Здесь стояли различные сундуки, хозяйственные вещи, лопаты, палки и различное добро. Меня усадили на лавочку, и накинули на плечи жилет. Пока Шайна возилась с печкой, я продолжала с любопытством разглядывать крестьянский дом. Все было в новизну для меня, никогда не видевшей их изнутри.
- Простите за мое любопытство, а здесь только вы с Микой живете?
- О, тихо, да? – хмыкает женщина, не отрываясь от дел, - Скоро, как раз у обеду, с поля вернутся мой муж с сыном, а так же старшая доченька. А, вот уже и пришли!
И правда, небольшая дверь распахнулась, впуская внутрь не только прохладный воздух, от которого я еще больше закуталась в жилетку, но и двух высоких, широкоплечих, и сильным телосложением мужчин, которые были так похожи друг на друга и различались только по цвету шевелюры и бороды, и одну молоденькую девушку с пышными формами. Невольно даже позавидовала ей, до тех пор, пока не столкнулась с ее взглядом, полным неприязни.
- Вы вовремя! – Шайна подходит и целуется с бородатым мужчиной с волосами с проседью, и целует его, обнимает своих детей, а затем снова возвращается к своим делам. И каждый из них улыбался ей с любовью и теплотой во взгляде. Чувствую грусть, подобного в моей семье не было, даже семейная идиллия, царившая в прошлой жизни, теперь кажется всего лишь игрой, притворством.
Мика быстро и проворно сервирует стол, а Шайна разливает по деревянным тарелкам суп. Я неуверенно беру деревянную ложку и внимательно разглядываю ее.
- Жанна, да? – вскидываю голову, и неуверенно киваю головой главе семейства, который из-за роста и могучего тела немного пугал меня. – Я Саат. Это мой сын – Пан, и старшая доченька – Шари.
- Приятно познакомиться с вами, и благодарю за спасение…
Шари фыркает после моих слов, за что ее брат и отец награждают неодобрительным взглядом, а я еще больше чувствую себя неуютно, и скованность.
- Не стоит благодарностей, Жанна. – слово берет сын, - Всегда нужно помогать нуждающимся в помощи, иначе грех равнодушия всегда будет на твоей душе. Откуда ты?
-Эм… из Латы.
- Это город?
- Это столица Рогнетии, дурачок! – смеется его мать, кроша ломоть хлеба в суп, а так же внимательно следя, чтобы ее младшая дочка ела аккуратно.
- Ах, простите за мою необразованность… - так было забавно смотреть, как мужчина, в комплекции не уступающий своему отцу, смущается, по цвету лица почти сливаясь с рыжими, как у матери, волосами.
- Тяжко будет, - неожиданно задумчиво произносит мужчина, - Дорога в горы не ходима до середины весны. А так же гонец сказал, что в самих горах разрушена. Далече идти придется, в обход, ближе к лету…
Что? О чем он?
- Тогда Жанночка пока поживет у нас, а когда потеплеет, а там уже порешаем, верно дорогой?
- Конечно, Шайна. Мы же не звери, чтобы девочку прогонять. Места у нас много, всем хватит. Поживешь у нас, хорошо, Жанна?
Что!? Я шокировано смотрю на мужчину и его жену, и нервно сглатываю.
- А нет никакой другой дороги, чтобы добраться до любого другого города?
- Нет, только одна дорога, мы ж, это того, горами окружены. – заговорил Пан. – Тут только три деревушки.
О нет! Это… какой-то кошмар! Я… что, буду жить в этом домике!? Хотя… А может это мой шанс начать новую жизнь? Вот только выдержу ли я?
- Тогда решено, Жанна пока поживет в комнате вместе с Микой и Шари, постелем ей на сундуке.
На сундуке? Серьезно? На миг меня объял ужас, хотелось завизжать от шока. Разве на них можно спать!? Однако, виду я не подала, благодаря уроки высшего света – контролировать свои эмоции. Только лишь судорожно сглотнула.
- А Шари одолжит пару платьице, валенки и тулуп.
Валенки!? О нет! Я никогда так низко не опускалась. Так, Жанна, контролируй себя! Все-таки я избалованный ребенок… Так, раз я хотела начать жить среди простолюдинов, то придется, сцепив зубы, терпеть.
- Ох, я должна же вас отблагодарить, что даете жилье! – встрепенулась я, отвлекаясь от воспоминаний роскоши, а непослушные пальцы снимали с ушей украшения, - У меня нет денег, но, пожалуйста, возьмите серьги. Они золотые, с бриллиантами. За них можно получить хорошие деньги.
- Жанна, убери это, это оскорбление. – хмурится грозный глава семейства, а жена кивает головой, посылая мне укоризненный взгляд. Я смутилась, чувствую себя не в своей тарелке.
- Но, как мне отблагодарить вас?
- Раз ты так желаешь, то отблагодарить можно только одним способом – трудом! Что ты умеешь? Копать, косить, стирать, готовить?
С каждым перечнем дел мои глаза еще больше выпучивались, и голос дрогнул:
- Н-ничего…
- Саат, прекрати! Совсем девочку запугал! – одернула мужа Шайна, а затем обратилась ко мне, - Жанна, ты ведь образованная?
- Да! – радостно закивала головой, - Я закончила венценосную академию.
- Ух, слышала-слышала… - в глазах женщины возникло настоящее увежение.
- Что за венеская академия? – я поворачиваюсь к Шари, которая первый раз подала голос. Ее мать качает головой, поправляя:
- Венценосная академия – самое престижное учебное заведение в нашем мире. Туда может попасть человек с любым социальным статусом. Я права Жанна?
- Верно… - да, попасть можно с любым социальным классом, если ты имеешь много денег. Было, конечно, несколько мест бесплатных, но там, среди тех, кто не имеет денег, идет настоящая борьба – попадают настоящие гении.
- И, закончив обучение, каждый становится весьма значимой фигурой в своей стране. Жанна, изучала ли ты там ботанику?
- Да!
- Тогда будешь помогать мне! Я работаю знахаркой в этой деревне, и мне не помешает помощница. Будешь помимо этого выполнять какую-нибудь легкую работу по дому или огороду. Как у тебя с химией?
- Эм… Все очень сложно…
Положив последнюю деревянную тарелку в корзину, я с наслаждением выпрямилась, разминая затекшие шею, спину и ноги, и стала с остервенеем дуть на холодные и покрасневшие ладони. Мыть посуду было непросто, особенно в холодной воде речке. Кожа на ладонях за неделю погрубела, местами стала трескаться, появились мозоли. Ничего не осталось от красивых ладоней, которыми я так гордилась. Внутри разливалась тоска, обида, хотелось завыть. Так устала! Пусть физический труд был менее стрессовым и напряженным, но он так выматывал, что я падала на сундук без сил и сразу вырубалась. Казалось, у меня нет ни свободной минутки…
- Жанна, если ты закончила, то неси посуду в дом! Не порть ее! – слышу неприязненный голос Шари, которая неподалеку стирает одежду, подавляю в себе желание нагрубить, и со вздохом, поднимаю корзину. Такое простое действие отдается болью в пояснице.
- Прости, Шари, немного отвлеклась.
- То-то, поторопись!
Медленно поплелась по незаметной тропинке в лесу. Дом семьи Шари располагался рядом с лесом, и они, вместо того, чтобы ходить на общий берег, предпочитали уединение, даже в работе. Идти пришлось довольно долго – здесь практически везде был высокий каменный берег, лишь изредка встречали плавные переходы на низкие песчаные берега. Открыв дверь толчком пятой точки, я вошла в дом и поставила корзину у печки.
- Жанна, это ты? – кричит хозяйка дома.
- Да, Шайна?
- Отлично, иди, поможешь почистить ягоды, а потом, когда вернется Шари, я научу вас варить целебное снадобье!
- Конечно, сейчас подойду.
Шайна стала учить меня вместе со своей дочерью всем азам знахарки, передавая нам свои знания. Я не жаждала учиться, но неожиданно увлеклась. Нет, не то чтобы я желала лечить людей, но мне понравился процесс создания всяких мазей, целебных настоек и много другого. Я делала успехи, в отличие от ее дочери, чем заслуживала похвалы от Шайны, и взгляды, полные ненависти от Шари. Я предлагала ей помощь, но та всегда категорично отказывалась. Мне было обидно, но я терпела.
Со вздохом присела на лавочку. Просто отдохну минуточку…
Спустя еще неделю.
- Нет, Шари, снова неверно. – хозяйка дома хмурилась, вглядываясь в котел своей дочери, - Ты варила по рецепту?
- Да! Ну что опять не так!?- буркнула Шари.
- А ну не груби матери! Пока не сваришь правильно, не выйдешь из этой комнаты. Жанна, ты молодец, снова все сделала правильно, можешь быть свободна. Я пошла готовить ужин. Шари, если не справишься, останешься без него!
- Поняла! – уныло пробурчала девочка, выливая в ведро свое творение, и с неохотой принялась заново, устало глядя на книгу с рецептом.
Во время ужина я никак не могла успокоиться, глядя на свет, горевший в лабораторной, и покосилась на спокойную Шайну. Та, заметив мой взгляд, качнула головой:
- Жанна, может для тебя это дико, но мы привыкли воспитывать детей в строгости, чтобы они доводили свои дела до конца!
- Верно говоришь, женушка, иначе из них не получатся толковые ребятки, верно Пан?
- Как всегда ты прав, отец. – его сын с аппетитом уплетал картошку с грибами, закусывая мягким черным хлебом. Бросив взгляд в мою сторону, юноша вопросительно приподнял брови, - Жанна, что не ешь? Невкусно?
- Нет-нет, все очень вкусно! – я поспешила всех заверить, что все в порядке,- Можно ли мне чуть позже поужинать?
- Как хочешь, но еда уже остынет. – дал мне добро Саат.
Я дождалась, когда они все ушли на какой-то местный вечерний праздник. Пан звал меня, но я отказалась, сославшись на усталость. Сначала хотела сослаться на головную боль, но, вспомнить профессию и заботливость Шайны, передумала. Залечит до смерти! Ее забота была такой искренней, такой… правильной и трогательной. Она относилась мне как к дочери, что заставляло мое сердце невольно ныть по родной матери, и уповать, что, не смотря на ее любовь ко мне, она не дарила столько тепла. Вежде были манеры, правила, актерская игра и фальшь. А здесь все было по-настоящему, что иногда выбивало меня из колеи, привыкшей считать, что на лицах не всегда можно прочесть правду.
Взяв тарелку со своим ужином и хлебом, направилась в лабораторную и неуверенно постучалась.
- Кто?
- Это я, Жанна. – я осторожно открываю дверь, не дожидаясь приглашения, захожу.
- Чего тебе? – грубит Шари, но от меня не ускальзывают ее покрасневшие глаза. Плакала.
- Вот, принесла тебе поесть. – ставлю на стол остывшую еду, и девушка с подозрением смотрит на меня.
- Мне не нужен твой ужин!
- Шари, ты голодна, тебе нужно поесть!
И в подтверждение моих слов, ее желудок издает характерный звук, и девушка заливается краской, смущенно отворачиваясь.
- Я не могу есть твой ужин, иначе голодно останешься ты.
- Хорошо, как на счет того, съесть его вместе? – я предполагала подобное развитие событий и гордой продемонстрировала две ложки. Та минуту смотрела на них, а затем звонко рассмеялась:
- Ой, видела бы ты свое лицо! Вот умора! Словно сокровище нашла, а не ложки!
- Так ты согласна?
- Давай, но только один раз!
Мы ужинаем в полном молчании, и я пристально разглядываю варево в ее котле, читаю рецепт и неожданна меня прояснило.
- Ты добавляешь корень Хурды?
- Ну, да, так ведь написано… - хмурится девушка, вновь выпуская иголки злости, и поспешно тараторю:
- Ты варишь почти правильно, но есть маленькая ошибка! Ты добавляешь корень Хурды, а нужен корень Курды. Этот рецепт писали вручную, а буквы «К» и «Х» в таком случае очень похожи, и частенько отличаются по смыслу, неудивительно, что ты не поняла какой именно корень добавлять! Шайна нас почти не контролирует, поэтому и не заметила…
- А ты как поняла, какой тут корень нужен?
- Шари, я училась зельеварению, и знаю, что корень Хурды используют для приготовления ядов… А, так как мы учимся готовить целебные настои, сразу, по смыслу прочитала как корень Курды…
- Вау, я могла бы отравить…. Неплохо! Матушка прибила бы меня!
- Ну, яды тоже интересно варить. – замечаю я, улыбаясь. – И все же настаиваю позволить мне помочь тебе. На самом деле варить очень инетересно.
Шари сверлит меня подозрительным взглядом, а затем неуверенно улыбается, и кивает головой.
- Спрашиваю один раз: где Жанна?
- Тебе какое дело, принцесса Мелисса? – равнодушно интересуется Юлиан, наливая себе очередной бокал виски.
- С того, что она моя лучшая подруга! – на стол с грохотом опускается ее кулак, а на лице проступила ярость.
- Ваше величество, прошу вас, ответьте: где Жанна? – Розалия, в отличие от своей подруги хоть и сохраняла спокойствие, ее кулаки постоянно сжимались и разжимались, выдавая ее волнение.
- А не проще ли вам было узнать ее местонахождение через артефакт, принцесса Мелисса? – надменно произносит Юлиан, и Винсент замечает, как он замирает, демонстрируя напускное равнодушие.
- Юлиан, обращайся к моей дочери, как подобается! – хмурится князь Картнии, скрещивая свои могучие руки.
- Исправлюсь. Ну?
- Я ее не нашла, поэтому решила выяснить, так сказать, из более надежного источника. До нас дошли слухи о взрыве, и падения экипажа в горную реку…
- Это правда.
Девушки замирают, неверяще вглядываясь в лицо императору, а затем Розалия прижимает ладонь ко рту, и едва слышно шепчет:
- Он говорит правду…
- Какая проницательность, герцогиня Розалия!
- Юлиан! – не выдерживает грубости Винсент и одергивает своего друга. Император хмурится, но молчит.
- Как продвигаются поиски? – бесцветным голосом спрашивает Мелисса, а ее взгляд тускнеет.
- Никак. Пока ничего не нашли. – маг вновь опрокидывает в себя стакан виски.
Мы с Шари делаем привал возле речки после часовой ходьбы с тяжелыми корзинами лесных ягод, которые Шайна попросила собрать. Столь скорый отдых диктовался начавшейся весной – снег везде таял, и проступившая земля была скользкой, сырой, что затрудняло ходьбу. Со смесью брезгливости и уныния взглянула на свои грязные валенки, которые придется частить вечером, что весьма не любила делать, и последовала за девушкой к реке напиться водой.
Ледяная вода обжигает ладони и горло, но дарит настоящее наслаждение утоления жажды. Такая чистая и вкусная. Неожиданно замечаю, что неподалеку от меня что-то блестит на солнце, переливаясь всем цветами радуги. Приблизившись, опускаю ладонь в ледяную воду, нащупываю что-то металлическое и вытаскиваю его из тины, очищаю прямо в воде, и замираю. Артефакт Анниры и кулон от Юлиана! Два украшения загадочным образом крепко переплелись между собой, но легко распутались после моего прикосновения. Невероятно, я нашла их, когда уже давно потеряла надежду вновь увидеть! Вижу, что кулон брата засиял белым светом. Совсем вылетело из головы, что он магический и сообщает о моем местонахождении! Нет! Я не готова! Стремительно бросаю его обратно в реку, и наблюдаю, как течение уносит его. Надеюсь, что успела…
Юлиан сидел за круглым столом, и скучающе слушал спор между его советниками и министрами, а внутри росло раздражение. Пусть, каждый из них был очень умным и проницательным человеком, мастером своего дела, но, порой ему казалось, что его совет состоит из кучи идиотов, которым явно нравилось ругаться о какой-то ерунде. Была бы его воля, плюнул бы на все, и ушел к себе в кабинет. Тупая боль, просыпающая в висках, не способствовала улучшению настроения. Все-таки нужно как-то справляться с взросшим потреблением алкоголя.
- Простите за мое любопытство, а здесь только вы с Микой живете?
- О, тихо, да? – хмыкает женщина, не отрываясь от дел, - Скоро, как раз у обеду, с поля вернутся мой муж с сыном, а так же старшая доченька. А, вот уже и пришли!
И правда, небольшая дверь распахнулась, впуская внутрь не только прохладный воздух, от которого я еще больше закуталась в жилетку, но и двух высоких, широкоплечих, и сильным телосложением мужчин, которые были так похожи друг на друга и различались только по цвету шевелюры и бороды, и одну молоденькую девушку с пышными формами. Невольно даже позавидовала ей, до тех пор, пока не столкнулась с ее взглядом, полным неприязни.
- Вы вовремя! – Шайна подходит и целуется с бородатым мужчиной с волосами с проседью, и целует его, обнимает своих детей, а затем снова возвращается к своим делам. И каждый из них улыбался ей с любовью и теплотой во взгляде. Чувствую грусть, подобного в моей семье не было, даже семейная идиллия, царившая в прошлой жизни, теперь кажется всего лишь игрой, притворством.
Мика быстро и проворно сервирует стол, а Шайна разливает по деревянным тарелкам суп. Я неуверенно беру деревянную ложку и внимательно разглядываю ее.
- Жанна, да? – вскидываю голову, и неуверенно киваю головой главе семейства, который из-за роста и могучего тела немного пугал меня. – Я Саат. Это мой сын – Пан, и старшая доченька – Шари.
- Приятно познакомиться с вами, и благодарю за спасение…
Шари фыркает после моих слов, за что ее брат и отец награждают неодобрительным взглядом, а я еще больше чувствую себя неуютно, и скованность.
- Не стоит благодарностей, Жанна. – слово берет сын, - Всегда нужно помогать нуждающимся в помощи, иначе грех равнодушия всегда будет на твоей душе. Откуда ты?
-Эм… из Латы.
- Это город?
- Это столица Рогнетии, дурачок! – смеется его мать, кроша ломоть хлеба в суп, а так же внимательно следя, чтобы ее младшая дочка ела аккуратно.
- Ах, простите за мою необразованность… - так было забавно смотреть, как мужчина, в комплекции не уступающий своему отцу, смущается, по цвету лица почти сливаясь с рыжими, как у матери, волосами.
- Тяжко будет, - неожиданно задумчиво произносит мужчина, - Дорога в горы не ходима до середины весны. А так же гонец сказал, что в самих горах разрушена. Далече идти придется, в обход, ближе к лету…
Что? О чем он?
- Тогда Жанночка пока поживет у нас, а когда потеплеет, а там уже порешаем, верно дорогой?
- Конечно, Шайна. Мы же не звери, чтобы девочку прогонять. Места у нас много, всем хватит. Поживешь у нас, хорошо, Жанна?
Что!? Я шокировано смотрю на мужчину и его жену, и нервно сглатываю.
- А нет никакой другой дороги, чтобы добраться до любого другого города?
- Нет, только одна дорога, мы ж, это того, горами окружены. – заговорил Пан. – Тут только три деревушки.
О нет! Это… какой-то кошмар! Я… что, буду жить в этом домике!? Хотя… А может это мой шанс начать новую жизнь? Вот только выдержу ли я?
- Тогда решено, Жанна пока поживет в комнате вместе с Микой и Шари, постелем ей на сундуке.
На сундуке? Серьезно? На миг меня объял ужас, хотелось завизжать от шока. Разве на них можно спать!? Однако, виду я не подала, благодаря уроки высшего света – контролировать свои эмоции. Только лишь судорожно сглотнула.
- А Шари одолжит пару платьице, валенки и тулуп.
Валенки!? О нет! Я никогда так низко не опускалась. Так, Жанна, контролируй себя! Все-таки я избалованный ребенок… Так, раз я хотела начать жить среди простолюдинов, то придется, сцепив зубы, терпеть.
- Ох, я должна же вас отблагодарить, что даете жилье! – встрепенулась я, отвлекаясь от воспоминаний роскоши, а непослушные пальцы снимали с ушей украшения, - У меня нет денег, но, пожалуйста, возьмите серьги. Они золотые, с бриллиантами. За них можно получить хорошие деньги.
- Жанна, убери это, это оскорбление. – хмурится грозный глава семейства, а жена кивает головой, посылая мне укоризненный взгляд. Я смутилась, чувствую себя не в своей тарелке.
- Но, как мне отблагодарить вас?
- Раз ты так желаешь, то отблагодарить можно только одним способом – трудом! Что ты умеешь? Копать, косить, стирать, готовить?
С каждым перечнем дел мои глаза еще больше выпучивались, и голос дрогнул:
- Н-ничего…
- Саат, прекрати! Совсем девочку запугал! – одернула мужа Шайна, а затем обратилась ко мне, - Жанна, ты ведь образованная?
- Да! – радостно закивала головой, - Я закончила венценосную академию.
- Ух, слышала-слышала… - в глазах женщины возникло настоящее увежение.
- Что за венеская академия? – я поворачиваюсь к Шари, которая первый раз подала голос. Ее мать качает головой, поправляя:
- Венценосная академия – самое престижное учебное заведение в нашем мире. Туда может попасть человек с любым социальным статусом. Я права Жанна?
- Верно… - да, попасть можно с любым социальным классом, если ты имеешь много денег. Было, конечно, несколько мест бесплатных, но там, среди тех, кто не имеет денег, идет настоящая борьба – попадают настоящие гении.
- И, закончив обучение, каждый становится весьма значимой фигурой в своей стране. Жанна, изучала ли ты там ботанику?
- Да!
- Тогда будешь помогать мне! Я работаю знахаркой в этой деревне, и мне не помешает помощница. Будешь помимо этого выполнять какую-нибудь легкую работу по дому или огороду. Как у тебя с химией?
- Эм… Все очень сложно…
***
Положив последнюю деревянную тарелку в корзину, я с наслаждением выпрямилась, разминая затекшие шею, спину и ноги, и стала с остервенеем дуть на холодные и покрасневшие ладони. Мыть посуду было непросто, особенно в холодной воде речке. Кожа на ладонях за неделю погрубела, местами стала трескаться, появились мозоли. Ничего не осталось от красивых ладоней, которыми я так гордилась. Внутри разливалась тоска, обида, хотелось завыть. Так устала! Пусть физический труд был менее стрессовым и напряженным, но он так выматывал, что я падала на сундук без сил и сразу вырубалась. Казалось, у меня нет ни свободной минутки…
- Жанна, если ты закончила, то неси посуду в дом! Не порть ее! – слышу неприязненный голос Шари, которая неподалеку стирает одежду, подавляю в себе желание нагрубить, и со вздохом, поднимаю корзину. Такое простое действие отдается болью в пояснице.
- Прости, Шари, немного отвлеклась.
- То-то, поторопись!
Медленно поплелась по незаметной тропинке в лесу. Дом семьи Шари располагался рядом с лесом, и они, вместо того, чтобы ходить на общий берег, предпочитали уединение, даже в работе. Идти пришлось довольно долго – здесь практически везде был высокий каменный берег, лишь изредка встречали плавные переходы на низкие песчаные берега. Открыв дверь толчком пятой точки, я вошла в дом и поставила корзину у печки.
- Жанна, это ты? – кричит хозяйка дома.
- Да, Шайна?
- Отлично, иди, поможешь почистить ягоды, а потом, когда вернется Шари, я научу вас варить целебное снадобье!
- Конечно, сейчас подойду.
Шайна стала учить меня вместе со своей дочерью всем азам знахарки, передавая нам свои знания. Я не жаждала учиться, но неожиданно увлеклась. Нет, не то чтобы я желала лечить людей, но мне понравился процесс создания всяких мазей, целебных настоек и много другого. Я делала успехи, в отличие от ее дочери, чем заслуживала похвалы от Шайны, и взгляды, полные ненависти от Шари. Я предлагала ей помощь, но та всегда категорично отказывалась. Мне было обидно, но я терпела.
Со вздохом присела на лавочку. Просто отдохну минуточку…
***
Спустя еще неделю.
- Нет, Шари, снова неверно. – хозяйка дома хмурилась, вглядываясь в котел своей дочери, - Ты варила по рецепту?
- Да! Ну что опять не так!?- буркнула Шари.
- А ну не груби матери! Пока не сваришь правильно, не выйдешь из этой комнаты. Жанна, ты молодец, снова все сделала правильно, можешь быть свободна. Я пошла готовить ужин. Шари, если не справишься, останешься без него!
- Поняла! – уныло пробурчала девочка, выливая в ведро свое творение, и с неохотой принялась заново, устало глядя на книгу с рецептом.
Во время ужина я никак не могла успокоиться, глядя на свет, горевший в лабораторной, и покосилась на спокойную Шайну. Та, заметив мой взгляд, качнула головой:
- Жанна, может для тебя это дико, но мы привыкли воспитывать детей в строгости, чтобы они доводили свои дела до конца!
- Верно говоришь, женушка, иначе из них не получатся толковые ребятки, верно Пан?
- Как всегда ты прав, отец. – его сын с аппетитом уплетал картошку с грибами, закусывая мягким черным хлебом. Бросив взгляд в мою сторону, юноша вопросительно приподнял брови, - Жанна, что не ешь? Невкусно?
- Нет-нет, все очень вкусно! – я поспешила всех заверить, что все в порядке,- Можно ли мне чуть позже поужинать?
- Как хочешь, но еда уже остынет. – дал мне добро Саат.
Я дождалась, когда они все ушли на какой-то местный вечерний праздник. Пан звал меня, но я отказалась, сославшись на усталость. Сначала хотела сослаться на головную боль, но, вспомнить профессию и заботливость Шайны, передумала. Залечит до смерти! Ее забота была такой искренней, такой… правильной и трогательной. Она относилась мне как к дочери, что заставляло мое сердце невольно ныть по родной матери, и уповать, что, не смотря на ее любовь ко мне, она не дарила столько тепла. Вежде были манеры, правила, актерская игра и фальшь. А здесь все было по-настоящему, что иногда выбивало меня из колеи, привыкшей считать, что на лицах не всегда можно прочесть правду.
Взяв тарелку со своим ужином и хлебом, направилась в лабораторную и неуверенно постучалась.
- Кто?
- Это я, Жанна. – я осторожно открываю дверь, не дожидаясь приглашения, захожу.
- Чего тебе? – грубит Шари, но от меня не ускальзывают ее покрасневшие глаза. Плакала.
- Вот, принесла тебе поесть. – ставлю на стол остывшую еду, и девушка с подозрением смотрит на меня.
- Мне не нужен твой ужин!
- Шари, ты голодна, тебе нужно поесть!
И в подтверждение моих слов, ее желудок издает характерный звук, и девушка заливается краской, смущенно отворачиваясь.
- Я не могу есть твой ужин, иначе голодно останешься ты.
- Хорошо, как на счет того, съесть его вместе? – я предполагала подобное развитие событий и гордой продемонстрировала две ложки. Та минуту смотрела на них, а затем звонко рассмеялась:
- Ой, видела бы ты свое лицо! Вот умора! Словно сокровище нашла, а не ложки!
- Так ты согласна?
- Давай, но только один раз!
Мы ужинаем в полном молчании, и я пристально разглядываю варево в ее котле, читаю рецепт и неожданна меня прояснило.
- Ты добавляешь корень Хурды?
- Ну, да, так ведь написано… - хмурится девушка, вновь выпуская иголки злости, и поспешно тараторю:
- Ты варишь почти правильно, но есть маленькая ошибка! Ты добавляешь корень Хурды, а нужен корень Курды. Этот рецепт писали вручную, а буквы «К» и «Х» в таком случае очень похожи, и частенько отличаются по смыслу, неудивительно, что ты не поняла какой именно корень добавлять! Шайна нас почти не контролирует, поэтому и не заметила…
- А ты как поняла, какой тут корень нужен?
- Шари, я училась зельеварению, и знаю, что корень Хурды используют для приготовления ядов… А, так как мы учимся готовить целебные настои, сразу, по смыслу прочитала как корень Курды…
- Вау, я могла бы отравить…. Неплохо! Матушка прибила бы меня!
- Ну, яды тоже интересно варить. – замечаю я, улыбаясь. – И все же настаиваю позволить мне помочь тебе. На самом деле варить очень инетересно.
Шари сверлит меня подозрительным взглядом, а затем неуверенно улыбается, и кивает головой.
***
- Спрашиваю один раз: где Жанна?
- Тебе какое дело, принцесса Мелисса? – равнодушно интересуется Юлиан, наливая себе очередной бокал виски.
- С того, что она моя лучшая подруга! – на стол с грохотом опускается ее кулак, а на лице проступила ярость.
- Ваше величество, прошу вас, ответьте: где Жанна? – Розалия, в отличие от своей подруги хоть и сохраняла спокойствие, ее кулаки постоянно сжимались и разжимались, выдавая ее волнение.
- А не проще ли вам было узнать ее местонахождение через артефакт, принцесса Мелисса? – надменно произносит Юлиан, и Винсент замечает, как он замирает, демонстрируя напускное равнодушие.
- Юлиан, обращайся к моей дочери, как подобается! – хмурится князь Картнии, скрещивая свои могучие руки.
- Исправлюсь. Ну?
- Я ее не нашла, поэтому решила выяснить, так сказать, из более надежного источника. До нас дошли слухи о взрыве, и падения экипажа в горную реку…
- Это правда.
Девушки замирают, неверяще вглядываясь в лицо императору, а затем Розалия прижимает ладонь ко рту, и едва слышно шепчет:
- Он говорит правду…
- Какая проницательность, герцогиня Розалия!
- Юлиан! – не выдерживает грубости Винсент и одергивает своего друга. Император хмурится, но молчит.
- Как продвигаются поиски? – бесцветным голосом спрашивает Мелисса, а ее взгляд тускнеет.
- Никак. Пока ничего не нашли. – маг вновь опрокидывает в себя стакан виски.
***
Мы с Шари делаем привал возле речки после часовой ходьбы с тяжелыми корзинами лесных ягод, которые Шайна попросила собрать. Столь скорый отдых диктовался начавшейся весной – снег везде таял, и проступившая земля была скользкой, сырой, что затрудняло ходьбу. Со смесью брезгливости и уныния взглянула на свои грязные валенки, которые придется частить вечером, что весьма не любила делать, и последовала за девушкой к реке напиться водой.
Ледяная вода обжигает ладони и горло, но дарит настоящее наслаждение утоления жажды. Такая чистая и вкусная. Неожиданно замечаю, что неподалеку от меня что-то блестит на солнце, переливаясь всем цветами радуги. Приблизившись, опускаю ладонь в ледяную воду, нащупываю что-то металлическое и вытаскиваю его из тины, очищаю прямо в воде, и замираю. Артефакт Анниры и кулон от Юлиана! Два украшения загадочным образом крепко переплелись между собой, но легко распутались после моего прикосновения. Невероятно, я нашла их, когда уже давно потеряла надежду вновь увидеть! Вижу, что кулон брата засиял белым светом. Совсем вылетело из головы, что он магический и сообщает о моем местонахождении! Нет! Я не готова! Стремительно бросаю его обратно в реку, и наблюдаю, как течение уносит его. Надеюсь, что успела…
***
Юлиан сидел за круглым столом, и скучающе слушал спор между его советниками и министрами, а внутри росло раздражение. Пусть, каждый из них был очень умным и проницательным человеком, мастером своего дела, но, порой ему казалось, что его совет состоит из кучи идиотов, которым явно нравилось ругаться о какой-то ерунде. Была бы его воля, плюнул бы на все, и ушел к себе в кабинет. Тупая боль, просыпающая в висках, не способствовала улучшению настроения. Все-таки нужно как-то справляться с взросшим потреблением алкоголя.
