время движения колонны по степи пыль от впереди идущих машин не должна забивать фильтры остальных, а двигатели броневиков при пыльных бурях должны работать стабильно и безотказно. Мы пошлем вам наш новый фильтр и второй — с «Камаз-мастера». С каждым погоняйте по степи по нескольку дней с замером уровней загрязненности и мощности. Дайте технике максимальную нагрузку в условиях предельно жестких режимов, приближенных к экстремальной эксплуатации. О малейших недостатках конструкции новых фильтров сообщайте мне. От вас зависит заключение закупочной комиссии и судьба контракта».
— То есть если броневики не купят, виноваты будем мы! — возмущается Булат.
— Через неделю мы должны были уже уехать. Фильтры задержат нас в этой дыре на месяц. Лена меня загрызет, ей ведь только дай повод для праведного гнева.
Глава. 2-й день. Роковой
В Набережных Челнах пасмурно, идет дождь, накрыв серой пеленой небольшой город, расположенный на берегах широкой и глубокой Камы — самого крупного притока Волги.
Золотые купола построенного недавно храма, омытые дождевой водой, блестят сусальным золотом. В этот утренний час в церкви царит тишина и покой: всего несколько прихожан зашли помолиться перед началом рабочего дня.
Пламя свечи, охватив поднесенный фитилек, разгорается и делится на два огонька. Красивая блондинка с грустным взглядом, в накинутом на голову белом кружевном палантине, тяжело вздыхая, ставит зажженную свечу перед образом благоверного князя Александра Невского. Какое-то время она смотрит на огонек, на икону, затем опускает глаза, крестится и шепчет, еле шевеля губами:
— Господи, прости меня, грешную, и помилуй. Виновата я перед бедным мужем моим. Утешь Антона, не дай совершить глупостей от горя. Господи, пошли ему помощь свою. Меня накажи, я не права, готова принять и потерпеть от тебя любую кару, Боже.
Лена, преклонившись перед образом, отходит в сторону и садится на скамейку в углу. Она достает из сумочки платочек и аккуратно, чтобы не размазать тушь, утирает слезы.
В этот храм она пришла не случайно — именно здесь сохранилась икона полководца, причисленного к лику святых. Лена выбрала его в небесные покровители мужа, потому что Антон считал этого святого правителем, который сумел спасти Русь от разорения. Она достает смартфон и перечитывает набранное в Телеграме письмо, попутно добавляя в текст новые слова.
«Привет, Антон.
Вчера ты сказал, что твое возвращение снова откладывается. Опять я должна менять дату своего отпуска и график работы врачей в клинике, опять придется сдавать билеты на самолет. Это была последняя капля. Мы не виделись уже два месяца. Я так больше не могу. Я устала, наши отношения зашли в тупик. Я любила тебя, но ты выстудил мои чувства, каждый раз выбирая вместо меня свое железо.
Ты обещал, что надо потерпеть пару лет, и все будет замечательно. Вы вложили в ваш с Булатом стартап занятые деньги, но вместо того, чтобы заработать, разорились! Булату простительно — он холостой.
Идет уже пятый год наших отношений, на которые я потратила молодые, самые ценные годы своей жизни. И я выдохлась, устала от твоей рациональности и вечной экономии. Ты неделями в командировках, а я одна при живом муже. Я знаю, что ты хороший, стараешься, экономишь из-за этой ипотеки, упорно трудишься. Только неизвестно, ради семьи или ради своего патента — этой несбыточной мечты инженера, на которую ты тратишь времени и денег больше, чем на меня. И уж точно свой броневик ты любишь сильнее и бываешь с ним гораздо чаще, чем со мной. Теперь я вижу: ты променял меня на железо! Я устала постоянно экономить на всем, перебиваясь от зарплаты до зарплаты. Занимаясь своим изобретением, вы с Булатом жертвовали благополучием близких вам людей, экономили на них, а все заработанное тратили на свою фирму. Еще и в долги влезли. Если бы вы вообще ничего не делали, и то было бы выгоднее. Как психиатр я ставлю вам двоим диагноз: синдром сверхценной идеи, прогноз негативный.
