Кстати, кроме этого ученического квартала, я не нашла никаких других домов, даже в отдалении. Либо учебное заведение располагалось в глухом захолустье и до ближайшего населённого пункта не меньше дня пути, либо город (деревня, село) с противоположной от меня стороны, и я его банально не вижу.
В любом случае сидеть на дереве до скончания времён глупо, я намного раньше умру от голода. А поэтому… Пора на разведку.
Спускаться было страшновато, но руки и ноги как будто сами находили опору и уже довольно скоро я стояла на земле. Только сейчас заметила, что босиком, и из одежды на мне лишь замшевая юбка и белая блузка, уже основательно испачканная корой и соком листьев. Волосы растрёпаны и вчерашняя французская коса осталась там же, где и обувь – в небытие. Щупать лицо жуткими руками не стала, но и так знала, что вся косметика поплыла, а зеркало наверняка отразит неизвестное науке чудовище, ведь у меня не только руки жуткие… Я вся жуткая!
Кстати, я теперь куда больше походила на дерево, чем на асфальт: кожа стала грубее и коричневее, покрывшись сеточкой трещин. Как будто дерево действительно меня вчера спрятало, поделившись способностью мимикрировать под окружающую среду. Совершенно ничего не понятно, но уже почти не страшно. А всё потому, что слишком непонятно!
Но если помогло – то просто замечательно!
- Спасибо за ночлег, деревце, но пора и покушать, - произнесла я вполголоса, мысленно настраиваясь на позитив. Хотя, как он со мной может случиться при всех исходных данных, я пока не представляла.
В сторону корпусов я шла медленно, вздрагивая от каждого шороха и птичьего писка. На несколько минут замерла в кустах на границе леса и внимательно изучила всё, что видела. Кажется, учебный городок начал просыпаться, по крайней мере в одном из корпусов началось движение и вскоре из-за угла бодрой рысью потрусили… кхм, парни. Они были одеты лишь в короткие серые шорты до середины бедра и были все, как на подбор. Ну просто не университет, а армия!
Эта ассоциация пришла ко мне потому, что парни бежали стройной колонной по четыре в ряд и при этом что-то активно напевали. Я снова заметила и ушастых, и рогатых, и разноцветных, как кожей, так и волосами, что окончательно убедило меня, что я – не самое странное существо среди этого ужаса.
А вот интересно, если у меня непонятно откуда появилась эта странная кожа, может она как-нибудь так же и пропадёт? С надеждой посмотрела на свои руки, но то ли плохо смотрела, то ли недостаточно сильно хотела – ничего не изменилось. Ну же! Ну! Как я смогу затеряться среди окружающих, если не похожа ни на одного из них?!
Тяжело вздохнула, проводила последнего бегуна тоскливым взглядом и поняла, что если сейчас же не отправлюсь на поиски столовой, то точно съем саму себя. По крайней мере, желудок уже утробно об этом намекал.
В общем, пришлось положиться на авось и довериться интуиции, обонянию и провидению.
Следующие минут двадцать я передвигалась короткими перебежками, прячась за каждым углом, кустом и фонарём. Мимо больше никто не пробегал, но я была готова сорваться с места в любую секунду, а уж когда унюхала пока ещё слабые ароматы еды, поняла, что на верном пути.
Судя по всему, зарядка была далеко не у всех курсов и факультетов, потому что уже совсем скоро я увидела и просто прогуливающихся студентов. Кто в мантии, а кто и нет, но все одеты в однотипную форму, хоть и разных оттенков. Увидела и взрослых, скорее всего преподавателей, но при виде их замерла под кустом минут на десять, дожидаясь, когда они скроются в центральном четырёхэтажном корпусе.
А вообще мне очень повезло с местностью, словно кто-то специально насадил вдоль корпусов различные кустарники с листьями, очень похожими на листья моего дуба. Они различались по форме и оттенками: от светло, до тёмно-зелёных, но при этом внутренняя сторона неизменно отливала багровым. Симпатично, но вместе с тем жутковато. Некоторые даже цвели кроваво-красными махровыми цветами, похожими на розы, но лепестки были погрубее и помясистее.
Наконец мне повезло! Я уже минут десять вдыхала умопомрачительные ароматы, доносящиеся из окна предположительно кухни, когда на подоконник, находящийся на уровне моей макушки, поставили остужаться противень с выпечкой. Я что-то услышала, что-то додумала, что-то донюхала, но уже через три секунды, бессовестно тиснув сразу три сдобы, бежала в соседние кусты, чтобы насладиться добычей.
Божечки-кошечки, как же вкусно!!!
Булочки немного примирили меня с действительностью, и я поняла, что необходимо думать дальше. Куда идти? Что делать? Смогу ли я смешаться с толпой или всё бесполезно? Так кстати вспомнились слова плюгавыча о том, что я неведомая местным зверушка, да ещё и нежить.
Но прав ли он?
Мои собственные познания о нежити ограничивались несколькими фильмами о зомби, но на свежатину и мозги меня не тянуло, и я предположила, что скорее жива, чем нет. Да и булочки! Булочки врать не будут! Я же их съела, а значит вполне живая! Только немного странная…
Мог ли тот адепт, который всё неправильно сделал, напутать так сильно, что… А что? Не знаю.
Точно помню – умерла. Точно знаю – моя одежда на мне, и я ощущаю себя вполне живой.
А это значит что?
А это значит чёрте что.
Сумасшествие какое-то…
Я так сильно задумалась о случившихся со мной странностях, попутно передвигаясь вдоль стены под прикрытием кустов, что оказалась совершенно не готова к тому, что они внезапно закончатся и я практически столкнусь с невысокой полной женщиной, так торопливо спускающейся с крыльца, что столкновение было неизбежным.
- Ой!
Мы обе упали на местную брусчатку, причём я ещё оказалась снизу, а дама рухнула на меня.
- Ой-ой, простите! – засуетилась она, подслеповато щурясь и нелепо бултыхаясь в своём широком балахоне-мантии. – Простите, пожалуйста!
- Да ничего страшного, - я тоже не могла встать, но только лишь потому, что она всё ещё практически лежала на мне.
Но вот, наконец, женщина сумела кое-как совладать с одеждой и даже помогла подняться мне.
- Ой, а вас-то я и жду! – обрадовалась она, всё-так же странно всматриваясь в моё лицо, словно где-то позабыла свои очки на минус пятнадцать. – Идёмте! Идёмте скорее! Вы задержались на целых два дня! Как вам не стыдно?
Дама бесцеремонно схватила меня за руку и потащила обратно в корпус, из которого выскочила, болтая при этом без умолку о декане и том, сколько скопилось документов в приёмной. Я поняла, что меня с кем-то перепутали, но вот с кем – не представляла совершенно. Вырваться из цепкого захвата не было никакой возможности и в итоге, миновав шикарное фойе, два лестничных пролёта и несколько коридоров (за это время мы не встретили ни одной живой души, видимо, уже начались занятия), дама ввела меня в роскошную приёмную, оформленную в условно средневековом стиле и приятных глазу тёмно-вишнёвых тонах, и властно указала на единственный свободный стульчик.
Сама подошла к огромному столу, погребенному под горами разнообразных документов, ловко откопала в этом бумажном Клондайке один-единственный нужный лист и сунула мне под нос.
- Подписывайте, милочка!
- Но…
- Подписывайте!
Вздрогнула от её приказного тона и багровых отблесков во внезапно потемневших глазах и без лишних вопросов подмахнула бумагу местным аналогом ручки, даже не вчитываясь в её содержание.
- Превосходно!
Стоило мне вернуть ручку, которая под конец больно уколола меня в палец, как дама мигом подобрела, а сам документ вспыхнул и исчез, оставляя меня в полной уверенности, что неприятности вышли на новый виток.
- Ну-с, милочка, приступайте, - женщина милостиво обвела рукой фронт работ, делая акцент на столе, и бодро поцокала на выход, задержавшись лишь в дверях. – Ох, простите! Чуть не забыла. Меня зовут мистри Еванши, я старший секретарь академии. Подойду ближе к обеду, чтобы ознакомить с остальным. А пока работайте, милочка, работайте. И так уже на два дня задержались, а приёмная декана без секретаря – не приёмная, а бардак. – Она как-то слишком зловеще улыбнулась и снова сверкнула глазами. – Работайте!
Даже если бы она приказала мне идти и копать отсюда и до обеда, я бы мигом рванула копать! Просто невозможно отказаться, когда так убедительно просят. Из последних слов, дошедших до меня минут через пять после её ухода, я наконец-то поняла, с кем именно меня спутали. С секретарём!
Ох, божечки-кошечки… Ну хоть не с уборщицей!
Хотя, тут как посмотреть.
Судя по тому, как вспыхнула подписанная мной бумажка, я то ли душу местным продала, то ли что похуже и трудиться мне тут не только до обеда, но и намного дольше. А вот интересно, трудоустройство спасёт меня от участи лабораторной мыши?
Все эти мысли нисколько не мешали мне знакомиться с кабинетом и прикидывать, с чего начать. Больше всего хотелось умыться и переодеться, потому что вряд ли загадочного декана порадует растрёпанная и чумазая секретарша.
Всего в кабинете было три двери и через одну из них, толстую, широкую, насыщенного вишнёвого цвета, да ещё и с необычным резным узором по периметру я попала сюда. Вторая, не менее помпезная, наверняка вела в кабинет декана, а вот третья, попроще, заинтересовала меня сильнее. Я не ошиблась в своих предположениях и нашла там небольшую, но такую нужную мне сейчас подсобку. Ну, как небольшую… По сравнению с приёмной, которая была размерами где-то семь на семь метров. Одни только мощные деревянные стеллажи с пухлыми папками занимали всю стену, словно там хранились данные за все предыдущие годы.
Подсобка же была скромной и уютной: диванчик для отдыха, плательный шкаф, пара стульев, стол с неким подобием спиральной плитки, а над столом шкафчик, где я сразу же провела ревизию и радостно обнаружила чайные принадлежности. За плательным шкафом пряталась дверка в санузел с вполне привычным глазу унитазом, раковиной и… зеркалом.
Небольшое зеркало над раковиной отразило меня во всей красе, и несколько минут я задумчиво рассматривала своё отражение. Слёзы и паника были вчера, сегодня же я испытывала желание выжить во что бы то ни стало. Даже такой, покрытой подобием древесной коры с ног до головы. Остальное отразилось без изменений, даже растрёпанные, чуть-чуть волнистые волосы, которые я совсем недавно покрасила в дивный винный цвет. Может, только руки и ноги стали чуть толще, словно кора покрыла мою кожу довольно толстым слоем, а остальное ощущалось неизменным. Никакой скованности, никакой неуклюжести. Серёжек в ушах, кстати, не было, словно дерево действительно взяло ими плату за ночлег и укрытие.
Решив разобраться с этим вопросом чуть позже, я умылась и напилась воды прямо из-под крана, накинула поверх своей одежды чёрную мантию с пурпурными вставками по низу, рукавам и V-образной горловине, которую нашла в плательном шкафу (она оказалась мне немного велика, но всё лучше, чем без неё), поставила греться воду под чай, моментально разобравшись в том, как пользоваться плиткой (сбоку имелся единственный поворотный переключатель с цифровым обозначением мощности от единицы до трёх), заплела волосы в косу, заварила чай, налила его в самую большую из имеющихся кружек, подсластила напиток непривычным глазу кусковым коричневым сахаром и вернулась в приёмную.
За время моего отсутствия в ней ничего не изменилось, особенно горы бумаг, складированные, кажется, везде, где только можно: на огромном столе, стульях и даже подоконнике с единственным чахлым цветком.
Полуметровый цветок, похожий на фикус Бенджамина, но с уже привычными глазу багровыми листочками, стало по-человечески жаль и первым делом я уделила внимание ему. Сходила с ним к раковине, хорошенько промыла листья от пыли и щедро напоила водой. Вернула бедолагу обратно в приёмную, но не на подоконник, где за время нашего отсутствия разъехалась бумажная гора и поглотила последний островок порядка, а на стул, куда меня принудительно усадила мистри Еванши.
Сама села за стол и следующие минут десять размеренно пила чай, потихоньку настраиваясь на продолжительный рабский труд. С делопроизводством я была знакома очень отдалённо, закончив институт по специальности бухучет, но в целом не видела в этом деле больших сложностей. Мне бы в этом хаосе найти хотя бы должностную инструкцию, а остальное дело техники.
Хотя, кажется, техники в этом мире нет. По крайней мере в этом кабинете я не увидела ничего похожего на компьютер, принтер, сканер и прочие технические агрегаты, которые считала неотъемлемой частью современной жизни.
Да какая к лешему техника, я в замке!
Ладно, чай закончился, пора и за работу. Подкормив фикус остатками заварки, я закатала рукава и приступила к разбору бумаг. Что примечательно, письменность я поняла так же легко, как и язык, мысленно поблагодарив мирозданье за светлый проблеск в окружившей меня мрачной реальности.
Личные дела, внутренняя документация, письма, приказы… Я старательно раскладывала всё по отдельным стопкам, решив, что так хотя бы пойму, с чем имею дело. За временем не следила, хотя над дверью приметила часы со стандартным двенадцатичасовым циферблатом. Сейчас на них было около одиннадцати, и по моим мысленным прикидкам я трудилась уже около трёх часов. За это время я сумела почти освободить стол от завала и теперь на нём лежали ровные стопочки однотипных документов, которые я уже подумывала начать раскладывать по стеллажам.
Куда-то же всё это придётся убирать. Осталось только понять, куда…
К стеллажам я подходила неохотно, не представляя, с какой стороны к ним подступиться, но почти сразу поняла, что зря боялась. Каждая полка была подписана, хотя пришлось хорошенько присмотреться и вчитаться, чтобы понять, где стеллаж с личными делами учащихся этого года, а где архив. Где текущая внутренняя документация, а где учебные планы. Где внешняя переписка, а где остальное.
Но как только стал понятен принцип, дело пошло, и ещё через два часа я уже почти освободила стол, начав с внутренней и внешней документации, рассчитывая с минимальными потерями погрузиться в окружающую меня действительность. Я выбрала верную тактику и быстро узнала название местной академии – Денрийская Магическая Универсальная. Полное имя своего декана – Райвер Витт Дьюш. И факультет.
Вот последнее меня вообще не вдохновило, но выбора мне никто не предоставил. Просто факультет «Боевой некромантии» как-то слишком уж жутко звучал, особенно в свете неких событий, произошедших лично со мной.
Интересно, декан меня сразу опознает, как опасное нечто, подлежащее скорейшему уничтожению, или я всё-таки вытянула счастливый билетик и получила право на жизнь? А то что-то так работать понравилось… Ну где ещё они возьмут такого исполнительного секретаря?
Интересно, где потерялась та, с кем меня спутали?
В пять минут второго дверь приёмной открылась впервые за день и меня почтила визитом мистри Еванши. Женщина вновь близоруко осмотрелась, но, кажется, заметила изменения на столе и добродушно улыбнулась. Только сейчас я была спокойна настолько, чтобы рассмотреть её внимательнее, и сразу подметила несколько интересных нюансов. Во-первых, она была кареглазой блондинкой лет шестидесяти и ощутимо ниже меня, то есть где-то метр пятьдесят. Во-вторых, её волосы были убраны в строгий пучок на затылке, а мантия жемчужно-серого цвета с серебристой окантовкой. Ну и в-третьих, дама определённо видела всё, что хотела видеть, и не обращала внимания на то, что её не интересовало.
В любом случае сидеть на дереве до скончания времён глупо, я намного раньше умру от голода. А поэтому… Пора на разведку.
Спускаться было страшновато, но руки и ноги как будто сами находили опору и уже довольно скоро я стояла на земле. Только сейчас заметила, что босиком, и из одежды на мне лишь замшевая юбка и белая блузка, уже основательно испачканная корой и соком листьев. Волосы растрёпаны и вчерашняя французская коса осталась там же, где и обувь – в небытие. Щупать лицо жуткими руками не стала, но и так знала, что вся косметика поплыла, а зеркало наверняка отразит неизвестное науке чудовище, ведь у меня не только руки жуткие… Я вся жуткая!
Кстати, я теперь куда больше походила на дерево, чем на асфальт: кожа стала грубее и коричневее, покрывшись сеточкой трещин. Как будто дерево действительно меня вчера спрятало, поделившись способностью мимикрировать под окружающую среду. Совершенно ничего не понятно, но уже почти не страшно. А всё потому, что слишком непонятно!
Но если помогло – то просто замечательно!
- Спасибо за ночлег, деревце, но пора и покушать, - произнесла я вполголоса, мысленно настраиваясь на позитив. Хотя, как он со мной может случиться при всех исходных данных, я пока не представляла.
В сторону корпусов я шла медленно, вздрагивая от каждого шороха и птичьего писка. На несколько минут замерла в кустах на границе леса и внимательно изучила всё, что видела. Кажется, учебный городок начал просыпаться, по крайней мере в одном из корпусов началось движение и вскоре из-за угла бодрой рысью потрусили… кхм, парни. Они были одеты лишь в короткие серые шорты до середины бедра и были все, как на подбор. Ну просто не университет, а армия!
Эта ассоциация пришла ко мне потому, что парни бежали стройной колонной по четыре в ряд и при этом что-то активно напевали. Я снова заметила и ушастых, и рогатых, и разноцветных, как кожей, так и волосами, что окончательно убедило меня, что я – не самое странное существо среди этого ужаса.
А вот интересно, если у меня непонятно откуда появилась эта странная кожа, может она как-нибудь так же и пропадёт? С надеждой посмотрела на свои руки, но то ли плохо смотрела, то ли недостаточно сильно хотела – ничего не изменилось. Ну же! Ну! Как я смогу затеряться среди окружающих, если не похожа ни на одного из них?!
Тяжело вздохнула, проводила последнего бегуна тоскливым взглядом и поняла, что если сейчас же не отправлюсь на поиски столовой, то точно съем саму себя. По крайней мере, желудок уже утробно об этом намекал.
В общем, пришлось положиться на авось и довериться интуиции, обонянию и провидению.
Следующие минут двадцать я передвигалась короткими перебежками, прячась за каждым углом, кустом и фонарём. Мимо больше никто не пробегал, но я была готова сорваться с места в любую секунду, а уж когда унюхала пока ещё слабые ароматы еды, поняла, что на верном пути.
Судя по всему, зарядка была далеко не у всех курсов и факультетов, потому что уже совсем скоро я увидела и просто прогуливающихся студентов. Кто в мантии, а кто и нет, но все одеты в однотипную форму, хоть и разных оттенков. Увидела и взрослых, скорее всего преподавателей, но при виде их замерла под кустом минут на десять, дожидаясь, когда они скроются в центральном четырёхэтажном корпусе.
А вообще мне очень повезло с местностью, словно кто-то специально насадил вдоль корпусов различные кустарники с листьями, очень похожими на листья моего дуба. Они различались по форме и оттенками: от светло, до тёмно-зелёных, но при этом внутренняя сторона неизменно отливала багровым. Симпатично, но вместе с тем жутковато. Некоторые даже цвели кроваво-красными махровыми цветами, похожими на розы, но лепестки были погрубее и помясистее.
Наконец мне повезло! Я уже минут десять вдыхала умопомрачительные ароматы, доносящиеся из окна предположительно кухни, когда на подоконник, находящийся на уровне моей макушки, поставили остужаться противень с выпечкой. Я что-то услышала, что-то додумала, что-то донюхала, но уже через три секунды, бессовестно тиснув сразу три сдобы, бежала в соседние кусты, чтобы насладиться добычей.
Божечки-кошечки, как же вкусно!!!
Булочки немного примирили меня с действительностью, и я поняла, что необходимо думать дальше. Куда идти? Что делать? Смогу ли я смешаться с толпой или всё бесполезно? Так кстати вспомнились слова плюгавыча о том, что я неведомая местным зверушка, да ещё и нежить.
Но прав ли он?
Мои собственные познания о нежити ограничивались несколькими фильмами о зомби, но на свежатину и мозги меня не тянуло, и я предположила, что скорее жива, чем нет. Да и булочки! Булочки врать не будут! Я же их съела, а значит вполне живая! Только немного странная…
Мог ли тот адепт, который всё неправильно сделал, напутать так сильно, что… А что? Не знаю.
Точно помню – умерла. Точно знаю – моя одежда на мне, и я ощущаю себя вполне живой.
А это значит что?
А это значит чёрте что.
Сумасшествие какое-то…
Я так сильно задумалась о случившихся со мной странностях, попутно передвигаясь вдоль стены под прикрытием кустов, что оказалась совершенно не готова к тому, что они внезапно закончатся и я практически столкнусь с невысокой полной женщиной, так торопливо спускающейся с крыльца, что столкновение было неизбежным.
- Ой!
Мы обе упали на местную брусчатку, причём я ещё оказалась снизу, а дама рухнула на меня.
- Ой-ой, простите! – засуетилась она, подслеповато щурясь и нелепо бултыхаясь в своём широком балахоне-мантии. – Простите, пожалуйста!
- Да ничего страшного, - я тоже не могла встать, но только лишь потому, что она всё ещё практически лежала на мне.
Но вот, наконец, женщина сумела кое-как совладать с одеждой и даже помогла подняться мне.
- Ой, а вас-то я и жду! – обрадовалась она, всё-так же странно всматриваясь в моё лицо, словно где-то позабыла свои очки на минус пятнадцать. – Идёмте! Идёмте скорее! Вы задержались на целых два дня! Как вам не стыдно?
Дама бесцеремонно схватила меня за руку и потащила обратно в корпус, из которого выскочила, болтая при этом без умолку о декане и том, сколько скопилось документов в приёмной. Я поняла, что меня с кем-то перепутали, но вот с кем – не представляла совершенно. Вырваться из цепкого захвата не было никакой возможности и в итоге, миновав шикарное фойе, два лестничных пролёта и несколько коридоров (за это время мы не встретили ни одной живой души, видимо, уже начались занятия), дама ввела меня в роскошную приёмную, оформленную в условно средневековом стиле и приятных глазу тёмно-вишнёвых тонах, и властно указала на единственный свободный стульчик.
Сама подошла к огромному столу, погребенному под горами разнообразных документов, ловко откопала в этом бумажном Клондайке один-единственный нужный лист и сунула мне под нос.
- Подписывайте, милочка!
- Но…
- Подписывайте!
Вздрогнула от её приказного тона и багровых отблесков во внезапно потемневших глазах и без лишних вопросов подмахнула бумагу местным аналогом ручки, даже не вчитываясь в её содержание.
- Превосходно!
Стоило мне вернуть ручку, которая под конец больно уколола меня в палец, как дама мигом подобрела, а сам документ вспыхнул и исчез, оставляя меня в полной уверенности, что неприятности вышли на новый виток.
- Ну-с, милочка, приступайте, - женщина милостиво обвела рукой фронт работ, делая акцент на столе, и бодро поцокала на выход, задержавшись лишь в дверях. – Ох, простите! Чуть не забыла. Меня зовут мистри Еванши, я старший секретарь академии. Подойду ближе к обеду, чтобы ознакомить с остальным. А пока работайте, милочка, работайте. И так уже на два дня задержались, а приёмная декана без секретаря – не приёмная, а бардак. – Она как-то слишком зловеще улыбнулась и снова сверкнула глазами. – Работайте!
Даже если бы она приказала мне идти и копать отсюда и до обеда, я бы мигом рванула копать! Просто невозможно отказаться, когда так убедительно просят. Из последних слов, дошедших до меня минут через пять после её ухода, я наконец-то поняла, с кем именно меня спутали. С секретарём!
Ох, божечки-кошечки… Ну хоть не с уборщицей!
Хотя, тут как посмотреть.
Судя по тому, как вспыхнула подписанная мной бумажка, я то ли душу местным продала, то ли что похуже и трудиться мне тут не только до обеда, но и намного дольше. А вот интересно, трудоустройство спасёт меня от участи лабораторной мыши?
Все эти мысли нисколько не мешали мне знакомиться с кабинетом и прикидывать, с чего начать. Больше всего хотелось умыться и переодеться, потому что вряд ли загадочного декана порадует растрёпанная и чумазая секретарша.
Всего в кабинете было три двери и через одну из них, толстую, широкую, насыщенного вишнёвого цвета, да ещё и с необычным резным узором по периметру я попала сюда. Вторая, не менее помпезная, наверняка вела в кабинет декана, а вот третья, попроще, заинтересовала меня сильнее. Я не ошиблась в своих предположениях и нашла там небольшую, но такую нужную мне сейчас подсобку. Ну, как небольшую… По сравнению с приёмной, которая была размерами где-то семь на семь метров. Одни только мощные деревянные стеллажи с пухлыми папками занимали всю стену, словно там хранились данные за все предыдущие годы.
Подсобка же была скромной и уютной: диванчик для отдыха, плательный шкаф, пара стульев, стол с неким подобием спиральной плитки, а над столом шкафчик, где я сразу же провела ревизию и радостно обнаружила чайные принадлежности. За плательным шкафом пряталась дверка в санузел с вполне привычным глазу унитазом, раковиной и… зеркалом.
Небольшое зеркало над раковиной отразило меня во всей красе, и несколько минут я задумчиво рассматривала своё отражение. Слёзы и паника были вчера, сегодня же я испытывала желание выжить во что бы то ни стало. Даже такой, покрытой подобием древесной коры с ног до головы. Остальное отразилось без изменений, даже растрёпанные, чуть-чуть волнистые волосы, которые я совсем недавно покрасила в дивный винный цвет. Может, только руки и ноги стали чуть толще, словно кора покрыла мою кожу довольно толстым слоем, а остальное ощущалось неизменным. Никакой скованности, никакой неуклюжести. Серёжек в ушах, кстати, не было, словно дерево действительно взяло ими плату за ночлег и укрытие.
Решив разобраться с этим вопросом чуть позже, я умылась и напилась воды прямо из-под крана, накинула поверх своей одежды чёрную мантию с пурпурными вставками по низу, рукавам и V-образной горловине, которую нашла в плательном шкафу (она оказалась мне немного велика, но всё лучше, чем без неё), поставила греться воду под чай, моментально разобравшись в том, как пользоваться плиткой (сбоку имелся единственный поворотный переключатель с цифровым обозначением мощности от единицы до трёх), заплела волосы в косу, заварила чай, налила его в самую большую из имеющихся кружек, подсластила напиток непривычным глазу кусковым коричневым сахаром и вернулась в приёмную.
За время моего отсутствия в ней ничего не изменилось, особенно горы бумаг, складированные, кажется, везде, где только можно: на огромном столе, стульях и даже подоконнике с единственным чахлым цветком.
Полуметровый цветок, похожий на фикус Бенджамина, но с уже привычными глазу багровыми листочками, стало по-человечески жаль и первым делом я уделила внимание ему. Сходила с ним к раковине, хорошенько промыла листья от пыли и щедро напоила водой. Вернула бедолагу обратно в приёмную, но не на подоконник, где за время нашего отсутствия разъехалась бумажная гора и поглотила последний островок порядка, а на стул, куда меня принудительно усадила мистри Еванши.
Сама села за стол и следующие минут десять размеренно пила чай, потихоньку настраиваясь на продолжительный рабский труд. С делопроизводством я была знакома очень отдалённо, закончив институт по специальности бухучет, но в целом не видела в этом деле больших сложностей. Мне бы в этом хаосе найти хотя бы должностную инструкцию, а остальное дело техники.
Хотя, кажется, техники в этом мире нет. По крайней мере в этом кабинете я не увидела ничего похожего на компьютер, принтер, сканер и прочие технические агрегаты, которые считала неотъемлемой частью современной жизни.
Да какая к лешему техника, я в замке!
Ладно, чай закончился, пора и за работу. Подкормив фикус остатками заварки, я закатала рукава и приступила к разбору бумаг. Что примечательно, письменность я поняла так же легко, как и язык, мысленно поблагодарив мирозданье за светлый проблеск в окружившей меня мрачной реальности.
Личные дела, внутренняя документация, письма, приказы… Я старательно раскладывала всё по отдельным стопкам, решив, что так хотя бы пойму, с чем имею дело. За временем не следила, хотя над дверью приметила часы со стандартным двенадцатичасовым циферблатом. Сейчас на них было около одиннадцати, и по моим мысленным прикидкам я трудилась уже около трёх часов. За это время я сумела почти освободить стол от завала и теперь на нём лежали ровные стопочки однотипных документов, которые я уже подумывала начать раскладывать по стеллажам.
Куда-то же всё это придётся убирать. Осталось только понять, куда…
К стеллажам я подходила неохотно, не представляя, с какой стороны к ним подступиться, но почти сразу поняла, что зря боялась. Каждая полка была подписана, хотя пришлось хорошенько присмотреться и вчитаться, чтобы понять, где стеллаж с личными делами учащихся этого года, а где архив. Где текущая внутренняя документация, а где учебные планы. Где внешняя переписка, а где остальное.
Но как только стал понятен принцип, дело пошло, и ещё через два часа я уже почти освободила стол, начав с внутренней и внешней документации, рассчитывая с минимальными потерями погрузиться в окружающую меня действительность. Я выбрала верную тактику и быстро узнала название местной академии – Денрийская Магическая Универсальная. Полное имя своего декана – Райвер Витт Дьюш. И факультет.
Вот последнее меня вообще не вдохновило, но выбора мне никто не предоставил. Просто факультет «Боевой некромантии» как-то слишком уж жутко звучал, особенно в свете неких событий, произошедших лично со мной.
Интересно, декан меня сразу опознает, как опасное нечто, подлежащее скорейшему уничтожению, или я всё-таки вытянула счастливый билетик и получила право на жизнь? А то что-то так работать понравилось… Ну где ещё они возьмут такого исполнительного секретаря?
Интересно, где потерялась та, с кем меня спутали?
ГЛАВА 2
В пять минут второго дверь приёмной открылась впервые за день и меня почтила визитом мистри Еванши. Женщина вновь близоруко осмотрелась, но, кажется, заметила изменения на столе и добродушно улыбнулась. Только сейчас я была спокойна настолько, чтобы рассмотреть её внимательнее, и сразу подметила несколько интересных нюансов. Во-первых, она была кареглазой блондинкой лет шестидесяти и ощутимо ниже меня, то есть где-то метр пятьдесят. Во-вторых, её волосы были убраны в строгий пучок на затылке, а мантия жемчужно-серого цвета с серебристой окантовкой. Ну и в-третьих, дама определённо видела всё, что хотела видеть, и не обращала внимания на то, что её не интересовало.
