Огоньки свечей, что были зажжены перед статуей затрепетали, наклонились от дуновения ветра, когда Роберт распахнул дверь в хижину. Он оставил её приоткрытой и свечи одну за другой задуло сквозняком. Молодой король увидел в том знак неудовольствия Небесного Отца и Сюзерена. Бог не хочет принять молитвы грешника, оскверненного любовью к нечистому существу. Значит Роберт отринет бога и выберет любовь!
Король поднялся с колен, в этот же миг обернулся к нему отец Бернар.
-- Роберт,сын мой! Что привело тебя ко мне в столь поздний час!
-- Я нуждаюсь в совете и помощи! -- сейчас здесь не было короля, Роберт предстал перед своим духовным отцом прежним скромным и сомневающимся юношей, хоть с их последней беседы минуло не мало лет. Время летит быстро.
Седина посеребрила усы и бороду священника, морщины прорезали лоб и залегли в углах губ, но облик оставался все таким же благостным, а глаза лучились добротой и участием.
Король поднялся с колен, в этот же миг обернулся к нему отец Бернар.
-- Роберт,сын мой! Что привело тебя ко мне в столь поздний час!
-- Я нуждаюсь в совете и помощи! -- сейчас здесь не было короля, Роберт предстал перед своим духовным отцом прежним скромным и сомневающимся юношей, хоть с их последней беседы минуло не мало лет. Время летит быстро.
Седина посеребрила усы и бороду священника, морщины прорезали лоб и залегли в углах губ, но облик оставался все таким же благостным, а глаза лучились добротой и участием.
