И то, что он провернул четыре года назад, – лучшее тому доказательство. Причем не просто провернул, но после еще и эффектно исчез, словно его никогда и не существовало.
Шпики пришли в полное отчаяние.
Я тоже не обрадовалась.
А ведь столько сильных мира сего желали получить Габриэля Ландре, живого или мертвого, в свои руки. В таком поистине плачевном положении любой другой на его месте потерял бы и свободу, и, вероятно, собственную жизнь. Вот только мой возлюбленный умудрился не только выскользнуть из рук врагов, но еще и выскользнуть с добычей.
Такое вполне могло сойти за эпический подвиг, и я бы наверняка восхитилась хитроумием Габриэля Ландре, если бы только… он не оставил меня словно ненужную вещь.
Он отбрасывал все мешающее ему, как ящерица отбрасывает хвост. Видимо, ненужной вещью в тот раз оказалась я сама. Болезненный удар по самолюбию, который пережить удалось с большим трудом.
Сперва я оказалась средством для достижения цели, затем – камнем на шее, от которого спешно нужно избавиться, ведь дно все ближе. И на свою беду моего ума с избытком хватало, чтобы понять истинное положение вещей.
Вот только разлюбить изворотливого мерзавца не получилось.
Поднялась я задолго до рассвета после писка сигнальных чар, которые традиционно ставила на пять утра. Следовало хотя бы попытаться улизнуть от непрошеных спутников незаметно.
Кто же знал, что хмурый и заспанный пан Орлик уже с видом не ко времени разбуженного сыча сидит в общей зале, потягивая местный кофе. Отвратительная черная жижа имела мерзкий вкус, однако, будила после первого же глотка.
Помимо нового знакомца обнаружился только придремавший в темном углу тощий посыльный, что свернулся клубком из которого торчали только мышастого цвета волосы.
– Доброе утро, панна Новак! – почти радостно прокаркал новый знакомец. Его глаза откровенно слипались.
– А вы жаворонок, как я погляжу, – со вздохом произнесла я.
Мужчина покачал головой и поспешно прикрыл рот рукой. Впрочем, зевок был слишком широким и ладонь его никак не могла скрыть.
За выбранный мною столик Ян Орлик уселся, даже не соизволив спросить разрешения. Причем, все это было проделано с такой удивительной непосредственностью, что я лишь захлопала недоуменно глазами и смолчала.
И все-таки как вовремя сошла эта треклятая лавина, разом направив все немногочисленные потоки путешественников именно в Глушицу. Аккурат к моему приезду.
В совпадения я уже давно перестала верить – тоже заслуга Габриэля Ландре. Он всегда подозревал чью-то волю за любым важным событием. Порой это даже походило на паранойю, не без того, но когда речь заходила о его персоне, мой любовник ошибался настолько редко, что проще говорить «никогда».
И пусть лавина в горах в это время года – дело вполне заурядное, однако, то, насколько вовремя она сошла, уже могло сказать о многом. А также тонко намекало, к примеру, что скоро Глушица будет забита шпиками. Если уже не забита. К примеру, с чего так рано подрываться пану Орлику, если только должностные обязанности не вменяют ему следить за мной в оба глаза? Он явно не из тех, кто встает засветло ради удовольствия и по доброй воле.
– Говорят, часа в три кого-то отправили проверить перевал и попытаться расчистить тракт, – между делом сообщил донельзя сонный мужчина. – Но пока новостей нет.
Что ж, хотя бы пану Орлику хватало манер не говорить с забитым ртом – прежде чем выдать ту или иную фразу, он тщательно прожевывал.
Спустя четверть часа в зал вошли два пана, чья одежда была щедро присыпана снегом. Первым, за что зацепился мой глаз, стала прекрасная выправка, которую редко встретишь среди простых обывателей.
Ну вот и «кавалерия» прибыла. Даже не пытаются скрываться. Возмутительно.
– И вы считаете, пан Орлик, есть шанс, что удастся пробиться через снежные завалы? – продолжила я беседовать с мужчиной.
Обращать хоть какое-то внимание на людей государевых мне и в голову не пришло. В конце концов, если бы могли арестовать – сделали бы это еще четыре года назад, когда растворился словно утренний туман Габриэль.
Значит, оснований нет. Ну и на свободе я представляю куда больший интерес.
– Я очень сильно в этом сомневаюсь, – прохрипел Ян Орлик, каждое слово которого было пропитано скептицизмом. – Если только не вызовут на подмогу магов-стихийников. Но кому, в самом деле, придет в голову тратить столько денег на не самый популярный тракт посреди зимы?
Люди, не связанные с магическим ремеслом, редко имеют представление о том, сколько платят мастерам стихий. Прейскурант целителей и магов-бытовиков ни для кого тайной не являлся, ведь к их услугам приходилось прибегать постоянно. Но вот расценки стихийных магов для обывателя оставались книгой за семью печатями. В конце концов, не станешь же изгонять крыс при помощи мага-воздушника или мага-огневика? Такие специалисты разбираются с проблемами иного толка.
– А вы смыслите в магии, пан Орлик? – осведомилась я с проблеском интереса.
Мужчина поднял на меня темные глаза и с неуверенной расплывчатой улыбкой сообщил:
– Что-то вроде того. Преподаю теорию магии в школе.
Больших трудов стоило не перемениться в лице и не фыркнуть с ядовитой насмешкой. Потому что большего неудачника с дипломом мага вообразить было сложно. Разумеется, если пан Орлик не лжет.
Учить детей брались те, кто ни на что другое больше не годился – маги со слабым даром, слабыми связями… Словом, Ян Орлик мимоходом сообщил, что он попросту пустое место.
– И как успехи?
Сарказма в моих словах не слышалось, сарказм, в конце концов, – это грубо. Однако он точно подразумевался. Потому что… как иначе?
Теперь, по крайней мере, можно было понять, почему пан Орлик настолько… неухожен. Встрепан, словно воробей. И темные волосы всклокочены, и одежду не мешало бы погладить. Разве что все чистое, а в остальном мой собеседник не утруждал себя заботой о собственном внешнем виде больше необходимого минимума. Он в самом низу пирамиды – ни достойного заработка, ни уважения окружающих. Отсутствие амбиций плачевно отражается на внешнем виде.
– Вполне достойно, – улыбнулся мужчина словно бы даже с гордостью. Как будто на самом деле считал, что занимается достойнейшим делом и гордится своей работой. По-настоящему, гордится, а не старательно делает вид, чтобы не выглядеть в глазах окружающих совсем уж жалким.
Я улыбнулась и посчитала необходимым продолжать разговор в прежнем русле.
– А вы тоже собираетесь сегодня уезжать? – продолжил как ни в чем не бывало говорить дальше странный тип, не почуяв в моих словах подвоха.
– Да, разумеется, – отозвалась я с улыбкой. – Глушица – это точно не то место, где хочется провести праздники. Или хотя бы задержаться дольше необходимого.
Тут стоило бы и закончить, однако, словно бес за язык дернул:
– Хотя, конечно, когда почву морозом прихватывает, здесь становится поспокойней.
Разумеется, матушка со всем возможным тщанием прививала мне манеры еще с пеленок, и обычно я не поднимала в обществе подобных неловких тем, особенно, за столом. Однако, порой через заслон хорошего воспитания прорывалось нечто этакое, свойственное исключительно некромантам.
– Что вы имеете в виду? – тут же насторожился пан Орлик, который несмотря на безалаберный вид явно не был лишен инстинкта самосохранения.
Однако удивление моего собеседника показалось искренним. Значит… Значит, ему прежде не доводилось бывать тут, в Глушице. Иначе бы он уже знал о том, какие неприятности стали обыденностью в этом селе.
Я чуть нервно кашлянула и ответила со всей возможной прямотой:
– Когда почва промерзает, беспокойникам из могил так легко не выбраться.
Маг-теоретик слегка спал с лица и… и как будто весь съежился. Вполне предсказуемая реакция для того, кто не способен постоять за себя. Возможно, даже слишком предсказуемая.
– Тут… тут мертвецам спокойно не лежится? – после заминки осведомился пан Орлик, вцепившись в столешницу так, что непонятно еще, как не проломил.
Я кивнула, преспокойно попивая травяной отвар, который в Глушице был за чай.
– Не лежится.
Некоторое время пан Орлик молчал, а потом задал вопрос:
– А у вас какая профессия, панна, если мне позволено спросить?
Я пожала плечами и сообщила как ни в чем не бывало:
– Некромант.
В глазах мужчины засветился робкий огонек надежды.
– Панна Новак, можно мне уехать сегодня с вами?
Не так уж часто магу моей специальности приходится слышать такие просьбы. Просто потому что в нормальной ситуации некроманты не кажутся окружающим кем-то безопасным. Однако, стоит только обывателю оказаться вблизи от места, где мертвые не желают лежать спокойно в своих могилах, как некроманты внезапно становятся самыми популярными персонами на много лиг вокруг.
С некоторой долей настороженности я поинтересовалась у потенциального спутника:
– Пан Орлик, мне почему-то казалось, что вам надо в совершенно другую сторону.
Мужчина без колебаний кивнул. При этом лицо у него стало уже не белым даже, а серым. Глушица у учителя и прежде не вызывала особенных восторгов, однако, сейчас село пану Орлику очень сильно не нравилось.
– Но в свете новой информации… Мне нужно куда угодно подальше отсюда. А перевал останется непроходим еще бес его знает сколько времени.
Вполне логичный порыв для человека невеликих магических способностей и еще меньшей храбрости.
– Я всего лишь слабая женщина. Разве путешествие в моей компании может быть безопасным? – попыталась я увильнуть от нежеланной компании, не сказав напрямую «нет».
Пан Орлик пожал плечами.
– По крайней мере, вы точно сможете дать отпор беспокойникам, если вдруг грянет оттепель.
Аргумент показался чрезвычайно весомым в нашей непростой ситуации. Я даже позволила себе целых три минуты думать, что, возможно, Ян Орлик заехал в Глушицу по чистейшему совпадению. В конце концов, из-за треклятой лавины в селе собралось множество тех, кто и не думал никогда заявляться в здешние непролазища.
– Но на зимних дорогах куда чаще можно встретить лихих людей, а не восставших из могил мертвецов, – напомнила я и улыбнулась.
Мужчина расстроенно вздохнул, признавая, что разбойников нынче развелось и правда свыше всякой меры.
– Что поделать, панна. Но, думаю, в случае чего вам и разбойники не так уж и страшны, – тут же заявил Орлик безо всякого смущения.
Прежде передо мной мужчины стремились продемонстрировать отвагу и удаль, показать себя, так сказать, с самой лучшей стороны. Однако пан учитель явно куда больше желал выжить, чем пустить пыль в глаза.
– Ну… может, и не так страшны, – хмыкнула я, не став рассказывать сказки о том, что слаба и беззащитна сверх всякой меры. – И все-таки вам не стыдно?
Последнее я спросила исключительно из любопытства. Ведь и так очевидно, что не смущается новый знакомец и самую малость.
Пан Орлик с готовностью закивал, да так, что непонятно еще, как голова не отвалилась.
– Стыдно, панна! Очень стыдно! Но все-таки боюсь я больше, чем стыжусь.
Такая откровенность, пожалуй, даже в какой-то мере подкупала. Хотя бы если нам действительно придется отправиться в путь вместе, паника этого человека в критической ситуации не станет неприятным сюрпризом.
– Но зачем, в таком случае, мне нужны вы? – задала я с ехидцей вопрос, который просился на язык с самого начала. – Постоять за себя я могу сама… А вы, получается, станете обузой.
На миг в глазах пана Орлика мелькнуло подлинное смятение.
– Но вы в любом случае нуждаетесь в хорошей компании! – воскликнул он, едва только его озарило.
И меня – тоже озарило. Поглядев повнимательней на этого школьного ментора, я осознала, что даже если хорошей компании из этого человека не выйдет, он сгодится для другой цели.
– Что ж, пан Орлик, считайте, вы меня уговорили, – поспешила я обрадовать навязавшуюся обузу. Пока обуза не передумала. – Надеюсь, вам не потребуется много времени, чтобы собраться в путь?
Новый знакомец как по щелчку подорвался на ноги и поспешно заверил, что вещи он уже уложил и осталось только забрать чемодан из комнаты. Приняв это к сведению, я отправилась выяснять, что там с дилижансом.
Как ни странно, большого количества желающих покинуть Глушицу не нашлось, так что договориться с возницей и получить два места труда не составило. Прочих пассажиров как будто вовсе не наблюдалось.
– А почему вдруг люди не хотят уезжать из села? – спросила я как бы между прочим.
Все это выглядело настолько странно, что, пожалуй, Ян Орлик мог бы гордо носить звание самого нормального человека в окрестностях. Как раз он реагировал максимально правильно – хотел унести ноги из места, где при первой же оттепели могут выбраться из земли мертвецы. При этом выбрал пан учитель для себя самого безопасного попутчика.
– Так неспокойно нынче на дорогах, прекрасная панна, – развел руками, слегка погрустнев, кудлатый возница, чьи усы понемногу обметывал иней. – Волки лютуют, разбойники опять же бесчинствуют… И как только тем лиходеям не боязно в такое время соваться в лес! Тут же сожрать могут!
Да. Могут. И не факт, что только волки. Зима, конечно, в горах лютая и зверье в самом деле оголодало страшно и может броситься и на человека. Да только нежить – она и удивлять горазда.
– А вам, стало быть, не боязно ехать? – осведомилась я с лукавой улыбкой.
Дедок на козлах героем из легенд определенно не выглядел, но все-таки был готов отправиться в путь через чащу безо всяких колебаний. Его похоже, ничего не страшило и даже не заботило.
– А мне, прекрасная панна, давно уже ничего не боязно, – сощурившись, с широкой улыбкой сообщил возница, посмеиваясь и достал из кисета видавшую виды трубку.
Мужичку почему-то я сразу поверила.
С другой стороны… мне тоже было особо нечего бояться. По крайней мере, волки и разбойники не казались такими уж серьезными противниками. Да и что они вообще могут сделать, если за мной тянется длинный хвост шпиков? Эти бравые ребята любого врага могут просто затоптать, в таком количестве они за мной несутся. Куда уж там разбойникам и лесным зверям.
– Ну вот и я не боюсь, – хмыкнула я в ответ и отдала свой чемодан.
Отправляться следовало непременно сегодня, иначе не успею к сроку, который указал Габриэль. А успеть необходимо.
Спустя не более чем пять минут ко мне присоединился и Ян Орлик – да разрумянившийся, тяжело дышащий. Очевидно, очень спешил. Беспокойные мертвецы – отличная мотивация.
– Мы же не вдвоем поедем? – осторожно уточнил мужчина, убедившись, что в дилижансе больше никого нет.
Ответить я не успела – как из под земли выскочил Вуйчик и залез вслед за нами в дилижанс. Как и прежде до крайности не опрятный и застегнутый на разные пуговицы. И это было даже не слишком смешно.
– О, панна Новак, пан Орлик! – обрадовался нашему обществу с такой нарочитостью шпик, что ему не поверил, похоже, даже простофиля-учитель. – Какая удача, что мы отправляемся вместе!
Орлик осмотрел Вуйчика с ног до головы с колоссальным недоумением.
– Вы багаж забыли, – неописуемым тоном сообщил Ян Орлик шпику. При этом взгляд у пана учителя был что у малого ребенка – чистый и прозрачный.
Свою промашку Вуйчик заметил только в этот момент, саквояжика при нем действительно не наблюдалось. Точно из молодых да ранних. Зачем только его такого на службу приняли?
Шпики пришли в полное отчаяние.
Я тоже не обрадовалась.
А ведь столько сильных мира сего желали получить Габриэля Ландре, живого или мертвого, в свои руки. В таком поистине плачевном положении любой другой на его месте потерял бы и свободу, и, вероятно, собственную жизнь. Вот только мой возлюбленный умудрился не только выскользнуть из рук врагов, но еще и выскользнуть с добычей.
Такое вполне могло сойти за эпический подвиг, и я бы наверняка восхитилась хитроумием Габриэля Ландре, если бы только… он не оставил меня словно ненужную вещь.
Он отбрасывал все мешающее ему, как ящерица отбрасывает хвост. Видимо, ненужной вещью в тот раз оказалась я сама. Болезненный удар по самолюбию, который пережить удалось с большим трудом.
Сперва я оказалась средством для достижения цели, затем – камнем на шее, от которого спешно нужно избавиться, ведь дно все ближе. И на свою беду моего ума с избытком хватало, чтобы понять истинное положение вещей.
Вот только разлюбить изворотливого мерзавца не получилось.
Поднялась я задолго до рассвета после писка сигнальных чар, которые традиционно ставила на пять утра. Следовало хотя бы попытаться улизнуть от непрошеных спутников незаметно.
Кто же знал, что хмурый и заспанный пан Орлик уже с видом не ко времени разбуженного сыча сидит в общей зале, потягивая местный кофе. Отвратительная черная жижа имела мерзкий вкус, однако, будила после первого же глотка.
Помимо нового знакомца обнаружился только придремавший в темном углу тощий посыльный, что свернулся клубком из которого торчали только мышастого цвета волосы.
– Доброе утро, панна Новак! – почти радостно прокаркал новый знакомец. Его глаза откровенно слипались.
– А вы жаворонок, как я погляжу, – со вздохом произнесла я.
Мужчина покачал головой и поспешно прикрыл рот рукой. Впрочем, зевок был слишком широким и ладонь его никак не могла скрыть.
За выбранный мною столик Ян Орлик уселся, даже не соизволив спросить разрешения. Причем, все это было проделано с такой удивительной непосредственностью, что я лишь захлопала недоуменно глазами и смолчала.
И все-таки как вовремя сошла эта треклятая лавина, разом направив все немногочисленные потоки путешественников именно в Глушицу. Аккурат к моему приезду.
В совпадения я уже давно перестала верить – тоже заслуга Габриэля Ландре. Он всегда подозревал чью-то волю за любым важным событием. Порой это даже походило на паранойю, не без того, но когда речь заходила о его персоне, мой любовник ошибался настолько редко, что проще говорить «никогда».
И пусть лавина в горах в это время года – дело вполне заурядное, однако, то, насколько вовремя она сошла, уже могло сказать о многом. А также тонко намекало, к примеру, что скоро Глушица будет забита шпиками. Если уже не забита. К примеру, с чего так рано подрываться пану Орлику, если только должностные обязанности не вменяют ему следить за мной в оба глаза? Он явно не из тех, кто встает засветло ради удовольствия и по доброй воле.
– Говорят, часа в три кого-то отправили проверить перевал и попытаться расчистить тракт, – между делом сообщил донельзя сонный мужчина. – Но пока новостей нет.
Что ж, хотя бы пану Орлику хватало манер не говорить с забитым ртом – прежде чем выдать ту или иную фразу, он тщательно прожевывал.
Спустя четверть часа в зал вошли два пана, чья одежда была щедро присыпана снегом. Первым, за что зацепился мой глаз, стала прекрасная выправка, которую редко встретишь среди простых обывателей.
Ну вот и «кавалерия» прибыла. Даже не пытаются скрываться. Возмутительно.
– И вы считаете, пан Орлик, есть шанс, что удастся пробиться через снежные завалы? – продолжила я беседовать с мужчиной.
Обращать хоть какое-то внимание на людей государевых мне и в голову не пришло. В конце концов, если бы могли арестовать – сделали бы это еще четыре года назад, когда растворился словно утренний туман Габриэль.
Значит, оснований нет. Ну и на свободе я представляю куда больший интерес.
– Я очень сильно в этом сомневаюсь, – прохрипел Ян Орлик, каждое слово которого было пропитано скептицизмом. – Если только не вызовут на подмогу магов-стихийников. Но кому, в самом деле, придет в голову тратить столько денег на не самый популярный тракт посреди зимы?
Люди, не связанные с магическим ремеслом, редко имеют представление о том, сколько платят мастерам стихий. Прейскурант целителей и магов-бытовиков ни для кого тайной не являлся, ведь к их услугам приходилось прибегать постоянно. Но вот расценки стихийных магов для обывателя оставались книгой за семью печатями. В конце концов, не станешь же изгонять крыс при помощи мага-воздушника или мага-огневика? Такие специалисты разбираются с проблемами иного толка.
– А вы смыслите в магии, пан Орлик? – осведомилась я с проблеском интереса.
Мужчина поднял на меня темные глаза и с неуверенной расплывчатой улыбкой сообщил:
– Что-то вроде того. Преподаю теорию магии в школе.
Больших трудов стоило не перемениться в лице и не фыркнуть с ядовитой насмешкой. Потому что большего неудачника с дипломом мага вообразить было сложно. Разумеется, если пан Орлик не лжет.
Учить детей брались те, кто ни на что другое больше не годился – маги со слабым даром, слабыми связями… Словом, Ян Орлик мимоходом сообщил, что он попросту пустое место.
– И как успехи?
Сарказма в моих словах не слышалось, сарказм, в конце концов, – это грубо. Однако он точно подразумевался. Потому что… как иначе?
Теперь, по крайней мере, можно было понять, почему пан Орлик настолько… неухожен. Встрепан, словно воробей. И темные волосы всклокочены, и одежду не мешало бы погладить. Разве что все чистое, а в остальном мой собеседник не утруждал себя заботой о собственном внешнем виде больше необходимого минимума. Он в самом низу пирамиды – ни достойного заработка, ни уважения окружающих. Отсутствие амбиций плачевно отражается на внешнем виде.
– Вполне достойно, – улыбнулся мужчина словно бы даже с гордостью. Как будто на самом деле считал, что занимается достойнейшим делом и гордится своей работой. По-настоящему, гордится, а не старательно делает вид, чтобы не выглядеть в глазах окружающих совсем уж жалким.
Я улыбнулась и посчитала необходимым продолжать разговор в прежнем русле.
– А вы тоже собираетесь сегодня уезжать? – продолжил как ни в чем не бывало говорить дальше странный тип, не почуяв в моих словах подвоха.
– Да, разумеется, – отозвалась я с улыбкой. – Глушица – это точно не то место, где хочется провести праздники. Или хотя бы задержаться дольше необходимого.
Тут стоило бы и закончить, однако, словно бес за язык дернул:
– Хотя, конечно, когда почву морозом прихватывает, здесь становится поспокойней.
Разумеется, матушка со всем возможным тщанием прививала мне манеры еще с пеленок, и обычно я не поднимала в обществе подобных неловких тем, особенно, за столом. Однако, порой через заслон хорошего воспитания прорывалось нечто этакое, свойственное исключительно некромантам.
– Что вы имеете в виду? – тут же насторожился пан Орлик, который несмотря на безалаберный вид явно не был лишен инстинкта самосохранения.
Однако удивление моего собеседника показалось искренним. Значит… Значит, ему прежде не доводилось бывать тут, в Глушице. Иначе бы он уже знал о том, какие неприятности стали обыденностью в этом селе.
Я чуть нервно кашлянула и ответила со всей возможной прямотой:
– Когда почва промерзает, беспокойникам из могил так легко не выбраться.
Маг-теоретик слегка спал с лица и… и как будто весь съежился. Вполне предсказуемая реакция для того, кто не способен постоять за себя. Возможно, даже слишком предсказуемая.
– Тут… тут мертвецам спокойно не лежится? – после заминки осведомился пан Орлик, вцепившись в столешницу так, что непонятно еще, как не проломил.
Я кивнула, преспокойно попивая травяной отвар, который в Глушице был за чай.
– Не лежится.
Некоторое время пан Орлик молчал, а потом задал вопрос:
– А у вас какая профессия, панна, если мне позволено спросить?
Я пожала плечами и сообщила как ни в чем не бывало:
– Некромант.
В глазах мужчины засветился робкий огонек надежды.
– Панна Новак, можно мне уехать сегодня с вами?
Не так уж часто магу моей специальности приходится слышать такие просьбы. Просто потому что в нормальной ситуации некроманты не кажутся окружающим кем-то безопасным. Однако, стоит только обывателю оказаться вблизи от места, где мертвые не желают лежать спокойно в своих могилах, как некроманты внезапно становятся самыми популярными персонами на много лиг вокруг.
С некоторой долей настороженности я поинтересовалась у потенциального спутника:
– Пан Орлик, мне почему-то казалось, что вам надо в совершенно другую сторону.
Мужчина без колебаний кивнул. При этом лицо у него стало уже не белым даже, а серым. Глушица у учителя и прежде не вызывала особенных восторгов, однако, сейчас село пану Орлику очень сильно не нравилось.
– Но в свете новой информации… Мне нужно куда угодно подальше отсюда. А перевал останется непроходим еще бес его знает сколько времени.
Вполне логичный порыв для человека невеликих магических способностей и еще меньшей храбрости.
– Я всего лишь слабая женщина. Разве путешествие в моей компании может быть безопасным? – попыталась я увильнуть от нежеланной компании, не сказав напрямую «нет».
Пан Орлик пожал плечами.
– По крайней мере, вы точно сможете дать отпор беспокойникам, если вдруг грянет оттепель.
Аргумент показался чрезвычайно весомым в нашей непростой ситуации. Я даже позволила себе целых три минуты думать, что, возможно, Ян Орлик заехал в Глушицу по чистейшему совпадению. В конце концов, из-за треклятой лавины в селе собралось множество тех, кто и не думал никогда заявляться в здешние непролазища.
– Но на зимних дорогах куда чаще можно встретить лихих людей, а не восставших из могил мертвецов, – напомнила я и улыбнулась.
Мужчина расстроенно вздохнул, признавая, что разбойников нынче развелось и правда свыше всякой меры.
– Что поделать, панна. Но, думаю, в случае чего вам и разбойники не так уж и страшны, – тут же заявил Орлик безо всякого смущения.
Прежде передо мной мужчины стремились продемонстрировать отвагу и удаль, показать себя, так сказать, с самой лучшей стороны. Однако пан учитель явно куда больше желал выжить, чем пустить пыль в глаза.
– Ну… может, и не так страшны, – хмыкнула я, не став рассказывать сказки о том, что слаба и беззащитна сверх всякой меры. – И все-таки вам не стыдно?
Последнее я спросила исключительно из любопытства. Ведь и так очевидно, что не смущается новый знакомец и самую малость.
Пан Орлик с готовностью закивал, да так, что непонятно еще, как голова не отвалилась.
– Стыдно, панна! Очень стыдно! Но все-таки боюсь я больше, чем стыжусь.
Такая откровенность, пожалуй, даже в какой-то мере подкупала. Хотя бы если нам действительно придется отправиться в путь вместе, паника этого человека в критической ситуации не станет неприятным сюрпризом.
– Но зачем, в таком случае, мне нужны вы? – задала я с ехидцей вопрос, который просился на язык с самого начала. – Постоять за себя я могу сама… А вы, получается, станете обузой.
На миг в глазах пана Орлика мелькнуло подлинное смятение.
– Но вы в любом случае нуждаетесь в хорошей компании! – воскликнул он, едва только его озарило.
И меня – тоже озарило. Поглядев повнимательней на этого школьного ментора, я осознала, что даже если хорошей компании из этого человека не выйдет, он сгодится для другой цели.
– Что ж, пан Орлик, считайте, вы меня уговорили, – поспешила я обрадовать навязавшуюся обузу. Пока обуза не передумала. – Надеюсь, вам не потребуется много времени, чтобы собраться в путь?
Новый знакомец как по щелчку подорвался на ноги и поспешно заверил, что вещи он уже уложил и осталось только забрать чемодан из комнаты. Приняв это к сведению, я отправилась выяснять, что там с дилижансом.
Как ни странно, большого количества желающих покинуть Глушицу не нашлось, так что договориться с возницей и получить два места труда не составило. Прочих пассажиров как будто вовсе не наблюдалось.
– А почему вдруг люди не хотят уезжать из села? – спросила я как бы между прочим.
Все это выглядело настолько странно, что, пожалуй, Ян Орлик мог бы гордо носить звание самого нормального человека в окрестностях. Как раз он реагировал максимально правильно – хотел унести ноги из места, где при первой же оттепели могут выбраться из земли мертвецы. При этом выбрал пан учитель для себя самого безопасного попутчика.
– Так неспокойно нынче на дорогах, прекрасная панна, – развел руками, слегка погрустнев, кудлатый возница, чьи усы понемногу обметывал иней. – Волки лютуют, разбойники опять же бесчинствуют… И как только тем лиходеям не боязно в такое время соваться в лес! Тут же сожрать могут!
Да. Могут. И не факт, что только волки. Зима, конечно, в горах лютая и зверье в самом деле оголодало страшно и может броситься и на человека. Да только нежить – она и удивлять горазда.
– А вам, стало быть, не боязно ехать? – осведомилась я с лукавой улыбкой.
Дедок на козлах героем из легенд определенно не выглядел, но все-таки был готов отправиться в путь через чащу безо всяких колебаний. Его похоже, ничего не страшило и даже не заботило.
– А мне, прекрасная панна, давно уже ничего не боязно, – сощурившись, с широкой улыбкой сообщил возница, посмеиваясь и достал из кисета видавшую виды трубку.
Мужичку почему-то я сразу поверила.
С другой стороны… мне тоже было особо нечего бояться. По крайней мере, волки и разбойники не казались такими уж серьезными противниками. Да и что они вообще могут сделать, если за мной тянется длинный хвост шпиков? Эти бравые ребята любого врага могут просто затоптать, в таком количестве они за мной несутся. Куда уж там разбойникам и лесным зверям.
– Ну вот и я не боюсь, – хмыкнула я в ответ и отдала свой чемодан.
Отправляться следовало непременно сегодня, иначе не успею к сроку, который указал Габриэль. А успеть необходимо.
Спустя не более чем пять минут ко мне присоединился и Ян Орлик – да разрумянившийся, тяжело дышащий. Очевидно, очень спешил. Беспокойные мертвецы – отличная мотивация.
– Мы же не вдвоем поедем? – осторожно уточнил мужчина, убедившись, что в дилижансе больше никого нет.
Ответить я не успела – как из под земли выскочил Вуйчик и залез вслед за нами в дилижанс. Как и прежде до крайности не опрятный и застегнутый на разные пуговицы. И это было даже не слишком смешно.
– О, панна Новак, пан Орлик! – обрадовался нашему обществу с такой нарочитостью шпик, что ему не поверил, похоже, даже простофиля-учитель. – Какая удача, что мы отправляемся вместе!
Орлик осмотрел Вуйчика с ног до головы с колоссальным недоумением.
– Вы багаж забыли, – неописуемым тоном сообщил Ян Орлик шпику. При этом взгляд у пана учителя был что у малого ребенка – чистый и прозрачный.
Свою промашку Вуйчик заметил только в этот момент, саквояжика при нем действительно не наблюдалось. Точно из молодых да ранних. Зачем только его такого на службу приняли?
