Нужно срочно напечатать и отправить тезисы выступления, можно и на немецком языке. Дедлайн через неделю. Бросает жалобный взгляд на меня. Ясно: нужна моя помощь. Решила отложить месть до более удобного времени, нельзя быть совсем уж бессердечной.
– Быстро ужинать, и за работу! – говорю.
Данку отношу маме. Сажусь за письменную машинку.
– Диктуй, только не очень быстро, что ты хотел написать.
– А ты будешь успевать?
– Иногда буду просить повторить отдельные фразы.
У меня очень неплохая скорость, почти как у профессиональной машинистки. Он диктует, я печатаю. Даю ему этот черновой вариант, чтобы он сделал правку текста. Между строками я специально делала большой интервал, чтобы можно было вписать исправления, дополнения. Проверенные страницы Марлен возвращает мне, я перепечатываю их. Марлен снова просматривает текст. Я тем временем беру медицинский русско-немецкий словарь, нахожу незнакомые мне термины, выписываю их. Получаю от него отредактированные страницы и принимаюсь за перевод. Утром отдаю ему готовые листы с русским и немецким вариантами. Ночью знакомый Марлена вылетает в Германию, он отправит бандероль организаторам конференции.
Как хорошо всё-таки, что существует научно-технический прогресс! Сейчас мне не нужно было бы тратить столько времени, чтобы напечатать несколько страниц текста! Печатать на компьютере намного быстрее и работать с текстом гораздо легче.
Получив приглашение, он подготовил со мной текст выступления. Я думала, что выступит он на немецком языке, а на вопросы будет отвечать по-английски, которым хорошо владеет. Но он решил, что и выступление будет на английском.
– В каком костюме собираешься выступать? – спросила я.
– А он у меня всего один, – беззаботно ответил мой жених.
– Покажи!
Отправились в его квартиру. Он достал из шкафа тройку. Брюки заношенные, потрепанные, пиджак чуть лучше выглядит, а жилет в идеальном состоянии.
– Брюки выкидываем, мама скажет, что можно сделать с жилетом и пиджаком. Завтра идем приобретать тебе новый костюм.
Назавтра отправилась в сопровождении эвентуального супруга на базу к приятельнице-товароведу. Как раз было поступление бельгийских костюмов. Майра – крупная и яркая женщина с громовым голосом – приветливо встретила нас, повела в свой кабинет, окинула внимательным взглядом Марлена, видно, определяя его размер, потом принесла и выложила на стол груду мужских костюмов. Вот он, момент, удобный для мести!
– Вот, смотрите, примеряйте, выбирайте! – сказала она и выставила в уголке ширму.
Я достала из кучи один из костюмов стального цвета и подала Марлену, он скрылся за ширмой.
Мы заставили Марлена пройтись, повернуться боком, спиной к нам, нагнуться, широко расставить ноги, поднять руки, проделать ими круговые движения, расставить их в стороны. Костюм был, бесспорно, хорош. Но брюки широковаты, рассчитаны, видно, на человека с брюшком.
– Арман, костюм отложи в сторону. Марлен, примерь другую пару меньшего размера!
Марлен со страдальческой миной взял у меня костюм из-за ширмы. Теперь брюки сидели замечательно, а пиджак в плечах был маловат.
– Так, возьмете пиджак и брюки разного размера! Найдется какой-нибудь пузатик с узкими плечами, которому подойдут брюки пошире, а пиджак поуже. Что ты еще хотела для своего Аполлона?
– Давай все остальные причиндалы: 7 рубашек – три белые, две голубые, синюю, черную, несколько галстуков, подходящих к этому костюму.
– Надеюсь, галстуки и рубашки примерять не нужно? – подал голос Марлен.
– Галстуки без примерки, а вот летний костюм примерить нужно! Мама Армаши меня так часто выручает, что я сегодня тоже буду добра не по-торгашески. Арманчик, выбирай для своего суженого летний костюм!
Вот такие были времена, когда мы радовались каждой приобретенной приличной тряпочке! Купили мы еще и легкий бежевый костюм, заставив Марлена перед нами изрядно повертеться. Долг платежом красен.
Бабушка
– Бери, даже если с переплатой! Если, Армаша, у тебя проблемы с деньгами, возьмешь у нас. Вам решать, что подходит больше! Мы с Даной уходим. Спокойно поужинайте! Марлен, наверно, голоден. А тут долго такой важный вопрос пришлось решать. Я вам кусок курника и казы принесла.
– Спасибо, мамуля, за помощь! – кричу ей вслед, потом добавляю: – Мама права. Никогда фасон костюма «Шанель» из моды не выйдет, ткань с небольшим добавлением синтетики, но ласковая, нежная, не будет мяться, легко стирается. Спасибо, Марлен. Не думала, что ты прислушиваешься к нашим никчемным женским разговорам.
– Тебе нужно было раньше намекнуть, что в твоем гардеробе только десятисантиметровые ультрабезъюбочки, подол которых ты вынуждена постоянно стыдливо одергивать, чтобы скрыть цвет своих трусиков. Но, к счастью, всякая проблема решаема. И эта тоже! Должен сказать, ты прекрасно на подиуме смотрелась. Я даже не смотрел, а созерцал, затаив дыхание! Еле высидел! Снимай костюмчик! Сидит на тебе потрясающе! Но ты мне нужна сейчас без него!
Релаксация после расстройства, что не все замечательные вещи, к большому сожалению, мне достались, была весьма кстати.
– Тебе хорошо со мной?
– Если бы мне это было противно, ты бы не лежал рядом со мной.
– Если бы ты тогда в Москве не дала мне от ворот поворот, мы уже много лет были бы счастливы!
– Марлен, сколько можно об этом говорить? Сослагательное наклонение – это грамматическая форма для лентяев, неудачников и пустых мечтателей. В настоящей жизни нет ему места! Тебе обидно, понимаю! Но ты же мог уже несколько раз отомстить мне. Ты мог в ту ночь остановить свою машину рядом с мной и напомнить мне, какой я недальновидной хамкой была, отвергнув твое высочайшее внимание, и проехать мимо. Ты мог оставить меня, рыдающей, с вопящим ребенком на руках, у закрытых дверей на лестничной площадке. Ты мог сказать мне: «Женщина, нельзя же быть такой навязчивой!», когда я в новогоднюю ночь домогалась тебя. Видишь, сколько «если бы», «мог бы»? Мы ведь еще не знаем, как нас двинет рука судьбы на нашей жизненной доске, мы даже не знаем, какими фигурами мы являемся. Надуваем щеки, думая, что мы важные персоны, а на самом деле мы обычные пешки, даже не проходные.
– Удивительно, ты не пригрозила, что если что, то ты уйдешь.
– Я заметила, что тебя трясет при слове «уйду».
– Я объясню, почему. Это было любимое слово моих родителей. Они любили друг друга, наверно, сильно. Но во время беременности мамы отец разок сходил налево, о чем маме стало известно. Она собрала вещи, запеленала меня, месячного, и укатила в Алма-Ату. Прямо как ты! Устроилась у своей овдовевшей бездетной тетки. Отец приехал, валялся в ногах, вроде бы вымолил прощение. Но мира в доме никогда уже не было. Простить его она так и не сумела. Постоянные «уходи» и «уйду». И не разводились, но постоянно то расходились, то съезжались, пока отец действительно не ушел, навсегда, в другой мир. Поэтому меня корежит, когда я слышу «уйду».
– Разница всё же есть. Если я уйду, то без возврата. Если скажу «уйди», то не приму назад.
– Я хочу быть с тобой всегда, уходить лишь на работу и знать, что ты меня ждешь. Когда я пытаюсь сделать тебе какой-то приятный презент, ты бросаешь на меня такой оценивающий и осуждающий взгляд, что мне становится не по себе.
– Видишь ли, мне вбили в голову, что от мужчин можно принимать в подарок только цветы, коробку конфет или какие-то недорогие, но со вкусом выбранные только для тебя мелочи. Всё остальное – попытка подкупить или купить тебя. От твоих подарков я всегда в растерянности. Ты или подслушиваешь, или сканируешь мой мозг, или просто догадываешься, что мне в данный тяжелый момент нужно, и всегда попадаешь в яблочко, и я, конечно, в смятении. Я вроде бы должна отказаться от непомерно дорогого подарка, но это в данный момент мне жизненно необходимая вещь, и я, принимая ее, чувствую себя, какой-то продажной тварью, потому что нахожусь с тобой в незаконной сексуальной связи. Я боюсь. Я боюсь ошибиться. Боюсь, что этот эмоциональный взрыв, этот накал страсти, эта наполненность чувств окажутся жалким воздушным шариком, который лопнет, даже не долетев до облаков.
– Ты не разозлишься, если я сейчас преподнесу тебе совсем маленький сюрпризик?
– Совсем крошечный? Что еще?
– Все четыре вещи я уже выкупил, носи на здоровье!
– Какой ты всё-таки придурок! Заставить, ну ладно, меня, участвовать в этом шоу, но маму-то за что!
– Ты ведь меня простишь?
– Что мне остается делать.
Глава 13
Два ока за око
Отомстила я ему, правда, не очень жёстко. Всё-таки мягкий у меня характер! Нужно над ним поработать!
Было необходимо выбрать костюм для поездки на междунaродную конференцию в Германию. Спрашиваю:
– Костюм для поездки выбрал?
– Что там выбирать, он у меня один на все случаи жизни.
Марлен никогда не был приверженцем официоза, любил хорошие джинсы, футболки, водолазки, и оказалось, что костюмные брюки он затаскал до неприличия, а жилет и пиджак были как новенькие. Тогда я повела его к знакомой, работавшей товароведом центрального универмага. Там ему пришлось попыхтеть, примеряя то одну, то другую вещь, пока мы не выбрали ему два костюма. Приятельница моя та еще хохмачка, отпускала грубоватые шуточки, от которых я в шоке была.
– И где ты такого красавца раздобыла? – спросила Майра, как ей казалось, очень тихо. – Он даже в старых джинсах и застиранной футболке будет выглядеть как модель на подиуме.
– Знаешь, бегать, строить глазки, вертеть хвостом, охотиться на мужиков я не могу и не хочу. Где я, простая советская вузовская преподавательница без знания постельных трюков и эротических изысков, могла его поймать? На улице, конечно.
– Значит, капканы расставила или ловчую яму вырыла. И какие планы на будущее? Я заметила, что он бросает на тебя матримониальные взгляды. Красивое слово, правда? Матримониальный. Я его два дня назад выучила.
– Я ещё определяюсь.
– Ты что, полная идиотка и не догадываешься, что муж не только для того, чтобы приносить в дом денежку и выносить мусор из дома? В 25 лет должно уже дойти, что с мужиком в постели бывает прямо-таки до одури замечательно. Я это с третьим мужем всё-таки поняла! Видно же, что он огонь! Вцепись крепко и держи!
– Тише ты, он же слышит!
– Так я же шёпотом!
– Я готов! – кашлянул Марлен.
– Так выходи, нечего за ширмой прятаться! Покажись! – загрохотала Майра, – Не стой как запылившийся манекен! Ты не в витрине задрипанного магазина! Двигайся!
Домой шли довольные, с большими пакетами.
– Откуда у тебя такая приятельница? – вдруг стал интересоваться Марлен.
– Она чем-то тебе не понравилась? Мы с ней знакомы со школы. Она года на четыре старше меня. Наши мамы были дружны. Я всегда с восхищением на неё смотрела. Хотела быть похожей на неё.
– Слава богу, не стала такой!
– После смерти матери ей пришлось много пережить. Жизнь её сильно потрепала и изменила. Она крепкий орешек, тёртый сухарик. Не прогнулась, выдержала. Вид деятельности, конечно, тоже оказал сильное влияние. В Москве ты обращал внимание на простых продавщиц в ГУМе? Они же выглядят как сфинксы, такие же таинственные и молчаливые. У каждой что-то припрятано под прилавком. Они чувствуют себя всесильными, потому что у них дефицит. Но я ведь знаю Майру, настоящую, поэтому по-прежнему очень хорошо к ней отношусь. Она стихи пишет – в стол. Хорошие стихи, проникновенные. Я не могу такие сочинять!
– С трудом могу представить себе такую картину: Муза и рядом Майра гусиным пером строчит трогательные стишата!
Глава 14Впервые в разлуке
Глава 14
Впервые в разлуке
При поездке за рубеж меняли мизерное количество денег. Международных платежных карточек у нас ещё не было. Провозить с собой разрешалось минимальную сумму в валюте. Но на карточке моей немецкой подруги остался мой гонорар за выступления, который я не успела забрать у нее во время моей последней поездки. Так что он не должен бл почувствовать себя в стесненном положении.
Проводив Марлена, я сразу же связалась с Биргит, сказала, где и как ей нужно его найти. Поздно ночью стала звонить ему в отель, куда он по моим расчетам должен был уже прийти. Его не было. Где он, горемычный, без средств существования в незнакомом городе чужой страны бродит? Вдруг звонок! Родной голос!
– Арманчик, это я. Звоню из автомата. Это вроде дешевле, чем из номера, как мне подсказали наши соотечественники. А тут еще и повезло: я набрел недалеко от отеля на переполненный автомат, который, видно, случайно нерадивые работники обошли стороной. Так что получилось, не только бесплатно, но и выгодно: я выудил из него около пяти марок, которые честные немецкие бюргеры пытались безуспешно пихнуть в него, и могу с тобой говорить, вообще не опуская монет, бесконечно.
– Везет некоторым! Со мной никогда подобных чудес не происходило! Давай я сначала сообщу тебе важную информацию, а потом мы будем просто болтать.
– Яволь, как прикажешь, родная!
– Завтра где-то к шести к тебе приедет красивая девушка Биргит, возможно, с подружкой Корнелией и привезет тебе мои деньги, которые были на ее карточке. Я их не успела забрать. Так что голодать не будешь. Сумма приличная. Можешь прикинуть, какую технику выгодно купить. На чепуху не траться, мне деньги здесь нужны. Хвост перед Биргит особо не распускай, она лесбианка. Пригласи ее на ужин, может она тебе город покажет или успеете в отдел техники с ней сходить. У нее склад ума и повадки мужские, она сможет подсказать тебе самые выгодные варианты. Английский у нее хороший, так что общаться сможете. Теперь ты о важном. Выступил? Интересные доклады?
– Не жалею, что участвую. К моему выступлению был интерес, задавали много вопросов. Но об этом, когда приеду. Как ты, Данка, родители?
– Дана у мамы. Мама увидела, что я в взвинченном состоянии и в страхе унесла ребенка к себе.
– Это что за состояние у тебя?
Тут я начала предаваться своим страданиям. Смачно высморкалась, выдавила из себя горючие слезы и вытерла.
– Вчера мне позвонили с работы и просили заехать к ректору. Оседлала свою Булочку и покатила сначала выполнить поручения мамы, а потом на поклон к начальству. Хорошо, что по дороге подсадила коллегу, которого увидела на остановке автобуса. На площади мы застряли: мотор заглох. Коллеге пришлось выйти и подталкивать машинку, чтобы привести бедолагу в чувство. Булка верой и правдой прослужила маме, когда ей приходилось делать закупки на девятиголовую семьищу, потом перешла в услужение ко мне, и тут впервые такое. Это уже старческая немощь! Её срочно нужно продавать, пока она не протянула ноги! Я ведь рассчитываю получить за нее хоть что-то! Знаю, что давно нужно было от нее избавиться. Но я хотела накопить хотя бы половину стоимости «Жигулей», а половину взять взаймы у папы. Ничего не выходит так, как планирую!
– Это, понятно, первая причина. Зачем тебя вызвал ректор?
– Всучил очередную монографию для перевода. Еще один партийный олух собирается получить ученую степень!
– Ректор твой понимает, что ты тратишь на это время, которое предназначено грудному ребенку?
– Прекрасно всё понимает! Но ему важно, чтобы наверху знали, что у него работают первоклассные и безотказные специалисты.
– Быстро ужинать, и за работу! – говорю.
Данку отношу маме. Сажусь за письменную машинку.
– Диктуй, только не очень быстро, что ты хотел написать.
– А ты будешь успевать?
– Иногда буду просить повторить отдельные фразы.
У меня очень неплохая скорость, почти как у профессиональной машинистки. Он диктует, я печатаю. Даю ему этот черновой вариант, чтобы он сделал правку текста. Между строками я специально делала большой интервал, чтобы можно было вписать исправления, дополнения. Проверенные страницы Марлен возвращает мне, я перепечатываю их. Марлен снова просматривает текст. Я тем временем беру медицинский русско-немецкий словарь, нахожу незнакомые мне термины, выписываю их. Получаю от него отредактированные страницы и принимаюсь за перевод. Утром отдаю ему готовые листы с русским и немецким вариантами. Ночью знакомый Марлена вылетает в Германию, он отправит бандероль организаторам конференции.
Как хорошо всё-таки, что существует научно-технический прогресс! Сейчас мне не нужно было бы тратить столько времени, чтобы напечатать несколько страниц текста! Печатать на компьютере намного быстрее и работать с текстом гораздо легче.
Получив приглашение, он подготовил со мной текст выступления. Я думала, что выступит он на немецком языке, а на вопросы будет отвечать по-английски, которым хорошо владеет. Но он решил, что и выступление будет на английском.
– В каком костюме собираешься выступать? – спросила я.
– А он у меня всего один, – беззаботно ответил мой жених.
– Покажи!
Отправились в его квартиру. Он достал из шкафа тройку. Брюки заношенные, потрепанные, пиджак чуть лучше выглядит, а жилет в идеальном состоянии.
– Брюки выкидываем, мама скажет, что можно сделать с жилетом и пиджаком. Завтра идем приобретать тебе новый костюм.
Назавтра отправилась в сопровождении эвентуального супруга на базу к приятельнице-товароведу. Как раз было поступление бельгийских костюмов. Майра – крупная и яркая женщина с громовым голосом – приветливо встретила нас, повела в свой кабинет, окинула внимательным взглядом Марлена, видно, определяя его размер, потом принесла и выложила на стол груду мужских костюмов. Вот он, момент, удобный для мести!
– Вот, смотрите, примеряйте, выбирайте! – сказала она и выставила в уголке ширму.
Я достала из кучи один из костюмов стального цвета и подала Марлену, он скрылся за ширмой.
Мы заставили Марлена пройтись, повернуться боком, спиной к нам, нагнуться, широко расставить ноги, поднять руки, проделать ими круговые движения, расставить их в стороны. Костюм был, бесспорно, хорош. Но брюки широковаты, рассчитаны, видно, на человека с брюшком.
– Арман, костюм отложи в сторону. Марлен, примерь другую пару меньшего размера!
Марлен со страдальческой миной взял у меня костюм из-за ширмы. Теперь брюки сидели замечательно, а пиджак в плечах был маловат.
– Так, возьмете пиджак и брюки разного размера! Найдется какой-нибудь пузатик с узкими плечами, которому подойдут брюки пошире, а пиджак поуже. Что ты еще хотела для своего Аполлона?
– Давай все остальные причиндалы: 7 рубашек – три белые, две голубые, синюю, черную, несколько галстуков, подходящих к этому костюму.
– Надеюсь, галстуки и рубашки примерять не нужно? – подал голос Марлен.
– Галстуки без примерки, а вот летний костюм примерить нужно! Мама Армаши меня так часто выручает, что я сегодня тоже буду добра не по-торгашески. Арманчик, выбирай для своего суженого летний костюм!
Вот такие были времена, когда мы радовались каждой приобретенной приличной тряпочке! Купили мы еще и легкий бежевый костюм, заставив Марлена перед нами изрядно повертеться. Долг платежом красен.
Бабушка
– Бери, даже если с переплатой! Если, Армаша, у тебя проблемы с деньгами, возьмешь у нас. Вам решать, что подходит больше! Мы с Даной уходим. Спокойно поужинайте! Марлен, наверно, голоден. А тут долго такой важный вопрос пришлось решать. Я вам кусок курника и казы принесла.
– Спасибо, мамуля, за помощь! – кричу ей вслед, потом добавляю: – Мама права. Никогда фасон костюма «Шанель» из моды не выйдет, ткань с небольшим добавлением синтетики, но ласковая, нежная, не будет мяться, легко стирается. Спасибо, Марлен. Не думала, что ты прислушиваешься к нашим никчемным женским разговорам.
– Тебе нужно было раньше намекнуть, что в твоем гардеробе только десятисантиметровые ультрабезъюбочки, подол которых ты вынуждена постоянно стыдливо одергивать, чтобы скрыть цвет своих трусиков. Но, к счастью, всякая проблема решаема. И эта тоже! Должен сказать, ты прекрасно на подиуме смотрелась. Я даже не смотрел, а созерцал, затаив дыхание! Еле высидел! Снимай костюмчик! Сидит на тебе потрясающе! Но ты мне нужна сейчас без него!
Релаксация после расстройства, что не все замечательные вещи, к большому сожалению, мне достались, была весьма кстати.
– Тебе хорошо со мной?
– Если бы мне это было противно, ты бы не лежал рядом со мной.
– Если бы ты тогда в Москве не дала мне от ворот поворот, мы уже много лет были бы счастливы!
– Марлен, сколько можно об этом говорить? Сослагательное наклонение – это грамматическая форма для лентяев, неудачников и пустых мечтателей. В настоящей жизни нет ему места! Тебе обидно, понимаю! Но ты же мог уже несколько раз отомстить мне. Ты мог в ту ночь остановить свою машину рядом с мной и напомнить мне, какой я недальновидной хамкой была, отвергнув твое высочайшее внимание, и проехать мимо. Ты мог оставить меня, рыдающей, с вопящим ребенком на руках, у закрытых дверей на лестничной площадке. Ты мог сказать мне: «Женщина, нельзя же быть такой навязчивой!», когда я в новогоднюю ночь домогалась тебя. Видишь, сколько «если бы», «мог бы»? Мы ведь еще не знаем, как нас двинет рука судьбы на нашей жизненной доске, мы даже не знаем, какими фигурами мы являемся. Надуваем щеки, думая, что мы важные персоны, а на самом деле мы обычные пешки, даже не проходные.
– Удивительно, ты не пригрозила, что если что, то ты уйдешь.
– Я заметила, что тебя трясет при слове «уйду».
– Я объясню, почему. Это было любимое слово моих родителей. Они любили друг друга, наверно, сильно. Но во время беременности мамы отец разок сходил налево, о чем маме стало известно. Она собрала вещи, запеленала меня, месячного, и укатила в Алма-Ату. Прямо как ты! Устроилась у своей овдовевшей бездетной тетки. Отец приехал, валялся в ногах, вроде бы вымолил прощение. Но мира в доме никогда уже не было. Простить его она так и не сумела. Постоянные «уходи» и «уйду». И не разводились, но постоянно то расходились, то съезжались, пока отец действительно не ушел, навсегда, в другой мир. Поэтому меня корежит, когда я слышу «уйду».
– Разница всё же есть. Если я уйду, то без возврата. Если скажу «уйди», то не приму назад.
– Я хочу быть с тобой всегда, уходить лишь на работу и знать, что ты меня ждешь. Когда я пытаюсь сделать тебе какой-то приятный презент, ты бросаешь на меня такой оценивающий и осуждающий взгляд, что мне становится не по себе.
– Видишь ли, мне вбили в голову, что от мужчин можно принимать в подарок только цветы, коробку конфет или какие-то недорогие, но со вкусом выбранные только для тебя мелочи. Всё остальное – попытка подкупить или купить тебя. От твоих подарков я всегда в растерянности. Ты или подслушиваешь, или сканируешь мой мозг, или просто догадываешься, что мне в данный тяжелый момент нужно, и всегда попадаешь в яблочко, и я, конечно, в смятении. Я вроде бы должна отказаться от непомерно дорогого подарка, но это в данный момент мне жизненно необходимая вещь, и я, принимая ее, чувствую себя, какой-то продажной тварью, потому что нахожусь с тобой в незаконной сексуальной связи. Я боюсь. Я боюсь ошибиться. Боюсь, что этот эмоциональный взрыв, этот накал страсти, эта наполненность чувств окажутся жалким воздушным шариком, который лопнет, даже не долетев до облаков.
– Ты не разозлишься, если я сейчас преподнесу тебе совсем маленький сюрпризик?
– Совсем крошечный? Что еще?
– Все четыре вещи я уже выкупил, носи на здоровье!
– Какой ты всё-таки придурок! Заставить, ну ладно, меня, участвовать в этом шоу, но маму-то за что!
– Ты ведь меня простишь?
– Что мне остается делать.
Глава 13
Два ока за око
Отомстила я ему, правда, не очень жёстко. Всё-таки мягкий у меня характер! Нужно над ним поработать!
Было необходимо выбрать костюм для поездки на междунaродную конференцию в Германию. Спрашиваю:
– Костюм для поездки выбрал?
– Что там выбирать, он у меня один на все случаи жизни.
Марлен никогда не был приверженцем официоза, любил хорошие джинсы, футболки, водолазки, и оказалось, что костюмные брюки он затаскал до неприличия, а жилет и пиджак были как новенькие. Тогда я повела его к знакомой, работавшей товароведом центрального универмага. Там ему пришлось попыхтеть, примеряя то одну, то другую вещь, пока мы не выбрали ему два костюма. Приятельница моя та еще хохмачка, отпускала грубоватые шуточки, от которых я в шоке была.
– И где ты такого красавца раздобыла? – спросила Майра, как ей казалось, очень тихо. – Он даже в старых джинсах и застиранной футболке будет выглядеть как модель на подиуме.
– Знаешь, бегать, строить глазки, вертеть хвостом, охотиться на мужиков я не могу и не хочу. Где я, простая советская вузовская преподавательница без знания постельных трюков и эротических изысков, могла его поймать? На улице, конечно.
– Значит, капканы расставила или ловчую яму вырыла. И какие планы на будущее? Я заметила, что он бросает на тебя матримониальные взгляды. Красивое слово, правда? Матримониальный. Я его два дня назад выучила.
– Я ещё определяюсь.
– Ты что, полная идиотка и не догадываешься, что муж не только для того, чтобы приносить в дом денежку и выносить мусор из дома? В 25 лет должно уже дойти, что с мужиком в постели бывает прямо-таки до одури замечательно. Я это с третьим мужем всё-таки поняла! Видно же, что он огонь! Вцепись крепко и держи!
– Тише ты, он же слышит!
– Так я же шёпотом!
– Я готов! – кашлянул Марлен.
– Так выходи, нечего за ширмой прятаться! Покажись! – загрохотала Майра, – Не стой как запылившийся манекен! Ты не в витрине задрипанного магазина! Двигайся!
Домой шли довольные, с большими пакетами.
– Откуда у тебя такая приятельница? – вдруг стал интересоваться Марлен.
– Она чем-то тебе не понравилась? Мы с ней знакомы со школы. Она года на четыре старше меня. Наши мамы были дружны. Я всегда с восхищением на неё смотрела. Хотела быть похожей на неё.
– Слава богу, не стала такой!
– После смерти матери ей пришлось много пережить. Жизнь её сильно потрепала и изменила. Она крепкий орешек, тёртый сухарик. Не прогнулась, выдержала. Вид деятельности, конечно, тоже оказал сильное влияние. В Москве ты обращал внимание на простых продавщиц в ГУМе? Они же выглядят как сфинксы, такие же таинственные и молчаливые. У каждой что-то припрятано под прилавком. Они чувствуют себя всесильными, потому что у них дефицит. Но я ведь знаю Майру, настоящую, поэтому по-прежнему очень хорошо к ней отношусь. Она стихи пишет – в стол. Хорошие стихи, проникновенные. Я не могу такие сочинять!
– С трудом могу представить себе такую картину: Муза и рядом Майра гусиным пером строчит трогательные стишата!
Глава 14Впервые в разлуке
Глава 14
Впервые в разлуке
При поездке за рубеж меняли мизерное количество денег. Международных платежных карточек у нас ещё не было. Провозить с собой разрешалось минимальную сумму в валюте. Но на карточке моей немецкой подруги остался мой гонорар за выступления, который я не успела забрать у нее во время моей последней поездки. Так что он не должен бл почувствовать себя в стесненном положении.
Проводив Марлена, я сразу же связалась с Биргит, сказала, где и как ей нужно его найти. Поздно ночью стала звонить ему в отель, куда он по моим расчетам должен был уже прийти. Его не было. Где он, горемычный, без средств существования в незнакомом городе чужой страны бродит? Вдруг звонок! Родной голос!
– Арманчик, это я. Звоню из автомата. Это вроде дешевле, чем из номера, как мне подсказали наши соотечественники. А тут еще и повезло: я набрел недалеко от отеля на переполненный автомат, который, видно, случайно нерадивые работники обошли стороной. Так что получилось, не только бесплатно, но и выгодно: я выудил из него около пяти марок, которые честные немецкие бюргеры пытались безуспешно пихнуть в него, и могу с тобой говорить, вообще не опуская монет, бесконечно.
– Везет некоторым! Со мной никогда подобных чудес не происходило! Давай я сначала сообщу тебе важную информацию, а потом мы будем просто болтать.
– Яволь, как прикажешь, родная!
– Завтра где-то к шести к тебе приедет красивая девушка Биргит, возможно, с подружкой Корнелией и привезет тебе мои деньги, которые были на ее карточке. Я их не успела забрать. Так что голодать не будешь. Сумма приличная. Можешь прикинуть, какую технику выгодно купить. На чепуху не траться, мне деньги здесь нужны. Хвост перед Биргит особо не распускай, она лесбианка. Пригласи ее на ужин, может она тебе город покажет или успеете в отдел техники с ней сходить. У нее склад ума и повадки мужские, она сможет подсказать тебе самые выгодные варианты. Английский у нее хороший, так что общаться сможете. Теперь ты о важном. Выступил? Интересные доклады?
– Не жалею, что участвую. К моему выступлению был интерес, задавали много вопросов. Но об этом, когда приеду. Как ты, Данка, родители?
– Дана у мамы. Мама увидела, что я в взвинченном состоянии и в страхе унесла ребенка к себе.
– Это что за состояние у тебя?
Тут я начала предаваться своим страданиям. Смачно высморкалась, выдавила из себя горючие слезы и вытерла.
– Вчера мне позвонили с работы и просили заехать к ректору. Оседлала свою Булочку и покатила сначала выполнить поручения мамы, а потом на поклон к начальству. Хорошо, что по дороге подсадила коллегу, которого увидела на остановке автобуса. На площади мы застряли: мотор заглох. Коллеге пришлось выйти и подталкивать машинку, чтобы привести бедолагу в чувство. Булка верой и правдой прослужила маме, когда ей приходилось делать закупки на девятиголовую семьищу, потом перешла в услужение ко мне, и тут впервые такое. Это уже старческая немощь! Её срочно нужно продавать, пока она не протянула ноги! Я ведь рассчитываю получить за нее хоть что-то! Знаю, что давно нужно было от нее избавиться. Но я хотела накопить хотя бы половину стоимости «Жигулей», а половину взять взаймы у папы. Ничего не выходит так, как планирую!
– Это, понятно, первая причина. Зачем тебя вызвал ректор?
– Всучил очередную монографию для перевода. Еще один партийный олух собирается получить ученую степень!
– Ректор твой понимает, что ты тратишь на это время, которое предназначено грудному ребенку?
– Прекрасно всё понимает! Но ему важно, чтобы наверху знали, что у него работают первоклассные и безотказные специалисты.
