Я знала его бабушку, тетю Лизу, она была приятельницей Марии Ивановны и часто заходила к ней в гости. Да и самого Егорку видела пару раз. И никогда не замечала в них чего-то необычного. Хотя, может быть, я тогда просто не знала, что нужно что-то заметить.
— Я живу и тут, и там. У меня мама — человек. И бабушка, мать мамы, тоже человек, и не имеет доступа на территории Эльса. Вот я и навещаю ее часто-часто, чтобы она не скучала. Держи, куда тебе доступ нужен?
Я приложила артефакт на устройство связи с компьютером. Компьютер среагировал положительно. Кара Луис. Вишневая, 8. Мальчик согласился меня проводить до этой улицы. Сама бы я вряд ли быстро нашла.
— Егор, а твоя бабушка знает, что ты – ведьмак? Просто она человек, а от людей это скрывается… И мама твоя — ей можно жить в Эльсе?
Парнишка вздохнул, с жалостью смотря на меня, недалекую и не образованную:
— Замужество дает право жить в Эльсе. Но ты сразу же начинаешь подчиняться законам Эльса. Особенно это касается закона о неразглашении. Основные сложности для людей – это прохождение разделяющей территории границы. Для этого существуют специальные артефакты, которые выдаются строго в отделе магических виз по специальному разрешению магического департамента. Такой артефакт не купишь в магазине. На родственников обывателей, вышедших или женившихся на гражданах Эльса, разрешение посещения Эльса не распространяется. Но и совсем скрывать правду от них не требуется. Поэтому ближайшим родственникам по закону разрешается быть в курсе существования Эльса, но на них накладывается магическая печать о неразглашении. То есть они при всем желании рассказать обывателям об Эльсе не смогут, даже если очень захотят.
Егорка проводил меня по нужному адресу. Я постучала, готовя речь. Мне открыла дверь седая женщина преклонного возраста в длинном черном платье с высоким горлом. Я только успела представиться Лилией Сениной, как она развернулась и ушла. Вот и нашла я Кару Луис. Ну и манеры. Ни здравствуйте, ни до свидания. Просто дверь закрыла и все. И что мне теперь делать? Может быть, конечно, нужно было ей сказать что-то другое, свое настоящее имя, например. Но его я и сама не знала. Я в растерянности продолжала стоять и пялиться на закрытую дверь шикарного особняка.
Пока я приходила в себя, дверь снова отворилась, и эта женщина протянула мне конверт. Я открыла было рот, чтобы начать разговор, но дверь перед моим носом снова захлопнулась. Пришлось мне прикрыть свой рот. Вздохнув, я открыла конверт. Там было имя. Я вновь воспряла духом. И мы отправились с Егоркой в уже знакомый интернет-салон. Нашли адрес ведьмачки и отправились по нему. И вновь никаких сведений я не получила, только конверт. И так продолжалось еще 6 раз.
Кара Луис — Лиза Вейс — Лена Вершняя - Кшейн Лисов - Аня Долс - Грег Улин — Нина Зотова
Егорка уже порядком объелся, наигрался и потерял интерес к данному действию. Я уже и сама утомилась и не верила, что именам и конвертам придет конец. Мои ноги уже ныли от усталости, где мы только не побывали, в разных районах Эльса, исходили територию ведьмаков вдоль и поперек. Если же многочасовая прогулка оказалась для меня выматывающей, то что же говорить о Егорке.
— Егорочка, ну потерпи, еще немножко, — пытаясь хоть как-то приободрить маленького ведьмачка, уговаривала я, хотя понимала, что пора на сегодня свои прогулки завершать. И хотя очень хотелось дойти до финала, все же, наверное, не сегодня.
Мы пришли к очередному симпатичному огромному дому, располагавшемуся на улице с красивым названием Чародейная. Постучали. Тишина. Ну вот, не везет, так не везет. Дверь не открывают, похоже, никого нет дома. Егорка уже устало присел на чистый бордюр и смотрел на меня осуждающе рассеянным взглядом. Даже его обычная дерзость куда-то пропала. Сейчас передо мной был обычный измученный ребенок. Я уже хотела было расположиться рядышком, но дверь неожиданно открыли. На пороге нас встречала моложавая женщина лет пятидесяти, симпатичная, худенькая, в темном строгом платье, чуть прикрывающим колени и украшенным симпатичными рюшами на прозрачных рукавах. У нее были темные волосы до плеч и добрые карие глаза. Я не успела даже ничего сказать, как она узнала меня:
— Лилия, деточка моя, — бросилась обнимать она меня. — Какая ты взрослая! Заходите уже, — воскликнула она, освобождая нам проход и пропуская в дом.
И вот мы уже пьем чай с ванильными булочками. У меня на коленях огромный фотоальбом, и мне показывают меня маленькую, и маму с папой. Женщину звали Нина Васильевна Зотова. Она была моей няней после смерти мамы, работала в нашем доме и ухаживала за мной.
— Ты была мне как родная, — приговаривала женщина, все время норовя меня приобнять. Ее глаза были полны слез, да и я не отставала, рассматривая фото своих родителей, слезы текли ручьем. Егорка дремал на кресле. Значит, мамы у меня уже нет. И так горько стало от осознания потери. И пусть у меня никогда не было ни мамы, ни папы, но в последние дни у меня появилась надежда найти родных, и вот, теперь я знаю, что остался только отец.
— А что с отцом? — я подняла глаза от альбома. Моего отца зовут Руслан Вольский. А мое настоящее имя, значит, Лилия Вольская. И судя по фото, я была очень похожа на отца. Такой же овал лица, прямой нос и невысокий лоб, и родинка около носа на правой щеке небольшая. У моего отца были очень выразительные глаза. Я с жадностью рассматривала его лицо, стараясь запомнить каждую черту. Кто знает, когда я смогу его увидеть.
— Так на каторге он. За магическую дуэль, — вытирая слезы и успокаиваясь, сказала Нина Васильевна.
Потом Нина Васильевна рассказывала мне об отце, о нашей жизни, периодически обнимая меня и вытирая платком слезы. Как-то незаметно она превратилась для меня в Ниночку.
Мой отец Руслан Вольский, владелец корпорации магических артефактов, был одним из самых влиятельных людей Эльса. Двадцать лет назад он был задержан магическим департаментом за совершение преступления, он был пойман с поличным, когда принимал участие в магической дуэли. Магические дуэли строго настрого в Эльсе запрещены и жестко караются законом. Преступника отправляют пожизненно на каторгу, специальное место по добыче магической руды, которую далее используют при создании артефактов. Это был скандал. Ученый, умнейший гражданин Эльса, создатель самых известных артефактов, особенно, таких как артефакт сокрытия, артефакт невидимости, артефакт связи, Руслан Вольский был задержан. Потом был суд, где мой отец вину не признавал, но которая была доказана, и следствием явилась ссылка. Вообще, как я поняла, законы в Эльсе были очень жесткими. Как объясняла мне Ниночка, наличие у ведьмаков силы нельзя оставлять бесконтрольным, и если смягчить условия использования магии, то бесконтрольные ведьмаки могут наворотить дел, разрушить так долго выстраиваемый гармоничный мир. А жесткие условия были равны для всех, исключения не делались ни для кого, наказывались и влиятельные люди, коим и являлся мой отец, что заставляло других ведьмаков относиться к законам с большим почтением.
Моя мама умерла при родах, оставив меня отцу. И отец нанял Ниночку, чтобы ухаживать за маленьким ребенком. Ниночка очень привязалась ко мне и отцу. Когда она говорила о нем, у нее на глаза наворачивались слезы, и выражение лица принимало такое мечтательное выражение, что я заподозрила ее неравнодушие к моему родителю.
Незадолго до случившейся трагедии, мой отец дал четкие инструкции Ниночке на случай непредвиденного. Что должно было произойти, она не знала. Знала только, что меня спрячут, а ей нужно будет переводить деньги на мое содержание неизвестной ей Грег Улин. На счет Ниночки поступила огромная сумма денег, которых хватало и на собственную жизнь и на денежные переводы. Какие инструкции были даны остальным участникам операции по спасению дочери Руслана Вольского — не известно, но как я догадалась — каждому лично отец давал их кусочек задачи, чтобы в случае того, если на исполнителя кто-то выйдет — то тот ничего не мог рассказать, так как действительно не знал обо всем остальном. А потом я исчезла еще до начала суда. Отец словно знал, что готовится что-то опасное, и спрятал меня среди обывателей. Трехлетняя малышка вряд ли смогла бы себя защитить после ссылки отца, она была слишком уязвима.
И тут я перевернула лист фотоальбома. И мое сердце замерло. На фотографии мой отец пожимал руку сэру Рэху. Оба улыбались. Ниночка сказала, что да, это деловой партнер моего отца. И все стало на свои места. Сэр Рэх организует магические дуэли. Я не знаю, как он заставил моего отца пойти на преступление, но я знаю зачем. Наверняка этот хитрый лис захотел владеть корпорацией единолично. И после устранения моего отца оставалась я, еще маленькая и беспомощная. Устранив меня, корпорация перешла бы, наверное, к сэру Рэху.
— А кто сейчас владелец корпорации? — поинтересовалась я.
— Сэр Рэх, — Ниночка поморщилась. — Но он является исполняющим обязанности. Фактически, временным владельцем. Он не может быть хозяином, так как дочь Руслана Вольского, хоть и исчезла, доказательств ее гибели нет. Срока давности в Эльсе на пропажу нет. То есть или признание факта смерти, иначе же — ведьмак считается живым, пока небудет доказано обратное. Подделать смерть невозможно, у нас существуют специальные устройства считывания ауры. А потому сэр Рэх может быть только временным исполнителем. Хозяйкой являешься ты.
Понятно, что теперь он ищет меня, чтобы устранить. Я слышала тогда ночью, что двадцать лет уже люди Рэха не могут довести какое-то дело до конца, дело Вольского. Т.е. мое дело. Невольно по спине пополз мерзкий липкий страх. Захотелось побыстрее встретиться с Крисом, оказаться под его защитой, я почему-то была уверенна, что ведьмак сможет мне помочь. Тот Крис, что я видела около дома своей тетки, вызывал в моей душе трепет уважения, от него исходила аура властности и силы. Не знаю, почему я раньше обо всем ему не рассказала. Наивно полагала, что все, что я видела – представление? Сэр Рэх не показался опасным из-за своей внешней мягкости? Или Криса испугалась? Дурочка, уж лучше рассказать все Крису, чем попасть в лапы к сэру Рэху. Пусть лучше Крис меня отругает и накажет, чем сэр Рэх убьет. Понимаю свою тетку, которая так быстро скрылась, лишь бы ее не нашел сэр Рэх. Он очень опасный. А я, глупая, пыталась защищать тетку от Криса. Может быть, и лучше было бы, чтобы он ее нашел, наказал и посадил за решетку. Там бы до нее Рэх точно не добрался бы. Я уверенна.
Времени было уже много и пора было возвращаться домой. Отвезти Егорку и дождаться, что узнал Крис о тете. Очень крепко обняв Ниночку, пообещав обязательно еще заглянуть или, может быть, даже переехать к ней, мы с Егоркой направились к выходу из Эльса, находящегося ближе к месту расположения моей машины.
И по пути я увидела обычный киоск с газетами, практически ничем не отличающийся от тех, что стоят на нашей территории. Разве что сами газеты были ярче, бумага толще и качественнее, и сам киоск чистенький беленький, с аккуратной витриной, подсвечивающийся магией.
Мой взгляд привлек яркий заголовок. УБИЙСТВО сэра Уила Бьенского, известного ведьмака-артефактора. Я бы не вспомнила имя, но по центру располагалось фото. И я узнала его! Это был тот человек, который на моих глазах превратился в мумию. Да, я тогда не совсем поняла происходящего. Но теперь я точно знаю, что это была магическая дуэль. Мало того, что магические дуэли запрещены. Та дуэль была еще и нечестной. Скорее это было убийство. А я – свидетель. Я купила газету. Быстро пробежала по строчкам. Найдено тело, убийца не известен, ведется расследование.
Мы дошли до машины, я жутко нервничала, а Егорка уже засыпал и не обращал на мое странное состояние никакого внимания. Я еле попала ключом зажигания трясущимися руками. Побыстрее отвезла Егорку домой к его бабушке. Отъехала немного, чтобы не привлекать к себе внимания и нетерпеливо развернула газету, и начала еще раз пробегаться по строчкам. Никаких упоминаний о магической дуэли не было. Я видела убийцу, или убийц, были свидетели со стороны обеих спорящих сторон. Но, похоже, все участники молчат. И было кольцо, которое все еще лежит у меня дома, и которое как-то способствовало убийству. И тут раздался звонок:
— Где ты бродишь, маленькая? Я приехал, а тебя нет, — это был Крис. — И звонил тебе все время, а ты вне зоны доступа.
Получается мой телефон на территории Эльса еще и не ловит вызовы. Какая ограниченная версия устройств связи у обывателей. Нужно в следующий раз себе нормальный, для ведьмаков, прикупить.
— Крис, слушай, — голос от волнения дрожал, хотелось поскорее рассказать все Крису, — я видела магическую дуэль Уила Бьенского и еще одного, Креп… Крем-с…Крест…Вылетело из головы имя.
— Крэстерс? — подсказал мне ведьмак. И его голос стал по-деловому сухим и отрывистым.
— Да, именно то имя. За день до того, как мы с тобой познакомились. Я тогда не поняла, что это было. А теперь эта газета, Крис! Я видела. Значит, его убили. Убили, Крис. А я это видела, — практически скороговоркой быстро говорила я, перепрыгивая с одного на другое.
— Ты в Эльсе? Где ты, Лиля? — встревожился ведьмак. — Я же велел не делать глупостей. Давай я за тобой приеду? Все, что ты говоришь, очень серьезно. — Его голос звучал очень строго и напряженно. Да я и сама понимала, что вляпалась.
— Не надо за мной приезжать, Крис, я уже практически дома. Просто ты позвонил, а тут газета…. И этот Крэстерс, дуэль нечестная была, у него было какое-то странное кольцо, которое он потом выбросил… — Я перебирала в уме события того вечера, как все было, что за чем следовала, а глазами перемещалась по строчкам в газете. И тут мой взгляд упал на соседнюю статью, не такую большую, как про убийство. Но тоже выделенную особо. Я словно подавилась, и сказать Крису уже ничего больше не могла. В листе газеты, в центре соседней страницы располагалось фото Криса, в уже привычной мне черной форме, с серьезным выражением лица и поджатыми губами. Объявление было выделено в красную рамочку с золотыми блестками. Заголовок, напечатанный красивым витиеватым шрифтом, гласил: «Глава магического департамента Кристофер Ланг, самый суровый и принципиальный ведьмак Эльса, наконец-то ПОМОЛВЛЕН». И дальше что-то вроде: «кто же сумел растопить сердце завидного холостяка … когда же нам ожидать свадьбы …»
Полный текст я прочесть не смогла, взгляд нервно перепрыгивал, улавливая только части фраз. Но основной смысл я уловила. Текст расплывался, из глаз потекли слезы. Газета выпала из рук.
— Лилия, цветочек? Ты чего замолчала? Что случилось? — голос казался еще более встревоженным. — Лиля, не молчи.
Но у меня уже не было сил слушать его голос и выискивать тревогу и волнение за меня. Я машинально отключила телефон. Медленно вылезла из машины, еще полностью не осознавая, что произошло, и потопала по направлению к дому пешком. Телефон я опустила в ближайшую встреченную по пути урну. Мне просто не нужен больше телефон. Тетя исчезла, а звонков Криса я больше не буду ждать. Слезы высохли, и я просто шла, а внутри было пусто.
Начал моросить дождь. Но мне было все равно.
— Я живу и тут, и там. У меня мама — человек. И бабушка, мать мамы, тоже человек, и не имеет доступа на территории Эльса. Вот я и навещаю ее часто-часто, чтобы она не скучала. Держи, куда тебе доступ нужен?
Я приложила артефакт на устройство связи с компьютером. Компьютер среагировал положительно. Кара Луис. Вишневая, 8. Мальчик согласился меня проводить до этой улицы. Сама бы я вряд ли быстро нашла.
— Егор, а твоя бабушка знает, что ты – ведьмак? Просто она человек, а от людей это скрывается… И мама твоя — ей можно жить в Эльсе?
Парнишка вздохнул, с жалостью смотря на меня, недалекую и не образованную:
— Замужество дает право жить в Эльсе. Но ты сразу же начинаешь подчиняться законам Эльса. Особенно это касается закона о неразглашении. Основные сложности для людей – это прохождение разделяющей территории границы. Для этого существуют специальные артефакты, которые выдаются строго в отделе магических виз по специальному разрешению магического департамента. Такой артефакт не купишь в магазине. На родственников обывателей, вышедших или женившихся на гражданах Эльса, разрешение посещения Эльса не распространяется. Но и совсем скрывать правду от них не требуется. Поэтому ближайшим родственникам по закону разрешается быть в курсе существования Эльса, но на них накладывается магическая печать о неразглашении. То есть они при всем желании рассказать обывателям об Эльсе не смогут, даже если очень захотят.
***
Егорка проводил меня по нужному адресу. Я постучала, готовя речь. Мне открыла дверь седая женщина преклонного возраста в длинном черном платье с высоким горлом. Я только успела представиться Лилией Сениной, как она развернулась и ушла. Вот и нашла я Кару Луис. Ну и манеры. Ни здравствуйте, ни до свидания. Просто дверь закрыла и все. И что мне теперь делать? Может быть, конечно, нужно было ей сказать что-то другое, свое настоящее имя, например. Но его я и сама не знала. Я в растерянности продолжала стоять и пялиться на закрытую дверь шикарного особняка.
Пока я приходила в себя, дверь снова отворилась, и эта женщина протянула мне конверт. Я открыла было рот, чтобы начать разговор, но дверь перед моим носом снова захлопнулась. Пришлось мне прикрыть свой рот. Вздохнув, я открыла конверт. Там было имя. Я вновь воспряла духом. И мы отправились с Егоркой в уже знакомый интернет-салон. Нашли адрес ведьмачки и отправились по нему. И вновь никаких сведений я не получила, только конверт. И так продолжалось еще 6 раз.
Кара Луис — Лиза Вейс — Лена Вершняя - Кшейн Лисов - Аня Долс - Грег Улин — Нина Зотова
Егорка уже порядком объелся, наигрался и потерял интерес к данному действию. Я уже и сама утомилась и не верила, что именам и конвертам придет конец. Мои ноги уже ныли от усталости, где мы только не побывали, в разных районах Эльса, исходили територию ведьмаков вдоль и поперек. Если же многочасовая прогулка оказалась для меня выматывающей, то что же говорить о Егорке.
— Егорочка, ну потерпи, еще немножко, — пытаясь хоть как-то приободрить маленького ведьмачка, уговаривала я, хотя понимала, что пора на сегодня свои прогулки завершать. И хотя очень хотелось дойти до финала, все же, наверное, не сегодня.
Мы пришли к очередному симпатичному огромному дому, располагавшемуся на улице с красивым названием Чародейная. Постучали. Тишина. Ну вот, не везет, так не везет. Дверь не открывают, похоже, никого нет дома. Егорка уже устало присел на чистый бордюр и смотрел на меня осуждающе рассеянным взглядом. Даже его обычная дерзость куда-то пропала. Сейчас передо мной был обычный измученный ребенок. Я уже хотела было расположиться рядышком, но дверь неожиданно открыли. На пороге нас встречала моложавая женщина лет пятидесяти, симпатичная, худенькая, в темном строгом платье, чуть прикрывающим колени и украшенным симпатичными рюшами на прозрачных рукавах. У нее были темные волосы до плеч и добрые карие глаза. Я не успела даже ничего сказать, как она узнала меня:
— Лилия, деточка моя, — бросилась обнимать она меня. — Какая ты взрослая! Заходите уже, — воскликнула она, освобождая нам проход и пропуская в дом.
И вот мы уже пьем чай с ванильными булочками. У меня на коленях огромный фотоальбом, и мне показывают меня маленькую, и маму с папой. Женщину звали Нина Васильевна Зотова. Она была моей няней после смерти мамы, работала в нашем доме и ухаживала за мной.
— Ты была мне как родная, — приговаривала женщина, все время норовя меня приобнять. Ее глаза были полны слез, да и я не отставала, рассматривая фото своих родителей, слезы текли ручьем. Егорка дремал на кресле. Значит, мамы у меня уже нет. И так горько стало от осознания потери. И пусть у меня никогда не было ни мамы, ни папы, но в последние дни у меня появилась надежда найти родных, и вот, теперь я знаю, что остался только отец.
— А что с отцом? — я подняла глаза от альбома. Моего отца зовут Руслан Вольский. А мое настоящее имя, значит, Лилия Вольская. И судя по фото, я была очень похожа на отца. Такой же овал лица, прямой нос и невысокий лоб, и родинка около носа на правой щеке небольшая. У моего отца были очень выразительные глаза. Я с жадностью рассматривала его лицо, стараясь запомнить каждую черту. Кто знает, когда я смогу его увидеть.
— Так на каторге он. За магическую дуэль, — вытирая слезы и успокаиваясь, сказала Нина Васильевна.
Потом Нина Васильевна рассказывала мне об отце, о нашей жизни, периодически обнимая меня и вытирая платком слезы. Как-то незаметно она превратилась для меня в Ниночку.
Мой отец Руслан Вольский, владелец корпорации магических артефактов, был одним из самых влиятельных людей Эльса. Двадцать лет назад он был задержан магическим департаментом за совершение преступления, он был пойман с поличным, когда принимал участие в магической дуэли. Магические дуэли строго настрого в Эльсе запрещены и жестко караются законом. Преступника отправляют пожизненно на каторгу, специальное место по добыче магической руды, которую далее используют при создании артефактов. Это был скандал. Ученый, умнейший гражданин Эльса, создатель самых известных артефактов, особенно, таких как артефакт сокрытия, артефакт невидимости, артефакт связи, Руслан Вольский был задержан. Потом был суд, где мой отец вину не признавал, но которая была доказана, и следствием явилась ссылка. Вообще, как я поняла, законы в Эльсе были очень жесткими. Как объясняла мне Ниночка, наличие у ведьмаков силы нельзя оставлять бесконтрольным, и если смягчить условия использования магии, то бесконтрольные ведьмаки могут наворотить дел, разрушить так долго выстраиваемый гармоничный мир. А жесткие условия были равны для всех, исключения не делались ни для кого, наказывались и влиятельные люди, коим и являлся мой отец, что заставляло других ведьмаков относиться к законам с большим почтением.
Моя мама умерла при родах, оставив меня отцу. И отец нанял Ниночку, чтобы ухаживать за маленьким ребенком. Ниночка очень привязалась ко мне и отцу. Когда она говорила о нем, у нее на глаза наворачивались слезы, и выражение лица принимало такое мечтательное выражение, что я заподозрила ее неравнодушие к моему родителю.
Незадолго до случившейся трагедии, мой отец дал четкие инструкции Ниночке на случай непредвиденного. Что должно было произойти, она не знала. Знала только, что меня спрячут, а ей нужно будет переводить деньги на мое содержание неизвестной ей Грег Улин. На счет Ниночки поступила огромная сумма денег, которых хватало и на собственную жизнь и на денежные переводы. Какие инструкции были даны остальным участникам операции по спасению дочери Руслана Вольского — не известно, но как я догадалась — каждому лично отец давал их кусочек задачи, чтобы в случае того, если на исполнителя кто-то выйдет — то тот ничего не мог рассказать, так как действительно не знал обо всем остальном. А потом я исчезла еще до начала суда. Отец словно знал, что готовится что-то опасное, и спрятал меня среди обывателей. Трехлетняя малышка вряд ли смогла бы себя защитить после ссылки отца, она была слишком уязвима.
И тут я перевернула лист фотоальбома. И мое сердце замерло. На фотографии мой отец пожимал руку сэру Рэху. Оба улыбались. Ниночка сказала, что да, это деловой партнер моего отца. И все стало на свои места. Сэр Рэх организует магические дуэли. Я не знаю, как он заставил моего отца пойти на преступление, но я знаю зачем. Наверняка этот хитрый лис захотел владеть корпорацией единолично. И после устранения моего отца оставалась я, еще маленькая и беспомощная. Устранив меня, корпорация перешла бы, наверное, к сэру Рэху.
— А кто сейчас владелец корпорации? — поинтересовалась я.
— Сэр Рэх, — Ниночка поморщилась. — Но он является исполняющим обязанности. Фактически, временным владельцем. Он не может быть хозяином, так как дочь Руслана Вольского, хоть и исчезла, доказательств ее гибели нет. Срока давности в Эльсе на пропажу нет. То есть или признание факта смерти, иначе же — ведьмак считается живым, пока небудет доказано обратное. Подделать смерть невозможно, у нас существуют специальные устройства считывания ауры. А потому сэр Рэх может быть только временным исполнителем. Хозяйкой являешься ты.
Понятно, что теперь он ищет меня, чтобы устранить. Я слышала тогда ночью, что двадцать лет уже люди Рэха не могут довести какое-то дело до конца, дело Вольского. Т.е. мое дело. Невольно по спине пополз мерзкий липкий страх. Захотелось побыстрее встретиться с Крисом, оказаться под его защитой, я почему-то была уверенна, что ведьмак сможет мне помочь. Тот Крис, что я видела около дома своей тетки, вызывал в моей душе трепет уважения, от него исходила аура властности и силы. Не знаю, почему я раньше обо всем ему не рассказала. Наивно полагала, что все, что я видела – представление? Сэр Рэх не показался опасным из-за своей внешней мягкости? Или Криса испугалась? Дурочка, уж лучше рассказать все Крису, чем попасть в лапы к сэру Рэху. Пусть лучше Крис меня отругает и накажет, чем сэр Рэх убьет. Понимаю свою тетку, которая так быстро скрылась, лишь бы ее не нашел сэр Рэх. Он очень опасный. А я, глупая, пыталась защищать тетку от Криса. Может быть, и лучше было бы, чтобы он ее нашел, наказал и посадил за решетку. Там бы до нее Рэх точно не добрался бы. Я уверенна.
ГЛАВА 7
Времени было уже много и пора было возвращаться домой. Отвезти Егорку и дождаться, что узнал Крис о тете. Очень крепко обняв Ниночку, пообещав обязательно еще заглянуть или, может быть, даже переехать к ней, мы с Егоркой направились к выходу из Эльса, находящегося ближе к месту расположения моей машины.
И по пути я увидела обычный киоск с газетами, практически ничем не отличающийся от тех, что стоят на нашей территории. Разве что сами газеты были ярче, бумага толще и качественнее, и сам киоск чистенький беленький, с аккуратной витриной, подсвечивающийся магией.
Мой взгляд привлек яркий заголовок. УБИЙСТВО сэра Уила Бьенского, известного ведьмака-артефактора. Я бы не вспомнила имя, но по центру располагалось фото. И я узнала его! Это был тот человек, который на моих глазах превратился в мумию. Да, я тогда не совсем поняла происходящего. Но теперь я точно знаю, что это была магическая дуэль. Мало того, что магические дуэли запрещены. Та дуэль была еще и нечестной. Скорее это было убийство. А я – свидетель. Я купила газету. Быстро пробежала по строчкам. Найдено тело, убийца не известен, ведется расследование.
Мы дошли до машины, я жутко нервничала, а Егорка уже засыпал и не обращал на мое странное состояние никакого внимания. Я еле попала ключом зажигания трясущимися руками. Побыстрее отвезла Егорку домой к его бабушке. Отъехала немного, чтобы не привлекать к себе внимания и нетерпеливо развернула газету, и начала еще раз пробегаться по строчкам. Никаких упоминаний о магической дуэли не было. Я видела убийцу, или убийц, были свидетели со стороны обеих спорящих сторон. Но, похоже, все участники молчат. И было кольцо, которое все еще лежит у меня дома, и которое как-то способствовало убийству. И тут раздался звонок:
— Где ты бродишь, маленькая? Я приехал, а тебя нет, — это был Крис. — И звонил тебе все время, а ты вне зоны доступа.
Получается мой телефон на территории Эльса еще и не ловит вызовы. Какая ограниченная версия устройств связи у обывателей. Нужно в следующий раз себе нормальный, для ведьмаков, прикупить.
— Крис, слушай, — голос от волнения дрожал, хотелось поскорее рассказать все Крису, — я видела магическую дуэль Уила Бьенского и еще одного, Креп… Крем-с…Крест…Вылетело из головы имя.
— Крэстерс? — подсказал мне ведьмак. И его голос стал по-деловому сухим и отрывистым.
— Да, именно то имя. За день до того, как мы с тобой познакомились. Я тогда не поняла, что это было. А теперь эта газета, Крис! Я видела. Значит, его убили. Убили, Крис. А я это видела, — практически скороговоркой быстро говорила я, перепрыгивая с одного на другое.
— Ты в Эльсе? Где ты, Лиля? — встревожился ведьмак. — Я же велел не делать глупостей. Давай я за тобой приеду? Все, что ты говоришь, очень серьезно. — Его голос звучал очень строго и напряженно. Да я и сама понимала, что вляпалась.
— Не надо за мной приезжать, Крис, я уже практически дома. Просто ты позвонил, а тут газета…. И этот Крэстерс, дуэль нечестная была, у него было какое-то странное кольцо, которое он потом выбросил… — Я перебирала в уме события того вечера, как все было, что за чем следовала, а глазами перемещалась по строчкам в газете. И тут мой взгляд упал на соседнюю статью, не такую большую, как про убийство. Но тоже выделенную особо. Я словно подавилась, и сказать Крису уже ничего больше не могла. В листе газеты, в центре соседней страницы располагалось фото Криса, в уже привычной мне черной форме, с серьезным выражением лица и поджатыми губами. Объявление было выделено в красную рамочку с золотыми блестками. Заголовок, напечатанный красивым витиеватым шрифтом, гласил: «Глава магического департамента Кристофер Ланг, самый суровый и принципиальный ведьмак Эльса, наконец-то ПОМОЛВЛЕН». И дальше что-то вроде: «кто же сумел растопить сердце завидного холостяка … когда же нам ожидать свадьбы …»
Полный текст я прочесть не смогла, взгляд нервно перепрыгивал, улавливая только части фраз. Но основной смысл я уловила. Текст расплывался, из глаз потекли слезы. Газета выпала из рук.
— Лилия, цветочек? Ты чего замолчала? Что случилось? — голос казался еще более встревоженным. — Лиля, не молчи.
Но у меня уже не было сил слушать его голос и выискивать тревогу и волнение за меня. Я машинально отключила телефон. Медленно вылезла из машины, еще полностью не осознавая, что произошло, и потопала по направлению к дому пешком. Телефон я опустила в ближайшую встреченную по пути урну. Мне просто не нужен больше телефон. Тетя исчезла, а звонков Криса я больше не буду ждать. Слезы высохли, и я просто шла, а внутри было пусто.
Начал моросить дождь. Но мне было все равно.
