Беспредел. Даня скорчила рожу своему отражению.
– Ну спасибо, что без разрешения покусился на наши с братьями неприкосновенные запасы.
– Пожалуйста.
Да, сарказмом такого не прошибешь.
Слушая мерные постукивания вилки о тарелку, Даня принялась красить ресницы. Повседневный боевой раскрас на сегодня отменялся. Слишком много времени потеряется. Она планировала сдать Якова Глебу, быстренько выкинуть обоих из памяти, съесть какую-нибудь приторную сладость и заняться рассылкой резюме. Пора было возвращать себе контроль над собственной жизнью.
– Судя по тому, что ты спокоен, как дохлый бегемот, – Даня сняла со своей расчески пару длинных светлых волосков, – мы никуда не опаздываем. Так?
– Фотосессию перенесли на одиннадцать. – Яков хлюпнул какао. – Глеб вчера прислал сообщение.
«Чудно. Времени полно, но тормозить тоже не вариант. Принцессу же еще штукатурить будут».
Нюансы Дане были не известны, но она предположила – и вполне резонно, что модель должна быть чистой. В прямом смысле. Вряд ли с волосами Якова сотворят что-то путное для фотосессии, если они загрязнятся по дороге. Пробиваться предстояло сквозь толпу в метро и неплохо было бы защитить как можно больше священной плоти Принцессы. Все-таки Дане за это заплатили. Ну, может, не совсем за защиту. Но это вполне можно считать частью присмотра.
– Заплетем твою гриву? – Даня махнула расческой перед носом Якова. – Может, будешь меньше выделяться. Да и волосы сохранишь в относительной чистоте. Шушу будет над чем работать
Яков слегка повернулся на стуле и посмотрел на нее снизу вверх. При этом он наклонил голову к плечу – по-кошачьи грациозно.
– И?.. – Даня хлопнула расческой по ладони. Ее начало обуревать раздражение. Знай она, что значит этот его пытливый взгляд, возможно, стало бы легче. – Я собираюсь дотронуться до твоих волос…
Молчание.
Внутренне подобравшись, Даня потянулась к локонам, прикрывающим правое плечо мальчишки. Яков не отстранился. Только продолжал наблюдать за ней. Молча. Сосредоточенно. Настороженно.
Недоверчивый зверек.
Странно. Они уже успели переночевать в одной постели, да и Даня была девушкой не робкого десятка. Так почему же попытка коснуться Якова сейчас представлялась ей целым испытанием?
А всего сутки назад мысль полапать его между ног с целью определения половой принадлежности не казалась чем-то невыполнимым. Хладнокровие Дани – ф-фьють – куда-то испарилось.
Яков ей так и не воспрепятствовал, поэтому уже секунду спустя ее пальцы коснулись светлой шевелюры. Ощущения были запредельные. Мягчайший шелк! И это была даже не высокопарная метафора. Волосы Якова и правды были подобны шелку.
«Нехорошие мысли, уйдите», – взмолилась Даня, заплетая шелковые локоны в свободную шелковую косу.
И новое открытие. Хотя этого можно было ожидать. Принцесса имела невообразимо эротичный затылок. Может, все дело было в контрасте полупрозрачной бледной кожи и линии роста волос, приобретших в свету кухни оттенок сгущенного молока. Или в изяществе тонкой шеи – хрупкой и ломкой. Казалось, коснись и что-нибудь сломаешь.
– Все, – выдохнула Даня и отступила, любуясь своим трудом. До Шушу с ее плетениями ей было далеко, но на пушистый тяп-ляп навыков вполне хватило.
– Думаю, сойдет, – решила она. – Дотерпишь до гостиницы.
Яков не отрывал взгляда от ее рук. Даня нервно сжала их в замок.
– Мне все равно помоют голову перед прической, – бесстрастно сообщил он и вернулся к остаткам какао.
Желание долбануть по этому эротичному затылку было велико. Даня даже ухватилась за стойку, чтобы, заняв руки, удержаться от соблазна.
– Сразу не мог сказать? – рассержено буркнула Даня. – Только время зря потратила. И волновалась тоже зря!
– Но ты же хотела меня потрогать. – Яков сделал последний глоток и отодвинул кружку в сторону. – Считай, что это благодарность за то, что позволила переночевать у себя дома.
«Вот это самоуверенность!»
Наклонившись вперед, Даня водрузила ладони на стол по обе стороны от Якова
– Раз ты так легко наградами разбрасываешься, – вкрадчиво произнесла она, с удовольствием замечая мелькнувшую в его глазах тревогу, – может, мне раскрутить тебя на что-то большее?
«Шацкая! Да что с тобой?!» – мысленно взвыла Даня, еще сильнее прижимая Якова к краю стола.
Ее пальцы скользнули по поверхности и случайно задели телефон. От такого движения экран должен был включиться. Но гаджет не ожил.
Даня отпрянула к кухонной двери.
– У тебя мобильный вырублен?
Помолчав, Яков неохотно буркнул:
– Угу. Разрядился.
– Как давно?
– Сразу после того, как мы ушли из «Ледового дворца».
У Дани мгновенно пересохло во рту.
– Но ты ведь успел предупредить Глеба? Отправил ему сообщение, что переночуешь у меня?
Яков толкнул пальцем сдохший телефон. На физиономии мальчишки не было ни намека на беспокойство. А уж муки совести и подавно не проявились.
– Неа.
«О, пипец тебе, Шацкая. Тебе доверили модель, и ты уперла ее из номера. Ты виновата? Спорно. Но кто ж разбираться будет?»
– Погоди, ты ведь что-то делал со своим мобильным. Вчера, когда забрался на мой диван! Хочешь сказать, что он уже тогда был разряжен?
– Да. – Спокойствию Якова мог позавидовать и каменный истукан.
– На фига тогда ты его при себе держал?!
– Привычка.
– А зарядить слабо было?! Уж электричеством бы я поделилась!
– Зарядка в гостинице осталась. – Яков, приняв задумчивый вид, придвинул к себе кружку. «А не распить ли еще чашечку какао?» – говорил его меланхоличный взгляд.
А Даня уже вовсю носилась по квартире. Впрыгнула в короткие брюки, открывающие вид на лодыжки, натянула белую блузку без рукавов и скинула с вешалки свой плащ вместе с курткой Якова.
– Ноги в лапы, зубы в руки! – Она сдернула мальчишку со стула, не особо заботясь о каких-либо церемониях. С тем же успехом она обычно стаскивала наволочку с подушки. – Мне не нужны проблемы!
Якова пришлось буквально толкать в спину. Как-то он не особо горел желанием выпихиваться из Даниной квартиры. Мотивации ему придало только обещание скинуть рюкзак с его коньками вниз между пролетами лестниц.
Жаловаться на свою пунктуальность Дане никогда не приходилось. Все делала вовремя. И сейчас, несясь по лужам и таща за собой белобрысую причуду природы, она размышляла, в какой момент ее уже малость устаканившаяся жизнь жахнулась в тартарары?
В вагон поезда они влетели на полной скорости. Даня остановилась отдышаться у раздвижных дверей, а Яков, ничуть не запыхавшийся и полный сил, проследовал прямиком к противоположным от входа дверям и, развернувшись, прислонился спиной к поручням. Осмотревшись, мальчишка сильнее натянул капюшон. В созданной тени виднелся лишь кончик бледного носа, а по краям торчала пара выбившихся из корявой косички светлых прядей.
Надеясь, что Принцесса даже на расстоянии ощущает исходящую от нее волну негодования, Даня прибила ладонью собственные встопорщенные волосы. А потом посмотрела на Якова. Тот, похоже, давно ждал ее внимания. Подняв руку, мальчишка поманил ее пальцем, а потом медленно указал куда-то на пол перед собой. Это можно было истолковать как «Иди сюда и прикрой меня своим телом, солдат», так и «На колени, несчастная! Пади ниц перед Сияющим!»
Плюхнуть в нос Принцессе захотелось и за первое толкование, и за второе. Однако, заметив, что утренняя людская толкучка начала настигать Якова, Даня поспешила к нему. Опершись правой ладонью на дверь, а левой рукой ухватившись за поручень, девушка превратила себя в живой щит. Подобраться к Якову можно было лишь через нее.
Вот и снова зажала его в уголочке. В какой раз уже?
Но Яков абсолютно не нервничал. Похоже, паника его обуревала только тогда, когда они оставались наедине. На публике же он чувствовал себя свободно.
Или защищено? От Дани?
– Не подпускай ко мне никого, – распорядился Яков, по-царски располагаясь в выбранном углу. Даже руки на поручни возложил как на подлокотники королевского трона. – Вдруг меня загрязнят. Или еще хуже… – Он сделал большие глаза. – На меня ПОДЫШАТ.
«Издевается?» – Даня мрачно глядела в ответ.
– Скажи мне телефон Глеба. – Она нащупала в кармане мобильник. Пару минут назад обнаружилось, что визитная карточка, врученная ей гендиректором Левиным, благополучно куда-то задевалась. – Попробую смягчить последствия.
– Я не помню его номер. – И «причуда природы» сделала морду кирпичом. Красивым таким кирпичом.
– Врешь. – Даня не смогла удержать шипение.
Неопределенное пожатие плечами и тоже несущее в себе нечто неопределенное. Яков подставил ее. Технично подставил.
«Ну и черт с тобой!» – Даня демонстративно повернулась спиной к нему. Щит остался щитом, но очень-очень разозленным. Сторожевой пес нынче не в духе.
– Ой! – удивленно воскликнул стоящий рядом парень, которому Даня при выполнении маневра старательно отдавила ногу.
– Извините. – Даня смущенно заулыбалась.
– Ничего. У меня запасная есть. – Парень послал ей ответную улыбку.
Симпатичный. Рыженький и кудрявый. Даня бойко оценила общую комплекцию объекта и осталась довольна. Ее последние отношения завершились около месяца назад. Пора было найти себе нового временного парня. В кино там вместе ходить… Романтик устраивать. А потом постель. Много-много постели. Стресс накопился. А плотские утехи могли бы помочь.
Даня уже было открыла рот, чтобы начать свою обычную программу соблазнения, как вдруг уловила краем глаза какое-то мельтешение над своим плечом. Рыженький ухажер отвлекся от девушки и, продолжая удерживать на лице глуповато милую улыбку, посмотрел на возмутителя спокойствия. Даня тоже повернула голову. И обомлела.
Яков, наполовину стянув с себя капюшон – так, чтобы его лицо мог рассмотреть только ближе всего стоящий к ним Рыжий Кудряш, – качнулся вперед и ухмыльнулся. А потом подмигнул парню. Игриво подмигнул.
Рыжий оторопело вытаращился, а секунду спустя покраснел. Резко куда-то засобирался и, запинаясь о собственные ноги, заторопился к выходу.
Капюшон возвратился на белобрысую макушку. Яков вернулся в позу «величественная персона изволит освещать своим великолепием сию убогую обитель».
– Не флиртуй с парнями! – Даню аж тряхануло от злости. – У меня тут вообще-то кое-что наклевывалось.
Яков презрительно поджал губы.
– С этим, у которого мелкие макароны на башке? Тебе ни к чему подобные посредственности.
От такого заявления Даня даже растерялась. Вместо достойного посыла наглой мелкоты в суровые дали она просто захлопала губами, как шамкающая беззубая бабуся или обреченная стать вкусняхой рыба. Ом-ом-ом.
– Не решай за меня!
Тот сделал вид, что ничего не услышал.
Ладно. Пусть Принцесса и дальше лопается от своего превосходства. А у Дани были дела поважнее. Например, придумать, как все объяснить генеральному директору «СТАР ФАТУМ Интертеймент», который уже наверняка вернулся в гостиничный номер и не обнаружил там своей драгоценной куколки.
«Начальник, ну что, сам виноват. Нечего было оставлять свою модельку на попечение левой девицы». – Даня беззвучно хохотнула. Правдиво, но не совсем справедливо по отношению к Глебу. Тем более в ситуации, когда лишние деньги превратились в абсолютно нелишние, а Левин предоставил ей возможность сделать первый рывок из образовавшейся ямы.
«Если бы я удосужилась проконтролировать все, то до такого бы не дошло», – Даня решила избрать путь самобичевания. Кого-то винить бессмысленно. Лучше сразу приступать к решению проблемы.
Украдкой покосившись на Якова, неожиданно поймала ответный взгляд. Цепкий и изучающий. Возможно, характер Левицкого был намного сложнее, чем казался изначально. Несомненно, вздорный. Бесспорно, несдержанный. Безоговорочно надменный. Однако за всем этим могло скрываться что-то иное.
Но это «что-то иное» никоим образом ее не касалось. Даня решительно повернулась к Якову спиной и принялась рассматривать рекламные листовки. Снова роза на плакате с рекламой цветочного магазина, вдохновившего ее на создание отпугивающей фразы для Глеба.
Не для тебя эта роза цвела.
Вряд ли она могла бы сказать то же самое Якову.
«Якову? – Даня вздрогнула и с силой сжала поручень. – При чем тут он вообще?!»
Оставшийся путь ребята проделали молча. Яков, погруженный в свои мысли, нехотя плелся за Даней. Входную дверь тоже открыл только после того, как девушка прошипела «псс…» и многозначительно кивнула на панель, куда нужно было приложить ключ-карточку.
В номере было тихо. Шторы задернуты, в комнате стоял сумрак.
У Дани появилась надежда, что провал порученного задания еще не обнаружился и можно быстренько исправить косяк. Притвориться тыквой и на полном серьезе заверять, что все прошло супер.
В комнате вспыхнул свет. Высокая лампа на тонкой ножке с ветвистой верхушкой, оканчивающейся лампочками, прикрытыми бутонами плафонов, предательски осветила их, напрочь загубив всю конспирацию. Глеб выпустил из рук провод с выключателем. Гендиректор Левин сидел в одном из кресел у окна, расслаблено съехав по спинке и вжимая локти в подлокотники. Он даже ботинки не снял. Пальто с кожаными вставками на рукавах было накинуто на спинку соседнего кресла. Там же валялись кожаные перчатки.
Руки Глеба были сцеплены в замок перед самым лицом. Над скрещенными пальцами блестели глаза.
Запредельное спокойствие. В такие моменты нужно давать деру и вопить чисто для того, чтобы слышать свой голос и осознавать, что тебя еще не пристукнули.
Яков за спиной Дани беспокойно завозился и поспешно закинул рюкзак с коньками в стенной шкаф. Всего каких-то пару мгновений растерянного мельтешения, а потом он преобразился. С уверенностью, которой его сопровождающая откровенно позавидовала, мальчишка прошествовал в комнату. Тоже, кстати, не удосужившись снять кроссовки. Дотопав до своей кровати, Яков швырнул куртку сверху на пальто Глеба, повернулся и с размаху бухнулся прямо на покрывало. Только ноги продолжали свешиваться до пола.
«Так, похоже, разбираться придется в одиночку. – Не то чтобы Даня возлагала на Якова слишком уж большие надежды… Хорошо, будучи человеком недоверчивым, она просто-напросто изначально не принимала Принцессу в расчет. Как ни крути, а Яков ей действительно ничего не должен. – Метод от противного? Паникуй, женщина! О, уже лучше. А теперь поясни все так, чтобы это не казалось оправданием».
Глеб встал с кресла – одним пугающе мощным рывком. Вот теперь он по-настоящему походил на руководителя. Даня, не позволив себе оробеть, шагнула навстречу.
– Я бы хотела…
Тумс!
Именно с таким звуком нога Якова врезалась в колено Глеба. Когда тот проходил мимо, мальчишка просто поднял ногу и перегородил дяде путь… от души вдарив ему. При этом Яков продолжал валяться на кровати, подложив руки под затылок.
Глеб, чье внимание до этого момента было полностью сосредоточено на стоящей на пороге девушке, неловко качнулся, взмахнув руками, и ошеломлено уставился на Якова.
– Я должен ей телефон. Ее я разбил. – Мальчишка перекатился на бок – спиной к ним – и, размахнувшись, не глядя, снова стукнул Глеба по ноге ребром подошвы кроссовка. На брюках Левина остался небольшой грязевой след. – Займись.
Пару секунд Глеб молча взирал на белесый затылок. Потом посмотрел прямо на Даню. В его глазах не осталось ни намека на прежнюю черноту. Раз и гнев исчез. Теперь это было уже безопасное сосредоточенное спокойствие.
– Ну спасибо, что без разрешения покусился на наши с братьями неприкосновенные запасы.
– Пожалуйста.
Да, сарказмом такого не прошибешь.
Слушая мерные постукивания вилки о тарелку, Даня принялась красить ресницы. Повседневный боевой раскрас на сегодня отменялся. Слишком много времени потеряется. Она планировала сдать Якова Глебу, быстренько выкинуть обоих из памяти, съесть какую-нибудь приторную сладость и заняться рассылкой резюме. Пора было возвращать себе контроль над собственной жизнью.
– Судя по тому, что ты спокоен, как дохлый бегемот, – Даня сняла со своей расчески пару длинных светлых волосков, – мы никуда не опаздываем. Так?
– Фотосессию перенесли на одиннадцать. – Яков хлюпнул какао. – Глеб вчера прислал сообщение.
«Чудно. Времени полно, но тормозить тоже не вариант. Принцессу же еще штукатурить будут».
Нюансы Дане были не известны, но она предположила – и вполне резонно, что модель должна быть чистой. В прямом смысле. Вряд ли с волосами Якова сотворят что-то путное для фотосессии, если они загрязнятся по дороге. Пробиваться предстояло сквозь толпу в метро и неплохо было бы защитить как можно больше священной плоти Принцессы. Все-таки Дане за это заплатили. Ну, может, не совсем за защиту. Но это вполне можно считать частью присмотра.
– Заплетем твою гриву? – Даня махнула расческой перед носом Якова. – Может, будешь меньше выделяться. Да и волосы сохранишь в относительной чистоте. Шушу будет над чем работать
Яков слегка повернулся на стуле и посмотрел на нее снизу вверх. При этом он наклонил голову к плечу – по-кошачьи грациозно.
– И?.. – Даня хлопнула расческой по ладони. Ее начало обуревать раздражение. Знай она, что значит этот его пытливый взгляд, возможно, стало бы легче. – Я собираюсь дотронуться до твоих волос…
Молчание.
Внутренне подобравшись, Даня потянулась к локонам, прикрывающим правое плечо мальчишки. Яков не отстранился. Только продолжал наблюдать за ней. Молча. Сосредоточенно. Настороженно.
Недоверчивый зверек.
Странно. Они уже успели переночевать в одной постели, да и Даня была девушкой не робкого десятка. Так почему же попытка коснуться Якова сейчас представлялась ей целым испытанием?
А всего сутки назад мысль полапать его между ног с целью определения половой принадлежности не казалась чем-то невыполнимым. Хладнокровие Дани – ф-фьють – куда-то испарилось.
Яков ей так и не воспрепятствовал, поэтому уже секунду спустя ее пальцы коснулись светлой шевелюры. Ощущения были запредельные. Мягчайший шелк! И это была даже не высокопарная метафора. Волосы Якова и правды были подобны шелку.
«Нехорошие мысли, уйдите», – взмолилась Даня, заплетая шелковые локоны в свободную шелковую косу.
И новое открытие. Хотя этого можно было ожидать. Принцесса имела невообразимо эротичный затылок. Может, все дело было в контрасте полупрозрачной бледной кожи и линии роста волос, приобретших в свету кухни оттенок сгущенного молока. Или в изяществе тонкой шеи – хрупкой и ломкой. Казалось, коснись и что-нибудь сломаешь.
– Все, – выдохнула Даня и отступила, любуясь своим трудом. До Шушу с ее плетениями ей было далеко, но на пушистый тяп-ляп навыков вполне хватило.
– Думаю, сойдет, – решила она. – Дотерпишь до гостиницы.
Яков не отрывал взгляда от ее рук. Даня нервно сжала их в замок.
– Мне все равно помоют голову перед прической, – бесстрастно сообщил он и вернулся к остаткам какао.
Желание долбануть по этому эротичному затылку было велико. Даня даже ухватилась за стойку, чтобы, заняв руки, удержаться от соблазна.
– Сразу не мог сказать? – рассержено буркнула Даня. – Только время зря потратила. И волновалась тоже зря!
– Но ты же хотела меня потрогать. – Яков сделал последний глоток и отодвинул кружку в сторону. – Считай, что это благодарность за то, что позволила переночевать у себя дома.
«Вот это самоуверенность!»
Наклонившись вперед, Даня водрузила ладони на стол по обе стороны от Якова
– Раз ты так легко наградами разбрасываешься, – вкрадчиво произнесла она, с удовольствием замечая мелькнувшую в его глазах тревогу, – может, мне раскрутить тебя на что-то большее?
«Шацкая! Да что с тобой?!» – мысленно взвыла Даня, еще сильнее прижимая Якова к краю стола.
Ее пальцы скользнули по поверхности и случайно задели телефон. От такого движения экран должен был включиться. Но гаджет не ожил.
Даня отпрянула к кухонной двери.
– У тебя мобильный вырублен?
Помолчав, Яков неохотно буркнул:
– Угу. Разрядился.
– Как давно?
– Сразу после того, как мы ушли из «Ледового дворца».
У Дани мгновенно пересохло во рту.
– Но ты ведь успел предупредить Глеба? Отправил ему сообщение, что переночуешь у меня?
Яков толкнул пальцем сдохший телефон. На физиономии мальчишки не было ни намека на беспокойство. А уж муки совести и подавно не проявились.
– Неа.
«О, пипец тебе, Шацкая. Тебе доверили модель, и ты уперла ее из номера. Ты виновата? Спорно. Но кто ж разбираться будет?»
– Погоди, ты ведь что-то делал со своим мобильным. Вчера, когда забрался на мой диван! Хочешь сказать, что он уже тогда был разряжен?
– Да. – Спокойствию Якова мог позавидовать и каменный истукан.
– На фига тогда ты его при себе держал?!
– Привычка.
– А зарядить слабо было?! Уж электричеством бы я поделилась!
– Зарядка в гостинице осталась. – Яков, приняв задумчивый вид, придвинул к себе кружку. «А не распить ли еще чашечку какао?» – говорил его меланхоличный взгляд.
А Даня уже вовсю носилась по квартире. Впрыгнула в короткие брюки, открывающие вид на лодыжки, натянула белую блузку без рукавов и скинула с вешалки свой плащ вместе с курткой Якова.
– Ноги в лапы, зубы в руки! – Она сдернула мальчишку со стула, не особо заботясь о каких-либо церемониях. С тем же успехом она обычно стаскивала наволочку с подушки. – Мне не нужны проблемы!
Якова пришлось буквально толкать в спину. Как-то он не особо горел желанием выпихиваться из Даниной квартиры. Мотивации ему придало только обещание скинуть рюкзак с его коньками вниз между пролетами лестниц.
Жаловаться на свою пунктуальность Дане никогда не приходилось. Все делала вовремя. И сейчас, несясь по лужам и таща за собой белобрысую причуду природы, она размышляла, в какой момент ее уже малость устаканившаяся жизнь жахнулась в тартарары?
В вагон поезда они влетели на полной скорости. Даня остановилась отдышаться у раздвижных дверей, а Яков, ничуть не запыхавшийся и полный сил, проследовал прямиком к противоположным от входа дверям и, развернувшись, прислонился спиной к поручням. Осмотревшись, мальчишка сильнее натянул капюшон. В созданной тени виднелся лишь кончик бледного носа, а по краям торчала пара выбившихся из корявой косички светлых прядей.
Надеясь, что Принцесса даже на расстоянии ощущает исходящую от нее волну негодования, Даня прибила ладонью собственные встопорщенные волосы. А потом посмотрела на Якова. Тот, похоже, давно ждал ее внимания. Подняв руку, мальчишка поманил ее пальцем, а потом медленно указал куда-то на пол перед собой. Это можно было истолковать как «Иди сюда и прикрой меня своим телом, солдат», так и «На колени, несчастная! Пади ниц перед Сияющим!»
Плюхнуть в нос Принцессе захотелось и за первое толкование, и за второе. Однако, заметив, что утренняя людская толкучка начала настигать Якова, Даня поспешила к нему. Опершись правой ладонью на дверь, а левой рукой ухватившись за поручень, девушка превратила себя в живой щит. Подобраться к Якову можно было лишь через нее.
Вот и снова зажала его в уголочке. В какой раз уже?
Но Яков абсолютно не нервничал. Похоже, паника его обуревала только тогда, когда они оставались наедине. На публике же он чувствовал себя свободно.
Или защищено? От Дани?
– Не подпускай ко мне никого, – распорядился Яков, по-царски располагаясь в выбранном углу. Даже руки на поручни возложил как на подлокотники королевского трона. – Вдруг меня загрязнят. Или еще хуже… – Он сделал большие глаза. – На меня ПОДЫШАТ.
«Издевается?» – Даня мрачно глядела в ответ.
– Скажи мне телефон Глеба. – Она нащупала в кармане мобильник. Пару минут назад обнаружилось, что визитная карточка, врученная ей гендиректором Левиным, благополучно куда-то задевалась. – Попробую смягчить последствия.
– Я не помню его номер. – И «причуда природы» сделала морду кирпичом. Красивым таким кирпичом.
– Врешь. – Даня не смогла удержать шипение.
Неопределенное пожатие плечами и тоже несущее в себе нечто неопределенное. Яков подставил ее. Технично подставил.
«Ну и черт с тобой!» – Даня демонстративно повернулась спиной к нему. Щит остался щитом, но очень-очень разозленным. Сторожевой пес нынче не в духе.
– Ой! – удивленно воскликнул стоящий рядом парень, которому Даня при выполнении маневра старательно отдавила ногу.
– Извините. – Даня смущенно заулыбалась.
– Ничего. У меня запасная есть. – Парень послал ей ответную улыбку.
Симпатичный. Рыженький и кудрявый. Даня бойко оценила общую комплекцию объекта и осталась довольна. Ее последние отношения завершились около месяца назад. Пора было найти себе нового временного парня. В кино там вместе ходить… Романтик устраивать. А потом постель. Много-много постели. Стресс накопился. А плотские утехи могли бы помочь.
Даня уже было открыла рот, чтобы начать свою обычную программу соблазнения, как вдруг уловила краем глаза какое-то мельтешение над своим плечом. Рыженький ухажер отвлекся от девушки и, продолжая удерживать на лице глуповато милую улыбку, посмотрел на возмутителя спокойствия. Даня тоже повернула голову. И обомлела.
Яков, наполовину стянув с себя капюшон – так, чтобы его лицо мог рассмотреть только ближе всего стоящий к ним Рыжий Кудряш, – качнулся вперед и ухмыльнулся. А потом подмигнул парню. Игриво подмигнул.
Рыжий оторопело вытаращился, а секунду спустя покраснел. Резко куда-то засобирался и, запинаясь о собственные ноги, заторопился к выходу.
Капюшон возвратился на белобрысую макушку. Яков вернулся в позу «величественная персона изволит освещать своим великолепием сию убогую обитель».
– Не флиртуй с парнями! – Даню аж тряхануло от злости. – У меня тут вообще-то кое-что наклевывалось.
Яков презрительно поджал губы.
– С этим, у которого мелкие макароны на башке? Тебе ни к чему подобные посредственности.
От такого заявления Даня даже растерялась. Вместо достойного посыла наглой мелкоты в суровые дали она просто захлопала губами, как шамкающая беззубая бабуся или обреченная стать вкусняхой рыба. Ом-ом-ом.
– Не решай за меня!
Тот сделал вид, что ничего не услышал.
Ладно. Пусть Принцесса и дальше лопается от своего превосходства. А у Дани были дела поважнее. Например, придумать, как все объяснить генеральному директору «СТАР ФАТУМ Интертеймент», который уже наверняка вернулся в гостиничный номер и не обнаружил там своей драгоценной куколки.
«Начальник, ну что, сам виноват. Нечего было оставлять свою модельку на попечение левой девицы». – Даня беззвучно хохотнула. Правдиво, но не совсем справедливо по отношению к Глебу. Тем более в ситуации, когда лишние деньги превратились в абсолютно нелишние, а Левин предоставил ей возможность сделать первый рывок из образовавшейся ямы.
«Если бы я удосужилась проконтролировать все, то до такого бы не дошло», – Даня решила избрать путь самобичевания. Кого-то винить бессмысленно. Лучше сразу приступать к решению проблемы.
Украдкой покосившись на Якова, неожиданно поймала ответный взгляд. Цепкий и изучающий. Возможно, характер Левицкого был намного сложнее, чем казался изначально. Несомненно, вздорный. Бесспорно, несдержанный. Безоговорочно надменный. Однако за всем этим могло скрываться что-то иное.
Но это «что-то иное» никоим образом ее не касалось. Даня решительно повернулась к Якову спиной и принялась рассматривать рекламные листовки. Снова роза на плакате с рекламой цветочного магазина, вдохновившего ее на создание отпугивающей фразы для Глеба.
Не для тебя эта роза цвела.
Вряд ли она могла бы сказать то же самое Якову.
«Якову? – Даня вздрогнула и с силой сжала поручень. – При чем тут он вообще?!»
Оставшийся путь ребята проделали молча. Яков, погруженный в свои мысли, нехотя плелся за Даней. Входную дверь тоже открыл только после того, как девушка прошипела «псс…» и многозначительно кивнула на панель, куда нужно было приложить ключ-карточку.
В номере было тихо. Шторы задернуты, в комнате стоял сумрак.
У Дани появилась надежда, что провал порученного задания еще не обнаружился и можно быстренько исправить косяк. Притвориться тыквой и на полном серьезе заверять, что все прошло супер.
В комнате вспыхнул свет. Высокая лампа на тонкой ножке с ветвистой верхушкой, оканчивающейся лампочками, прикрытыми бутонами плафонов, предательски осветила их, напрочь загубив всю конспирацию. Глеб выпустил из рук провод с выключателем. Гендиректор Левин сидел в одном из кресел у окна, расслаблено съехав по спинке и вжимая локти в подлокотники. Он даже ботинки не снял. Пальто с кожаными вставками на рукавах было накинуто на спинку соседнего кресла. Там же валялись кожаные перчатки.
Руки Глеба были сцеплены в замок перед самым лицом. Над скрещенными пальцами блестели глаза.
Запредельное спокойствие. В такие моменты нужно давать деру и вопить чисто для того, чтобы слышать свой голос и осознавать, что тебя еще не пристукнули.
Яков за спиной Дани беспокойно завозился и поспешно закинул рюкзак с коньками в стенной шкаф. Всего каких-то пару мгновений растерянного мельтешения, а потом он преобразился. С уверенностью, которой его сопровождающая откровенно позавидовала, мальчишка прошествовал в комнату. Тоже, кстати, не удосужившись снять кроссовки. Дотопав до своей кровати, Яков швырнул куртку сверху на пальто Глеба, повернулся и с размаху бухнулся прямо на покрывало. Только ноги продолжали свешиваться до пола.
«Так, похоже, разбираться придется в одиночку. – Не то чтобы Даня возлагала на Якова слишком уж большие надежды… Хорошо, будучи человеком недоверчивым, она просто-напросто изначально не принимала Принцессу в расчет. Как ни крути, а Яков ей действительно ничего не должен. – Метод от противного? Паникуй, женщина! О, уже лучше. А теперь поясни все так, чтобы это не казалось оправданием».
Глеб встал с кресла – одним пугающе мощным рывком. Вот теперь он по-настоящему походил на руководителя. Даня, не позволив себе оробеть, шагнула навстречу.
– Я бы хотела…
Тумс!
Именно с таким звуком нога Якова врезалась в колено Глеба. Когда тот проходил мимо, мальчишка просто поднял ногу и перегородил дяде путь… от души вдарив ему. При этом Яков продолжал валяться на кровати, подложив руки под затылок.
Глеб, чье внимание до этого момента было полностью сосредоточено на стоящей на пороге девушке, неловко качнулся, взмахнув руками, и ошеломлено уставился на Якова.
– Я должен ей телефон. Ее я разбил. – Мальчишка перекатился на бок – спиной к ним – и, размахнувшись, не глядя, снова стукнул Глеба по ноге ребром подошвы кроссовка. На брюках Левина остался небольшой грязевой след. – Займись.
Пару секунд Глеб молча взирал на белесый затылок. Потом посмотрел прямо на Даню. В его глазах не осталось ни намека на прежнюю черноту. Раз и гнев исчез. Теперь это было уже безопасное сосредоточенное спокойствие.
