И в любой момент из-под земли может пробиться новый росток, а за ним пойдут и подвижные ползуны, опасные и верткие, словно змеи. Способные ломать ветви деревьев, а то и сами деревья, создавая вокруг материнской цветоножки непролазный бурелом.
Лаар видел такое не раз и даже не удивился, когда тракт перегородило несколько упавших стволов деревьев, из сердцевины которых стеной вставали свежие побеги, тонкие и хрупкие на вид, но невероятно гибкие и крепкие на деле, готовые соперничать в своей прочности с бамбуковыми стеблями.
Раан-хар вскинул руку, останавливая воинов. Спешился, беря коня под уздцы. Жадно принюхался, пытаясь понять, насколько широка лента ядовитых побегов. Стволы деревьев, преграждающие тракт, были слишком велики, чтобы перескочить их верхом, да и обломанные ветви их, острыми пиками торчащие в небо, могли запросто вспороть коню брюхо.
Что уж говорить о кибитке, что осталась ждать позади... Ей здесь точно не проехать. И как назло, Лаару надо было провезти именно её.
Всего в каких-то полдня пути лежало крупное поселение, где Лаар планировал оставить женщин и найти добровольцев для расчистки территорий. А теперь путь туда закрыт. И всё то время, пока Лаар смотрел на вставшую впереди преграду, его не покидало ощущение, что кто-то умышленно соорудил эту колючую стену, пытаясь не пропустить раан-хара и его войско дальше на север.
Ор Гронта резко развернулся, оборачиваясь к своему отсяду. Воины его уже успели спешиться и выстроились в неровную шеренгу, ожидая указаний. В руках у каждого было по боевому топорику и факелу. А на расчищенном посреди дороги пространстве занимался огонь.
Лаар кивнул двум крайним стражам.
- Влево. Вправо. Проверьте, нельзя ли объехать.
Те разом сорвались с места, не забыв поджечь пропитанные смолой факелы.
- Пятеро за мной. Остальные, - Лаар кинул быстрый взгляд на завал, - выжечь всё к демоновой матери. И будьте внимательны - в траве наверняка прячется полоз.
Воины мигом разделились. Пятеро стражей обступили рана-хара и, выставив вперед чадящие факелы, двинулись за ним. Остальные принялись дружно махать топориками, перерубая упругие стебли, с корнями выкорчевывая ещё совсем молодые побеги губительного цветка.
Краем зрения Лаар заметил, как что-то зашевелилось в траве. Стражи среагировали моментально. Короткий взмах топором - и вот перерубленный полоз бездвижной веревкой лежит на земле. А остатки его, сочащиеся ядовитым соком, отправляются в жаркий огонь. То же происходило и с вырубленными стеблями и закрученными листьями, походящими на ранние побеги папоротника.
Стражи раан-хара действовали слаженно и быстро. Но этого было мало. Лаар прекрасно понимал, что на том месте, где сегодня уничтожили один побег, завтра непременно вырастет два новых. Пока живы корни, глубоко уходящие в землю, цветок будет давать всё новые и новые побеги, не давая продыху людям.
Лаар присел на корточки и приложил ладонь к земле, интуитивно прощупывая пространство, пытаясь угадать, где спрятался корень потолще. Тронул обрубок полоза, ощущая меж пальцев его шероховатую, с зазубринами, поверхность. Скользнул по нему рукой, позволяя мелким иголочкам впиться в кожу. И в тот же миг заметил новое шевеление в траве. Настолько стремительное, что Лаару едва хватило времени вскочить на ноги. И сразу два боевых топорика упали на метнувшийся к ногам раан-хара полоз. Ор Гронта брезгливо стряхнул с сапога исходящий соком обрубок и решительно двинулся туда, откуда приползла ядовитая гадость.
- Здесь, - Лаар ткнул сапогом в землю и отошел на два шага, давая действовать стражам.
Те в раз подсняли топориками дерн и принялись расковыривать землю.
Цветок Смерти и здесь проявил хитрость. Корни его туго переплетались с корнями деревьев и кустарников, прячась, маскируясь, под окружающие насаждения. И вычленить нужный среди многообразия извилистых сплетений было делом отнюдь непростым.
- Копайте глубже! - недовольно бросил Лаар, уставший ждать, пока его люди бестолково возятся в земле.
Даже сейчас, когда они обнаружили смертоносные побеги, раан-хара не покидало чувство тревоги. Он жадно принюхивался, пытаясь определить, насколько далеко успел раскинуть свои корневища Цветок Смерти. Прежде в сознании Лаара рисовалась стена, простирающаяся от этого самого места и дальше на север. Сейчас же он чувствовал запах цветка, долетающий справа и слева, словно побеги росли по дуге. И странное это ощущение совершенно не нравилось мужчине.
А вернувшиеся с разведки подчиненные лишь подтвердили его опасения.
- Везде бурелом. Даже на своих двоих с трудом можно пробраться. И полоз... очень уж шустрый. - Воин отёр рукой вспотевший лоб. - Никогда такого не видел. Еле ноги унес.
- Дерьмово... - тихо выдохнул ор Гронта и уже громче приказал: - В одиночку не ходить! Держаться группой!
И уже про себя заковыристо ругнулся. Они слишком задержались. Если бы прибыли раньше, возможно, дела были бы не так плохи. И тракт бы не завалило.
А все из-за этих баб! И Сириша с его дурными советами и непонятными видениями! Его бы сюда, разгребать это дерьмо!
Стражи по-прежнему копались в земле, и Лаар не выдержал:
- А ну отойди! - толкнул плечом одного из парней и выхватил у того топорик.
Замахнулся хорошенько, вкладывая в удар всю накопившуюся злость и недовольство. В два замаха рассек тугое переплетение корней и сунул руку в яму. Ухватился за самый склизкий и непослушный и, стиснув зубы, потащил его к поверхности. Остальные помогали, руками разгребая в стороны комья смолисто-черной земли.
- Тонковат, - отметил один из спутников и Лаар раздражённо фыркнул:
- Поищи получше!
Сам же он понимал, что лучше не найти, слишком далеко от материнской цветоножки. И им бы отправиться напрямик туда, но позади ждала оставленная кибитка. Да и своими силами тут не справиться - смолы не хватит, чтобы выжечь встающие на пути заросли Цветка. А значит, надо первым делом расчистить завал и добраться до селения.
Лаар привычно закатал рукав на левой руке. Достал из-за пояса короткий кинжал и без колебаний резанул по запястью.
Лаар
Лаар очнулся, когда в небе занимался робкий рассвет. С трудом поднялся на ноги. Слабость ещё не до конца отступила, но хотя бы голова прояснилась. Сколько, интересно, он проспал?
Раан-хар огляделся. Воины его, как и положено, были на ногах. Судя по осунувшимся лицам и ссутулившимся фигурам, ни один не позволил себе отдыха. Завал заметно уменьшился, но, увы, этого было не достаточно, чтобы проехать.
- Сколько меня не было? - спросил у проходящего мимо стража.
- Четыре часа, - тот подвинул раан-хару сумку с медикаментами. Кинул косой взгляд на пропитавшуюся кровью повязку: - Помочь?
Лаар мотнул головой.
Четыре часа... Не так мало. Но и не так много, как хотелось бы.
Привычным движением содрал с запястья промокшую повязку и принялся наматывать свежий лоскут ткани, перебирая в голове события вчерашнего дня.
Одного заговора, как и ожидалось, не хватило. И пришлось выкапывать ещё два корня в непосредственной близости от завала. Лаар отдал слишком много крови и в какой-то момент попросту отключился.
А теперь был зверски голоден и изнывал от жажды. Кое-как дошёл до привязанного к дереву жеребца, вытащил флягу из седельной сумки и с жадностью припал к горлышку. Сладкая, прохладная вода скользнула в горло, понемногу возвращая силы. Лаар осушил флягу почти до дна. Отёр свежей повязкой мокрые губы. И лишь после вернулся к насущным проблемам.
Тонкое обоняние раан-хара ловило мирриады запахов. И самым острым и ярким из них был запах Цветка Смерти. Приторно-сладкий, острый, с тлеющей на кончике языке гнильцой. Помнится, когда Лаар впервые почуял этот запах - не смог сдержать рвотного позыва. А теперь привык. Он стал обыденностью, но по-прежнему чётко выделялся на фоне других ароматов. Более того, Лаар научился различать его малейшие тона. Он четко знал, как пахнет материнская цветоножка, и какой аромат источают полные ядовитых спор и пыльцы семенные коробочки. И даже подвижный полоз для раан-хара пах по-своему.
Сейчас же он сосредоточился на ином. Как и вчера, мысленно попытался нарисовать картину распространения смертоносных побегов. Глубоко вдохнул, ловя лёгкие ароматы, приносимые ветром, и почти в тот же миг ошарашенно распахнул глаза. Если вчера на закате территория распространения цветка виделась ему дугой, то сейчас сознание рисовало почти полное кольцо. Зловонные ароматы цветка долетали и справа, и слева, и...
Лаар резко обернулся, скользя глазами по узкой полосе тракта. С той стороны, откуда они приехали, где оставили кибитку с девушками и часть воинов, явственно веяло запахом Цветка Смерти...
До заката муж так и не вернулся, и кшатрий велел возвращаться к реке.
Такое положение дел меня совсем не обрадовало. Отчего-то казалось, что если уедем, бросим их тут навсегда. Да и большая часть запасов ехала как раз в кибитке. Не можем же мы оставить воинов без провизии!
Я, как могла, пыталась настоять на задержке. Но кшатрий, так же как и мой муж, был непреклонен, пусть бы и отвечал не в столь резкой форме, как Лаар. Своими уговорами мне удалось выкроить не более получаса времени, но гвардия раан-хара так и не показалась на горизонте, и пришлось смириться с приказом Халида.
Уже заметно стемнело, и повозка ехала совсем медленно. Плелась, словно нехотя, и в ночной тишине было явственно слышно, как поскрипывает одно из колес. Сопровождавшие нас стражи запалили факелы и освещали дорогу, тщательно высматривая любые неровности. А ещё то и дело косились на тёмные лесные заросли. Лица их, освещенные огнем, были напряжены и хмуры. И меня не покидало странное чувство тревоги. Лес, прежде светлый и приветливый, сейчас казался зловещим, а от каждого шороха, доносившегося из кустов, по спине бежали мурашки.
Интересно, в здешних местах водятся дикие звери? И смогут ли мои сопровождающие защитить в случае опасности? Всё же ехать с гвардией было куда спокойнее. И для ночлега мы всегда выбирали более-менее открытое место, палили жаркие костры, отпугивающие животных.
Сейчас же мы ехали почти в темноте (пятно света еле-еле касалось обочины тракта), запросто рискуя пропустить одну из развилок. Кшатрий помимо прочего сверялся ещё и с картой. Нам же с Хальди не оставалось ничего, кроме как тихонько дремать под пологом кибитки. Тихая езда укачивала, и я почти уже уплыла в мир грез, как повозка вдруг неожиданно подскочила на ухабе и опасно накренилась, грозя перевернуться.
- Дьявол! Что за...
С той стороны донеслись крики и ругательства. Разбуженная Хальди потянула меня за рукав, спеша выбраться из нашего укрытия.
- Никто не пострадал? - рядом тут же возник Халид и, подхватив на руки, помог выбраться из накренившейся кибитки. Следом спустил и мою помощницу.
Сознание мигом сбросило сонные оковы. Сердце рваными толчками забилось в груди.
- С нами все в порядке. Что произошло?
- Колесо, чтоб его... - зло выплюнул кшатрий. - Видать, налетели на что-то...
- Знать бы ещё, на что. - Рядом возник один из стражей. - Дорога ровная была. Я зорко глядел.
Остальные уже вовсю суетились вокруг кибитки. Один из мужчин прикатил отлетевшее в кусты колесо, двое других полезли под днище, видимо, пытаясь прикинуть, как починить повозку.
- Ну что там? – нетерпеливо вопросил Халид.
- Дело дрянь, - крикнули из-под днища и принялись в красках описывать детали поломки.
В разговор я особо не вникала. Краем уха уловила, что треснула одна из осей. Да, кажется, вылетело колесное крепление. В любом случае, ясным было одно - ремонт займет много времени и, увы, нужных деталей в темноте не найти.
В итоге ночевать пришлось прямо на дороге. Стражи соорудили подпорку для кибитки, и нам с Хальди было велено не высовываться из-под полога. Воины же остались снаружи нести дозор.
Я с трудом смогла уснуть. Полночи проворочалась на подушках, не в силах справиться с волнением. И вот ведь издёвка судьбы: раньше, когда Лаар был рядом, я не могла уснуть, потому что боялась его прихода. А теперь переживала, как он там, все ли хорошо и почему он с воинами не вернулся к темноте. И думала, что лучше бы он сейчас был здесь, ведь если с ним что-то произошло... я даже не представляю, как мы все сможем жить дальше.
Проснулась я едва в небе забрезжил рассвет. Хальди спала, свернувшись калачиком в противоположном углу кибитки, и тихо посапывала во сне. Угли в переносной жаровне уже давно прогорели, было зябко и неуютно. Я передернула плечами и выглянула наружу.
Наших доблестных стражей, кажется, тоже сморил сон. В лагере было непривычно тихо, и даже свист ранних пташек не нарушал воцарившегося безмолвия.
Я вылезла наружу, хорошенько потянулась, разминая затекшие мышцы. В лесу было уже достаточно светло и вчерашние страхи отступили. Теперь можно было не бояться каждого шороха, не выискивать в густых тенях затаившихся монстров.
Стараясь никого не разбудить, я тихонько побрела в кустики. Обычно меня провожала Хальди, но не стану же я ее тревожить по таким пустякам. Сбегаю сама по-быстрому. Надеюсь, не хватятся.
Я немного углубилась в лес, так чтобы меня не было видно с дороги и, выбрав удобное местечко, шустро сделала свои дела. И уже возвращаясь обратно, услышала странный шорох, словно мелкий зверек возился за одним из деревьев. Или, быть может, птица.
Но в окружающем безмолвии звук этот казался лишним. Чуждым.
Я подняла с земли сухую палку и потихоньку двинулась на шум. И оторопело замерла, увидев всего в нескольких метрах тушу крупной лани, бездвижно лежащей на земле.
Удобнее перехватила свое оружие, и осторожно приблизилась, обходя мертвое животное по дуге. Тело ее было почти не тронуто, вот только из пустой глазницы пробивался до боли знакомый росток. Тонкий, подкрученный, словно побег молодого папоротника.
Я выронила палку и испуганно отшатнулась. Попятилась, чувствуя, как стучит в висках кровь, как тело становится ватными, непослушными, а глаза застилает паника.
Под ноги попался какой-то корень, я споткнулась и, коротко взвизгнув, села в траву. И тут же перевернулась на колени, поднялась неуклюже, обдирая руки о шершавую древесную кору. И что есть мочи рванула к дороге. И почти тут же со стороны стоянки донесся истошный женский крик. А за ним страшный треск, с каким во время бури падает сухое старое дерево.
Выбежала на тракт как раз в тот самый момент, когда это дерево с жутким грохотом обрушилось на дорогу, отрезая путь к реке. Вот только было оно отнюдь не сухим и старым. Зеленая крепкая ель с разлапистыми колючими ветвями, что теперь топорщились во все стороны – не проберешься.
Рядом по-прежнему истошно вопила Хальди, но смотрела она отнюдь, не на дерево. Я проследила за взглядом помощницы и судорожно зажала рот ладонью.
Что-то лезло с противоположной стороны дороги, ни то корни, ни то длинные лианы. Кажется, точно такие же обвивали и ствол рухнувшей ели. Вот только я и предположить не могла, что растение может быть столь подвижным.
- Рани! Слава богам вы здесь! – рядом возник кшатрий с обнаженной кхандой в руке. Следом подтянулись еще трое стражей. И тут же бросились к лианам, замахиваясь короткими боевыми топориками. – Надо уходить! Возьмите лишь самое необходимое. Где Дерх?
Лаар видел такое не раз и даже не удивился, когда тракт перегородило несколько упавших стволов деревьев, из сердцевины которых стеной вставали свежие побеги, тонкие и хрупкие на вид, но невероятно гибкие и крепкие на деле, готовые соперничать в своей прочности с бамбуковыми стеблями.
Раан-хар вскинул руку, останавливая воинов. Спешился, беря коня под уздцы. Жадно принюхался, пытаясь понять, насколько широка лента ядовитых побегов. Стволы деревьев, преграждающие тракт, были слишком велики, чтобы перескочить их верхом, да и обломанные ветви их, острыми пиками торчащие в небо, могли запросто вспороть коню брюхо.
Что уж говорить о кибитке, что осталась ждать позади... Ей здесь точно не проехать. И как назло, Лаару надо было провезти именно её.
Всего в каких-то полдня пути лежало крупное поселение, где Лаар планировал оставить женщин и найти добровольцев для расчистки территорий. А теперь путь туда закрыт. И всё то время, пока Лаар смотрел на вставшую впереди преграду, его не покидало ощущение, что кто-то умышленно соорудил эту колючую стену, пытаясь не пропустить раан-хара и его войско дальше на север.
Ор Гронта резко развернулся, оборачиваясь к своему отсяду. Воины его уже успели спешиться и выстроились в неровную шеренгу, ожидая указаний. В руках у каждого было по боевому топорику и факелу. А на расчищенном посреди дороги пространстве занимался огонь.
Лаар кивнул двум крайним стражам.
- Влево. Вправо. Проверьте, нельзя ли объехать.
Те разом сорвались с места, не забыв поджечь пропитанные смолой факелы.
- Пятеро за мной. Остальные, - Лаар кинул быстрый взгляд на завал, - выжечь всё к демоновой матери. И будьте внимательны - в траве наверняка прячется полоз.
Воины мигом разделились. Пятеро стражей обступили рана-хара и, выставив вперед чадящие факелы, двинулись за ним. Остальные принялись дружно махать топориками, перерубая упругие стебли, с корнями выкорчевывая ещё совсем молодые побеги губительного цветка.
Краем зрения Лаар заметил, как что-то зашевелилось в траве. Стражи среагировали моментально. Короткий взмах топором - и вот перерубленный полоз бездвижной веревкой лежит на земле. А остатки его, сочащиеся ядовитым соком, отправляются в жаркий огонь. То же происходило и с вырубленными стеблями и закрученными листьями, походящими на ранние побеги папоротника.
Стражи раан-хара действовали слаженно и быстро. Но этого было мало. Лаар прекрасно понимал, что на том месте, где сегодня уничтожили один побег, завтра непременно вырастет два новых. Пока живы корни, глубоко уходящие в землю, цветок будет давать всё новые и новые побеги, не давая продыху людям.
Лаар присел на корточки и приложил ладонь к земле, интуитивно прощупывая пространство, пытаясь угадать, где спрятался корень потолще. Тронул обрубок полоза, ощущая меж пальцев его шероховатую, с зазубринами, поверхность. Скользнул по нему рукой, позволяя мелким иголочкам впиться в кожу. И в тот же миг заметил новое шевеление в траве. Настолько стремительное, что Лаару едва хватило времени вскочить на ноги. И сразу два боевых топорика упали на метнувшийся к ногам раан-хара полоз. Ор Гронта брезгливо стряхнул с сапога исходящий соком обрубок и решительно двинулся туда, откуда приползла ядовитая гадость.
- Здесь, - Лаар ткнул сапогом в землю и отошел на два шага, давая действовать стражам.
Те в раз подсняли топориками дерн и принялись расковыривать землю.
Цветок Смерти и здесь проявил хитрость. Корни его туго переплетались с корнями деревьев и кустарников, прячась, маскируясь, под окружающие насаждения. И вычленить нужный среди многообразия извилистых сплетений было делом отнюдь непростым.
- Копайте глубже! - недовольно бросил Лаар, уставший ждать, пока его люди бестолково возятся в земле.
Даже сейчас, когда они обнаружили смертоносные побеги, раан-хара не покидало чувство тревоги. Он жадно принюхивался, пытаясь определить, насколько далеко успел раскинуть свои корневища Цветок Смерти. Прежде в сознании Лаара рисовалась стена, простирающаяся от этого самого места и дальше на север. Сейчас же он чувствовал запах цветка, долетающий справа и слева, словно побеги росли по дуге. И странное это ощущение совершенно не нравилось мужчине.
А вернувшиеся с разведки подчиненные лишь подтвердили его опасения.
- Везде бурелом. Даже на своих двоих с трудом можно пробраться. И полоз... очень уж шустрый. - Воин отёр рукой вспотевший лоб. - Никогда такого не видел. Еле ноги унес.
- Дерьмово... - тихо выдохнул ор Гронта и уже громче приказал: - В одиночку не ходить! Держаться группой!
И уже про себя заковыристо ругнулся. Они слишком задержались. Если бы прибыли раньше, возможно, дела были бы не так плохи. И тракт бы не завалило.
А все из-за этих баб! И Сириша с его дурными советами и непонятными видениями! Его бы сюда, разгребать это дерьмо!
Стражи по-прежнему копались в земле, и Лаар не выдержал:
- А ну отойди! - толкнул плечом одного из парней и выхватил у того топорик.
Замахнулся хорошенько, вкладывая в удар всю накопившуюся злость и недовольство. В два замаха рассек тугое переплетение корней и сунул руку в яму. Ухватился за самый склизкий и непослушный и, стиснув зубы, потащил его к поверхности. Остальные помогали, руками разгребая в стороны комья смолисто-черной земли.
- Тонковат, - отметил один из спутников и Лаар раздражённо фыркнул:
- Поищи получше!
Сам же он понимал, что лучше не найти, слишком далеко от материнской цветоножки. И им бы отправиться напрямик туда, но позади ждала оставленная кибитка. Да и своими силами тут не справиться - смолы не хватит, чтобы выжечь встающие на пути заросли Цветка. А значит, надо первым делом расчистить завал и добраться до селения.
Лаар привычно закатал рукав на левой руке. Достал из-за пояса короткий кинжал и без колебаний резанул по запястью.
Глава 12
Лаар
Лаар очнулся, когда в небе занимался робкий рассвет. С трудом поднялся на ноги. Слабость ещё не до конца отступила, но хотя бы голова прояснилась. Сколько, интересно, он проспал?
Раан-хар огляделся. Воины его, как и положено, были на ногах. Судя по осунувшимся лицам и ссутулившимся фигурам, ни один не позволил себе отдыха. Завал заметно уменьшился, но, увы, этого было не достаточно, чтобы проехать.
- Сколько меня не было? - спросил у проходящего мимо стража.
- Четыре часа, - тот подвинул раан-хару сумку с медикаментами. Кинул косой взгляд на пропитавшуюся кровью повязку: - Помочь?
Лаар мотнул головой.
Четыре часа... Не так мало. Но и не так много, как хотелось бы.
Привычным движением содрал с запястья промокшую повязку и принялся наматывать свежий лоскут ткани, перебирая в голове события вчерашнего дня.
Одного заговора, как и ожидалось, не хватило. И пришлось выкапывать ещё два корня в непосредственной близости от завала. Лаар отдал слишком много крови и в какой-то момент попросту отключился.
А теперь был зверски голоден и изнывал от жажды. Кое-как дошёл до привязанного к дереву жеребца, вытащил флягу из седельной сумки и с жадностью припал к горлышку. Сладкая, прохладная вода скользнула в горло, понемногу возвращая силы. Лаар осушил флягу почти до дна. Отёр свежей повязкой мокрые губы. И лишь после вернулся к насущным проблемам.
Тонкое обоняние раан-хара ловило мирриады запахов. И самым острым и ярким из них был запах Цветка Смерти. Приторно-сладкий, острый, с тлеющей на кончике языке гнильцой. Помнится, когда Лаар впервые почуял этот запах - не смог сдержать рвотного позыва. А теперь привык. Он стал обыденностью, но по-прежнему чётко выделялся на фоне других ароматов. Более того, Лаар научился различать его малейшие тона. Он четко знал, как пахнет материнская цветоножка, и какой аромат источают полные ядовитых спор и пыльцы семенные коробочки. И даже подвижный полоз для раан-хара пах по-своему.
Сейчас же он сосредоточился на ином. Как и вчера, мысленно попытался нарисовать картину распространения смертоносных побегов. Глубоко вдохнул, ловя лёгкие ароматы, приносимые ветром, и почти в тот же миг ошарашенно распахнул глаза. Если вчера на закате территория распространения цветка виделась ему дугой, то сейчас сознание рисовало почти полное кольцо. Зловонные ароматы цветка долетали и справа, и слева, и...
Лаар резко обернулся, скользя глазами по узкой полосе тракта. С той стороны, откуда они приехали, где оставили кибитку с девушками и часть воинов, явственно веяло запахом Цветка Смерти...
***
До заката муж так и не вернулся, и кшатрий велел возвращаться к реке.
Такое положение дел меня совсем не обрадовало. Отчего-то казалось, что если уедем, бросим их тут навсегда. Да и большая часть запасов ехала как раз в кибитке. Не можем же мы оставить воинов без провизии!
Я, как могла, пыталась настоять на задержке. Но кшатрий, так же как и мой муж, был непреклонен, пусть бы и отвечал не в столь резкой форме, как Лаар. Своими уговорами мне удалось выкроить не более получаса времени, но гвардия раан-хара так и не показалась на горизонте, и пришлось смириться с приказом Халида.
Уже заметно стемнело, и повозка ехала совсем медленно. Плелась, словно нехотя, и в ночной тишине было явственно слышно, как поскрипывает одно из колес. Сопровождавшие нас стражи запалили факелы и освещали дорогу, тщательно высматривая любые неровности. А ещё то и дело косились на тёмные лесные заросли. Лица их, освещенные огнем, были напряжены и хмуры. И меня не покидало странное чувство тревоги. Лес, прежде светлый и приветливый, сейчас казался зловещим, а от каждого шороха, доносившегося из кустов, по спине бежали мурашки.
Интересно, в здешних местах водятся дикие звери? И смогут ли мои сопровождающие защитить в случае опасности? Всё же ехать с гвардией было куда спокойнее. И для ночлега мы всегда выбирали более-менее открытое место, палили жаркие костры, отпугивающие животных.
Сейчас же мы ехали почти в темноте (пятно света еле-еле касалось обочины тракта), запросто рискуя пропустить одну из развилок. Кшатрий помимо прочего сверялся ещё и с картой. Нам же с Хальди не оставалось ничего, кроме как тихонько дремать под пологом кибитки. Тихая езда укачивала, и я почти уже уплыла в мир грез, как повозка вдруг неожиданно подскочила на ухабе и опасно накренилась, грозя перевернуться.
- Дьявол! Что за...
С той стороны донеслись крики и ругательства. Разбуженная Хальди потянула меня за рукав, спеша выбраться из нашего укрытия.
- Никто не пострадал? - рядом тут же возник Халид и, подхватив на руки, помог выбраться из накренившейся кибитки. Следом спустил и мою помощницу.
Сознание мигом сбросило сонные оковы. Сердце рваными толчками забилось в груди.
- С нами все в порядке. Что произошло?
- Колесо, чтоб его... - зло выплюнул кшатрий. - Видать, налетели на что-то...
- Знать бы ещё, на что. - Рядом возник один из стражей. - Дорога ровная была. Я зорко глядел.
Остальные уже вовсю суетились вокруг кибитки. Один из мужчин прикатил отлетевшее в кусты колесо, двое других полезли под днище, видимо, пытаясь прикинуть, как починить повозку.
- Ну что там? – нетерпеливо вопросил Халид.
- Дело дрянь, - крикнули из-под днища и принялись в красках описывать детали поломки.
В разговор я особо не вникала. Краем уха уловила, что треснула одна из осей. Да, кажется, вылетело колесное крепление. В любом случае, ясным было одно - ремонт займет много времени и, увы, нужных деталей в темноте не найти.
В итоге ночевать пришлось прямо на дороге. Стражи соорудили подпорку для кибитки, и нам с Хальди было велено не высовываться из-под полога. Воины же остались снаружи нести дозор.
Я с трудом смогла уснуть. Полночи проворочалась на подушках, не в силах справиться с волнением. И вот ведь издёвка судьбы: раньше, когда Лаар был рядом, я не могла уснуть, потому что боялась его прихода. А теперь переживала, как он там, все ли хорошо и почему он с воинами не вернулся к темноте. И думала, что лучше бы он сейчас был здесь, ведь если с ним что-то произошло... я даже не представляю, как мы все сможем жить дальше.
Проснулась я едва в небе забрезжил рассвет. Хальди спала, свернувшись калачиком в противоположном углу кибитки, и тихо посапывала во сне. Угли в переносной жаровне уже давно прогорели, было зябко и неуютно. Я передернула плечами и выглянула наружу.
Наших доблестных стражей, кажется, тоже сморил сон. В лагере было непривычно тихо, и даже свист ранних пташек не нарушал воцарившегося безмолвия.
Я вылезла наружу, хорошенько потянулась, разминая затекшие мышцы. В лесу было уже достаточно светло и вчерашние страхи отступили. Теперь можно было не бояться каждого шороха, не выискивать в густых тенях затаившихся монстров.
Стараясь никого не разбудить, я тихонько побрела в кустики. Обычно меня провожала Хальди, но не стану же я ее тревожить по таким пустякам. Сбегаю сама по-быстрому. Надеюсь, не хватятся.
Я немного углубилась в лес, так чтобы меня не было видно с дороги и, выбрав удобное местечко, шустро сделала свои дела. И уже возвращаясь обратно, услышала странный шорох, словно мелкий зверек возился за одним из деревьев. Или, быть может, птица.
Но в окружающем безмолвии звук этот казался лишним. Чуждым.
Я подняла с земли сухую палку и потихоньку двинулась на шум. И оторопело замерла, увидев всего в нескольких метрах тушу крупной лани, бездвижно лежащей на земле.
Удобнее перехватила свое оружие, и осторожно приблизилась, обходя мертвое животное по дуге. Тело ее было почти не тронуто, вот только из пустой глазницы пробивался до боли знакомый росток. Тонкий, подкрученный, словно побег молодого папоротника.
Я выронила палку и испуганно отшатнулась. Попятилась, чувствуя, как стучит в висках кровь, как тело становится ватными, непослушными, а глаза застилает паника.
Под ноги попался какой-то корень, я споткнулась и, коротко взвизгнув, села в траву. И тут же перевернулась на колени, поднялась неуклюже, обдирая руки о шершавую древесную кору. И что есть мочи рванула к дороге. И почти тут же со стороны стоянки донесся истошный женский крик. А за ним страшный треск, с каким во время бури падает сухое старое дерево.
Выбежала на тракт как раз в тот самый момент, когда это дерево с жутким грохотом обрушилось на дорогу, отрезая путь к реке. Вот только было оно отнюдь не сухим и старым. Зеленая крепкая ель с разлапистыми колючими ветвями, что теперь топорщились во все стороны – не проберешься.
Рядом по-прежнему истошно вопила Хальди, но смотрела она отнюдь, не на дерево. Я проследила за взглядом помощницы и судорожно зажала рот ладонью.
Что-то лезло с противоположной стороны дороги, ни то корни, ни то длинные лианы. Кажется, точно такие же обвивали и ствол рухнувшей ели. Вот только я и предположить не могла, что растение может быть столь подвижным.
- Рани! Слава богам вы здесь! – рядом возник кшатрий с обнаженной кхандой в руке. Следом подтянулись еще трое стражей. И тут же бросились к лианам, замахиваясь короткими боевыми топориками. – Надо уходить! Возьмите лишь самое необходимое. Где Дерх?
