Отказаться я не смогла. Вежливо поблагодарив, приняв от нее булочку, села за стол, и стала неторопливо жевать булочки с чаем, от скуки вслушиваясь в разговор. Женщины обсуждали огород, погоду, короче, всякие банальные темы, не забывая попутно вспомнить про всех свободных мужчин в деревне – Шари подбирали жениха. Девушка то краснела, то бледнела, но не пыталась возразить, а я сохраняла деланное равнодушие до тех пор, пока не стали подбирать и мне жениха. Там я встрепенулась, внутренне возмутилась, и промолчала, наткнувшись на грозный взгляд Шайны. Ну ладно…. И не буду ругаться с Марой – опущусь до ее уровня. Да и к тому же кажется, булочка оказался не слишком свежим, вопреки ее словам – в желудке появилась тяжесть. Пока что терпимая, и я продолжала сидеть. Однако та все усиливалась, распространяясь по всему телу. Появилось головокружение. Что-то здесь не так… Это не пищевое отравление… Это яд! Хватаюсь за артефакт на груди, незаметно прокалывая палец. Ничего… Вот же демоны! Кажется он работает только тогда, когда есть физические повреждения!
- Жанна, ты в порядке? Вся побледнела... может тебе лучше сегодня лечь спать поряньше?
С трудом поднимаю голову, а в следующую секунду сгибаюсь в судорожном кашле. Когда спазмы уходят, гляжу на ладонь. Кровь.
- Жанна! – в испуге кричит Шайна,подбегая ко мне, - Да что с тобой!?
А я смотрю на бледную владелицу пекарни, которая в испуге смотрела на меня, судорожно сжимая и разжимая кулаки на столе.
- Много заплатили? – улыбаюсь окровавленными губами, и та вздрагивает, еще больше бледнея, все остальные непонимающе переводят взгляд с меня не нее.
- Ты о чем, Жанна? – Шари ставит предо мной стакан с водой и протягивает платок.
- Она дала мне отравленную булочку. Полагаю, ей хорошо заплатили.
- Ора, как ты могла!? Я тебе доверяла, и считала подругой, а ты решила мне отплатить отравлением дочери!? Это твоя благодарность за то, что я вытащила твоего сына из цепких рук Опо!? – звонкая пощечина заставляет вторую женщину схватиться за щеку, а затем та падает на пол на колени и плачет:
- Ради Святой Девы, умоляю, простите меня! Я не могла поступить по-другому! Они схватили мои детей!
Удерживают детей в заложниках? Вот как, обычный шантаж. Действия альянса отца никогда не отличались гуманностью т дальновидностью. Делаю вдох, чувствуя, как мне с каждой минутуй становится все труднее дышать.
- Что за яд ты использовала?! Отвечай предательница! – кричит Шайна, хватая ту за волосы, а ты всхлипывает:
- Митон…
- О нет… Жанна, у меня нет противоядия…
Яд против крыс… Ну и спасибо. Как-то мне хотелось умереть более от сложного и интересного яда, а не от того, которое предназначено для противных животных. Судорожно вспоминаю его химический состав. Вспомнила! Есть одно очень простое и эффективное противоядие! Обрадованная, пытаюсь встать и падаю обратно. Боль буквально разрывает мои внутренности и я снова кашляю кровью.
- Помогите… выйти на улицу. Мне нужно к аотам…
Шайна и Мара буквально на себе выносят меня на порог, где ко мне сразу подбегают три перепуганных аота. Я спрашиваю их, есть ли здесь нужное мне растение. Берт едва слышно рычит, и я отдаю приказ:
- Найдите его и принесите мне! Немедленно!
- Эта девчонка повелевает порождениями тьмы!? – пораженно выдыхает Мара, но встретившись взглядом с Шайной, не задает больше никаких вопросов, и лишь тихо бормочет,- Поверить не могу, что Ора оказалась способна на это…
Я устало прислоняюсь к перилам крыльца, прикрывая глаза, с трудом сдерживая стоны боли. Богова нещадно кружилась, лишая меня способности здраво мыслить, а тело стало постепенно неметь, теряя чувствительность. Если аоты не поторопятся, то мне действительно конец. То растение, которое я приказала найти было невероятно редким и уникальным в своем роде – оно способно свести действие любого яда на нет. Росло оно в лишь в некоторых горах, и его часто путали с обыкновенным цветком ромашки. Многие богатые и влиятельные люди, лекари были готовы заплатить баснословные деньги за обладание этим растением – из него выходят противоядия против всех ядов.
Тихий шелест, и я вижу перед собой морду Берта, в пасти которого была ромашка, именно та самая, нужная мне.
- Спасибо, Берт. Ты снова спасаешь меня.
У меня не хватает сил взять растение – пропала чувствительность рук. вместо меня его берет Шайна, молча рвет на несколько частей, а затем осторожно кладет мне в рот – нет времени варить, придется есть. Признаться, из-за особенности своего сока, растение имеет просто отвратительный вкус. Струдом сдерживаю рвотные спазмы, и стойко съедаю его.
- Как ты? – с беспокойством спрашивает Пан, накрывая мои плечи пледом, а Шари протягивал отвар из целебных трав.
- Не знаю, еще не поняла… - я почти не обращаю внимания, как Саат выводит из дому рыдающую Ору, как тихо уходит бледная Мара. Жалко ли мне Ору? Как мать, возможно, но нет. Она отравила меня, и я буду рада, если понесет заслуженное наказание. Предателей не прощают… Возможно… Юлиан ведь простил… Пытаюсь сказать, что прощаю ее, но глава семьи непреклонно заявляет мне, что суд деревни сам решит, что будет с ней. Ну раз так… то по крайне мере я попыталась избавить ее от наказания.
Мы продолжаем сидеть на крыльце. Постепенно светало, как на небе, так во мне. Яд и боль постепенно отпускали меня, приходит разум и раздражение. Я совсем не понимаю логику отца – просит завещание, а затем отравляет меня. Может он думал, что я сразу напишу завещание? Возможно, ведь в таком случае так удобно избавиться от надоевшей дочери. А может меня отравили уже по чьему-то другому приказу? Отец не единственный главный в альянсе. Это мог быть кто угодно. Эх, как тяжела жизнь принцессы…
***
- Ее высочество, принцессу Жанну пытались отравить.
- Что? – Юлиан отрывается от чтения отчета и с удивлением смотрит на командира разведотряда.
- Верно, и не только. Принцесса Жанна так же написала письмо отцу.
- Вот как… И вам известно, что она писала?
- Увы, к сожалению, мне это неизвестно, но есть письмо короля Рогнетии, адресованное ей. – командир протянул своему императору помяты и грязный лист бумаги, который юноша в нетерпении вырвал из его рук и жадно вчитался в текст, а затем отложил в сторону, задумчивым взглядом уставившись на сцепленные в замок на столе руки.
- Принцесса в порядке?
- Да, ваше величество. Аоты нашли нужное лекарственное растение, которое нейтрализовало яд.
Крон, немолодой мужчина слегка улыбнулся, глядя, как едва заметно по лицу молодого императора пробежала волна облегчения. Всего лишь на секунду, но опытный разведчик успел ее заметить. Он служил верой и правдой его семье, еще его отцу. Он помнил юмператора еще совсем маленьким мальчиком, который так доверчиво улыбался, смеялся, и заваливал всех друзей и приближенных своего отца детскими вопросами, на которые умнейшие люди порой не могли дать ответ. Он до сих пор помнил его вопрос: «А почему небо днем голубое, а не зеленое?». Это были хорошие времена до переворота. Командир разведотряда почувствовал в сердце тоску, но, быстро мотнув головой, взял себя в руки.
- Скажите, путь в эту деревню открытый?
Командир сразу понял, что имел в виду император:
- Нет, ваше величество. Как ни странно, там постоянно стоят отряды стражников Рогнетии.
- Что ж, ясно. Собирай отряд.
- Для чего, позвольте узнать?
- Мы идем спасать принцессу! – усмехается Юлиан, резко поднимаясь с места, - Устроим небольшой сюрприз, когда королю Рогнетии не придет второе письмо, а очередное отравление провалится.
***
- Эй, Юлиан, ты уверен? – Винсент с сомнением смотрел на собирающихся у ворот отряд гвардейцев, - Я все понимаю – там всякое благородство, влюбленность отшибла мозги, раз решил примчаться на белом коне…
- Жанну отравили, а так де король Рогнетии требует передачи трона своему племяннику. – равнодушным тоном отвечает император, пропуская колкости друга мимо ушей. Услышав новость, Винсент возмутился:
- Что ж ты раньше не сказал? А ну помчались спасать принцессу! Я уже смотрю – у Жанны это как хобби – гулять по грани смерти и жизни.
- Это меня и волнует. Как скоро отряд будет готов? – интересуется Юлиан, обращаясь к капитану отряда, который руководил его подготовкой.
- Скоро, ваше величество! Через полчаса можем выдвигаться!
Юный император незаметно с трудом подавляет в себе вздох раздражения и молчит. Полчаса и так почти рекорд по быстроте подготовки отряда, и его эгоистичные требования будут не к месту. С нетерпением и бездействием было тяжело бороться, но юноша стойко ждет, внутренне чувствуя, как нарастает беспокойство за эту, вечно влипающую в неприятности, принцессу. Что ж, попытка отгородиться от дворцовой жизни потерпела неудачу, а количество «почти удачной смерти» в обоих жизнях: дворцовой и деревенской – сравнялись. И куда теперь ее отправить? Никуда, только подле себя держать – надежнее будет… А еще защитными артефактами обвешает для спокойствия.
***
- Я закончила, уф! – я с наслаждением выпрямляюсь, чувствуя, как нещадно ломит поясницу, а ноги слегка дрожат от усталости. Сбор ягод в лесу был самым простым заданием от Шайны – ведь его можно было не спеша растянуть на весь день, и, считай, ты отдыхаешь, но в то же время не щадило твое тело и мышцы. Как всегда!
Шари смеется, глядя на мои кряхтения и стоны. Эта работа девушке, привыкшей к тяжелому труду с самого детства, не доставила сложностей и усталости. Мы берем наполненные корзины и быстро идем в сторону дома, и весело болтаем о всякой ерунде.
Привычно боковым зрением замечаю промелькнувшую тень аота, и сразу вспоминаю, что мне остались считанные дни в этой деревне. Через два дня я покину ее и вернусь во дворец Рогнетии, завив свои права на трон. То, что я его не собиралась занимать, отец не должен догадываться. Теперь мой план – объединиться с Юлианом, но так, на дистанции, чтобы не докучать ему, и поймать отца, чтобы тот понес заслуженное наказание. Затем я передам трон отцу Розалии – тот прекрасно справится с новым статусом, и сделает страну счастливее, а я лишь попрошу даровать мне хотя бы титул графини – и чинно отойду от дел, а позже, возможно, выйду замуж и проживу тихую и уютную семейную жизнь. Подбодренная планами на будущее, ускорила шаг, почти догнав замершую Шари на опушке леса, и резко остановилась. Дом стоял вдалеке, но даже отсюда было видно большое столпновение возле него – везде стояли всадники на лошадях, а их мечи отражали солнечные лучи.
- Кто это? – недоуменно хмурится Шари, прищуривая глаза, - Там, на флаге изображение какого-то странного дракона с розой…
Корзина с треском падает на землю, а я широко распахиваю глаза. Дракон с розой – элемба империи Варион! Это гвардейцы Юлиана! Неужели и он здесь? Вздрагиваю, когда замечаю, как аоту с радостным лаем устремляются к дому. Он здесь! Внутри просыпается страх – неужели мое письмо перехватили!? Мне… конец! Теперь меня точно убьют! Нужно убираться отсюда как можно скорее!
- Шари, прости, мне нужно отойди на минутку! – последние слова я кричу, со всех ног убегая в глубь леса. Дочка знахарки провожает меня удивленным возгласом, но больше ничего не кричит вслед.
Я бегу, почти не разбирая дороги, постоянно спотыкаясь об ветки и камни. Сердце бешено колотится в груди, а сознание захлестывает отчаяние. Я же хотела как лучше! И опять просчиталась! Мое письмо… сразу все скажут, что я на стороне отца, но ведь я всего лишь хотела потянуть время!
- Жанна, стой! – вздрагиваю, услышав за своей спиной такой знакомы голос, и от неожиданности спотыкаюсь, и лечу на земли, однако сильные руки подхватывают меня за плечи и талию, не давая упасть.
- Пусти! – истерично кричу, пытаясь скинуть с себя его руки, и ощущаю, как меня резко разворачивают и прижимают спиной к стволу дерева.
- Нет. – обманчиво спокойным голосом отвечает мужчина, но в его взгляде я вижу ярость, - Почему ты убежала? Отвечай!
Молчу, нервно сглатывая, испуганно вглядываясь в алые глаза Юлиана, и вдруг замечаю, как в его руке мелькнуло что-то металлическое и зажмуриваю глаза, рефлексно обхватываю голову, чтобы подарить себе иллюзию отсрочки. Он сейчас убьет меня! Ничего не происходит. Медленно поднимаю голову, и вижу в его руке всего лишь серебряный кулон. Император грустно усмехается, глядя на мою растерянность:
- Это артефакт на замену потерянного. Решать тебе – надевать его или нет. Неужели я такой монстр в твоих глазах, что ты готова бежать без оглядки? Или… ты уже успела что-то натворить?
После его вопроса мое тело само готово пуститься в новый бег, но руки мужчины крепко обхватывают мои запястья, не позволяя осуществить задуманное. Я судорожно сглатываю, когда он всем телом еще сильнее вжимает меня в дерево, пристально вглядываться в глаза:
- Жанна, что ты ответила отцу? – судорожно выдыхаю, но не могу открыть рта, - Отвечай!
- Я… это не то, что ты подумал! – поспешно затараторила я, видя, как император выходит из себя в внутри липкий и противный страх холодными тисками сжимал сердце, заставляя паниковать, и не задумываться над своими словами, - Я не хотела вообще ему что-либо отвечать, но он угрожал моей матерью и Сайлен! Я решила потянуть время, сказав, что, мол, должна получить от тебя разрешение на передачу трона, и поинтересовалась, писать ли тебе, а сама планировала вернуться в Рогнетию. Юлиан, я ни в коем случае не предавала тебя! Я умею учиться на ошибках!
- Хватит!
Моментально замолкаю, в испуге глядя на мужчину. Тот отстраняется от меня и отворачивается:
- Мы возвращаемся в империю. Я не позволю тебе сунуться в Рогнетию.
- Что?! Но почему!? Я должна спасти маму и Сайлен!
- Я сказал, что ты не вернешься в Рогнетию и точка. Идем! – Юлиан не оглядываясь, стремительно зашагал в обратном направлении. А я… побежала в противоположном… Я должна спасти своих родных, а значит руками и зубами должна вцепиться в землю Рогнетии! Где же этот Берт!? Хоть бы он помог! Тихо, на бегу, прошептала имя аота, и чуть радостно не завизжала, когда увидела, как устремилась в мою сторону темная тень. Однако, через секунду улыбка пропала, стило другому аоту налететь на моего, и те пропадают в высоких кустах, а меня хватают за руку.
- Да чтоб тебя, Жанна! Какого дьявола ты опять бежишь?!
- Пусти! Я должна спасти…
- Да спасем мы их! – по-настоящему разозленный Юлиан повышает голос, вновь прижимаю к дереву, потому что только так я перестаю пинать его всеми конечностями, из-за неудобного положения, - Это необязательно делать одной…
- Вы… правда поможете спасти их? – шепчу, недоверчиво вглядываясь в алые глаза, - Или… ты снова даришь ложную надежду? Хочешь отомстить, увидев, как я страдаю из-за их смерти!?
- Боги, Жанна, сколько можно мне приписывать различные грехи? Я не чудовище.
- Возможно, что для многих ты прекрасный император, но для меня… - я осекаюсь, не знаю, что дальше сказать.
- Кто, Жанна? Кто я для тебя? – император ощутимо сжимает мои руки, а я нервно сглатываю, чувствуя, как сильно мое сердце стучится. Мне страшно… Потому что, я по-настоящему не знала, что ответить.
