То есть если я не хочу, чтобы взрослая собака попрошайничала со стола, то это нельзя ей разрешать даже в щенячьем возрасте. Всё, что должно быть запрещено – запрещается сразу. Все, что разрешается сейчас – останется разрешенным навсегда.
- Кир… - задержавшись на том пункте, что щенки, воспитанные в питомниках, обычно уже имеют базовые навыки, тут же поправилась, когда мужчина недовольно отвлекся от документов. – Кирилл, а Снежка из питомника? Её там уже чему-то обучали? Тут сказано, что иногда щенков приучают к лоткам…
- К лотку Снежка не приучена, но кое-что ей уже привили. В целом она достаточно умна и понятлива, и я думаю, у тебя не возникнет проблем с дальнейшим воспитанием. Главное - никогда не кричи на неё и не бей, ну и, конечно же, не забывай кормить и выгуливать. В остальном она практически самообучаема. Ты верно заметила – необходимо сразу определиться, что ты будешь ей позволять, а что нет, причем категорически. – Опустив взгляд на Снежку, которая сладко посапывала у меня на коленях, мужчина чуть обозначил улыбку. – Но в целом это обычная комнатно-ручная собачка. Лишь бы не грызла мебель, да не метила углы – остальное всё можно.
Ясно.
Благодарно кивнув, я снова уткнулась в книгу, а мужчина в свои бумаги. Так мы и просидели ровно до того момента, когда Кирилл решил, что на сегодня работа закончена. Вот только судя по часам, которые висели в его кабинете, ещё девяти не было. А я обычно ложилась спать ближе к двенадцати…
Даже не представляя, чем буду заниматься следующие три часа, потому что глаза устали читать, а о компьютере даже и речи идти не могло, я настороженно глянула на демона. Кажется, он что-то говорил о том, что у него уже всё распланировано…
- Верно, - закончив раскладывать бумаги по стопкам, Кирилл подошел ко мне и жестом предложил встать. – Сегодня по плану сауна. Идём.
Ага. Сауна.
Недоверчиво покосившись на мужскую ладонь, я могла бы подумать о многом, но поняла, что это бессмысленно и просто молча встала, отложив книгу на столик. В принципе я успела просмотреть все основные моменты и теперь необходимо непосредственно начать тренировки и воспитание.
Своё кстати тоже.
- А можно глупый вопрос? – поудобнее перехватив так и не проснувшуюся Снежку, я смущенно поджала губы, пока Кирилл вел меня вниз, в цоколь.
- Ответ на него – да.
Мда…
Но всё-таки уточню.
- А почему? Я не понимаю…
- А что именно тебя смущает? Это ведь естественно.
- Меня смущает очень многое и ты это прекрасно понимаешь, - найдя в себе силы не только думать, но и продолжать разговор вслух, я тем не менее послушно шла, не собираясь упрямиться даже в мелочах.
Но вот выяснить это необходимо. Зачем он настаивает на совместном сне голышом? Зачем сейчас он ответил на мой вопрос «да»? Зачем мы идем в сауну вместе, да ещё и снова голые? Мне ведь некомфортно…
- Почему?
Потому.
Поджав губы, я шумно выдохнула через нос, но снова заговорила, пытаясь донести до него одну простую истину своего воспитания:
- Пускай ты моё наказание, но ты всё равно мужчина. Я не могу чувствовать себя комфортно, когда обнажена и рядом со мной обнаженный мужчина. Я воспитана иначе. Я не могу расслабиться.
- Я помогу, - кивнув так уверенно, словно мои слова были не более, чем глупой блажью, Кирилл открыл очередную дверь и мы прошли в помещение, где был бассейн. – Анна, глупо стесняться своего тела. Но так уж и быть, сегодня можешь остаться в трусиках. Тебе от этого будет легче?
Да. Ты даже не поверишь, насколько!
Нервно фыркнув, я положила Снежку на полотенце, которое лежало на одной из кушеток, и кроха даже не проснулась, лишь сладко зевнула и снова засопела в обе дырочки. Эх, мне бы так…
- Раздевалка здесь, - открыв одну из неприметных дверей, Кирилл первым зашел внутрь и, сев на лавку, тут же стал раздеваться, нисколько не стесняясь моего смущенного взгляда. – Парилка уже нагрета, не переживай. Анна, не тяни, у меня по плану ещё массаж и чай.
Эм…
Я конечно извиняюсь, может я не так поняла, но кто кому будет делать массаж?
- Угадай, - без стеснения сняв не только рубашку, брюки, носки, но и трусы, мужчина шагнул ко мне, потому что я до сих пор мялась в дверях раздевалки. – Анна, тебе двадцать три года. Ты нелюдь с тремя ипостасями. Что за глупые вопросы и нелепые задержки? Я тебе что сказал ещё вчера? Не захочешь – не будет. Насиловать не собираюсь.
Вот только почему ты раз за разом создаешь ситуации, в которых всё очень двусмысленно?
- Потому что смущение тоже эмоция. Ежевичная эмоция, - практически неуловимо улыбнувшись одним уголком губ, он прошел мимо и скрылся за соседней дверью. – Не тяни, я жду.
Не тяни…
И всё равно это не объяснение. Это ненормально заставлять меня ходить голой, спать рядом голой, смотреть на голого него и при этом не думать «ничего такого» и не подозревать его в недвусмысленных намерениях!
Раздраженно рыкнув, прошла внутрь, в изнеможении опустилась на лавку и начала раздеваться. Я просто устала. От него в том числе. Эх… И почему нельзя вернуться на сутки назад и не сделать так, чтобы мы никогда не встретились? Глядишь, и не шла бы у меня голова кругом от его слов, которые кардинально не соответствуют действиям.
Эх, была, не была! Где там его сауна?
Сауна оказалась не сразу за той дверью, за которой скрылся Кирилл. За ней оказалась комната отдыха с диванчиками и столиком, на котором уже стояли чайные приборы. Чай ещё не был разлит по кружкам, наоборот – заварник был закутан в полотенце, чтобы не остыл раньше времени.
Бегло осмотревшись, обнаружила еще три двери. Одна вела в санузел, вторая в душ, третья, из затемненного стекла, непосредственно в парилку.
Ну, с богом!
Решительно открыв дверь парилки, я зашла и тут же закрыла за собой дверь, чтобы не выпускать тепло. Температура уже действительно была достойной, наверное градусов восемьдесят. Вообще-то, я не была большой любительницей саун, потому что они подразумевали наличие душевых кабин и бассейна, а также обильное потоотделение, но сейчас я была не против погреться.
В любом случае, моё несогласие не имеет место быть, так что лучше расслабиться и хотя бы попытаться получить от этого удовольствие.
Когда я зашла, Кирилл лежал на самой верхней, третьей, полке и даже не повернул в мою сторону голову, так что я без раздумий и задержек устроилась на второй полочке, радуясь, что в парилке приглушен свет и играет тихая, ненавязчивая музыка.
И если бы не осознание того, где я действительно нахожусь, то можно было представить, что я просто собралась с приятелями отдохнуть и они сейчас подойдут.
Закрыв глаза, неожиданно взгрустнула. За эти недели, что я была не в себе, я ни с кем из них не общалась, хотя раньше мы встречались как минимум еженедельно. Белка, Шкет, Зеленый, Кабан… У каждого из нас была кличка и никто и никогда не лез в реальную жизнь товарища, понимая, что это небезопасно. А ведь и верно – сейчас, когда все мои воспоминания уже не только мои, я бы сама не заметила, как подставила бы приятелей по полной. Меня в их среде звали Синичкой. Сначала за мелкий возраст, затем за голосовые данные.
Голосовые…
Горько улыбнувшись, тяжело вздохнула. Вернется ли ко мне голос?
- Вернется, - Кирилл заговорил неожиданно, и так же неожиданно его рука нашла мою руку. – Не дергайся, я просто дотронусь. Я читал результаты обследования, они достаточно оптимистичны. Естественно, если мы будем выполнять рекомендации. В основном это обычный срыв голосовых связок, но осложнение дало то, что поврежден магический канал. Тот самый, который в тебе от матери. Думаю, уже через недельку, другую всё более или менее вернется в норму. Кстати, ты слишком много говоришь, постарайся больше молчать. Я прекрасно тебя слышу, когда ты обращаешься непосредственно ко мне. – Немного помолчав, мужчина словно нехотя добавил: - На расстоянии до ста метров, стены роли не играют.
Но…
А…
Это…
Бли-и-ин!!!
- Анна, я не слушаю твои личные размышления о бренности бытия, не накручивай себя. Я же сказал – только прямое обращение. Что ты там такого успела надумать, что сейчас вся бордовая?
Эм…
Нет! Аня, не думай! Не смей! Не лезь!
Пожалуйста…
Паника началась неожиданно и захватила меня буквально сразу, а Кирилл тут же громко и смачно выругался.
- Анна! Да сколько уже можно?! А ну, иди сюда!
Не став дожидаться, демон рывком сел, затем так же рывком дернул меня на себя и, умудрившись зажать меня между ног своими коленями, без разрешения и предупреждения впился в мои губы.
Мелкие и многочисленные иголочки моментально закололи всю захваченную в плен поверхность, а я, сначала дернувшись от неожиданности, почти тут же замерла.
Он снова пил мои эмоции. Точнее эмоцию.
Ещё точнее – панику.
Это закончилось довольно быстро, причем в этом поцелуе не было ни нежности, ни страсти, ни настойчивости. Просто крепко прижатые губы, изъявшие мою панику.
Как непривычно…
Вот она была, а вот её нет. И не опустошение, а наоборот – приятная легкость и ясность в мыслях. Это как лечебная доза успокоительного…
Спасибо.
- Обращайся, - отстранившись, но не торопясь меня выпускать, Кирилл зачем-то внимательно всматривался в мои чуть удивленные глаза. – Всё равно не понимаю…
Чего?
Этот мой вопрос остался без ответа. Вместо него неопределенно мотнув головой, мужчина разжал колени и помог мне сесть обратно, а затем и сам лёг, словно только что ничего не случилось.
И всё-таки, что он не понимает?
Эмоции. В ней слишком много диаметрально противоположных эмоций. Откуда? Откуда так много? Почему так ярко?
Это нестандартно, уж это он знает.
Во всех и всегда есть эмоции, глупо это отрицать, но почему-то в Анне их слишком много. Это как вышедшая из берегов вода, которая вот-вот прорвет плотину. Неужели на неё так повлияли затянувшаяся депрессия и апатия, и сейчас эмоции наверстывают упущенное?
Всё равно это нестандартно.
Или тут ключевую роль играют гены её матери и поврежденный голосовой магический канал, нашедший выход в эмоциях?
Интересное предположение…
Мы парились уже минут десять, может чуть больше, когда Кирилл решил, что для первого раза достаточно и скомандовал на выход.
- Сначала в душ.
В душ, так в душ…
Не позволив мне самостоятельно настроить воду, мужчина пустил меня под прохладные струи воды и встал рядом, тут же взявшись за губку, но на этот раз без пены.
Да я и сама могу…
- Не спорь.
Нет смысла, да?
- Верно.
Однако каково же было моё удивление, когда он завершил всё, что хотел в контрольные три минуты и всего лишь смыл с меня выступивший пот, не заостряя внимание ни на груди, ни на бедрах, ни на мокрых трусиках, которые я так и не сняла.
Себя он вымыл ещё быстрее и, выключив воду, подал мне большое полотенце, тут же кивнув в сторону дивана.
- Чай.
М-м-м… с травками?
Сунув нос в кружку, из которой поднимался невероятно ароматный дымок, я забралась на диванчик с ногами и блаженно прикрыла глаза. Если не акцентировать внимание на некоторых деталях, то это очень хороший вечер.
Ненавязчивая, легкая музыка, приглушенный свет, горячий пар, мягкий и уютный диван, ароматный чай… И его рука на моей лодыжке.
- Что нашел, за то и взял, - сыронизировав, мужчина громко отхлебнул чая. – Закуталась в полотенце, как гусеница. Не за шею же брать.
Нет, за шею не надо. Лодыжка, так лодыжка, не жалко.
Кстати, если не секрет, сколько Эмов было в моей панике? Просто интересно.
Отвечать он не торопился и я даже обернулась через плечо, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Глаза же его были закрыты, а сам он почему-то хмурился.
Что опять не так?
- Всё не так. Ягодка, давай я пока ничего не буду тебе говорить. Сначала разберусь сам. И без паники, всё нормально, лишь небольшое отклонение от нормы. Пей чай…
Ну, как скажешь…
Чай мы пили молча, причем если он просто сидел рядом, откинувшись на спинку дивана и прикрыв глаза, большим пальцем поглаживал косточку на моей лодыжке, то мои мысли крутились вокруг последнего вопроса, оставшегося без ответа. Что за отклонение? В чём оно выражается? Сколько всё-таки Эмов он изъял на этот раз?
- И в кого ты такая любопытная, Анна?
- В маму, - шепнув, грустно улыбнулась. – Это семейное… даже родовое.
- Мысленно, пожалуйста.
Как скажешь. Ты, наверное, уже знаешь, что я не одна такая незаконопослушная. Весь наш воздушный род так или иначе хоть раз в жизни, но преступал закон. Если бы у нас был животный тотем, то он был бы кошкой. Любопытной, живучей и всегда поступающей по-своему. Живущей по своим собственным правилам.
- Значит, кошка? – удивленно хмыкнув, он забрал у меня кружку, так же поставив на столик и свою, а затем неожиданно положил обе руки мне на плечи, чуть развернув к себе спиной. – И к какому семейству ты относишь себя?
Я?
Удивившись подобному вопросу и ещё больше удивившись, когда его пальцы начали очень мягко разминать мои напряженные плечи, очередной раз почувствовала море неловкости. Кир, ну почему так? Это ведь личное пространство! Личное! А ты не просто залазишь в него, ты бесцеремонно становишься его жителем! Почему ты не понимаешь, что я не могу разделять эти понятия?
- А почему тебе просто не расслабиться? – шепнув мне на ухо и тем самым вызвав море возбужденных мурашек, моментально захвативших моё тело в плен, мужчина надавил на плечи чуть сильнее и я едва на него не упала.
Расслабиться? Совсем расслабиться? Я не умею расслабляться так, как намекаешь ты. Ты прекрасно чуешь, что своими действиями вызываешь во мне определенные желания, которые… которые неуместны между нами.
- Почему?
- Потому что ты сам сказал – ты меня не любишь, ты меня не уважаешь, и ты делаешь это лишь с одной определенной целью – выпить моё счастье. Сейчас ты делаешь это всё лишь для того, чтобы вкусно поесть. – Нервно усмехнувшись, постаралась слово в слово процитировать ему его же слова. Обидные. Унизительные. – А я так не могу. Просто не могу.
- А если… - он надавил ещё сильнее и я всё-таки на него облокотилась. Он же немного помедлил, а затем продолжил массировать плечи и тихо говорить: - Я хочу извиниться за свои грубые слова. Они были сказаны в раздражении. Просто…
Шумно выдохнув, Кирилл снова замолчал, а я удивленно обернулась. Что я слышу? Маршалл признается в том, что пошел на поводу у своих эмоций, чтобы поставить жертву на место?
- Опять начинаешь? Да. Да, ты права. Твои мысли не дают мне покоя практически нигде. Ты залазишь мне в голову. Ты не даешь мне спокойно работать. Ты занимаешь всё моё время! – под конец своей тирады демон раздраженно рыкнул, но при этом так и не убрал рук с моих плеч. – И знаешь, совсем неудивительно, что я не могу держать себя в руках! Утром ты думаешь одно, в обед другое, рядом со мной третье, наедине с самой собой вообще четвертое! Ты элементарно не можешь остановиться ни на чём одном! И если для тебя твои мысли выглядят стройными и логичными размышлениями, то когда они доходят до меня, то я слышу нескончаемый поток «хочу и не хочу»! «Могу и не могу», « буду и не буду». Анна, я устал от твоих мыслей и меня клинит от раздражения. Понимаешь?!
Эм… Не очень. А как же глушитель?
- А он больше не помогает, - нервно хохотнув, словно действительно уже не у меня, а у него начиналась истерика, Кирилл неожиданно прикусил мочку моего уха, чуть потянул, а затем отпустил и хрипло прошептал: – Да, ягодка. У меня истерика. Из-за тебя, твоих мыслей и эмоций. Здорово, правда?
- Кир… - задержавшись на том пункте, что щенки, воспитанные в питомниках, обычно уже имеют базовые навыки, тут же поправилась, когда мужчина недовольно отвлекся от документов. – Кирилл, а Снежка из питомника? Её там уже чему-то обучали? Тут сказано, что иногда щенков приучают к лоткам…
- К лотку Снежка не приучена, но кое-что ей уже привили. В целом она достаточно умна и понятлива, и я думаю, у тебя не возникнет проблем с дальнейшим воспитанием. Главное - никогда не кричи на неё и не бей, ну и, конечно же, не забывай кормить и выгуливать. В остальном она практически самообучаема. Ты верно заметила – необходимо сразу определиться, что ты будешь ей позволять, а что нет, причем категорически. – Опустив взгляд на Снежку, которая сладко посапывала у меня на коленях, мужчина чуть обозначил улыбку. – Но в целом это обычная комнатно-ручная собачка. Лишь бы не грызла мебель, да не метила углы – остальное всё можно.
Ясно.
Благодарно кивнув, я снова уткнулась в книгу, а мужчина в свои бумаги. Так мы и просидели ровно до того момента, когда Кирилл решил, что на сегодня работа закончена. Вот только судя по часам, которые висели в его кабинете, ещё девяти не было. А я обычно ложилась спать ближе к двенадцати…
Даже не представляя, чем буду заниматься следующие три часа, потому что глаза устали читать, а о компьютере даже и речи идти не могло, я настороженно глянула на демона. Кажется, он что-то говорил о том, что у него уже всё распланировано…
- Верно, - закончив раскладывать бумаги по стопкам, Кирилл подошел ко мне и жестом предложил встать. – Сегодня по плану сауна. Идём.
Глава 9
Ага. Сауна.
Недоверчиво покосившись на мужскую ладонь, я могла бы подумать о многом, но поняла, что это бессмысленно и просто молча встала, отложив книгу на столик. В принципе я успела просмотреть все основные моменты и теперь необходимо непосредственно начать тренировки и воспитание.
Своё кстати тоже.
- А можно глупый вопрос? – поудобнее перехватив так и не проснувшуюся Снежку, я смущенно поджала губы, пока Кирилл вел меня вниз, в цоколь.
- Ответ на него – да.
Мда…
Но всё-таки уточню.
- А почему? Я не понимаю…
- А что именно тебя смущает? Это ведь естественно.
- Меня смущает очень многое и ты это прекрасно понимаешь, - найдя в себе силы не только думать, но и продолжать разговор вслух, я тем не менее послушно шла, не собираясь упрямиться даже в мелочах.
Но вот выяснить это необходимо. Зачем он настаивает на совместном сне голышом? Зачем сейчас он ответил на мой вопрос «да»? Зачем мы идем в сауну вместе, да ещё и снова голые? Мне ведь некомфортно…
- Почему?
Потому.
Поджав губы, я шумно выдохнула через нос, но снова заговорила, пытаясь донести до него одну простую истину своего воспитания:
- Пускай ты моё наказание, но ты всё равно мужчина. Я не могу чувствовать себя комфортно, когда обнажена и рядом со мной обнаженный мужчина. Я воспитана иначе. Я не могу расслабиться.
- Я помогу, - кивнув так уверенно, словно мои слова были не более, чем глупой блажью, Кирилл открыл очередную дверь и мы прошли в помещение, где был бассейн. – Анна, глупо стесняться своего тела. Но так уж и быть, сегодня можешь остаться в трусиках. Тебе от этого будет легче?
Да. Ты даже не поверишь, насколько!
Нервно фыркнув, я положила Снежку на полотенце, которое лежало на одной из кушеток, и кроха даже не проснулась, лишь сладко зевнула и снова засопела в обе дырочки. Эх, мне бы так…
- Раздевалка здесь, - открыв одну из неприметных дверей, Кирилл первым зашел внутрь и, сев на лавку, тут же стал раздеваться, нисколько не стесняясь моего смущенного взгляда. – Парилка уже нагрета, не переживай. Анна, не тяни, у меня по плану ещё массаж и чай.
Эм…
Я конечно извиняюсь, может я не так поняла, но кто кому будет делать массаж?
- Угадай, - без стеснения сняв не только рубашку, брюки, носки, но и трусы, мужчина шагнул ко мне, потому что я до сих пор мялась в дверях раздевалки. – Анна, тебе двадцать три года. Ты нелюдь с тремя ипостасями. Что за глупые вопросы и нелепые задержки? Я тебе что сказал ещё вчера? Не захочешь – не будет. Насиловать не собираюсь.
Вот только почему ты раз за разом создаешь ситуации, в которых всё очень двусмысленно?
- Потому что смущение тоже эмоция. Ежевичная эмоция, - практически неуловимо улыбнувшись одним уголком губ, он прошел мимо и скрылся за соседней дверью. – Не тяни, я жду.
Не тяни…
И всё равно это не объяснение. Это ненормально заставлять меня ходить голой, спать рядом голой, смотреть на голого него и при этом не думать «ничего такого» и не подозревать его в недвусмысленных намерениях!
Раздраженно рыкнув, прошла внутрь, в изнеможении опустилась на лавку и начала раздеваться. Я просто устала. От него в том числе. Эх… И почему нельзя вернуться на сутки назад и не сделать так, чтобы мы никогда не встретились? Глядишь, и не шла бы у меня голова кругом от его слов, которые кардинально не соответствуют действиям.
Эх, была, не была! Где там его сауна?
Сауна оказалась не сразу за той дверью, за которой скрылся Кирилл. За ней оказалась комната отдыха с диванчиками и столиком, на котором уже стояли чайные приборы. Чай ещё не был разлит по кружкам, наоборот – заварник был закутан в полотенце, чтобы не остыл раньше времени.
Бегло осмотревшись, обнаружила еще три двери. Одна вела в санузел, вторая в душ, третья, из затемненного стекла, непосредственно в парилку.
Ну, с богом!
Решительно открыв дверь парилки, я зашла и тут же закрыла за собой дверь, чтобы не выпускать тепло. Температура уже действительно была достойной, наверное градусов восемьдесят. Вообще-то, я не была большой любительницей саун, потому что они подразумевали наличие душевых кабин и бассейна, а также обильное потоотделение, но сейчас я была не против погреться.
В любом случае, моё несогласие не имеет место быть, так что лучше расслабиться и хотя бы попытаться получить от этого удовольствие.
Когда я зашла, Кирилл лежал на самой верхней, третьей, полке и даже не повернул в мою сторону голову, так что я без раздумий и задержек устроилась на второй полочке, радуясь, что в парилке приглушен свет и играет тихая, ненавязчивая музыка.
И если бы не осознание того, где я действительно нахожусь, то можно было представить, что я просто собралась с приятелями отдохнуть и они сейчас подойдут.
Закрыв глаза, неожиданно взгрустнула. За эти недели, что я была не в себе, я ни с кем из них не общалась, хотя раньше мы встречались как минимум еженедельно. Белка, Шкет, Зеленый, Кабан… У каждого из нас была кличка и никто и никогда не лез в реальную жизнь товарища, понимая, что это небезопасно. А ведь и верно – сейчас, когда все мои воспоминания уже не только мои, я бы сама не заметила, как подставила бы приятелей по полной. Меня в их среде звали Синичкой. Сначала за мелкий возраст, затем за голосовые данные.
Голосовые…
Горько улыбнувшись, тяжело вздохнула. Вернется ли ко мне голос?
- Вернется, - Кирилл заговорил неожиданно, и так же неожиданно его рука нашла мою руку. – Не дергайся, я просто дотронусь. Я читал результаты обследования, они достаточно оптимистичны. Естественно, если мы будем выполнять рекомендации. В основном это обычный срыв голосовых связок, но осложнение дало то, что поврежден магический канал. Тот самый, который в тебе от матери. Думаю, уже через недельку, другую всё более или менее вернется в норму. Кстати, ты слишком много говоришь, постарайся больше молчать. Я прекрасно тебя слышу, когда ты обращаешься непосредственно ко мне. – Немного помолчав, мужчина словно нехотя добавил: - На расстоянии до ста метров, стены роли не играют.
Но…
А…
Это…
Бли-и-ин!!!
- Анна, я не слушаю твои личные размышления о бренности бытия, не накручивай себя. Я же сказал – только прямое обращение. Что ты там такого успела надумать, что сейчас вся бордовая?
Эм…
Нет! Аня, не думай! Не смей! Не лезь!
Пожалуйста…
Паника началась неожиданно и захватила меня буквально сразу, а Кирилл тут же громко и смачно выругался.
- Анна! Да сколько уже можно?! А ну, иди сюда!
Не став дожидаться, демон рывком сел, затем так же рывком дернул меня на себя и, умудрившись зажать меня между ног своими коленями, без разрешения и предупреждения впился в мои губы.
Мелкие и многочисленные иголочки моментально закололи всю захваченную в плен поверхность, а я, сначала дернувшись от неожиданности, почти тут же замерла.
Он снова пил мои эмоции. Точнее эмоцию.
Ещё точнее – панику.
Это закончилось довольно быстро, причем в этом поцелуе не было ни нежности, ни страсти, ни настойчивости. Просто крепко прижатые губы, изъявшие мою панику.
Как непривычно…
Вот она была, а вот её нет. И не опустошение, а наоборот – приятная легкость и ясность в мыслях. Это как лечебная доза успокоительного…
Спасибо.
- Обращайся, - отстранившись, но не торопясь меня выпускать, Кирилл зачем-то внимательно всматривался в мои чуть удивленные глаза. – Всё равно не понимаю…
Чего?
Этот мой вопрос остался без ответа. Вместо него неопределенно мотнув головой, мужчина разжал колени и помог мне сесть обратно, а затем и сам лёг, словно только что ничего не случилось.
И всё-таки, что он не понимает?
Эмоции. В ней слишком много диаметрально противоположных эмоций. Откуда? Откуда так много? Почему так ярко?
Это нестандартно, уж это он знает.
Во всех и всегда есть эмоции, глупо это отрицать, но почему-то в Анне их слишком много. Это как вышедшая из берегов вода, которая вот-вот прорвет плотину. Неужели на неё так повлияли затянувшаяся депрессия и апатия, и сейчас эмоции наверстывают упущенное?
Всё равно это нестандартно.
Или тут ключевую роль играют гены её матери и поврежденный голосовой магический канал, нашедший выход в эмоциях?
Интересное предположение…
Мы парились уже минут десять, может чуть больше, когда Кирилл решил, что для первого раза достаточно и скомандовал на выход.
- Сначала в душ.
В душ, так в душ…
Не позволив мне самостоятельно настроить воду, мужчина пустил меня под прохладные струи воды и встал рядом, тут же взявшись за губку, но на этот раз без пены.
Да я и сама могу…
- Не спорь.
Нет смысла, да?
- Верно.
Однако каково же было моё удивление, когда он завершил всё, что хотел в контрольные три минуты и всего лишь смыл с меня выступивший пот, не заостряя внимание ни на груди, ни на бедрах, ни на мокрых трусиках, которые я так и не сняла.
Себя он вымыл ещё быстрее и, выключив воду, подал мне большое полотенце, тут же кивнув в сторону дивана.
- Чай.
М-м-м… с травками?
Сунув нос в кружку, из которой поднимался невероятно ароматный дымок, я забралась на диванчик с ногами и блаженно прикрыла глаза. Если не акцентировать внимание на некоторых деталях, то это очень хороший вечер.
Ненавязчивая, легкая музыка, приглушенный свет, горячий пар, мягкий и уютный диван, ароматный чай… И его рука на моей лодыжке.
- Что нашел, за то и взял, - сыронизировав, мужчина громко отхлебнул чая. – Закуталась в полотенце, как гусеница. Не за шею же брать.
Нет, за шею не надо. Лодыжка, так лодыжка, не жалко.
Кстати, если не секрет, сколько Эмов было в моей панике? Просто интересно.
Отвечать он не торопился и я даже обернулась через плечо, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Глаза же его были закрыты, а сам он почему-то хмурился.
Что опять не так?
- Всё не так. Ягодка, давай я пока ничего не буду тебе говорить. Сначала разберусь сам. И без паники, всё нормально, лишь небольшое отклонение от нормы. Пей чай…
Ну, как скажешь…
Чай мы пили молча, причем если он просто сидел рядом, откинувшись на спинку дивана и прикрыв глаза, большим пальцем поглаживал косточку на моей лодыжке, то мои мысли крутились вокруг последнего вопроса, оставшегося без ответа. Что за отклонение? В чём оно выражается? Сколько всё-таки Эмов он изъял на этот раз?
- И в кого ты такая любопытная, Анна?
- В маму, - шепнув, грустно улыбнулась. – Это семейное… даже родовое.
- Мысленно, пожалуйста.
Как скажешь. Ты, наверное, уже знаешь, что я не одна такая незаконопослушная. Весь наш воздушный род так или иначе хоть раз в жизни, но преступал закон. Если бы у нас был животный тотем, то он был бы кошкой. Любопытной, живучей и всегда поступающей по-своему. Живущей по своим собственным правилам.
- Значит, кошка? – удивленно хмыкнув, он забрал у меня кружку, так же поставив на столик и свою, а затем неожиданно положил обе руки мне на плечи, чуть развернув к себе спиной. – И к какому семейству ты относишь себя?
Я?
Удивившись подобному вопросу и ещё больше удивившись, когда его пальцы начали очень мягко разминать мои напряженные плечи, очередной раз почувствовала море неловкости. Кир, ну почему так? Это ведь личное пространство! Личное! А ты не просто залазишь в него, ты бесцеремонно становишься его жителем! Почему ты не понимаешь, что я не могу разделять эти понятия?
- А почему тебе просто не расслабиться? – шепнув мне на ухо и тем самым вызвав море возбужденных мурашек, моментально захвативших моё тело в плен, мужчина надавил на плечи чуть сильнее и я едва на него не упала.
Расслабиться? Совсем расслабиться? Я не умею расслабляться так, как намекаешь ты. Ты прекрасно чуешь, что своими действиями вызываешь во мне определенные желания, которые… которые неуместны между нами.
- Почему?
- Потому что ты сам сказал – ты меня не любишь, ты меня не уважаешь, и ты делаешь это лишь с одной определенной целью – выпить моё счастье. Сейчас ты делаешь это всё лишь для того, чтобы вкусно поесть. – Нервно усмехнувшись, постаралась слово в слово процитировать ему его же слова. Обидные. Унизительные. – А я так не могу. Просто не могу.
- А если… - он надавил ещё сильнее и я всё-таки на него облокотилась. Он же немного помедлил, а затем продолжил массировать плечи и тихо говорить: - Я хочу извиниться за свои грубые слова. Они были сказаны в раздражении. Просто…
Шумно выдохнув, Кирилл снова замолчал, а я удивленно обернулась. Что я слышу? Маршалл признается в том, что пошел на поводу у своих эмоций, чтобы поставить жертву на место?
- Опять начинаешь? Да. Да, ты права. Твои мысли не дают мне покоя практически нигде. Ты залазишь мне в голову. Ты не даешь мне спокойно работать. Ты занимаешь всё моё время! – под конец своей тирады демон раздраженно рыкнул, но при этом так и не убрал рук с моих плеч. – И знаешь, совсем неудивительно, что я не могу держать себя в руках! Утром ты думаешь одно, в обед другое, рядом со мной третье, наедине с самой собой вообще четвертое! Ты элементарно не можешь остановиться ни на чём одном! И если для тебя твои мысли выглядят стройными и логичными размышлениями, то когда они доходят до меня, то я слышу нескончаемый поток «хочу и не хочу»! «Могу и не могу», « буду и не буду». Анна, я устал от твоих мыслей и меня клинит от раздражения. Понимаешь?!
Эм… Не очень. А как же глушитель?
- А он больше не помогает, - нервно хохотнув, словно действительно уже не у меня, а у него начиналась истерика, Кирилл неожиданно прикусил мочку моего уха, чуть потянул, а затем отпустил и хрипло прошептал: – Да, ягодка. У меня истерика. Из-за тебя, твоих мыслей и эмоций. Здорово, правда?
