Кстати, не твоя ли это работа, Асмадей?
- Что вы, что вы, мессир! Люди давно уже справляются с такими вещами сами. Стоило раз подсказать! Я можно сказать на пенсии. Но я прошу вас - продолжайте.
- Да, да. Когда эти двое воссоединились после долгой разлуки, они забросили временные увлечения и занялись, наконец, друг другом. И ведь талантливо занялись, умело и со вкусом! Видно учителя были хорошие. Можно сказать, что в этом деле они посрамили кроликов и отметили на своём пути чуть ли не каждое удобное место, будь то роща, грот или просто кусты. Это если не считать мест их ночёвок, которые обычно использовались для этих дел дважды - вечером перед сном и утром после пробуждения.
- Действительно способная молодёжь, но чем же они всё-таки вызвали ваш интерес и, причём здесь эта ветка?
- Начну со второго - это ветка ясеня. Более того, это ветка самого мирового древа Игдрасиль. А любовники здесь вот причём - это ветка с семенами. Понял, нет? Я хочу, чтобы в каждом месте, где эти двое, м-м, э-э... осуществляли свою любовь, было закопано семечко древа Игдрасиль, а закопать эти семена требуется с математической... Нет! С демонической точностью! Вот зачем я вызвал тебя. Кто, как не ты можешь найти эти места, в которых до сих пор должны быть следы любви, пусть и не такой, как та, которой ты привык манипулировать?
- Я сделаю это, мессир! Я не пропущу ни одно такое место, ведь там, где присутствует старая добрая похоть, там я не чужой, даже если у меня и нет власти над любовниками. Но позвольте мне узнать только одну вещь, если это не секрет и если вы найдёте меня достойным ответа - зачем?
- Ты ещё не понял? Я думал, ты догадаешься сам. Ну что ж... Семена древа Игдрасиль посеянные в таких местах получат удесятерённую силу! Конечно, расти они, даже при этом будут долго, прежде чем вырастут хотя бы с эту ветку. Наверное, пройдут века и тысячелетия, но рано или поздно эти прекрасные деревья, достигнут крыши Ада и... проломят её!!! Также и корни их пробьют дно Ада и проникнут дальше, на глубину, которую даже я не могу прозревать. Теперь понял? Вот тогда мы вновь отрастим свои крылья и возьмём огненные мечи. Тогда мы, как саранча обрушимся на мир людей и захватим его, а потом... потом само Небо заставим считаться с нами! Мы либо подчиним его, либо поставим свои условия, когда будем делить Мироздание.
- Либо снова окажемся здесь, мессир, только уже в оковах!
- Что ж, игра стоит свеч! Ведь сказано же - тот, кто не рискует, тот не пьёт амброзии!
- И не хлебает болотную жижу, повелитель! Не хлебает болота!
- Ну как ты?
- Ничего. Мне казалось, будет труднее, но всё же странно ощущать себя муравьиной королевой.
- Ха, ха! Хорошо сказала! А ведь действительно, похоже. Сколько у тебя уже?
- Хватит, чтобы заселить любое из старых государств Европы. Я имею в виду крупные королевства.
- Ну, это ещё мало. Впрочем, у меня столько же, и такие все деловые!
- Сато, у меня проблема...
- ?
- Я их всех люблю, я не хочу делать из них войско и бросать против демонов!!!
- Глупенькая! Тебе этого не придётся делать - это будет их выбор, хоть он и предопределён судьбой, ну-у... в некоторой мере. Иными словами они могут и не идти против демонов, но боюсь, что те сами вынудят наше потомство ополчиться на них. Увы, увы! В войнах ковалась история человечества. Правда, цивилизации делали скачёк, как раз там, где подолгу не было войн, но сами люди запоминают легче именно войны, а годы мира предпочитают не замечать. Это я так, к слову. Дело в том, что твои дети это нечто самостоятельное. Нельзя держать даже самого любимого ребёнка в пелёнках - он вырастает, и пелёнки ему становятся малы, а потом быстро становится мала любая одежда, и даже твоя любовь будет мала ему, как вчерашняя распашонка! А ты хочешь удержать в пелёнках целый народ... Не получится. Кстати, не забывай, кем были отцы этого народа! Перед тобой разворачивается великая картина становления - прекрасная и ужасная одновременно. Да, придётся кое с чем смириться. Ты увидишь, как твои дети уничтожают друг друга, чтобы среди них победил сильнейший. Ты увидишь, как мои и твои потомки сойдутся в нешуточных войнах, а потом сольются в один народ, выкованный в горниле войн, бедствий и борьбы, для того, чтобы стать великим народом и смочь противостоять силе демонов, иметь шанс победить их! Думаешь это всё? Нет! Нам ещё предстоит встретиться с нашими ближайшими родственниками - человечеством, а ещё не забыть об эльфах, лепреконах и прочих созданиях имеющих единый облик, но разные натуры. И здесь не обойдётся без столкновений, недоразумений и войн. Но мы всё это преодолеем, переживём, сможем... Я знаю - настанет время, когда демоны моего отца снова хлынут в живой и такой ранимый мир! Я не хочу этого, но это будет. И тогда им навстречу выступит не просто войско готовых пожертвовать собой приверженцев Творца, а могучие народы, наделённые чистотой высших сил, мощью демонов, изобретательностью эльфов, живучестью троллей, остроумием лепреконов и упрямством людей! Поверь, даже тогда им придётся несладко. Папа готовит миру созданному Дедушкой, что-то действительно страшное, но я не хочу, чтобы это случилось... Я хочу, чтобы мы победили. Мне жалко папу!!! Я люблю его... Но нам придётся сделать то, что мы начали. Это даже для него будет лучше, ведь он на самом деле не злой... Тебе это странно? Повелитель Зла не злой - звучит, как абсурд, ведь он сделал столько зла! Я не стану объяснять тебе всё подробно, но ведь я знаю его лучше других... Лучше меня, его знают только дядя Инци и Дедушка, но они... Хочешь - верь мне, не хочешь...
- Я тебе верю! Только тебе я и верю, иначе я не пошла бы на такое. Но я всё равно их всех люблю!..
- Люби, кто тебе мешает? Но не старайся удержать своих детей из-за любви в колыбели. Страшно, когда ребёнок делает первые шаги - а вдруг расшибётся?! Но, не сделав этих шагов, он не сможет ходить, бегать, танцевать, догонять... Он не убежит от необоримой опасности, не станцует танец зрелости, не догонит любимую... Нужна ему такая судьба? Ты - мать целого народа и этот народ твой ребёнок! Они вырастут, у них начнётся брожение соков, они начнут биться за самок, еду и жизненное пространство. Биться не на жизнь, а на смерть, как львы или волки, ну или там олени, какая разница? Кто-нибудь из них рано или поздно убьёт брата своего из-за того о чём я сейчас сказала, так дай им законы! Только будь милосердна - не допускай, чтобы закон был выше человека. Не человек для закона, а закон для человека - закон служит ему и помогает. Забудешь об этом - превратишь своих чад в стадо овец, и тогда я их сама перережу! И не надо на меня так смотреть, меня надо слушать, ибо я хочу, чтобы твои дети были сильны и здоровы не меньше чем мои. Да, кстати, тебе не придётся бросать против демонов тех, что ты родила сама. Не торопись. Рождённых тобой мало, даже когда родишь всех. Не знаю, утешит ли тебя это, но должно пройти не одно поколение. Пусть построят цивилизацию, города там всякие, замки, крепости, монастыри или что там ещё они придумают? Пусть сами поразмножаются всласть, благо семя их чистое, хоть к нему и примешана дикая тролличья нота.
- А с твоими, когда будем знакомить?
- Нескоро. Боюсь, они сразу воевать начнут, без этого никуда не денешься. Если будем им на каждом шагу говорить, чтобы делали то, да не делали это - вырастим таких, которых демоны сожрут в один присест, а кому это надо? Пусть воюют. Не надо жалеть о павших, надо восхищаться героями и поощрять борющихся за справедливость, добро и счастье. Сама знаешь, как эти понятия по-разному воспринимаются, значит надо уважать то, как это будут понимать дети твои, но не давать им доводить свои стремления до абсурда. Научиться воевать им будет полезно, без этого никак. Поубивают, конечно, друг друга, но иначе не получится... Пусть окрепнут! Пусть размножатся! А потом можно подкинуть им идейку о всеобщем братстве и уважении доблести вчерашнего противника... Ну, этого добра у людей завались, так что опыт есть - переймём самое лучшее, плохое отсеем. Подерутся - помирятся, потом переженятся, потом снова подерутся, в общем, всё, как всегда!
- Значит, хочешь отправить воевать с демонами правнуков? И не жалко?
- Добрая ты. Добрее Ларни, знаешь? Жалко. Ты не представляешь, как жалко! Но если они встретят удар демонов дружно, то победят, а если начнут размазывать сопли насчёт того, что жизнь каждого бесценна и потому воевать совсем не надо - это конец. Даже такая стерва, как я скажет тебе, что жизнь каждого бесценна, но воевать надо! Надо воевать, надо жертвовать собой и другими, надо побеждать, иначе - Смерть, а она гадкая тётка, жадная. Будешь жалеть каждого - заплатишь потерей большего количества жизней. В конце концов, доверяй им! Они вырастут великими воинами, они придумают, как свести потери к минимуму. Не ревнуй, когда они окажутся в этом лучше тебя! Верь не мне - им верь! Знай - те, кто выживут и победят будут благословлять тебя - Великую Праматерь, а будешь мешать - проклянут и объявят демоном.
- Ладно, поняла. Но мне тоскливо. Если б ты знала, как я скучаю по старым добрым временам?!
- Я тоже. Как там твои тролли?
- Скучают тоже. Чаще спят, не без помощи моих снадобий. Я к ним теперь совсем нечасто заглядываю, всё некогда!
- Слушай, а давай выберем время и навестим их вместе? Только не тогда, когда пузо на нос лезет, а в промежутках, что ли?
- Давай! Ты не представляешь, какие они прикольные! А какие выдумщики... Так хочется оттянуться по полной!
- И оттянемся! Что нам терять? Мне самой интересно оценить их таланты. Эх, жаль, здесь нет моего Стефана, а то бы я тебя с ним поближе познакомила! Но он, небось сейчас со своей девочкой не скучает - она у него бойкая! Эй, ты что, прослезилась? Не можешь забыть эту пикси?
- Не могу... Но... пусть ей будет там хорошо! А почему у тебя сплошные догадки? Ты что, не можешь посмотреть?
- Могу, но опасаюсь, что нас могут обнаружить.
- Кто, твой отец? А ты не смотри в сторону Ада, смотри в сторону Земли.
- Ты умница, Кейни!
Сато слегка отодвинула звёздную туманность, которая укрывала их временный ясли-мир. Они с Кейни взглянули на Землю и увидели...
Зиг знал, что в Совете гильдий Торгового города много идиотов, но что там такие идиоты он никак не предполагал! Конфликт был исчерпан, пострадавшие послы, вроде как удовлетворены, их протеже стали гладиаторами по контракту в Большом цирке, а сами послы увозили с собой пацана, усмирившего двух мантикор.
(Вот это было зрелище! Зиг не был охотником до кровавых представлений Большого цирка, но в тот раз пришёл, сам не зная зачем и... не пожалел об этом! Раз пять он чуть было не выскочил на арену с засапожным ножом, поскольку не взял другого оружия, а когда Руфус спровадил двух мантикор восвояси...
Нет, надо сходить на собрание этих инциатов и послушать, что они там такое говорят. Жаль, что его знакомство с их главным было таким непродолжительным. Зиг почти не помнил, что он там говорил, но осталось впечатление чего-то светлого, чистого...)
Казалось бы пора предать инцидент забвению, но тут вдруг приходит приказ - взять ему, Зигу под своё командование экспедиционный корпус армии Торгового города и двигаться навстречу конницы Зигмунда! Цель - покарать, показать кто здесь хозяин. Правда, сформулировано это было по-другому: "Окончательно устранить опасность агрессии со стороны варварского окружения Торгового города".
О какой агрессии идёт речь, если Зигмунд, вполне удовлетворённый освобождением Дианы, и так собирался уйти? Видно у власть имущих окончательно мозги жиром заплыли. Уж о "варварском окружении" вообще помолчали бы. После истории с казнью ни в чём не повинного проповедника добра и справедливости, и после попытки скормить монстрам трёх его последователей, среди которых был один ребёнок, называть варварами тех, кто пришёл на помощь друзьям, не побоявшись вдесятеро превосходящего противника, мягко говоря, нелепо!
Зиг вёл своё войско с большой неохотой. Он прекрасно понимал, что его снова подставили, ведь область его деятельности обычно была иной - он занимался спецзаданиями по борьбе с контрабандистами и прочими лихими людьми. У него давно были налажены широкие связи в этой среде, его там боялись и уважали. Причём тут участие в открытых боевых действиях?
Нет, по своему званию он мог возглавить подобную операцию и, в общем, воевать умел, но не так! То, что он сейчас делал, было чем-то вроде использования дорогого породистого скакуна для перевозки дров... А ведь уклониться от прямого приказа он не мог, как тогда на площади.
Под его командой теперь была настоящая армия - четыре тысячи стрелков, вооружённых гладкоствольными однозарядками большого калибра и ещё две тысячи всадников тоже с ружьями и саблями.
Кроме того, на специальной повозке, запряжённой парой крепких лошадей, был установлен тот самый пулемёт, из-за которого началась вся заваруха с расстрелянным посольством. Вот только расчёт у этого пулемёта был другой - предыдущих обвинили во всех смертных грехах и куда-то так законтрапупили, что даже Зиг не знал, что с ними стало.
С такими силами можно было надеяться на победу, тем более что его солдаты были людьми обученными. Их главный приём состоял в стрельбе шеренгой. Построившись квадратом, они давали залп первой шеренгой, которая тут же падала на одно колено и спешно перезаряжала свои ружья, в то время как шеренга за их спинами давала следующий залп. Потом стреляла третья, четвёртая, пятая шеренга и так до конца строя. Тогда все они становились на ноги, и всё начиналось сначала.
Шквал огня при этом сметал любого врага, будь то разбойничья шайка, отряд контрабандистов или черезчур смелый тумен варваров. (Впрочем, последних никто не видел уже много лет - Форт Альмери нагнал на восточных завоевателей страха!)
На всадников Зиг надеялся меньше - они в подмётки не годились тем, что были у Зигмунда. Единственно на что они были способны, это отвлечь на себя часть сил неприятеля и дать время сманеврировать пехоте.
Пулемёт Зиг тащил больше для моральной поддержки своих войск. Зигмунд дал этому оружию ещё в прошлый раз правильную характеристику, но своим солдатам это знать было необязательно.
Так что шансы на победу были, а вот желания драться никакого. Может положение, спасут переговоры?
- Что мне делать? Подскажи, ты ведь опытнее! - говорил Зиг после того, как прозвучали слова приветствия, и они с Зигмундом остались наедине. - Я не хочу с тобой драться, не хочу тебя побеждать. Проигрывать, конечно, тоже не хочу. Как мне быть?
Зигмунд посмотрел на него с лукавой стариковской улыбкой. Зиг ещё раз отметил про себя, что старому рыцарю давно пора на покой, а он всё воюет. В его присутствии он, тридцатипятилетний, прошедший огни и воды вояка, чувствовал себя снова пылким подростком, едва вступившим во взрослую жизнь!
- На это я могу сказать тебе вот что! - ответил полководец Золас-града. - Наше с тобой дело - война. Это наше ремесло, наша стихия, наша жизнь, если хочешь. Зачем она, война эта, кем ведётся, для каких целей - вопросы праздные. Нет, думать обо всём этом надо, как надо знать, за что воюешь, но если подписал контракт и дал присягу - выполняй, нравится тебе это или нет.
- Что вы, что вы, мессир! Люди давно уже справляются с такими вещами сами. Стоило раз подсказать! Я можно сказать на пенсии. Но я прошу вас - продолжайте.
- Да, да. Когда эти двое воссоединились после долгой разлуки, они забросили временные увлечения и занялись, наконец, друг другом. И ведь талантливо занялись, умело и со вкусом! Видно учителя были хорошие. Можно сказать, что в этом деле они посрамили кроликов и отметили на своём пути чуть ли не каждое удобное место, будь то роща, грот или просто кусты. Это если не считать мест их ночёвок, которые обычно использовались для этих дел дважды - вечером перед сном и утром после пробуждения.
- Действительно способная молодёжь, но чем же они всё-таки вызвали ваш интерес и, причём здесь эта ветка?
- Начну со второго - это ветка ясеня. Более того, это ветка самого мирового древа Игдрасиль. А любовники здесь вот причём - это ветка с семенами. Понял, нет? Я хочу, чтобы в каждом месте, где эти двое, м-м, э-э... осуществляли свою любовь, было закопано семечко древа Игдрасиль, а закопать эти семена требуется с математической... Нет! С демонической точностью! Вот зачем я вызвал тебя. Кто, как не ты можешь найти эти места, в которых до сих пор должны быть следы любви, пусть и не такой, как та, которой ты привык манипулировать?
- Я сделаю это, мессир! Я не пропущу ни одно такое место, ведь там, где присутствует старая добрая похоть, там я не чужой, даже если у меня и нет власти над любовниками. Но позвольте мне узнать только одну вещь, если это не секрет и если вы найдёте меня достойным ответа - зачем?
- Ты ещё не понял? Я думал, ты догадаешься сам. Ну что ж... Семена древа Игдрасиль посеянные в таких местах получат удесятерённую силу! Конечно, расти они, даже при этом будут долго, прежде чем вырастут хотя бы с эту ветку. Наверное, пройдут века и тысячелетия, но рано или поздно эти прекрасные деревья, достигнут крыши Ада и... проломят её!!! Также и корни их пробьют дно Ада и проникнут дальше, на глубину, которую даже я не могу прозревать. Теперь понял? Вот тогда мы вновь отрастим свои крылья и возьмём огненные мечи. Тогда мы, как саранча обрушимся на мир людей и захватим его, а потом... потом само Небо заставим считаться с нами! Мы либо подчиним его, либо поставим свои условия, когда будем делить Мироздание.
- Либо снова окажемся здесь, мессир, только уже в оковах!
- Что ж, игра стоит свеч! Ведь сказано же - тот, кто не рискует, тот не пьёт амброзии!
- И не хлебает болотную жижу, повелитель! Не хлебает болота!
Глава 113. Но я всё равно их всех люблю!
- Ну как ты?
- Ничего. Мне казалось, будет труднее, но всё же странно ощущать себя муравьиной королевой.
- Ха, ха! Хорошо сказала! А ведь действительно, похоже. Сколько у тебя уже?
- Хватит, чтобы заселить любое из старых государств Европы. Я имею в виду крупные королевства.
- Ну, это ещё мало. Впрочем, у меня столько же, и такие все деловые!
- Сато, у меня проблема...
- ?
- Я их всех люблю, я не хочу делать из них войско и бросать против демонов!!!
- Глупенькая! Тебе этого не придётся делать - это будет их выбор, хоть он и предопределён судьбой, ну-у... в некоторой мере. Иными словами они могут и не идти против демонов, но боюсь, что те сами вынудят наше потомство ополчиться на них. Увы, увы! В войнах ковалась история человечества. Правда, цивилизации делали скачёк, как раз там, где подолгу не было войн, но сами люди запоминают легче именно войны, а годы мира предпочитают не замечать. Это я так, к слову. Дело в том, что твои дети это нечто самостоятельное. Нельзя держать даже самого любимого ребёнка в пелёнках - он вырастает, и пелёнки ему становятся малы, а потом быстро становится мала любая одежда, и даже твоя любовь будет мала ему, как вчерашняя распашонка! А ты хочешь удержать в пелёнках целый народ... Не получится. Кстати, не забывай, кем были отцы этого народа! Перед тобой разворачивается великая картина становления - прекрасная и ужасная одновременно. Да, придётся кое с чем смириться. Ты увидишь, как твои дети уничтожают друг друга, чтобы среди них победил сильнейший. Ты увидишь, как мои и твои потомки сойдутся в нешуточных войнах, а потом сольются в один народ, выкованный в горниле войн, бедствий и борьбы, для того, чтобы стать великим народом и смочь противостоять силе демонов, иметь шанс победить их! Думаешь это всё? Нет! Нам ещё предстоит встретиться с нашими ближайшими родственниками - человечеством, а ещё не забыть об эльфах, лепреконах и прочих созданиях имеющих единый облик, но разные натуры. И здесь не обойдётся без столкновений, недоразумений и войн. Но мы всё это преодолеем, переживём, сможем... Я знаю - настанет время, когда демоны моего отца снова хлынут в живой и такой ранимый мир! Я не хочу этого, но это будет. И тогда им навстречу выступит не просто войско готовых пожертвовать собой приверженцев Творца, а могучие народы, наделённые чистотой высших сил, мощью демонов, изобретательностью эльфов, живучестью троллей, остроумием лепреконов и упрямством людей! Поверь, даже тогда им придётся несладко. Папа готовит миру созданному Дедушкой, что-то действительно страшное, но я не хочу, чтобы это случилось... Я хочу, чтобы мы победили. Мне жалко папу!!! Я люблю его... Но нам придётся сделать то, что мы начали. Это даже для него будет лучше, ведь он на самом деле не злой... Тебе это странно? Повелитель Зла не злой - звучит, как абсурд, ведь он сделал столько зла! Я не стану объяснять тебе всё подробно, но ведь я знаю его лучше других... Лучше меня, его знают только дядя Инци и Дедушка, но они... Хочешь - верь мне, не хочешь...
- Я тебе верю! Только тебе я и верю, иначе я не пошла бы на такое. Но я всё равно их всех люблю!..
- Люби, кто тебе мешает? Но не старайся удержать своих детей из-за любви в колыбели. Страшно, когда ребёнок делает первые шаги - а вдруг расшибётся?! Но, не сделав этих шагов, он не сможет ходить, бегать, танцевать, догонять... Он не убежит от необоримой опасности, не станцует танец зрелости, не догонит любимую... Нужна ему такая судьба? Ты - мать целого народа и этот народ твой ребёнок! Они вырастут, у них начнётся брожение соков, они начнут биться за самок, еду и жизненное пространство. Биться не на жизнь, а на смерть, как львы или волки, ну или там олени, какая разница? Кто-нибудь из них рано или поздно убьёт брата своего из-за того о чём я сейчас сказала, так дай им законы! Только будь милосердна - не допускай, чтобы закон был выше человека. Не человек для закона, а закон для человека - закон служит ему и помогает. Забудешь об этом - превратишь своих чад в стадо овец, и тогда я их сама перережу! И не надо на меня так смотреть, меня надо слушать, ибо я хочу, чтобы твои дети были сильны и здоровы не меньше чем мои. Да, кстати, тебе не придётся бросать против демонов тех, что ты родила сама. Не торопись. Рождённых тобой мало, даже когда родишь всех. Не знаю, утешит ли тебя это, но должно пройти не одно поколение. Пусть построят цивилизацию, города там всякие, замки, крепости, монастыри или что там ещё они придумают? Пусть сами поразмножаются всласть, благо семя их чистое, хоть к нему и примешана дикая тролличья нота.
- А с твоими, когда будем знакомить?
- Нескоро. Боюсь, они сразу воевать начнут, без этого никуда не денешься. Если будем им на каждом шагу говорить, чтобы делали то, да не делали это - вырастим таких, которых демоны сожрут в один присест, а кому это надо? Пусть воюют. Не надо жалеть о павших, надо восхищаться героями и поощрять борющихся за справедливость, добро и счастье. Сама знаешь, как эти понятия по-разному воспринимаются, значит надо уважать то, как это будут понимать дети твои, но не давать им доводить свои стремления до абсурда. Научиться воевать им будет полезно, без этого никак. Поубивают, конечно, друг друга, но иначе не получится... Пусть окрепнут! Пусть размножатся! А потом можно подкинуть им идейку о всеобщем братстве и уважении доблести вчерашнего противника... Ну, этого добра у людей завались, так что опыт есть - переймём самое лучшее, плохое отсеем. Подерутся - помирятся, потом переженятся, потом снова подерутся, в общем, всё, как всегда!
- Значит, хочешь отправить воевать с демонами правнуков? И не жалко?
- Добрая ты. Добрее Ларни, знаешь? Жалко. Ты не представляешь, как жалко! Но если они встретят удар демонов дружно, то победят, а если начнут размазывать сопли насчёт того, что жизнь каждого бесценна и потому воевать совсем не надо - это конец. Даже такая стерва, как я скажет тебе, что жизнь каждого бесценна, но воевать надо! Надо воевать, надо жертвовать собой и другими, надо побеждать, иначе - Смерть, а она гадкая тётка, жадная. Будешь жалеть каждого - заплатишь потерей большего количества жизней. В конце концов, доверяй им! Они вырастут великими воинами, они придумают, как свести потери к минимуму. Не ревнуй, когда они окажутся в этом лучше тебя! Верь не мне - им верь! Знай - те, кто выживут и победят будут благословлять тебя - Великую Праматерь, а будешь мешать - проклянут и объявят демоном.
- Ладно, поняла. Но мне тоскливо. Если б ты знала, как я скучаю по старым добрым временам?!
- Я тоже. Как там твои тролли?
- Скучают тоже. Чаще спят, не без помощи моих снадобий. Я к ним теперь совсем нечасто заглядываю, всё некогда!
- Слушай, а давай выберем время и навестим их вместе? Только не тогда, когда пузо на нос лезет, а в промежутках, что ли?
- Давай! Ты не представляешь, какие они прикольные! А какие выдумщики... Так хочется оттянуться по полной!
- И оттянемся! Что нам терять? Мне самой интересно оценить их таланты. Эх, жаль, здесь нет моего Стефана, а то бы я тебя с ним поближе познакомила! Но он, небось сейчас со своей девочкой не скучает - она у него бойкая! Эй, ты что, прослезилась? Не можешь забыть эту пикси?
- Не могу... Но... пусть ей будет там хорошо! А почему у тебя сплошные догадки? Ты что, не можешь посмотреть?
- Могу, но опасаюсь, что нас могут обнаружить.
- Кто, твой отец? А ты не смотри в сторону Ада, смотри в сторону Земли.
- Ты умница, Кейни!
Сато слегка отодвинула звёздную туманность, которая укрывала их временный ясли-мир. Они с Кейни взглянули на Землю и увидели...
Глава 114. Наше дело - война!
Зиг знал, что в Совете гильдий Торгового города много идиотов, но что там такие идиоты он никак не предполагал! Конфликт был исчерпан, пострадавшие послы, вроде как удовлетворены, их протеже стали гладиаторами по контракту в Большом цирке, а сами послы увозили с собой пацана, усмирившего двух мантикор.
(Вот это было зрелище! Зиг не был охотником до кровавых представлений Большого цирка, но в тот раз пришёл, сам не зная зачем и... не пожалел об этом! Раз пять он чуть было не выскочил на арену с засапожным ножом, поскольку не взял другого оружия, а когда Руфус спровадил двух мантикор восвояси...
Нет, надо сходить на собрание этих инциатов и послушать, что они там такое говорят. Жаль, что его знакомство с их главным было таким непродолжительным. Зиг почти не помнил, что он там говорил, но осталось впечатление чего-то светлого, чистого...)
Казалось бы пора предать инцидент забвению, но тут вдруг приходит приказ - взять ему, Зигу под своё командование экспедиционный корпус армии Торгового города и двигаться навстречу конницы Зигмунда! Цель - покарать, показать кто здесь хозяин. Правда, сформулировано это было по-другому: "Окончательно устранить опасность агрессии со стороны варварского окружения Торгового города".
О какой агрессии идёт речь, если Зигмунд, вполне удовлетворённый освобождением Дианы, и так собирался уйти? Видно у власть имущих окончательно мозги жиром заплыли. Уж о "варварском окружении" вообще помолчали бы. После истории с казнью ни в чём не повинного проповедника добра и справедливости, и после попытки скормить монстрам трёх его последователей, среди которых был один ребёнок, называть варварами тех, кто пришёл на помощь друзьям, не побоявшись вдесятеро превосходящего противника, мягко говоря, нелепо!
Зиг вёл своё войско с большой неохотой. Он прекрасно понимал, что его снова подставили, ведь область его деятельности обычно была иной - он занимался спецзаданиями по борьбе с контрабандистами и прочими лихими людьми. У него давно были налажены широкие связи в этой среде, его там боялись и уважали. Причём тут участие в открытых боевых действиях?
Нет, по своему званию он мог возглавить подобную операцию и, в общем, воевать умел, но не так! То, что он сейчас делал, было чем-то вроде использования дорогого породистого скакуна для перевозки дров... А ведь уклониться от прямого приказа он не мог, как тогда на площади.
Под его командой теперь была настоящая армия - четыре тысячи стрелков, вооружённых гладкоствольными однозарядками большого калибра и ещё две тысячи всадников тоже с ружьями и саблями.
Кроме того, на специальной повозке, запряжённой парой крепких лошадей, был установлен тот самый пулемёт, из-за которого началась вся заваруха с расстрелянным посольством. Вот только расчёт у этого пулемёта был другой - предыдущих обвинили во всех смертных грехах и куда-то так законтрапупили, что даже Зиг не знал, что с ними стало.
С такими силами можно было надеяться на победу, тем более что его солдаты были людьми обученными. Их главный приём состоял в стрельбе шеренгой. Построившись квадратом, они давали залп первой шеренгой, которая тут же падала на одно колено и спешно перезаряжала свои ружья, в то время как шеренга за их спинами давала следующий залп. Потом стреляла третья, четвёртая, пятая шеренга и так до конца строя. Тогда все они становились на ноги, и всё начиналось сначала.
Шквал огня при этом сметал любого врага, будь то разбойничья шайка, отряд контрабандистов или черезчур смелый тумен варваров. (Впрочем, последних никто не видел уже много лет - Форт Альмери нагнал на восточных завоевателей страха!)
На всадников Зиг надеялся меньше - они в подмётки не годились тем, что были у Зигмунда. Единственно на что они были способны, это отвлечь на себя часть сил неприятеля и дать время сманеврировать пехоте.
Пулемёт Зиг тащил больше для моральной поддержки своих войск. Зигмунд дал этому оружию ещё в прошлый раз правильную характеристику, но своим солдатам это знать было необязательно.
Так что шансы на победу были, а вот желания драться никакого. Может положение, спасут переговоры?
- Что мне делать? Подскажи, ты ведь опытнее! - говорил Зиг после того, как прозвучали слова приветствия, и они с Зигмундом остались наедине. - Я не хочу с тобой драться, не хочу тебя побеждать. Проигрывать, конечно, тоже не хочу. Как мне быть?
Зигмунд посмотрел на него с лукавой стариковской улыбкой. Зиг ещё раз отметил про себя, что старому рыцарю давно пора на покой, а он всё воюет. В его присутствии он, тридцатипятилетний, прошедший огни и воды вояка, чувствовал себя снова пылким подростком, едва вступившим во взрослую жизнь!
- На это я могу сказать тебе вот что! - ответил полководец Золас-града. - Наше с тобой дело - война. Это наше ремесло, наша стихия, наша жизнь, если хочешь. Зачем она, война эта, кем ведётся, для каких целей - вопросы праздные. Нет, думать обо всём этом надо, как надо знать, за что воюешь, но если подписал контракт и дал присягу - выполняй, нравится тебе это или нет.
