Прода от 26.04.2019, 18:54
От скамейки все еще пахло свежестью, точно родник в лесу. К свежести примешивался запах мяты и еще чего-то, заставившего молодого волка задрожать всем телом. Захотелось бросить все, перемахнуть через забор и приблизится к заветному крыльцу фрейлинского домика.
Глухое ворчание вырвалось из глотки волка. Он отряхнулся, прогоняя греховные мысли, и закружил по поляне, рыская в поисках другого запаха, так насторожившего Белова.
Запах обнаружился лишь на самом краю поляны. Еле уловимый, он заставил волка вздыбить шерсть на загривке. Из пасти вырвался глухой рык.
Волк уткнулся носом в траву и уверено потрусил к заливу. Следы привели на самый берег.
Белов покосился на свинцово-серые воды залива, плещущиеся о камни, вздохнул. Лезть в воду свершено не хотелось, но забор, ограждавший парк от Зверинца уходил в воду. Он был составлен из тонких заточенных пик, отбивавших охоту пытаться перепрыгнуть его или же перелезть.
Преображенец заколебался. Можно было вдоль забора вернуться к воротам, открыть их и пройти посуху, как вдруг он услышал несколько вскриков. Резкий солоноватый запах теплой крови ударил в ноздри, будоража зверя.
Григорий, не задумываясь более ни минуты, кинулся в холодную воду залива. Из-за дождей воды прибыло и лапы едва достигали дна. В несколько прыжков Григорий обогнул ограду и, даже не отряхнувшись, устремился на запах крови.
Гул в ушах нарастал. Зверь в гвардейце бесновался. Кровь. Свежая кровь. Такая теплая и ароматная… Волк скалился в предвкушении. Белову пришлось приложить все силы, сдерживая в себе хищника.
Он опоздал. Тело крестьянина было брошено под раскидистым дубом, вся земля вокруг которого была залита кровью. Мужик лежал на спине, раскинув руки и уставившись безжизненными глазами в темную листву. Живот был распорот, и все внутренности выедены.
Даже находясь в зверином обличье, Белов почувствовал тошноту. Зверь внутри бесновался, дурея от запаха крови и мертвечины. Волк был голоден.
Григорию пришлось потратить несколько драгоценных минут, усмиряя самого себя. Затем он вернулся к трупу и тщательно обнюхал землю, пытаясь найти запах того зверя. Обнаружив следы, преображенец вновь помчался, прижимая длинный нос к траве. Следы привели к заливу.
Григорий выругался и с тоской взглянул на белые барашки волн. Зверь, учинивший беспредел, оказался достаточно умный. Григорий уже не сомневался, что это был волкодлак.
Гвардеец знал о людях, которые пытались раскрыть тайну обряда Якова Брюса, превращая себя и своих соратников в монстров. Весь месяц находясь в человеческом обличие, эти люди в полнолуние превращались в монстров, собиравших кровавую жатву людских жизней.
Рыкнув от досады, Григорий направился обратно в парк. Обогнув забор, он отряхнулся и вновь принял человеческий облик.
Мокрая одежда противно липла к телу, но Белов не обращал на это внимание. Быстрым шагом он вышел на аллею и несколько раз пронзительно свистнул. В ответ раздался топот копыт. Застоявшиеся кони вылетели прямо на гвардейца.
Прода от 28.04.2019, 11:53
- Почему так долго? – заметив друга, Левшин осадил коня так, что тот взвился на дыбы. – Гришка, у тебя вся одежда мокрая! Купался что ли?
- А это, да ерунда, время берег, - Григорий махнул рукой, капли сорвались с руки и полетели на траву. - Беда у нас, Сашка…
- Какая?
- В зверинце мужика задрали…
- Кто? Волки?
- Волки… если бы волки… - Белов подошел и, не взирая на всхрапывающего от испуга коня, тихо зашептал другу. – Волкодлак у нас, Сашка, объявился.
- Свят, свят, свят, - закрестился приятель, перекидывая повод в одну руку. – Ты уверен?
- Да. Лично видел. Иди, своим докладывай, а я своим доложу. Нельзя эту пакость так выпустить!
- Хорошо. Где тело указать сможешь?
- Смогу. Если он его не забрал.
- А мог?
- А кто его знает? Ты-то знаешь, что без инициации оборот непредсказуем… - Белов вздохнул, вспоминая каких трудов стоило ему самому успокоить разбушевавшегося зверя.
Глаза до сих пор то и дело застилала кровавая пелена, а в ушах шумело. Даже мокрая и холодная одежда, облепившая тело не могла привести в чувство.
- Ладно, Сашка, пойду я. Ты тоже не мешкай. Как дежурство закончишь, в кабак приходи, мне тебе многое рассказать надобно!
И, не дожидаясь ответа, Белов почти бегом направился по аллее.
Деревянный дом подполковника Лейб-гвардии Преображенского полка Александра Борисовича Бутурлина находился неподалеку от казарм. Дом был построен совсем недавно, как временный, но подполковник, похоже не собирался пока перестраивать его.
Белов легко перемахнул через невысокий забор, рыкнул на подбежавшего сторожевого пса так, что тот, пождав хвост юркнул в будку, и вбежал на крыльцо.
- Семен, открывай!
- Кого это там принесло? – дверь скрипнула, на пороге показался светловолосый мужик в зеленом потертом мундире. - Белов? Григорий Петрович, вы чего?
- Дело есть. Должи, - преображенец шагнул в сени.
- Дык это… Александр Борисович…
- Доложи, - звериные глаза ярко сверкнули. Григорий смело прошел в залу, большую комнату, окна которой выходили на обе стороны. – Или я так войду!
Семен с испугу перекрестился.
- Обождите здесь, - мужик юркнул по коридору дальше в спальню полковника. Оттуда донеслась ругать, затем последовал удар о стену.
- Ты чего? На каторгу захотел?! На завод? – по всей видимости, подполковник запустил в слугу сапогом.
- Александр Борисович, это Белов! – окликнул Григорий. – Отлагательств дело не терпит!
- Проходи!
Прода от 30.04.2019, 22:48
- Проходи!
Белов шагнул в комнату, по пути разминувшись с вылетевшим, будто ошпаренным, Семеном.
Бутурлин сидел на кровати, нахмурив свои густые брови. Ночной колпак сполз на ухо, открывая светло-русые коротко стриженные волосы. Круглые серые глаза внимательно смотрели на вошедшего офицера.
- Ты чего мокрый? – спросил он у Белова.
- Да так, в заливе плавал, - тот коротко пересказал случившееся.
Бутурлин слушал, не перебивая. Во время рассказа подчиненного он не задал ни одного вопроса, лишь слегка опустил голову, отчего второй подбородок явно обозначился.
Закончив повествование, Григорий замолчал, выжидающе глядя на командира. Александра Борисовича в полку любили. Старый матерый волк, он служил денщиком самому Петру великому. Поговаривали, что именно он первым прошел обряд инициации, разработанный Брюсом.
Как бы то ни было, командиром Бутурлин был строгим, но достаточно справедливым, при провинности взыскивал по полной, но и с наградой не мешкал.
- Кто еще знает? – наконец спросил подполковник.
- Левшин. Из конного полка. Он как раз в карауле был.
- Хорошо, - Бутурин пошевелил своими пухлыми губами и громко крикнул. – Семен!
- Чего изволите, ваше благородие? – тот вновь появился в комнате так быстро, что стало понятно, мужик явно подслушивал под дверью.
- Принеси мне одежду и книгу Святую!
- А книгу то зачем? – насторожился мужик.
- Клятву давать будешь, - усмехнулся хозяин.
- Ка какую клятву?
- Что никому не расскажешь, что сейчас слышал!
- Барин! Александр Борисович! – Семен начал истово креститься, - Да чтобы я? Да кому? Да вот вам крест!
- Ладно, ладно, - отмахнулся подполковник. – Гриш, ты меня в зале обожди!
Белов щелкнул каблуками и вышел. Очутившись в зале, он, памятуя, что все еще в мокрой одежде, не стал садиться, а подошел к окну. Судя по слегка розовеющему небу, наступал рассвет. Григорий вздохнул и, услышав шаги, повернулся.
Командир полка, уже одетый в военный мундир появился в дверях.
- Пойдем, - скомандовал он. – Место покажешь.
В парк они заходить не стали, а пошли сразу в зверинец. Заспанный сторож попытался было возразить, но Бутурлин рявкнул так, что тот сразу же признав подполковника, распахнул ворота.
Белов повел было командира к дубу, но тот и сам шел в нужном направлении, периодически принюхиваясь. Кровью пахло знатно.
Зверь вновь бесновался, пытаясь одержать верх. Григорий то и дело поглядывал на Бутурина, в который раз поражаясь его спокойствию.
- Что, Гриша, волк в тебе лютует? – вдруг спросил тот, заметив косые взгляды молодого офицера.
- Лютует, Александр Борисович, - признался тот.
- Это по молодости. Коль правильно пару себе найдешь, отпустит!
- Где ж её найдешь? – проворчал Белов, внезапно вспомнив Настю.
Он вдруг вновь ощутил запах свежей мяты у ручья. Волк притих. Пелена спала с глаз и Белов вдруг заметил, что из-за горизонта вот-вот покажется солнце.
Тем временем подполковник вышел к дубу.
Григорий боялся, что волкодлак уберет тело, но загрызенный крестьянин все еще лежал там. Над ним уже начинали кружить вороны.
- Вот ведь напасть! – Бутурин благочестиво перекрестился. Белов последовал его примеру. – Ладно, Гриша, ты ступай, поспи хоть, тебе на караулсегодня заступать, а я сейчас кавалеристов наших дождусь, да покумекаю, как государыне доложить.
- Но Александр Борисович! – преображенец попытался возразить, что негоже ему оставлять своего командира одного, но был остановлен грозным рыком.
- Это приказ! Марш в казарму!
- Так точно! – Белов развернулся и направился обратно к воротам, в которые уже, судя по шуму, залетали кавалеристы во главе с Сашкой Левшиным.
Прода от 02.05.2019, 08:29
- Да, Гриш, - вдруг окликнул его командир. Белов обернулся. – В кустах то ты чего делал? Опять девку обольщал?
- Невесту искал, - мстительно ответил преображенец. – По вашей да государыни рекомендации!
- Ты на меня зубы-то не скаль! – беззлобно фыркнул подполковник. – а то вмиг на цепь посажу! Иди уж! Жених!
Белов кивнул и вновь направился к воротам. Мимо него проскакал отряд кавалеристов, Григорий лишьуспел махнуть рукой другу, давая понять, что все договоренности в силе.
К казармам он пришел окончательно продрогший, усталый и злой. Разбудил Ваську, молча разделся и юркнул под одеяло, с наслаждением вытягиваясь на теплых простынях.
Сон пришел почти сразу. Он был путаный, рваный, и Григорий запомнил лишь то, что бежал куда-то, ища столь полюбившийся запах мяты, растущей у ручья.
Глава 9
Утром Настю разбудил стук в дверь. Выбежавшая на стук Глаша вскоре вернулась.
- Настасья Платоновна, платья принесли! Я сказала, чтоб сундук пока поставили у входа. Потом Петр с Васенькой затащат!
При упоминании имени денщика Белова, Настя лишь вздохнула, строго наказав себе переговорить с преображенцем. Девушка оглянулась на сладко спящую соседку, поднялась и, накинув домашнее платье, вышла в коридор.
Глаша уже открыла сундук, доставая оттуда голубое с серебряным шитьем и кружевами платье, в котором Насте надлежало заступать на службу.
- Что тут за шум? – Даша вышла из своей комнаты.
- Платье прислали, - как не старалась Настя выглядеть спокойной, она с восторгом рассматривала платье.
Голубое, с пеной кружев, должных подчеркнуть изящество рук и груди, оно вызывало у девушки, привыкшей к гораздо более скромным одеяниям, трепетный восторг.
- Что стоишь, - поторопила её Дарья. – Иди у меня оденься, нам скоро на службу заступать.
Сборы заняли гораздо больше времени, чем предполагала девушка. Красавица императрица была большой модницей, часто меняла наряды и требовала того же от всех.
- Мне сказывали, у нее в комнате тысячи нарядов! – щебетала Дарья, поправляя свои локоны.
- Гооврят государыню никто дважды в одном не видел? – спросила Настя, припомнив то, что ей рассказывали соседи.
- Конечно! Все ткани, что в Питерсбурх привозят, сперва Елисавете Петровне показывают, а уж потом остальным, - Дарья отстранилась, давая подруге возможность посмотреться на себя в зеркало. – Смотри-ка как тебе голубой к лицу!
Настя лишь улыбнулась, с удовольствием разглядывая себя в небольшое зеркало.
- Шифр приколи, не забудь, не то государыня по щекам отхлещет! – напомнила Дарья.
Глаша охнула и поспешила принести бриллиантовый вензель на голубом банте, прикалывавшимся к плечу. Следом за крепостной в комнату зашла и заспанная Лизетта.
- О, вы уже собрались! – поприветствовала она подруг, - Настя, а ты чего с представления ушла?
- Да так, голова с непривычки разболелась, - отмахнулась та, не желая рассказывать об очередном вмешательстве Белова. – Слишком уж тонко певцы рулады выводили!
- Привыкай! – Лизетта села за стол и потянулась. - Ой, девоньки, я вчера с Матвеемсвоимцеловааалась! Он, стервец, мне в платье полез, исподнее проверять, я его по щеке ударила, а он меня хвать и целует!!!
- Хватит байки рассказывать! – фыркнула Дарья, в отличие от Насти совершенно не впечатленная этой речью. – Не давала ты ему по роже!
- А вот и давала!
- Не давала! – Дарья вновь подошла к зеркалу. – Видела я вчера все!
- Когда успела? Ты ж вчера весь вечер от своего Апраксина не отлипала!
- Мы по аллее гуляли! – Дарья повернулась к Насте. – Ну что, готова? Тогда пошли. Лизка, за старшую будешь!
Девушки вышли из дому, и только тогда Настя сообразила, что на небе сияет солнце.
Прода от 05.05.2019, 17:45
Его яркие лучи сияли, переливаясь на золоченых куполах церковного флигеля. Зеленая листва казалась очень яркой, а цветы на клумбах источали приятный аромат. После промозглой сырости последний дней это было просто волшебством. Настя остановилась, с удовольствием подставив лицо солнцу.
- Ну что замерла? Смотри, потом веснушки сводить будешь! – поторопила Дарья подругу.
- Велика беда! – отозвалась девушка. – Зато солнышко пригревает…
Злой взгляд заставил ее прерваться. По спине вновь пробежал холодок. Настя оглянулась, но вокруг кипела обычная жизнь. Мужики волокли бревно, по дороге медленно ехала телега, груженая кирпичом. На другой стороне улицы разодетый франт пытался перейти по мосткам, не запачкав грязью чулки и туфли. Показалось, или кусты зашуршали…
- Даш, пойдем быстрее, - подхватив удивленную подругу под руку, Настя юркнула мимо караулов в парк.
Остановилась она лишь во дворце, когда лакеи закрыли за ней стеклянные двери.
- Настя, ты чего такая заполошенная? –спросила Дарья, слегка отдышавшись.
- Да так… - та смутилась, рассказывать все не хотелось, а без этого объяснения про взгляд выглядели глупо. – Волнуюсь я, Даша…
- Вот еще выдумала! Чего волноваться-то! С нами еще Варя будет. Ты за нас держись, первой на звонок не беги, а запоминай, что мы делаем, вот так и справишься потихоньку, - Дарья подхватила подругу под руку, провела по лестнице для прислуги.
Прода от 13.05.2019, 12:15
Короткий коридор, и обе девушки вышли в комнату, стены которой были затянут красным шелком. По углам комнаты стояли знамена, а в центре расположился стол, за которым сидели офицеры. При виде фрейлин они вскочили, небрежно покидав карты на стол.
Уловив на себе настороженный взгляд трех пар желтых волчьих глаз, Настя поняла – преображенцы. Все трое – молодые, высокие, статные. Белова среди них не было.
- Добрый день, господа, Настя, сии отъявленные ловеласы – офицеры преображенского полка Петр Васильев, Семен Сазонов, да Илья Волков, - Дарья улыбнулась. – Господа, представляю вам Анастасию Збышеву, новую фрейлину государыни нашей. Прошу любить и жаловать.
Двое поклонились, а третий смело шагнул вперед.
- Любить, это мы завсегда, - лихо подмигнул он, склоняясь над Настиной рукой. – Вы только скажите! Петр Васильев завсегда к услугам вашим!
