И уточнила: нет, не регентствовать, а в роли именно императрицы. Спросила, приподняв бровь, неужели все считали, что обещания прямого вассалитета давались для смеха? К тому же, регентствовать не получится, потому что императрица хоть и беременна, но умрёт родами, а ребёнок родится мёртвым.
- Это Теотта сказала? - спросила Кошка.
- Нет, - сказала Кхад. - Я.
И продолжала. О том, что вначале, таким образом, нужно выйти в свет. Детали пока не ясны. Ясно только, что входить можно через одну из сложившихся в Веройге группировок. Но о первой - о группе Его Святейшества Джатохе и лорда тэрко ол Баррейи - нельзя сказать ничего плохого, кроме хорошего. Это очень неудобно, потому что все их таланты - против кхади, а не за. Другое дело - вторая группа. Во-первых, именно они сейчас составляют окружение императора, то есть обладают реальной властью. Во-вторых, формальный её глава - лорд первый советник, Штиа, герцог ол Жернайра - не дурак выпить и гульнуть. К тому же, туп, как обух топора, и потому убеждён в своей незаменимости и безнаказанности. В-третьих, фактический лидер группы - маркиз нка-Лантонц ол кой-Мюрино, то есть внебрачный отпрыск графского рода ол Мюрино и боковой ветви графов ол Лантонц. Ещё больший не дурак выпить, чем ол Жернайра, но, в отличие от него, не дурак. Именно поэтому будущей императрице лучше всего выходить в свет через нка-Лантонца: если ему под руку попадёт глуповатая, но родовитая девочка, маркиз непременно захочет разыграть этот козырь. Он слишком амбициозен, чтобы не рваться к власти, и слишком неродовит, чтобы прорваться напрямую.
Но для того, чтобы все эти прекрасные планы стали суровой реальностью, - говорила она, - нужно достоверно знать, что происходит в Веройге и как. Знать изнутри. Значит, сначала нужно ввести в свет разведчиков.
Кошка, Хриссэ и Лорд молчали, обдумывая.
- Мне опасно, - сказала Кошка. - Ол Баррейя меня знает в лицо. Я имею в виду, получается так: нужно кого-то к Мастеру Джатохе, а ещё кого-то - к нка-Лантонцу. Но меня в любом случае могут узнать.
- Можно попросить мэтра Ошту, чтобы он помог мне устроиться куда-то в гвардию, - сказал Лорд. - Под видом захолустного дворянина. Бумаги же есть?
Кхад кивнула:
- Ол Нюрио и ол Кайле - уже готовы. Ещё будут бумаги ол Тэно.
- О-го! - восхитилась Кошка. Ол Тэно были древнейшим родом в Империи. Они уже были герцогами, когда Хад Великий только строил Эрлони, и они были императорами почти тысячу лет, с того момента, как умер последний из потомков Хада ол Джашье, вплоть до самой смуты и правления зангских авантюристов. Формально следующие династии - ол Вадже и ол Истаилле - имели меньше прав на корону. Зато они имели больше власти, в то время как древнейший герцогский род здорово зачах. А лет пятнадцать назад - и вовсе вымер, в тишине, нищете и безвестности.
Спрашивать, кто будет ол Тэно, Кошка не стала.
- Если Лорд пойдёт в гвардию, некого отправить к ол Жернайре, - сказала Кхад. - Похоже, придётся тебе идти всё-таки к лорду советнику, а за ол Баррейёй продолжит следить Кошка.
- Я пойду, - вдруг сказал Хриссэ. - Давайте, я пойду к ол Жернайре. И бумаг не надо.
- Это почему? - спросила Кхад. Хриссэ как-то нервно хмыкнул.
- Я могу под именем Веджойо ол Каехо.
Лорд уставился на него, как на психа, а Кошка хихикнула.
- А что не ол Истаилле? - полюбопытствовала Кхадера.
- Очень смешно, - сказал Лорд. - Давайте всерьёз.
- Я всерьёз, - возмутился Хриссэ, раньше чем кто-то успел открыть рот. - Это проще всего...
- Ничего себе "проще"! - прервала его Кошка. - О смерти, конечно, официально не заявлялось, по возрасту ты, конечно, подходишь, но наследника-то все ол Каехо знают, говорю же! Ему же не тринадцать порогов, а тринадцать лет было, когда он исчез! Ты не сможешь его изобразить так достоверно!
- Изобразить - не смогу, - резко сказал Хриссэ. - Я и есть Веджойо о-Каехо. Только мне четырнадцать было, когда я сбежал, а не тринадцать, и я уже не наследник - отец умер в прошлом году, а мать - кьол Каехо, не урождённая, а по браку, она глава семьи, только если меня нет... Я... ну... это... вот.
Он едва слышно промычал что-то невнятное и смолк. Кошка ещё раз хихикнула. У неё было стойкое ощущение, что Хриссэ хотел добавить "я нечаянно". Кхад молчала. Долго. Герцоги ол Каехо совсем немного уступали герцогам ол Тэно в родовитости. А фактически ол Каехо сейчас куда сильней и куда ближе к имперскому престолу, чем ол Тэно. Даже если бы она была настоящей.
- Если бы это потом как-то случайно выяснилось, - негромко сказал Хриссэ, странно кривя губы, - ты бы меня просто убила бы без разговоров, так же?
Кхад молчала.
- Я могу другим именем назваться, чужим. Просто так проще, и подделывать ничего не надо.
Он снова не дождался ответа и продолжил:
- Хочешь, присягу прямо сейчас принесу?
- Ха!
Хриссэ пожал плечами и замолчал. Поменял позу так, чтобы в случае чего удобно было вскочить. Кошка и Лорд тоже. Кошка посмотрела бы - в случае чего - с лёгким сожалением, а Лорд как был всегда пасмурней зимнего неба, так и сейчас оставался.
Кхад какое-то время смотрела в стену, потом повернулась к Хриссэ и нехорошо улыбнулась.
- Я могу залезть к тебе в голову, - сказала она. - И проверить, насколько ты не врёшь. Если не будешь дёргаться, я узнаю всё про тебя.
- Как это - "всё"?
- Так это - "всё", - отрезала Кхад. Очевидно, ей самой идея очень нравилась.
- А если буду дёргаться - не всё узнаешь?
- А если будешь дёргаться - убью.
Хриссэ хмыкнул, окинул взглядом помещение и собравшихся.
- Ладно, - ещё раз хмыкнул он. - Не буду дёргаться. Не люблю, когда меня убивают.
Кхад кивнула и скомандовала его держать. На Кошкин вопрос "зачем" ответила, что пыльник будет вырываться и убегать.
Она, строго говоря, почти блефовала. В частности, насчёт узнать "всё". Кхад вообще не знала, возможно ли такое. Пару раз у неё получалось услышать чужие мысли: те, которые лежали на поверхности, которые человек думал в тот момент. И ещё она примерно представляла, как можно вломиться глубже. Без Олинды - медальона - этого наверняка бы не получилось. Впрочем, никто из кхади этого не знал.
Она подошла ближе и задумчиво посмотрела на сидящего Хриссэ сверху вниз.
- Хотя нет, - сказала она, - держать необязательно. Сделаем проще.
И аккуратно ударила его рукоятью ножа в висок.
Когда Хриссэ открыл глаза, вокруг так же была комната Кхадеры, но потускневшая: день шёл к закату, и солнце в окно уже не светило. Самочувствие было...
- Как будто меня каретой переехали, - задумчиво сказал потолку Хриссэ. Прислушался к ощущениям и уточнил: - Несколько раз.
Справа послышался сочувственный хохот. Хриссэ повернул голову на звук, чтобы оборвать веселье возмущённым взглядом, но Кошка ничуть не прониклась. Как ржала, сидя на полу скрестив ноги, так и продолжила.
- Свинья ты, а не кошка, - веско заключил Хриссэ, садясь.
- От козла слышу! - жизнерадостно откликнулась она. Потом покачала головой: - Нет, я догадывалась, что ты из Сойге, но чтобы настолько!..
Хриссэ сморщился, потрогал висок и спросил:
- И всё-таки, что тут было, пока меня не было? Она по мне лошадей гоняла?
- Да нет, - пожала плечами Кошка. - Смотрела просто.
- И что теперь?
- Теперь по-прежнему пятнадцатый день четвёртой луны 2273, - живо ответила Кошка. Хриссэ, снова трогая висок, укоризненно посмотрел на неё. Кошка сжалилась. - Ты пойдёшь к ол Жернайре. Получится очень красивый скандал с твоим возвращением, всё внимание света будет твоё. Так что Лорд совершенно спокойно устроится в гвардию под именем ол Нюрио. А я пока останусь Вейсой.
- А потом как быть? Тебе же всё равно надо будет выходить в свет.
- А потом мы ол Баррейю возьмём за глотку. У него, вон, сын есть. Очень удачно, что его не убили. Да, кстати: Кхад сказала, чтобы ты нашим никому не говорил, что ты настоящий ол Каехо. А она сегодня за ужином младшим в общих чертах всё расскажет.
Хриссэ потянулся, покрутил головой и встал.
- Кстати об ужине. Как насчёт пожрать?
- Как можно, лорд герцог! - возмутилась Кошка. - Как вы можете использовать такие вульгарные слова! "Пожрать"! Надо говорить "откушать"!
- Кушать я хотел три часа назад, - сказал Хриссэ. - Час назад я хотел есть. Сейчас я хочу именно жрать!
Мийгут
2273 год, 21 день 5 луны Ппн
дом мэтра Астиваза, Эрлони
- Давно, когда небо было ниже, вода суше, а ветер твёрже, жил один человек, Хидом его звали. Этот Хид был оборотень и актёр, и очень любил играть, и сам новые пьесы придумывал. Говорили, что в молодости он веселил людей, что тогда его любили, и многие ходили на его игру смотреть. Но ни славы, ни денег ему за это не было. А если и были, то мало. Да и лет ему было уже много, за сорок, а он всё в шутах ходит. Вот он и решил, что умный уже и опытный, и может не только смешить, но и научить чему-то. И стал играть со своей труппой такие сцены, что разве только Мастер какой хитроумный разобрался бы, да и то не на трезвую голову. Те умники, которых уже в мире знали, на него пальцами показывали и смеялись: мол, полез шут на старости лет в серьёзное дело. Оборотень обижался очень, но виду не подавал. Только и правда не получалось у него ничего - хоть ты тресни. Даже когда и получалось - зрители только смеялись. И прошло так года два.
И вот однажды шёл Хид лесом - он где-то ближе к Лаолию жил, там у нас лесов много, и старые такие, старше пепла. Вот шёл, значит, пьесу про себя проговаривал, слова вспоминал. Вдруг из-за поворота ему кто-то навстречу выходит. Ну, вышел и вышел, гладкой дороги и Килре в помощь, добрый человек. А только смотрит оборотень - а встречный этот тени не отбрасывает, и брови у него - одна выше другой, и ресниц нету.
Шонек охнул.
- По всем приметам, то есть, не человек это, - продолжал Мий, убирая волосы за уши. - Хид как понял, так и обмер, а демон подошёл к нему, поздоровался. Я, говорит, тебя давно знаю, хороший ты актёр. Невезучий только. Ну да это дело поправимое. Удачу, говорит, я тебе дам, а ты меня за это угощать будешь. Раз в порог, человечьей кровью: очень я её люблю.
Шонек охнул ещё раз.
- Он же отказался? Отказался?
Мийгут зловеще усмехнулся, блеснув зубами в полутьме. Опять убрал жёсткую прядь волос с лица.
- Согласился. Раз в порог он должен был достать кружку человечьей крови, - позвать демона и напоить его. А демон ему за это давал успех и признание. Вот через две луны Хид уже стал известен на всю Равнину, его в замки приглашали, чуть ли не дрались за право его у себя принимать. Очень все восхищались. Только старые его друзья некоторые зудели: мол, мрачный он стал, заносчивый, и шутить совсем перестал. И в игре, и в жизни. Раз в полгода исчезал куда-то, потом возвращался - ещё мрачней. И оборачиваться в других людей почти перестал. А что это за оборотень, который всегда одинаковый, всё время в одном и том же лице и судьбе?
Мийгут вытянул из-за пазухи головную повязку, обвязал лоб, чтобы волосы в глаза не лезли, и продолжил.
- Так ещё три года прошло. О Хиде слухи стали ходить странные: прознал кто-то про его исчезновения, и поползли разговоры. Только далеко расползтись не успели, потому что однажды всё переменилось вдруг. Однажды работал Хид над новой пьесой, и то и дело его все отвлекали. Вот он и решил уйти подальше, чтобы никто не мешал. Он тогда со своими учениками в Кадаре был, на востоке, недалеко от столицы. И ушёл в горы, пещеру там нашёл сухую, постель себе из лапника сложил, охотился и пьесу дописывал. Работа споро шла, только пьеса получалась больше, чем Хид думал вначале, а потому и времени больше ушло, чем он ожидал. И главное, так он заработался, что забыл про всё. И не заметил, как пора подошла Хиду демона поить - а человека на пять дней пути ни одного нету. Хид когда понял, что надо демона звать, а крови взять негде, то испугался сначала. А потом - делать нечего - нож взял и себе жилу открыл, нацедил, сколько нужно, а там уж демона позвал и напоил.
- И чего? - тихо-тихо спросил Шонек. Сидел он смирно, будто примёрз к лавке. - Разозлился демон?
- А чего ему злиться-то? - удивился Мийгут. - Кровь она кровь и есть, демон и не заметил ничего. Только тут самое интересное начинается. Как Хид напоил демона, работа совсем здорово пошла, и так ярко всё рисовалось! Оборотень как дописал, перечитал - аж в пляс пустился, так здорово получилось. Спустился он в город, поставил эту пьесу - Равнина как вспыхнула. Такого успеха никогда ещё не было. И старые все поклонники Хида к нему вернулись, которые его шутки ещё любили, и те, кому новые умные пьесы нравились, и чуть ли не каждый теперь в восторге был. И завистники куда-то подевались, и слухов никаких нехороших не стало, и сам Хид не такой мрачный ходил... Прямо не жизнь, а сады Эиле с того света сюда переместились! В общем, Хид задумался. Пошёл в храм весов в Арнере и вопрос Вечным задал: откуда это такая удача вдруг. И оракул ему ответил: "за чужое серебро своего счастья не купишь". То есть, чужой кровью платил - вот и жизнь получил хорошую, но не свою.
- А какая разница? - удивился Шонек. - Хорошая ведь жизнь. Значит, хорошо её жить.
- Не знаю... - протянул Мий. - Кому-то в городе хорошо жить, а кому-то в городе тесно. Один одно любит, другой другое. Хид вон как маялся с чужим счастьем!
- А дальше? Или всё, стал он своей кровью демона поить, история закончилась, и всё хорошо?
- Не. То есть, своей кровью - да, стал поить. И хорошо всё было. Только это же давно было, и Хид однажды умер. Старый уже был. И демон пришёл к нему: мол, пока живой был - я тебе успех давал в обмен на кровь, а как ты умер - будешь, мол, теперь на моего императора работать. На Ррагэ, то есть.
- Ох...
- Да нет, - сказал Мийгут. - Демон ни с чем остался. Пришёл, только сунулся Хидову душу забрать - да не смог. Разозлился очень, но ничего сделать не смог. Потому что если демона чужой кровью поить, насильно отобранной, - у демона над тобой власть будет. А если своей, добровольно - то наоборот. Не демон над Хидом начальник, а Хид над демоном. Только Хид этого не знал, он понял только, что демон ничего ему сделать не может, повернулся тогда и ушёл по мосту за Кеилом в посмертие. А демон остался.
- Эй! Есть тут кто?
Шонек подпрыгнул на месте, хотя голос был самый обычный, и к тому же знакомый. Оней пришёл, не увидел ни души в лавке - и решил позвать: вполголоса, неуверенно.
- Мы тут, Оней! - весело крикнул Мийгут. - Сюда шуруй!
Гость прикрыл дверь, негромко стукнув. Слышно было, как он идёт через комнату, потом одна из старых ширм, пылившихся в Миевом закуте, с грохотом рухнула, и между шкафами показалось виноватое лицо.
- Извините...
Мийгут фыркнул в кулак и махнул проходить. Потом ребята втроём боролись с увёртливой ширмой, которая гнулась в пяти направлениях сразу, никак не желая подниматься. Онею ещё немного неудобно было двигать левой рукой. Шонек заморгал и неловко отвёл глаза.
- Что ты припозднился? - спросил он. - Мийгут уже всю историю Равнины от Хада до Нактирра рассказать успел.
- Да это... - Оней пожал плечами, отряхивая руки от пыли и садясь. - У нас дома грозовая туча ходит, - неохотно сказал он. - У отца какие-то сложности: кто-то под него копает, а тут ещё недавно одна облава была, кучу народу привлекли, денег тоже, а толку никакого.
- Это Теотта сказала? - спросила Кошка.
- Нет, - сказала Кхад. - Я.
И продолжала. О том, что вначале, таким образом, нужно выйти в свет. Детали пока не ясны. Ясно только, что входить можно через одну из сложившихся в Веройге группировок. Но о первой - о группе Его Святейшества Джатохе и лорда тэрко ол Баррейи - нельзя сказать ничего плохого, кроме хорошего. Это очень неудобно, потому что все их таланты - против кхади, а не за. Другое дело - вторая группа. Во-первых, именно они сейчас составляют окружение императора, то есть обладают реальной властью. Во-вторых, формальный её глава - лорд первый советник, Штиа, герцог ол Жернайра - не дурак выпить и гульнуть. К тому же, туп, как обух топора, и потому убеждён в своей незаменимости и безнаказанности. В-третьих, фактический лидер группы - маркиз нка-Лантонц ол кой-Мюрино, то есть внебрачный отпрыск графского рода ол Мюрино и боковой ветви графов ол Лантонц. Ещё больший не дурак выпить, чем ол Жернайра, но, в отличие от него, не дурак. Именно поэтому будущей императрице лучше всего выходить в свет через нка-Лантонца: если ему под руку попадёт глуповатая, но родовитая девочка, маркиз непременно захочет разыграть этот козырь. Он слишком амбициозен, чтобы не рваться к власти, и слишком неродовит, чтобы прорваться напрямую.
Но для того, чтобы все эти прекрасные планы стали суровой реальностью, - говорила она, - нужно достоверно знать, что происходит в Веройге и как. Знать изнутри. Значит, сначала нужно ввести в свет разведчиков.
Кошка, Хриссэ и Лорд молчали, обдумывая.
- Мне опасно, - сказала Кошка. - Ол Баррейя меня знает в лицо. Я имею в виду, получается так: нужно кого-то к Мастеру Джатохе, а ещё кого-то - к нка-Лантонцу. Но меня в любом случае могут узнать.
- Можно попросить мэтра Ошту, чтобы он помог мне устроиться куда-то в гвардию, - сказал Лорд. - Под видом захолустного дворянина. Бумаги же есть?
Кхад кивнула:
- Ол Нюрио и ол Кайле - уже готовы. Ещё будут бумаги ол Тэно.
- О-го! - восхитилась Кошка. Ол Тэно были древнейшим родом в Империи. Они уже были герцогами, когда Хад Великий только строил Эрлони, и они были императорами почти тысячу лет, с того момента, как умер последний из потомков Хада ол Джашье, вплоть до самой смуты и правления зангских авантюристов. Формально следующие династии - ол Вадже и ол Истаилле - имели меньше прав на корону. Зато они имели больше власти, в то время как древнейший герцогский род здорово зачах. А лет пятнадцать назад - и вовсе вымер, в тишине, нищете и безвестности.
Спрашивать, кто будет ол Тэно, Кошка не стала.
- Если Лорд пойдёт в гвардию, некого отправить к ол Жернайре, - сказала Кхад. - Похоже, придётся тебе идти всё-таки к лорду советнику, а за ол Баррейёй продолжит следить Кошка.
- Я пойду, - вдруг сказал Хриссэ. - Давайте, я пойду к ол Жернайре. И бумаг не надо.
- Это почему? - спросила Кхад. Хриссэ как-то нервно хмыкнул.
- Я могу под именем Веджойо ол Каехо.
Лорд уставился на него, как на психа, а Кошка хихикнула.
- А что не ол Истаилле? - полюбопытствовала Кхадера.
- Очень смешно, - сказал Лорд. - Давайте всерьёз.
- Я всерьёз, - возмутился Хриссэ, раньше чем кто-то успел открыть рот. - Это проще всего...
- Ничего себе "проще"! - прервала его Кошка. - О смерти, конечно, официально не заявлялось, по возрасту ты, конечно, подходишь, но наследника-то все ол Каехо знают, говорю же! Ему же не тринадцать порогов, а тринадцать лет было, когда он исчез! Ты не сможешь его изобразить так достоверно!
- Изобразить - не смогу, - резко сказал Хриссэ. - Я и есть Веджойо о-Каехо. Только мне четырнадцать было, когда я сбежал, а не тринадцать, и я уже не наследник - отец умер в прошлом году, а мать - кьол Каехо, не урождённая, а по браку, она глава семьи, только если меня нет... Я... ну... это... вот.
Он едва слышно промычал что-то невнятное и смолк. Кошка ещё раз хихикнула. У неё было стойкое ощущение, что Хриссэ хотел добавить "я нечаянно". Кхад молчала. Долго. Герцоги ол Каехо совсем немного уступали герцогам ол Тэно в родовитости. А фактически ол Каехо сейчас куда сильней и куда ближе к имперскому престолу, чем ол Тэно. Даже если бы она была настоящей.
- Если бы это потом как-то случайно выяснилось, - негромко сказал Хриссэ, странно кривя губы, - ты бы меня просто убила бы без разговоров, так же?
Кхад молчала.
- Я могу другим именем назваться, чужим. Просто так проще, и подделывать ничего не надо.
Он снова не дождался ответа и продолжил:
- Хочешь, присягу прямо сейчас принесу?
- Ха!
Хриссэ пожал плечами и замолчал. Поменял позу так, чтобы в случае чего удобно было вскочить. Кошка и Лорд тоже. Кошка посмотрела бы - в случае чего - с лёгким сожалением, а Лорд как был всегда пасмурней зимнего неба, так и сейчас оставался.
Кхад какое-то время смотрела в стену, потом повернулась к Хриссэ и нехорошо улыбнулась.
- Я могу залезть к тебе в голову, - сказала она. - И проверить, насколько ты не врёшь. Если не будешь дёргаться, я узнаю всё про тебя.
- Как это - "всё"?
- Так это - "всё", - отрезала Кхад. Очевидно, ей самой идея очень нравилась.
- А если буду дёргаться - не всё узнаешь?
- А если будешь дёргаться - убью.
Хриссэ хмыкнул, окинул взглядом помещение и собравшихся.
- Ладно, - ещё раз хмыкнул он. - Не буду дёргаться. Не люблю, когда меня убивают.
Кхад кивнула и скомандовала его держать. На Кошкин вопрос "зачем" ответила, что пыльник будет вырываться и убегать.
Она, строго говоря, почти блефовала. В частности, насчёт узнать "всё". Кхад вообще не знала, возможно ли такое. Пару раз у неё получалось услышать чужие мысли: те, которые лежали на поверхности, которые человек думал в тот момент. И ещё она примерно представляла, как можно вломиться глубже. Без Олинды - медальона - этого наверняка бы не получилось. Впрочем, никто из кхади этого не знал.
Она подошла ближе и задумчиво посмотрела на сидящего Хриссэ сверху вниз.
- Хотя нет, - сказала она, - держать необязательно. Сделаем проще.
И аккуратно ударила его рукоятью ножа в висок.
Когда Хриссэ открыл глаза, вокруг так же была комната Кхадеры, но потускневшая: день шёл к закату, и солнце в окно уже не светило. Самочувствие было...
- Как будто меня каретой переехали, - задумчиво сказал потолку Хриссэ. Прислушался к ощущениям и уточнил: - Несколько раз.
Справа послышался сочувственный хохот. Хриссэ повернул голову на звук, чтобы оборвать веселье возмущённым взглядом, но Кошка ничуть не прониклась. Как ржала, сидя на полу скрестив ноги, так и продолжила.
- Свинья ты, а не кошка, - веско заключил Хриссэ, садясь.
- От козла слышу! - жизнерадостно откликнулась она. Потом покачала головой: - Нет, я догадывалась, что ты из Сойге, но чтобы настолько!..
Хриссэ сморщился, потрогал висок и спросил:
- И всё-таки, что тут было, пока меня не было? Она по мне лошадей гоняла?
- Да нет, - пожала плечами Кошка. - Смотрела просто.
- И что теперь?
- Теперь по-прежнему пятнадцатый день четвёртой луны 2273, - живо ответила Кошка. Хриссэ, снова трогая висок, укоризненно посмотрел на неё. Кошка сжалилась. - Ты пойдёшь к ол Жернайре. Получится очень красивый скандал с твоим возвращением, всё внимание света будет твоё. Так что Лорд совершенно спокойно устроится в гвардию под именем ол Нюрио. А я пока останусь Вейсой.
- А потом как быть? Тебе же всё равно надо будет выходить в свет.
- А потом мы ол Баррейю возьмём за глотку. У него, вон, сын есть. Очень удачно, что его не убили. Да, кстати: Кхад сказала, чтобы ты нашим никому не говорил, что ты настоящий ол Каехо. А она сегодня за ужином младшим в общих чертах всё расскажет.
Хриссэ потянулся, покрутил головой и встал.
- Кстати об ужине. Как насчёт пожрать?
- Как можно, лорд герцог! - возмутилась Кошка. - Как вы можете использовать такие вульгарные слова! "Пожрать"! Надо говорить "откушать"!
- Кушать я хотел три часа назад, - сказал Хриссэ. - Час назад я хотел есть. Сейчас я хочу именно жрать!
Мийгут
2273 год, 21 день 5 луны Ппн
дом мэтра Астиваза, Эрлони
- Давно, когда небо было ниже, вода суше, а ветер твёрже, жил один человек, Хидом его звали. Этот Хид был оборотень и актёр, и очень любил играть, и сам новые пьесы придумывал. Говорили, что в молодости он веселил людей, что тогда его любили, и многие ходили на его игру смотреть. Но ни славы, ни денег ему за это не было. А если и были, то мало. Да и лет ему было уже много, за сорок, а он всё в шутах ходит. Вот он и решил, что умный уже и опытный, и может не только смешить, но и научить чему-то. И стал играть со своей труппой такие сцены, что разве только Мастер какой хитроумный разобрался бы, да и то не на трезвую голову. Те умники, которых уже в мире знали, на него пальцами показывали и смеялись: мол, полез шут на старости лет в серьёзное дело. Оборотень обижался очень, но виду не подавал. Только и правда не получалось у него ничего - хоть ты тресни. Даже когда и получалось - зрители только смеялись. И прошло так года два.
И вот однажды шёл Хид лесом - он где-то ближе к Лаолию жил, там у нас лесов много, и старые такие, старше пепла. Вот шёл, значит, пьесу про себя проговаривал, слова вспоминал. Вдруг из-за поворота ему кто-то навстречу выходит. Ну, вышел и вышел, гладкой дороги и Килре в помощь, добрый человек. А только смотрит оборотень - а встречный этот тени не отбрасывает, и брови у него - одна выше другой, и ресниц нету.
Шонек охнул.
- По всем приметам, то есть, не человек это, - продолжал Мий, убирая волосы за уши. - Хид как понял, так и обмер, а демон подошёл к нему, поздоровался. Я, говорит, тебя давно знаю, хороший ты актёр. Невезучий только. Ну да это дело поправимое. Удачу, говорит, я тебе дам, а ты меня за это угощать будешь. Раз в порог, человечьей кровью: очень я её люблю.
Шонек охнул ещё раз.
- Он же отказался? Отказался?
Мийгут зловеще усмехнулся, блеснув зубами в полутьме. Опять убрал жёсткую прядь волос с лица.
- Согласился. Раз в порог он должен был достать кружку человечьей крови, - позвать демона и напоить его. А демон ему за это давал успех и признание. Вот через две луны Хид уже стал известен на всю Равнину, его в замки приглашали, чуть ли не дрались за право его у себя принимать. Очень все восхищались. Только старые его друзья некоторые зудели: мол, мрачный он стал, заносчивый, и шутить совсем перестал. И в игре, и в жизни. Раз в полгода исчезал куда-то, потом возвращался - ещё мрачней. И оборачиваться в других людей почти перестал. А что это за оборотень, который всегда одинаковый, всё время в одном и том же лице и судьбе?
Мийгут вытянул из-за пазухи головную повязку, обвязал лоб, чтобы волосы в глаза не лезли, и продолжил.
- Так ещё три года прошло. О Хиде слухи стали ходить странные: прознал кто-то про его исчезновения, и поползли разговоры. Только далеко расползтись не успели, потому что однажды всё переменилось вдруг. Однажды работал Хид над новой пьесой, и то и дело его все отвлекали. Вот он и решил уйти подальше, чтобы никто не мешал. Он тогда со своими учениками в Кадаре был, на востоке, недалеко от столицы. И ушёл в горы, пещеру там нашёл сухую, постель себе из лапника сложил, охотился и пьесу дописывал. Работа споро шла, только пьеса получалась больше, чем Хид думал вначале, а потому и времени больше ушло, чем он ожидал. И главное, так он заработался, что забыл про всё. И не заметил, как пора подошла Хиду демона поить - а человека на пять дней пути ни одного нету. Хид когда понял, что надо демона звать, а крови взять негде, то испугался сначала. А потом - делать нечего - нож взял и себе жилу открыл, нацедил, сколько нужно, а там уж демона позвал и напоил.
- И чего? - тихо-тихо спросил Шонек. Сидел он смирно, будто примёрз к лавке. - Разозлился демон?
- А чего ему злиться-то? - удивился Мийгут. - Кровь она кровь и есть, демон и не заметил ничего. Только тут самое интересное начинается. Как Хид напоил демона, работа совсем здорово пошла, и так ярко всё рисовалось! Оборотень как дописал, перечитал - аж в пляс пустился, так здорово получилось. Спустился он в город, поставил эту пьесу - Равнина как вспыхнула. Такого успеха никогда ещё не было. И старые все поклонники Хида к нему вернулись, которые его шутки ещё любили, и те, кому новые умные пьесы нравились, и чуть ли не каждый теперь в восторге был. И завистники куда-то подевались, и слухов никаких нехороших не стало, и сам Хид не такой мрачный ходил... Прямо не жизнь, а сады Эиле с того света сюда переместились! В общем, Хид задумался. Пошёл в храм весов в Арнере и вопрос Вечным задал: откуда это такая удача вдруг. И оракул ему ответил: "за чужое серебро своего счастья не купишь". То есть, чужой кровью платил - вот и жизнь получил хорошую, но не свою.
- А какая разница? - удивился Шонек. - Хорошая ведь жизнь. Значит, хорошо её жить.
- Не знаю... - протянул Мий. - Кому-то в городе хорошо жить, а кому-то в городе тесно. Один одно любит, другой другое. Хид вон как маялся с чужим счастьем!
- А дальше? Или всё, стал он своей кровью демона поить, история закончилась, и всё хорошо?
- Не. То есть, своей кровью - да, стал поить. И хорошо всё было. Только это же давно было, и Хид однажды умер. Старый уже был. И демон пришёл к нему: мол, пока живой был - я тебе успех давал в обмен на кровь, а как ты умер - будешь, мол, теперь на моего императора работать. На Ррагэ, то есть.
- Ох...
- Да нет, - сказал Мийгут. - Демон ни с чем остался. Пришёл, только сунулся Хидову душу забрать - да не смог. Разозлился очень, но ничего сделать не смог. Потому что если демона чужой кровью поить, насильно отобранной, - у демона над тобой власть будет. А если своей, добровольно - то наоборот. Не демон над Хидом начальник, а Хид над демоном. Только Хид этого не знал, он понял только, что демон ничего ему сделать не может, повернулся тогда и ушёл по мосту за Кеилом в посмертие. А демон остался.
- Эй! Есть тут кто?
Шонек подпрыгнул на месте, хотя голос был самый обычный, и к тому же знакомый. Оней пришёл, не увидел ни души в лавке - и решил позвать: вполголоса, неуверенно.
- Мы тут, Оней! - весело крикнул Мийгут. - Сюда шуруй!
Гость прикрыл дверь, негромко стукнув. Слышно было, как он идёт через комнату, потом одна из старых ширм, пылившихся в Миевом закуте, с грохотом рухнула, и между шкафами показалось виноватое лицо.
- Извините...
Мийгут фыркнул в кулак и махнул проходить. Потом ребята втроём боролись с увёртливой ширмой, которая гнулась в пяти направлениях сразу, никак не желая подниматься. Онею ещё немного неудобно было двигать левой рукой. Шонек заморгал и неловко отвёл глаза.
- Что ты припозднился? - спросил он. - Мийгут уже всю историю Равнины от Хада до Нактирра рассказать успел.
- Да это... - Оней пожал плечами, отряхивая руки от пыли и садясь. - У нас дома грозовая туча ходит, - неохотно сказал он. - У отца какие-то сложности: кто-то под него копает, а тут ещё недавно одна облава была, кучу народу привлекли, денег тоже, а толку никакого.
