- Когда поняли, в чем дело, было уже поздно, - шепчу себе под нос.
-Эпидемия началась не в Африке, мой друг. Она началась у нас под боком. Когда правительство поняло, что дело пахнет жареным, они сбежали, бросив все лететь к чертовой матери. А дальше…Дальше я думаю, ты знаешь, как все развивалось.
В голове не укладывается. Я даже предположить не мог, что этот кошмар, который можно было встретить только в книгах или фильмах типа «Обитель зла», станет нашей реальностью. Не случайным заболеванием, а роковой ошибкой одного человека, имя которого даже никто не знает. Безымянный убийца целой планеты, пытающийся спасти свою невесту.
-Трудно в это поверить? – спрашивает Джейкоб, и я киваю. –Тем не менее, это так, приятель.
-Откуда у вас вся эта информация? Вы были одним из первых?
Джейкоб горько усмехается.
-Да, я был командиром взвода, что приставили к лагерю как охрану, когда ученые сбежали и оцепили тут все. Именно мои ребята круглые сутки несли службу, сидя на пороховой бочке.
-Остальные тоже здесь? Из тех, что заразились самыми первыми?
-Почти все уже умерли, остался лишь я и девушка-лаборант по имени Далина. Правда, она ушла от нас около четырех месяцев назад, поэтому я не знаю, где она сейчас и что с ней. Ей было всего девятнадцать, - с какой-то отцовской горечью произносит Джейкоб. –Она писала дипломную работу на тему новых вирусов и эпидемий.
-И стала ее главным участником.
-Даже после того, как она заразилась, она не бросила заниматься своим делом, всячески пытаясь найти лекарство или хотя бы что-то, что могло бы продлить нашу жизнь. Почему, по-твоему, я все еще жив? Должен был умереть уже давно, но Далина постаралась на ура, смешивая какие-то лекарства с веществами в уцелевших кабинетах муравейника, она продолжала проводить опыты над собой. И в итоге изобрела что-то вроде замедлителя.
-А почему умерли остальные?
-Кто-то отказывался принимать ее варево, кому-то это не особо помогло. У всех же организмы разные, как и инкубационный период перед тем, как превратить окончательно в зверя.
Джейкоб достает маленький пакет с серо-белым порошком.
-Это ее детище, - кивает на содержимое пакетика. –Вылечить полностью оно нас, к сожалению, не сможет, но продлить деньки – очень даже.
-Куда же она ушла?
-Не знаю. Ушла вместе со своими формулами и рецептами. А у нас запас этого добра подходит к концу. Скоро народ начнет возникать и требовать лекарства.
Джейкоб хмуро кивает, хлопает руками себя по коленям, и уже более бодро спрашивает:
-Хотите услышать самую главную новость?
Неуверенно киваю. Даже не знаю, готов ли я воспринять еще хоть какую-то информацию об А-2.
-Мы планируем восстание. Восстание зараженных. Пойдем отбивать лекарство у тех, у кого оно есть. Если я этого не сделаю, мои же люди из лагеря заживо меня закопают.
Джанин тихо ахает, а я спрашиваю:
-Вы знаете, где его можно найти?
-Это же элементарно, парень! Где искать лекарство, как не в городе, с которого все и началось?
-В Вестмайере?
Джейкоб кивает.
-У нас есть связи с людьми по ту сторону бетонных стен, которые являются нашими информаторами. Как правило, это те, у кого тут родные и близкие. Один из главных информаторов – брат Далины, той, что сбежала. Я не сказал ему еще об этом, иначе он перестанет работать на нас. Пишу письма от ее лица ему, пускай думает, что с его сестренкой все хорошо. Проверить-то все равно никак не сможет. У нас вроде как негласный договор передавать важные новости из-за стен города.
-И как же это реализовано? Передача сообщений? Голубями отправляете?
-Пару раз в неделю с южных ворот уходит грузовик, вывозящий трупы из города. А работник, что складывает трупы в кузов – наш информатор, брат Далины. Он вкладывает записки в руки мертвецам, а потом мы уже находим их на свалке. В какой-то момент был небольшой сбой, то ли грузовик пропал, то ли его украли, я так и не понял, но теперь все снова наладилось.
Свалка. Трупы. Помним. И я даже знаю, кто украл тот самый грузовик.
Джейкоб встает и упирается руками в стол.
-Правда с восстанием есть одна проблемка.
-Какая? – спрашиваю, уже предполагая, какой будет ответ.
-У нас нет оружия. Точнее, оружие есть. Оно осталось еще с того великого дня кровавого побоища около центрального входа в муравейник. Даже немного транспорта есть, как ты уже наверняка заметил. А вот патронов осталось разве что самому застрелиться. Не подскажешь, где взял боеприпасы?
Долгое время молчу, собираясь с мыслями.
Хочу ли я участвовать в восстании? Если это позволит раздобыть лекарство, да. Хочу ли я убивать невинных людей? Нет. Готов ли я лично заразить всех жителей по ту сторону бетонных стен Вестмайера? Нет.
-Я знаю, о чем ты думаешь. Что мы придем и заразим всех бедных жителей, верно?
Киваю. Джейкоб крайне проницательный парень.
-Тогда позволь сказать тебе, что информатор доложил о том, что Портер Джонс выступил перед всем городом с известием о целом грузовике лекарства. Якобы его в город завезли. Вот только я больше чем уверен, что его и разработали в городе, только Джонс не имеет права говорить об этом простым смертным.
-Где гарантия, что на этот раз лекарство поможет.
-Гарантии нет, но что нам остается делать? Сидеть тут, сложив руки, и ждать у моря погоды, я не хочу. Лучше попытать счастья там, за бетонными стенами.
-К чему ты клонишь?
-Нас в поселении не больше сотни. По ампуле на каждого – не так уж и много. А потом они пускай сами думают, как лечить своих собственных жителей.
Он обижен на них – на ученых, бросивших больных здесь, в карантинной зоне. Обижен на судьбу, что не посчастливилось оказаться в тот роковой день на службе. Обижен на весь мир, которого уже по сути-то и нет. Не осталось ничего и никого.
-Я понимаю, это непростое решение. Мы все равно пойдем на город, с твоей помощью или нет. Только если у нас будут боеприпасы, мы сможем сделать это с наименьшими потерями.
-Просто зайдете с табличкой «Мы зараженные! Отойдите от нас и дайте лекарство»? Да вас расстреляют еще на подходах.
-Нет, если мы зайдем с южных ворот. Их почти не охраняют. Зачем сторожить дорогу, ведущую к трупам? Правильно, не за чем. Если у нас будет оружие с патронами, мы сможем прочистить себе дорогу к лекарству.
-Идя по чужим головам, - холодно замечаю, как Джанин кивает моим словами. –Вы собираетесь угробить несколько сотен жизней ради своих.
Джейкоб наклоняется ближе и дышит мне в лицо.
-Парень, я сделаю это. Задам тебе один вопрос. Тебе есть, к кому возвращаться?
Он не просто проницательный. Он читает людей, как открытую книгу.
-Да.
-Ты готов ради этого человека раздобыть для себя лекарство?
-Да.
-Сможешь ли ты убить другого, если у вас окажется одна ампула на двоих?
Молчу. Не знаю. Ребекка готова была убить Портера Джонса, чтобы спасти меня. Готов ли я убить кого-то, чтобы спасти себя для нее?
Не могу найти ответа. Совесть внутри говорит, что я не смогу стать палачом для других людей. А какой-то другой голос, дикий, бешеный, шепчет, что смогу.
Что лично буду голыми руками рвать всех, кто встанет на моем пути к лекарству. Чем больше думаю, тем больше склоняюсь ко второму варианту.
Мне даже нравится это новое чувство, новая черта характера. Это А-2, уверен. Она породила внутри животный инстинкт выжить.
-Печешься о других людях? А они пеклись о тебе? Если бы у них была возможность пристрелить тебя ради лекарства, то они, не задумываясь, сделали бы это, поверь. Решайся, парень. Все или ничего.
В день моей казни народ яростно кричал «Убить», даже не думая о других вариантах. Стоит ли жалеть и оберегать тех животных, что спрятались за стенами? Смотрю на Джанин. По ее глазам понимаю, что она свой выбор уже давно сделала. Ей плевать на остальных, она хочет выжить.
А я хочу вернуться к Ребекке.
-Ладно, - надеюсь, я не совершаю самую большую ошибку в своей жизни. -Я знаю, где достать патроны, - отвечаю Джейкобу и себе самому.
*Алекс*
Джейкоб распорядился выделить нам два спальных места в центральном медицинском корпусе, который уже давно не используется по назначению.
Внутри по всему полу лежали старые матрацы и тюки с вещами. Люди кто парами, кто поодиночке укладывались спать. Боже, здесь даже дети есть. Больно смотреть, отворачиваюсь.
Нам выделили два полосатых матраца в дальнем углу около небольшой керосиновой печки. Грела она постольку-поскольку, но все же лучше, чем без нее.
-Спать будем по очереди? – спрашивает Джанин, укладывая рюкзак под голову.
-Да, я первый несу вахту.
-Я не сомневалась, - она стала более тихой. Не пытается задушить – уже хорошо.
-Я разбужу тебя, спи.
-Ты действительно хочешь пойти на это? – спрашивает с закрытыми глазами. –Мы ведь заразим там всех!
-Я сказал, спи, Джанин.
Не доверяю местным больным, которые как бездомные в ночлежке ползают по полу и спят практически на нем. А чем я сейчас лучше них? Ничем. Разве что – у меня есть винтовка.
Такой же бездомный. Бездушный и бесчувственный. Придется заглушить в себе все крики совести, если я хочу выжить. А я хочу. Мне действительно есть ради кого.
Джанин очень скоро засыпает, тихонько посапывая. Как и прочие жители. Кто-то тушит последний факел, и мягкая темнота наполняет помещение, как вода. Сижу, упершись спиной в стенку, и держу винтовку на коленях.
Глаза быстро привыкают к отсутствию света, и теперь все вокруг напоминает спящее море ненужных людей. Сколько их здесь? Человек двадцать, включая нас? По патрону на всех не хватит.
О чем это я? Странная жгучая мысль перестрелять всех одним рожком приходит так же резко, как и уходит. В этот раз приступ удалось подавить почти в корне. Не хватало еще устроить тут массовое побоище. Интересно, а как местные жители справляются со своими приступами бешенства?
В попытке переключить мысли перевожу взгляд на Джанин, которая все так же мирно спит. Думаю, она совсем отчаялась найти спасение, поэтому и согласилась пойти с таким сумасшедшим, как я. Чего ей терять? Оставшиеся дни, которые как листы отрывного календаря, улетают один за одним?
Чего им всем терять? Теперь я понимаю Джейкоба. Нам уже нечего терять от слова совсем. Наши дни сочтены. И если есть возможность еще побороться за лекарство, то мы должны это сделать.
Завтра я обещал Джейкобу рассказать, где найти патроны, чтобы пойти восстанием на Вестмайер.
Да, я собираюсь снова навестить Тайлера и его ненормальную компанию. У Тайлера много оружия и боеприпасов.
Надеюсь, ему это понравится.
*Ребекка*
Вестмайер с каждым шагом все ближе. Физически ощущаю панику, сковывающую при мысли о том, что произойдет по ту сторону. Стараюсь всячески отогнать противные мысли. Все равно, от них толку никакого.
Гретта с Уолтером идут за руку, и в наступающей ночи напоминают два маячащих впереди призрака. Даже немного завидно, они есть друг у друга, а я свою опору потеряла.
Надеюсь, Даган сможет нам помочь. Уолтер так и не показал ни фотографию сына, ни какую информацию еще смог о нем найти в той папке. Да я особо и не просила, не мое это дело. Своих проблем хватает с головой.
Не знаю, что буду делать там, как искать лекарство, куда бежать. Не имею ни малейшего представления. Маленькие цели на час. Дойти до Вестмайера. А там разберемся.
Что ж.
Привет, Город.
Я возвращаюсь.
-Эпидемия началась не в Африке, мой друг. Она началась у нас под боком. Когда правительство поняло, что дело пахнет жареным, они сбежали, бросив все лететь к чертовой матери. А дальше…Дальше я думаю, ты знаешь, как все развивалось.
В голове не укладывается. Я даже предположить не мог, что этот кошмар, который можно было встретить только в книгах или фильмах типа «Обитель зла», станет нашей реальностью. Не случайным заболеванием, а роковой ошибкой одного человека, имя которого даже никто не знает. Безымянный убийца целой планеты, пытающийся спасти свою невесту.
-Трудно в это поверить? – спрашивает Джейкоб, и я киваю. –Тем не менее, это так, приятель.
-Откуда у вас вся эта информация? Вы были одним из первых?
Джейкоб горько усмехается.
-Да, я был командиром взвода, что приставили к лагерю как охрану, когда ученые сбежали и оцепили тут все. Именно мои ребята круглые сутки несли службу, сидя на пороховой бочке.
-Остальные тоже здесь? Из тех, что заразились самыми первыми?
-Почти все уже умерли, остался лишь я и девушка-лаборант по имени Далина. Правда, она ушла от нас около четырех месяцев назад, поэтому я не знаю, где она сейчас и что с ней. Ей было всего девятнадцать, - с какой-то отцовской горечью произносит Джейкоб. –Она писала дипломную работу на тему новых вирусов и эпидемий.
-И стала ее главным участником.
-Даже после того, как она заразилась, она не бросила заниматься своим делом, всячески пытаясь найти лекарство или хотя бы что-то, что могло бы продлить нашу жизнь. Почему, по-твоему, я все еще жив? Должен был умереть уже давно, но Далина постаралась на ура, смешивая какие-то лекарства с веществами в уцелевших кабинетах муравейника, она продолжала проводить опыты над собой. И в итоге изобрела что-то вроде замедлителя.
-А почему умерли остальные?
-Кто-то отказывался принимать ее варево, кому-то это не особо помогло. У всех же организмы разные, как и инкубационный период перед тем, как превратить окончательно в зверя.
Джейкоб достает маленький пакет с серо-белым порошком.
-Это ее детище, - кивает на содержимое пакетика. –Вылечить полностью оно нас, к сожалению, не сможет, но продлить деньки – очень даже.
-Куда же она ушла?
-Не знаю. Ушла вместе со своими формулами и рецептами. А у нас запас этого добра подходит к концу. Скоро народ начнет возникать и требовать лекарства.
Джейкоб хмуро кивает, хлопает руками себя по коленям, и уже более бодро спрашивает:
-Хотите услышать самую главную новость?
Неуверенно киваю. Даже не знаю, готов ли я воспринять еще хоть какую-то информацию об А-2.
-Мы планируем восстание. Восстание зараженных. Пойдем отбивать лекарство у тех, у кого оно есть. Если я этого не сделаю, мои же люди из лагеря заживо меня закопают.
Джанин тихо ахает, а я спрашиваю:
-Вы знаете, где его можно найти?
-Это же элементарно, парень! Где искать лекарство, как не в городе, с которого все и началось?
-В Вестмайере?
Джейкоб кивает.
-У нас есть связи с людьми по ту сторону бетонных стен, которые являются нашими информаторами. Как правило, это те, у кого тут родные и близкие. Один из главных информаторов – брат Далины, той, что сбежала. Я не сказал ему еще об этом, иначе он перестанет работать на нас. Пишу письма от ее лица ему, пускай думает, что с его сестренкой все хорошо. Проверить-то все равно никак не сможет. У нас вроде как негласный договор передавать важные новости из-за стен города.
-И как же это реализовано? Передача сообщений? Голубями отправляете?
-Пару раз в неделю с южных ворот уходит грузовик, вывозящий трупы из города. А работник, что складывает трупы в кузов – наш информатор, брат Далины. Он вкладывает записки в руки мертвецам, а потом мы уже находим их на свалке. В какой-то момент был небольшой сбой, то ли грузовик пропал, то ли его украли, я так и не понял, но теперь все снова наладилось.
Свалка. Трупы. Помним. И я даже знаю, кто украл тот самый грузовик.
Джейкоб встает и упирается руками в стол.
-Правда с восстанием есть одна проблемка.
-Какая? – спрашиваю, уже предполагая, какой будет ответ.
-У нас нет оружия. Точнее, оружие есть. Оно осталось еще с того великого дня кровавого побоища около центрального входа в муравейник. Даже немного транспорта есть, как ты уже наверняка заметил. А вот патронов осталось разве что самому застрелиться. Не подскажешь, где взял боеприпасы?
Долгое время молчу, собираясь с мыслями.
Хочу ли я участвовать в восстании? Если это позволит раздобыть лекарство, да. Хочу ли я убивать невинных людей? Нет. Готов ли я лично заразить всех жителей по ту сторону бетонных стен Вестмайера? Нет.
-Я знаю, о чем ты думаешь. Что мы придем и заразим всех бедных жителей, верно?
Киваю. Джейкоб крайне проницательный парень.
-Тогда позволь сказать тебе, что информатор доложил о том, что Портер Джонс выступил перед всем городом с известием о целом грузовике лекарства. Якобы его в город завезли. Вот только я больше чем уверен, что его и разработали в городе, только Джонс не имеет права говорить об этом простым смертным.
-Где гарантия, что на этот раз лекарство поможет.
-Гарантии нет, но что нам остается делать? Сидеть тут, сложив руки, и ждать у моря погоды, я не хочу. Лучше попытать счастья там, за бетонными стенами.
-К чему ты клонишь?
-Нас в поселении не больше сотни. По ампуле на каждого – не так уж и много. А потом они пускай сами думают, как лечить своих собственных жителей.
Он обижен на них – на ученых, бросивших больных здесь, в карантинной зоне. Обижен на судьбу, что не посчастливилось оказаться в тот роковой день на службе. Обижен на весь мир, которого уже по сути-то и нет. Не осталось ничего и никого.
-Я понимаю, это непростое решение. Мы все равно пойдем на город, с твоей помощью или нет. Только если у нас будут боеприпасы, мы сможем сделать это с наименьшими потерями.
-Просто зайдете с табличкой «Мы зараженные! Отойдите от нас и дайте лекарство»? Да вас расстреляют еще на подходах.
-Нет, если мы зайдем с южных ворот. Их почти не охраняют. Зачем сторожить дорогу, ведущую к трупам? Правильно, не за чем. Если у нас будет оружие с патронами, мы сможем прочистить себе дорогу к лекарству.
-Идя по чужим головам, - холодно замечаю, как Джанин кивает моим словами. –Вы собираетесь угробить несколько сотен жизней ради своих.
Джейкоб наклоняется ближе и дышит мне в лицо.
-Парень, я сделаю это. Задам тебе один вопрос. Тебе есть, к кому возвращаться?
Он не просто проницательный. Он читает людей, как открытую книгу.
-Да.
-Ты готов ради этого человека раздобыть для себя лекарство?
-Да.
-Сможешь ли ты убить другого, если у вас окажется одна ампула на двоих?
Молчу. Не знаю. Ребекка готова была убить Портера Джонса, чтобы спасти меня. Готов ли я убить кого-то, чтобы спасти себя для нее?
Не могу найти ответа. Совесть внутри говорит, что я не смогу стать палачом для других людей. А какой-то другой голос, дикий, бешеный, шепчет, что смогу.
Что лично буду голыми руками рвать всех, кто встанет на моем пути к лекарству. Чем больше думаю, тем больше склоняюсь ко второму варианту.
Мне даже нравится это новое чувство, новая черта характера. Это А-2, уверен. Она породила внутри животный инстинкт выжить.
-Печешься о других людях? А они пеклись о тебе? Если бы у них была возможность пристрелить тебя ради лекарства, то они, не задумываясь, сделали бы это, поверь. Решайся, парень. Все или ничего.
В день моей казни народ яростно кричал «Убить», даже не думая о других вариантах. Стоит ли жалеть и оберегать тех животных, что спрятались за стенами? Смотрю на Джанин. По ее глазам понимаю, что она свой выбор уже давно сделала. Ей плевать на остальных, она хочет выжить.
А я хочу вернуться к Ребекке.
-Ладно, - надеюсь, я не совершаю самую большую ошибку в своей жизни. -Я знаю, где достать патроны, - отвечаю Джейкобу и себе самому.
Эпилог
*Алекс*
Джейкоб распорядился выделить нам два спальных места в центральном медицинском корпусе, который уже давно не используется по назначению.
Внутри по всему полу лежали старые матрацы и тюки с вещами. Люди кто парами, кто поодиночке укладывались спать. Боже, здесь даже дети есть. Больно смотреть, отворачиваюсь.
Нам выделили два полосатых матраца в дальнем углу около небольшой керосиновой печки. Грела она постольку-поскольку, но все же лучше, чем без нее.
-Спать будем по очереди? – спрашивает Джанин, укладывая рюкзак под голову.
-Да, я первый несу вахту.
-Я не сомневалась, - она стала более тихой. Не пытается задушить – уже хорошо.
-Я разбужу тебя, спи.
-Ты действительно хочешь пойти на это? – спрашивает с закрытыми глазами. –Мы ведь заразим там всех!
-Я сказал, спи, Джанин.
Не доверяю местным больным, которые как бездомные в ночлежке ползают по полу и спят практически на нем. А чем я сейчас лучше них? Ничем. Разве что – у меня есть винтовка.
Такой же бездомный. Бездушный и бесчувственный. Придется заглушить в себе все крики совести, если я хочу выжить. А я хочу. Мне действительно есть ради кого.
Джанин очень скоро засыпает, тихонько посапывая. Как и прочие жители. Кто-то тушит последний факел, и мягкая темнота наполняет помещение, как вода. Сижу, упершись спиной в стенку, и держу винтовку на коленях.
Глаза быстро привыкают к отсутствию света, и теперь все вокруг напоминает спящее море ненужных людей. Сколько их здесь? Человек двадцать, включая нас? По патрону на всех не хватит.
О чем это я? Странная жгучая мысль перестрелять всех одним рожком приходит так же резко, как и уходит. В этот раз приступ удалось подавить почти в корне. Не хватало еще устроить тут массовое побоище. Интересно, а как местные жители справляются со своими приступами бешенства?
В попытке переключить мысли перевожу взгляд на Джанин, которая все так же мирно спит. Думаю, она совсем отчаялась найти спасение, поэтому и согласилась пойти с таким сумасшедшим, как я. Чего ей терять? Оставшиеся дни, которые как листы отрывного календаря, улетают один за одним?
Чего им всем терять? Теперь я понимаю Джейкоба. Нам уже нечего терять от слова совсем. Наши дни сочтены. И если есть возможность еще побороться за лекарство, то мы должны это сделать.
Завтра я обещал Джейкобу рассказать, где найти патроны, чтобы пойти восстанием на Вестмайер.
Да, я собираюсь снова навестить Тайлера и его ненормальную компанию. У Тайлера много оружия и боеприпасов.
Надеюсь, ему это понравится.
*Ребекка*
Вестмайер с каждым шагом все ближе. Физически ощущаю панику, сковывающую при мысли о том, что произойдет по ту сторону. Стараюсь всячески отогнать противные мысли. Все равно, от них толку никакого.
Гретта с Уолтером идут за руку, и в наступающей ночи напоминают два маячащих впереди призрака. Даже немного завидно, они есть друг у друга, а я свою опору потеряла.
Надеюсь, Даган сможет нам помочь. Уолтер так и не показал ни фотографию сына, ни какую информацию еще смог о нем найти в той папке. Да я особо и не просила, не мое это дело. Своих проблем хватает с головой.
Не знаю, что буду делать там, как искать лекарство, куда бежать. Не имею ни малейшего представления. Маленькие цели на час. Дойти до Вестмайера. А там разберемся.
Что ж.
Привет, Город.
Я возвращаюсь.
