- Ничего, не последнее лето прошло, еще будет время, - задумчиво протянула Алиса, грея о стакан внезапно озябшие ладони. Ей отчаянно хотелось, чтобы Артем подошел и взял ее за руку, согревая своим теплом, но она с грустью осознавала, что его мысли сейчас далеко, и в них все еще другая женщина, которая не заслуживает такого подарка, как его любовь.
Тем временем, Артем опустился на скамейку и пригубил свой кофе, лукаво поглядывая на девушку, которая во все глаза рассматривала пейзаж, открывшийся перед ней с высоты смотровой площадки.
- Ну как, нравится район?
- Очень! – с восторгом отозвалась Алиса, присаживаясь рядом на скамейку. - Здесь так спокойно. И зелени много. Спасибо, что показал это место, и вообще...
- Всегда пожалуйста, - улыбнулся Артем. - И спасибо тебе. Если бы не ты... — он замолк, и его взгляд на секунду стал отсутствующим, но тут же вернулся к ней. — Не знаю, как бы я справлялся всё это время один. Ты стала моим якорем.
Его слова согрели ее изнутри сильнее, чем кофе. В этот момент она чувствовала себя не просто «другом», а чем-то гораздо более важным. Артем пристально посмотрел на нее, и она невольно отметила, какие у него густые и длинные ресницы, как у ребенка, а в глазах цвета молочного шоколада теплилась не только благодарность, но и искреннее, живое участие.
Она ловила каждое его слово, каждый взгляд, как голодный человек ловит крошки с барского стола. Ей хотелось, чтобы эта прогулка длилась вечно. Чтобы они могли вот так просто сидеть на скамейке, пока не погаснут все фонари в парке. В ее душе, так долго прозябавшей в тени, снова зацвела пышным цветом надежда. «А что, если?.. Вдруг он видит?»
Артем проводил ее до самого подъезда. Постоял немного в нерешительности.
- Ну... ладно. Завтра заеду в восемь, хорошо? Чтобы не опоздать.
- Хорошо, - кивнула Алиса. - И... спасибо за сегодня. За прогулку. Мне было очень приятно.
- Мне тоже. С тобой так легко и комфортно. — Артем улыбнулся девушке своей знаменитой улыбкой, от которой у нее подкосились ноги, развернулся и ушел.
Алиса поднялась в свою пустую квартиру, но на душе у нее было светло и празднично. Она подошла к окну, посмотрела, как высокая фигура растворяется в сумерках, обняла себя за плечи и улыбнулась.
«Это было свидание», — прошептала она тишине новой квартиры. — «Я точно знаю, что это было свидание».
И ради этой мысли, ради этой надежды, она была готова простить ему всё. Потому что в этот вечер она чувствовала себя не невидимкой, а женщиной. И это было важнее всех диет и материнских упреков на свете.
Глава 6
Утром понедельника Алиса стояла возле подъезда, поправляя то шарф, то сумку на плече. Ее сердце билось чаще, чем обычно, а щеки раскраснелись не то от ветра, не то от волнения. Вскоре большая серая машина ловко притормозила рядом, и Артём высунулся в окно:
— Ну что, попутчица? Садись.
Она улыбнулась и устроилась на пассажирском сидении. В салоне знакомо пахло его одеколоном и кофе из термоса. Впервые за долгое время Алисе захотелось, чтобы дорога на работу была длиннее.
— Прости что я так рано, просто в машине мне лучше, чем дома. - Смущенно пожал плечами Артем. - Хотелось сбежать из пустой квартиры прежде, чем всё это начнёт давить на голову. Все эти мысли о Ленке… о них. Так что я очень рад что ты здесь.
— И я рада, что могу помочь, — тихо сказала она. — Для меня тоже важно быть рядом.
Артем на мгновение отвлекся от дороги и посмотрел на девушку. Их глаза встретились, и Алиса почувствовала, как кровь приливает к щекам. Внутри что-то шептало: «Он смотрит на тебя иначе. Ты для него не просто попутчица».
Девушка мягко улыбнулась, скрывая неловкость, и Артем завел какой-то ничего не значащий разговор о погоде, о том, какая в этом году выдалась теплая осень, что дома сидеть совершенно не хочется и охота выехать на природу. Алиса молчала и просто слушала, понимая, что за этими разговорами он просто прячет свое волнение.
А вечером, когда они ехали домой под дождём, Артём вдруг сказал:
— Знаешь, если бы не ты, я бы, наверное, спился или свихнулся.
— Да ну, — Алиса попыталась пошутить. — Ты же крепкий мужик.
— Нет, правда. Ты не даешь мне сорваться.
Она отвернулась к окну, чтобы он не заметил, как её глаза наполнились слезами.
Так начались их утренние и вечерние поездки. Алиса ловила себя на том, что ждёт эти короткие моменты между «офисом» и «домом», где можно говорить о чём угодно: о погоде, о кино, о детстве. Иногда Артем снова вспоминал жену, и Алиса слушала, стараясь не показывать, как ей больно слышать о другой женщине.
В офисе же всё выглядело иначе. Сотрудники начали перешёптываться.
— Они что, вместе? — шептала секретарь Светочка своей подруге Алёне из отдела кадров, заприметив Алису и Артема рядом с машиной. – Удивительно, что он в ней нашел. Она такая полная, а он - тестостерон ходячий.
— Ага, вон каждое утро вместе приезжают, — ухмылялась бухгалтер, дородная Анна Николаевна, обожающая обсуждать личные дела коллег за утренним чаем.
Артём стоял у кофемашины, когда к нему подошёл Димка из IT-отдела с ехидной ухмылкой:
— Ну что, Артём, слышал, ты теперь с нашей «пышечкой» катаешься? — Он подмигнул. — Не думал, что у тебя такие вкусы.
Артём напрягся, но сделал вид, что не понимает:
— О чём ты?
— Да брось, все видят, как ты с толстой Алисой зависаешь. То кофе, то поговорить. — Димка фальшиво вздохнул. — Ну ладно, хоть кто-то её оценил…
Алиса в этот момент как раз заходила в кухню. Услышав последнюю фразу, она замерла у двери. Сердце упало куда-то в живот.
"Он сейчас скажет, что это бред. Скажет, что между нами ничего нет. И будет прав…"
Но Артём лишь резко отодвинул кружку:
— Завязывай трепаться, Димон.
И вышел, не глядя на коллег.
Обеденный перерыв Алиса собиралась провести в одиночестве, обдумывая услышанное, но ее планам не суждено было сбыться. Она уже почти расправилась с запеканкой, когда за ее столик приземлилась Марина, единственная из коллег, с кем у девушки сложились почти дружеские отношения. Алиса предпочитала поддерживать ровные деловые отношения с коллегами, не впуская их в ближний круг, но Марина была такой искренней, живой и непосредственной, что с ней нельзя было не подружиться.
- Лиска, это правда, что вы с Артемом встречаетесь? – Сразу взяла быка за рога Марина. – То-то я смотрю, он к вам в отдел зачастил, ему там как медом намазано. Слушай, только я думала, он женат. Да не только я, мы все так думали.
- Лучше бы вы с таким энтузиазмом работали, чем совали свои носы в мои дела, - проворчала Алиса. – А если и женат, то что? Мы теперь не можем с ним общаться, или ему запрещено подвозить меня на работу?
- Да ладно тебе, не кипятись. Просто… я же вижу, как ты на него смотришь, - смутилась Марина, не ожидав такой реакции на свой вопрос. – А кольцо Артем не носит, вот я и подумала…
Алиса отложила вилку и потерла переносицу, собираясь с мыслями. С одной стороны, ей хотелось поделиться с подругой своими переживаниями. А с другой стороны, пришлось бы предать огласке и историю Артема, вот только имела ли она на это право?
- Мы просто друзья, Марин. Но я совру, если скажу, что не хотела бы чего-то большего, - с тоской произнесла Алиса, комкая в руках салфетку. – Да и Артем… еще не совсем свободен. А вдруг они с женой все же сойдутся?
- Пока ты будешь сопли жевать да сомневаться, мужика уведут у тебя из-под носа, - нахмурилась Марина, неодобрительно глядя на подругу. – Возьми себя в руки и сделай что-нибудь, пригласи его на ужин, что ли. В конце концов, готовишь ты как боженька, а мужчина никогда не откажется вкусно поесть, еще и в приятной компании. А дальше будь что будет.
Глава 7
Осень выдалась на редкость дождливой. В один из дней Алиса, вернувшись домой, поймала себя на том, что на душе у нее так же пасмурно и сыро, как на улице, и совсем не хочется оставаться в квартире одной. В голове крутилась навязчивая мысль — может и впрямь позвать в гости Артема, как и советовала Маринка. Просто посидеть, поговорить, отвлечь его (да и себя) от тяжёлых мыслей.
Она написала короткое сообщение: «Заезжай ко мне на ужин. У меня пирог с индейкой и сыр. А еще я варю прекрасный глинтвейн. И никаких разговоров про жену».
Через пятнадцать минут Артём уже стоял у её двери, встряхивая мокрый зонт.
— Вот так просто? Заманиваешь коллег мужским сыром? — усмехнулся он.
— Мужским? — Алиса фыркнула. — Ты ещё скажи «соблазнительным».
Они сели на кухне. Маленький стол, две тарелки, ароматный пирог и кастрюлька с глинтвейном. Алиса смеялась больше обычного — чтобы скрыть волнение. Боялась, что ее дом, ее мир покажутся мужчине слишком простыми, слишком «Алисиными».
— Ты знаешь, — Артём поднял бокал, глядя сквозь него на Алису, — за последние недели это единственный вечер, когда мне по-настоящему спокойно.
— Ну, тогда выпьем за спокойствие. И за то, чтобы оно стало нормой, а не исключением, — ответила она.
Они чокнулись. Алиса чувствовала, как тепло глинтвейна разливается по телу, а вместе с ним — странная лёгкость.
Он рассказывал истории из юности: про то, как катался на велосипеде с разбитым коленом, как мечтал о мотоцикле. Она смеялась и думала: «Господи, как я люблю его слушать. И это пугает».
В какой-то момент он замолчал, глядя прямо на неё.
— Ты совсем не такая, какой я тебя видел раньше.
— А какой я была? — Алиса почувствовала, как щеки заливает жар.
— Коллегой. Другом. Надёжной. Но… — он чуть наклонился ближе. — Ты красивая, Алиса.
Она не успела ответить. Его ладонь осторожно коснулась её щеки, а потом их губы встретились. Поцелуй был неловким, чуть резким, но от этого настоящим. Алиса закрыла глаза и позволила себе забыть обо всём: о его жене, о сплетнях, о страхе.
Когда они отстранились, в комнате повисла тишина.
— Артём… — неловко начала девушка, так некстати вспомнив, что она вовсе не хрупкая нимфа, желанная и прекрасная, а та самая «толстая Алиса», которую не замечают мужчины.
— Не говори ничего, — мужчина прижал Алису к себе и провел носом по ее щеке, вдыхая аромат разгоряченной кожи. — Давай просто будем здесь и сейчас.
И она позволила себе быть. Пусть даже это было неправильно.
Они переместились в комнату и сели на пол, прислонившись к дивану. Вино раскрасило вечер в теплые, золотистые тона.
- Знаешь, — задумчиво произнес Артем, глядя на пламя свечи, — только с тобой я могу быть настоящим. Ты... ты как тихая гавань. После урагана Ленки — ты просто спасительное затишье.
Его рука нежно коснулась ее щеки, заставив ее сердце остановиться. Мир сузился до этого прикосновения, до трепета, бегущего по коже.
- Алиса... — его голос был шепотом, смешанным с шелестом ночного города за окном. — Ты не представляешь, какая ты...
Он не договорил, но его губы нашли ее. Это был не просто поцелуй. Это было землетрясение. Это был полет. Это было падение в бездну, на дне которой сияла надежда. Его губы были теплыми, настойчивыми, но нежными. Он целовал ее, и ей казалось, что ее тело, которое она так ненавидела, тает, превращаясь в легкое облако. Пальцы мужчины вплелись в ее волосы, а ее руки сами нашли его плечи, цепляясь за них, как за якорь в бушующем океане чувств.
В этом поцелуе было все: и боль прошлого, и страх будущего, и ослепительная радость настоящего. Он дышал ей в губы, а она тонула в его дыхании, забывая обо всем.
В какой-то момент руки Артема оказались под мягким домашним свитером Алисы, и нашли застежку ее бюстгальтера. Девушка слегка запаниковала, но ее попытки возразить оказались слишком слабы перед той настойчивостью мужчины, с которой он желал прикоснуться к ее телу. К тому самому телу, которое Алиса скрывала под объемными одеждами больших размеров, отчаянно стесняясь и считая себя его заложницей.
Застежка не устояла перед ловкими пальцами, и они тут же скользнули ниже, обрисовывая изгиб груди, касаясь кожи так бережно, будто боялись оставить след. Медленно, с мучительным ожиданием, Артем стал приподнимать на Алисе свитер, словно разворачивал новогодний подарок. Ткань скользнула по ее коже, обнажая живот, грудь, и вот она уже стоит перед ним, чувствуя прохладу воздуха на обнаженной коже.
Алиса на мгновение застыла, старый страх сжал ее горло. «А что, если он увидит? Испугается? Разочаруется?» Она хотела закрыться, спрятаться, но Артем не дал, мягко придержав ее руки. Его поцелуи становились только настойчивее, а пальцы, коснувшиеся обнаженной кожи на животе, были нежными и уверенными. Не отпуская Алису, он прижал ее ладони к своей груди, где сердце билось с той же бешеной частотой, что и у нее.
- Ты чувствуешь? Это ты. Только ты, - шепотом произнес он, касаясь губами ее виска.
Артем обхватил девушку за талию, прижимая к себе так сильно, что кости затрещали, а его губы снова нашли ее. Теперь между ними была лишь тонкая ткань его рубашки, и Алиса чувствовала каждый мускул его груди, каждый удар его сердца в такт ее собственному.
Робея, она потянулась к пуговицам его рубашки. Пальцы не слушались, но он не помогал ей, позволяя действовать самой, в своем неторопливом ритме. Когда ее ладони, наконец, коснулись его обнаженной груди, он глухо застонал, выдавая свое возбуждение. Его кожа была гладкой и горячей, как раскаленный песок.
Свечи догорели, и комната погрузилась в полумрак, освещаемая лишь отсветами уличных фонарей, пробивавшимися сквозь жалюзи. Они рисовали на его коже полосы света и тени, делая его реальное присутствие почти сюрреалистичным.
Новый поцелуй Артема был уже не воплощением нежности. Он был взрывом. В нем была вся накопившаяся за месяцы тоска, одиночество, а также та темная, жадная потребность в утешении, которую он в себе не признавал.
- Я так долго этого хотел... – хриплым, срывающимся голосом выдохнул Артем на грани слышимости.
Алиса не знала, верить ли этому. Но ей хотелось верить. Отчаянно. Его слова были сладким ядом, кружащим голову сильнее любого вина.
Опьяненная вниманием, девушка сама потянулась к его ремню. Ее пальцы дрожали, когда она расстегивала пряжку. Артем лишь смотрел на нее темным, горящим взглядом, и его дыхание сбивалось. Когда последняя преграда между ними упала на пол, он снова привлек ее к себе. Алиса ласкала рукой рельеф его пресса, мощные мышцы спины, и контраст между его тренированным телом и ее мягким заставлял ее сгорать от стыда и возбуждения одновременно. «Он такой идеальный... и он хочет меня», — эта мысль набатом стучала в ее голове и сводила ее с ума.
Артем жадно покрывал ее лицо, шею и плечи поцелуями — то нежными, как прикосновение лепестка, то страстными, оставляющими легкую влагу на коже. Он шептал ее имя, и оно звучало на его устах как заклинание. «Алиса... Алиса...»
А для Алисы в этот момент не было ни прошлого, ни будущего, не было обид, не было Лены, не было матери с ее упреками. Была только всепоглощающая реальность его тела, его губ, его рук, которые, казалось, не просто ласкали ее, а лепили заново, создавая из нее ту женщину, которой она всегда хотела быть — желанную, красивую, любимую.
Она вцепилась пальцами в его спину, отвечая на поцелуи с такой же страстью, теряя себя в этом вихре ощущений.
