Или считают, будто сама отобьюсь? В этом случае, конечно, не ошибаются.
Дюжина молодцевато выглядящих всадников спешилась, и все это было сделано без особой спешки. Надо же какая вальяжность!
Возмущаться втихомолку можно было еще долго, хоть до следующего утра, однако в дверь неожиданно постучали, и пришлось отвлечься от столь увлекательного занятия.
Отворив дверь, я с некоторым изумлением уставилась на красного как маков цвет пана Орлика. Он мялся на пороге, явно плохо понимая, что делать и делать ли вообще. Позади него по коридору прошел невысокий худой как жердь мужчина. Учитель, заслышав шаги, бросил взгляд через плечо и зарделся еще больше.
– Вам что-то нужно? – недоуменно осведомилась я, когда стало окончательно ясно, что первым мужчина точно не заговорит. Похоже, у него от смущения язык отнялся.
– Там люди приехали, панна Новак, – с очевидным трудом выдавил Ян Орлик. – Я видел их в Глушице. Они как будто следили за вами. И вот теперь – тут.
Понемногу я начала подозревать, что пан учитель отличается любовью к приключенческим романам и теперь ищет приметы подобных историй в реальности вокруг себя. Люди иного склада характера нашли бы с десяток куда более вероятных причин для появления шпиков в Зомбках. А вот Ян Орлик всей своей незамутненной душой рвался к приключениям, вот и пытался их углядеть. По итогу попал пальцем в небо. Теперь бы переубедить...
– Ерунда, – с легкомысленной улыбкой отмахнулась я от тревог мужчины. – Из Глушицы сейчас не так-то легко выбраться. Возможно, проходима вообще только одна дорога.
Орлик как будто выдохнул.
– Но вы точно уверены, что за вами не следят?
Я от души рассмеялась.
– Разумеется, уверена. Идите отдыхать и не думайте о всяческих глупостях.
Верить Орлик не спешил, это читалось на его лицо совершенно явственно, но и дольше донимать даму в столь поздний час своими волнениями он посчитал делом совершенно невежливым и удалился. Однако женская интуиция тонко намекала, что этот неугомонный пан сам не угомонится и попытается разузнать, что да как.
Вот не живется кому-то спокойно…
Я заперла дверь, закрыла ставни и улеглась в постель. Сон упорно не шел – его успешно теснила вереница мыслей.
Габриэль все предугадал. Как обычно, впрочем. Мой возлюбленный видел окружающих насквозь, да и этим его таланты не ограничивались. Месье Ландре по щелчку пальцев мог практически любого заставить поступать так, как выгодно было самому Габриэлю. Мне не повезло стать исключением из этого правила.
То письмо… В нем любовник заранее предсказал, что шпики появятся у меня практически одновременно с его письмом, предсказал, что даже в дилижансе со мной окажется соглядатай. Многомудрый месье Ландре буквально в красках описал пана Вуйчика, как будто видел его собственными глазами.
Но я уже перестала удивляться.
Просто Габриэль – это Габриэль. Таким он был с первой встречи – хитрым, изворотливым и почти всезнающим. Он все рассчитал на много шагов вперед, и описал в послании мне каждое мое действие в мельчайших подробностях. Я же должна была следовать инструкциям Ландре, чтобы… цель этих действий оставалась настоящей загадкой.
Габриэль не посчитал нужным посвящать меня в свой план целиком. Опять же в том не было ничего нового.
Я предстояло стать чем-то вроде… дымовой завесы. Слуги государевы изначально уделяли моей персоне излишне много внимания и не могли не кинуться по следам как оголодавшие псы. Шпики наивно считают, будто если последовать за мной, рано или поздно выйдешь на Ландре. Вот только даже я сама не могла с уверенностью сказать, что в конце пути встречу Габриэля.
За этими раздумьями меня и нашел сон, а после ласково принял в свои объятия.
Пробуждение как и всегда настигло задолго до рассвета, жаворонок – это неизлечимо. Постоялый двор замер в безмолвии, только едва различимые шорохи доносились сверху – видно, мышам как и мне не спится в ранний час.
Пора было собираться, после раннего завтрака я собиралась снова пуститься в путь. Если очень сильно повезет, поеду в одиночестве. Но в последнее время удача ко мне редко заглядывает. В чем я уверилась уже в который раз, когда спустилась в общий зал.
Пан Орлик, что то и дело закрывал глаза и как будто задремывал, уже изволил завтракать под ошалелым взглядом единственной встрепанной и позевывающей подавальщицы, что, очевидно, и поднялась в такую рань сугубо ради одного лишь проголодавшегося постояльца. Хотя нет, не одного. В углу сидел еще один мужчина, как будто посыльный. Хлебал суп, низко опустив голову.
– Доброе утро, панна Новак! – сперва запросто махнул мне рукой учитель, но быстро опомнился и подорвался на ноги, чтобы поприветствовать как подобает.
Все-таки манеры у Орлика были… неутешительные. Но он старался.
Очень хотелось сказать, что это утро затруднительно посчитать добрым, но, разумеется, в ответ я улыбнулась и также пожелала знакомцу доброго утра. И даже согласилась сесть за один стол с паном учителем. В конце концов, манеры важны.
Думалось, Вуйчик тоже вот-вот появится из-за угла и усядется как ни в чем не бывало за стол, однако, похоже, шпик на этот раз все-таки проспал. Оно и неудивительно. В конце концов, Владек Вуйчик мог с гордостью и полным на то правом носить звание недоразумения.
– И куда вы теперь направляетесь? – между делом осведомился пан учитель.
Была бы кошкой – вздыбила шерсть и зашипела бы. Тут же пульс начал частить – настолько сильно я насторожилась. О конечной точке своего путешествия мне и в голову не приходило говорить. Облегчать шпикам жить? Да не дождутся.
С чего вдруг пан учитель стал настолько любопытным?
– Понятия не имею. Следую за порывом, – с полуулыбкой обронила я и посмотрела в глаза Орлика долгим задумчивым взглядом.
Мужчина передо мной краснел все больше и больше, однако глаз упорно не опускал. Забавно, право слово. Что же это за неведома зверюшка за мной увязалась? Он настолько наивный или все-таки настолько хитрый?
– Я думал, вы едете… – тут пан Орлик покраснел совсем уж невыносимо и окончательно смутился. – К кому-то.
Улыбка на пару мгновений на моем лице застыла словно неживая. Вот тебе и пан учитель. Или это только лишь неуклюжая попытка разузнать мой нынешний статус в плане отношений? Кажется, и этот мужчина весьма чувствителен к моим чарам.
– Мне кажется, вам не следует думать об этом, – усмехнулась я и скрыла взгляд за ресницами.
– Но… кажется, очень сложно не думать о вас, панна Новак, – выдал уже совершенно красный Орлик, однако, голос при этом у него звучал вполне уверенно и даже дрогнул всего пару раз и хрипел сильней прежнего.
Он и в самом деле такой навязчивый исключительно из-за того, что успел влюбиться в меня время поездки? Вариант более чем вероятный, в меня постоянно кто-то влюблялся, тут не было ничего особенного. Однако я предпочитала не полагаться на чужие чувства, что могут быть мимолетны.
– Я решил, что поеду в Ломжу. Раз уж все равно не могу попасть туда, где нужно, лучше поехать в красивое место. Быть может… быть может, вы отправитесь вместе со мной? Если вас никто не ждет.
Это точно какое-то безумие. Или часть чьего-то плана.
Дюжина молодцевато выглядящих всадников спешилась, и все это было сделано без особой спешки. Надо же какая вальяжность!
Возмущаться втихомолку можно было еще долго, хоть до следующего утра, однако в дверь неожиданно постучали, и пришлось отвлечься от столь увлекательного занятия.
Отворив дверь, я с некоторым изумлением уставилась на красного как маков цвет пана Орлика. Он мялся на пороге, явно плохо понимая, что делать и делать ли вообще. Позади него по коридору прошел невысокий худой как жердь мужчина. Учитель, заслышав шаги, бросил взгляд через плечо и зарделся еще больше.
– Вам что-то нужно? – недоуменно осведомилась я, когда стало окончательно ясно, что первым мужчина точно не заговорит. Похоже, у него от смущения язык отнялся.
– Там люди приехали, панна Новак, – с очевидным трудом выдавил Ян Орлик. – Я видел их в Глушице. Они как будто следили за вами. И вот теперь – тут.
Понемногу я начала подозревать, что пан учитель отличается любовью к приключенческим романам и теперь ищет приметы подобных историй в реальности вокруг себя. Люди иного склада характера нашли бы с десяток куда более вероятных причин для появления шпиков в Зомбках. А вот Ян Орлик всей своей незамутненной душой рвался к приключениям, вот и пытался их углядеть. По итогу попал пальцем в небо. Теперь бы переубедить...
– Ерунда, – с легкомысленной улыбкой отмахнулась я от тревог мужчины. – Из Глушицы сейчас не так-то легко выбраться. Возможно, проходима вообще только одна дорога.
Орлик как будто выдохнул.
– Но вы точно уверены, что за вами не следят?
Я от души рассмеялась.
– Разумеется, уверена. Идите отдыхать и не думайте о всяческих глупостях.
Верить Орлик не спешил, это читалось на его лицо совершенно явственно, но и дольше донимать даму в столь поздний час своими волнениями он посчитал делом совершенно невежливым и удалился. Однако женская интуиция тонко намекала, что этот неугомонный пан сам не угомонится и попытается разузнать, что да как.
Вот не живется кому-то спокойно…
Я заперла дверь, закрыла ставни и улеглась в постель. Сон упорно не шел – его успешно теснила вереница мыслей.
Габриэль все предугадал. Как обычно, впрочем. Мой возлюбленный видел окружающих насквозь, да и этим его таланты не ограничивались. Месье Ландре по щелчку пальцев мог практически любого заставить поступать так, как выгодно было самому Габриэлю. Мне не повезло стать исключением из этого правила.
То письмо… В нем любовник заранее предсказал, что шпики появятся у меня практически одновременно с его письмом, предсказал, что даже в дилижансе со мной окажется соглядатай. Многомудрый месье Ландре буквально в красках описал пана Вуйчика, как будто видел его собственными глазами.
Но я уже перестала удивляться.
Просто Габриэль – это Габриэль. Таким он был с первой встречи – хитрым, изворотливым и почти всезнающим. Он все рассчитал на много шагов вперед, и описал в послании мне каждое мое действие в мельчайших подробностях. Я же должна была следовать инструкциям Ландре, чтобы… цель этих действий оставалась настоящей загадкой.
Габриэль не посчитал нужным посвящать меня в свой план целиком. Опять же в том не было ничего нового.
Я предстояло стать чем-то вроде… дымовой завесы. Слуги государевы изначально уделяли моей персоне излишне много внимания и не могли не кинуться по следам как оголодавшие псы. Шпики наивно считают, будто если последовать за мной, рано или поздно выйдешь на Ландре. Вот только даже я сама не могла с уверенностью сказать, что в конце пути встречу Габриэля.
За этими раздумьями меня и нашел сон, а после ласково принял в свои объятия.
Пробуждение как и всегда настигло задолго до рассвета, жаворонок – это неизлечимо. Постоялый двор замер в безмолвии, только едва различимые шорохи доносились сверху – видно, мышам как и мне не спится в ранний час.
Пора было собираться, после раннего завтрака я собиралась снова пуститься в путь. Если очень сильно повезет, поеду в одиночестве. Но в последнее время удача ко мне редко заглядывает. В чем я уверилась уже в который раз, когда спустилась в общий зал.
Пан Орлик, что то и дело закрывал глаза и как будто задремывал, уже изволил завтракать под ошалелым взглядом единственной встрепанной и позевывающей подавальщицы, что, очевидно, и поднялась в такую рань сугубо ради одного лишь проголодавшегося постояльца. Хотя нет, не одного. В углу сидел еще один мужчина, как будто посыльный. Хлебал суп, низко опустив голову.
– Доброе утро, панна Новак! – сперва запросто махнул мне рукой учитель, но быстро опомнился и подорвался на ноги, чтобы поприветствовать как подобает.
Все-таки манеры у Орлика были… неутешительные. Но он старался.
Очень хотелось сказать, что это утро затруднительно посчитать добрым, но, разумеется, в ответ я улыбнулась и также пожелала знакомцу доброго утра. И даже согласилась сесть за один стол с паном учителем. В конце концов, манеры важны.
Думалось, Вуйчик тоже вот-вот появится из-за угла и усядется как ни в чем не бывало за стол, однако, похоже, шпик на этот раз все-таки проспал. Оно и неудивительно. В конце концов, Владек Вуйчик мог с гордостью и полным на то правом носить звание недоразумения.
– И куда вы теперь направляетесь? – между делом осведомился пан учитель.
Была бы кошкой – вздыбила шерсть и зашипела бы. Тут же пульс начал частить – настолько сильно я насторожилась. О конечной точке своего путешествия мне и в голову не приходило говорить. Облегчать шпикам жить? Да не дождутся.
С чего вдруг пан учитель стал настолько любопытным?
– Понятия не имею. Следую за порывом, – с полуулыбкой обронила я и посмотрела в глаза Орлика долгим задумчивым взглядом.
Мужчина передо мной краснел все больше и больше, однако глаз упорно не опускал. Забавно, право слово. Что же это за неведома зверюшка за мной увязалась? Он настолько наивный или все-таки настолько хитрый?
– Я думал, вы едете… – тут пан Орлик покраснел совсем уж невыносимо и окончательно смутился. – К кому-то.
Улыбка на пару мгновений на моем лице застыла словно неживая. Вот тебе и пан учитель. Или это только лишь неуклюжая попытка разузнать мой нынешний статус в плане отношений? Кажется, и этот мужчина весьма чувствителен к моим чарам.
– Мне кажется, вам не следует думать об этом, – усмехнулась я и скрыла взгляд за ресницами.
– Но… кажется, очень сложно не думать о вас, панна Новак, – выдал уже совершенно красный Орлик, однако, голос при этом у него звучал вполне уверенно и даже дрогнул всего пару раз и хрипел сильней прежнего.
Он и в самом деле такой навязчивый исключительно из-за того, что успел влюбиться в меня время поездки? Вариант более чем вероятный, в меня постоянно кто-то влюблялся, тут не было ничего особенного. Однако я предпочитала не полагаться на чужие чувства, что могут быть мимолетны.
– Я решил, что поеду в Ломжу. Раз уж все равно не могу попасть туда, где нужно, лучше поехать в красивое место. Быть может… быть может, вы отправитесь вместе со мной? Если вас никто не ждет.
Это точно какое-то безумие. Или часть чьего-то плана.
