Я унюхала его!
У любого живого существа имелся свой неповторимый аромат и именно запах птенчика в этой комнате ощущался сильнее всего. Ведьмовское обоняние, чуть приглушённое выпитым спиртным, отчётливо указало, что я на верном пути. Подтверждением стали несколько чёрных перьев на подоконнике, в которых я опознала результат своего сюрпризного зелья. Воспрянув духом, я уже собиралась устроить обыск, не позвав подельников, когда в коридоре что-то мощно прогрохотало и сдавленный мужской писк «Не надо!» изменил мои планы.
Серафима. Больше некому.
Злясь, что приходится отвлекаться на всякую ерунду, когда буквально в нескольких шагах где-то спрятана моя сумка, я выглянула в коридор и удивлённо присвистнула. Через две комнаты от меня медленно оседала пыль от пролома в стене, а на полу на спине лежал сонный симпатичный парнишка в одних трусах, пытающийся безуспешно отползти от возвышающейся над ним Серафимы. Безуспешно – потому что позади него уже была противоположная стена.
- Фима? Твоих рук дело?
- Ага, - зловеще хохотнула рыжеволосая валькирия. – Соколик говорить отказывается. Я ж к нему по-доброму. Где, спрашиваю, мерзкий колдунишка проживает, сумки у порядочных дев ворующий? А он, - тоненьким голоском передразнивая ответ парня, Фима протянула: - Не знаю, говорит, таких. Не проживают рядом мерзкие колдунишки.
Фима подбоченилась, их окружили прибежавшие с другого конца коридора коварно ухмыляющиеся черти, а ведьмочка, нахмурившись, видимо, для пущей важности, гаркнула:
- А ну, говори! Я ж могу и по-плохому спросить!
- Фима, оставь его, - вмешалась я в процесс допроса, пока не стало слишком поздно. – Я, кажется, нашла его комнату. Идём лучше обыск устроим.
- Обыск? – Серафима моментально отвлеклась на более интересную затею и, слегка покачиваясь, поспешила ко мне. – Обыск – это хорошо! А с ним что делать будем? Свидетель, как-никак. Нежелательный.
Парень, прекрасно расслышавший слова ведьмочки, побледнел, попытался снова отползли и снова безуспешно. Судя по его дёрганым движениям, взрыв его всё-таки слегка контузил.
- Мы присмотрим! – вызвались пара чертей и, не обращая внимания на вялые попытки сопротивления, поволокли парня обратно в комнату за разрушенной стеной.
- Ну-с! Где будем проводить обыск? – К нам подскочил Евлампий с остальными хвостатыми энтузиастами. – Веди!
Делать нечего, пришлось вести.
А в комнате мы первым делом… Выпили.
Серафима категорично заявила, что грех не выпить за успешно выполненный первый этап, и мне пришлось заняться поиском кружки, потому что при её отсутствии в меня грозились влить прямо из горла. Это попахивало уже откровенным сумасшествием – пить на вражеской территории, но переспорить или тем более остановить Фиму я не смогла. Пришлось пить.
Затем закусывать.
Мне попался пирожок с печенью, и я закусила им, при этом уныло прикидывая, что такими темпами мы точно ничего не найдём.
И как с таким подходом Фима ещё до сих пор не попалась? Ума не приложу. Или солгала, что это именно она – Фима Лебедь?
Устроившись поудобнее на кровати, я покосилась на ведьмочку, затянувшую удалую песню про Стеньку Разина и вновь потянувшуюся к бутыли, чтобы разлить по второй. Да не… Такими вещами не шутят. Тем более ведьмы. Утаивают правду – да. Но не лгут и не шутят.
Слава всем потусторонним силам, после третьей мы приступили к обыску. Недолго думая и абсолютно не беспокоясь о том, что о нашем визите станет известно, Серафима вихляющей походкой двинулась к шкафу и распахнула его створки, на этот раз всё-таки сорвав их с петель. Я который раз поразилась немалой силе деревенской ведьмы и предпочла обыскать тумбочки, чтобы не попасть под горячую руку разошедшейся валькирии. Чертей вообще отправили обыскивать ванную комнату, поручив тащить к нам всё, что хоть отдаленно походило на сумку.
Обыск продолжался минут сорок. Серафима уже окончательно разнесла шкаф, вывалив на пол всё его содержимое, и отправилась потрошить антресоль над дверью, я перетрясла обе тумбочки и только когда догадалась заглянуть под кровать, поняла – вот она, моя любимая сумочка! Во тьме, одна-одинёшенька!
- Нашла! – завопила я и на радостях целиком нырнула под низкую кровать. Цапнула находку и попыталась сдать назад.
Получалось плохо. Точнее совсем никак.
К счастью, на помощь пришла Серафима и при помощи чертей, которые приподняли кровать, меня вынули на свет.
- Да-а-а… Колдунчик-то не только зело злобный, так ещё и неряшливый, - скептично протянула Серафима, снимая с моих волос кусок паутины с крохотным паучком. – Товарищ восьмилапый, пошто за порядком не следите?
- Уследишь тут за всеми вами, - недовольно пробурчал паучок, проворно шмыгнул обратно под кровать и уже оттуда пригрозил. – А ну, пшли вон, а то на верха жаловаться буду! Устроили тут бедлам!
- Да уходим уже, уходим, - фыркнула в ответ Серафима, чьи глаза загорелись подозрительным зелёным огнём. Кажется, настоящая деревенская ведьма очень не любила, когда ей угрожали. - Сейчас, только на дорожку выпьем. И сразу уйдём.
И мы выпили. На дорожку.
Затем ещё… И ещё…
Я уже давно перестала считать, какую по счёту стопку наливает мне Серафима справа, прекратив удивляться тому, что самогон в подозрительно полной бутыли в руках Серафимы слева всё не кончается. Лишь предусмотрительно сунула нос в сумку, трепетно пересчитала склянки с зельями (все на месте, родные мои!), выпила парочку из них, чтобы не умереть завтра (точнее, уже сегодня) с похмелья, и продолжила согласно кивать на умозаключения Фимы о сути злобных колдунишек.
Да-да, бездари и трусы. Ага-ага, разгильдяи и неудачники. И паршивцы, и лоботрясы, и неучи, и прочая, и прочая…
В конце концов, закусив очередной тост «за нас, красивых и удачливых» пирожком с яйцами, я отрубилась прямо там, где сидела. На кровати.
Меня кто-то будил. Стоял надо мной, бубнил в ухо что-то невразумительное и тряс за плечо.
Отмахнулась.
Кажется, попала, потому что бубнёж на мгновение прекратился, сменившись обиженным возгласом.
Я покрепче прижала к груди сумку одной рукой, пошарила рядышком второй рукой и, натянув одеяло повыше, попыталась уснуть снова.
Почти получилось, если бы не возобновившийся бубнёж, в котором начали проскальзывать шипящие нотки и…
- А-а-а! – мой визг оборвался на самой высокой ноте, когда на мою бедную голову вылили второе ведро ледяной воды. – Прокляну!
- Рискни, - процедили подозрительно знакомым голосом и я, отбросив мокрые волосы с лица, сумела разглядеть стоящего надо мной Демьяна с кружкой наперевес. Кажется, она снова была полной. – Оболью. – Голос ведьмака, на чьей чёлке подозрительно белел кусочек яйца, был ехидным донельзя. – Идеальное средство от проклятий пьяных ведьм, проверено.
Почему-то я сразу поняла, о ком он.
Села. Подтянула босые (почему я босая?!) ноги под себя и с вызовом заявила:
- Я не пьяная.
- Да ну? – старшекурсник недоверчиво прищурился, принюхался и недовольно нахмурился, не унюхав паров алкоголя (спасибо моим зельям!). Немного подумал. Обвёл рукой разгромленную комнату, под конец обличительно ткнул в спящую на соседней кровати Серафиму и поинтересовался. – Она одна что ли пила? И комнату тоже она одна разнесла?
- Ну почему, одна… - протянула я задумчиво, следом за ведьмаком оглядывая разруху и мысленно ужасаясь содеянному. – С нами ещё черти были. Семеро.
Кстати, их нигде не было видно. Предатели!
Судя по предрассветному сумраку за окном, до утра и первых пар оставалось всего ничего, так что я встала полная решимости быстренько покинуть чужую территорию, но застопорилась на двух пунктах.
Обувь и, как ни странно, Серафима.
Оставлять соседку по комнате и чего уж там, почти подругу в стане врага, показалось мне подлым. Поэтому я, старательно не обращая внимания на стоящего посреди разрухи Демьяна, обогнула парня и присела перед похрапывающей Серафимой на корточки. Судя по чудовищному амбре рядом с ведьмой, в отличие от меня она не озаботилась вовремя принять нужное зелье и теперь вряд ли придёт в себя раньше полудня. А то и к вечеру, если не повезёт.
Но я всё-так попробовала.
- Сим… Сима-а-а… Эй, проснись.
Сначала я звала тихо. Затем погромче. Затем ещё громче и даже начала трясти за плечо. Но настоящей деревенской ведьме, уснувшей в обнимку с бутылью самогона (почти полной!), всё оказалось нипочём. Серафима лишь богатырски всхрапнула, перевернулась на другой бок и продолжила спать.
Как говорит моя бабуля – нехорошо-с…
- Вы вообще как тут оказались? И самое главное, зачем? – занудно поинтересовались за моей спиной.
- Как-как… Пришли. Ногами, - раздражённо отмахнулась я, вернувшись обратно на кровать, как на самое чистое и целое местечко, при этом мысленно прикидывая, как выкручиваться из этой не очень хорошо пахнущей ситуации. – Ректор же обещал, что ты будешь нам во всём помогать. Вот мы и пришли. За помощью.
Моя потрясающая наглость дала свои результаты и Демьян, на пару секунд изумлённо застыв, всё же смог взять себя в руки и ехидно уточнил:
- Ночью?
- Ага.
- Пьяные?
- Ну, это как посмотреть…
- Сумку они искали! – донеслось злобное попискивание из-под кровати. – И меня грозились в зелье пустить! По частям! У-у-у, ведьмы!
- И пущу, - прорычала я в адрес восьмилапого ябеды. А уже Демьяну, впившегося взглядом в сумку у меня на плече, досталось следующее. – Моё!
- Да разве ж я спорю… - недовольно протянул старшекурсник и глянул на меня задумчиво.
Несколько минут мы молчали. Я безрезультатно прикидывала, как, не умея строить порталы, свалить по-тихому, прихватив с собой дрыхнущую Фиму, которую я вряд ли вообще сумею сдвинуть с места, а Демьян о чём-то старательно размышлял, кося взглядом то на меня, то на сумку, то на Симу.
В конце концов, взлохматив волосы и вынув из них кусочек яйца, парень закатил глаза и с явной неохотой выдал.
- У меня к тебе деловое предложение.
- Какое? - Насторожилась я, уже заранее предчувствуя подвох.
- Из-за того, что мы не сумели предотвратить тот бедлам, что сегодня произошел на торжественном собрании, вся наша дружина в добровольно-принудительном порядке записана на факультатив зельеварения. С последующей защитой диплома по углублённой теме именно в этом направлении. - Демьян поморщился, словно для него это было унизительно. – Так вот… Ты будешь моим консультантом и поставщиком нужных зелий и ингредиентов, а я не сдаю вас декану. Ну как? Договорились?
Шантаж я ненавидела всей душой, но сегодня, видимо, был не мой день. А всё Фима… Что б её поклонники круглосуточно одолевали!
Хотя Демьян, вольно или невольно, не оговорил сроки и конкретные проступки, за которые не будет сдавать, а это значило, что у нас безлимит. Отлично!
- Договорились, - кивнула я, пряча коварную усмешку. – Только не обессудь, соколик, за результат… Сам напросился!
Я почти целую минуту упивалась удачно провёрнутой аферой, пока Демьян иронично не поинтересовался:
- Ну что, так и будешь на моей кровати сидеть? Вообще-то я ещё не ложился. Так что шли бы вы к себе… Пока вас никто не засёк. – Демьян бросил выразительный взгляд на наручные часы, а затем на Серафиму. – К тому же скоро с утренней пробежки вернётся мой сосед, а он очень не любит, когда к нему в постель лезут без спроса.
Умничаем?
Я так же выразительно посмотрела на свои руки, затем с ещё большим выражением покопалась в сумке, не найдя там ничего похожего на носилки с носильщиками, и с окончательно глумливым выражением фыркнула:
- Привыкать твоему соседу придётся. Нет в моём арсенале ничего похожего на домкрат. И даже богатыря никакого не завалялось. Других способов перенести Серафиму в девичье общежитие не вижу.
Демьян, скривившись на мои слова, задумался. При этом лицо его приняло такое серьёзное и сосредоточенное выражение, словно он решал проблему тысячелетия.
- Ладно, схожу к целителям, может у них что есть на такой случай.
И ушёл, аккуратно переступая через разбросанные вещи.
Я же, чтобы не терять время даром, поспешила на поиски своих туфелек. Где и когда я их сняла – ума не приложу! О, а вот и первый!
С удивлением обнаружив правый туфель в ванной комнате в раковине, я смутно припомнила, с чего всё это началось. Кажется, я пыталась научить Серафиму гадать на суженного по кругам на воде. Для этого требовалась личная посуда гадающей, а так как у нас ничего с собой не было, я заменила стакан на туфлю. Мы налили в неё воды и… Что было дальше, я не помнила, хоть убей.
И чёрт с ним!
Где вторая туфля?!
Демьян всё не возвращался, вторая туфля находиться отказывалась категорически, так что я снова подошла к Серафиме, без особой надежды решив вновь попытать удачу в её пробуждении. Вот только стоило мне лишь прикоснуться к плечу ведьмочки, как она мигом распахнула глаза, резко села, отчего мы чуть не столкнулись лбами, и, глядя в пространство перед собой, просипела:
- Воды!
Принесла, налив её прямо из-под крана в кувшин, который стоял на подоконнике. В кувшин влезло не меньше литра, но Серафима выдула его в два счёта. Шумно ухнула и сфокусировала на мне мутный взгляд, в котором далеко не сразу промелькнуло узнавание.
- М… Майя?
- Точно, - усмехнулась я и аккуратно выудила пустой кувшин из подрагивающих пальцев однокурсницы. – Кроме этого что ещё помнишь?
- Мало, - расстроенно призналась Сима и с недовольством покосилась на лежащую у неё на коленях бутыль. – Поэтому и не пью.
- Я заметила.
В моём тоне было столько сарказма, что Сима вскинулась, но тут же охнула и схватилась за голову. Немного помычала, что-то пошептала, мелко потрясла и только после этого снова глянула на меня. И заодно на комнату за моей спиной.
Побледнела.
Сдавленно прошептала:
- Мы где?
- В мужском общежитии.
- Мамо… - Серафима побледнела ещё больше и с ужасом уставилась на меня. – Как?!
Я не понимала, шутит ли Фима или действительно страдает раздвоением личности, не помня себя-пьяную, поэтому ответила уклончиво:
- Мы за сумкой сюда зашли. Но, кажется, слегка переборщили с выпивкой…
- Алкашня… - противно захихикали под кроватью Демьяна.
- А ну, цыц! Я тебя запомнила, - шикнула я в ту сторону, не собираясь терпеть оскорбления от всяких там членистоногих. – Не гуляй по тёмным подворотням… А то не посмотрю, что разумный – мигом купание в зелье организую! - И уже для Серафимы сказала: - Симочка, нам бы к себе пойти, пока народ ещё спит. Ты как? Сможешь?
- Смогу! – угрюмо кивнула ведьмочка, с трудом поднимаясь и одной рукой придерживая шляпу, а второй прижимая к груди бутыль с самогоном.
Стоя рядом с кроватью, Серафима ещё раз оглядела разгромленную комнату, пошатнулась (почему-то на ногах Серафимы присутствовала лишь одна туфля), сглотнула и медленно поковыляла в сторону окна.
На всякий случай я сочла своим долгом предупредить:
- Третий этаж.
- Тем лучше, - мрачно ответила Серафима и настежь распахнула створки. Оперлась рукой о подоконник и начала внимательно всматриваться в предрассветные сумерки.
- Батюшки! – перепугался всевидящий и всеслышащий подкроватный житель, пугая заодно и меня. – Ну перепила разок, с кем не бывает! Ну, побуянила, покрушила… Дело знакомое, молодое. Житейское. Убиваться-то зачем?
Я уже было собралась кинуться спасать свою новую знакомую, помятуя, что этажи тут высокие, и падать ох как не близко, как Фима пронзительно свистнула и обернулась ко мне.
У любого живого существа имелся свой неповторимый аромат и именно запах птенчика в этой комнате ощущался сильнее всего. Ведьмовское обоняние, чуть приглушённое выпитым спиртным, отчётливо указало, что я на верном пути. Подтверждением стали несколько чёрных перьев на подоконнике, в которых я опознала результат своего сюрпризного зелья. Воспрянув духом, я уже собиралась устроить обыск, не позвав подельников, когда в коридоре что-то мощно прогрохотало и сдавленный мужской писк «Не надо!» изменил мои планы.
Серафима. Больше некому.
Злясь, что приходится отвлекаться на всякую ерунду, когда буквально в нескольких шагах где-то спрятана моя сумка, я выглянула в коридор и удивлённо присвистнула. Через две комнаты от меня медленно оседала пыль от пролома в стене, а на полу на спине лежал сонный симпатичный парнишка в одних трусах, пытающийся безуспешно отползти от возвышающейся над ним Серафимы. Безуспешно – потому что позади него уже была противоположная стена.
- Фима? Твоих рук дело?
- Ага, - зловеще хохотнула рыжеволосая валькирия. – Соколик говорить отказывается. Я ж к нему по-доброму. Где, спрашиваю, мерзкий колдунишка проживает, сумки у порядочных дев ворующий? А он, - тоненьким голоском передразнивая ответ парня, Фима протянула: - Не знаю, говорит, таких. Не проживают рядом мерзкие колдунишки.
Фима подбоченилась, их окружили прибежавшие с другого конца коридора коварно ухмыляющиеся черти, а ведьмочка, нахмурившись, видимо, для пущей важности, гаркнула:
- А ну, говори! Я ж могу и по-плохому спросить!
- Фима, оставь его, - вмешалась я в процесс допроса, пока не стало слишком поздно. – Я, кажется, нашла его комнату. Идём лучше обыск устроим.
- Обыск? – Серафима моментально отвлеклась на более интересную затею и, слегка покачиваясь, поспешила ко мне. – Обыск – это хорошо! А с ним что делать будем? Свидетель, как-никак. Нежелательный.
Парень, прекрасно расслышавший слова ведьмочки, побледнел, попытался снова отползли и снова безуспешно. Судя по его дёрганым движениям, взрыв его всё-таки слегка контузил.
- Мы присмотрим! – вызвались пара чертей и, не обращая внимания на вялые попытки сопротивления, поволокли парня обратно в комнату за разрушенной стеной.
- Ну-с! Где будем проводить обыск? – К нам подскочил Евлампий с остальными хвостатыми энтузиастами. – Веди!
Делать нечего, пришлось вести.
ГЛАВА 4
А в комнате мы первым делом… Выпили.
Серафима категорично заявила, что грех не выпить за успешно выполненный первый этап, и мне пришлось заняться поиском кружки, потому что при её отсутствии в меня грозились влить прямо из горла. Это попахивало уже откровенным сумасшествием – пить на вражеской территории, но переспорить или тем более остановить Фиму я не смогла. Пришлось пить.
Затем закусывать.
Мне попался пирожок с печенью, и я закусила им, при этом уныло прикидывая, что такими темпами мы точно ничего не найдём.
И как с таким подходом Фима ещё до сих пор не попалась? Ума не приложу. Или солгала, что это именно она – Фима Лебедь?
Устроившись поудобнее на кровати, я покосилась на ведьмочку, затянувшую удалую песню про Стеньку Разина и вновь потянувшуюся к бутыли, чтобы разлить по второй. Да не… Такими вещами не шутят. Тем более ведьмы. Утаивают правду – да. Но не лгут и не шутят.
Слава всем потусторонним силам, после третьей мы приступили к обыску. Недолго думая и абсолютно не беспокоясь о том, что о нашем визите станет известно, Серафима вихляющей походкой двинулась к шкафу и распахнула его створки, на этот раз всё-таки сорвав их с петель. Я который раз поразилась немалой силе деревенской ведьмы и предпочла обыскать тумбочки, чтобы не попасть под горячую руку разошедшейся валькирии. Чертей вообще отправили обыскивать ванную комнату, поручив тащить к нам всё, что хоть отдаленно походило на сумку.
Обыск продолжался минут сорок. Серафима уже окончательно разнесла шкаф, вывалив на пол всё его содержимое, и отправилась потрошить антресоль над дверью, я перетрясла обе тумбочки и только когда догадалась заглянуть под кровать, поняла – вот она, моя любимая сумочка! Во тьме, одна-одинёшенька!
- Нашла! – завопила я и на радостях целиком нырнула под низкую кровать. Цапнула находку и попыталась сдать назад.
Получалось плохо. Точнее совсем никак.
К счастью, на помощь пришла Серафима и при помощи чертей, которые приподняли кровать, меня вынули на свет.
- Да-а-а… Колдунчик-то не только зело злобный, так ещё и неряшливый, - скептично протянула Серафима, снимая с моих волос кусок паутины с крохотным паучком. – Товарищ восьмилапый, пошто за порядком не следите?
- Уследишь тут за всеми вами, - недовольно пробурчал паучок, проворно шмыгнул обратно под кровать и уже оттуда пригрозил. – А ну, пшли вон, а то на верха жаловаться буду! Устроили тут бедлам!
- Да уходим уже, уходим, - фыркнула в ответ Серафима, чьи глаза загорелись подозрительным зелёным огнём. Кажется, настоящая деревенская ведьма очень не любила, когда ей угрожали. - Сейчас, только на дорожку выпьем. И сразу уйдём.
И мы выпили. На дорожку.
Затем ещё… И ещё…
Я уже давно перестала считать, какую по счёту стопку наливает мне Серафима справа, прекратив удивляться тому, что самогон в подозрительно полной бутыли в руках Серафимы слева всё не кончается. Лишь предусмотрительно сунула нос в сумку, трепетно пересчитала склянки с зельями (все на месте, родные мои!), выпила парочку из них, чтобы не умереть завтра (точнее, уже сегодня) с похмелья, и продолжила согласно кивать на умозаключения Фимы о сути злобных колдунишек.
Да-да, бездари и трусы. Ага-ага, разгильдяи и неудачники. И паршивцы, и лоботрясы, и неучи, и прочая, и прочая…
В конце концов, закусив очередной тост «за нас, красивых и удачливых» пирожком с яйцами, я отрубилась прямо там, где сидела. На кровати.
Меня кто-то будил. Стоял надо мной, бубнил в ухо что-то невразумительное и тряс за плечо.
Отмахнулась.
Кажется, попала, потому что бубнёж на мгновение прекратился, сменившись обиженным возгласом.
Я покрепче прижала к груди сумку одной рукой, пошарила рядышком второй рукой и, натянув одеяло повыше, попыталась уснуть снова.
Почти получилось, если бы не возобновившийся бубнёж, в котором начали проскальзывать шипящие нотки и…
- А-а-а! – мой визг оборвался на самой высокой ноте, когда на мою бедную голову вылили второе ведро ледяной воды. – Прокляну!
- Рискни, - процедили подозрительно знакомым голосом и я, отбросив мокрые волосы с лица, сумела разглядеть стоящего надо мной Демьяна с кружкой наперевес. Кажется, она снова была полной. – Оболью. – Голос ведьмака, на чьей чёлке подозрительно белел кусочек яйца, был ехидным донельзя. – Идеальное средство от проклятий пьяных ведьм, проверено.
Почему-то я сразу поняла, о ком он.
Села. Подтянула босые (почему я босая?!) ноги под себя и с вызовом заявила:
- Я не пьяная.
- Да ну? – старшекурсник недоверчиво прищурился, принюхался и недовольно нахмурился, не унюхав паров алкоголя (спасибо моим зельям!). Немного подумал. Обвёл рукой разгромленную комнату, под конец обличительно ткнул в спящую на соседней кровати Серафиму и поинтересовался. – Она одна что ли пила? И комнату тоже она одна разнесла?
- Ну почему, одна… - протянула я задумчиво, следом за ведьмаком оглядывая разруху и мысленно ужасаясь содеянному. – С нами ещё черти были. Семеро.
Кстати, их нигде не было видно. Предатели!
Судя по предрассветному сумраку за окном, до утра и первых пар оставалось всего ничего, так что я встала полная решимости быстренько покинуть чужую территорию, но застопорилась на двух пунктах.
Обувь и, как ни странно, Серафима.
Оставлять соседку по комнате и чего уж там, почти подругу в стане врага, показалось мне подлым. Поэтому я, старательно не обращая внимания на стоящего посреди разрухи Демьяна, обогнула парня и присела перед похрапывающей Серафимой на корточки. Судя по чудовищному амбре рядом с ведьмой, в отличие от меня она не озаботилась вовремя принять нужное зелье и теперь вряд ли придёт в себя раньше полудня. А то и к вечеру, если не повезёт.
Но я всё-так попробовала.
- Сим… Сима-а-а… Эй, проснись.
Сначала я звала тихо. Затем погромче. Затем ещё громче и даже начала трясти за плечо. Но настоящей деревенской ведьме, уснувшей в обнимку с бутылью самогона (почти полной!), всё оказалось нипочём. Серафима лишь богатырски всхрапнула, перевернулась на другой бок и продолжила спать.
Как говорит моя бабуля – нехорошо-с…
- Вы вообще как тут оказались? И самое главное, зачем? – занудно поинтересовались за моей спиной.
- Как-как… Пришли. Ногами, - раздражённо отмахнулась я, вернувшись обратно на кровать, как на самое чистое и целое местечко, при этом мысленно прикидывая, как выкручиваться из этой не очень хорошо пахнущей ситуации. – Ректор же обещал, что ты будешь нам во всём помогать. Вот мы и пришли. За помощью.
Моя потрясающая наглость дала свои результаты и Демьян, на пару секунд изумлённо застыв, всё же смог взять себя в руки и ехидно уточнил:
- Ночью?
- Ага.
- Пьяные?
- Ну, это как посмотреть…
- Сумку они искали! – донеслось злобное попискивание из-под кровати. – И меня грозились в зелье пустить! По частям! У-у-у, ведьмы!
- И пущу, - прорычала я в адрес восьмилапого ябеды. А уже Демьяну, впившегося взглядом в сумку у меня на плече, досталось следующее. – Моё!
- Да разве ж я спорю… - недовольно протянул старшекурсник и глянул на меня задумчиво.
Несколько минут мы молчали. Я безрезультатно прикидывала, как, не умея строить порталы, свалить по-тихому, прихватив с собой дрыхнущую Фиму, которую я вряд ли вообще сумею сдвинуть с места, а Демьян о чём-то старательно размышлял, кося взглядом то на меня, то на сумку, то на Симу.
В конце концов, взлохматив волосы и вынув из них кусочек яйца, парень закатил глаза и с явной неохотой выдал.
- У меня к тебе деловое предложение.
- Какое? - Насторожилась я, уже заранее предчувствуя подвох.
- Из-за того, что мы не сумели предотвратить тот бедлам, что сегодня произошел на торжественном собрании, вся наша дружина в добровольно-принудительном порядке записана на факультатив зельеварения. С последующей защитой диплома по углублённой теме именно в этом направлении. - Демьян поморщился, словно для него это было унизительно. – Так вот… Ты будешь моим консультантом и поставщиком нужных зелий и ингредиентов, а я не сдаю вас декану. Ну как? Договорились?
Шантаж я ненавидела всей душой, но сегодня, видимо, был не мой день. А всё Фима… Что б её поклонники круглосуточно одолевали!
Хотя Демьян, вольно или невольно, не оговорил сроки и конкретные проступки, за которые не будет сдавать, а это значило, что у нас безлимит. Отлично!
- Договорились, - кивнула я, пряча коварную усмешку. – Только не обессудь, соколик, за результат… Сам напросился!
Я почти целую минуту упивалась удачно провёрнутой аферой, пока Демьян иронично не поинтересовался:
- Ну что, так и будешь на моей кровати сидеть? Вообще-то я ещё не ложился. Так что шли бы вы к себе… Пока вас никто не засёк. – Демьян бросил выразительный взгляд на наручные часы, а затем на Серафиму. – К тому же скоро с утренней пробежки вернётся мой сосед, а он очень не любит, когда к нему в постель лезут без спроса.
Умничаем?
Я так же выразительно посмотрела на свои руки, затем с ещё большим выражением покопалась в сумке, не найдя там ничего похожего на носилки с носильщиками, и с окончательно глумливым выражением фыркнула:
- Привыкать твоему соседу придётся. Нет в моём арсенале ничего похожего на домкрат. И даже богатыря никакого не завалялось. Других способов перенести Серафиму в девичье общежитие не вижу.
Демьян, скривившись на мои слова, задумался. При этом лицо его приняло такое серьёзное и сосредоточенное выражение, словно он решал проблему тысячелетия.
- Ладно, схожу к целителям, может у них что есть на такой случай.
И ушёл, аккуратно переступая через разбросанные вещи.
Я же, чтобы не терять время даром, поспешила на поиски своих туфелек. Где и когда я их сняла – ума не приложу! О, а вот и первый!
С удивлением обнаружив правый туфель в ванной комнате в раковине, я смутно припомнила, с чего всё это началось. Кажется, я пыталась научить Серафиму гадать на суженного по кругам на воде. Для этого требовалась личная посуда гадающей, а так как у нас ничего с собой не было, я заменила стакан на туфлю. Мы налили в неё воды и… Что было дальше, я не помнила, хоть убей.
И чёрт с ним!
Где вторая туфля?!
Демьян всё не возвращался, вторая туфля находиться отказывалась категорически, так что я снова подошла к Серафиме, без особой надежды решив вновь попытать удачу в её пробуждении. Вот только стоило мне лишь прикоснуться к плечу ведьмочки, как она мигом распахнула глаза, резко села, отчего мы чуть не столкнулись лбами, и, глядя в пространство перед собой, просипела:
- Воды!
Принесла, налив её прямо из-под крана в кувшин, который стоял на подоконнике. В кувшин влезло не меньше литра, но Серафима выдула его в два счёта. Шумно ухнула и сфокусировала на мне мутный взгляд, в котором далеко не сразу промелькнуло узнавание.
- М… Майя?
- Точно, - усмехнулась я и аккуратно выудила пустой кувшин из подрагивающих пальцев однокурсницы. – Кроме этого что ещё помнишь?
- Мало, - расстроенно призналась Сима и с недовольством покосилась на лежащую у неё на коленях бутыль. – Поэтому и не пью.
- Я заметила.
В моём тоне было столько сарказма, что Сима вскинулась, но тут же охнула и схватилась за голову. Немного помычала, что-то пошептала, мелко потрясла и только после этого снова глянула на меня. И заодно на комнату за моей спиной.
Побледнела.
Сдавленно прошептала:
- Мы где?
- В мужском общежитии.
- Мамо… - Серафима побледнела ещё больше и с ужасом уставилась на меня. – Как?!
Я не понимала, шутит ли Фима или действительно страдает раздвоением личности, не помня себя-пьяную, поэтому ответила уклончиво:
- Мы за сумкой сюда зашли. Но, кажется, слегка переборщили с выпивкой…
- Алкашня… - противно захихикали под кроватью Демьяна.
- А ну, цыц! Я тебя запомнила, - шикнула я в ту сторону, не собираясь терпеть оскорбления от всяких там членистоногих. – Не гуляй по тёмным подворотням… А то не посмотрю, что разумный – мигом купание в зелье организую! - И уже для Серафимы сказала: - Симочка, нам бы к себе пойти, пока народ ещё спит. Ты как? Сможешь?
- Смогу! – угрюмо кивнула ведьмочка, с трудом поднимаясь и одной рукой придерживая шляпу, а второй прижимая к груди бутыль с самогоном.
Стоя рядом с кроватью, Серафима ещё раз оглядела разгромленную комнату, пошатнулась (почему-то на ногах Серафимы присутствовала лишь одна туфля), сглотнула и медленно поковыляла в сторону окна.
На всякий случай я сочла своим долгом предупредить:
- Третий этаж.
- Тем лучше, - мрачно ответила Серафима и настежь распахнула створки. Оперлась рукой о подоконник и начала внимательно всматриваться в предрассветные сумерки.
- Батюшки! – перепугался всевидящий и всеслышащий подкроватный житель, пугая заодно и меня. – Ну перепила разок, с кем не бывает! Ну, побуянила, покрушила… Дело знакомое, молодое. Житейское. Убиваться-то зачем?
Я уже было собралась кинуться спасать свою новую знакомую, помятуя, что этажи тут высокие, и падать ох как не близко, как Фима пронзительно свистнула и обернулась ко мне.
