- Мне следует поблагодарить вас за заботу?
- Можно еще извинится за свою дикую выходку, - напомнил он. Веро гордо встопорщила гребень, отливавший на солнце золотом:
- Ну уж нет! Кстати, почему вы за рулем этой машины?
- Винсент любезно одолжил её, у моей выдало ошибку двигателя, пришлось тащить ее в ближайший автосервис.
- Надеюсь, повреждения несерьезные.
- Искренность в вашем голосе заставляет меня насторожиться.
- Все просто: чем быстрее авто будет отремонтировано, тем быстрее вы сможете уехать, - Веро задумчиво посмотрела на свой кабриолет, затем вновь перевела взгляд на мужчину, - Впрочем, уехать вы можете и сейчас.
- Зачем? – беспечно отозвался он, - Здесь прекрасный вид на окрестности.
- Тогда отвернитесь, - приказала девушка, - Я не собираюсь вечно находится в этом обличье.
Её собеседник послушно посмотрел в сторону. Обернувшись вновь человеком, она поспешно натянула футболку и джинсы на голое тело.
- Можете по… - Веро осеклась на полуслове, встретившись взглядом с насмешливым взглядом синих глаз, глубоко посаженых под густыми бровями, - И как давно вы повернулись?
- Да почти сразу, - он с секунду наслаждался смесью изумления и негодования на ее лице, затем добавил, - Должен же я был получить компенсацию за сегодняшний всплеск адреналина.
- Всплеском тестостерона? – хмыкнула девушка, накидывая на плечи замшевый пиджак и надевая туфли в тон на высоких каблуках-шпильках. Затем она подошла к незнакомцу и требовательно протянула руку. Усмехнувшись, он отдал ей квитанцию. Кивнув, Вероника вернулась к машине и положила бланк в свою сумку.
Затем, криво улыбнувшись вместо прощания, села в машину и ударила по газам. Колеса пробуксовали, выбрасывая из- под машины мелкий гравий, которым были отсыпаны обочины. С помощью зеркала заднего вида, Веро удовлетворённо отметила, что несколько камушков застучали по машине Винса, оставляя мелкие царапины, а один попал незнакомому нахалу в бедро. Он поморщился, потер ушиб и пристально посмотрел ей вслед. Даже на расстоянии было заметно, что его глаза полыхнули сапфировым огнем. Затем все скрылось за очередным поворотом.
Влетев во двор замка, Веро резко затормозила так, что машину повело вбок. Выравнивать она не стала, здраво рассудив, что проезд в гараж свободен, а от женщины никогда не ждут хорошей парковки. Выйдя из кабриолета, она поднялась по стоптанным каменным ступеням и вошла в замок. Стены сумрачного холла были облицованы черным камнем, точно таким же, каким и стены особняка в столице, который теперь принадлежал ее матери. Свет проникал сквозь цветные витражи высоких стрельчатых окон, яркими пятнами рассыпаясь на каменном полу, сейчас затянутом красными ковровыми дорожками. Дубовая лестница, плавно изгибаясь вела на второй этаж, образуя там небольшой балкон, с которого ей в детстве было очень удобно наблюдать за гостями. На какой-то миг сердце болезненно сжалось. Девушка качнула головой, прогоняя ощущение того, что ее дед вот-вот спустится по ступеням поприветствовать непутевую, и оттого, наверное, самую любимую внучку.
- Эй, есть здесь кто живой? – окликнула она, скорее по привычке.
- Ника! – дядя вышел из кабинета, располагавшегося на первом этаже, и с укором произнес, - Ты опоздала! Мы уже начали волноваться.
- Здравствуй, - девушка с наигранной весёлостью чмокнула его в щеку, - С днем рождения! Твой подарок прибудет позже – в машину он просто не влез!
- Не пугай меня! – он посмотрел на нее черными, будто ночь, глазами. В сочетании с пепельными волосами, слегка тронутыми сединой, это смотрелось странно. Ее бывший парень всегда недоумевал, как такое сочетание могло быть и даже, более того, передаваться по наследству. Веро сперва отшучивалась, но потом ей это надоело, и она порвала с незадачливым генетиком. Теперь вспомнила, смотря на темные глаза дяди.
- Это всего лишь картина, - пояснила она, поняв, что задумалась, и дядя вопросительно поглядывает на нее, - Кто- то из великих мастеров… в галерее предлагали статую, но она была голой и с целлюлитом. Мне подумалось, что ты не захочешь смотреть на это.
- Ну почему же? Если это какая-нибудь богиня любви…
- С целюлитом? – Веро картинно вскинула брови, - Дядя, да ты явно стареешь! Кстати, а где твоя жена?
Его лицо стало непроницаемым:
- Тереза приедет позже. Хочет избежать всей этой предпраздничной суеты.
Веро тактично промолчала, оставив при себе мнение о таком поступке хозяйки вечера. Впрочем, до нее доходили слухи, что у Эдварда Амстела и его жены какие-то проблемы. Сама она никогда не любила Терезу, считая, как и ее дед, что этот брак был большой ошибкой. Впрочем, жена дяди ее никогда не жаловала, считая взбалмошной и никчемной. Их встречи напоминали скорее стычки, где Тереза взывала к совести Вероники и предкам Амстелов, постоянно находя новый повод для придирок. Девушка сначала огрызалась, потом стала просто игнорировать и избегать Терезу, если это было возможно.
- Как мило со стороны Вероники напомнить тебе, а, следовательно, и мне, о возрасте, - раздался мягкий голос за их спинами.
- Мама! – девушка обернулась и подставила щеку для поцелуя, - Рада тебя видеть! Я соскучилась!
- Так я и поверила, - хмыкнула та, весело блеснув своими черными глазами, как и у всех Амстелов, - Ты месяцами не заходишь ко мне, когда я в столице!
- У меня много дел, ты же помнишь это дело о разводе Грегори Иво?
- Ты ввязалась в это дело? – Эдвард спросил очень резко, поморщился от собственных слов и добавил чуть мягче, - Тебе следовало бы предоставить им самим решать все вопросы.
- Грег меня нанял и щедро оплачивает, почему я должна уступать эти деньги кому-то другому? - Вероника улыбнулась и, не желая вступать в пререкания, сменила тему, - Ты получила мой подарок?
- Да, чудесное колье! Я собираюсь надеть его на прием. Как ты догадалась, что я буду в голубом?
- Маам, это же твой любимый цвет, - Веро хитро взглянула на нее и призналась, - Ладно, я поговорила с дизайнером дома Ля Салаж…
- Надеюсь, ты говорила с ним и о своем платье? В последний раз твой наряд был очень гм… экстравагантен!
Девушка улыбнулась, вспомнив, как появилась на приеме в прошлый раз:
- Но ты сама говорила, что это маскарад!
- И это явилось поводом прийти в джинсах и свитере с оленями? – Илона в притворном изумлении посмотрела на дочь.
- Ты забыла про тапки- кролики, - напомнила та, весело блеснув глазами.
- И тапки в виде кроликов… - обреченно повторила мать. Веро улыбнулась, ей не хотелось объяснять матери, что как раз тогда она сломала ногу, все- таки запутавшись крыльями в деревьях, а широкие джинсы и тапки были единственным, что налезло на гипс.
- Мам, я обещаю, что на это раз буду в платье! – клятвенно уверила она, - Скажи только кому-нибудь, пусть принесут мои вещи в спальню.
- Хорошо, - Илона тихо выдохнула, счастливая, что удастся избежать пересуд - Ты голодна? Конечно, сейчас никого нет, но я могу распорядиться…
- Не беспокойся, я прекрасно помню, где кухня! И если что – телефон Дженни у меня всегда под рукой! – уверила ее дочь, - Кстати, я оставила машину во дворе. Надеюсь, мой стильный суперкар никому не испортит эстетический восторг от созерцания камней, поросших мхом?
- Я скажу парковщикам, чтобы отогнали ее в гараж, - Эдвард потянулся к старинному звонку для вызова слуг.
- Лучше не надо, я уеду завтра рано утром и не хочу тратить время, чтобы сначала искать ее, а потом выяснить, что кто- то из гостей заблокировал мне выезд, тем более эти мальчишки могут ее поцарапать! - она решительно тряхнула головой, откидывая челку со лба, - Кстати, дядя, уверяю тебя, что телефоном пользоваться было бы гораздо удобнее, чем этим медно-шелковым антиквариатом.
- Веро, твои манеры…
- Как всегда, оставляют желать лучшего, но, хотя бы вносят некую живость в мавзолей, именуемый нашим родовым замком, - она с насмешливой улыбкой покрутила головой, - Извини, я хотела бы умыться. Кабриолет хорош всем, кроме пыли…
- Конечно, - Эдвард с видимым облегчением перевел тему разговора, - Тереза сказала, чтобы тебе приготовили твою спальню.
- С розовыми единорогами на обоях и пыльным выцветшим тюлевым балдахином? Это так мило с её стороны, - пропела девушка, направляясь к лестнице. Звук открывающейся входной двери заставил ее обернуться. Недавний знакомец зашел в холл и с удивлением посмотрел на хозяина и его сестру:
- Добрый день!
- Дерек! – Эдвард Амстел двинулся навстречу гостю, протягивая руку, - Как съездил?
- Не без приключений, - тот ответил крепким рукопожатием, - Мадам Илона, мое почтение! Рад видеть вас! К сожалению, утром не успел с вами поздороваться! Позвольте от имени моего клана поздравить вас!
Он протянул ей букет из оранжево-розовых тюльпанов, чьи лепестки казались бархатными.
- Добрый день! – она кивнула и протянула руку для приветствия, - Разноцветные тюльпаны… как мило… Вы знаете, что означают эти цветы?
- Конечно, - он галантно склонился над ее рукой, - У вас прекрасные глаза.
- А вы льстец, - рассмеялась Илона, - Как поживает ваша матушка?
- Спасибо, весьма неплохо. Передавала вам поздравления.
- Будто она помнит о моем дне рождении, - фыркнула женщина, и, чтобы сменить тему о возрасте, повернулась к Веро, которая попыталась ускользнуть, - Вы знакомы с моей дочерью?
- Пока еще нет! – не скрывая насмешливую улыбку, мужчина подошел к девушке, стоящей на первой ступеньке лестницы, и церемонно поклонился, - Дерек фон Эйсен к вашим услугам, мадмуазель.
- Вероника Амстел, - она машинально протянула руку и нахмурилась, вспоминая, что недавно уже слышала это имя, - Дерек фон Эйсен…
Она задумчиво постучала пальцами по отполированным перилам, затем с изумлением еще раз посмотрела на него:
- Вы – новый глава ведомства обвинителей в Цитадели Правосудия?
Мужчина чуть наклонил голову, признавая правоту ее слов. Веро застонала, как адвокат прекрасно понимая, чем теперь может обернуться её выходка на дороге.
- Я убью Винца! – прошипела она сквозь зубы.
- Не советую говорить это вслух, особенно в присутствии сторонних лиц, впрочем, вы это и сами знаете! – заботливо порекомендовал фон Эйсен, явно получая удовольствие от ситуации.
- Я так же знаю, что, как лицо при исполнении, вы не можете давать показания на совете, иначе вы автоматически переходите в разряд свидетелей, а дядя и мама не имеют права свидетельствовать против меня! - отпарировала Веро.
- Вы хорошо учились!
- Вероника была лучшей все годы, - подтвердила Илона, в ее голосе звучала гордость. Веро поморщилась:
- Ты говоришь так, словно я была синим чулком.
- Ну что вы! Не сомневаюсь, что вы находили время на проявления своего неординарного характера! – насмешливо возразил Дерек. Девушка задумчиво посмотрела на него, слегка прищурив глаза:
- Вас это пугает?
- Скорее восхищает. Даже в наше время редко встретишь столь расчетливое безрассудство!
- О, тогда вам придется восхищаться весь вечер – о безрассудстве Амстелов ходят легенды! А теперь прошу извинить меня, дорога до замка была… занятной, - Веро натянуто улыбнулась и взбежала по ступеням вверх.
Очутившись на втором этаже, она обреченно прошла в свою комнату. Здесь все осталось ровно так, как она помнила: на стенах выцветшие обои, на которых были изображены розовые толстые единороги, бежавшие навстречу радуге. У стены стояла узкая кровать с кованым изголовьем в виде переплетающихся между собой листьев и цветов. Розовый тюль балдахина, висевшего над ней, давно обтрепался и выглядел достаточно жалко и комично.
- Хоть бы пыль смахнули! – пробурчала девушка, падая на кровать в одежде. Та жалобно скрипнула. Матрас был все тот же, и даже белье – порядком застиранные розовые простыни с улыбающимися плюшевыми мишками, сжимающими пухлыми лапами сердечко были все теми же, как и в ее детстве. Веро вздохнула и с тоской посмотрела на единорогов. Консервативность и гостеприимство Терезы доходили до абсурда. В частности, она не хотела переделывать эту комнату. Руководствуясь тем, что «милой Веронике» обязательно нужен «островок, напоминающий ей о детстве». Обычно при этих словах «милая Вероника» становилась не совсем милой, закатывала глаза и недоумевала, где Эдвард нашел в жены такую курицу-наседку. Впрочем, для дяди Тереза была доброй и уютной, как и большинство хорошеньких толстушек, хотя Веронику всегда раздражала её глупость. Тетя все еще затягивалась в корсет и никогда не выходила на улицу без перчаток и шляпки. Женские брюки, а уж тем более джинсы повергали ее в священный трепет. Дядя женился на ней в начале прошлого века, и Тереза явно пережила свое время, чувствуя себя в современном мире несколько неуютно.
Она встала и прошлась по комнате, затем подошла к небольшому столику и вздохнула: так и есть, они забыли принести ром. Жену Эдварда вообще шокировало пристрастие Веро к этому ужасному напитку. Конечно, ведь Тереза была человеком, а не родилась в клане Амстелов.
Где-то за окном запустили пробную петарду. Она взлетела вверх и с шумом рассыпалась ярко-алыми искрами. Веронике вдруг вспомнилось, как во время вражеских налетов они сидели все в одной комнате у едва тлеющего камина, тревожно вслушиваясь в гул моторов самолетов. Лишь дед казался абсолютно спокойным, попивая очередной бокал рома. Его выдавали глаза: в минуты волнения или опасности они из черных становились цвета расплавленного золота.
- Не бойся, малышка, - усмехался он, беря внучку на колени, и поглаживая по пепельным кудряшкам,- Поверь, все будет хорошо.
И Веро, прижавшись к его груди и спрятав лицо в складках одежды, действительно верила. Рожденная еще до войны, охватившей весь мир, она хорошо помнила ужас от бомбежек: пронзительный вой сирен, грохот падающих бомб, которые рушили дома. Одна из таких бомб попала в их дом, пока они сидели в бомбоубежище, и они вынуждены были переехать в особняк Амстелов, где на первом этаже разместился госпиталь. Илона пошла туда работать медсестрой.
А затем пришли письма, что и отец, и её старший брат погибли. Тогда Илона и увезла ее в замок. Дед переживавший, что он уже слишком стар, чтобы идти в армию и воевать, лично взялся за обучение внучки. Несмотря на протесты бабушки Эмбер, он научил ее многому, что должен знать мужчина и глава клана. Он с благодушием взирал, а иногда и поощрял ее выходки, обретая в них новый смысл жизни. Он переделал ее имя на иностранный манер, прекрасно зная, что в южных странах так называют и мальчиков. Фернанд никогда не скрывал, что Веро была его любимицей. Это безумно злило Терезу, считавшую. Что герцог должен больше внимания уделять своему внуку и наследнику и хотя бы убрать Бертрана из разведывательной службы.
Война закончилась. Дядя Эдвард и его сын вернулись домой. Именно тогда и появились эти розовые единороги на стенах, словно символ победы. Веро покачала головой: может быть, Тереза права, и не стоит их пока менять.
Приведя себя в порядок, она вновь спустилась вниз, уже по боковой лестнице и, захватив на кухне сэндвич с курицей, прошла в северное крыло. Построенное еще в темные века, после великой битвы драконов, оно было мрачным и почти лишенным света. Лет двести назад эти помещения перестроили под конюшни, затем, в войну, бабушка держала тут куриц и козу, теперь Эдвард восстановил его и разместил свою коллекцию живописи.
- Можно еще извинится за свою дикую выходку, - напомнил он. Веро гордо встопорщила гребень, отливавший на солнце золотом:
- Ну уж нет! Кстати, почему вы за рулем этой машины?
- Винсент любезно одолжил её, у моей выдало ошибку двигателя, пришлось тащить ее в ближайший автосервис.
- Надеюсь, повреждения несерьезные.
- Искренность в вашем голосе заставляет меня насторожиться.
- Все просто: чем быстрее авто будет отремонтировано, тем быстрее вы сможете уехать, - Веро задумчиво посмотрела на свой кабриолет, затем вновь перевела взгляд на мужчину, - Впрочем, уехать вы можете и сейчас.
- Зачем? – беспечно отозвался он, - Здесь прекрасный вид на окрестности.
- Тогда отвернитесь, - приказала девушка, - Я не собираюсь вечно находится в этом обличье.
Её собеседник послушно посмотрел в сторону. Обернувшись вновь человеком, она поспешно натянула футболку и джинсы на голое тело.
- Можете по… - Веро осеклась на полуслове, встретившись взглядом с насмешливым взглядом синих глаз, глубоко посаженых под густыми бровями, - И как давно вы повернулись?
- Да почти сразу, - он с секунду наслаждался смесью изумления и негодования на ее лице, затем добавил, - Должен же я был получить компенсацию за сегодняшний всплеск адреналина.
- Всплеском тестостерона? – хмыкнула девушка, накидывая на плечи замшевый пиджак и надевая туфли в тон на высоких каблуках-шпильках. Затем она подошла к незнакомцу и требовательно протянула руку. Усмехнувшись, он отдал ей квитанцию. Кивнув, Вероника вернулась к машине и положила бланк в свою сумку.
Затем, криво улыбнувшись вместо прощания, села в машину и ударила по газам. Колеса пробуксовали, выбрасывая из- под машины мелкий гравий, которым были отсыпаны обочины. С помощью зеркала заднего вида, Веро удовлетворённо отметила, что несколько камушков застучали по машине Винса, оставляя мелкие царапины, а один попал незнакомому нахалу в бедро. Он поморщился, потер ушиб и пристально посмотрел ей вслед. Даже на расстоянии было заметно, что его глаза полыхнули сапфировым огнем. Затем все скрылось за очередным поворотом.
Влетев во двор замка, Веро резко затормозила так, что машину повело вбок. Выравнивать она не стала, здраво рассудив, что проезд в гараж свободен, а от женщины никогда не ждут хорошей парковки. Выйдя из кабриолета, она поднялась по стоптанным каменным ступеням и вошла в замок. Стены сумрачного холла были облицованы черным камнем, точно таким же, каким и стены особняка в столице, который теперь принадлежал ее матери. Свет проникал сквозь цветные витражи высоких стрельчатых окон, яркими пятнами рассыпаясь на каменном полу, сейчас затянутом красными ковровыми дорожками. Дубовая лестница, плавно изгибаясь вела на второй этаж, образуя там небольшой балкон, с которого ей в детстве было очень удобно наблюдать за гостями. На какой-то миг сердце болезненно сжалось. Девушка качнула головой, прогоняя ощущение того, что ее дед вот-вот спустится по ступеням поприветствовать непутевую, и оттого, наверное, самую любимую внучку.
- Эй, есть здесь кто живой? – окликнула она, скорее по привычке.
- Ника! – дядя вышел из кабинета, располагавшегося на первом этаже, и с укором произнес, - Ты опоздала! Мы уже начали волноваться.
- Здравствуй, - девушка с наигранной весёлостью чмокнула его в щеку, - С днем рождения! Твой подарок прибудет позже – в машину он просто не влез!
- Не пугай меня! – он посмотрел на нее черными, будто ночь, глазами. В сочетании с пепельными волосами, слегка тронутыми сединой, это смотрелось странно. Ее бывший парень всегда недоумевал, как такое сочетание могло быть и даже, более того, передаваться по наследству. Веро сперва отшучивалась, но потом ей это надоело, и она порвала с незадачливым генетиком. Теперь вспомнила, смотря на темные глаза дяди.
- Это всего лишь картина, - пояснила она, поняв, что задумалась, и дядя вопросительно поглядывает на нее, - Кто- то из великих мастеров… в галерее предлагали статую, но она была голой и с целлюлитом. Мне подумалось, что ты не захочешь смотреть на это.
- Ну почему же? Если это какая-нибудь богиня любви…
- С целюлитом? – Веро картинно вскинула брови, - Дядя, да ты явно стареешь! Кстати, а где твоя жена?
Его лицо стало непроницаемым:
- Тереза приедет позже. Хочет избежать всей этой предпраздничной суеты.
Веро тактично промолчала, оставив при себе мнение о таком поступке хозяйки вечера. Впрочем, до нее доходили слухи, что у Эдварда Амстела и его жены какие-то проблемы. Сама она никогда не любила Терезу, считая, как и ее дед, что этот брак был большой ошибкой. Впрочем, жена дяди ее никогда не жаловала, считая взбалмошной и никчемной. Их встречи напоминали скорее стычки, где Тереза взывала к совести Вероники и предкам Амстелов, постоянно находя новый повод для придирок. Девушка сначала огрызалась, потом стала просто игнорировать и избегать Терезу, если это было возможно.
- Как мило со стороны Вероники напомнить тебе, а, следовательно, и мне, о возрасте, - раздался мягкий голос за их спинами.
- Мама! – девушка обернулась и подставила щеку для поцелуя, - Рада тебя видеть! Я соскучилась!
- Так я и поверила, - хмыкнула та, весело блеснув своими черными глазами, как и у всех Амстелов, - Ты месяцами не заходишь ко мне, когда я в столице!
- У меня много дел, ты же помнишь это дело о разводе Грегори Иво?
- Ты ввязалась в это дело? – Эдвард спросил очень резко, поморщился от собственных слов и добавил чуть мягче, - Тебе следовало бы предоставить им самим решать все вопросы.
- Грег меня нанял и щедро оплачивает, почему я должна уступать эти деньги кому-то другому? - Вероника улыбнулась и, не желая вступать в пререкания, сменила тему, - Ты получила мой подарок?
- Да, чудесное колье! Я собираюсь надеть его на прием. Как ты догадалась, что я буду в голубом?
- Маам, это же твой любимый цвет, - Веро хитро взглянула на нее и призналась, - Ладно, я поговорила с дизайнером дома Ля Салаж…
- Надеюсь, ты говорила с ним и о своем платье? В последний раз твой наряд был очень гм… экстравагантен!
Девушка улыбнулась, вспомнив, как появилась на приеме в прошлый раз:
- Но ты сама говорила, что это маскарад!
- И это явилось поводом прийти в джинсах и свитере с оленями? – Илона в притворном изумлении посмотрела на дочь.
- Ты забыла про тапки- кролики, - напомнила та, весело блеснув глазами.
- И тапки в виде кроликов… - обреченно повторила мать. Веро улыбнулась, ей не хотелось объяснять матери, что как раз тогда она сломала ногу, все- таки запутавшись крыльями в деревьях, а широкие джинсы и тапки были единственным, что налезло на гипс.
- Мам, я обещаю, что на это раз буду в платье! – клятвенно уверила она, - Скажи только кому-нибудь, пусть принесут мои вещи в спальню.
- Хорошо, - Илона тихо выдохнула, счастливая, что удастся избежать пересуд - Ты голодна? Конечно, сейчас никого нет, но я могу распорядиться…
- Не беспокойся, я прекрасно помню, где кухня! И если что – телефон Дженни у меня всегда под рукой! – уверила ее дочь, - Кстати, я оставила машину во дворе. Надеюсь, мой стильный суперкар никому не испортит эстетический восторг от созерцания камней, поросших мхом?
- Я скажу парковщикам, чтобы отогнали ее в гараж, - Эдвард потянулся к старинному звонку для вызова слуг.
- Лучше не надо, я уеду завтра рано утром и не хочу тратить время, чтобы сначала искать ее, а потом выяснить, что кто- то из гостей заблокировал мне выезд, тем более эти мальчишки могут ее поцарапать! - она решительно тряхнула головой, откидывая челку со лба, - Кстати, дядя, уверяю тебя, что телефоном пользоваться было бы гораздо удобнее, чем этим медно-шелковым антиквариатом.
- Веро, твои манеры…
- Как всегда, оставляют желать лучшего, но, хотя бы вносят некую живость в мавзолей, именуемый нашим родовым замком, - она с насмешливой улыбкой покрутила головой, - Извини, я хотела бы умыться. Кабриолет хорош всем, кроме пыли…
- Конечно, - Эдвард с видимым облегчением перевел тему разговора, - Тереза сказала, чтобы тебе приготовили твою спальню.
- С розовыми единорогами на обоях и пыльным выцветшим тюлевым балдахином? Это так мило с её стороны, - пропела девушка, направляясь к лестнице. Звук открывающейся входной двери заставил ее обернуться. Недавний знакомец зашел в холл и с удивлением посмотрел на хозяина и его сестру:
- Добрый день!
- Дерек! – Эдвард Амстел двинулся навстречу гостю, протягивая руку, - Как съездил?
- Не без приключений, - тот ответил крепким рукопожатием, - Мадам Илона, мое почтение! Рад видеть вас! К сожалению, утром не успел с вами поздороваться! Позвольте от имени моего клана поздравить вас!
Он протянул ей букет из оранжево-розовых тюльпанов, чьи лепестки казались бархатными.
- Добрый день! – она кивнула и протянула руку для приветствия, - Разноцветные тюльпаны… как мило… Вы знаете, что означают эти цветы?
- Конечно, - он галантно склонился над ее рукой, - У вас прекрасные глаза.
- А вы льстец, - рассмеялась Илона, - Как поживает ваша матушка?
- Спасибо, весьма неплохо. Передавала вам поздравления.
- Будто она помнит о моем дне рождении, - фыркнула женщина, и, чтобы сменить тему о возрасте, повернулась к Веро, которая попыталась ускользнуть, - Вы знакомы с моей дочерью?
- Пока еще нет! – не скрывая насмешливую улыбку, мужчина подошел к девушке, стоящей на первой ступеньке лестницы, и церемонно поклонился, - Дерек фон Эйсен к вашим услугам, мадмуазель.
- Вероника Амстел, - она машинально протянула руку и нахмурилась, вспоминая, что недавно уже слышала это имя, - Дерек фон Эйсен…
Она задумчиво постучала пальцами по отполированным перилам, затем с изумлением еще раз посмотрела на него:
- Вы – новый глава ведомства обвинителей в Цитадели Правосудия?
Мужчина чуть наклонил голову, признавая правоту ее слов. Веро застонала, как адвокат прекрасно понимая, чем теперь может обернуться её выходка на дороге.
- Я убью Винца! – прошипела она сквозь зубы.
- Не советую говорить это вслух, особенно в присутствии сторонних лиц, впрочем, вы это и сами знаете! – заботливо порекомендовал фон Эйсен, явно получая удовольствие от ситуации.
- Я так же знаю, что, как лицо при исполнении, вы не можете давать показания на совете, иначе вы автоматически переходите в разряд свидетелей, а дядя и мама не имеют права свидетельствовать против меня! - отпарировала Веро.
- Вы хорошо учились!
- Вероника была лучшей все годы, - подтвердила Илона, в ее голосе звучала гордость. Веро поморщилась:
- Ты говоришь так, словно я была синим чулком.
- Ну что вы! Не сомневаюсь, что вы находили время на проявления своего неординарного характера! – насмешливо возразил Дерек. Девушка задумчиво посмотрела на него, слегка прищурив глаза:
- Вас это пугает?
- Скорее восхищает. Даже в наше время редко встретишь столь расчетливое безрассудство!
- О, тогда вам придется восхищаться весь вечер – о безрассудстве Амстелов ходят легенды! А теперь прошу извинить меня, дорога до замка была… занятной, - Веро натянуто улыбнулась и взбежала по ступеням вверх.
Очутившись на втором этаже, она обреченно прошла в свою комнату. Здесь все осталось ровно так, как она помнила: на стенах выцветшие обои, на которых были изображены розовые толстые единороги, бежавшие навстречу радуге. У стены стояла узкая кровать с кованым изголовьем в виде переплетающихся между собой листьев и цветов. Розовый тюль балдахина, висевшего над ней, давно обтрепался и выглядел достаточно жалко и комично.
- Хоть бы пыль смахнули! – пробурчала девушка, падая на кровать в одежде. Та жалобно скрипнула. Матрас был все тот же, и даже белье – порядком застиранные розовые простыни с улыбающимися плюшевыми мишками, сжимающими пухлыми лапами сердечко были все теми же, как и в ее детстве. Веро вздохнула и с тоской посмотрела на единорогов. Консервативность и гостеприимство Терезы доходили до абсурда. В частности, она не хотела переделывать эту комнату. Руководствуясь тем, что «милой Веронике» обязательно нужен «островок, напоминающий ей о детстве». Обычно при этих словах «милая Вероника» становилась не совсем милой, закатывала глаза и недоумевала, где Эдвард нашел в жены такую курицу-наседку. Впрочем, для дяди Тереза была доброй и уютной, как и большинство хорошеньких толстушек, хотя Веронику всегда раздражала её глупость. Тетя все еще затягивалась в корсет и никогда не выходила на улицу без перчаток и шляпки. Женские брюки, а уж тем более джинсы повергали ее в священный трепет. Дядя женился на ней в начале прошлого века, и Тереза явно пережила свое время, чувствуя себя в современном мире несколько неуютно.
Она встала и прошлась по комнате, затем подошла к небольшому столику и вздохнула: так и есть, они забыли принести ром. Жену Эдварда вообще шокировало пристрастие Веро к этому ужасному напитку. Конечно, ведь Тереза была человеком, а не родилась в клане Амстелов.
Где-то за окном запустили пробную петарду. Она взлетела вверх и с шумом рассыпалась ярко-алыми искрами. Веронике вдруг вспомнилось, как во время вражеских налетов они сидели все в одной комнате у едва тлеющего камина, тревожно вслушиваясь в гул моторов самолетов. Лишь дед казался абсолютно спокойным, попивая очередной бокал рома. Его выдавали глаза: в минуты волнения или опасности они из черных становились цвета расплавленного золота.
- Не бойся, малышка, - усмехался он, беря внучку на колени, и поглаживая по пепельным кудряшкам,- Поверь, все будет хорошо.
И Веро, прижавшись к его груди и спрятав лицо в складках одежды, действительно верила. Рожденная еще до войны, охватившей весь мир, она хорошо помнила ужас от бомбежек: пронзительный вой сирен, грохот падающих бомб, которые рушили дома. Одна из таких бомб попала в их дом, пока они сидели в бомбоубежище, и они вынуждены были переехать в особняк Амстелов, где на первом этаже разместился госпиталь. Илона пошла туда работать медсестрой.
А затем пришли письма, что и отец, и её старший брат погибли. Тогда Илона и увезла ее в замок. Дед переживавший, что он уже слишком стар, чтобы идти в армию и воевать, лично взялся за обучение внучки. Несмотря на протесты бабушки Эмбер, он научил ее многому, что должен знать мужчина и глава клана. Он с благодушием взирал, а иногда и поощрял ее выходки, обретая в них новый смысл жизни. Он переделал ее имя на иностранный манер, прекрасно зная, что в южных странах так называют и мальчиков. Фернанд никогда не скрывал, что Веро была его любимицей. Это безумно злило Терезу, считавшую. Что герцог должен больше внимания уделять своему внуку и наследнику и хотя бы убрать Бертрана из разведывательной службы.
Война закончилась. Дядя Эдвард и его сын вернулись домой. Именно тогда и появились эти розовые единороги на стенах, словно символ победы. Веро покачала головой: может быть, Тереза права, и не стоит их пока менять.
Приведя себя в порядок, она вновь спустилась вниз, уже по боковой лестнице и, захватив на кухне сэндвич с курицей, прошла в северное крыло. Построенное еще в темные века, после великой битвы драконов, оно было мрачным и почти лишенным света. Лет двести назад эти помещения перестроили под конюшни, затем, в войну, бабушка держала тут куриц и козу, теперь Эдвард восстановил его и разместил свою коллекцию живописи.
