Мама в теме
Учиться никогда не поздно, особенно если помимо учёбы ты преследуешь ещё одну, крайне важную цель – познакомиться с собственным сыном, с которым тебя разлучили сразу после родов.
Меня зовут Руслана. Это имя мне дала бабушка, хотя отец всегда называл гораздо короче – Ран, что с языка его исторической родины переводится «орхидея». Вот только я отнюдь не нежный цветочек, пусть и выгляжу моложе своих лет. Поэтому прошлому лучше не стоять у меня на пути.
Я стала мамой в восемнадцать. По меркам современного мира рано, очень рано, но это не страшно. Страшнее другое: ребёнка у меня забрали, а саму выбросили на обочину жизни влачить жалкое существование в рамках стандартного сюжета слезливой мелодрамы, которые обожает смотреть моя соседка по модулю-однушке в жилом секторе орбитальной станции «Консенсус». Работаем мы с Пенелопой тоже вместе – в знаменитом баре с тривиальным названием «Дионис». Пенни – официанткой, я – барменом.
– О чём задумалась, Лана? – окликает меня один из постоянных посетителей. – Смешай-ка мне свой знаменитый «Бомбито».
Я адресно улыбаюсь, и клиент добродушно скалится в ответ. Мои улыбки никогда не бывают дежурными. Искренность, только искренность, даже если на душе волки воют и кошки скребут.
Помощник-андроид без лишних приказов уже подготавливает необходимые ингредиенты для будущего коктейля. Мои руки живут отдельной жизнью, смешивают, встряхивают, исполняют зрелищные трюки и фокусы с бутылками и шейкером, в то время как сама я болтаю с Арчи. Он жалуется мне на очередную подружку, разорившую его на несколько сотен кредитов, тут же без перехода хвастается выгодно заключённой сделкой, неумело флиртует с перерывами на восхищение искусством флейринга, который я демонстрирую во время приготовления напитка. Вроде бы всё как обычно, но это только кажется. Ведь сегодня мой последний рабочий день. Просто об этом ещё никто не знает.
От Пенелопы поступает заказ на шесть сложных коктейлей. Я перевожу взгляд с довольного лица Арчи на столик в углу, недавно занятый шумной компанией. «Дионис» – бар небольшой и с моего рабочего места отлично просматривается. Пять мужчин и три девушки. Лица мне незнакомы, кроме одного.
Чёрт!
– Лана, ты в порядке? – замечает перемену в моём настроении подскочившая к стойке Пенни. Она у меня красавица. Золотые кудри до пояса, аквамариновые глаза, пухлые губы, лишь самую капельку подправленные врачом-косметологом.
Я киваю и предлагаю помочь отнести заказ.
Пенелопа хмурится, чуя подвох. Не только красавица, но и умница. Вот о ком я точно буду скучать в Космодемии.
Беру второй поднос, ставлю на него три бокала и, подняв руку высоко над головой, легко удерживаю свою тяжёлую ношу на кончиках пальцев. В отличие от Пенни, одетой в серебристое платье с короткой пышной юбкой, открытыми плечами и туго затянутым поверх лифа чёрным кружевным корсетом, на мне узкие брюки со стрелками, белая рубашка и приталенный жилет с атласными лацканами.
При нашем приближении компания оживляется. Им явно понравилось устроенное в их честь шоу. Слышатся комплименты и фразы о том, что, дескать, да, они меня узнали. Летала я однажды на Всемирный чемпионат по флейрингу. Призовых мест не заняла, но чем-то понравилась зрителям. Короткие видео с моим выступлением широко разлетелись по галанету. После чего меня даже попытались сманить с «Консенсуса» в более перспективные места, но к тому времени я уже начала претворять в жизнь долго вынашиваемый план и не стала дёргаться по пустякам.
Я улыбаюсь всем без исключения, даже ЕМУ, тому, кто когда-то стал моей первой и пока что единственной любовью. В его глазах нет узнавания. Ещё бы! За столько лет я сильно изменилась: подросла, повзрослела, научилась виртуозно пользоваться косметикой. А сейчас на мне и вовсе короткий белый парик. В сочетании с карими миндалевидными глазами – единственной отличительной чертой, что досталась от отца, – он смотрится весьма эпатажно и отвлекает внимание на себя.
Вкусы бывшего за столько лет ничуть не изменились. Олег по-прежнему пьёт минералку без газа, которую я всё также терпеть не могу. Остальные из его компании предпочитают алкоголь.
– Красотка, побудь с нами, – меня пытается обнять и притянуть к себе на колени один из мужчин.
– Оставь её, – морщится Олег, небрежно скользя по мне взглядом.
Что ж, в этом отношении он тоже ничуть не изменился. Такие, как я и Пенни, для Олега – люди второго сорта, которые даже в подстилки не годятся. Да и зачем, если под рукой имеются специально нанятые для этой цели горячие девчонки?
Я ловко уворачиваюсь от объятия, без улыбки киваю и возвращаюсь на своё рабочее место. Мои движения по-прежнему чётко выверенные и отточенные, хотя сердце стучит невпопад. Это сильно раздражает и отвлекает.
Что на Консенсусе забыл Олег Воронов? Хотя, скорее всего, он здесь проездом. Вряд ли младший наследник влиятельной корпорации находится в подобном захолустье с деловым визитом. По моим последним данным он вот уже целый год преподаёт в Космодемии и до сих пор не женился. А ведь когда мы расставались, у него как раз появилась невеста.
Расстались – громко сказано. Олег попросту избавился от меня, как от надоевшей и к тому же сломанной игрушки. Я, конечно, сама дура, и никогда последнего не отрицала, тем не менее это не меняет моего к нему отношения.
В элитную школу, где мы познакомились с Вороновым, я попала благодаря матери. Она у меня известная киноактриса. Была когда-то. В молодости. Сейчас уже не то. Неизгладимый отпечаток потасканности наложил не столько возраст, сколько разгульный образ жизни. Как бы далеко не продвинулась индустрия красоты, никакие бьюти-процедуры не заменят здоровый сон и чистую совесть. Мама становилась всё менее востребованной, а потому бралась без разбору за любые роли и в результате знатно подмочила себе репутацию. Но когда-то, когда-то её узнавали.
Алика Вайт вернула в моду тип фигуры песочные часы, белые волосы и невысокий рост. Она рано вышла замуж, рано родила, что ничуть не помешало ей оставаться медийной личностью. Из всего, что происходило в жизни, Алика делала шоу: из свадьбы, из родов, из воспитания единственного ребёнка. Я с детства привыкла к бдительному оку видеокамеры. Меня наряжали как куклу, со мной на публику играли в игры, для меня покупали разнообразных домашних питомцев, лишь бы получить забавный, мимимишный кадр. Мы с мамой много пели, танцевали, пробовали разные виды сценического искусства. Не потому, что искали подходящее хобби, а чтобы понравиться зрителям, ненароком не наскучить им чем-то одним.
Чем старше я становилась, тем дольше мама отлучалась из дома на съёмки фильмов и телешоу. Ко мне она заметно охладела. Позднее я поняла, почему, но ещё долго мучилась чувством вины, что сделала что-то не так, не оправдала маминых ожиданий. На самом же деле я просто выросла – из милого забавного малыша превратилась во вредного нескладного подростка.
Догадайся Алика изменить тематику контента и показать этапы взросления такими, какие они есть, она бы не только не потеряла подписчиков, но и приобрела бы новую аудиторию. Но для этого необходимо было думать, планировать, учиться или привлекать обладающих необходимыми знаниями консультантов, тратить время и деньги. Сложно и окупится далеко не сразу. Алика Вайт предпочла лёгкий путь – она продолжила эксплуатировать свою внешность и природную харизму, пока имелась такая возможность, а я, по сути, осталась без матери.
Впрочем, рядом всегда находился отец. Сайто Тэдэши был известным робототехником, инженером-изобретателем. Именно в подростковые годы я стала много времени проводить в его домашней мастерской, где папа обучал меня всему тому, что знал сам. Когда родители развелись, я без малейших колебаний осталась с ним. И хотя матери к тому времени я была уже не нужна, её покоробил мой настолько уверенный и лёгкий выбор. Алика попыталась подкупить меня деньгами. Она добилась моего зачисления в престижную школу, где учились дети богатых, влиятельных и знаменитых людей. В старших классах здесь давалось первоклассное профильное образование, которое значительно повышало шансы на поступление на факультет мечты. Поэтому мы с папой не стали отказываться от столь щедрого подарка.
Какое-то время мама снова была рядом. У неё возник простой в кинокарьере, и она с энтузиазмом занялась моим имиджем, чтобы я соответствовала новому месту учёбы. Она покупала мне одежду, водила к косметологу, давала уроки этикета и советы как правильно вести себя в кругу золотой молодёжи, чтобы приобрести друзей и не нажить врагов.
Тогда-то я и подружилась с Олегом Вороновым. Удивительно, но интерес был обоюдосторонним. Как бы мама ни старалась, леди из меня не получилась. Я по-прежнему была чересчур прямолинейной, шустрой и острой на язык, но именно это и привлекло Олега, как он сам позднее признался. Мы начали встречаться, когда мне было шестнадцать. Воронов был старше на два года, что ничуть не мешало нам интересно проводить время. Трагическая гибель моего отца в момент испытания очередной новинки роботизированной техники сблизила нас ещё сильнее. Олег рано потерял мать, а потому понимал и поддерживал меня как никто другой. Даже бабушка по материнской линии, которая принимала деятельное участие в моей жизни, не умела утешать так, как Олег. Тем больнее и тяжелее впоследствии было пережить его предательство.
Когда Олег выпустился из школы, он против родительской воли поступил в лётное училище. В отличие от Академии межпланетных связей, которая находилась в другой звёздной системе и куда он собирался поступать до знакомства со мной, училище располагалось в нашем городе. Поэтому мы продолжали без помех встречаться и виделись практически каждый день…
Это случилось во время одной из вечеринок, устроенной однокурсниками Воронова. Обычно я на подобные тусы не ходила, однако Олега от их посещения не отговаривала. Другое дело, что он сам частенько отказывался, утверждая, что без любимой девушки ему скучно. А тут вдруг согласился и меня уговорил за компанию к великому разочарованию своих поклонниц. Впрочем, моё присутствие ничуть не помешало им вешаться на Олега и практически в открытую предлагать близость. Ведь я, по их утверждениям, была ещё слишком неопытной, чтобы удовлетворить потребности настоящего мужчины. Меня попросту взяли на слабо, и я решила доказать обратное. А вот Олегу, похоже, в напиток кое-что подмешали, чтобы помочь расслабиться. В результате случилось то, что случилось. Я упорно делала вид, что всё в порядке, я довольна и не против повторить. Как бы не так! Вернувшись домой и запершись в своей комнате, я позорно разревелась, старательно глуша рыдания подушкой. Не таким стыдным и неловким я представляла свой первый раз…
– Детка, почему ты так быстро сбежала? – из воспоминаний меня вырывает голос всё того же приставучего мужика из компании Олега.
Брюнет. Внешне симпатичный, но отталкивающий своей развязной манерой поведения. В очередной раз облапать меня ему мешает барная стойка, поэтому он вовсю раздевает объект интереса глазами, попутно комментируя свои эротические фантазии. Я слушаю вполуха, без улыбки, занимаясь очередным заказом. В попытке привлечь моё ускользающее внимание мужчина внезапно хватает за руку и тянет к себе.
– Улыбнись, малышка. У тебя такие чувственные губы.
Губы у меня мамины, довольно крупные, особенно нижняя, с узкими, приподнятыми вверх уголками, из-за чего кажется, что в них постоянно прячется то ли улыбка, то ли усмешка – зависит от чужого восприятия. Они довольно яркие сами по себе. Достаточно увлажняющего блеска, чтобы сделать на них акцент.
Замечаю, как Кирилл – охранник, отвечающий за порядок возле барной стойки, напрягается из-за действий моего собеседника. Слегка качаю головой. Я справлюсь. Не в первые.
Улыбаюсь. Мне нетрудно.
Брюнет продолжает мять моё запястье. Лишь бы синяков не наставил.
К стойке подходит Пенни, удивлённо косится на происходящее.
– О! Ещё одна красотка! – радуется её появлению брюнет.
Я надеюсь, что он наконец-то от меня отлипнет, но не тут-то было. Мужчина продолжает нести чушь про мою харизму и свой отвал башки. Давно у меня не было настолько приставучих поклонников.
С усилием, но я всё-таки выдираю свою руку из крепкой хватки его пальцев. Болезненно морщусь, не замечая рядом ещё одно заинтересованное в происходящем лицо, и вздрагиваю, слыша знакомый голос:
– Влад, я же просил. Оставь персонал в покое. Тебе наших девочек мало?
Смотрит Олег при этом не на друга, а на меня. Тяжело и пристально. Опускает взгляд на запястье, которое я машинально поглаживаю, и хмурится.
Меня триггерит от одного его вида. Хорошо, что в Космодемии мы будем редко пересекаться. Он – инструктор по экстремальному пилотированию, я – будущий оператор БПЛА или по-простому дроновод. Именно эту программу выбрал мой сын, окончив школу экстерном и поступив в академию на два года раньше обычного.
Насколько было возможно я следила за жизнью Димки, и мне не нравилась подобная амбициозность. Одно дело, если мальчишка сам ставит перед собой высокие и сложные цели, совсем иное – если за него это делают другие, возможно, против воли. Почему-то я склонялась ко второму варианту и в академии собиралась проверить свои опасения.
Олег уводит прочь своего дурного приятеля, Пенелопа кидается ко мне.
– Это же Воронов! Это он! Я его узнала! – восторженно пищит подруга, наваливаясь грудью на стойку.
Делаю глубокий вдох. Оказывается, всё это время я практически не дышала.
– Он такой красавчик! – щебечет Пенни, мечтательно закатывая глаза.
Звонко щёлкаю пальцами перед её носом, чтобы привлечь внимание девушки к заказу, который она едва не спихнула локтем на пол. Зря Виталий Сергеевич отказался от автоматической линии раздачи. Это куда эффективнее, пусть и не так красиво, как длинноногие девчонки в коротких юбчонках.
– Кстати, – спохватывается подруга, одной рукой уже берясь за поднос. – Он преподаёт в Космодемии, куда ты поступила. Говорят, ради этого он даже вышел из совета директоров «Первой межпланетной торговой корпорации». Теперь там всем заправляет его старший брат. Главный Воронов совсем сдал. Из больницы не вылазит.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь? – удивляюсь я.
– Затем, что младший Воронов до сих пор не женат. Даже невесты нет, – возбуждённо продолжает тараторить неугомонная Пенелопа. – Вдруг у тебя получится с ним познакомиться?
Вздрагиваю, уже жалея, что поделилась с Пенни своими планами на ближайшее будущее. Но мы действительно были близкими подругами, и о столь важном жизненном шаге, как поступление в академию, я промолчать не могла. Хватит того, что я скрываю от неё и всего остального мира свои настоящие имя, фамилию и возраст. Так Руслана давно превратилась в Лану, фамилию я взяла бабушкину – Белова, а возраст скостила на целых пять лет. Спасибо дяде, старшему маминому брату: помог с документами. Я ему вообще за многое «благодарна» – за разлуку с сыном, в том числе.
– Пенни, ты мне работать мешаешь, – неубедительно отказываюсь я слушать дальнейшие дифирамбы в честь бывшего. – И потом, я же просила тебя держать язык за зубами по поводу моего поступления.
Аннотация:
Учиться никогда не поздно, особенно если помимо учёбы ты преследуешь ещё одну, крайне важную цель – познакомиться с собственным сыном, с которым тебя разлучили сразу после родов.
Меня зовут Руслана. Это имя мне дала бабушка, хотя отец всегда называл гораздо короче – Ран, что с языка его исторической родины переводится «орхидея». Вот только я отнюдь не нежный цветочек, пусть и выгляжу моложе своих лет. Поэтому прошлому лучше не стоять у меня на пути.
ГЛАВА 1
Я стала мамой в восемнадцать. По меркам современного мира рано, очень рано, но это не страшно. Страшнее другое: ребёнка у меня забрали, а саму выбросили на обочину жизни влачить жалкое существование в рамках стандартного сюжета слезливой мелодрамы, которые обожает смотреть моя соседка по модулю-однушке в жилом секторе орбитальной станции «Консенсус». Работаем мы с Пенелопой тоже вместе – в знаменитом баре с тривиальным названием «Дионис». Пенни – официанткой, я – барменом.
– О чём задумалась, Лана? – окликает меня один из постоянных посетителей. – Смешай-ка мне свой знаменитый «Бомбито».
Я адресно улыбаюсь, и клиент добродушно скалится в ответ. Мои улыбки никогда не бывают дежурными. Искренность, только искренность, даже если на душе волки воют и кошки скребут.
Помощник-андроид без лишних приказов уже подготавливает необходимые ингредиенты для будущего коктейля. Мои руки живут отдельной жизнью, смешивают, встряхивают, исполняют зрелищные трюки и фокусы с бутылками и шейкером, в то время как сама я болтаю с Арчи. Он жалуется мне на очередную подружку, разорившую его на несколько сотен кредитов, тут же без перехода хвастается выгодно заключённой сделкой, неумело флиртует с перерывами на восхищение искусством флейринга, который я демонстрирую во время приготовления напитка. Вроде бы всё как обычно, но это только кажется. Ведь сегодня мой последний рабочий день. Просто об этом ещё никто не знает.
От Пенелопы поступает заказ на шесть сложных коктейлей. Я перевожу взгляд с довольного лица Арчи на столик в углу, недавно занятый шумной компанией. «Дионис» – бар небольшой и с моего рабочего места отлично просматривается. Пять мужчин и три девушки. Лица мне незнакомы, кроме одного.
Чёрт!
– Лана, ты в порядке? – замечает перемену в моём настроении подскочившая к стойке Пенни. Она у меня красавица. Золотые кудри до пояса, аквамариновые глаза, пухлые губы, лишь самую капельку подправленные врачом-косметологом.
Я киваю и предлагаю помочь отнести заказ.
Пенелопа хмурится, чуя подвох. Не только красавица, но и умница. Вот о ком я точно буду скучать в Космодемии.
Беру второй поднос, ставлю на него три бокала и, подняв руку высоко над головой, легко удерживаю свою тяжёлую ношу на кончиках пальцев. В отличие от Пенни, одетой в серебристое платье с короткой пышной юбкой, открытыми плечами и туго затянутым поверх лифа чёрным кружевным корсетом, на мне узкие брюки со стрелками, белая рубашка и приталенный жилет с атласными лацканами.
При нашем приближении компания оживляется. Им явно понравилось устроенное в их честь шоу. Слышатся комплименты и фразы о том, что, дескать, да, они меня узнали. Летала я однажды на Всемирный чемпионат по флейрингу. Призовых мест не заняла, но чем-то понравилась зрителям. Короткие видео с моим выступлением широко разлетелись по галанету. После чего меня даже попытались сманить с «Консенсуса» в более перспективные места, но к тому времени я уже начала претворять в жизнь долго вынашиваемый план и не стала дёргаться по пустякам.
Я улыбаюсь всем без исключения, даже ЕМУ, тому, кто когда-то стал моей первой и пока что единственной любовью. В его глазах нет узнавания. Ещё бы! За столько лет я сильно изменилась: подросла, повзрослела, научилась виртуозно пользоваться косметикой. А сейчас на мне и вовсе короткий белый парик. В сочетании с карими миндалевидными глазами – единственной отличительной чертой, что досталась от отца, – он смотрится весьма эпатажно и отвлекает внимание на себя.
Вкусы бывшего за столько лет ничуть не изменились. Олег по-прежнему пьёт минералку без газа, которую я всё также терпеть не могу. Остальные из его компании предпочитают алкоголь.
– Красотка, побудь с нами, – меня пытается обнять и притянуть к себе на колени один из мужчин.
– Оставь её, – морщится Олег, небрежно скользя по мне взглядом.
Что ж, в этом отношении он тоже ничуть не изменился. Такие, как я и Пенни, для Олега – люди второго сорта, которые даже в подстилки не годятся. Да и зачем, если под рукой имеются специально нанятые для этой цели горячие девчонки?
Я ловко уворачиваюсь от объятия, без улыбки киваю и возвращаюсь на своё рабочее место. Мои движения по-прежнему чётко выверенные и отточенные, хотя сердце стучит невпопад. Это сильно раздражает и отвлекает.
Что на Консенсусе забыл Олег Воронов? Хотя, скорее всего, он здесь проездом. Вряд ли младший наследник влиятельной корпорации находится в подобном захолустье с деловым визитом. По моим последним данным он вот уже целый год преподаёт в Космодемии и до сих пор не женился. А ведь когда мы расставались, у него как раз появилась невеста.
Расстались – громко сказано. Олег попросту избавился от меня, как от надоевшей и к тому же сломанной игрушки. Я, конечно, сама дура, и никогда последнего не отрицала, тем не менее это не меняет моего к нему отношения.
В элитную школу, где мы познакомились с Вороновым, я попала благодаря матери. Она у меня известная киноактриса. Была когда-то. В молодости. Сейчас уже не то. Неизгладимый отпечаток потасканности наложил не столько возраст, сколько разгульный образ жизни. Как бы далеко не продвинулась индустрия красоты, никакие бьюти-процедуры не заменят здоровый сон и чистую совесть. Мама становилась всё менее востребованной, а потому бралась без разбору за любые роли и в результате знатно подмочила себе репутацию. Но когда-то, когда-то её узнавали.
Алика Вайт вернула в моду тип фигуры песочные часы, белые волосы и невысокий рост. Она рано вышла замуж, рано родила, что ничуть не помешало ей оставаться медийной личностью. Из всего, что происходило в жизни, Алика делала шоу: из свадьбы, из родов, из воспитания единственного ребёнка. Я с детства привыкла к бдительному оку видеокамеры. Меня наряжали как куклу, со мной на публику играли в игры, для меня покупали разнообразных домашних питомцев, лишь бы получить забавный, мимимишный кадр. Мы с мамой много пели, танцевали, пробовали разные виды сценического искусства. Не потому, что искали подходящее хобби, а чтобы понравиться зрителям, ненароком не наскучить им чем-то одним.
Чем старше я становилась, тем дольше мама отлучалась из дома на съёмки фильмов и телешоу. Ко мне она заметно охладела. Позднее я поняла, почему, но ещё долго мучилась чувством вины, что сделала что-то не так, не оправдала маминых ожиданий. На самом же деле я просто выросла – из милого забавного малыша превратилась во вредного нескладного подростка.
Догадайся Алика изменить тематику контента и показать этапы взросления такими, какие они есть, она бы не только не потеряла подписчиков, но и приобрела бы новую аудиторию. Но для этого необходимо было думать, планировать, учиться или привлекать обладающих необходимыми знаниями консультантов, тратить время и деньги. Сложно и окупится далеко не сразу. Алика Вайт предпочла лёгкий путь – она продолжила эксплуатировать свою внешность и природную харизму, пока имелась такая возможность, а я, по сути, осталась без матери.
Впрочем, рядом всегда находился отец. Сайто Тэдэши был известным робототехником, инженером-изобретателем. Именно в подростковые годы я стала много времени проводить в его домашней мастерской, где папа обучал меня всему тому, что знал сам. Когда родители развелись, я без малейших колебаний осталась с ним. И хотя матери к тому времени я была уже не нужна, её покоробил мой настолько уверенный и лёгкий выбор. Алика попыталась подкупить меня деньгами. Она добилась моего зачисления в престижную школу, где учились дети богатых, влиятельных и знаменитых людей. В старших классах здесь давалось первоклассное профильное образование, которое значительно повышало шансы на поступление на факультет мечты. Поэтому мы с папой не стали отказываться от столь щедрого подарка.
Какое-то время мама снова была рядом. У неё возник простой в кинокарьере, и она с энтузиазмом занялась моим имиджем, чтобы я соответствовала новому месту учёбы. Она покупала мне одежду, водила к косметологу, давала уроки этикета и советы как правильно вести себя в кругу золотой молодёжи, чтобы приобрести друзей и не нажить врагов.
Тогда-то я и подружилась с Олегом Вороновым. Удивительно, но интерес был обоюдосторонним. Как бы мама ни старалась, леди из меня не получилась. Я по-прежнему была чересчур прямолинейной, шустрой и острой на язык, но именно это и привлекло Олега, как он сам позднее признался. Мы начали встречаться, когда мне было шестнадцать. Воронов был старше на два года, что ничуть не мешало нам интересно проводить время. Трагическая гибель моего отца в момент испытания очередной новинки роботизированной техники сблизила нас ещё сильнее. Олег рано потерял мать, а потому понимал и поддерживал меня как никто другой. Даже бабушка по материнской линии, которая принимала деятельное участие в моей жизни, не умела утешать так, как Олег. Тем больнее и тяжелее впоследствии было пережить его предательство.
Когда Олег выпустился из школы, он против родительской воли поступил в лётное училище. В отличие от Академии межпланетных связей, которая находилась в другой звёздной системе и куда он собирался поступать до знакомства со мной, училище располагалось в нашем городе. Поэтому мы продолжали без помех встречаться и виделись практически каждый день…
Это случилось во время одной из вечеринок, устроенной однокурсниками Воронова. Обычно я на подобные тусы не ходила, однако Олега от их посещения не отговаривала. Другое дело, что он сам частенько отказывался, утверждая, что без любимой девушки ему скучно. А тут вдруг согласился и меня уговорил за компанию к великому разочарованию своих поклонниц. Впрочем, моё присутствие ничуть не помешало им вешаться на Олега и практически в открытую предлагать близость. Ведь я, по их утверждениям, была ещё слишком неопытной, чтобы удовлетворить потребности настоящего мужчины. Меня попросту взяли на слабо, и я решила доказать обратное. А вот Олегу, похоже, в напиток кое-что подмешали, чтобы помочь расслабиться. В результате случилось то, что случилось. Я упорно делала вид, что всё в порядке, я довольна и не против повторить. Как бы не так! Вернувшись домой и запершись в своей комнате, я позорно разревелась, старательно глуша рыдания подушкой. Не таким стыдным и неловким я представляла свой первый раз…
– Детка, почему ты так быстро сбежала? – из воспоминаний меня вырывает голос всё того же приставучего мужика из компании Олега.
Брюнет. Внешне симпатичный, но отталкивающий своей развязной манерой поведения. В очередной раз облапать меня ему мешает барная стойка, поэтому он вовсю раздевает объект интереса глазами, попутно комментируя свои эротические фантазии. Я слушаю вполуха, без улыбки, занимаясь очередным заказом. В попытке привлечь моё ускользающее внимание мужчина внезапно хватает за руку и тянет к себе.
– Улыбнись, малышка. У тебя такие чувственные губы.
Губы у меня мамины, довольно крупные, особенно нижняя, с узкими, приподнятыми вверх уголками, из-за чего кажется, что в них постоянно прячется то ли улыбка, то ли усмешка – зависит от чужого восприятия. Они довольно яркие сами по себе. Достаточно увлажняющего блеска, чтобы сделать на них акцент.
Замечаю, как Кирилл – охранник, отвечающий за порядок возле барной стойки, напрягается из-за действий моего собеседника. Слегка качаю головой. Я справлюсь. Не в первые.
Улыбаюсь. Мне нетрудно.
Брюнет продолжает мять моё запястье. Лишь бы синяков не наставил.
К стойке подходит Пенни, удивлённо косится на происходящее.
– О! Ещё одна красотка! – радуется её появлению брюнет.
Я надеюсь, что он наконец-то от меня отлипнет, но не тут-то было. Мужчина продолжает нести чушь про мою харизму и свой отвал башки. Давно у меня не было настолько приставучих поклонников.
С усилием, но я всё-таки выдираю свою руку из крепкой хватки его пальцев. Болезненно морщусь, не замечая рядом ещё одно заинтересованное в происходящем лицо, и вздрагиваю, слыша знакомый голос:
– Влад, я же просил. Оставь персонал в покое. Тебе наших девочек мало?
Смотрит Олег при этом не на друга, а на меня. Тяжело и пристально. Опускает взгляд на запястье, которое я машинально поглаживаю, и хмурится.
Меня триггерит от одного его вида. Хорошо, что в Космодемии мы будем редко пересекаться. Он – инструктор по экстремальному пилотированию, я – будущий оператор БПЛА или по-простому дроновод. Именно эту программу выбрал мой сын, окончив школу экстерном и поступив в академию на два года раньше обычного.
Насколько было возможно я следила за жизнью Димки, и мне не нравилась подобная амбициозность. Одно дело, если мальчишка сам ставит перед собой высокие и сложные цели, совсем иное – если за него это делают другие, возможно, против воли. Почему-то я склонялась ко второму варианту и в академии собиралась проверить свои опасения.
Олег уводит прочь своего дурного приятеля, Пенелопа кидается ко мне.
– Это же Воронов! Это он! Я его узнала! – восторженно пищит подруга, наваливаясь грудью на стойку.
Делаю глубокий вдох. Оказывается, всё это время я практически не дышала.
– Он такой красавчик! – щебечет Пенни, мечтательно закатывая глаза.
Звонко щёлкаю пальцами перед её носом, чтобы привлечь внимание девушки к заказу, который она едва не спихнула локтем на пол. Зря Виталий Сергеевич отказался от автоматической линии раздачи. Это куда эффективнее, пусть и не так красиво, как длинноногие девчонки в коротких юбчонках.
– Кстати, – спохватывается подруга, одной рукой уже берясь за поднос. – Он преподаёт в Космодемии, куда ты поступила. Говорят, ради этого он даже вышел из совета директоров «Первой межпланетной торговой корпорации». Теперь там всем заправляет его старший брат. Главный Воронов совсем сдал. Из больницы не вылазит.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь? – удивляюсь я.
– Затем, что младший Воронов до сих пор не женат. Даже невесты нет, – возбуждённо продолжает тараторить неугомонная Пенелопа. – Вдруг у тебя получится с ним познакомиться?
Вздрагиваю, уже жалея, что поделилась с Пенни своими планами на ближайшее будущее. Но мы действительно были близкими подругами, и о столь важном жизненном шаге, как поступление в академию, я промолчать не могла. Хватит того, что я скрываю от неё и всего остального мира свои настоящие имя, фамилию и возраст. Так Руслана давно превратилась в Лану, фамилию я взяла бабушкину – Белова, а возраст скостила на целых пять лет. Спасибо дяде, старшему маминому брату: помог с документами. Я ему вообще за многое «благодарна» – за разлуку с сыном, в том числе.
– Пенни, ты мне работать мешаешь, – неубедительно отказываюсь я слушать дальнейшие дифирамбы в честь бывшего. – И потом, я же просила тебя держать язык за зубами по поводу моего поступления.
